Кувшинки
Николай Васильевич Денисов
Николай Денисов КУВШИНКИ
НА ЗОРЬКЕ ТАЛОЙ
Дождь стучит о крышу глухо,
А вчера мело.
Кочегарю печку. Муха
Бьётся о стекло.
Слышно, как на зорьке талой,
После зимних пург.
Электричка простучала
В Екатеринбург.
Пронеслась полоской света,
Строчкою живой,
В этот град, где мне привета
Нет! Хоть волком вой.
Двадцать первый век печальный
Никому не рад.
Не ругай, прости, начальник,
Я не виноват.
Как и прежде, будем слушать
Пересвист скворцов,
Сосен шум, он лечит душу,
Как писал Рубцов.
Вновь весна! Бунтуют воды.
И, предтеча гроз,
Будит зимний сон природы
Этот дождь внахлест.
13.03. 2015 г.
ПАРУС
Я помню: светила лампёшка,
За печкой полночной таясь.
И тополь шумел за окошком,
Под ветром, как мачта, кренясь.
И шли каравеллы и бриги
Бесстрашно в чужие моря,
В широты, что вычитал в книге,
Высокой мечтою горя.
А утром порой заревою
Петух свою удаль стяжал.
Как колокол громкого боя,
Окрестную даль оглашал.
И мама тропинкою росной,
Домашние справив дела,
Шагая на луг сенокосный,
Литовку, как парус, несла.
1972-2015 гг.
КУВШИНКИ
Жёлтых кувшинок
На глади воды - толчея.
Серая кряква пушистый
Свой выводок кличет.
Берег озёрный. Стоит тут
Деревня моя.
Коршун над нею
Когтит уже взором добычу.
Росы сверкают.
Колхозники вышли на луг:
Каждый с косою,
К работе настроенный, житель.
Небо раскрыто.
И солнца спасательный круг
Держит над миром
Невидимый ангел-хранитель.
Много потом я открою
И новых широт.
В джунглях Тайланда,
В бамбуках брегов Ориноко.
Ну, а пока в огородах
Картошка цветет.
Рядом шумят молодые
Камыш и осока.
Трубкою мира
Туземные встретят вожди.
Но еще мама не старая
Ждёт на крылечке:
- Боже, кувшинки!
Ты плавал за ними, поди?
Вымок-то как!
Полезай поскорее на печку!
14.02.2015 г.
ГОН КАРАСЕЙ НА ДОЛГОМ
Из детства
Солнцепёк. На Долгом вся
Зачинается работа:
Время гона карася,
Окончанье икромёта.
Чаек радостный полёт -
Синью озера упрочен.
Плоскодонок малый флот
Снаряжен, сосредоточен.
Рыбаки, ах, узнаю! -
На жаре почти что тают.
Вот ряжёвками курью^{1}^,
Зная дело, окружают.
Боты^{2}^бухают, ярясь,
Справа - слева, будто пушки.
И стеною прёт карась,
Деться некуда, в ловушки.
Настроенье - выше крыш,
Все при фарте, все в охоте.
И качается камыш
Под напором рыбьей плоти.
Дедка Павел - ай да ну! -
Карасями полнит лодку:
Каждый - с валенок в длину,
В ширину - со сковородку!
Дед уж в седеньком пуху,
Но, как все, добыл трофеи:
На жарёху, на уху,
Ну и - Ваське-котофею!
15.02.2014 г.
В ГОСТЯХ У РОДНИ
В гостях у родни... Поневоле
Смиряется пыл и отвага.
Вчера боровка закололи,
Подвешен в сенях, бедолага.
Накормлен. Почитывай книжки.
Воспитывай душу и тело.
Взгляни, вон бежит тракторишко,
Вразвалку бежит, не по делу!
И куры ударились в спячку,
Поёт петушок без азарту.
Вздыхая, жует свою жвачку
Корова. Отелится к марту.
Конечно, зима поморозит!
И стихнет. Оттаем с весною.
Трудней одинокой берёзе,
Стоит - сирота сиротою.
1970-2015 гг.
О ВОРОНЕ
На ель уселась снова
От голода вздремнуть.
Нет дедушки Крылова -
Помог бы чем-нибудь.
На сумрачные кроны
То снег летит, то дождь.
Все косточки вороны
Пронизывает дрожь.
Взъерошена, помята,
Еще душа болит
О детках-воронятах, -
Им столько предстоит!
Да что там, жизнь воронья -
Сплошная маята.
Но каркнула спросонья
И, вроде бы, сыта.
1983-2015 гг.
ПАМЯТНИКИ ВОЖДЕЙ
Окунёвское, былое
Как были - в копоти, в пыли,
На двух полуторках с вокзала,
Их к нам доставили, спасли.
Кого могла, страна спасала!
На сельской улице, в конце,
Их водрузили многотонно.
Один был в кепке, в пальтеце,
Другой во френче беспогонном.
Конечно, строг был Сельсовет,
И разговоры пресекались.
Но мы, мальцы победных лет,
С вождями запросто общались.
Не очень сытых, налегке,
Где, чертенят, нас ни носило.
Не раз сидел я на руке,
Что коммунизм провозгласила!
Их жёг мороз и летний зной,
Лет десять ливнями хлестало.
Однажды в оттепель, весной,
Они исчезли с пьедестала.
Всем камнем чувствуя врага,
Хрущёвский бред о коммунизме,
Они ударились в бега,
Как от жандармов при царизме.
От бестолковщины и лжи,
«Судов истории» возможных,
На время спрятались в глуши,
В скиту каком-нибудь таёжном.
А, может, каменных внучат
Теперь тетешкают в Париже,
Призывы к действию строчат,
Где громыхнёт от них, услышим!
17.02.2015 г.
ПИЛОТ
Александру Кузьмину
Деловито проверив рули,
Лонжероны, шасси и крепленья.
Шлем надел я. Жар-птицей цвели
И крыла, и брезент оперенья.
Бились мысли и в лад, и вразброд:
«Свечи, топливо, мощность мотора...
Ахнет, ахнет в деревне народ!
Ну, а там уж - цветы, фотокорры!»
Просвистев мимо баз и оград,
Камышовой ангара-сарайки,
Воспарять не хотел аппарат,
Самодельный. И сник на лужайке.
Как бы ни было, я ликовал:
Ну ведь все же из техники выжал!
Будто в «мертвой петле» побывал,
И геройски из «штопора» вышел!
Тут - механик наш. (А на Руси
Запчастей не хватает, известно!)
Попинал он колёса шасси
И сказал, чтоб вернул их на «место»!
И народ, отрываясь от дел,
Прибежал. И смотрел на «пилота».
Головами качая, смотрел,
Как на чудика... На идиота!
1980-2015 гг.
ДЕТАЛИ
Всадник случайный,
Как редкий привет для души.
Реже и фарт - из копытного
Следа напиться.
В озере Долгом не столь уж
Густы камыши, -
Меньше с весною
Гагара и чернеть гнездится.
Меньше услады
На старом подворье родном,
Лес лебеды в огороде, -
Куда еще гаже?!.
Что тут поделать,
Старинный родительский дом
Ветхий настолько, что
Даже не годен к продаже.
Ставни провисли,
Окошки глядят в никуда.
Остов крылечка
Крапивой подпёрт до упору.
Крыша цела. Но не дышит
Печная труба.
Можно представить,
Как стонет в студёную пору.
Бесов немного. Но в сумерках
Метят - под дых.
И над трубой колготится
Их бурная месса.
Ведьмы взмывают
На мётлах своих скоростных.
Вот вам - примета, деталь
Мирового прогресса!
16.02.2014 г.
ПОВСЕДНЕВНОСТЬ
Не радуют ни водка, ни вино,
К закату лет, похоже,
Сбились с курса.
Гульнуть бы, что ли!
Но исключено,
У радостей нет
Прежнего ресурса.
Вот где-то (пишут!)
Свергли короля!
И расползлись по миру
Злые силы.
По факту зла
Шумят лишь тополя.
К весне их тоже
Свалят бензопилы.
Вхожу в подъезд, -
Там местный наш майдан,
Там пиво пьют,
Там горы слов и крика.
Чужбина там...
Гребу на свой диван,
Где верит снам
Мой Васька-кот, мурлыка.
09.02.2014 г.
РАЙСКИЙ СОН
Сон по нынешним дням не худой.
Рай. Приёмная. Очередь к Богу.
Дверь открыл референт молодой
И сказал: «Обождите немного!»
Предстояло пройти карантин,
Прояснить кой-какие вопросы:
Что за важность в чалме господин,
Иль буддийский народишко босый?
Огляделся. Листали «дела»
Подотчётные, строгие лица.
По стаканам простого стекла
Разливали нектар ангелицы.
Вот Илья, в колеснице влетев,
Громовержец, подвижник великий,
Снял доспехи и офисных дев
Одарил туеском земляники.
Наконец я увидел Его,
Он промолвил и твердо и свято:
«Поднял списки Я, сверил ФИО,
Извиняюсь, Вы к нам рановато!»
Кромку неба нашел без труда,
Разбежался и ухнул по-русски.
Хорошо, не задел провода.
И... проснулся от сил перегрузки.
Руки-ноги в порядке, а боль
Лишь в суставах, трещат, как сороки,
Чтобы помнил земную юдоль,
Коль на небе не вызрели сроки.
1999-2015 гг.
СКАЗ О ЯМАЛЕ
Валентине
1
С божественными снегами,
Студёными берегами,
Штормами в Обской губе.
Ямал был в моей судьбе.
Три года из той сторонки:
То к Маю, то к Покрову,
Сулилась одна девчонка
Приехать ко мне в Москву.
И я посылал дивчине
Тепло от кремлевских звезд,
При коих в гвардейском чине
Державную службу нёс.
Надеялся: вот прикатит!
И если б случилось - вдруг,
Сказал бы комбат, наш батя:
«Встречай северянку, друг!»
И я бы не дал промашку,
И как уж заведено, -
Для встречи б надраил пряжку
И всё, что сиять должно!
2
Не сталось... Приспели сроки,
И дембель салютовал!
На долю служивых многих
Достались пути-дороги,
В которых и я «пропал».
По-всякому годы мчались,
Хватало шипов и роз,
Влюбленности приключались,
Да, видимо, не всерьёз.
Не раз я летал в те дали,
Несбывшейся встречей жил!
Свидетель моих печалей,
«Ан-2», воспарив в начале,
Теперь уж крыла сложил.
Остыли и пароходы,
Протяжные их гудки.
И годы - седые годы! -
Легли уже на виски.
Всё в прошлом:
«Ан-2» крылатый,
Неласковой тундры мхи,
Олени и оленята,
Кочевники-пастухи.
Январской пурги стенанье,
Июльской поры - мошка,
Арктические сиянья
Прекрасного далека,
Где солнышко скупо греет,
Морозно блестит луна.
Осилив ветра-бореи,
Отважно цветёт весна.
Геологи на Ямале
Весной и открыли газ.
Весеннею рифмой - Вале! -
И я завершу свой сказ.
1966-2015 гг.
ПОДРАЖАНИЕ ЛОРКЕ
В долине теней вечерних,
Где пела беспечно птаха.
Я взял её двадцать весен.
Она отдала без страха.
Восторженно и поспешно
Слова дошептали губы.
И якорь на медной пряжке
Увлек нас на травы грубо.
Еще, трепеща и ластясь,
Шуршали её наряды.
И жарко теснились груди,
Нетвердо прося пощады.
Долину сокрыло мраком,
Отбой протрубили в части.
Как флаг пораженья, тело
Белело огнем и страстью.
Я должен был в ноль двенадцать
Быть в роте пред командиром,
Но все позабыл в восторгах -
Уставы и честь мундира.
Прошла морская пехота
На стрельбы ночные звонко.
И снова метались бедра,
Как два - взаперти! - тигрёнка.
Не скоро освобождённо
Мы стихли, как два пожара.
Её заждались уж дома,
Меня - гауптвахта, нары.
Пока, отгорев, лежала
Она в полутьме покорно,
Раздавленную клубнику
Ножом соскребал я с формы.
1975 г.
ВСТАВАЙ, СТРАНА!
Малороссия - на дыбе,
На Донбассе - слезы, стон.
Вновь Руси сулит погибель
Мировой синедрион.
То британцы мечут мины
Санкций праведных своих.
То прибалты, то румыны,
То поляки, как без них.
Из Парижа, из Брюсселя
Русофобия сквозит.
Из германской цитадели
Меркель пальчиком грозит.
Поднимайся, Русь родная,
Враг пришел в твои края.
Это - Третья мировая,
Видит Бог, последняя!
4.05.2014 г.
В ГОРЬКОМ РАЗДУМЬЕ
Горит восток зарёю новой...
А. Пушкин
Горит Донбасс зарей кровавой.
Да где же помощь из Кремля?
Наверно, пала под Полтавой,
Скончалась. Пухом ей земля!
Все больше слёз, всё круче драма,
И все наглей в угрозах враг.
Партнёр (да сдохни он!) Обама
Сулит нам штатовский ГУЛАГ.
Совбез молчит, подобен склепу.
Газпром нацистам гонит газ.
Кто предаёт нас? Чешет репу
Наш героический спецназ.
Невнятный лепет, полумеры.
А где же русское «Ура!»?
Кругом мазепы да бандеры,
На них бы славного Петра!
Скандальный «жирик» что-то блеет,
А прочих оторопь берёт.
Один лишь Чуркин в ассамблеях
За русских голову кладёт!
25.06.2014 г.
ТРЕТИЙ ВЗВОД
Не скажу, каким был храбрым,
В нашей роте этот взвод.
Из сумских был хлопцев набран, -
Хуторской простой народ.
Ну, горазд был сало кушать,
С кухней, с поваром дружить.
Ну, покладистых хохлушек
В самоволке ублажить.
Отслужив, в свои кулички
Разъезжался по домам,
Нацепив значки и лычки,
Как положено хохлам.
Велики Украйны долы,
Широка Днипро-река!
Где-то там комвзвода Голуб,
Он теперь уж комполка!
Жаль, коль стал укропом, гадом,
И в Донетчине пленён,
Жаль, коль в ямке от снаряда
Не прощёным погребён.
Жаль, что хлопцы-свинопасы,
Что пока не пленены,
Тоже укры высшей расы,
И вельможные паны.
Всем вожжа под хвост попала.
Всем спеклась благая даль:
Как, мол, это наше сало
Потребляет злой москаль!
Как посмел кацап строптивый
Крым зацапать и Сиваш?!
Море ж Чёрное, проливы
Зевс спроворил - хлопец наш!
И Победу, учат внуков,
Ни седой ковал Урал.
И Берлин не маршал Жуков,
А Степан Бандера брал.
Беспощадно жгут и рушат,
Сеют ненависть, вранье.
Вот и снова бьют из пушек
В стариков, в детей...
Зверьё!
07.02.2015 г.
ПОРОСЁНОК НА МАЙДАНЕ
Известный факт! И буду краток:
На мове пишущим - урок!
Жил на майдане средь палаток
И незалежный боровок.
И вот когда в майданном стане,
Совсем уж скудною порой,
Его решили киевляне
Сварить... Не дался наш герой!
Вскипел, конечно, злобный, лютый,
С мозгами задом наперёд,
Бандерой гнутый, майданутый,
И прочий скачущий народ.
К примеру, с обликом холопа,
Студентик тонко голосил,
Мол, Украину ждёт Европа!
И я студентика спросил:
«На что ты годен там, бесёнок,
Тощёй, обкуренный сранья?».
«Героям - слава!» - поросёнок
За всех похрюкал, как свинья.
16.06.2014 г.
ПОДПРАВЛЯЮ ТОПОР
Для хозяйственных дел
Подправляю брусочком топор.
Вжиг да вжиг! А транзистор
Иную буровит картину:
Либералам - виват,
Ну, а нам, патриотам, позор:
Оккупировав Крым,
Дожимаем теперь Украину.
Ну да ладно, я сам
Самостийных небес государь.
Пусть, внедряясь в эфир,
О своём гомонят губошлёпы.
Наплодилось пророков,
Кучкуется всякая тварь -
Из Америки и нездоровой
Французской Европы.
Бусурманится время,
Кипят революции вер,
Зазывают клиентов
Полночные бабочки-халды.
Оглупела планета.
С катушек сошла. Например,
Метастазы распада
С восторгом глотают прибалты.
Что поделать... И я
В деревенском посконном миру
Свой топорик острю, -
Неслучайный христовый отшельник...
Назначал я и встречу
В своем Гефсиманском саду.
Посидели б ладком.
Ни один не пришёл современник.
06.07.2014 г.
СТРАНУ СОХРАНИТЬ БЫ...
Страну сохранить бы! Страна
Сохранна лишь Богом. Святая!
На Ближнем Востоке - война,
На Дальнем - засилье Китая.
День-ночь над Москвою-рекой
У сытых - стояния в храме.
И «Боинг» - на случай какой! -
Заправлен, стоит под парами.
Кому-то все ж - как ни крути! -
Придётся в суде отчитаться.
Чубайсов уже не спасти,
Гайдарышам не оправдаться!
Всех строго рассудит Господь!
Пока лишь, и святых, и грешных,
Нас всякая мразь уколоть
Старается не безуспешно.
Старушка Европа кряхтит,
А двигает танки к границе.
Грозится пока, не бомбит,
Сурового Шойгу боится.
И прыти, и спеси полно,
А все ж жидковата отвага.
Обама решительней, но
На пальме застрял, бедолага.
13.10.2015 г.
ПРЕДСКАЗАНИЯ
О, движенье культур, о, Ньютоны, Эвклиды!
Ренессанс азиатчины - в самом конце:
Представляю, как шах, под доглядом шахидов,
Размещает гарем в Букингемском дворце.
Польский гонор и враз и навеки померкнет,
Опустеет Париж - ни покрышки, ни дна.
Скандинавию сглазит немецкая Меркель,
Нидерланды балтийская смоет волна.
Незалежное сало доест Украина,
Киев вновь будет русским, и нашим Царьград!
И Америка в дегте и пухе курином,
На последнем ресурсе отправится в ад...
Нынче в городе смог. Перегрелась планета.
А в деревню никто на блины не зовёт.
Свет отключен. Долги. Да и нет Интернета.
И деревня давно уже «горькую» пьёт.
10.09.2015 г.
СОЛОВЬЯ КТО ПОДМЕНИТ?..
Соловья кто подменит?! В кромешных кустах
Он, как проклятый, реет, не зная оплошки.
А земля все слабее стоит на китах,
Отощавших без доброй хозяйской кормёшки.
Огнедышат вулканы, огонь до небес,
Нет уж сил удержать смертоносные гулы.
А Хозяин-создатель куда-то исчез,
Уж две тысячи лет в непомерных отгулах.
На Святых рубежах, что ни день, выходной.
Водит дьявол разрухи бесовские свиты.
Без надзора свистят в атмосфере земной,
Заблудившись в галактиках, метеориты.
Где-то с краю стоит еще хата моя,
Хорошо, что до горьких времен достояла.
Перезрелые думы ведут в те края,
Где родился, где вечность отрадно сияла.
Где возможно утешиться, стопку поднять.
Соловья подзадорить: сбирай свои силы!
Жаль, что пенсийки мало - венки заказать,
Ублажить хоть отчасти родные могилы.
13.09.2015 г.
ВСЁ ЕСТЬ
И в клетке сдохла канарейка...
С. Есенин
За то, что Родину долбил
Один дебил -
Свихнулась «крыша»,
Ему Архангел Михаил
Язык урезал. Браво, Миша!
С неделю я торжествовал,
Когда ж под солнышком лучистым
«Кровь» и «любовь» зарифмовал,
Насторожились сионисты.
А что народ? Молчит народ.
Лишь, проворачиваясь ржаво,
Пыхтит «Уралвагонзавод»,
Один пыхтит за всю державу.
В моей Тюмени - свой содом,
Но понарядней обстановка:
Запсибкомбанк, Запсибгазпром,
Возможно, есть своя Рублёвка!
Всё есть: инфляции петля,
Базар, где всё для человека.
Есть и расстрельная статья:
Кредиты - займы - ипотека...
22.10.2015 г.
СТАНСЫ
1
Как же это вышло вдруг, -
Тайною покрыто! -
Бывший круг «народных слуг»,
Ну, о коем плачет сук:
Наш бомонд - элита!
За предательства прощен,
Переписан, издан,
В олигархов обращён,
В синагогах освящён,
Гей-Европой признан.
Поразжились пацаны
Долларом зелёным.
Да еще обручены,
За развал родной страны,
С аглицкой короной!
Вот Украйна в НАТО мчит,
В ООН наш МИД мычит, -
Указали слуги.
Где народ-герой?
Молчит!
Как прикрытие, торчит
В том же подлом круге.
2
Закусили удила
Всей бессмертной силой
Графоманы - несть числа,
Господи, помилуй!
Научились блефовать,
Обелять пороки.
Одарённых шельмовать
То ж - спецы и доки.
Вот позорный, наглый тип,
Из известных свету
Перевёртышей-расстриг,
Сжёгших партбилеты.
На пригляд иных зевак -
«Беспорочный Ваня».
А какой матерый враг
На телеэкране!
Всё-то в лыко, всё в строку
Лепит лжец умелый,
Хоть сеченье языку
Кесарево делай!
Вот другой, он в свой пиар
Впарил не случайно
Унитаз и писсуар,
Как две розы чайных.
Сочинять зело мастак
На одну колодку,
Как в сортир ходить, и как
Пользовать молодку.
Умащён и Голливуд,
И Брюссель охальный.
В глубине сибирских руд -
То ж душок фекальный....
3
Перестроились... Венец!
Мрак. И нет просвета?
И зачем страдал Творец,
И была - Победа?!
А геолог нефть искал,
И в снегах Сибири
Самотлоры открывал,
А не дверь в сортире.
Всенародно знаменит,
Труд вершил ударный,
Зарабатывал бронхит,
Как процент полярный.
И поэт под вьюжный вой,
В те же дни и ночи,
Вдохновенной пел строкой
Гимн рукам рабочим.
А теперь свободу петь, -
Надзирает Каин.
И в родной тайге медведь,
Знать уж — не хозяин...
7.09.2015 г.
ТРОЙНАЯ УХА
С кинохроники об этом
о сих пор не снят запрет.
Автор
1
Снег лежал еще по пояс.
Ход снижал курьерский поезд.
Волки выли на луну.
Враг проигрывал войну.
Кипятком парили краны.
И с прищуром небольшим
Разбирал боец охраны
Надпись: «Станция Ишим».
Встал курьерский.
Смолкли стуки.
Тихо, глухо, как в воде.
Будь шпион какой, от скуки
Сдался бы НКВД.
От колес мазутный запах.
Паровозной топки зной.
Нелогично, не на запад,
Будто барс на мягких лапах,
Поезд следовал ночной.
На восток шёл.
Свет зелёный
Не чинил ему допрос.
Может быть, в укрепрайоны
Генералов важных вёз.
Шёл на Тихий, тьму пронзая
До черты береговой,
Самураю намекая,
Чтобы плыл к себе домой.
Вот дымком пахнул угарным,
Вот застопорил стоп-кран,
Отпугнув на двор товарный
Стайку инопланетян.
2
Вышли трое, без огласки.
Первый, тощий, был в коляске.
В макинтоше выходном,
В пледе тёплом, шерстяном.
Поплотней - премьер британский,
А при нём - коньяк армянский.
Распечатал, чуть отпил.
И - сигарой закоптил.
Третий был в простом, не чинном,
Полушубчике овчинном,
Сверху маршальских погон,
От простуды утеплён.
На перроне в горстке света,
Стыл гонец из сельсовета -
В конармейском шлеме дед.
(С кинохроники об этом
До сих пор не снят запрет).
3
Под Берлином шли сраженья,
Трудно русский немца бил.
Но побьёт же... Предложенье
Дед-гонец и возгласил.
На гражданской конник стойкий,
Тут же - консул от сохи,
Дед позвал Большую тройку
Похлебать в селе ухи.
Жизнь скудна, мол, но, однако,
Есть достаточный карась!
И Верховный добрым знаком
Пыхнул трубкой:
«Действуй, власть!»
Быть сему! И тронул конный,
С пересвистом - в гриву, в хвост!
После Ялты напряжённой,
На победу заряжённый
Государственный обоз.
4
Санный полоз пел морозно,
Дед все правильно смудрил:
Впереди «Фордзон» колёсный,
Как небес архангел грозный,
В Окунёво след торил.
Широко снега лежали,
Без путей и без дорог.
А в селе столы сдвигали.
В кумачовом клубном зале
Ароматный плыл парок.
Мало мест. Доску полатей
Притащили - не беда.
Тётя Катя - на подхвате,
Дед при шлеме - тамада.
Самовар, как жар, пылая,
За кулисами пыхтел.
«Широка страна родная!» -
Патефон гвардейский пел.
Будто пахарь за сохою,
Рузвельт, справившись с ухою,
С утлых плеч стряхнув озноб,
Промокнул платочком лоб.
Карася поел. Икорки
Слабо вилкой ковырнул.
Может, вспомнил о Нью-Йорке,
Тайно на руки подул.
Ну, а вождь, спаситель мира,
Сталин наш - наоборот
Расстегнул крючки мундира,
Чем в восторг привел народ.
Поднял тост победы близкой:
«Победим!» - сказал тепло.
Тут уж Черчилль принял виски,
Раз, другой глотнул. Пошло!
Ни гордыню-грусть-тревогу
В питие топил премьер,
Заглушал, быть может, злобу,
Что таил к СССР.
5
Малыши вовсю галдели,
Удалось меж ног пролезть!
Бабы те «Катюшу» пели,
Кони всласть овсом хрустели, -
Где он добыт был? Бог весть!
Пел народ. А боль пылала,
Глубока она была.
Никого не миновала,
Ни одной семьи села.
Ждали мира, как проталин,
Выйдет срок! Каким придёт?
Лишь догадывался Сталин,
Дальше видел наперёд:
Будет Трумэн, Хиросима,
Съезд 20-й, Целина,
Подлый Фултон, сдача Крыма,
И Берлинская стена.
Будет мир, в боях спасённый,
Будет хлеб - родят поля.
Будут вражьих орд знамена -
В адских корчах у Кремля...
Тут и кончим... Проводили
Глав держав - без шума-пыли!
Случай был. И он во мгле, -
В том далёком феврале.
8.10. 2015 г.
НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ
Повсеместно преуспели
Вражьи силы - их кагал.
Автор
1
Был и яд, и пуля-дура,
Бункер и, как смерть, стена.
Правда ж вся, как кончил фюрер,
И сегодня - не полна.
Был герой, он не прославлен,
До конца хранил секрет:
Фюрер им живым доставлен!
И казнен публично? Нет!
Он служил под красным стягом,
Рядовой боец всего,
До призыва - работяга,
Кулаки-пудовки. Во!
В штабе фронта «кантовался»,
Дорогой «Казбек» курил.
С Абакумовым общался,
Но всего не говорил.
И штабным, и прочим лицам
Был загадкою во мгле.
Под конец войны в столице
Инструктаж имел в Кремле...
Рейх в кольце. Кольцо все уже.
План отточен. Ждёт давно.
Штирлиц справился б не хуже,
Да ведь занят был в кино.
Больше некому! Бумагу
Он, где надо, подписал.
Две медали «За отвагу»
На храненье в сейфе сдал.
Полз ужом. И бдил в пол-уха.
Вот он - гад! Взыграл кулак!
Знали б в СМЕРШе, бляха-муха,
До чего ж объект обмяк.
Будь приказ, свернул бы шею,
Но живую ношу ту
Переправил через Шпрею,
С кляпом временным во рту.
Рассмотрел. Ни с кем не спутал?
Гитлерюга - не вопрос!
Плащ-палаткою укутал:
«Не скули!»
К своим понёс.
2
Много дней прошло иль мало?
Мир зацвел, как яркий сад.
Маршал Сталин в день Купалы
Всех фронтов созвал парад.
Вновь Россия победила,
Породила столько строк!
Обо всём сказать, что было,
Даже Симонов не смог.
Столь легенд, сказаний, мифов,
Торжествуя, мир стяжал!
И герой наш труд сизифов
Продолжал. И вот дожал!
И однажды в глубь глухую,
В край озер, где нет реки,
Двое прибыли «втихую»,
В деревеньку никакую,
Под названьем - Чесноки.
Состоялся торг короткий,
Харч оплачен был вперед,
И один ко вдовой тётке,
По годам почти молодке,
Поселён был: «Поживет...»
«Пленный! - наш герой заметил, -
Попрошу сей пункт учесть!»
Как зовут, не рассекретил,
Фриц и фриц, какой уж есть.
И чтоб лишние вопросы
Тут не клали на весы,
Ликвидировал под носом
Характерные усы.
Отцепил и Крест железный,
(В печке свастику сожгли!),
Чтобы умники не лезли,
В ООН не донесли.
В школу свёл жильца.
Вниманье!
Там директор рад - не рад.
«Кто? Учитель рисованья?» -
«Да! Прими коллегу, брат!
Немец, ну... Контужен, списан.
Чин ефрейторский всего.
Но талантлив, Монна Лиза,
Говорит, шедевр, его!»
Столковались. Руки жали.
А потом уж на село
Временами наезжали
Люди в штатском...
Время шло.
3
Время чаще жжёт и студит.
И по первости, сперва,
Немец сам и рыбку удил,
И вдове колол дрова.
Но порой в тоске зелёной,
Без надежд и перспектив,
Пиво спрашивал. Челдоны
Отвечали кратко: «Нихт!»
И жалели: «Свой же в доску!»
Да и фюрер, в роль войдя,
Акварельные наброски
Делал, с места не сойдя.
Хоть по щучьему веленью
В небесах он не парил,
Натюрморты населенью
Безупречные дарил.
Рисовал березки, хаты,
Не затрагивал войну.
И заём на две зарплаты
Добровольно внес в казну.
В местном клубе были речи,
Где под жидкие хлопки
Был и он за труд отмечен
Котелком ржаной муки.
Где ж сокрыл сундук Пандоры?
Где ключи? Держа в узде,
МГБэшники с напором,
Без судьи, без прокурора,
С ним беседовали: «Где?!»
На рыбалке, в утлой лодке,
На лугу, где вьют стрижи,
Дополняли спрос короткий:
«Где по бомбе разработки?
Место... шифры... чертежи?»
Хрупкий лад царил в ООНе,
Шатки были гладь и тишь.
А на тайном полигоне
Зрел наш атом, наш «малыш»!
И дозрел! В зенит направлен,
Он рванул - «замри и ляг!»
Вскоре Сталин был отравлен:
На верхах сработал враг!
Повсеместно преуспели,
Вражьи силы - их кагал.
Абакумов был расстрелян,
Наш герой свой срок мотал.
Да и фюрер самостийно
При Хруще - недобрый знак! -
Нацепил значок партийный
На коричневый пиджак.
И в ночи - в колхозной кузне
Дотлевали угольки! -
Скрылся он, негласный узник,
Из деревни Чесноки.
4
Где он столько лет постился,
Где таился, подлый бес?
В Горбачёва ли вселился,
А потом в Чубайса влез?
Дальше - пьяницу с Урала,
С наглой мордою лица,
Представлял, как либерала,
Покрывал, как подлеца.
И с гестаповской натаской
Правил им, торжествовал.
Раздувал пожар кавказский,
Всей утробой раздувал.
СССР могучий хаял,
В непотребной тётке злой -
В Новодворской - гавкал, лаял
На былой советский строй.
И следил, вражина клятый,
Чтоб надёжней и прочней
Был в фанеру запечатан
В день Победы - мавзолей.
Чтоб Россия в прежней силе
Не вставала для атак,
Чтоб в Кремле свои пилили
Государственный общак.
Не малы плоды-успехи,
В пользу Штатов, не малы!
В доску свой он и на «Эхе»
Белоленточной Москвы.
До ноздрей в болотной тине,
Как болотным надлежит,
Нынче, знать, он в Украине
С Коломойским корешит.
Ну не он ли, злобный гений,
Обуздав свой политес,
Не моргнув, присвоил
Бене Группенфюрера СС.
Самого нашла награда:
За Одессу, за майдан...
Но в набат забила Рада:
Где же он? Пропал пахан!
Иль застрял в плену шахтерском
Под истерики Европ?
Иль убит под Краматорском,
Как обкуренный укроп?
Или все же, фриц природный,
Уцелел, сидит в пивной,
Обовшивевший, голодный,
Омайданеный, чумной?
Над крутой днепровской кручей
Впал в депрессию, в тоску?
Иль в Эстонии могучей,
Удит тощую треску?
Или в Риге зимний холод
Обхитрить решил пока -
Под шинелью долгополой
От латышского стрелка?
Где ж он, бедный, в самом деле?
В Польше?
Думать не моги!
Немцы выкрасть не сумели.
Стало быть, укропы съели!
О-очень хлопцы есть хотели...
Вот такие пироги!
22.10.2015 г.
ШУБА ДЛЯ КОРОЛЕВЫ
Скрип полозьев, парок от дыханья, и мысли
О коне, о дороге - сквозь колки, леса.
Полумесяц висит, как латунная гильза,
Возле стога соломы мышкует лиса.
На озёрах - сезон. И в сезонной артели
У охотников сдача пушнины, расчёт.
Знает только Гнедко - сколько денег в портфеле,
При двустволке курковой, приёмщик везет.
Он и слышит: трубят Букингемские трубы,
Беспокойно туманится Темза-река:
Королеве английской приспичило шубу
Сшить из нашей ондатры - из меха зверька!
Пять угодий сработали. Хватит! Однако,
Госзаказ перекрыли - как было всегда! —
Москалёвы - браты, дядя Саша Исаков,
Дедка Павел, сосед, без него никуда!
Ну и бабы! Они в свой черед возгласили,
Возжелав хоть немного побыть наверху,
Венценосную даму в Сибирь пригласили:
«Не побрезгуй, на месте и справим доху!
Мастерицы подгонят, подладят, подрежут,
Для узоров и пряжи цветной насучат,
Рукодельницы мех гребешками расчешут,
Белошвейки подкладочный шёлк прострочат!»
О возможном приезде пиши, мол, заране,
Мы ж союзники были, не ведали зла,
Стол накроем, по-белому вытопим баню...
Не приехала леди, заели дела.
Хлопотала с послами, с указами.
Даже Наш карась золотистый её не завлёк.
Да и СМИ сообщили - уволилась стража,
Во дворце прохудился, потёк потолок.
Переписку предали публичной огласке, -
Все посланья её в наш Верховный Совет,
Где сулила охотникам Орден Подвязки, -
Эвон что учудила на старости лет!
Ну, конечно, заказ оплатила валютой,
Впрочем, бабы по-всякому встретили весть!
Сколько зим просвистело заснеженных, лютых,
Сколько шуб поизношено в мире - не счесть!
Мир еще не дозрел в либеральном процессе,
И в народ королева выходит в пальто.
А какие причуды - при юной принцессе! -
Ожидают корону, не знает никто.
27.10.2015 г.
ТРИ ЗИМЫ
...И снова память занедужила:
Вот - «На ремень!» - берём оружие,
Стуча прикладами во тьме,
Шагаем в снежной кутерьме.
Прижмёт мороз, не просим милости.
Вперёд, морпехи!
Мы - вперёд!
Мы - твердь стальная справедливости,
Мы - прогрессивных сил оплот!
Мы знаем - вьюга перебесится,
И уж, конечно, помним мы:
Ведёт домой дорога-лестница
Длиною долгих три зимы!
Вот «старички», ребята ловкие,
Ведут посуточный подсчёт:
О том, что нам компот с перловкою
Рубать раз тысячу ещё!
Ну, дважды встретим пополнение,
Сто раз «губою» пригрозят.
Потом - в запас!
Об увольнении
В Кремле приказ изобразят.
1964-2015 гг.
КАДЕТСКОЕ ЗАСТОЛЬЕ
Посвящается друзьям - объединению
русских кадет в Венесуэле
Каракас. Застолье с дороги.
Кадетское. Зал при свечах.
Седые мужчины. И строгий
Панбархат у дам на плечах.
Потомков российской Вандеи
Воочию зрю, не во мгле.
(Прекрасный букет орхидеи -
В фамильном стоит хрустале!)
Былая осанка. Отвага.
И чуточку светская спесь.
Полковники Главного Штаба,
Отцы их, незримые, здесь.
Помазанник чести и веры,
Он тоже меж ними, незрим,
Гусар и поэт Туроверов,
С «Георгием» славным за Крым.
И Врангель мелькнул, как мессия,
И снова, как ангел паря,
Торжественный тост за Россию,
Заздравный - за Государя!
Какие имперские лица,
Державные, как в старину!
Не смог лишь поручик Голицын
Явиться, погиб на Дону.
В сиянье кадетского Знака
Нас русская боль единит.
И местная речка Карака
О том же журчит, говорит.
Священник молитву итожит.
И я сочиненье вершу.
Крестом осеняюсь. И тоже
За что-то прощенье прошу.
20.10.2015 г.
КУЛИЧОК
На болотце кричит куличок,
Вот уж голос ослаб, надорвался.
- Я не трону тебя, старичок!
Не по адресу, брат, раскричался.
Ну, народ, ну, начальники злы,
Нынче общая дурь виновата.
По весне тут пускают палы,
Валят - гибель всему! - химикаты.
Хоть и стоек он, рыцарь войны,
Но в тревогах, дела-то не сладки.
Вечно кто-то из местной шпаны
Метит-целит в него из рогатки.
Как бы ни было, факт налицо:
Видят все: он трудяга, не барин!
Кормит-поит он малых птенцов,
Мир за это ему благодарен!
И, подросшие, дружно свистят,
Славя жизнь, кулички-вокалисты.
Ладно, США тут пока не бомбят,
Да и наши не ездят танкисты.
22.10.2015 г.
КАЗНЬ ОЛИГАРХА
На селе народный праздник.
Южный ветер флаги вьёт.
Олигарха к лютой казни
Присудил гражданский сход!
Сколько ж можно слёз и глума
На родной терпеть земле!
Двадцать лет молчит Госдума,
Ступор в каменном Кремле!
То дефолтом отвлекают,
То невнятицу жуют.
Конституцию пинают,
По понятиям живут.
Все бюджеты распилили
Под понятие своё.
Мораторий учредили:
Не страшись, гуляй, ворьё!
Мужики Закон постигли,
На законных жён ворча,
Место лобное воздвигли,
Нарядили палача.
Сам Глава села в конторе,
Свежевыбритый с утра,
Упраздняет мораторий
Скорым росчерком пера!
Лютый час. Палач, при форме,
Водит взором не спеша.
Ребятня синичек кормит,
На дорогу хлеб кроша.
Ожиданье тихо шает.
Тяги нет. И, чуть бася,
Местный поп псалтырь читает,
Под Высоцкого кося.
- Вон везут, пылит машина! -
Замечает дед Мазай.
Ровно в полдень из Ишима
Тормознул «Камаз»: - Слеза-ай!
Спрыгнул наземь. Ну и рожа!
Глаз не нашенский, чужой.
Оприходован, стреножен
Сыромятною вожжой.
В лике - явно роковое,
На груди - в алмазах крест.
Сполошась, собаки воют,
Сорочня трещит окрест.
Пиджачок, с французским лоском,
Снял он. Голову пригнул.
Комсомольскою прической,
Бывшей, сумрачно тряхнул.
Злой топор палач выносит,
Мелко крестится на храм.
Тут и взвыла тетка Фрося,
Баба вдовая: - Ня да-а-м!
В дом возьму! Пред Богом каюсь
У меня легка рука.
Но уж десять лет как маюсь
Без подпорки мужика!
Не-е-т, не дам ему разбоем
Жить! Во храме причащу.
В бане выпарю, отмою,
В трёх водах прополощу!
Будет новенький! Эх, люди...
И Глава, за весь народ,
Палачу заметил: — Будя!
Не губи! Пущай берёт!
Жизни том - гора крутая!
Одолел и - новый том.
Не нахвалится, святая,
Ефросинья примаком!
Мол, мужик, что надо вышел,
Здравых сил не растерял,
Починил забор, на крышу
Приготовил матерьял!
Дай-то Бог, пойдут и дети!
Говорю ему: - Молись!
Маркса взял в библиотеке,
«Капитал» - там всё про «жись»!
Сдал в казну - алмазы, бусы,
Приобрел велосипед!
От былого - чубчик русый,
Мне и хватит - на сто лет...
01.11.2015 г.
КАТАСТРОФА
То не птицы - орлы Междуречья,
То фрагменты парят человечьи.
То металл, из заоблачной сини,
Догорает в Синайской пустыне.
Мир готов для последнего вздоха.
Катастрофа опять, катастрофа!
Храм Спасителя - в ступоре, в коме,
Никого в нем, архангелов кроме.
Древний Киев дозрел, доскакался,
Упоённо карателям сдался.
На святых площадях Ленинграда
МЧС - как обслуга распада.
Плачут ивы и Черные речки,
Сонмы плюшевых мишек. И свечки...
03.11.2015 г.
ПРИСНИЛОСЬ
Там жили поэты...
А. Блок
Приснилось. Слежу поневоле
Течение жизни смурной.
Идёт 18-й, что ли,
Иль нынешний год сволочной!?
Крушения! Драма - на драме:
На всю поднебесную ширь.
Романовы - в Ганиной яме,
Колчак шомполует Сибирь.
Вот видится шумный и ярый
Квартал под железами крыш.
Живут там политкомиссары,
Поэты сбежали в Париж!
Вот главный - кожанка и краги, -
В авто подкатил, как барон.
Пенсне со шнурочком. В Гулаге
На нём и удавится он.
О сколько их, годных к удавке,
И наглых, и тихих на вид,
Покинувших лавки-прилавки,
В народных наркомах сидит!
В державе двухсотмиллионной,
Сметая их подлость и ложь,
Сражается с пятой колонной,
Ниспосланный Господом, вождь.
Но сон не кончается, длится,
Теперь уже в нынешней мгле:
Москва, золотая столица,
Опять в их распутстве и зле.
И вновь, окормляясь обидой,
И месть простирая в века,
Они, под звездою Давида,
Опять торжествуют. Пока.
05.11.2015 г.
СЛУЧАЙ В ИНОСТРАННОМ ПОРТУ
Воспоминание
ЧП на борту. Настроение - мрак!
Зудит помполит постоянно:
Из города в срок не вернулся моряк,
Матрос наш, в порту иностранном!
Молчит капитан. Кипяток на душе.
Старпом проклинает «иуду».
Советский посол извещён. И уже
Полиция роет повсюду.
Проходят четыре томительных дня,
Пронзив не особо речистых.
Как быть нам?
В стране ведь гуляет резня,
Охотятся на коммунистов.
Разбились на тройки.
И - в град напрямик,
Залезли во всё, что попало,
Куда уж не то что с ножом боевик,
Лихой не заглядывал дьявол.
В торговых рядах объяснили - герой
Пропал! - тормоша кабальеров.
Пронюхали воздух могильный, сырой,
В печальных кладбищенских сферах.
Все тщетно! Пиши свой рапорт, капитан!
Идём к пароходу без толку.
И видим: матрос наш у трапа, чуть пьян,
Прощается с юной креолкой.
Ах, что заварил ты дурною своей,
Хмельной головою, беспечной!
Прощайся и с визой, с загранкою всей,
И с девушкой этой - навечно!
В прощальном порыве
Они обнялись!
Закат догорал на причале.
А мы, чуть поодаль,
Неловко толклись,
Завидовали и молчали...
Порт Монтевидео,
06.11.2015 г.
ЦИКЛОН
Подан «SOS». И объявлен аврал.
Витус Беринг сжимает штурвал:
— Это вам не пролив Лаперуза!
С четырёх океанских сторон
Нас валяет камчатский циклон,
И вдобавок - смещение груза.
Вал девятый - по борту удар,
Оглушительно слепнет радар,
Для спасенья потуги нелепы.
Дрогнул мостик. Но глянули вниз:
Боцман Сылка над бездной завис -
Укрепляет он талрепы - скрепы.
Будь что будет! Но выдержал трос,
Дальше ангел нас в небо вознёс.
Как спаслись мы в деянии адском, -
Позабыть бы - на кой это ляд?
Но уж очень красив был закат
Через месяц в проливе Малаккском.
Кто-то вспомнил: маяк не мигал,
Петропавловск наш подвиг проспал,
Продремала морская контора,
Боцман Сылка ужасно продрог,
Беринг снова в могилу залёг,
Так помянем добром командора!
1999 г.
НОЧЬЮ В ОКЕАНЕ
Проснёшься и глянешь в чернильную тьму
Ночной океанской пучины,
И ноги ведут покурить на корму
Обычно без всякой причины.
Корму то взметнёт, то опустит.
Невмочь! Планктон возле борта искрится.
И сладостным духом пропитана ночь:
В Бомбее грузились корицей!
И там же сверчки - развесёлый народ! -
Подсели. А сколько апломба!
Три звёздочки в небе - летит самолёт,
Наверно, летит на Коломбо...
1984 г.
ОДНАЖДЫ
И вот после тьмы ножевой
Стерильной тропической ночи
Приметил радар судовой
Пустынный такой островочек.
Клубятся над ним облака,
Прибойная мечется пена.
Но в глубь островка-ни дымка,
Ни стойбища аборигена.
Как будто немое кино,
Фантастики будто страницы.
Такого ведь быть не должно,
Должны быть хоть звери и птицы.
Должны быть и камни могил
В тени иль под зноем палящим,
Ну хоть бы один крокодил,
Какой-нибудь слон завалящий!
Безжизнен и тих островок,
Крупинка планеты, не боле.
Всеобщий трагический рок
Пометил его биополе.
Молчит горизонт — окоём,
И мы в толчее белопенной,
Пока есть возможность, идём,
Теперь уж одни во вселенной.
1992 г.
ТУЗЕМКА
Под одёжкою плоть тугая,
Взоры - тайна и глубина.
Босиком по камням ступая,
Как победно идёт она!
Кто она? Из какой там касты?
Или диво явилось мне?
В стороне от толпы цветастой.
От сородичей в стороне.
Не славянка во чистом поле,
А туземка во цвете лет!
Обезьяны в ветвях магнолий
Восхищённо кричат ей вслед.
Я и сам от любви сгораю,
Фантазирую на ходу.
Вот уж мысленно догоняю,
Целомудренно обнимаю,
На горячий песок кладу.
Над Бенгальским заливом вёдро.
Бирюзовая гладь воды.
Жаркой близостью ходят бедра,
И прибой поощряет бодро
Наши сладостные труды.
Отгорели и снова вспышка.
Над заливом летят века...
Шепчет пламенно:
«Мой мальчишка!»
Завершаем свою интрижку
Аж на острове Шри Ланка.
Зной и нега в тени акаций.
И туземные спят вожди,
Никаких тебе пертурбаций.
Говорю я:
«Хочу остаться!»
«Нет, нельзя, морячок, иди!»
Ухожу я. Муссоны веют.
Вот-вот хлынет сезон дождей.
От Коломбо и до Кореи
Буду думать, как золотеет
Тесный пламень её грудей.
1993 г.
ЛАСТОЧКИ
Сели ласточки на леера,
Притомились. И рады опоре.
Сотни миль ни стрехи, ни двора,
Только Южно-Китайское море.
И притих наш бывалый народ:
Пусть, мол, сил набирается стая!
Ведь на что уж силен пароход,
А дрожит, против волн выгребая.
И припомнились: детство, поля,
Наши ласточки в небе тревожном.
Вот где свиделись! Это же я,
Неужели узнать невозможно?!
1984 г.
СОРОКОВЫЕ ШИРОТЫ
Раскачало до лёжки, до рвоты,
Извиняюсь за сей негатив!
Входим в сороковые широты,
Впереди Магелланов пролив.
Боцман курит. И лается скверно,
Да и ветры не радость поют.
Здесь прошли персонажи Жюль Верна,
И мои - не слабее! - пройдут.
Кок наш - дело и чести, и долга! -
Чай спроворил. И всё по уму!
У меня ж аппетит, как у волка,
Потерплю. Не у мамки в дому.
Обреченный к морской ипостаси,
Жду от рации светлых вестей.
Про кота вот настукала: «Вася
Ждет тебя, намывает гостей!»
В заключение разное: «Помним!
Братанам-мореманам - салют!
О врагах позабудь, поделом им:
Зависть гложет их, «горькую» пьют!»
Антарктида по курсу. Мерцают
Льды кромешные, их ореол!
Волны горбятся, чайки рыдают -
Обо всех, кто с морей не пришёл...
19.11.2015 г.
СТАРОБРЯДЧЕСКИЙ ХРАМ НА РОДИНЕ
Землячке Наталье Павловне
Барсуковой-Энгл посвящается
Храм возведён. Завершён возведения круг.
Серые гуси над ним пролетели на юг.
Белые стены и выпавший белый снежок.
В черном священник молельные свечки возжёг.
Господи святы! На клиросе дети поют.
Древним двуперстием радостно крестится люд.
Детство припомнил, старинный восторг бытия.
Родина ж это! Живая сторонка моя!
Взреет весной тут стрижей вострокрылых страда.
Может и сам возвращусь я домой навсегда!
Дружно пред Господом шапки ломает народ.
Что ж так тревожно малиновый колокол бьёт?!
07.11.2015 г.
О РЕКЕ ИШИМ
Славно струил по степи полноводный Ишим,
Вспаивал пахоты Южно-сибирской равнины.
Сдали Союз, все пошло на кайсацкий аршин:
Слава Аллаху! - завыли слепцы-муэдзины.
Пахарей нет. А насельникам в райском саду,
Нынешним баям, газелей не пишут поэты.
Пал Байконур, как Берлин в сорок пятом году,
Вместо ракет по брегам поднялись минареты.
В жаркую пору отыщешь тут омут пока,
Пот истомит. А вода с механическим вкусом.
На перекатах вконец обмелела река,
Ил обнажив и упавший космический мусор.
Помню Ишим я - беспечных отроческих дней,
Жаль, что тогда их никто не занес на скрижали.
В лучшие годы здесь сам я ловил окуней,
Щуки вот, правда, не очень блесну уважали...
08.11.2015 г.
ПЕРВЫЕ СТРОКИ
«Тихо. Безмолвье. Камыш да вода...» —
Первые строки.
Чаще других вспоминались всегда,
В разные сроки.
Вот мы на марше. Команда «Бегом!» -
Жизнь по приказу!
Сходу форсировали водоём
В противогазах.
Шторм. На ногах трое суток подряд.
Плыть - до Вьетнама.
Дома ж к воде приучает утят
Уточка мама.
Вот средь торосов и голого льда
Детство приснилось:
«Тихо. Безмолвье. Камыш да вода...»
Жизнь - получилась.
27.11.20015 г.
ЖИТИЕ ВАСИЛИЯ
В. Пугачёву
Прочитал письмо Василия,
Будто молодость обрёл.
И второе - из Бразилии,
На испанском. То ж прочёл!
Жив пока, ни в чём не кается, -
Пишет Вася, старый друг,
Из села, что прозывается
Заковыристо - Кушлук.
Говорят, селились станами
Там, меж рощиц и полян,
Пугачёвцы - ноздри рваные! -
Истребители дворян.
Прижилось и племя дикое
Из степных богатырей!
Самодержица Великая
Напластала всех кровей!
Обживать державы вотчины
Куренём шёл и селом
С Дона люд, с Нижегородчины...
Обжились. Но грянул гром!
Революция! От берега,
От отеческих могил,
Кто-то в Южную Америку,
В даль латинскую уплыл.
Там осели. Будто отроду
Жили. И теперь живут.
Православным деткам-отрокам
«Под Емельку» лбы стригут!
Неизбывной силой ратною
На века наделены!
Это помнить императоры
И сатрапы их должны!
Сколь их, родичей Василия,
В нашем и чужом краю!
Вот из джунглей, из Бразилии,
Шлют поклон. Передаю!
19.11.2015 г.
НА ТРАССЕ
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
А. Блок
Кафе на трассе федеральной,
С приветной вывеской «Кацо».
Люд, преимущественно, дальний,
И обстановка - налицо.
Шашлык фирмовый, кетчуп острый.
Чеканка, музыка, цветы.
И дальнобойщик в майке пёстрой,
Братки при галстуках, менты.
С фужером крашеная дива, -
Холодный взор, как полынья.
Лакает баночное пиво
У стойки зелень пацанья.
Чужой напев, чужая воля!
И вдруг душа в тоске замрет:
«Ямщик! Ты что? Не русский, что ли?!
Гони! Поводья тройка рвёт!»
И мчит в кромешный путь, метельный -
Во тьму, в седую старину....
О ямщике - в ночи смертельной! -
Припомню и слезу смахну!
Сижу. С лимоном чай смакую.
И зарифмовываю слог.
И жизнь, какую-никакую,
То ж принимаю. Видит Бог!
24.11.2015 г.
ЖИВА ЕЩЕ СТРАНА
Жива ещё страна,
Но что за жизнь?
Труд не в чести
И жалок пот рабочий.
Живущие Мамоне
Предались,
В герои и стахановцы
«Не хочут!»
В селе родном мой взор,
Как прокурор.
Да и душа распаду
Не сдаётся.
Острее зрит
И бедность, и разор,
На фоне чудо-терема
Торговца.
В ДК на спевки
Бабушки идут,
Задорны и, как прежде,
Голосисты.
«Катюшу» и «Дубинушку»
Поют.
Несломленной России
Фольклористы.
А беды все ж,
Как вороны, кружат!
Но рядом - ни соратника,
Ни друга.
Да и враги по кладбищам
Лежат.
Одним снежком их всех
Смирила вьюга.
11.11.2015 г.
ОНИ
И мглою бед неотразимых
Грядущий день заволокло.
Вл. Соловьёв
Люди заняты ненужным,
Люди заняты земным.
Н. Гумилёв
И в кои сроки, в кои дни,
Долбя уральский камень грубый,
Сваяли памятник они
Погромщику и душегубу.
Он море крови, реки слёз
Пролил. Сваявших не колышет.
Покайтесь! Возгласил Христос!
Они и Господа не слышат.
25.11.2015 г.
ВДОЛЬ БОРДЮРОВ
Оглушающий запах
Колёсной резины.
Тормозная истерика, —
Только послушай!
Вдоль бордюров
Богатая сеть магазинов
И других завлекающих
Ловких ловушек.
На блистающих «тачках», -
Виват, загранице! -
Подплывают киты,
Жемчугами сверкая.
На витринном пиру,
Как везде, суетится,
Как в аквариуме,
Мелкота из Китая.
А нагая русалка
Стоит, как святая.
При изгибах телес-
Золотистые нити.
Вот и рыбка, сверкнув,
Проплыла золотая.
Где ей знать, что народ -
При разбитом корыте...
01.11.2015 г.
В МИКРОРАЙОНЕ
Марии Токаревой
Луна в окне полуночном зависла,
Прославленная в лирике, луна.
Но говорить о славе Нету смысла, -
В бесславье опустили времена.
Настиг недуг.
Застрял в микрорайоне.
Проблемно оторваться от земли.
Еще вчера в намёт Скакали кони,
Боролись со штормами корабли.
На самолётах мчал к своей удаче,
Ярилась в жилах жизни Кровь-руда.
Но самолеты падают.
И плачут,
Поверженные в ужас,
Города!
Пока луна в окне - в дозоре зорком,
По лунной тропке в кухоньку рулю.
И хлеб крошу, черствеющий,
На зорьке
Воробышек продрогших
Покормлю.
09.11.2015 г.
ТАМ СИРИЯ
Тем, кто залил кровью
землю Малой Азии —
горе им от Господа,
подходит Гнев Господень.
Св. Паисий Святогорец
Сибирское утро ликует,
Струит на лирический лад.
И клён, и берёзку нагую
Украсил ночной снегопад.
Развеял сырые туманы
Полярным дыханьем борей.
На яблоньку стайку румяных,
С зарей, поместил снегирей.
Пикируют дружно с карниза
Воробушки - вид из окна.
Что в мире? Включил телевизор:
Там Сирия. Взрывы. Война.
Разящие тонны тротила:
На кровь и насилье - ответ.
Бегущие банды ИГИЛа -
Под натиском наших ракет.
Столь зла наплодилось по свету,
Бесчестья! Но мы победим!
Опять мы спасаем планету,
За сирых, за слабых стоим!
Громя мировое отребье,
Отвагу явили не раз
Российские летчики в небе,
И наш безупречный спецназ.
Страна, под пятой либералов,
Способных лишь уничижать,
И умных нашла генералов,
Хотел бы им руки пожать!
28.11.20015 г.
ЗМЕЯ НА СОЛЁНОМ
Правдивая история
Описываемые ниже события имели место на целебном озере Солёное, близ села Окунёво Бердюжского района, на юге Тюменской области - в лето 7508 года от сотворения мира, в 2000 году от Рождества Христова.
Автор
1
Первой Люба решилась - и сходу,
Возмущая спокойную воду,
Упоительно плюхнулась: «Ух!»
Так и прянул упругий, застойный,
Погребной, не смертельно убойный,
Солонцовый, целительный дух!
Из особых примет на Солёном -
Камышинки, песочек калёный,
В сотне метров негромкий большак.
Не сумели сей кладезь природный
Ни вожди, ни «гарант всенародный»
Обустроить. Подлечимся так.
Люба сразу в пылу и экстазе
Забурилась в целебные грязи,
Ледниковой эпохи замес.
Следом мы полуголой ватагой
С безоглядной туземной отвагой
Погрузились в лечебный процесс.
Поврачуем суставы и спину,
Пополощем водичкой «ангину»,
Помечтаем о сытном борще...
Размышляя о жизненной связи
Идиомы «Из грязи да в князи!»
О житье, о бытье вообще.
Рыбка в море, корыто разбито,
На Гавайях-Канарах элита,
На Солёном - «совковый» народ.
Кто ты нынче, поэт именитый,
Иль казах «стехандрозом» побитый?
По раскладу элитному - сброд.
Тут и Люба к раскладу приспела:
Как торпеда, на берег влетела,
Заметалась, сама не своя,
Как по углям горячим босая,
Просоленные хляби пронзая
Переулочным криком:
-Змея!..
-Где Змея?
Паруса наших плавок
Не встречали и тощих пиявок,
А уж змей - отродясь и вовек!
- Вон, однако! - казах замечает,
Головою, как кобра, качает.
Притомился, устал человек...
А Змеища по озеру рыщет:
Сатанинский оскал,
А глазища! -
Позавидовать впору сове.
Мы, как зомби, недвижны и немы.
Тихий ужас...
Развитие темы
Во второй судьбоносной главе.
2
Нет покоя на Русской земле!..
Президент в самом пекле, в Кремле,
Гневно мечет державные искры.
Кто-то нынче падёт под топор?!
- Олигархи? Их ждёт прокурор,
Пусть войдут силовые министры! -
Президент в ситуацию вник.
Да еще тут какой-то мужик
Из Бердюжья трезвонит надсадно,
Не звонки - обдирающий душ:
«Срочно вышли хоть пару «катюш», -
Мы ответим Змее адекватно!»
Бросил трубку:
- Ну что за народ,
Нет, самим бы в обход или вброд
Окружить и держаться стеною! -
Посмотрел в заоконный простор:
Колыхался с орлом триколор,
Солнце встало. И пахло войною.
- Ваше слово, министры войны?..
А министры вошли - хоть бы хны,
Словно только пленили Хаттаба.
-Дайте карту...
Бледней белены,
С точной картой возник из стены
Офицер Генерального штаба, -
Указал на «квадрат» и «дыру»,
На жестокие промахи ГРУ,
Обретая присутствие духа:
- У Змеи нынче самый балдеж!..
Погранцы не сработали тож,
Проморгали. И вот тебе плюха!..
- Успокойтесь, я поднял полки
Как Верховный, согласно закону!..
Напружинились силовики,
Встрепенулись орлы на погонах.
- Поручаю, товарищи, вам...
Оцените серьёзность момента!..
Приосанились, руки по швам,
И глазами едят президента.
Оба -двое готовы в бою
Хоть сейчас умереть на Солёном:
- До седьмого колена Змею
Истребим!
И зачистим ОМОНом!
-Хорошо...
У Генштаба вопрос?
- Пару слов в дополненье картины:
Вот «Головка», вот «Савинский мост»,
Здесь фугас, тут магнитные мины.
Моджахеды! Легко заключить:
Для терактов забросили банду...
- Исключается! Будем мочить!
Передайте дословно десанту!
(Но недаром зияла «дыра»,
А в «дыре» однозначно сквозило,
Чтобы войско не только «Ура!»,
И набором калибров разило.
Для «Ура!» привлекли моряков,
А для шмона и общих затирок -
Три телеги латышских стрелков
И отряд вертухаев с Бутырок.
Жириновцев вязали везде,
Чтоб бесстрашно - без шума и пыли,
Поплескались в целебной воде,
Сапоги да и морды помыли.
Провожали, как на целину,
Боевые крепили порядки...
Словом, третья глава про войну,
Про Змею. И подробности схватки!)
3
В тот же час заревой, на «Тойоте»,
Сам Глава - ну, ребята, даёте! -
Прикатил из района и сник:
Мол, бензина последняя банка,
А нужна и солярка для танка,
А ещё - тут какой-то старик -
Еле дыбат, а посох в зените,
Столько ярости: что, мол, творите!
Отцепился от деда с трудом
И на «газ», инцидентов хватает,
Скоро, мол, президент прилетает,
Что не так, объясняйся потом!..
- Ну, поэт, и затеял ты дело!
Где Змея? Не видать. Присмирела!
В кои веки хоть ягод поем...-
И пошел на лужок...
А машины
С ревом-грохотом прут из Ишима
Боевые - советских систем.
БМП едут - включены фары,
Субмарину, как груз бочкотары,
По частям на «Камазах» везут,
Соберут и нацелят торпеды.
Русский дух не учли моджахеды,
Словом, амба, и Гитлер капут!
Степь желта, как прищур азиата.
В небе гул.
- Перехватчик, ребята!..
Замечаю весь ужас травы.
Узнаю оперение МИГа,
По ракете на крыльях - не фига!
Ну, долбай же, соколик! Увы.
Взмыл под облако. Вольному воля.
Разворот и... заходит на поле,
Где ячмень рос, а нынче осот.
С горстью ягод, кипящий, как чайник,
Подоспел и районный начальник.
Буря пыли. И - сел самолёт!
Вот и САМ он. Сошёл неторопко:
Гермошлем, чемоданчик и кнопка
Государственных ядерных сил.
Посмотрел на казаха устало.
Любе руку пожал. Засияла!
- Одолеем? - у братьев спросил.
- Не вопрос!
Мы - при экипировке:
По хорошей в руке монтировке,
Ну и хватка пока еще та!
Как в песок истекают минуты.
Снова гул в небесах. Парашюты.
И Верховный сказал:
- От винта!
Чика в чику, в железные сроки -
ВДВ приземлились в осоке.
Вот вам Ханко и новый Хасан!
Все сошлись - и секретная «Кобра»,
И береты спецназа и СОБРа,
И кой-где пиджаки партизан.
Донный ил БМП - не преграда,
Но вначале ударили «Грады»,
Из-под солнца добавили СУ.
Взвыла адом озёрная тина.
За отсеком отсек - субмарину
Враз собрали в прибрежном лесу.
«По местам!» - и подлодка ликует,
Сам Верховный кувалду целует,
Как зелёный матросик-«черпак».
Пусть дрожат моджахеды-шакалы:
Президент на борту! Адмиралы
Твердо держат Андреевский флаг!
Слабоват лишь вопрос провианта.
Но тотчас сундуки-интенданты
Приступили к закупке скота.
В бурном натиске кончили дело,
Перещупали страждущих девок,
ППЖ завели. Лепота-а!
Постановка врага на колени
Поручалась чекистам Тюмени,
В ноль часов доложили:
- Сдались!
В Окунёво - в ДК гарнизона -
Ждали враз Пугачёву с Кобзоном.
Тут салют! И без них обошлись.
Слава нам!
Но в истерике «ящик»:
Где наличие трупов смердящих?
Кем был отдан - без спроса! - приказ?
Где кредиты Всемирного банка?
В ФСБ позвонили:
- Лубянка?
- Да, Дзержинский! Я слушаю вас...
«Ящик» в панике выпал в осадок,
Многим драпам пришлось без оглядок,
Только баксы и чад прихватив.
Тридцать «Боингов» взлет запросили!
Вскоре шутку ЧК раскусили, -
И своим дал отбой Тель-Авив.
А в полках в пацифистском угаре
Комитет матерей комиссарил,
Генералам давал трепака.
И Генштаб, уступив в перебранке,
Дал согласье распиливать танки.
Но броня оказалась крепка!..
На Солёном - жарища, истома,
Демократы - добытчики лома! -
Копошатся в грязи и траве.
А Змея где?
В «дыру» ускользнула.
Нас-то ладно, державу обула.
Обратимся к последней главе.
4
Лет пяток бы назад - забухал,
Эвон как обернулись леченья!..
Но однажды, как раз на Успенье,
По селу старичок шкандыбал
С посошком и в своем направленье.
Просветленный, открытый мирам,
Вроде Ленина, кепка в кармане.
Вижу, топчет тропинку за рям -
На погост, где у нас двоедане.
Богомолец? Похоже! С сумой,
От которой шалеют собаки.
Присмотрелся я. Боже ты мой!
Он, конечно же, Павел Замякин!
- Дедка Па-а-вел!
-Да ты не базлай...
Он, сосед наш! Не мог обознаться...
- Ты зачем же опять, Николай,
Фулюганишь? А мне отдуваться!..
- Ты живой, что ль? - пытаюсь обнять.
- А не знаю, схороненный, вроде.
Но, как видишь, спокой исполнять
Ни хрена, брат, и там не выходит.
То овечки, холера возьми,
Забредут, то мычат телятишки.
Тут война! Я уперся костьми
В домовину и - в сторону крышку.
Вылез: что это - новый потоп?
Нет, смотрю, расторопней решили:
Еропланы, туды вашу в гроб,
И орудья! Всего наташшили.
Рвут, где попадя, бомбы, тротил...
Долбанули б по энтому клану!
А Змея? Я уж всяко судил:
Может, Ельцин диканился спьяну?..
...Балабоним себе, ворошим
Черт-те что, а все ближе к итогу.
Поздний рейс «Окунёво - Ишим»
Тормознул.
- Поезжай себе с богом!
Догорал на закатной золе
Короб солнца. И вот уже нету.
Поползли, умножаясь в числе,
Гады мрака и нежить кюветов.
- Ну, попёрли! И удержу нет.
Ты ступал бы, Никола, не мешкал...
- Что-то ж было на озере, дед?
- А не знаю... Скорей всего - вешка.
Эк, поверили бабе - Змея!
Ну, бомбить - моджахеды, угрозы!
Там же, помнишь, зимой полынья,
Не берут никакие морозы...
- Слушай, дед, от твоих повестей
Впору выпить змеиного яда...
- Не вмастил, знать? Язык без костей.
Ну да ладно, поправишь, как надо!..
Тут и канул он. Ужас и шок.
Только зрил ведь?! Везде обыскался.
Никого! Лишь в траве посошок
Зло шипел и в колечки свивался.
Послесловие:
Ждёте правду сермяжную, суть?
Многим пали награды на грудь!
Был Указ. Фейерверк из орудий.
Всё бывает в родимом краю...
Видит Бог, услежу и Змею,
Покараю. И кончим - о сути.
Столь уж гадов низвержено в ад:
Рубишь головы, снова шипят!
Глянешь на руки - руки в кровище!
В черной крови и плаха стола, -
Лезут, лезут и несть им числа:
Сатанинский оскал и - глазища!
Июль - август 2000 г.
СОДЕРЖАНИЕ
На зорьке талой 3
Парус 4
Кувшинки 5
Гон карасей на Долгом 7
В гостях у родни 9
О вороне 10
Памятники вождей 11
Пилот 13
Детали 14
Повседневность 16
Райский сон 17
Сказ о Ямале 19
Подражание Лорке 21
Вставай, страна! 23
В горьком раздумье 24
Третий взвод 25
Поросёнок на майдане 27
Подправляю топор 28
Страну сохранить бы 30
Предсказания 31
Соловья кто подменит? 32
Всё есть 33
Стансы 34
Тройная уха 37
Неизвестная история 41
Шуба для королевы 49
Три зимы 51
Кадетское застолье 52
Куличок 54
Казнь олигарха 55
Катастрофа 59
Приснилось 60
Случай в иностранном порту 62
Циклон 64
Ночью в океане 65
Однажды 66
Туземка 67
Ласточки 69
Сороковые широты 70
Старообрядческий храм на родине 71
О реке Ишим 72
Первые строки 73
Житие Василия 74
На трассе 76
Жива еще страна 77
Они 79
Вдоль бордюров 80
В микрорайоне 81
Там Сирия 82
Змея на Солёном 84
comments
Комментарии
1
Курья - камышовый участок озера.
2
Бот - самодельный инструмент, которым гонят из камышей рыбу.
Николай Васильевич Денисов
Николай Денисов КУВШИНКИ
НА ЗОРЬКЕ ТАЛОЙ
Дождь стучит о крышу глухо,
А вчера мело.
Кочегарю печку. Муха
Бьётся о стекло.
Слышно, как на зорьке талой,
После зимних пург.
Электричка простучала
В Екатеринбург.
Пронеслась полоской света,
Строчкою живой,
В этот град, где мне привета
Нет! Хоть волком вой.
Двадцать первый век печальный
Никому не рад.
Не ругай, прости, начальник,
Я не виноват.
Как и прежде, будем слушать
Пересвист скворцов,
Сосен шум, он лечит душу,
Как писал Рубцов.
Вновь весна! Бунтуют воды.
И, предтеча гроз,
Будит зимний сон природы
Этот дождь внахлест.
13.03. 2015 г.
ПАРУС
Я помню: светила лампёшка,
За печкой полночной таясь.
И тополь шумел за окошком,
Под ветром, как мачта, кренясь.
И шли каравеллы и бриги
Бесстрашно в чужие моря,
В широты, что вычитал в книге,
Высокой мечтою горя.
А утром порой заревою
Петух свою удаль стяжал.
Как колокол громкого боя,
Окрестную даль оглашал.
И мама тропинкою росной,
Домашние справив дела,
Шагая на луг сенокосный,
Литовку, как парус, несла.
1972-2015 гг.
КУВШИНКИ
Жёлтых кувшинок
На глади воды - толчея.
Серая кряква пушистый
Свой выводок кличет.
Берег озёрный. Стоит тут
Деревня моя.
Коршун над нею
Когтит уже взором добычу.
Росы сверкают.
Колхозники вышли на луг:
Каждый с косою,
К работе настроенный, житель.
Небо раскрыто.
И солнца спасательный круг
Держит над миром
Невидимый ангел-хранитель.
Много потом я открою
И новых широт.
В джунглях Тайланда,
В бамбуках брегов Ориноко.
Ну, а пока в огородах
Картошка цветет.
Рядом шумят молодые
Камыш и осока.
Трубкою мира
Туземные встретят вожди.
Но еще мама не старая
Ждёт на крылечке:
- Боже, кувшинки!
Ты плавал за ними, поди?
Вымок-то как!
Полезай поскорее на печку!
14.02.2015 г.
ГОН КАРАСЕЙ НА ДОЛГОМ
Из детства
Солнцепёк. На Долгом вся
Зачинается работа:
Время гона карася,
Окончанье икромёта.
Чаек радостный полёт -
Синью озера упрочен.
Плоскодонок малый флот
Снаряжен, сосредоточен.
Рыбаки, ах, узнаю! -
На жаре почти что тают.
Вот ряжёвками курью^{1}^,
Зная дело, окружают.
Боты^{2}^бухают, ярясь,
Справа - слева, будто пушки.
И стеною прёт карась,
Деться некуда, в ловушки.
Настроенье - выше крыш,
Все при фарте, все в охоте.
И качается камыш
Под напором рыбьей плоти.
Дедка Павел - ай да ну! -
Карасями полнит лодку:
Каждый - с валенок в длину,
В ширину - со сковородку!
Дед уж в седеньком пуху,
Но, как все, добыл трофеи:
На жарёху, на уху,
Ну и - Ваське-котофею!
15.02.2014 г.
В ГОСТЯХ У РОДНИ
В гостях у родни... Поневоле
Смиряется пыл и отвага.
Вчера боровка закололи,
Подвешен в сенях, бедолага.
Накормлен. Почитывай книжки.
Воспитывай душу и тело.
Взгляни, вон бежит тракторишко,
Вразвалку бежит, не по делу!
И куры ударились в спячку,
Поёт петушок без азарту.
Вздыхая, жует свою жвачку
Корова. Отелится к марту.
Конечно, зима поморозит!
И стихнет. Оттаем с весною.
Трудней одинокой берёзе,
Стоит - сирота сиротою.
1970-2015 гг.
О ВОРОНЕ
На ель уселась снова
От голода вздремнуть.
Нет дедушки Крылова -
Помог бы чем-нибудь.
На сумрачные кроны
То снег летит, то дождь.
Все косточки вороны
Пронизывает дрожь.
Взъерошена, помята,
Еще душа болит
О детках-воронятах, -
Им столько предстоит!
Да что там, жизнь воронья -
Сплошная маята.
Но каркнула спросонья
И, вроде бы, сыта.
1983-2015 гг.
ПАМЯТНИКИ ВОЖДЕЙ
Окунёвское, былое
Как были - в копоти, в пыли,
На двух полуторках с вокзала,
Их к нам доставили, спасли.
Кого могла, страна спасала!
На сельской улице, в конце,
Их водрузили многотонно.
Один был в кепке, в пальтеце,
Другой во френче беспогонном.
Конечно, строг был Сельсовет,
И разговоры пресекались.
Но мы, мальцы победных лет,
С вождями запросто общались.
Не очень сытых, налегке,
Где, чертенят, нас ни носило.
Не раз сидел я на руке,
Что коммунизм провозгласила!
Их жёг мороз и летний зной,
Лет десять ливнями хлестало.
Однажды в оттепель, весной,
Они исчезли с пьедестала.
Всем камнем чувствуя врага,
Хрущёвский бред о коммунизме,
Они ударились в бега,
Как от жандармов при царизме.
От бестолковщины и лжи,
«Судов истории» возможных,
На время спрятались в глуши,
В скиту каком-нибудь таёжном.
А, может, каменных внучат
Теперь тетешкают в Париже,
Призывы к действию строчат,
Где громыхнёт от них, услышим!
17.02.2015 г.
ПИЛОТ
Александру Кузьмину
Деловито проверив рули,
Лонжероны, шасси и крепленья.
Шлем надел я. Жар-птицей цвели
И крыла, и брезент оперенья.
Бились мысли и в лад, и вразброд:
«Свечи, топливо, мощность мотора...
Ахнет, ахнет в деревне народ!
Ну, а там уж - цветы, фотокорры!»
Просвистев мимо баз и оград,
Камышовой ангара-сарайки,
Воспарять не хотел аппарат,
Самодельный. И сник на лужайке.
Как бы ни было, я ликовал:
Ну ведь все же из техники выжал!
Будто в «мертвой петле» побывал,
И геройски из «штопора» вышел!
Тут - механик наш. (А на Руси
Запчастей не хватает, известно!)
Попинал он колёса шасси
И сказал, чтоб вернул их на «место»!
И народ, отрываясь от дел,
Прибежал. И смотрел на «пилота».
Головами качая, смотрел,
Как на чудика... На идиота!
1980-2015 гг.
ДЕТАЛИ
Всадник случайный,
Как редкий привет для души.
Реже и фарт - из копытного
Следа напиться.
В озере Долгом не столь уж
Густы камыши, -
Меньше с весною
Гагара и чернеть гнездится.
Меньше услады
На старом подворье родном,
Лес лебеды в огороде, -
Куда еще гаже?!.
Что тут поделать,
Старинный родительский дом
Ветхий настолько, что
Даже не годен к продаже.
Ставни провисли,
Окошки глядят в никуда.
Остов крылечка
Крапивой подпёрт до упору.
Крыша цела. Но не дышит
Печная труба.
Можно представить,
Как стонет в студёную пору.
Бесов немного. Но в сумерках
Метят - под дых.
И над трубой колготится
Их бурная месса.
Ведьмы взмывают
На мётлах своих скоростных.
Вот вам - примета, деталь
Мирового прогресса!
16.02.2014 г.
ПОВСЕДНЕВНОСТЬ
Не радуют ни водка, ни вино,
К закату лет, похоже,
Сбились с курса.
Гульнуть бы, что ли!
Но исключено,
У радостей нет
Прежнего ресурса.
Вот где-то (пишут!)
Свергли короля!
И расползлись по миру
Злые силы.
По факту зла
Шумят лишь тополя.
К весне их тоже
Свалят бензопилы.
Вхожу в подъезд, -
Там местный наш майдан,
Там пиво пьют,
Там горы слов и крика.
Чужбина там...
Гребу на свой диван,
Где верит снам
Мой Васька-кот, мурлыка.
09.02.2014 г.
РАЙСКИЙ СОН
Сон по нынешним дням не худой.
Рай. Приёмная. Очередь к Богу.
Дверь открыл референт молодой
И сказал: «Обождите немного!»
Предстояло пройти карантин,
Прояснить кой-какие вопросы:
Что за важность в чалме господин,
Иль буддийский народишко босый?
Огляделся. Листали «дела»
Подотчётные, строгие лица.
По стаканам простого стекла
Разливали нектар ангелицы.
Вот Илья, в колеснице влетев,
Громовержец, подвижник великий,
Снял доспехи и офисных дев
Одарил туеском земляники.
Наконец я увидел Его,
Он промолвил и твердо и свято:
«Поднял списки Я, сверил ФИО,
Извиняюсь, Вы к нам рановато!»
Кромку неба нашел без труда,
Разбежался и ухнул по-русски.
Хорошо, не задел провода.
И... проснулся от сил перегрузки.
Руки-ноги в порядке, а боль
Лишь в суставах, трещат, как сороки,
Чтобы помнил земную юдоль,
Коль на небе не вызрели сроки.
1999-2015 гг.
СКАЗ О ЯМАЛЕ
Валентине
1
С божественными снегами,
Студёными берегами,
Штормами в Обской губе.
Ямал был в моей судьбе.
Три года из той сторонки:
То к Маю, то к Покрову,
Сулилась одна девчонка
Приехать ко мне в Москву.
И я посылал дивчине
Тепло от кремлевских звезд,
При коих в гвардейском чине
Державную службу нёс.
Надеялся: вот прикатит!
И если б случилось - вдруг,
Сказал бы комбат, наш батя:
«Встречай северянку, друг!»
И я бы не дал промашку,
И как уж заведено, -
Для встречи б надраил пряжку
И всё, что сиять должно!
2
Не сталось... Приспели сроки,
И дембель салютовал!
На долю служивых многих
Достались пути-дороги,
В которых и я «пропал».
По-всякому годы мчались,
Хватало шипов и роз,
Влюбленности приключались,
Да, видимо, не всерьёз.
Не раз я летал в те дали,
Несбывшейся встречей жил!
Свидетель моих печалей,
«Ан-2», воспарив в начале,
Теперь уж крыла сложил.
Остыли и пароходы,
Протяжные их гудки.
И годы - седые годы! -
Легли уже на виски.
Всё в прошлом:
«Ан-2» крылатый,
Неласковой тундры мхи,
Олени и оленята,
Кочевники-пастухи.
Январской пурги стенанье,
Июльской поры - мошка,
Арктические сиянья
Прекрасного далека,
Где солнышко скупо греет,
Морозно блестит луна.
Осилив ветра-бореи,
Отважно цветёт весна.
Геологи на Ямале
Весной и открыли газ.
Весеннею рифмой - Вале! -
И я завершу свой сказ.
1966-2015 гг.
ПОДРАЖАНИЕ ЛОРКЕ
В долине теней вечерних,
Где пела беспечно птаха.
Я взял её двадцать весен.
Она отдала без страха.
Восторженно и поспешно
Слова дошептали губы.
И якорь на медной пряжке
Увлек нас на травы грубо.
Еще, трепеща и ластясь,
Шуршали её наряды.
И жарко теснились груди,
Нетвердо прося пощады.
Долину сокрыло мраком,
Отбой протрубили в части.
Как флаг пораженья, тело
Белело огнем и страстью.
Я должен был в ноль двенадцать
Быть в роте пред командиром,
Но все позабыл в восторгах -
Уставы и честь мундира.
Прошла морская пехота
На стрельбы ночные звонко.
И снова метались бедра,
Как два - взаперти! - тигрёнка.
Не скоро освобождённо
Мы стихли, как два пожара.
Её заждались уж дома,
Меня - гауптвахта, нары.
Пока, отгорев, лежала
Она в полутьме покорно,
Раздавленную клубнику
Ножом соскребал я с формы.
1975 г.
ВСТАВАЙ, СТРАНА!
Малороссия - на дыбе,
На Донбассе - слезы, стон.
Вновь Руси сулит погибель
Мировой синедрион.
То британцы мечут мины
Санкций праведных своих.
То прибалты, то румыны,
То поляки, как без них.
Из Парижа, из Брюсселя
Русофобия сквозит.
Из германской цитадели
Меркель пальчиком грозит.
Поднимайся, Русь родная,
Враг пришел в твои края.
Это - Третья мировая,
Видит Бог, последняя!
4.05.2014 г.
В ГОРЬКОМ РАЗДУМЬЕ
Горит восток зарёю новой...
А. Пушкин
Горит Донбасс зарей кровавой.
Да где же помощь из Кремля?
Наверно, пала под Полтавой,
Скончалась. Пухом ей земля!
Все больше слёз, всё круче драма,
И все наглей в угрозах враг.
Партнёр (да сдохни он!) Обама
Сулит нам штатовский ГУЛАГ.
Совбез молчит, подобен склепу.
Газпром нацистам гонит газ.
Кто предаёт нас? Чешет репу
Наш героический спецназ.
Невнятный лепет, полумеры.
А где же русское «Ура!»?
Кругом мазепы да бандеры,
На них бы славного Петра!
Скандальный «жирик» что-то блеет,
А прочих оторопь берёт.
Один лишь Чуркин в ассамблеях
За русских голову кладёт!
25.06.2014 г.
ТРЕТИЙ ВЗВОД
Не скажу, каким был храбрым,
В нашей роте этот взвод.
Из сумских был хлопцев набран, -
Хуторской простой народ.
Ну, горазд был сало кушать,
С кухней, с поваром дружить.
Ну, покладистых хохлушек
В самоволке ублажить.
Отслужив, в свои кулички
Разъезжался по домам,
Нацепив значки и лычки,
Как положено хохлам.
Велики Украйны долы,
Широка Днипро-река!
Где-то там комвзвода Голуб,
Он теперь уж комполка!
Жаль, коль стал укропом, гадом,
И в Донетчине пленён,
Жаль, коль в ямке от снаряда
Не прощёным погребён.
Жаль, что хлопцы-свинопасы,
Что пока не пленены,
Тоже укры высшей расы,
И вельможные паны.
Всем вожжа под хвост попала.
Всем спеклась благая даль:
Как, мол, это наше сало
Потребляет злой москаль!
Как посмел кацап строптивый
Крым зацапать и Сиваш?!
Море ж Чёрное, проливы
Зевс спроворил - хлопец наш!
И Победу, учат внуков,
Ни седой ковал Урал.
И Берлин не маршал Жуков,
А Степан Бандера брал.
Беспощадно жгут и рушат,
Сеют ненависть, вранье.
Вот и снова бьют из пушек
В стариков, в детей...
Зверьё!
07.02.2015 г.
ПОРОСЁНОК НА МАЙДАНЕ
Известный факт! И буду краток:
На мове пишущим - урок!
Жил на майдане средь палаток
И незалежный боровок.
И вот когда в майданном стане,
Совсем уж скудною порой,
Его решили киевляне
Сварить... Не дался наш герой!
Вскипел, конечно, злобный, лютый,
С мозгами задом наперёд,
Бандерой гнутый, майданутый,
И прочий скачущий народ.
К примеру, с обликом холопа,
Студентик тонко голосил,
Мол, Украину ждёт Европа!
И я студентика спросил:
«На что ты годен там, бесёнок,
Тощёй, обкуренный сранья?».
«Героям - слава!» - поросёнок
За всех похрюкал, как свинья.
16.06.2014 г.
ПОДПРАВЛЯЮ ТОПОР
Для хозяйственных дел
Подправляю брусочком топор.
Вжиг да вжиг! А транзистор
Иную буровит картину:
Либералам - виват,
Ну, а нам, патриотам, позор:
Оккупировав Крым,
Дожимаем теперь Украину.
Ну да ладно, я сам
Самостийных небес государь.
Пусть, внедряясь в эфир,
О своём гомонят губошлёпы.
Наплодилось пророков,
Кучкуется всякая тварь -
Из Америки и нездоровой
Французской Европы.
Бусурманится время,
Кипят революции вер,
Зазывают клиентов
Полночные бабочки-халды.
Оглупела планета.
С катушек сошла. Например,
Метастазы распада
С восторгом глотают прибалты.
Что поделать... И я
В деревенском посконном миру
Свой топорик острю, -
Неслучайный христовый отшельник...
Назначал я и встречу
В своем Гефсиманском саду.
Посидели б ладком.
Ни один не пришёл современник.
06.07.2014 г.
СТРАНУ СОХРАНИТЬ БЫ...
Страну сохранить бы! Страна
Сохранна лишь Богом. Святая!
На Ближнем Востоке - война,
На Дальнем - засилье Китая.
День-ночь над Москвою-рекой
У сытых - стояния в храме.
И «Боинг» - на случай какой! -
Заправлен, стоит под парами.
Кому-то все ж - как ни крути! -
Придётся в суде отчитаться.
Чубайсов уже не спасти,
Гайдарышам не оправдаться!
Всех строго рассудит Господь!
Пока лишь, и святых, и грешных,
Нас всякая мразь уколоть
Старается не безуспешно.
Старушка Европа кряхтит,
А двигает танки к границе.
Грозится пока, не бомбит,
Сурового Шойгу боится.
И прыти, и спеси полно,
А все ж жидковата отвага.
Обама решительней, но
На пальме застрял, бедолага.
13.10.2015 г.
ПРЕДСКАЗАНИЯ
О, движенье культур, о, Ньютоны, Эвклиды!
Ренессанс азиатчины - в самом конце:
Представляю, как шах, под доглядом шахидов,
Размещает гарем в Букингемском дворце.
Польский гонор и враз и навеки померкнет,
Опустеет Париж - ни покрышки, ни дна.
Скандинавию сглазит немецкая Меркель,
Нидерланды балтийская смоет волна.
Незалежное сало доест Украина,
Киев вновь будет русским, и нашим Царьград!
И Америка в дегте и пухе курином,
На последнем ресурсе отправится в ад...
Нынче в городе смог. Перегрелась планета.
А в деревню никто на блины не зовёт.
Свет отключен. Долги. Да и нет Интернета.
И деревня давно уже «горькую» пьёт.
10.09.2015 г.
СОЛОВЬЯ КТО ПОДМЕНИТ?..
Соловья кто подменит?! В кромешных кустах
Он, как проклятый, реет, не зная оплошки.
А земля все слабее стоит на китах,
Отощавших без доброй хозяйской кормёшки.
Огнедышат вулканы, огонь до небес,
Нет уж сил удержать смертоносные гулы.
А Хозяин-создатель куда-то исчез,
Уж две тысячи лет в непомерных отгулах.
На Святых рубежах, что ни день, выходной.
Водит дьявол разрухи бесовские свиты.
Без надзора свистят в атмосфере земной,
Заблудившись в галактиках, метеориты.
Где-то с краю стоит еще хата моя,
Хорошо, что до горьких времен достояла.
Перезрелые думы ведут в те края,
Где родился, где вечность отрадно сияла.
Где возможно утешиться, стопку поднять.
Соловья подзадорить: сбирай свои силы!
Жаль, что пенсийки мало - венки заказать,
Ублажить хоть отчасти родные могилы.
13.09.2015 г.
ВСЁ ЕСТЬ
И в клетке сдохла канарейка...
С. Есенин
За то, что Родину долбил
Один дебил -
Свихнулась «крыша»,
Ему Архангел Михаил
Язык урезал. Браво, Миша!
С неделю я торжествовал,
Когда ж под солнышком лучистым
«Кровь» и «любовь» зарифмовал,
Насторожились сионисты.
А что народ? Молчит народ.
Лишь, проворачиваясь ржаво,
Пыхтит «Уралвагонзавод»,
Один пыхтит за всю державу.
В моей Тюмени - свой содом,
Но понарядней обстановка:
Запсибкомбанк, Запсибгазпром,
Возможно, есть своя Рублёвка!
Всё есть: инфляции петля,
Базар, где всё для человека.
Есть и расстрельная статья:
Кредиты - займы - ипотека...
22.10.2015 г.
СТАНСЫ
1
Как же это вышло вдруг, -
Тайною покрыто! -
Бывший круг «народных слуг»,
Ну, о коем плачет сук:
Наш бомонд - элита!
За предательства прощен,
Переписан, издан,
В олигархов обращён,
В синагогах освящён,
Гей-Европой признан.
Поразжились пацаны
Долларом зелёным.
Да еще обручены,
За развал родной страны,
С аглицкой короной!
Вот Украйна в НАТО мчит,
В ООН наш МИД мычит, -
Указали слуги.
Где народ-герой?
Молчит!
Как прикрытие, торчит
В том же подлом круге.
2
Закусили удила
Всей бессмертной силой
Графоманы - несть числа,
Господи, помилуй!
Научились блефовать,
Обелять пороки.
Одарённых шельмовать
То ж - спецы и доки.
Вот позорный, наглый тип,
Из известных свету
Перевёртышей-расстриг,
Сжёгших партбилеты.
На пригляд иных зевак -
«Беспорочный Ваня».
А какой матерый враг
На телеэкране!
Всё-то в лыко, всё в строку
Лепит лжец умелый,
Хоть сеченье языку
Кесарево делай!
Вот другой, он в свой пиар
Впарил не случайно
Унитаз и писсуар,
Как две розы чайных.
Сочинять зело мастак
На одну колодку,
Как в сортир ходить, и как
Пользовать молодку.
Умащён и Голливуд,
И Брюссель охальный.
В глубине сибирских руд -
То ж душок фекальный....
3
Перестроились... Венец!
Мрак. И нет просвета?
И зачем страдал Творец,
И была - Победа?!
А геолог нефть искал,
И в снегах Сибири
Самотлоры открывал,
А не дверь в сортире.
Всенародно знаменит,
Труд вершил ударный,
Зарабатывал бронхит,
Как процент полярный.
И поэт под вьюжный вой,
В те же дни и ночи,
Вдохновенной пел строкой
Гимн рукам рабочим.
А теперь свободу петь, -
Надзирает Каин.
И в родной тайге медведь,
Знать уж — не хозяин...
7.09.2015 г.
ТРОЙНАЯ УХА
С кинохроники об этом
о сих пор не снят запрет.
Автор
1
Снег лежал еще по пояс.
Ход снижал курьерский поезд.
Волки выли на луну.
Враг проигрывал войну.
Кипятком парили краны.
И с прищуром небольшим
Разбирал боец охраны
Надпись: «Станция Ишим».
Встал курьерский.
Смолкли стуки.
Тихо, глухо, как в воде.
Будь шпион какой, от скуки
Сдался бы НКВД.
От колес мазутный запах.
Паровозной топки зной.
Нелогично, не на запад,
Будто барс на мягких лапах,
Поезд следовал ночной.
На восток шёл.
Свет зелёный
Не чинил ему допрос.
Может быть, в укрепрайоны
Генералов важных вёз.
Шёл на Тихий, тьму пронзая
До черты береговой,
Самураю намекая,
Чтобы плыл к себе домой.
Вот дымком пахнул угарным,
Вот застопорил стоп-кран,
Отпугнув на двор товарный
Стайку инопланетян.
2
Вышли трое, без огласки.
Первый, тощий, был в коляске.
В макинтоше выходном,
В пледе тёплом, шерстяном.
Поплотней - премьер британский,
А при нём - коньяк армянский.
Распечатал, чуть отпил.
И - сигарой закоптил.
Третий был в простом, не чинном,
Полушубчике овчинном,
Сверху маршальских погон,
От простуды утеплён.
На перроне в горстке света,
Стыл гонец из сельсовета -
В конармейском шлеме дед.
(С кинохроники об этом
До сих пор не снят запрет).
3
Под Берлином шли сраженья,
Трудно русский немца бил.
Но побьёт же... Предложенье
Дед-гонец и возгласил.
На гражданской конник стойкий,
Тут же - консул от сохи,
Дед позвал Большую тройку
Похлебать в селе ухи.
Жизнь скудна, мол, но, однако,
Есть достаточный карась!
И Верховный добрым знаком
Пыхнул трубкой:
«Действуй, власть!»
Быть сему! И тронул конный,
С пересвистом - в гриву, в хвост!
После Ялты напряжённой,
На победу заряжённый
Государственный обоз.
4
Санный полоз пел морозно,
Дед все правильно смудрил:
Впереди «Фордзон» колёсный,
Как небес архангел грозный,
В Окунёво след торил.
Широко снега лежали,
Без путей и без дорог.
А в селе столы сдвигали.
В кумачовом клубном зале
Ароматный плыл парок.
Мало мест. Доску полатей
Притащили - не беда.
Тётя Катя - на подхвате,
Дед при шлеме - тамада.
Самовар, как жар, пылая,
За кулисами пыхтел.
«Широка страна родная!» -
Патефон гвардейский пел.
Будто пахарь за сохою,
Рузвельт, справившись с ухою,
С утлых плеч стряхнув озноб,
Промокнул платочком лоб.
Карася поел. Икорки
Слабо вилкой ковырнул.
Может, вспомнил о Нью-Йорке,
Тайно на руки подул.
Ну, а вождь, спаситель мира,
Сталин наш - наоборот
Расстегнул крючки мундира,
Чем в восторг привел народ.
Поднял тост победы близкой:
«Победим!» - сказал тепло.
Тут уж Черчилль принял виски,
Раз, другой глотнул. Пошло!
Ни гордыню-грусть-тревогу
В питие топил премьер,
Заглушал, быть может, злобу,
Что таил к СССР.
5
Малыши вовсю галдели,
Удалось меж ног пролезть!
Бабы те «Катюшу» пели,
Кони всласть овсом хрустели, -
Где он добыт был? Бог весть!
Пел народ. А боль пылала,
Глубока она была.
Никого не миновала,
Ни одной семьи села.
Ждали мира, как проталин,
Выйдет срок! Каким придёт?
Лишь догадывался Сталин,
Дальше видел наперёд:
Будет Трумэн, Хиросима,
Съезд 20-й, Целина,
Подлый Фултон, сдача Крыма,
И Берлинская стена.
Будет мир, в боях спасённый,
Будет хлеб - родят поля.
Будут вражьих орд знамена -
В адских корчах у Кремля...
Тут и кончим... Проводили
Глав держав - без шума-пыли!
Случай был. И он во мгле, -
В том далёком феврале.
8.10. 2015 г.
НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ
Повсеместно преуспели
Вражьи силы - их кагал.
Автор
1
Был и яд, и пуля-дура,
Бункер и, как смерть, стена.
Правда ж вся, как кончил фюрер,
И сегодня - не полна.
Был герой, он не прославлен,
До конца хранил секрет:
Фюрер им живым доставлен!
И казнен публично? Нет!
Он служил под красным стягом,
Рядовой боец всего,
До призыва - работяга,
Кулаки-пудовки. Во!
В штабе фронта «кантовался»,
Дорогой «Казбек» курил.
С Абакумовым общался,
Но всего не говорил.
И штабным, и прочим лицам
Был загадкою во мгле.
Под конец войны в столице
Инструктаж имел в Кремле...
Рейх в кольце. Кольцо все уже.
План отточен. Ждёт давно.
Штирлиц справился б не хуже,
Да ведь занят был в кино.
Больше некому! Бумагу
Он, где надо, подписал.
Две медали «За отвагу»
На храненье в сейфе сдал.
Полз ужом. И бдил в пол-уха.
Вот он - гад! Взыграл кулак!
Знали б в СМЕРШе, бляха-муха,
До чего ж объект обмяк.
Будь приказ, свернул бы шею,
Но живую ношу ту
Переправил через Шпрею,
С кляпом временным во рту.
Рассмотрел. Ни с кем не спутал?
Гитлерюга - не вопрос!
Плащ-палаткою укутал:
«Не скули!»
К своим понёс.
2
Много дней прошло иль мало?
Мир зацвел, как яркий сад.
Маршал Сталин в день Купалы
Всех фронтов созвал парад.
Вновь Россия победила,
Породила столько строк!
Обо всём сказать, что было,
Даже Симонов не смог.
Столь легенд, сказаний, мифов,
Торжествуя, мир стяжал!
И герой наш труд сизифов
Продолжал. И вот дожал!
И однажды в глубь глухую,
В край озер, где нет реки,
Двое прибыли «втихую»,
В деревеньку никакую,
Под названьем - Чесноки.
Состоялся торг короткий,
Харч оплачен был вперед,
И один ко вдовой тётке,
По годам почти молодке,
Поселён был: «Поживет...»
«Пленный! - наш герой заметил, -
Попрошу сей пункт учесть!»
Как зовут, не рассекретил,
Фриц и фриц, какой уж есть.
И чтоб лишние вопросы
Тут не клали на весы,
Ликвидировал под носом
Характерные усы.
Отцепил и Крест железный,
(В печке свастику сожгли!),
Чтобы умники не лезли,
В ООН не донесли.
В школу свёл жильца.
Вниманье!
Там директор рад - не рад.
«Кто? Учитель рисованья?» -
«Да! Прими коллегу, брат!
Немец, ну... Контужен, списан.
Чин ефрейторский всего.
Но талантлив, Монна Лиза,
Говорит, шедевр, его!»
Столковались. Руки жали.
А потом уж на село
Временами наезжали
Люди в штатском...
Время шло.
3
Время чаще жжёт и студит.
И по первости, сперва,
Немец сам и рыбку удил,
И вдове колол дрова.
Но порой в тоске зелёной,
Без надежд и перспектив,
Пиво спрашивал. Челдоны
Отвечали кратко: «Нихт!»
И жалели: «Свой же в доску!»
Да и фюрер, в роль войдя,
Акварельные наброски
Делал, с места не сойдя.
Хоть по щучьему веленью
В небесах он не парил,
Натюрморты населенью
Безупречные дарил.
Рисовал березки, хаты,
Не затрагивал войну.
И заём на две зарплаты
Добровольно внес в казну.
В местном клубе были речи,
Где под жидкие хлопки
Был и он за труд отмечен
Котелком ржаной муки.
Где ж сокрыл сундук Пандоры?
Где ключи? Держа в узде,
МГБэшники с напором,
Без судьи, без прокурора,
С ним беседовали: «Где?!»
На рыбалке, в утлой лодке,
На лугу, где вьют стрижи,
Дополняли спрос короткий:
«Где по бомбе разработки?
Место... шифры... чертежи?»
Хрупкий лад царил в ООНе,
Шатки были гладь и тишь.
А на тайном полигоне
Зрел наш атом, наш «малыш»!
И дозрел! В зенит направлен,
Он рванул - «замри и ляг!»
Вскоре Сталин был отравлен:
На верхах сработал враг!
Повсеместно преуспели,
Вражьи силы - их кагал.
Абакумов был расстрелян,
Наш герой свой срок мотал.
Да и фюрер самостийно
При Хруще - недобрый знак! -
Нацепил значок партийный
На коричневый пиджак.
И в ночи - в колхозной кузне
Дотлевали угольки! -
Скрылся он, негласный узник,
Из деревни Чесноки.
4
Где он столько лет постился,
Где таился, подлый бес?
В Горбачёва ли вселился,
А потом в Чубайса влез?
Дальше - пьяницу с Урала,
С наглой мордою лица,
Представлял, как либерала,
Покрывал, как подлеца.
И с гестаповской натаской
Правил им, торжествовал.
Раздувал пожар кавказский,
Всей утробой раздувал.
СССР могучий хаял,
В непотребной тётке злой -
В Новодворской - гавкал, лаял
На былой советский строй.
И следил, вражина клятый,
Чтоб надёжней и прочней
Был в фанеру запечатан
В день Победы - мавзолей.
Чтоб Россия в прежней силе
Не вставала для атак,
Чтоб в Кремле свои пилили
Государственный общак.
Не малы плоды-успехи,
В пользу Штатов, не малы!
В доску свой он и на «Эхе»
Белоленточной Москвы.
До ноздрей в болотной тине,
Как болотным надлежит,
Нынче, знать, он в Украине
С Коломойским корешит.
Ну не он ли, злобный гений,
Обуздав свой политес,
Не моргнув, присвоил
Бене Группенфюрера СС.
Самого нашла награда:
За Одессу, за майдан...
Но в набат забила Рада:
Где же он? Пропал пахан!
Иль застрял в плену шахтерском
Под истерики Европ?
Иль убит под Краматорском,
Как обкуренный укроп?
Или все же, фриц природный,
Уцелел, сидит в пивной,
Обовшивевший, голодный,
Омайданеный, чумной?
Над крутой днепровской кручей
Впал в депрессию, в тоску?
Иль в Эстонии могучей,
Удит тощую треску?
Или в Риге зимний холод
Обхитрить решил пока -
Под шинелью долгополой
От латышского стрелка?
Где ж он, бедный, в самом деле?
В Польше?
Думать не моги!
Немцы выкрасть не сумели.
Стало быть, укропы съели!
О-очень хлопцы есть хотели...
Вот такие пироги!
22.10.2015 г.
ШУБА ДЛЯ КОРОЛЕВЫ
Скрип полозьев, парок от дыханья, и мысли
О коне, о дороге - сквозь колки, леса.
Полумесяц висит, как латунная гильза,
Возле стога соломы мышкует лиса.
На озёрах - сезон. И в сезонной артели
У охотников сдача пушнины, расчёт.
Знает только Гнедко - сколько денег в портфеле,
При двустволке курковой, приёмщик везет.
Он и слышит: трубят Букингемские трубы,
Беспокойно туманится Темза-река:
Королеве английской приспичило шубу
Сшить из нашей ондатры - из меха зверька!
Пять угодий сработали. Хватит! Однако,
Госзаказ перекрыли - как было всегда! —
Москалёвы - браты, дядя Саша Исаков,
Дедка Павел, сосед, без него никуда!
Ну и бабы! Они в свой черед возгласили,
Возжелав хоть немного побыть наверху,
Венценосную даму в Сибирь пригласили:
«Не побрезгуй, на месте и справим доху!
Мастерицы подгонят, подладят, подрежут,
Для узоров и пряжи цветной насучат,
Рукодельницы мех гребешками расчешут,
Белошвейки подкладочный шёлк прострочат!»
О возможном приезде пиши, мол, заране,
Мы ж союзники были, не ведали зла,
Стол накроем, по-белому вытопим баню...
Не приехала леди, заели дела.
Хлопотала с послами, с указами.
Даже Наш карась золотистый её не завлёк.
Да и СМИ сообщили - уволилась стража,
Во дворце прохудился, потёк потолок.
Переписку предали публичной огласке, -
Все посланья её в наш Верховный Совет,
Где сулила охотникам Орден Подвязки, -
Эвон что учудила на старости лет!
Ну, конечно, заказ оплатила валютой,
Впрочем, бабы по-всякому встретили весть!
Сколько зим просвистело заснеженных, лютых,
Сколько шуб поизношено в мире - не счесть!
Мир еще не дозрел в либеральном процессе,
И в народ королева выходит в пальто.
А какие причуды - при юной принцессе! -
Ожидают корону, не знает никто.
27.10.2015 г.
ТРИ ЗИМЫ
...И снова память занедужила:
Вот - «На ремень!» - берём оружие,
Стуча прикладами во тьме,
Шагаем в снежной кутерьме.
Прижмёт мороз, не просим милости.
Вперёд, морпехи!
Мы - вперёд!
Мы - твердь стальная справедливости,
Мы - прогрессивных сил оплот!
Мы знаем - вьюга перебесится,
И уж, конечно, помним мы:
Ведёт домой дорога-лестница
Длиною долгих три зимы!
Вот «старички», ребята ловкие,
Ведут посуточный подсчёт:
О том, что нам компот с перловкою
Рубать раз тысячу ещё!
Ну, дважды встретим пополнение,
Сто раз «губою» пригрозят.
Потом - в запас!
Об увольнении
В Кремле приказ изобразят.
1964-2015 гг.
КАДЕТСКОЕ ЗАСТОЛЬЕ
Посвящается друзьям - объединению
русских кадет в Венесуэле
Каракас. Застолье с дороги.
Кадетское. Зал при свечах.
Седые мужчины. И строгий
Панбархат у дам на плечах.
Потомков российской Вандеи
Воочию зрю, не во мгле.
(Прекрасный букет орхидеи -
В фамильном стоит хрустале!)
Былая осанка. Отвага.
И чуточку светская спесь.
Полковники Главного Штаба,
Отцы их, незримые, здесь.
Помазанник чести и веры,
Он тоже меж ними, незрим,
Гусар и поэт Туроверов,
С «Георгием» славным за Крым.
И Врангель мелькнул, как мессия,
И снова, как ангел паря,
Торжественный тост за Россию,
Заздравный - за Государя!
Какие имперские лица,
Державные, как в старину!
Не смог лишь поручик Голицын
Явиться, погиб на Дону.
В сиянье кадетского Знака
Нас русская боль единит.
И местная речка Карака
О том же журчит, говорит.
Священник молитву итожит.
И я сочиненье вершу.
Крестом осеняюсь. И тоже
За что-то прощенье прошу.
20.10.2015 г.
КУЛИЧОК
На болотце кричит куличок,
Вот уж голос ослаб, надорвался.
- Я не трону тебя, старичок!
Не по адресу, брат, раскричался.
Ну, народ, ну, начальники злы,
Нынче общая дурь виновата.
По весне тут пускают палы,
Валят - гибель всему! - химикаты.
Хоть и стоек он, рыцарь войны,
Но в тревогах, дела-то не сладки.
Вечно кто-то из местной шпаны
Метит-целит в него из рогатки.
Как бы ни было, факт налицо:
Видят все: он трудяга, не барин!
Кормит-поит он малых птенцов,
Мир за это ему благодарен!
И, подросшие, дружно свистят,
Славя жизнь, кулички-вокалисты.
Ладно, США тут пока не бомбят,
Да и наши не ездят танкисты.
22.10.2015 г.
КАЗНЬ ОЛИГАРХА
На селе народный праздник.
Южный ветер флаги вьёт.
Олигарха к лютой казни
Присудил гражданский сход!
Сколько ж можно слёз и глума
На родной терпеть земле!
Двадцать лет молчит Госдума,
Ступор в каменном Кремле!
То дефолтом отвлекают,
То невнятицу жуют.
Конституцию пинают,
По понятиям живут.
Все бюджеты распилили
Под понятие своё.
Мораторий учредили:
Не страшись, гуляй, ворьё!
Мужики Закон постигли,
На законных жён ворча,
Место лобное воздвигли,
Нарядили палача.
Сам Глава села в конторе,
Свежевыбритый с утра,
Упраздняет мораторий
Скорым росчерком пера!
Лютый час. Палач, при форме,
Водит взором не спеша.
Ребятня синичек кормит,
На дорогу хлеб кроша.
Ожиданье тихо шает.
Тяги нет. И, чуть бася,
Местный поп псалтырь читает,
Под Высоцкого кося.
- Вон везут, пылит машина! -
Замечает дед Мазай.
Ровно в полдень из Ишима
Тормознул «Камаз»: - Слеза-ай!
Спрыгнул наземь. Ну и рожа!
Глаз не нашенский, чужой.
Оприходован, стреножен
Сыромятною вожжой.
В лике - явно роковое,
На груди - в алмазах крест.
Сполошась, собаки воют,
Сорочня трещит окрест.
Пиджачок, с французским лоском,
Снял он. Голову пригнул.
Комсомольскою прической,
Бывшей, сумрачно тряхнул.
Злой топор палач выносит,
Мелко крестится на храм.
Тут и взвыла тетка Фрося,
Баба вдовая: - Ня да-а-м!
В дом возьму! Пред Богом каюсь
У меня легка рука.
Но уж десять лет как маюсь
Без подпорки мужика!
Не-е-т, не дам ему разбоем
Жить! Во храме причащу.
В бане выпарю, отмою,
В трёх водах прополощу!
Будет новенький! Эх, люди...
И Глава, за весь народ,
Палачу заметил: — Будя!
Не губи! Пущай берёт!
Жизни том - гора крутая!
Одолел и - новый том.
Не нахвалится, святая,
Ефросинья примаком!
Мол, мужик, что надо вышел,
Здравых сил не растерял,
Починил забор, на крышу
Приготовил матерьял!
Дай-то Бог, пойдут и дети!
Говорю ему: - Молись!
Маркса взял в библиотеке,
«Капитал» - там всё про «жись»!
Сдал в казну - алмазы, бусы,
Приобрел велосипед!
От былого - чубчик русый,
Мне и хватит - на сто лет...
01.11.2015 г.
КАТАСТРОФА
То не птицы - орлы Междуречья,
То фрагменты парят человечьи.
То металл, из заоблачной сини,
Догорает в Синайской пустыне.
Мир готов для последнего вздоха.
Катастрофа опять, катастрофа!
Храм Спасителя - в ступоре, в коме,
Никого в нем, архангелов кроме.
Древний Киев дозрел, доскакался,
Упоённо карателям сдался.
На святых площадях Ленинграда
МЧС - как обслуга распада.
Плачут ивы и Черные речки,
Сонмы плюшевых мишек. И свечки...
03.11.2015 г.
ПРИСНИЛОСЬ
Там жили поэты...
А. Блок
Приснилось. Слежу поневоле
Течение жизни смурной.
Идёт 18-й, что ли,
Иль нынешний год сволочной!?
Крушения! Драма - на драме:
На всю поднебесную ширь.
Романовы - в Ганиной яме,
Колчак шомполует Сибирь.
Вот видится шумный и ярый
Квартал под железами крыш.
Живут там политкомиссары,
Поэты сбежали в Париж!
Вот главный - кожанка и краги, -
В авто подкатил, как барон.
Пенсне со шнурочком. В Гулаге
На нём и удавится он.
О сколько их, годных к удавке,
И наглых, и тихих на вид,
Покинувших лавки-прилавки,
В народных наркомах сидит!
В державе двухсотмиллионной,
Сметая их подлость и ложь,
Сражается с пятой колонной,
Ниспосланный Господом, вождь.
Но сон не кончается, длится,
Теперь уже в нынешней мгле:
Москва, золотая столица,
Опять в их распутстве и зле.
И вновь, окормляясь обидой,
И месть простирая в века,
Они, под звездою Давида,
Опять торжествуют. Пока.
05.11.2015 г.
СЛУЧАЙ В ИНОСТРАННОМ ПОРТУ
Воспоминание
ЧП на борту. Настроение - мрак!
Зудит помполит постоянно:
Из города в срок не вернулся моряк,
Матрос наш, в порту иностранном!
Молчит капитан. Кипяток на душе.
Старпом проклинает «иуду».
Советский посол извещён. И уже
Полиция роет повсюду.
Проходят четыре томительных дня,
Пронзив не особо речистых.
Как быть нам?
В стране ведь гуляет резня,
Охотятся на коммунистов.
Разбились на тройки.
И - в град напрямик,
Залезли во всё, что попало,
Куда уж не то что с ножом боевик,
Лихой не заглядывал дьявол.
В торговых рядах объяснили - герой
Пропал! - тормоша кабальеров.
Пронюхали воздух могильный, сырой,
В печальных кладбищенских сферах.
Все тщетно! Пиши свой рапорт, капитан!
Идём к пароходу без толку.
И видим: матрос наш у трапа, чуть пьян,
Прощается с юной креолкой.
Ах, что заварил ты дурною своей,
Хмельной головою, беспечной!
Прощайся и с визой, с загранкою всей,
И с девушкой этой - навечно!
В прощальном порыве
Они обнялись!
Закат догорал на причале.
А мы, чуть поодаль,
Неловко толклись,
Завидовали и молчали...
Порт Монтевидео,
06.11.2015 г.
ЦИКЛОН
Подан «SOS». И объявлен аврал.
Витус Беринг сжимает штурвал:
— Это вам не пролив Лаперуза!
С четырёх океанских сторон
Нас валяет камчатский циклон,
И вдобавок - смещение груза.
Вал девятый - по борту удар,
Оглушительно слепнет радар,
Для спасенья потуги нелепы.
Дрогнул мостик. Но глянули вниз:
Боцман Сылка над бездной завис -
Укрепляет он талрепы - скрепы.
Будь что будет! Но выдержал трос,
Дальше ангел нас в небо вознёс.
Как спаслись мы в деянии адском, -
Позабыть бы - на кой это ляд?
Но уж очень красив был закат
Через месяц в проливе Малаккском.
Кто-то вспомнил: маяк не мигал,
Петропавловск наш подвиг проспал,
Продремала морская контора,
Боцман Сылка ужасно продрог,
Беринг снова в могилу залёг,
Так помянем добром командора!
1999 г.
НОЧЬЮ В ОКЕАНЕ
Проснёшься и глянешь в чернильную тьму
Ночной океанской пучины,
И ноги ведут покурить на корму
Обычно без всякой причины.
Корму то взметнёт, то опустит.
Невмочь! Планктон возле борта искрится.
И сладостным духом пропитана ночь:
В Бомбее грузились корицей!
И там же сверчки - развесёлый народ! -
Подсели. А сколько апломба!
Три звёздочки в небе - летит самолёт,
Наверно, летит на Коломбо...
1984 г.
ОДНАЖДЫ
И вот после тьмы ножевой
Стерильной тропической ночи
Приметил радар судовой
Пустынный такой островочек.
Клубятся над ним облака,
Прибойная мечется пена.
Но в глубь островка-ни дымка,
Ни стойбища аборигена.
Как будто немое кино,
Фантастики будто страницы.
Такого ведь быть не должно,
Должны быть хоть звери и птицы.
Должны быть и камни могил
В тени иль под зноем палящим,
Ну хоть бы один крокодил,
Какой-нибудь слон завалящий!
Безжизнен и тих островок,
Крупинка планеты, не боле.
Всеобщий трагический рок
Пометил его биополе.
Молчит горизонт — окоём,
И мы в толчее белопенной,
Пока есть возможность, идём,
Теперь уж одни во вселенной.
1992 г.
ТУЗЕМКА
Под одёжкою плоть тугая,
Взоры - тайна и глубина.
Босиком по камням ступая,
Как победно идёт она!
Кто она? Из какой там касты?
Или диво явилось мне?
В стороне от толпы цветастой.
От сородичей в стороне.
Не славянка во чистом поле,
А туземка во цвете лет!
Обезьяны в ветвях магнолий
Восхищённо кричат ей вслед.
Я и сам от любви сгораю,
Фантазирую на ходу.
Вот уж мысленно догоняю,
Целомудренно обнимаю,
На горячий песок кладу.
Над Бенгальским заливом вёдро.
Бирюзовая гладь воды.
Жаркой близостью ходят бедра,
И прибой поощряет бодро
Наши сладостные труды.
Отгорели и снова вспышка.
Над заливом летят века...
Шепчет пламенно:
«Мой мальчишка!»
Завершаем свою интрижку
Аж на острове Шри Ланка.
Зной и нега в тени акаций.
И туземные спят вожди,
Никаких тебе пертурбаций.
Говорю я:
«Хочу остаться!»
«Нет, нельзя, морячок, иди!»
Ухожу я. Муссоны веют.
Вот-вот хлынет сезон дождей.
От Коломбо и до Кореи
Буду думать, как золотеет
Тесный пламень её грудей.
1993 г.
ЛАСТОЧКИ
Сели ласточки на леера,
Притомились. И рады опоре.
Сотни миль ни стрехи, ни двора,
Только Южно-Китайское море.
И притих наш бывалый народ:
Пусть, мол, сил набирается стая!
Ведь на что уж силен пароход,
А дрожит, против волн выгребая.
И припомнились: детство, поля,
Наши ласточки в небе тревожном.
Вот где свиделись! Это же я,
Неужели узнать невозможно?!
1984 г.
СОРОКОВЫЕ ШИРОТЫ
Раскачало до лёжки, до рвоты,
Извиняюсь за сей негатив!
Входим в сороковые широты,
Впереди Магелланов пролив.
Боцман курит. И лается скверно,
Да и ветры не радость поют.
Здесь прошли персонажи Жюль Верна,
И мои - не слабее! - пройдут.
Кок наш - дело и чести, и долга! -
Чай спроворил. И всё по уму!
У меня ж аппетит, как у волка,
Потерплю. Не у мамки в дому.
Обреченный к морской ипостаси,
Жду от рации светлых вестей.
Про кота вот настукала: «Вася
Ждет тебя, намывает гостей!»
В заключение разное: «Помним!
Братанам-мореманам - салют!
О врагах позабудь, поделом им:
Зависть гложет их, «горькую» пьют!»
Антарктида по курсу. Мерцают
Льды кромешные, их ореол!
Волны горбятся, чайки рыдают -
Обо всех, кто с морей не пришёл...
19.11.2015 г.
СТАРОБРЯДЧЕСКИЙ ХРАМ НА РОДИНЕ
Землячке Наталье Павловне
Барсуковой-Энгл посвящается
Храм возведён. Завершён возведения круг.
Серые гуси над ним пролетели на юг.
Белые стены и выпавший белый снежок.
В черном священник молельные свечки возжёг.
Господи святы! На клиросе дети поют.
Древним двуперстием радостно крестится люд.
Детство припомнил, старинный восторг бытия.
Родина ж это! Живая сторонка моя!
Взреет весной тут стрижей вострокрылых страда.
Может и сам возвращусь я домой навсегда!
Дружно пред Господом шапки ломает народ.
Что ж так тревожно малиновый колокол бьёт?!
07.11.2015 г.
О РЕКЕ ИШИМ
Славно струил по степи полноводный Ишим,
Вспаивал пахоты Южно-сибирской равнины.
Сдали Союз, все пошло на кайсацкий аршин:
Слава Аллаху! - завыли слепцы-муэдзины.
Пахарей нет. А насельникам в райском саду,
Нынешним баям, газелей не пишут поэты.
Пал Байконур, как Берлин в сорок пятом году,
Вместо ракет по брегам поднялись минареты.
В жаркую пору отыщешь тут омут пока,
Пот истомит. А вода с механическим вкусом.
На перекатах вконец обмелела река,
Ил обнажив и упавший космический мусор.
Помню Ишим я - беспечных отроческих дней,
Жаль, что тогда их никто не занес на скрижали.
В лучшие годы здесь сам я ловил окуней,
Щуки вот, правда, не очень блесну уважали...
08.11.2015 г.
ПЕРВЫЕ СТРОКИ
«Тихо. Безмолвье. Камыш да вода...» —
Первые строки.
Чаще других вспоминались всегда,
В разные сроки.
Вот мы на марше. Команда «Бегом!» -
Жизнь по приказу!
Сходу форсировали водоём
В противогазах.
Шторм. На ногах трое суток подряд.
Плыть - до Вьетнама.
Дома ж к воде приучает утят
Уточка мама.
Вот средь торосов и голого льда
Детство приснилось:
«Тихо. Безмолвье. Камыш да вода...»
Жизнь - получилась.
27.11.20015 г.
ЖИТИЕ ВАСИЛИЯ
В. Пугачёву
Прочитал письмо Василия,
Будто молодость обрёл.
И второе - из Бразилии,
На испанском. То ж прочёл!
Жив пока, ни в чём не кается, -
Пишет Вася, старый друг,
Из села, что прозывается
Заковыристо - Кушлук.
Говорят, селились станами
Там, меж рощиц и полян,
Пугачёвцы - ноздри рваные! -
Истребители дворян.
Прижилось и племя дикое
Из степных богатырей!
Самодержица Великая
Напластала всех кровей!
Обживать державы вотчины
Куренём шёл и селом
С Дона люд, с Нижегородчины...
Обжились. Но грянул гром!
Революция! От берега,
От отеческих могил,
Кто-то в Южную Америку,
В даль латинскую уплыл.
Там осели. Будто отроду
Жили. И теперь живут.
Православным деткам-отрокам
«Под Емельку» лбы стригут!
Неизбывной силой ратною
На века наделены!
Это помнить императоры
И сатрапы их должны!
Сколь их, родичей Василия,
В нашем и чужом краю!
Вот из джунглей, из Бразилии,
Шлют поклон. Передаю!
19.11.2015 г.
НА ТРАССЕ
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
А. Блок
Кафе на трассе федеральной,
С приветной вывеской «Кацо».
Люд, преимущественно, дальний,
И обстановка - налицо.
Шашлык фирмовый, кетчуп острый.
Чеканка, музыка, цветы.
И дальнобойщик в майке пёстрой,
Братки при галстуках, менты.
С фужером крашеная дива, -
Холодный взор, как полынья.
Лакает баночное пиво
У стойки зелень пацанья.
Чужой напев, чужая воля!
И вдруг душа в тоске замрет:
«Ямщик! Ты что? Не русский, что ли?!
Гони! Поводья тройка рвёт!»
И мчит в кромешный путь, метельный -
Во тьму, в седую старину....
О ямщике - в ночи смертельной! -
Припомню и слезу смахну!
Сижу. С лимоном чай смакую.
И зарифмовываю слог.
И жизнь, какую-никакую,
То ж принимаю. Видит Бог!
24.11.2015 г.
ЖИВА ЕЩЕ СТРАНА
Жива ещё страна,
Но что за жизнь?
Труд не в чести
И жалок пот рабочий.
Живущие Мамоне
Предались,
В герои и стахановцы
«Не хочут!»
В селе родном мой взор,
Как прокурор.
Да и душа распаду
Не сдаётся.
Острее зрит
И бедность, и разор,
На фоне чудо-терема
Торговца.
В ДК на спевки
Бабушки идут,
Задорны и, как прежде,
Голосисты.
«Катюшу» и «Дубинушку»
Поют.
Несломленной России
Фольклористы.
А беды все ж,
Как вороны, кружат!
Но рядом - ни соратника,
Ни друга.
Да и враги по кладбищам
Лежат.
Одним снежком их всех
Смирила вьюга.
11.11.2015 г.
ОНИ
И мглою бед неотразимых
Грядущий день заволокло.
Вл. Соловьёв
Люди заняты ненужным,
Люди заняты земным.
Н. Гумилёв
И в кои сроки, в кои дни,
Долбя уральский камень грубый,
Сваяли памятник они
Погромщику и душегубу.
Он море крови, реки слёз
Пролил. Сваявших не колышет.
Покайтесь! Возгласил Христос!
Они и Господа не слышат.
25.11.2015 г.
ВДОЛЬ БОРДЮРОВ
Оглушающий запах
Колёсной резины.
Тормозная истерика, —
Только послушай!
Вдоль бордюров
Богатая сеть магазинов
И других завлекающих
Ловких ловушек.
На блистающих «тачках», -
Виват, загранице! -
Подплывают киты,
Жемчугами сверкая.
На витринном пиру,
Как везде, суетится,
Как в аквариуме,
Мелкота из Китая.
А нагая русалка
Стоит, как святая.
При изгибах телес-
Золотистые нити.
Вот и рыбка, сверкнув,
Проплыла золотая.
Где ей знать, что народ -
При разбитом корыте...
01.11.2015 г.
В МИКРОРАЙОНЕ
Марии Токаревой
Луна в окне полуночном зависла,
Прославленная в лирике, луна.
Но говорить о славе Нету смысла, -
В бесславье опустили времена.
Настиг недуг.
Застрял в микрорайоне.
Проблемно оторваться от земли.
Еще вчера в намёт Скакали кони,
Боролись со штормами корабли.
На самолётах мчал к своей удаче,
Ярилась в жилах жизни Кровь-руда.
Но самолеты падают.
И плачут,
Поверженные в ужас,
Города!
Пока луна в окне - в дозоре зорком,
По лунной тропке в кухоньку рулю.
И хлеб крошу, черствеющий,
На зорьке
Воробышек продрогших
Покормлю.
09.11.2015 г.
ТАМ СИРИЯ
Тем, кто залил кровью
землю Малой Азии —
горе им от Господа,
подходит Гнев Господень.
Св. Паисий Святогорец
Сибирское утро ликует,
Струит на лирический лад.
И клён, и берёзку нагую
Украсил ночной снегопад.
Развеял сырые туманы
Полярным дыханьем борей.
На яблоньку стайку румяных,
С зарей, поместил снегирей.
Пикируют дружно с карниза
Воробушки - вид из окна.
Что в мире? Включил телевизор:
Там Сирия. Взрывы. Война.
Разящие тонны тротила:
На кровь и насилье - ответ.
Бегущие банды ИГИЛа -
Под натиском наших ракет.
Столь зла наплодилось по свету,
Бесчестья! Но мы победим!
Опять мы спасаем планету,
За сирых, за слабых стоим!
Громя мировое отребье,
Отвагу явили не раз
Российские летчики в небе,
И наш безупречный спецназ.
Страна, под пятой либералов,
Способных лишь уничижать,
И умных нашла генералов,
Хотел бы им руки пожать!
28.11.20015 г.
ЗМЕЯ НА СОЛЁНОМ
Правдивая история
Описываемые ниже события имели место на целебном озере Солёное, близ села Окунёво Бердюжского района, на юге Тюменской области - в лето 7508 года от сотворения мира, в 2000 году от Рождества Христова.
Автор
1
Первой Люба решилась - и сходу,
Возмущая спокойную воду,
Упоительно плюхнулась: «Ух!»
Так и прянул упругий, застойный,
Погребной, не смертельно убойный,
Солонцовый, целительный дух!
Из особых примет на Солёном -
Камышинки, песочек калёный,
В сотне метров негромкий большак.
Не сумели сей кладезь природный
Ни вожди, ни «гарант всенародный»
Обустроить. Подлечимся так.
Люба сразу в пылу и экстазе
Забурилась в целебные грязи,
Ледниковой эпохи замес.
Следом мы полуголой ватагой
С безоглядной туземной отвагой
Погрузились в лечебный процесс.
Поврачуем суставы и спину,
Пополощем водичкой «ангину»,
Помечтаем о сытном борще...
Размышляя о жизненной связи
Идиомы «Из грязи да в князи!»
О житье, о бытье вообще.
Рыбка в море, корыто разбито,
На Гавайях-Канарах элита,
На Солёном - «совковый» народ.
Кто ты нынче, поэт именитый,
Иль казах «стехандрозом» побитый?
По раскладу элитному - сброд.
Тут и Люба к раскладу приспела:
Как торпеда, на берег влетела,
Заметалась, сама не своя,
Как по углям горячим босая,
Просоленные хляби пронзая
Переулочным криком:
-Змея!..
-Где Змея?
Паруса наших плавок
Не встречали и тощих пиявок,
А уж змей - отродясь и вовек!
- Вон, однако! - казах замечает,
Головою, как кобра, качает.
Притомился, устал человек...
А Змеища по озеру рыщет:
Сатанинский оскал,
А глазища! -
Позавидовать впору сове.
Мы, как зомби, недвижны и немы.
Тихий ужас...
Развитие темы
Во второй судьбоносной главе.
2
Нет покоя на Русской земле!..
Президент в самом пекле, в Кремле,
Гневно мечет державные искры.
Кто-то нынче падёт под топор?!
- Олигархи? Их ждёт прокурор,
Пусть войдут силовые министры! -
Президент в ситуацию вник.
Да еще тут какой-то мужик
Из Бердюжья трезвонит надсадно,
Не звонки - обдирающий душ:
«Срочно вышли хоть пару «катюш», -
Мы ответим Змее адекватно!»
Бросил трубку:
- Ну что за народ,
Нет, самим бы в обход или вброд
Окружить и держаться стеною! -
Посмотрел в заоконный простор:
Колыхался с орлом триколор,
Солнце встало. И пахло войною.
- Ваше слово, министры войны?..
А министры вошли - хоть бы хны,
Словно только пленили Хаттаба.
-Дайте карту...
Бледней белены,
С точной картой возник из стены
Офицер Генерального штаба, -
Указал на «квадрат» и «дыру»,
На жестокие промахи ГРУ,
Обретая присутствие духа:
- У Змеи нынче самый балдеж!..
Погранцы не сработали тож,
Проморгали. И вот тебе плюха!..
- Успокойтесь, я поднял полки
Как Верховный, согласно закону!..
Напружинились силовики,
Встрепенулись орлы на погонах.
- Поручаю, товарищи, вам...
Оцените серьёзность момента!..
Приосанились, руки по швам,
И глазами едят президента.
Оба -двое готовы в бою
Хоть сейчас умереть на Солёном:
- До седьмого колена Змею
Истребим!
И зачистим ОМОНом!
-Хорошо...
У Генштаба вопрос?
- Пару слов в дополненье картины:
Вот «Головка», вот «Савинский мост»,
Здесь фугас, тут магнитные мины.
Моджахеды! Легко заключить:
Для терактов забросили банду...
- Исключается! Будем мочить!
Передайте дословно десанту!
(Но недаром зияла «дыра»,
А в «дыре» однозначно сквозило,
Чтобы войско не только «Ура!»,
И набором калибров разило.
Для «Ура!» привлекли моряков,
А для шмона и общих затирок -
Три телеги латышских стрелков
И отряд вертухаев с Бутырок.
Жириновцев вязали везде,
Чтоб бесстрашно - без шума и пыли,
Поплескались в целебной воде,
Сапоги да и морды помыли.
Провожали, как на целину,
Боевые крепили порядки...
Словом, третья глава про войну,
Про Змею. И подробности схватки!)
3
В тот же час заревой, на «Тойоте»,
Сам Глава - ну, ребята, даёте! -
Прикатил из района и сник:
Мол, бензина последняя банка,
А нужна и солярка для танка,
А ещё - тут какой-то старик -
Еле дыбат, а посох в зените,
Столько ярости: что, мол, творите!
Отцепился от деда с трудом
И на «газ», инцидентов хватает,
Скоро, мол, президент прилетает,
Что не так, объясняйся потом!..
- Ну, поэт, и затеял ты дело!
Где Змея? Не видать. Присмирела!
В кои веки хоть ягод поем...-
И пошел на лужок...
А машины
С ревом-грохотом прут из Ишима
Боевые - советских систем.
БМП едут - включены фары,
Субмарину, как груз бочкотары,
По частям на «Камазах» везут,
Соберут и нацелят торпеды.
Русский дух не учли моджахеды,
Словом, амба, и Гитлер капут!
Степь желта, как прищур азиата.
В небе гул.
- Перехватчик, ребята!..
Замечаю весь ужас травы.
Узнаю оперение МИГа,
По ракете на крыльях - не фига!
Ну, долбай же, соколик! Увы.
Взмыл под облако. Вольному воля.
Разворот и... заходит на поле,
Где ячмень рос, а нынче осот.
С горстью ягод, кипящий, как чайник,
Подоспел и районный начальник.
Буря пыли. И - сел самолёт!
Вот и САМ он. Сошёл неторопко:
Гермошлем, чемоданчик и кнопка
Государственных ядерных сил.
Посмотрел на казаха устало.
Любе руку пожал. Засияла!
- Одолеем? - у братьев спросил.
- Не вопрос!
Мы - при экипировке:
По хорошей в руке монтировке,
Ну и хватка пока еще та!
Как в песок истекают минуты.
Снова гул в небесах. Парашюты.
И Верховный сказал:
- От винта!
Чика в чику, в железные сроки -
ВДВ приземлились в осоке.
Вот вам Ханко и новый Хасан!
Все сошлись - и секретная «Кобра»,
И береты спецназа и СОБРа,
И кой-где пиджаки партизан.
Донный ил БМП - не преграда,
Но вначале ударили «Грады»,
Из-под солнца добавили СУ.
Взвыла адом озёрная тина.
За отсеком отсек - субмарину
Враз собрали в прибрежном лесу.
«По местам!» - и подлодка ликует,
Сам Верховный кувалду целует,
Как зелёный матросик-«черпак».
Пусть дрожат моджахеды-шакалы:
Президент на борту! Адмиралы
Твердо держат Андреевский флаг!
Слабоват лишь вопрос провианта.
Но тотчас сундуки-интенданты
Приступили к закупке скота.
В бурном натиске кончили дело,
Перещупали страждущих девок,
ППЖ завели. Лепота-а!
Постановка врага на колени
Поручалась чекистам Тюмени,
В ноль часов доложили:
- Сдались!
В Окунёво - в ДК гарнизона -
Ждали враз Пугачёву с Кобзоном.
Тут салют! И без них обошлись.
Слава нам!
Но в истерике «ящик»:
Где наличие трупов смердящих?
Кем был отдан - без спроса! - приказ?
Где кредиты Всемирного банка?
В ФСБ позвонили:
- Лубянка?
- Да, Дзержинский! Я слушаю вас...
«Ящик» в панике выпал в осадок,
Многим драпам пришлось без оглядок,
Только баксы и чад прихватив.
Тридцать «Боингов» взлет запросили!
Вскоре шутку ЧК раскусили, -
И своим дал отбой Тель-Авив.
А в полках в пацифистском угаре
Комитет матерей комиссарил,
Генералам давал трепака.
И Генштаб, уступив в перебранке,
Дал согласье распиливать танки.
Но броня оказалась крепка!..
На Солёном - жарища, истома,
Демократы - добытчики лома! -
Копошатся в грязи и траве.
А Змея где?
В «дыру» ускользнула.
Нас-то ладно, державу обула.
Обратимся к последней главе.
4
Лет пяток бы назад - забухал,
Эвон как обернулись леченья!..
Но однажды, как раз на Успенье,
По селу старичок шкандыбал
С посошком и в своем направленье.
Просветленный, открытый мирам,
Вроде Ленина, кепка в кармане.
Вижу, топчет тропинку за рям -
На погост, где у нас двоедане.
Богомолец? Похоже! С сумой,
От которой шалеют собаки.
Присмотрелся я. Боже ты мой!
Он, конечно же, Павел Замякин!
- Дедка Па-а-вел!
-Да ты не базлай...
Он, сосед наш! Не мог обознаться...
- Ты зачем же опять, Николай,
Фулюганишь? А мне отдуваться!..
- Ты живой, что ль? - пытаюсь обнять.
- А не знаю, схороненный, вроде.
Но, как видишь, спокой исполнять
Ни хрена, брат, и там не выходит.
То овечки, холера возьми,
Забредут, то мычат телятишки.
Тут война! Я уперся костьми
В домовину и - в сторону крышку.
Вылез: что это - новый потоп?
Нет, смотрю, расторопней решили:
Еропланы, туды вашу в гроб,
И орудья! Всего наташшили.
Рвут, где попадя, бомбы, тротил...
Долбанули б по энтому клану!
А Змея? Я уж всяко судил:
Может, Ельцин диканился спьяну?..
...Балабоним себе, ворошим
Черт-те что, а все ближе к итогу.
Поздний рейс «Окунёво - Ишим»
Тормознул.
- Поезжай себе с богом!
Догорал на закатной золе
Короб солнца. И вот уже нету.
Поползли, умножаясь в числе,
Гады мрака и нежить кюветов.
- Ну, попёрли! И удержу нет.
Ты ступал бы, Никола, не мешкал...
- Что-то ж было на озере, дед?
- А не знаю... Скорей всего - вешка.
Эк, поверили бабе - Змея!
Ну, бомбить - моджахеды, угрозы!
Там же, помнишь, зимой полынья,
Не берут никакие морозы...
- Слушай, дед, от твоих повестей
Впору выпить змеиного яда...
- Не вмастил, знать? Язык без костей.
Ну да ладно, поправишь, как надо!..
Тут и канул он. Ужас и шок.
Только зрил ведь?! Везде обыскался.
Никого! Лишь в траве посошок
Зло шипел и в колечки свивался.
Послесловие:
Ждёте правду сермяжную, суть?
Многим пали награды на грудь!
Был Указ. Фейерверк из орудий.
Всё бывает в родимом краю...
Видит Бог, услежу и Змею,
Покараю. И кончим - о сути.
Столь уж гадов низвержено в ад:
Рубишь головы, снова шипят!
Глянешь на руки - руки в кровище!
В черной крови и плаха стола, -
Лезут, лезут и несть им числа:
Сатанинский оскал и - глазища!
Июль - август 2000 г.
СОДЕРЖАНИЕ
На зорьке талой 3
Парус 4
Кувшинки 5
Гон карасей на Долгом 7
В гостях у родни 9
О вороне 10
Памятники вождей 11
Пилот 13
Детали 14
Повседневность 16
Райский сон 17
Сказ о Ямале 19
Подражание Лорке 21
Вставай, страна! 23
В горьком раздумье 24
Третий взвод 25
Поросёнок на майдане 27
Подправляю топор 28
Страну сохранить бы 30
Предсказания 31
Соловья кто подменит? 32
Всё есть 33
Стансы 34
Тройная уха 37
Неизвестная история 41
Шуба для королевы 49
Три зимы 51
Кадетское застолье 52
Куличок 54
Казнь олигарха 55
Катастрофа 59
Приснилось 60
Случай в иностранном порту 62
Циклон 64
Ночью в океане 65
Однажды 66
Туземка 67
Ласточки 69
Сороковые широты 70
Старообрядческий храм на родине 71
О реке Ишим 72
Первые строки 73
Житие Василия 74
На трассе 76
Жива еще страна 77
Они 79
Вдоль бордюров 80
В микрорайоне 81
Там Сирия 82
Змея на Солёном 84
comments
Комментарии
1
Курья - камышовый участок озера.
2
Бот - самодельный инструмент, которым гонят из камышей рыбу.