Середина сентября
Анатолий Иванович Васильевы
Анатолий Васильев
СЕРЕДИНА СЕНТЯБРЯ
_Стихотворения_и_поэма_
ДОРОГА НА ИШИМ
Над рекой
1
Река течет на Север,
далеко.
И попусту ее не окликайте.
Поверженными кедрами
на карте
Через Сибирь так много их легло.
Им дела нет до наших бурь в стакане.
Ах, эти кедры знали, где упасть!
Но только и над нами эта власть
Ветров и льдов,
Ветров и океанов.
2
«Вам сколько лет?
Пора бы быть умней!»
Не вскидывайте голову —
нелепо.
Судьба судьбой,
Но человек, ей-ей,
Он сам себя в конечном счете лепит.
Ему, ей-ей, зазорно жить зудя.
Не с крыши начинают строить зданье.
Уж эти надоевшие страданья
Замешкавшихся в поисках себя!
У счастья слишком много едоков.
Не очень разживешься на готовом.
Давно жар-птиц окончился отлов,
Давным-давно пособраны подковы.
С чего сыр-бор?
А впрочем, мы ушли.
У вас глаза как восемьдесят восемь.
Но все-таки,
Когда приходит осень,
Должны же быть слышнее журавли.
В разметанность бессонниц
окаянно
Должны же дуть ночные холода!
Как пристани, оставив города,
Река уносит воды
к океану.
И отвлекало, да не отвлекло.
Не потерялся след ее в урманах.
И для меня сейчас
ее туманов
Целебнее парного
молоко.
3
Как просто потеряться, просто — сгинуть.
Я ухожу —
и ты поешь мне в спину.
Ни сцены нет,
Ни стен,
Ни потолков.
А зал — он не поймет,
он бестолков.
Его твое уменье с толку сбило.
Уйти, сбежать, уехать!
Но таксист
Сидит, как богдыхан под балдахином.
А ты, портьеру локтем отодвинув,
Уже на бис идешь из-за кулис.
Составишь каблуки —
и треть партера
Утонет
в миллионе алых роз,
Другая треть,
влюбленная всерьез,
Подвергнет третью
действию примера.
Успех, а в чем?!
Ответ-то под рукой.
Но намекни —
взрываешься с обидой.
Не повтори других,
Себя не выдай
Ни голосом,
ни жестом,
ни строкой.
В безумье роз —
под модным бастрыком! —
Тебе привычно быть и знаменитым,
И к своему разбитому корыту
Привычно возвращаться стариком.
Затолканные,
мелкотные
дни.
Ты — никого, тебя — никто,
не бойся!
Вплывает
торжествующе
авоська
В твои покои —
и не прогони.
И, мыслью оглушительною пронят,
Порой на всем готов поставить крест.
В конце концов
на улицах оркестр
Слышней, когда кого-нибудь хоронят.
4
Эта давняя-давняя песня про Север
В нашей жизни когда-нибудь разве была?!
Не на рифы,
на мели
Мы, кажется, сели.
Не начав экспедиции,
сдали дела.
День,
неведомо где, отгорит,
не взойдя.
По всему —
помереть нам придется в постели.
Но какой-то забытой частицей себя
Мы всё едем на Север, всё едем на Север…
5
Река течет на Север,
далеко.
Дымком и дымкой даль обволокло.
В прохладном свете,
В поднятости синей
Еще огромней мир,
Еще вместимей
От высоко стоящих облаков.
Анатолий Иванович Васильевы
Анатолий Васильев
СЕРЕДИНА СЕНТЯБРЯ
_Стихотворения_и_поэма_
ДОРОГА НА ИШИМ
Над рекой
1
Река течет на Север,
далеко.
И попусту ее не окликайте.
Поверженными кедрами
на карте
Через Сибирь так много их легло.
Им дела нет до наших бурь в стакане.
Ах, эти кедры знали, где упасть!
Но только и над нами эта власть
Ветров и льдов,
Ветров и океанов.
2
«Вам сколько лет?
Пора бы быть умней!»
Не вскидывайте голову —
нелепо.
Судьба судьбой,
Но человек, ей-ей,
Он сам себя в конечном счете лепит.
Ему, ей-ей, зазорно жить зудя.
Не с крыши начинают строить зданье.
Уж эти надоевшие страданья
Замешкавшихся в поисках себя!
У счастья слишком много едоков.
Не очень разживешься на готовом.
Давно жар-птиц окончился отлов,
Давным-давно пособраны подковы.
С чего сыр-бор?
А впрочем, мы ушли.
У вас глаза как восемьдесят восемь.
Но все-таки,
Когда приходит осень,
Должны же быть слышнее журавли.
В разметанность бессонниц
окаянно
Должны же дуть ночные холода!
Как пристани, оставив города,
Река уносит воды
к океану.
И отвлекало, да не отвлекло.
Не потерялся след ее в урманах.
И для меня сейчас
ее туманов
Целебнее парного
молоко.
3
Как просто потеряться, просто — сгинуть.
Я ухожу —
и ты поешь мне в спину.
Ни сцены нет,
Ни стен,
Ни потолков.
А зал — он не поймет,
он бестолков.
Его твое уменье с толку сбило.
Уйти, сбежать, уехать!
Но таксист
Сидит, как богдыхан под балдахином.
А ты, портьеру локтем отодвинув,
Уже на бис идешь из-за кулис.
Составишь каблуки —
и треть партера
Утонет
в миллионе алых роз,
Другая треть,
влюбленная всерьез,
Подвергнет третью
действию примера.
Успех, а в чем?!
Ответ-то под рукой.
Но намекни —
взрываешься с обидой.
Не повтори других,
Себя не выдай
Ни голосом,
ни жестом,
ни строкой.
В безумье роз —
под модным бастрыком! —
Тебе привычно быть и знаменитым,
И к своему разбитому корыту
Привычно возвращаться стариком.
Затолканные,
мелкотные
дни.
Ты — никого, тебя — никто,
не бойся!
Вплывает
торжествующе
авоська
В твои покои —
и не прогони.
И, мыслью оглушительною пронят,
Порой на всем готов поставить крест.
В конце концов
на улицах оркестр
Слышней, когда кого-нибудь хоронят.
4
Эта давняя-давняя песня про Север
В нашей жизни когда-нибудь разве была?!
Не на рифы,
на мели
Мы, кажется, сели.
Не начав экспедиции,
сдали дела.
День,
неведомо где, отгорит,
не взойдя.
По всему —
помереть нам придется в постели.
Но какой-то забытой частицей себя
Мы всё едем на Север, всё едем на Север…
5
Река течет на Север,
далеко.
Дымком и дымкой даль обволокло.
В прохладном свете,
В поднятости синей
Еще огромней мир,
Еще вместимей
От высоко стоящих облаков.