Гришин Быстрая езда
Гришин





АЛЕКСАНДР ГРИШИН

БЫСТРАЯ ЕЗДА






ЧП


Сухой закон...
Ни-ни! Основ основа,
дабы не падал трудовой накал.
А тут — ЧП.
Два ящика спиртного
у сварщика прораб конфисковал.

Как он достал? Доставил как?
Не знаю...
На сотни километров — ни села.
И ни одна собака розыскная
его следов, конечно б, не взяла.

Стоит он, бедный, отвернулся влево, 
в плечо запрятал виноватый взгляд:
"Я ж, Никанорыч, эт-та, для сугрева.
Не для питья ж! Мороз под пятьдесят..."

«Ага, замерз! Поди ж ты незадача, —
здесь Никанорыч сбавил тон чуток, —
щас будет у тебя почти что дача,
щас у меня согреешься, браток.
А ну, давай снимай шубейку, парень.
Бери-бери поллитру, не робей!
Так, хорошо. Сейчас мы ей и вдарим.
Да вот хотя б об этот угол. Бей!»
Что делать? Тут уж надо постараться.
И сварщик, на приятелей косясь,
мол, не хотел, мол, не вините, братцы,
все он, зануда...
И об угол —
хрясь...
Аж пот прошиб!..
К спине прилипла роба.
Ему прораб дает вторую:
                                     «Бей!»
«Не, Никанорыч, все. Ты сам попробуй.
Рука не подымается, ей-ей!..»

А Никанорыч — что? Он не святоша,
он сам, конечно, выпить не дурак.
Но тут такое дело!
                            Люди тоже
стоят, глядят.
                     Ну что же — если так!
И с разворота —трах!
И за другую,
за горло лебединое и —
трах!
Сладчайшую, горчайшую,
родную —
на мелкие осколки,
                             в брызги,
                                         в прах!
За зло,

За юность, что прошла, туманна,
что не была
похожа на весну.
За седину Натальину,
так рано
мерцающую в косах
                               седину.
На, получай! Разлучница, каналья!
Ах, как он бил —
раскованно, легко.
Как жаль, его не видела Наталья!
Увы, живет Наталья
далеко...