«Мы не знаем пощады...»
А. А. Петрушин
Главная тайна Николая Кузнецова
Николай Кузнецов: «За правду буду стоять насмерть»
Тюменские чекисты свято чтут память легендарного разведчика, Героя Советского Союза Николая Ивановича Кузнецова.
С 1926 года Николай учился в Тюменском сельскохозяйственном техникуме. Здесь началась его комсомольская юность. В ноябре того же года он был принят на общем собрании ячейки ВЛКСМ техникумов Тюмени кандидатом в члены ВЛКСМ. 11 декабря решение утвердили на заседании бюро Тюменского горкома комсомола.
Недавно в партийном архиве найдены новые документы о Николае Ивановиче: его заявления и письма в Тюменский окружной и Центральный Комитет ВЛКСМ, комсомольские характеристики и другие. Содержание каждого из них – исповедь юноши, уверенного в своей правоте. В 1927 году в связи со смертью отца Николай вынужден был уехать из Тюмени в город Талицу, чтобы быть ближе к семье.
1929 год. Н. Кузнецов – учащийся третьего курса Талицкого лесотехникума. Подтянутый, аккуратный в исполнении поручений, активный комсомолец, чуткий и отзывчивый товарищ, он всегда в гуще текущих событий. Справки, выданные Николаю райкомом ВЛКСМ и профкомом техникума в сентябре 1929 года, красноречиво свидетельствуют об этом. Кузнецов был членом бюро комсомольской ячейки техникума. «Товарищ Кузнецов, – писали о нем райкомовцы, – находясь в техникуме с 1927 года, вел общественную работу, а именно: был ответственным секретарем ячейки Осоавиахима с 1927 по 1928 годы. Член профкома в должности предкульткомиссии. В настоящее время является председателем профкома Талицкого лесного техникума. Кроме того, тов. Кузнецов во время учебы в техникуме участвовал в повседневной низовой работе в техникуме и вне его по кампаниям, как то: хлебозаготовки, посевная кампания и другая работа».
В декабре 1929 года комсомольца Н. Кузнецова оклеветали те, кому не нравились его прямота, честность и беззаветная преданность Родине. Николая обвиняли в том, что он при поступлении в техникум скрыл свое социальное происхождение (якобы являлся сыном кулака и бандита, убивавшего коммунистов). Ни секретарь комсомольской ячейки техникума, ни Талицкий райком ВЛКСМ не увидели в том подлого оговора, подтасовки фактов под лозунгом борьбы с кулачеством, и 18 декабря 1929 года Николая исключили из комсомола и отчислили с последнего курса техникума.
Документы, хранящиеся в партийном архиве Тюменского обкома КПСС, подтверждают, что крестьянская семья Кузнецовых была середняцкой и жила исключительно своим трудом. Отец Николая, Иван Павлович, в период гражданской войны вступил добровольцем в 5-ю армию, которой командовал М.Н. Тухачевский, участвовал в освобождении Сибири от колчаковцев, дошел до Красноярска. В марте 1920 года красноармеец И.П. Кузнецов действительно достиг 45-летнего возраста, вследствие чего во исполнение приказания войскам 5-й армии от 2 марта с.г. за № 33 уволен в первобытное состояние, то есть демобилизован. Вернувшись домой, он занялся крестьянским трудом.
Брат и сестра Николая вспоминают, что он был потрясен случившимся, страшно переживал этот неожиданно нанесенный ему удар. Дома, когда мать уговаривала сына бросить свои хлопоты, не мучить себя переживаниями, Ника с суровой решимостью ответил: «За правду я буду стоять насмерть!..».
Николай не теряет присутствия духа. И в такой обстановке он всецело отдается работе в коммуне «Красный пахарь» Салаирского сельского Совета, в которую вступил вместе с родными 13 мая 1929 года.
Уверенный в своей правоте, Кузнецов пишет заявление в конфликтную комиссию Тюменского окружкома ВЛКСМ и в ЦК ВЛКСМ с просьбой восстановить его в рядах Коммунистического Союза Молодежи.
Жизнь комсомольца-общественника проходит перед нами как на экране. Вот выдержка из его заявления от 31 марта 1930 года в Тюменский окружной ВЛКСМ: «...С 1920 года я пошел учиться в школу и учился до 1927 года в семилетке и техникуме сельскохозяйственном. В 1925 году вступил в пионеры при организации отряда П. Южаковым и с этого времени работал на общественной работе. Был пред. Форпоста при Зое Салагиной – вожатой отряда. В 1926 г. вступил я в кандидаты ВЛКСМ как середняк, а до революции – из зажиточных. В 1927 г. поступил в Талицкий лесной техникум и зимой был переведен в члены ВЛКСМ. В техникуме со дня поступления и до настоящего времени работал на общественной работе... Весной, в мае, вступил в коммуну «Красный пахарь», где работал рядовым коммунаром, и сейчас также все силы отдаю общественной работе. Марка «негодного», как кол в горле... Итак, прошу восстановить... С товарищеским приветом Н. Кузнецов».
Но ответа не было. Обеспокоенный этим, он 20 марта снова пишет в окружной комитет комсомола. «Тов. пред. КК. Прошу сообщить результат моего дела о восстановлении в ряды ВЛКСМ. Запросите характеристику в РК Талицы и в партячейке нашей коммуны. Пожалуйста, поторопитесь с решением, а то трудно жить».
Позднее на имя секретаря ЦК ВЛКСМ Николай Кузнецов писал: «Меня считают социально чуждым за то, что отец был зажиточный... Головотяпство и больше ничего. Я с 13 мая 1929 года, когда у нас о коллективизации еще не говорили, вступил в коммуну в соседнем сельском Совете, за две версты от нашей деревни. А сейчас район сплошной коллективизации. Работаю и сейчас в коммуне... руковожу комсомольской политшколой (!!!) и беспартийный, обидно. В окр. КК дело обо мне не разрешено, не знаю, долго ли еще так будут тянуть. У нас сейчас жарко, работы хватит, кулака ликвидировали, коллективизация на 88 процентов всего населения. Посевкампания в разгаре, ремонтируем, сортируем... Знай, что я КСМ в душе, не сдам позиции...».
19 ноября 1931 года президиум Уральской областной конфликтной комиссии ВЛКСМ рассмотрел заявление Н.И. Кузнецова. Из протокола № 35: «...Год рождения 1912, в комсомоле с 1926 г., сын зажиточного крестьянина, сам служащий. Работает в Коми-Пермяцком округе лесоустроителем. Исключен Талицким райкомом за скрытие социального происхождения, как сын кулака – участника белой банды. И.Н. Кузнецовым представлены документы, опровергающие данное обвинение. Учитывая, что предъявленное Н.И. Кузнецову обвинение не доказано – отец был в Красной Армии, – решение об исключении отменено».
3 декабря 1931 года правда восторжествовала – Николай Иванович был восстановлен в рядах ВЛКСМ.
Верность идеалам Николай Иванович пронес через всю жизнь.
Как это все начиналось
Первые публикации о противоречиях в официальной биографии Кузнецова появились в украинской печати накануне 80-летия юбилея героя-разведчика (27 июля 1991 года). Тогда авторы статей еще предлагали ГКБ СССР опровергнуть (или подтвердить) их версии и предположения о судьбе уральца архивными документальными материалами. С такой же просьбой обращались в солидные ведомства музеи из Ровно, Луцка и Львова. Никакой реакции.
Многих историков молчание КГБ удивляло и настораживало. Ведь догадаться о существовании в спецхранах документов о деятельности оперативной группы НКБ СССР «Победители» под командованием Д.Н. Медведева и самого Н.И. Кузнецова для специалиста несложно.
Эту догадку тогда мне подтвердили сотрудники Центра общественных связей КГБ СССР. Они сами направляли руководству Комитета специальную записку с предложением рассекретить хотя бы часть этих архивных фондов. Так можно было бы опровергнуть домыслы и слухи вокруг Кузнецова, дать новую историческую трактовку его жизни и смерти, не принижая высокого значения самопожертвования этого человека. Человека, а не символа.
Однако председатель КГБ СССР В.А. Крючков дал указание придерживаться образа героя, «укоренившегося в художественной литературе и массовом общественном сознании». Символа, а не человека. На робкие возражения о том, что «разговоры» о Кузнецове будут продолжаться, член Политбюро ЦК КПСС генерал армии Крючков будто бы сказал: «Поговорят и перестанут!». Шел июль 1991 года. До августовского ГКЧП, в котором Крючков играл не последнюю роль, оставалось меньше месяца. Сейчас понятно, как предполагалось восстановить утраченные идеологические позиции. Но танки оказались плохими аргументами в исторических спорах, а «разговоры» о Кузнецове окончились сносом его памятников в городах Западной Украины и переименованием улиц, носящих его имя.
Крючкова отправили в Лефортовскую тюрьму, возглавляемое им ведомство подвергли многочисленным реорганизациям. В такой обстановке было не до Кузнецова.
Его памятник, демонтированный во Львове, благодаря хлопотам администрации Талицкого района, привезли на родину и установили в центре Талицы. Но осталась обида на тех, кто опорочил память героя. И вопросы, на которые до сих пор нет ответов.
Можно, конечно, не замечать противоречий и неясностей в биографии нашего земляка. Можно по-прежнему придерживаться и официально утвержденного в 40–50-е годы образа-символа. Но тогда не надо удивляться и негодовать на то, что молодежь мало посещает его музеи на уральской земле (по сравнению с прошлыми годами). А не лучше ли ответить хотя бы на некоторые вопросы о Кузнецове и на основе, пусть пока немногочисленных, документов по-новому рассказать о героической и трагической судьбе этого действительно незаурядного человека.
Героями не рождаются
Вопрос первый. За что Кузнецов удостоен звания Героя Советского Союза? Простой вопрос? Тогда почему ни в одной из книг не публиковался наградной лист? Хотя такой документ был. Вот его текст.
Наградной лист
на разведчика опергруппы 4-го управления НКГБ СССР «Победители» Н.И. Кузнецова. 16 октября 1944 г.
1. Фамилия, имя, отчество – Кузнецов Николай Иванович.
2. Звание – не имеет.
3. Должность – разведчик-боевик опергруппы 4-го управления НКГБ СССР «Победители» в тылу немцев.
_4._Год_рождения –_1911._
5. Национальность – русский.
_6._Партийность –_б/п._
_7._Участие_в_гражданской_войне,_последующих_боевых_действиях_по_защите_СССР_и_Отечественной_войне_(где,_когда)_
в опергруппе НКГБ СССР в тылу противника.
8. Имеет ли ранения и контузии в Отечественной войне – геройски погиб в борьбе с немецкими захватчиками.
9. С какого времени в Красной Армии – (прочерк в тексте документа).
_10._С_какого_времени_в_партизанском_отряде –_с_августа_1942г._
11. _Чем_ранее_награжден_(за_какие_отличия_и_когда) –_орденом_Ленина_(Указ_Президиума_Верховного_Совета_СССР_от_26.12.43_г.;_медалью_«Партизану_Отечественной_войны»_I_степени_(приказ_Украинского_штаба_партизанского_движения_от_29.06.44_г.)._
_12._Постоянный_домашний_адрес_представляемого_к_награждению_и_адрес_его_семьи –_Москва,_НГКБ_СССР._
_I._Краткое_конкретное_изложение_личного_военного_подвига_или_заслуг_
Николай Иванович за время пребывания в тылу противника с августа 1942 года в составе оперативной группы 4-го управления НКГБ СССР проявил себя беззаветно преданным патриотом Советской Родины. Принял участие в ряде операций против немецкой администрации в оккупированных районах Украины.
1. 20 сентября 1943 г. в г. Ровно Н.И. Кузнецов выстрелом из пистолета убил руководителя главного отдела финансов рейхскомиссариата Украины министерского советника доктора Ганса Геля и старшего инспектора Ровенского гебитскомиссариата Адольфа Винтера.
2. 15 ноября 1943 г. в г. Ровно под руководством Н.И. Кузнецова и при его личном участии был похищен из своей квартиры, а затем убит командующий особыми войсками на Украине генерал фон Ильген.
3. 16 ноября 1943 г. Н.И. Кузнецов выстрелами из пистолета убил бывшего чрезвычайного комиссара по Мемельской области помощника рейхскомиссара Украины по судебным делам сенатспрезидента Альфреда Функа.
4. 10 февраля 1944 г. в г. Львове выстрелами из пистолета Н.И. Кузнецов убил заместителя губернатора Галиции доктора Бауэра и его секретаря доктора Шнейдера.
5. При контроле автомашины, на которой Н.И. Кузнецов и сопровождавшие его лица выехали из Львова, Н.И. Кузнецов убил немецкого офицера майора Кантера.
6. Находясь в Галиции, Н.И. Кузнецов расстрелял подполковника авиации Петерса.
Пробиваясь в расположение частей Красной Армии, Н.И. Кузнецов со своей группой из трех человек погиб в бою с бандой националистов (бандеровцев).
Кузнецов Николай Иванович за образцовое выполнение задания в борьбе с немецкими захватчиками в тылу противника и проявленные при этом отвагу и геройство достоин представления к званию Героя Советского Союза.
_Зам._начальника_4-го_отдела_
_4-го_управления_НКГБ_СССР_
_II._Заключение_вышестоящих_начальников_ходатайству_о_представлении_т._Кузнецова_И._И._к_званию_Героя_Советского_Союза_
_Начальник_4-го_управления_НКГБ_СССР_
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 года Н.И. Кузнецову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Почему этот документ скрывался от историков и общественности? Думаю, по нескольким причинам. Во-первых, по идеологическим: Кузнецов был беспартийным, а в литературе его представляли коммунистом. Во-вторых, в наградном листе совершенно не отражено получение Кузнецовым сведений о предстоящем летом 1943 года наступлении немецких войск в районе Курской дуги.
Если верить книгам, Николай Кузнецов сыграл важную роль в Курской битве. Он сумел раздобыть сведения о предстоящем летом 1943 года наступлении немецких войск. Эту ценную информацию он получил 31 мая 1943 года на приеме у имперского комиссара территории Украины Эриха Коха, который «посоветовал» обер-лейтенанту Паулю Зиберту быстрее заканчивать дела в Ровно и отправляться в свою часть под Курском. «Как раз на вашем участке фронта, – сказал Кох, – назревают такие события, которые поставят Россию на колени... Фюрер готовит такой сюрприз большевикам, после которого они уже не опомнятся». Именно из-за этих сведений Кузнецов, утверждали авторы книг, и не стал стрелять в гауляйтера Украины.
Однако в наградном листе Николая Кузнецова этого эпизода нет. Да и той фразы Коха, если он ее действительно произнес, явно недостаточно для принятия советским командованием стратегического решения.
Значит, сообщения в Ставку об операции «Цитадель» (таково кодовое название наступления немцев летом 1943 года) от опергурппы «Победители» не поступало? Ответ на этот вопрос в спецсообщении 4-го управления НКГБ СССР в разведывательное управление Генштаба Красной Армии «О предполагаемом наступлении противника на участке Орел – Белгород – Харьков».
Вот полный текст этого документа, датированного 23 июня 1942 года.
«По поступившим данным от 7 мая сего года (выделено мною – _А.П_.) немцы якобы предполагают начать наступление на Восточном фронте с г. Орла в направлении на г. Елец и в дальнейшем на г. Пензу. С городов Курска и Харькова наступление якобы должно развиваться в направлении на г. Воронеж, с г. Белгорода – на г. Малоархангельск с задачей окружить и уничтожить группировку войск Красной Армии, находящихся на этом участке фронта.
В район г. Орла противником якобы стянуто девять армий, из которых половина танковых. В составе танковых армий в основном находятся танки типа «Тигр».
На участке фронта от г. Великие Луки до г. Дорогобужа немцы якобы решили перейти в оборону до конца войны, там находятся всего две армии, одна из них танковая, со штабом в г. Витебске, якобы небоеспособная.
Военная база Восточного фронта, по тем же данным, находится в г. Конотопе.
Сведения источником почерпнуты из разговоров офицеров германской фронтовой разведки».
Согласимся, несмотря на пять раз повторенное «якобы», ничего похожего на «откровения» Эриха Коха. Кроме того, разведывательная информация о строго засекреченном плане немецкого наступления была получена в начале мая, а не в конце. Эта информация сыграла исключительно важную роль в подготовке и осуществлении Курской битвы (5 июля – 23 августа 1943 г.). Дело в том, что до «спецсообщения» от 23 июня 1943 года Ставка и Генштаб из-за широко проводимой противником дезинформации (в том числе в других странах) считали наиболее вероятным местом летнего немецкого наступления г. Великие Луки в направлении на Москву.
Но если не Кузнецов, то кто же тогда добыл эти сведения? Думаю, что в глубоком немецком тылу, там, где работала опергруппа «Победители», был еще один советский разведчик или ценный агент.
Так что предположения современной украинской прессы о двойнике Кузнецова не случайны.
Какова же в таком случае роль Кузнецова? Весьма важная: он прикрывал источник информации от провала, отвлекая на себя гитлеровскую полицию безопасности и СД. Поэтому Пауль Зиберт-Кузнецов и проводил шумные террористические операции. Да и вся опергруппа «Победители» предназначалась, видимо, для сопровождения этого, пока еще неизвестного нам агента.
Прежде чем обосновать эту версию, необходимо хотя бы в общих чертах дать представление о структуре управления оккупированной немцами территории СССР и о дислокации разведывательных и контрразведывательных органов противника.
Обер-лейтенант Зиберт против оберштурмфюрера Пютца
Итак, захваченная гитлеровцами советская земля была разделена на три территории: Прибалтика, Белоруссия и Украина.
Имперским комиссарам этих территорий подчинялись генеральные комиссары, руководимые гражданской властью в так называемых генеральных округах.
На территории «Украина», где имперским комиссаром был, как уже отмечалось, Эрих Кох, существовало 9 генеральных округов (их границы не совпадали с советским административным делением). Нас больше интересует «генеральный округ Волынь и Подолье» с центром в Ровно.
Каждый генеральный округ имел несколько областей, во главе которых стояли областные комиссары (гебитскомиссары). Области делились на районы, а районы – на волости.
Соответственно этому были построены территориальные органы полиции безопасности и СД и полиции охраны порядка.
Начальником гитлеровских спецслужб в «генеральном округе Волынь и Подолье» являлся оберштурмфюрер СС (соответствовало немецкому армейскому званию обер-лейтенанта) Пютц. Их штаб находился в Ровно по улице Сталина, 25.
Все территориальные органы полиции безопасности и СД во всех генеральных округах подчинялись высшему руководителю СС и полиции Юга обергруппенфюреру СС (полный генерал) Прютцманну. Его штаб тоже размещался в Ровно.
Там же действовали несколько подразделений Абвера – немецкой военной разведки и контрразведки.
Небольшой город Ровно (около 50 тысяч жителей) был буквально нашпигован гитлеровскими чиновниками (246 оккупационных учреждений), гестаповцами, карателями и военными.
Стрелять в таких условиях в оккупантов – верная смерть для боевика.
Однако Кузнецов осуществил в Ровно, судя по наградному листу, три террористические операции.
Если советский агент, которого наш земляк «опекал», действительно существовал, то он, скорее всего, служил в разведке «Абверштелле Украина».
Что известно об этом «осином гнезде» из иностранной литературы?
Такое подразделение Абвера было сформировано в августе 1941 года и до ноября 1942 года дислоцировалось в Ровно, затем переведено в Полтаву, а в феврале 1943 года «АСТ Украина» прибыл в г. Здолбунов близ Ровно. Там немцы готовили агентуру для заброски в советский тыл на всех участках южного крыла Восточного фронта.
Располагая в «АСТ Украина» агентурными позициями, вполне можно было добыть информацию даже о таком сверхсекретном плане, как «Цитадель».
В таком случае понятно и то, почему медведевцы не «тревожили» Здолбунов, а Кузнецов держал там конспиративную квартиру. Этим же объясняется место и время «акций возмездия», а также боевая активность опергруппы «Победители».
В сообщении о деятельности этой группы за время пребывания в тылу врага с 19 июня 1942 по 19 июня 1943 гг. отмечалось: «В боях и столкновениях с противником, а также _в_операциях_по_отвлечению_внимания_врага_от_главной_задачи_группы_ (выделено мною – _А.П_.) убито до 550 и ранено до 150 немецких солдат и офицеров, убито и расстреляно до 600 и ранено до 180 полицейских, жандармов и немецких агентов.
Взорвано и повреждено на железных дорогах 26 воинских эшелонов с живой силой и техникой, 76 паровозов, два железнодорожных депо, семь мостов, три железнодорожные мастерские, две электростанции, три дизеля, один склад горючего и 44 километра полотна железной дороги.
Кроме того, сбит один двухмоторный бомбардировщик противника, уничтожено 15 автомашин и автобусов, 4 завода-лесопилки, сожжено 25 немецких имений.
В результате боевых операций захвачено: до 40 винтовок, 8 автоматов, 31 пистолет, 2 станковых и 8 ручных пулеметов, до ста гранат, 2 миномета, до 20 тысяч патронов, свыше 2 тонн взрывчатых веществ, 15 велосипедов и другого имущества. _Документы_доставлены_в_Москву_ (выделено мною – _А.П_.).
В августе 1942 года группой был совершен налет на штаб организации Тодта, ведающей строительством укреплений в районе железнодорожного узла Сарны.
При налете уничтожено отделение гестапо, взорван и сожжен эшелон в составе 19 вагонов, авторезина, убито до 60 немцев, захвачено оружие и боеприпасы.
В июне 1942 года на лагерь группы напал карательный отряд численностью до 160 человек. В результате двухчасового боя каратели бежали, оставив на поле боя 40 трупов, в том числе 7 офицеров.
Группа «Победители», имевшая в своем составе 95 человек, выросла в тылу противника за счет местного населения, военнопленных, бежавших из немецкого плена, и насчитывает в настоящее время 503 человека.
Потери группы: убито 37 человек, пропало без вести пятеро, ранено 46 человек».
После разгрома в Курской битве тридцати отборных дивизий гитлеровцы стали искать источники информации о плане «Цитадель». И тогда, спасая от провала своего товарища по борьбе, Кузнецов сознательно и обдуманно принял на себя удар многочисленных органов полиции безопасности и СД «генерального округа Волынь и Подолье».
Поэтому первые выстрелы в Ровно и прогремели через месяц после победы советских войск на Курской дуге. Следующие террористические акты также удивительно совпали с завершением крупных наступательных операций Красной Армии на Украине. Так что не надо считать Кузнецова фанатиком-террористом. Он был универсальным (и уникальным) профессионалом в такой весьма специфической сфере, как стратегическая разведка.
В январе 1944 года «Абверштелле Украина» был расформирован. Сотрудников этого органа перевели в другие подразделения Абвера, которые находились в местечке Слаубь, в Луцке и во Львове. Тогда же по этому маршруту отправились Кузнецов, Каминский и Белов. Что это? Случайное совпадение?
«Последняя встреча с Николаем Ивановичем Кузнецовым, – вспоминал начальник разведки опергруппы «Победители» А.А. Лукин, – проходила в старом заброшенном сарае на краю села Германувка... Уточнили задание, обсудили некоторые детали...». Подробности Лукин не назвал. Но не исключено, что речь шла о восстановлении связи с источником важной информации. В таком случае становится понятно, почему Пауль Зиберт на несколько суток задержался в Луцке, а потом прорвался во Львов и убийством заместителя губернатора Галиции Бауэра и его секретаря Шнейдера переполошил местную полицию безопасности и СД («Генеральный округ Львов» входил в состав польского генерал-губернаторства). Так Кузнецов как бы подал сигнал своему товарищу: «Я здесь, ищу связь». Оставаться долго во Львове, где не было базы (явок, конспиративных квартир, документов и пр.), он не мог. Поэтому и пришлось скрываться в лесу, враждебном как к немецким офицерам, так и советским разведчикам.
Погиб в бою
Наградной лист на Кузнецова был подписан руководителями 4-го управления НКГБ СССР 16 октября 1944 года. Значит, уже тогда они знали (причем достоверно) о времени, месте и обстоятельствах гибели разведчика-боевика. Да и как им было этого не знать, если при освобождении Львова 27 июля 1944 года были захвачены сейфы с документами штаба и боевой группы Прютцманна. Среди этих бумаг – переписка с Берлином. Приведем из нее некоторые отрывки, которые говорят сами за себя: «...украинский делегат сообщил, что одним подразделением украинских националистов 2 марта 1944 года задержаны в лесу недалеко от Белогородки в районе Вербы (Волынь) три советских агента (ныне это Дубнивский район Ровенской области – _А.П_). У них изъяты фальшивые немецкие документы, карты немецкие, украинские и польские газеты, среди них «Газета Львовска» с некрологом о докторе Бауэре и докторе Шнейдере, а также отчет одного из задержанных о проделанной работе. Этого агента (по немецким документам его имя Пауль Зиберт) опознал представитель УПА («Украинская повстанческая армия» – _А.П_.). Речь идет о советском партизане-разведчике и диверсанте, который долгое время безнаказанно совершал свои акции в Ровно, убив, в частности, доктора Функа и похитив, в частности, генерала Ильгена... Имеющиеся в отчете подробности о местах и времени совершенных актов, о ранениях жертв, об истраченных боеприпасах и т.д. кажутся точными. От боевой группы Прютцманна поступило сообщение о том, что «Пауль Зиберт» и оба его сообщника расстреляны на Волыни националистами-бандеровцами. Представитель ОУН подтвердил этот факт и обещал, что полиции безопасности будут сданы все материалы».
Кстати, на этот же документ ссылался в своих книгах «Это было под Ровно» и «Сильные духом» командир опергруппы «Победители» полковник госбезопасности Медведев. Значит, оснований не верить трофейным документальным материалам у руководителей 4-го управления НКГБ не было. За исключением одной детали. Очень важной. В немецкой переписке указано, что Пауль Зиберт и его сообщники «задержаны», а затем «расстреляны». В наградном листе Кузнецова отмечено «погиб в бою с бандой националистов (бандеровцев)». Кому же верить?
Вывод НКГБ об обстоятельствах гибели своих сотрудников основан на документах, которые так же, как и архив Прютцманна, скрыты в спецхранах.
Дело в том, что в марте 1944 года на участке 13-й армии 1-го Украинского фронта отдел «Смерш» (советская военная контрразведка – _А.П_.) обнаружил секретное распоряжение бригаденфюрера СС (генерал-майора) Бреннера от 12 февраля 1944 г. «Об отношении к членам национальной «Украинской повстанческой армии».
В этом, ранее также не публиковавшемся документе, в частности, отмечалось: «Начавшиеся в настоящее время в районе Деражно переговоры с руководителями украинской повстанческой армии успешно продолжаются теперь в районе Верба. Достигнуто следующее соглашение: члены УПА не будут совершать нападения на немецкие воинские части. Кроме того, УПА систематически засылают в районы, занятые противником, своих разведчиков, преимущественно девушек, и сообщают результаты в 1-Ц боевой группы (отдел в штабе Прютцманна по разведке и контрразведке – _А.П_.). Захваченные УПА пленные Красной Армии, а также члены советских банд передаются в 1-Ц на допрос...».
Почему же в таком случае Пауля Зиберта и его спутников не передали в боевую группу Прютцманна, а лишь все обнаруженные у них материалы и сообщили, что «три советских агента расстреляны»?
Очевидно, что этому предшествовал бой, в котором Кузнецов и его товарищи погибли. Потом бандеровцы нашли у них документальные материалы, свидетельствовавшие о принадлежности неизвестных к советской разведке (до исхода неравного боя они вообще не знали, что за люди появились в белгородском лесу, тем более что один из них был в форме немецкого офицера).
Чтобы скрыть от немцев нарушение достигнутого в тех же местах секретного соглашения с гитлеровской полицией безопасности, делегат ОУН и сообщил на переговорах ложные сведения «о расстреле советских агентов», но передал позднее «все обнаруженные у них материалы».
Правда, на эти документы историографы Кузнецова почему-то перестали ссылаться после 1960 года, когда местом его гибели официально было названо село Боратин в Львовской области. Тогда же копии документов из переписки Прютцманна с Берлином исчезли из музеев. Такое вольное (и непонятное) обращение с историческими фактами привело к рождению слухов о том, что Кузнецов жив, но выполняет на Западе специальное задание КГБ, а все материалы о его гибели в Боратине – всего лишь легенда.
Разрешить эти и другие противоречия и разночтения в биографии нашего земляка можно только на основании материалов из архивов бывшего КГБ. Повторюсь: их существование сейчас ни у кого не вызывает сомнений.
Значит, нужна и новая документальная книга о Кузнецове и его времени. Убежден, что эта книга будет не менее захватывающей, чем вся предыдущая литература об этом разведчике-боевике. Потому что Кузнецов-человек выше, значимее Кузнецова-символа.
А. А. Петрушин
Главная тайна Николая Кузнецова
Николай Кузнецов: «За правду буду стоять насмерть»
Тюменские чекисты свято чтут память легендарного разведчика, Героя Советского Союза Николая Ивановича Кузнецова.
С 1926 года Николай учился в Тюменском сельскохозяйственном техникуме. Здесь началась его комсомольская юность. В ноябре того же года он был принят на общем собрании ячейки ВЛКСМ техникумов Тюмени кандидатом в члены ВЛКСМ. 11 декабря решение утвердили на заседании бюро Тюменского горкома комсомола.
Недавно в партийном архиве найдены новые документы о Николае Ивановиче: его заявления и письма в Тюменский окружной и Центральный Комитет ВЛКСМ, комсомольские характеристики и другие. Содержание каждого из них – исповедь юноши, уверенного в своей правоте. В 1927 году в связи со смертью отца Николай вынужден был уехать из Тюмени в город Талицу, чтобы быть ближе к семье.
1929 год. Н. Кузнецов – учащийся третьего курса Талицкого лесотехникума. Подтянутый, аккуратный в исполнении поручений, активный комсомолец, чуткий и отзывчивый товарищ, он всегда в гуще текущих событий. Справки, выданные Николаю райкомом ВЛКСМ и профкомом техникума в сентябре 1929 года, красноречиво свидетельствуют об этом. Кузнецов был членом бюро комсомольской ячейки техникума. «Товарищ Кузнецов, – писали о нем райкомовцы, – находясь в техникуме с 1927 года, вел общественную работу, а именно: был ответственным секретарем ячейки Осоавиахима с 1927 по 1928 годы. Член профкома в должности предкульткомиссии. В настоящее время является председателем профкома Талицкого лесного техникума. Кроме того, тов. Кузнецов во время учебы в техникуме участвовал в повседневной низовой работе в техникуме и вне его по кампаниям, как то: хлебозаготовки, посевная кампания и другая работа».
В декабре 1929 года комсомольца Н. Кузнецова оклеветали те, кому не нравились его прямота, честность и беззаветная преданность Родине. Николая обвиняли в том, что он при поступлении в техникум скрыл свое социальное происхождение (якобы являлся сыном кулака и бандита, убивавшего коммунистов). Ни секретарь комсомольской ячейки техникума, ни Талицкий райком ВЛКСМ не увидели в том подлого оговора, подтасовки фактов под лозунгом борьбы с кулачеством, и 18 декабря 1929 года Николая исключили из комсомола и отчислили с последнего курса техникума.
Документы, хранящиеся в партийном архиве Тюменского обкома КПСС, подтверждают, что крестьянская семья Кузнецовых была середняцкой и жила исключительно своим трудом. Отец Николая, Иван Павлович, в период гражданской войны вступил добровольцем в 5-ю армию, которой командовал М.Н. Тухачевский, участвовал в освобождении Сибири от колчаковцев, дошел до Красноярска. В марте 1920 года красноармеец И.П. Кузнецов действительно достиг 45-летнего возраста, вследствие чего во исполнение приказания войскам 5-й армии от 2 марта с.г. за № 33 уволен в первобытное состояние, то есть демобилизован. Вернувшись домой, он занялся крестьянским трудом.
Брат и сестра Николая вспоминают, что он был потрясен случившимся, страшно переживал этот неожиданно нанесенный ему удар. Дома, когда мать уговаривала сына бросить свои хлопоты, не мучить себя переживаниями, Ника с суровой решимостью ответил: «За правду я буду стоять насмерть!..».
Николай не теряет присутствия духа. И в такой обстановке он всецело отдается работе в коммуне «Красный пахарь» Салаирского сельского Совета, в которую вступил вместе с родными 13 мая 1929 года.
Уверенный в своей правоте, Кузнецов пишет заявление в конфликтную комиссию Тюменского окружкома ВЛКСМ и в ЦК ВЛКСМ с просьбой восстановить его в рядах Коммунистического Союза Молодежи.
Жизнь комсомольца-общественника проходит перед нами как на экране. Вот выдержка из его заявления от 31 марта 1930 года в Тюменский окружной ВЛКСМ: «...С 1920 года я пошел учиться в школу и учился до 1927 года в семилетке и техникуме сельскохозяйственном. В 1925 году вступил в пионеры при организации отряда П. Южаковым и с этого времени работал на общественной работе. Был пред. Форпоста при Зое Салагиной – вожатой отряда. В 1926 г. вступил я в кандидаты ВЛКСМ как середняк, а до революции – из зажиточных. В 1927 г. поступил в Талицкий лесной техникум и зимой был переведен в члены ВЛКСМ. В техникуме со дня поступления и до настоящего времени работал на общественной работе... Весной, в мае, вступил в коммуну «Красный пахарь», где работал рядовым коммунаром, и сейчас также все силы отдаю общественной работе. Марка «негодного», как кол в горле... Итак, прошу восстановить... С товарищеским приветом Н. Кузнецов».
Но ответа не было. Обеспокоенный этим, он 20 марта снова пишет в окружной комитет комсомола. «Тов. пред. КК. Прошу сообщить результат моего дела о восстановлении в ряды ВЛКСМ. Запросите характеристику в РК Талицы и в партячейке нашей коммуны. Пожалуйста, поторопитесь с решением, а то трудно жить».
Позднее на имя секретаря ЦК ВЛКСМ Николай Кузнецов писал: «Меня считают социально чуждым за то, что отец был зажиточный... Головотяпство и больше ничего. Я с 13 мая 1929 года, когда у нас о коллективизации еще не говорили, вступил в коммуну в соседнем сельском Совете, за две версты от нашей деревни. А сейчас район сплошной коллективизации. Работаю и сейчас в коммуне... руковожу комсомольской политшколой (!!!) и беспартийный, обидно. В окр. КК дело обо мне не разрешено, не знаю, долго ли еще так будут тянуть. У нас сейчас жарко, работы хватит, кулака ликвидировали, коллективизация на 88 процентов всего населения. Посевкампания в разгаре, ремонтируем, сортируем... Знай, что я КСМ в душе, не сдам позиции...».
19 ноября 1931 года президиум Уральской областной конфликтной комиссии ВЛКСМ рассмотрел заявление Н.И. Кузнецова. Из протокола № 35: «...Год рождения 1912, в комсомоле с 1926 г., сын зажиточного крестьянина, сам служащий. Работает в Коми-Пермяцком округе лесоустроителем. Исключен Талицким райкомом за скрытие социального происхождения, как сын кулака – участника белой банды. И.Н. Кузнецовым представлены документы, опровергающие данное обвинение. Учитывая, что предъявленное Н.И. Кузнецову обвинение не доказано – отец был в Красной Армии, – решение об исключении отменено».
3 декабря 1931 года правда восторжествовала – Николай Иванович был восстановлен в рядах ВЛКСМ.
Верность идеалам Николай Иванович пронес через всю жизнь.
Как это все начиналось
Первые публикации о противоречиях в официальной биографии Кузнецова появились в украинской печати накануне 80-летия юбилея героя-разведчика (27 июля 1991 года). Тогда авторы статей еще предлагали ГКБ СССР опровергнуть (или подтвердить) их версии и предположения о судьбе уральца архивными документальными материалами. С такой же просьбой обращались в солидные ведомства музеи из Ровно, Луцка и Львова. Никакой реакции.
Многих историков молчание КГБ удивляло и настораживало. Ведь догадаться о существовании в спецхранах документов о деятельности оперативной группы НКБ СССР «Победители» под командованием Д.Н. Медведева и самого Н.И. Кузнецова для специалиста несложно.
Эту догадку тогда мне подтвердили сотрудники Центра общественных связей КГБ СССР. Они сами направляли руководству Комитета специальную записку с предложением рассекретить хотя бы часть этих архивных фондов. Так можно было бы опровергнуть домыслы и слухи вокруг Кузнецова, дать новую историческую трактовку его жизни и смерти, не принижая высокого значения самопожертвования этого человека. Человека, а не символа.
Однако председатель КГБ СССР В.А. Крючков дал указание придерживаться образа героя, «укоренившегося в художественной литературе и массовом общественном сознании». Символа, а не человека. На робкие возражения о том, что «разговоры» о Кузнецове будут продолжаться, член Политбюро ЦК КПСС генерал армии Крючков будто бы сказал: «Поговорят и перестанут!». Шел июль 1991 года. До августовского ГКЧП, в котором Крючков играл не последнюю роль, оставалось меньше месяца. Сейчас понятно, как предполагалось восстановить утраченные идеологические позиции. Но танки оказались плохими аргументами в исторических спорах, а «разговоры» о Кузнецове окончились сносом его памятников в городах Западной Украины и переименованием улиц, носящих его имя.
Крючкова отправили в Лефортовскую тюрьму, возглавляемое им ведомство подвергли многочисленным реорганизациям. В такой обстановке было не до Кузнецова.
Его памятник, демонтированный во Львове, благодаря хлопотам администрации Талицкого района, привезли на родину и установили в центре Талицы. Но осталась обида на тех, кто опорочил память героя. И вопросы, на которые до сих пор нет ответов.
Можно, конечно, не замечать противоречий и неясностей в биографии нашего земляка. Можно по-прежнему придерживаться и официально утвержденного в 40–50-е годы образа-символа. Но тогда не надо удивляться и негодовать на то, что молодежь мало посещает его музеи на уральской земле (по сравнению с прошлыми годами). А не лучше ли ответить хотя бы на некоторые вопросы о Кузнецове и на основе, пусть пока немногочисленных, документов по-новому рассказать о героической и трагической судьбе этого действительно незаурядного человека.
Героями не рождаются
Вопрос первый. За что Кузнецов удостоен звания Героя Советского Союза? Простой вопрос? Тогда почему ни в одной из книг не публиковался наградной лист? Хотя такой документ был. Вот его текст.
Наградной лист
на разведчика опергруппы 4-го управления НКГБ СССР «Победители» Н.И. Кузнецова. 16 октября 1944 г.
1. Фамилия, имя, отчество – Кузнецов Николай Иванович.
2. Звание – не имеет.
3. Должность – разведчик-боевик опергруппы 4-го управления НКГБ СССР «Победители» в тылу немцев.
_4._Год_рождения –_1911._
5. Национальность – русский.
_6._Партийность –_б/п._
_7._Участие_в_гражданской_войне,_последующих_боевых_действиях_по_защите_СССР_и_Отечественной_войне_(где,_когда)_
в опергруппе НКГБ СССР в тылу противника.
8. Имеет ли ранения и контузии в Отечественной войне – геройски погиб в борьбе с немецкими захватчиками.
9. С какого времени в Красной Армии – (прочерк в тексте документа).
_10._С_какого_времени_в_партизанском_отряде –_с_августа_1942г._
11. _Чем_ранее_награжден_(за_какие_отличия_и_когда) –_орденом_Ленина_(Указ_Президиума_Верховного_Совета_СССР_от_26.12.43_г.;_медалью_«Партизану_Отечественной_войны»_I_степени_(приказ_Украинского_штаба_партизанского_движения_от_29.06.44_г.)._
_12._Постоянный_домашний_адрес_представляемого_к_награждению_и_адрес_его_семьи –_Москва,_НГКБ_СССР._
_I._Краткое_конкретное_изложение_личного_военного_подвига_или_заслуг_
Николай Иванович за время пребывания в тылу противника с августа 1942 года в составе оперативной группы 4-го управления НКГБ СССР проявил себя беззаветно преданным патриотом Советской Родины. Принял участие в ряде операций против немецкой администрации в оккупированных районах Украины.
1. 20 сентября 1943 г. в г. Ровно Н.И. Кузнецов выстрелом из пистолета убил руководителя главного отдела финансов рейхскомиссариата Украины министерского советника доктора Ганса Геля и старшего инспектора Ровенского гебитскомиссариата Адольфа Винтера.
2. 15 ноября 1943 г. в г. Ровно под руководством Н.И. Кузнецова и при его личном участии был похищен из своей квартиры, а затем убит командующий особыми войсками на Украине генерал фон Ильген.
3. 16 ноября 1943 г. Н.И. Кузнецов выстрелами из пистолета убил бывшего чрезвычайного комиссара по Мемельской области помощника рейхскомиссара Украины по судебным делам сенатспрезидента Альфреда Функа.
4. 10 февраля 1944 г. в г. Львове выстрелами из пистолета Н.И. Кузнецов убил заместителя губернатора Галиции доктора Бауэра и его секретаря доктора Шнейдера.
5. При контроле автомашины, на которой Н.И. Кузнецов и сопровождавшие его лица выехали из Львова, Н.И. Кузнецов убил немецкого офицера майора Кантера.
6. Находясь в Галиции, Н.И. Кузнецов расстрелял подполковника авиации Петерса.
Пробиваясь в расположение частей Красной Армии, Н.И. Кузнецов со своей группой из трех человек погиб в бою с бандой националистов (бандеровцев).
Кузнецов Николай Иванович за образцовое выполнение задания в борьбе с немецкими захватчиками в тылу противника и проявленные при этом отвагу и геройство достоин представления к званию Героя Советского Союза.
_Зам._начальника_4-го_отдела_
_4-го_управления_НКГБ_СССР_
_II._Заключение_вышестоящих_начальников_ходатайству_о_представлении_т._Кузнецова_И._И._к_званию_Героя_Советского_Союза_
_Начальник_4-го_управления_НКГБ_СССР_
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 года Н.И. Кузнецову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Почему этот документ скрывался от историков и общественности? Думаю, по нескольким причинам. Во-первых, по идеологическим: Кузнецов был беспартийным, а в литературе его представляли коммунистом. Во-вторых, в наградном листе совершенно не отражено получение Кузнецовым сведений о предстоящем летом 1943 года наступлении немецких войск в районе Курской дуги.
Если верить книгам, Николай Кузнецов сыграл важную роль в Курской битве. Он сумел раздобыть сведения о предстоящем летом 1943 года наступлении немецких войск. Эту ценную информацию он получил 31 мая 1943 года на приеме у имперского комиссара территории Украины Эриха Коха, который «посоветовал» обер-лейтенанту Паулю Зиберту быстрее заканчивать дела в Ровно и отправляться в свою часть под Курском. «Как раз на вашем участке фронта, – сказал Кох, – назревают такие события, которые поставят Россию на колени... Фюрер готовит такой сюрприз большевикам, после которого они уже не опомнятся». Именно из-за этих сведений Кузнецов, утверждали авторы книг, и не стал стрелять в гауляйтера Украины.
Однако в наградном листе Николая Кузнецова этого эпизода нет. Да и той фразы Коха, если он ее действительно произнес, явно недостаточно для принятия советским командованием стратегического решения.
Значит, сообщения в Ставку об операции «Цитадель» (таково кодовое название наступления немцев летом 1943 года) от опергурппы «Победители» не поступало? Ответ на этот вопрос в спецсообщении 4-го управления НКГБ СССР в разведывательное управление Генштаба Красной Армии «О предполагаемом наступлении противника на участке Орел – Белгород – Харьков».
Вот полный текст этого документа, датированного 23 июня 1942 года.
«По поступившим данным от 7 мая сего года (выделено мною – _А.П_.) немцы якобы предполагают начать наступление на Восточном фронте с г. Орла в направлении на г. Елец и в дальнейшем на г. Пензу. С городов Курска и Харькова наступление якобы должно развиваться в направлении на г. Воронеж, с г. Белгорода – на г. Малоархангельск с задачей окружить и уничтожить группировку войск Красной Армии, находящихся на этом участке фронта.
В район г. Орла противником якобы стянуто девять армий, из которых половина танковых. В составе танковых армий в основном находятся танки типа «Тигр».
На участке фронта от г. Великие Луки до г. Дорогобужа немцы якобы решили перейти в оборону до конца войны, там находятся всего две армии, одна из них танковая, со штабом в г. Витебске, якобы небоеспособная.
Военная база Восточного фронта, по тем же данным, находится в г. Конотопе.
Сведения источником почерпнуты из разговоров офицеров германской фронтовой разведки».
Согласимся, несмотря на пять раз повторенное «якобы», ничего похожего на «откровения» Эриха Коха. Кроме того, разведывательная информация о строго засекреченном плане немецкого наступления была получена в начале мая, а не в конце. Эта информация сыграла исключительно важную роль в подготовке и осуществлении Курской битвы (5 июля – 23 августа 1943 г.). Дело в том, что до «спецсообщения» от 23 июня 1943 года Ставка и Генштаб из-за широко проводимой противником дезинформации (в том числе в других странах) считали наиболее вероятным местом летнего немецкого наступления г. Великие Луки в направлении на Москву.
Но если не Кузнецов, то кто же тогда добыл эти сведения? Думаю, что в глубоком немецком тылу, там, где работала опергруппа «Победители», был еще один советский разведчик или ценный агент.
Так что предположения современной украинской прессы о двойнике Кузнецова не случайны.
Какова же в таком случае роль Кузнецова? Весьма важная: он прикрывал источник информации от провала, отвлекая на себя гитлеровскую полицию безопасности и СД. Поэтому Пауль Зиберт-Кузнецов и проводил шумные террористические операции. Да и вся опергруппа «Победители» предназначалась, видимо, для сопровождения этого, пока еще неизвестного нам агента.
Прежде чем обосновать эту версию, необходимо хотя бы в общих чертах дать представление о структуре управления оккупированной немцами территории СССР и о дислокации разведывательных и контрразведывательных органов противника.
Обер-лейтенант Зиберт против оберштурмфюрера Пютца
Итак, захваченная гитлеровцами советская земля была разделена на три территории: Прибалтика, Белоруссия и Украина.
Имперским комиссарам этих территорий подчинялись генеральные комиссары, руководимые гражданской властью в так называемых генеральных округах.
На территории «Украина», где имперским комиссаром был, как уже отмечалось, Эрих Кох, существовало 9 генеральных округов (их границы не совпадали с советским административным делением). Нас больше интересует «генеральный округ Волынь и Подолье» с центром в Ровно.
Каждый генеральный округ имел несколько областей, во главе которых стояли областные комиссары (гебитскомиссары). Области делились на районы, а районы – на волости.
Соответственно этому были построены территориальные органы полиции безопасности и СД и полиции охраны порядка.
Начальником гитлеровских спецслужб в «генеральном округе Волынь и Подолье» являлся оберштурмфюрер СС (соответствовало немецкому армейскому званию обер-лейтенанта) Пютц. Их штаб находился в Ровно по улице Сталина, 25.
Все территориальные органы полиции безопасности и СД во всех генеральных округах подчинялись высшему руководителю СС и полиции Юга обергруппенфюреру СС (полный генерал) Прютцманну. Его штаб тоже размещался в Ровно.
Там же действовали несколько подразделений Абвера – немецкой военной разведки и контрразведки.
Небольшой город Ровно (около 50 тысяч жителей) был буквально нашпигован гитлеровскими чиновниками (246 оккупационных учреждений), гестаповцами, карателями и военными.
Стрелять в таких условиях в оккупантов – верная смерть для боевика.
Однако Кузнецов осуществил в Ровно, судя по наградному листу, три террористические операции.
Если советский агент, которого наш земляк «опекал», действительно существовал, то он, скорее всего, служил в разведке «Абверштелле Украина».
Что известно об этом «осином гнезде» из иностранной литературы?
Такое подразделение Абвера было сформировано в августе 1941 года и до ноября 1942 года дислоцировалось в Ровно, затем переведено в Полтаву, а в феврале 1943 года «АСТ Украина» прибыл в г. Здолбунов близ Ровно. Там немцы готовили агентуру для заброски в советский тыл на всех участках южного крыла Восточного фронта.
Располагая в «АСТ Украина» агентурными позициями, вполне можно было добыть информацию даже о таком сверхсекретном плане, как «Цитадель».
В таком случае понятно и то, почему медведевцы не «тревожили» Здолбунов, а Кузнецов держал там конспиративную квартиру. Этим же объясняется место и время «акций возмездия», а также боевая активность опергруппы «Победители».
В сообщении о деятельности этой группы за время пребывания в тылу врага с 19 июня 1942 по 19 июня 1943 гг. отмечалось: «В боях и столкновениях с противником, а также _в_операциях_по_отвлечению_внимания_врага_от_главной_задачи_группы_ (выделено мною – _А.П_.) убито до 550 и ранено до 150 немецких солдат и офицеров, убито и расстреляно до 600 и ранено до 180 полицейских, жандармов и немецких агентов.
Взорвано и повреждено на железных дорогах 26 воинских эшелонов с живой силой и техникой, 76 паровозов, два железнодорожных депо, семь мостов, три железнодорожные мастерские, две электростанции, три дизеля, один склад горючего и 44 километра полотна железной дороги.
Кроме того, сбит один двухмоторный бомбардировщик противника, уничтожено 15 автомашин и автобусов, 4 завода-лесопилки, сожжено 25 немецких имений.
В результате боевых операций захвачено: до 40 винтовок, 8 автоматов, 31 пистолет, 2 станковых и 8 ручных пулеметов, до ста гранат, 2 миномета, до 20 тысяч патронов, свыше 2 тонн взрывчатых веществ, 15 велосипедов и другого имущества. _Документы_доставлены_в_Москву_ (выделено мною – _А.П_.).
В августе 1942 года группой был совершен налет на штаб организации Тодта, ведающей строительством укреплений в районе железнодорожного узла Сарны.
При налете уничтожено отделение гестапо, взорван и сожжен эшелон в составе 19 вагонов, авторезина, убито до 60 немцев, захвачено оружие и боеприпасы.
В июне 1942 года на лагерь группы напал карательный отряд численностью до 160 человек. В результате двухчасового боя каратели бежали, оставив на поле боя 40 трупов, в том числе 7 офицеров.
Группа «Победители», имевшая в своем составе 95 человек, выросла в тылу противника за счет местного населения, военнопленных, бежавших из немецкого плена, и насчитывает в настоящее время 503 человека.
Потери группы: убито 37 человек, пропало без вести пятеро, ранено 46 человек».
После разгрома в Курской битве тридцати отборных дивизий гитлеровцы стали искать источники информации о плане «Цитадель». И тогда, спасая от провала своего товарища по борьбе, Кузнецов сознательно и обдуманно принял на себя удар многочисленных органов полиции безопасности и СД «генерального округа Волынь и Подолье».
Поэтому первые выстрелы в Ровно и прогремели через месяц после победы советских войск на Курской дуге. Следующие террористические акты также удивительно совпали с завершением крупных наступательных операций Красной Армии на Украине. Так что не надо считать Кузнецова фанатиком-террористом. Он был универсальным (и уникальным) профессионалом в такой весьма специфической сфере, как стратегическая разведка.
В январе 1944 года «Абверштелле Украина» был расформирован. Сотрудников этого органа перевели в другие подразделения Абвера, которые находились в местечке Слаубь, в Луцке и во Львове. Тогда же по этому маршруту отправились Кузнецов, Каминский и Белов. Что это? Случайное совпадение?
«Последняя встреча с Николаем Ивановичем Кузнецовым, – вспоминал начальник разведки опергруппы «Победители» А.А. Лукин, – проходила в старом заброшенном сарае на краю села Германувка... Уточнили задание, обсудили некоторые детали...». Подробности Лукин не назвал. Но не исключено, что речь шла о восстановлении связи с источником важной информации. В таком случае становится понятно, почему Пауль Зиберт на несколько суток задержался в Луцке, а потом прорвался во Львов и убийством заместителя губернатора Галиции Бауэра и его секретаря Шнейдера переполошил местную полицию безопасности и СД («Генеральный округ Львов» входил в состав польского генерал-губернаторства). Так Кузнецов как бы подал сигнал своему товарищу: «Я здесь, ищу связь». Оставаться долго во Львове, где не было базы (явок, конспиративных квартир, документов и пр.), он не мог. Поэтому и пришлось скрываться в лесу, враждебном как к немецким офицерам, так и советским разведчикам.
Погиб в бою
Наградной лист на Кузнецова был подписан руководителями 4-го управления НКГБ СССР 16 октября 1944 года. Значит, уже тогда они знали (причем достоверно) о времени, месте и обстоятельствах гибели разведчика-боевика. Да и как им было этого не знать, если при освобождении Львова 27 июля 1944 года были захвачены сейфы с документами штаба и боевой группы Прютцманна. Среди этих бумаг – переписка с Берлином. Приведем из нее некоторые отрывки, которые говорят сами за себя: «...украинский делегат сообщил, что одним подразделением украинских националистов 2 марта 1944 года задержаны в лесу недалеко от Белогородки в районе Вербы (Волынь) три советских агента (ныне это Дубнивский район Ровенской области – _А.П_). У них изъяты фальшивые немецкие документы, карты немецкие, украинские и польские газеты, среди них «Газета Львовска» с некрологом о докторе Бауэре и докторе Шнейдере, а также отчет одного из задержанных о проделанной работе. Этого агента (по немецким документам его имя Пауль Зиберт) опознал представитель УПА («Украинская повстанческая армия» – _А.П_.). Речь идет о советском партизане-разведчике и диверсанте, который долгое время безнаказанно совершал свои акции в Ровно, убив, в частности, доктора Функа и похитив, в частности, генерала Ильгена... Имеющиеся в отчете подробности о местах и времени совершенных актов, о ранениях жертв, об истраченных боеприпасах и т.д. кажутся точными. От боевой группы Прютцманна поступило сообщение о том, что «Пауль Зиберт» и оба его сообщника расстреляны на Волыни националистами-бандеровцами. Представитель ОУН подтвердил этот факт и обещал, что полиции безопасности будут сданы все материалы».
Кстати, на этот же документ ссылался в своих книгах «Это было под Ровно» и «Сильные духом» командир опергруппы «Победители» полковник госбезопасности Медведев. Значит, оснований не верить трофейным документальным материалам у руководителей 4-го управления НКГБ не было. За исключением одной детали. Очень важной. В немецкой переписке указано, что Пауль Зиберт и его сообщники «задержаны», а затем «расстреляны». В наградном листе Кузнецова отмечено «погиб в бою с бандой националистов (бандеровцев)». Кому же верить?
Вывод НКГБ об обстоятельствах гибели своих сотрудников основан на документах, которые так же, как и архив Прютцманна, скрыты в спецхранах.
Дело в том, что в марте 1944 года на участке 13-й армии 1-го Украинского фронта отдел «Смерш» (советская военная контрразведка – _А.П_.) обнаружил секретное распоряжение бригаденфюрера СС (генерал-майора) Бреннера от 12 февраля 1944 г. «Об отношении к членам национальной «Украинской повстанческой армии».
В этом, ранее также не публиковавшемся документе, в частности, отмечалось: «Начавшиеся в настоящее время в районе Деражно переговоры с руководителями украинской повстанческой армии успешно продолжаются теперь в районе Верба. Достигнуто следующее соглашение: члены УПА не будут совершать нападения на немецкие воинские части. Кроме того, УПА систематически засылают в районы, занятые противником, своих разведчиков, преимущественно девушек, и сообщают результаты в 1-Ц боевой группы (отдел в штабе Прютцманна по разведке и контрразведке – _А.П_.). Захваченные УПА пленные Красной Армии, а также члены советских банд передаются в 1-Ц на допрос...».
Почему же в таком случае Пауля Зиберта и его спутников не передали в боевую группу Прютцманна, а лишь все обнаруженные у них материалы и сообщили, что «три советских агента расстреляны»?
Очевидно, что этому предшествовал бой, в котором Кузнецов и его товарищи погибли. Потом бандеровцы нашли у них документальные материалы, свидетельствовавшие о принадлежности неизвестных к советской разведке (до исхода неравного боя они вообще не знали, что за люди появились в белгородском лесу, тем более что один из них был в форме немецкого офицера).
Чтобы скрыть от немцев нарушение достигнутого в тех же местах секретного соглашения с гитлеровской полицией безопасности, делегат ОУН и сообщил на переговорах ложные сведения «о расстреле советских агентов», но передал позднее «все обнаруженные у них материалы».
Правда, на эти документы историографы Кузнецова почему-то перестали ссылаться после 1960 года, когда местом его гибели официально было названо село Боратин в Львовской области. Тогда же копии документов из переписки Прютцманна с Берлином исчезли из музеев. Такое вольное (и непонятное) обращение с историческими фактами привело к рождению слухов о том, что Кузнецов жив, но выполняет на Западе специальное задание КГБ, а все материалы о его гибели в Боратине – всего лишь легенда.
Разрешить эти и другие противоречия и разночтения в биографии нашего земляка можно только на основании материалов из архивов бывшего КГБ. Повторюсь: их существование сейчас ни у кого не вызывает сомнений.
Значит, нужна и новая документальная книга о Кузнецове и его времени. Убежден, что эта книга будет не менее захватывающей, чем вся предыдущая литература об этом разведчике-боевике. Потому что Кузнецов-человек выше, значимее Кузнецова-символа.