Основа книги — юмористические рассказы и байки. В книгу Николая Башмакова наряду с уже опубликованными в периодике вошли также и новые рассказы. Это, по сути, итог размышлений писателя о жизни такой, какая она сегодня у нас есть. Поэтому ЮМОР и даже САТИРА в книге сочетаются с той печалью о человеке, с тем глубоким пониманием истинного трагизма нашего времени, которые только и могут придать современной прозе художественную полноту и достоверность.
Николай БАШМАКОВ
Вероятный противник
Рассказы
ОТ АВТОРА
Русскому сатирику Михаилу Задорнову посвящаю.
В этот сборник вошли рассказы и миниатюры последнего десятилетия. То, что ветер перемен просвистел сногсшибательный, пояснять не нужно. Сомнения в полезности этих перемен. Разлом, произошедший в обществе и душах людей, привёл к тому, что стало невозможно писать о смешном без грустного. И наоборот. По российским ухабам и кочкам легче ехать с юмором, поэтому основная часть сборника — иронические и юмористические рассказы. Но есть и глава, где можно погрустить. Однако нужно иметь в виду: если грустить постоянно, бытие может превратиться в сплошные слёзы. Не забывайте: жизнь — штука полосатая, потому оптимизм и веру в то, что «завтра будет лучше, чем вчера», терять не надо.
Глава 1. Живём по китайской грамоте
(Юмористические рассказы)
Врачу — ВЫНЬ
«Нищему» — КИНЬ
Полицейскому — ДАЙ
Начальнику — ДАНЬ
Чиновнику — СУНЬ
Миллиард олигарху — КУЙ
Вместо нормальной зарплаты и пенсии — ХУНЬ
Живём в России, но по какой-то «китайской» грамоте…
Апитерапевт
Многие сейчас, как заболеют, к колдунам и экстрасенсам лечиться идут. Что поделаешь, если лечение в больнице стало недоступной роскошью.
У нас в деревне тоже свой знахарь есть. Пчеловод дед Макар. От любой болезни ядом пчёл лечит.
Вот совсем недавно Гришку Косого вылечил. У того оба глаза в переносицу смотрели. Сначала Гришка на медицину понадеялся, к врачу пошёл. Тот его за лекарством отправил. Гришка на цены в аптеке глянул и ещё сильнее косить начал. Обратно к врачу не вернулся… К Макару побежал. Ну, а у того рецепт один. Берёт пчелу и садит между глаз… У Косого от боли глаза из орбит вылезли и прямо смотреть стали. Теперь выглядит нормально. А если чуть закосит, то стоит только крикнуть:
— Гришка, пчела!
У него от ужаса глаза сразу на место становятся.
Хороший врач… Бухгалтера нашего от геморроя избавил. Болезнь такая есть. Всех, кто в мягких креслах сидит, подряд косит… Его долго лечил. Насадит ему пчёл на задницу, тот потом месяц сесть не может. Так до самой пенсии стоя в конторе и работал. По восемь часов, как у станка. От геморроя избавился и сидеть без дела разучился.
Многим Макар помог. Агронома нашего сильно выручил. У того навязчивая идея была. Главой семьи вместо тёщи хотел стать. Двадцать лет мужик мучился. Не выдержал. Поехал в аптеку цианистый калий просить. Полдня уговаривал, даже фотографию тёщи показал, а без рецепта все равно не дали. Пошёл к Макару. Тот посоветовал купить тёще липовый шампунь. Тёща в субботу помылась, из бани вышла, тут её пчелы и облепили… Сбылась мечта агронома. Сегодня уж сорок дней как он — глава семьи.
Макар, после этого случая, сильно популярным стал. Даже киношники к нему зачастили. Год назад у них съёмки были. У одного актёра зуб заболел, и щека распухла. Чтобы съёмку не срывать, отправили актёра к деду. Тот посадил ему пчелу на другую щеку… Физиономия выровнялась. Правда, сильно на японца стал похож. Но зато теперь режиссёры актёров из азиатских стран перестали приглашать. Чуть что, везут к Макару толпу нашего народа, и через день готова целая квантунская армия…
А как пьяниц лечит! Недавно вот Ваську алкаша от запоя «закодировал». У того эта болезнь профессиональная. Работа очень вредная — слесарь-сантехник.
Интересно он Ваську «кодировал». Даст водки понюхать — и пчелу на нос. На самую пипку. Васька третий год на водку смотреть не может. По большим праздникам, правда, сто граммов выпивает. Но сперва обязательно ноздри ватой заткнёт. Вторую чарку уже не может. После первой у него нос размером с тыкву становится …
Буквально от всех болезней Макар лечит. Даже от такой, как «воспаление хитрости». Последний случай — тому пример.
Приехали из города два нищих инвалида. Один — слепой. Другой — глухонемой. Оба на костылях. Идут по деревне, Дань собирают. Бабки у нас сердобольные, кто сметанки даст, кто рубль-другой от пенсии отстегнёт. К Макару пришли, тот им радостно сообщает:
— Сейчас, ребята, я вас лечить буду!
Ребята с похмелья были, обрадовались. Думали, дед медовухой угостит. А он на них пчёл из ройника выпустил…
Излечились мгновенно… На вокзал рванули без всяких костылей. «Глухонемой» на всю деревню матерился. А «слепой» бежал впереди и дорогу показывал.
Так что если у кого проблемы со здоровьем, к Макару приезжайте. Он быстро апитерапию проведёт.
Супермен в России
Вы часто скулите и ругаете установившиеся морозы. А вот представьте: в эти условия попал избалованный теплом американец. Глядя на него, вы почувствуете за себя гордость!
Эту грустную историю рассказал в торопливо убегающем в Западную Европу поезде американский рейнджер.
Его служба в Афганистане протекала скучно. Воевали главным образом лётчики. Чтобы избежать потерь, они бомбили аборигенов почти из космоса. Из-за этого часто промахивались. Однажды, нанося удар по Ираку, попали в китайское посольство в Югославии. А во время бомбёжек самой Югославии погубили столько народа, что «международному трибуналу» пришлось обвинить «в геноциде» Милошевича.
Майкл и сам стал жертвой этих ястребов. Какой-то пересевший с лошади на самолёт ковбой перепутал знаменитую гору Тора-Бора с индивидуальным мешком американского солдата … и нанёс удар по своим.
Майкл получил ранение и попал в госпиталь. Здесь он познакомился с русской девушкой Таней. Коварная красавица соблазнила доверчивого рейнджера и заставила на себе жениться.
Молодая жена уговорила мужа съездить на её родину. Майкл слышал: непокорный народ упорно не желает жить по рецептам «цивилизованных стран» — и согласился взглянуть на эту страну своими глазами.
Рейнджер наивно полагал, что поедет в Москву. Оказалось: Москва — это всего лишь большая гостиница, в которой живёт, в основном, приезжий люд. Сами русские проживают в резервации, которая на их языке называется «периферия».
До «периферии» добирались долго. Сначала самолётом. Потом поездом, автобусом, грузовиком, лошадью, на собаках… Последние сто двадцать километров шли пешком. Майкл перенёс дорогу стойко. Правда, в конце пути его трёхпудовый мешок несла Таня.
Родня в честь дорогих гостей собрала застолье. В доме, площадью тридцать шесть квадратных метров, поместилась только половина жителей деревни. Другая половина сидела по домам и ждала своей очереди.
Начались испытания. Майкл с удивлением узнал, что у русских самая маленькая стопка — двухсотграммовый стакан. Этими ёмкостями распивали изготовленную местными умельцами водку с благородным названием «Троя». Запивали брагой. Закусывали пельменями, грибами и квашеной капустой. «Троя» заметно отдавала тормозной жидкостью, но по части кайфа превосходила виски, кокаин и героин вместе взятые.
Пили непрерывно. За знакомство, за молодых, за здоровье, за дружбу с Америкой, за успехи в боевой и политической подготовке… Под утро — просто за уважение друг к другу. Отказываться пить — нельзя! Оставлять в стакане «зло» — смерти подобно!
В полночь погас свет. Оказалось: «Конец Света», о котором с таким страхом говорят на Западе, для русских обычное явление. Какой-то шутник «приватизировал» в этой стране рубильник и теперь регулярно с ним балуется.
Русские не расстроились. Зажгли керосиновые лампы, выпили за упокой души приватизаторов и принялись, как в старину, петь и плясать.
От всего выпитого, съеденного и увиденного у Майкла схватило живот. Туалет оказался во дворе. Всего в ста пятидесяти метрах. Добираться пришлось в темноте. Сначала Майкл попал в баню. Потом в конюшню, в гараж, в собачью будку… К ранению добавились ушибы, травмы, укусы собак…
Достигнув цели, рейнджер почувствовал себя самым счастливым человеком. Но только на одну секунду. На второй секунде он понял, чем Калифорния отличается от Сибири… Минус сорок пять с небольшим ветром необычайно укоротили счастливый миг. Обратный путь к дому занял всего шесть секунд…
За ночь рейнджер совершил ещё пять вылазок и понемногу начал привыкать. Но беда не приходит одна. После восемнадцатого стакана Майкл совсем обрусел и принялся раздавать полученные за войну в Афганистане доллары. Русские не выказали к «американским деньгам» никакого почтения, а бывший десантник Гриша использовал их вместо туалетной бумаги. Такого надругательства над портретами американских президентов Майкл стерпеть не мог! Он решил наказать хулигана, но… Гриша ударил первым…
Очнулся Майкл только утром. Здоровья, за которое пили всю ночь, не было. В голове осталась единственная мысль: «Лучше обратно в Афганистан… Под ракеты родных ястребов».
Русские, напротив, чувствовали себя превосходно. Майкла поставили на лыжи и повели в тайгу, на охоту. Охотничьи лыжи оказались капризными. Майкл пробовал идти классическим ходом, но лыжи сами переходили на коньковый и разъезжались в стороны. Вдобавок ко всему после крутого подъёма начался затяжной спуск… Лыжи понесли, и Майкл моментально отгадал русскую загадку. «В гору ползком, а с горы кувырком» — это калифорниец на сибирских лыжах. Но худа без добра не бывает. Этим способом рейнджер не только быстро догнал ушедших в отрыв охотников, но и перегнал удиравшего от них оленя.
Истязание продолжалось весь день. К тому моменту, когда русские умудрились подстрелить какого-то нерасторопного зайца, Майкла можно было сразу вести в реанимацию.
Вместо этого его повели в баню. То, что русская баня — это камера пыток, крематорий и газовая камера одновременно, он сообразил слишком поздно.
Его раздели и начали хлестать липовыми, а потом берёзовыми ветками. Майкл сознался во всем… Русские не поверили и начали бить дубовыми… Рейнджер выдал все секреты американского спецназа и потерял сознание… Его вытащили из бани, бросили в сугроб, привели в чувство и повели на второй заход…
Только после третьей порки супермена занесли в дом. Здесь ему напомнили заповедь полководца Суворова: «После бани последние штаны продай, но выпей!» И поднесли стакан с «Троей». В дом начали прибывать жители второй половины деревни. Первый тост подняли: «За знакомство!»…
Так продолжалось трое суток. За это время рейнджер перенёс больше стрессов, чем во всех войнах, в которых участвовал. На четвёртый день, когда его в сорокаградусный мороз вывели на рыбалку, он сбежал.
Дурной пример десантника Гриши оказался заразительным, поэтому денег хватило только до Франции. Через Атлантику придётся своими силами… Вплавь… Но после России это уже не пугало. Главное, добраться и рассказать об этой стране правду.
После кратковременного пребывания в России у Майкла появилось твёрдое убеждение: Русский Дух — не мистификация! Он существует!.. И потому попытка переучить русских на «американский образ жизни» может привести к обратному результату.
Лохотрон
Похоже, что эпоха воровства в России заканчивается. Приватизировать и красть уже практически нечего. Наступает эпоха мошенничества. Поэтому жизнь моя превратилась в непрерывный лохотрон. Куда ни ткнусь, везде меня стремятся одурачить.
Выписал сатирический журнал «Красная Бурда». Бурда оказалась «жёлтой». Июльский номер получил в декабре. Остальные не получил вообще. Почта кивает на редакцию. Редакция на почту. И те, и другие довольны. Не приложив усилий, содрали с меня по паре сотен рублей.
Затеял в доме ремонт. Купил обои. Читаю инструкцию. В каждом рулоне десять метров, плюс — минус пять процентов. Не поленился, проверил. Во всех двадцати рулонах оказался только минус.
Телевизор лучше вообще не смотреть. Уверяют: в стране повсеместно стабилизация и рост производства. В окно выгляну: заводы и фабрики простаивают, фермы развалились, поля зарастают.
Посмотрел рекламу и начал регулярно пить фанту. Там под крышечкой в каждой седьмой бутылке либо календарь, либо приз. Выпил тридцать ящиков. Седьмой бутылки так и не нашёл. Все время попадаются первые шесть.
Ещё хуже получилось с «лекарством от бедности». («Борька», «Бурёнка», «Рябушка»). Всю пенсию на них издержал, а поросята, корова и куры эту гадость есть отказались.
Даже синоптики стали обманывать. Вообще-то по мелочи у них было это и раньше. Пообещают двадцать восемь градусов тепла, а в наличии только восемь. Куда делись остальные двадцать, объяснить не могут. Теперь стали надувать по-крупному. По их совету купил сигнализацию «Мангуст». Чтобы найти свои старые «Жигули» там, где оставил. Поехал к другу на юбилей. Оставил машину во дворе…Утром нашёл только кузов с «Мангустом». И, главное, совершенно в другом месте.
Про таблетки «Мезим» — для желудка не заменим» и говорить нечего. О них народ ответную складушку сочинил. «Кто таблетки «Мезим» пьёт, тот точно язву наживёт!»
А что делается в экономике и политике! Олигархи объявляют об очередном повышении цен на энергоносители. Я возмущаюсь. За меня вступается премьер-министр: «Не дадим повысить цены более, чем на тридцать процентов! А если и дадим, то не в этом месяце!» И я готов целовать премьера, хотя мне повышение цен вообще не нужно. Ни большое, ни малое.
Все время говорят об «очень высоком рейтинге» президента. Что у него за «рейтинг», понять не могу. Похоже, это величина обратная популярности. Популярность всё время падает, а рейтинг растёт.
Перед выборами в Законодательное собрание приехал кандидат. Защитник простого народа. Сам выходец из деревни. Даже фамилия соответствующая… Пастухов. Два часа рассказывал, как правящий режим Россию разваливает. Я обрадовался. Наконец-то и в нашем «медвежьем» углу патриот появился. Побежал голосовать. После выборов оказалось, что кандидат из «медведей». Член правящей партии. Стало быть, до выборов «обличает», а после выборов «разваливает». Ну, что тут скажешь? Кругом обман…
Вот так и живу. Как и всякий российский лох, я не могу назвать имени конкретных злодеев, превративших мою жизнь в лохотрон. Пытаюсь поверить президенту, утверждающему, что лимит на революции в стране исчерпан. И все же все чаще и чаще задаю себе извечные вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?».
Телевизор
Вы думаете, детей все ещё воспитывает семья и школа? Ошибаетесь. Главный воспитатель сейчас — телевизор!
Я тоже заблуждался, пока сын со снохой нам внука не подбросили. С телевизором.
«Мы, — говорят, — в Турцию… Воспитывайте…» И укатили.
Легко сказать — воспитывайте. А как? Внуку пять лет. Из них он четыре с половиной года телевизор смотрит. Тут перевоспитывать и то уже поздно.
Началось все безобидно. Внучек покушал и пальчики облизал. Бабуля моя спрашивает, кто его таким «хорошим» манерам научил. Внук на телевизор показал. А там… Мама с дочкой сыр рекламируют… Мне сразу картинка из детства вспомнилась. Как коровы соль языком лижут… Я до этой рекламы таких языков у людей не видел.
Ну, это мы пережили легко, и бабуля решила про внука побольше узнать. Спрашивает, знает ли он стихи или песенки. Про стихи внучек ничего не слышал, а песенку спел:
Вороны-москвички
меня разбудили…
Промокшие спички
надежду убили…
Курить! Значит,
будем долго жить…
Обычная песенка. Про бомжа. Его вороны на свалке разбудили, а зря… Потому что без курева он все равно не жилец.
А старушка моя современных песен не знает и с испугом задаёт внуку вопрос:
— Ты что же… табак куришь?
— Нет, — отвечает, — табак больше не курю. Я травку курю!
Бабуля моя побледнела:
— Какую, — спрашивает, — травку?
— Ну, траву, листья всякие. У нас в садике все курят.
Лицо у бабули стало отходить, и она опять ему вопрос:
— Кем ты станешь, когда вырастешь?
— Как кем, миллионером!
— Но ведь чтобы деньги зарабатывать, профессия нужна!.
В общем, напросилась бабуля. Ну, внук ей и разъяснил:
— Бабушка, зарабатывают деньги только лохи! А миллионеры деньги делают. Я тоже деньги делать буду! Рэкетиром стану… А может, банк какой ограблю.
Бабуля утихла до конца вечера, а внук на меня переключился. Оказалось, он и политические передачи смотрит.
— Дед, — спрашивает, — а почему вы с бабушкой в лагере сидели, а по «фене» говорить не умеете?
— С чего это ты взял, — говорю, — что мы в лагере сидели?
— Ну как, вон дядя в телевизоре говорит, что раньше вся страна в лагере сидела.
— Понимаешь, — объясняю, — дяди разные бывают. Не каждому верить нужно. Этот, наверное, неудачно упал… А может, его из психбольницы раньше времени выписали… Ну а «феню» мы не знаем потому, что раньше «в телевизоре» на нормальном русском языке разговаривали. И все больше мастеров, учёных, трактористов и комбайнёров показывали…
Не поверил. Вопросами засыпал. К концу беседы меня сомнение взяло, не напрасно ли отменили цензуру? А когда он Жириновского принялся цитировать, я уже был ярым сторонником возвращения смертной казни…
Чтобы после общения с внуком успокоиться, пришлось стакан водки выпить. Бабуля у меня спиртное не терпит — ушла в другую комнату. Только прилёг — внучек с вопросом:
— Дед, — спрашивает, — а что наша бабушка — девственница?
Старушка моя за стенкой только охнула… А я вида не подал и спрашиваю:
— А что ты про это знаешь?
— Все знаю, — говорит, — женщины, которые с мужчинами не спят, — девственницы!
Утром, перед тем как в садик идти, внучек у бабушки стал медицинский шприц клянчить. Та обрадовалась:
— Хорошо, — говорит, — внучек, что медициной интересуешься. Вырастешь, врачом станешь…, как я!
А он в ответ:
— Нет, врачом я быть не хочу. Мы в садике в наркоманов играем…, нам надо Петьку Самодурова на иглу посадить…
Бабуля у меня человек интеллигентный… Упала без всякого звука.
А я, после того как её откачал, спрашиваю:
— Как же вы его на иглу сажать будете?
— Сначала, — отвечает, — попробуем уговорить добровольно, а если откажется, во время обеда шприц на стул подложим. Ну, а потом — замочим!
— Оригинально, — говорю, — мы в своё время тоже на стул подкладывали. Только кнопки. А где вы его «мочить» будете, уж не в сортире ли?
— Нет, мочить будем прямо в столовой… из бутылки. Как дядя в телевизоре.
Вот ведь дался ему этот телевизор. Ни одной передачи не пропускает. Кроме мультиков… Ну, современные мультики не каждый выдержит. Я как заставку к передаче «Спокойной ночи малыши» увидел, так три ночи без валидола заснуть не мог…, а внук сразу признался, что, когда вырастет, киллером станет…, говорит: «Как повстречаю того дядю, который к этой заставке зайчика сделал, так пристрелю!»
Ребёнок. Не понимает, что по нынешним временам такого зайца и тётя сделать может… Поэтому у наших детей теперь одни и те же рефлексы работают: хватать, бить, стрелять…
А у нас с бабулей новая беда. Дети в садике в наркоманов играть перестали… Теперь они играют в алкоголиков… И в дом ничего спиртного принести стало нельзя. Внук везде находит. Не знаю, как киллер, а таможенник из него получится отменный. Ему никакая розыскная собака не нужна…
В общем, когда родители его приехали, мы сильно обрадовались. А они во вкус вошли и начали нас уговаривать, чтобы мы ещё с внуком повозились. Деньги обещали…, доллары.
Я чуть было не согласился, а бабуля моя как закричит:
— Не нужна нам ваша «капуста»! Мы вам половину пенсии отдавать будем, только воспитывайте внука сами! А то у вас вместо няньки телевизор!
Слабая она у меня оказалась. Сильно на неё этот телевизор подействовал.
А внучек уже перед самым уходом спросил меня, кто такой комбайнёр? Пришлось объяснить. И на прощание он нас сильно порадовал. Сказал: когда вырастет, комбайнёром станет!
Плоды реформы образования
Прежде, чем приступить к изложению рассказа «продвинутого студента», вынужден оговориться. Мне пришлось перевести эту «исповедь» с молодёжного сленга на более или менее понятный язык. Ибо жаргон, на котором изъясняется «крутая» и «продвинутая» молодёжь, для обыкновенного человека менее понятен, чем, скажем, язык китайский…
Все, отец! Баста! Домой еду! Ох, и сессия была!.. Представляешь, персональный зачёт сдавать пришлось!.. Я на филологическом учусь. Первый год. Признаюсь честно, семестр прогулял… Но на сессию поехал. Оказывается, все её уже сдали. Меня послали сдавать персонально!..
Я и пошёл. Захожу в комнату. Сидит седой препод. Ну, я тебе скажу, мастодонт!.. Напал на меня без всякого объявления войны:
— Давайте зачётку, будем беседовать!
Я спрашиваю:
— А что сдаём, профессор!
Он не удивился… Видимо, у него таких много… Называет раздел. Фраза… Фразо… Черт! И не выговоришь… Фразеология! И сразу задаёт мне вопрос:
— Расскажите, что знаете об устойчивых словосочетаниях. Их в просторечье называют крылатыми фразами!
Вот, — думаю, — влип! На всякий случай задаю вопрос встречный:
— Профессор! А нельзя ли как-нибудь без этих… «крылатых фраз» зачёт сдать?
— Понимаю, — говорит, — вас, но… «Платон мне друг, а истина дороже!» Придётся все-таки отвечать. Успокойтесь… Это не так страшно, как кажется… Я вам предложу несколько выражений, а вы вспомните легенды или истории, с ними связанные, и расскажете, что эти словосочетания означают!..
Загнал он меня в угол. Пришлось схитрить. Я ведь знаю, старшее поколение хлебом не корми — дай о политике поговорить.
— Извините, — говорю, — профессор, но мне это сделать будет нелегко… Вам хорошо… Вы вон ещё с Платоном дружили… Книги до сих пор читаете… А я — «дитя Интернета»! Откуда я могу эти легенды помнить? Вот если вы разрешите объяснить смысл выражений современными понятиями, я рискну…
Мастодонт согласился:
— Что ж, — говорит, — давайте, попробуем. Объясните мне для начала, что означает выражение «львиная доля»?..
— Ну, это просто, — говорю. — Это доля наших российских олигархов после проведения приватизации!
— Оригинально, — соглашается. — Попали в точку!
Ну и понеслось… Он мне — вопрос… Я — ответ.
— Что означает «итальянская забастовка»?
— Деятельность российских чиновников… Никто толком не работает, хотя все делают вид!
— Хорошо! «После дождичка в четверг»?
— Срок выполнения президентом своих обещаний. Об удвоении ВВП, например… Или подъёме российской деревни!..
— «Плясать под чужую дудку»?
— Внешняя политика российского правительства!..
— «Крокодиловы слезы»?
— «Плач» столичной элиты по поводу тяжёлой жизни трудового народа!..
— «Из мухи делать слона»?
— С помощью пиара выбирать президента!..
— «Секрет Полишинеля»?
— Тайны, которые охраняет ФСБ!..
— «Сладкоголосое пение сирен»?
— Работа средств массовой информации, охмуряющих народ!..
— «Панургово стадо»?
— Российский электорат!..
— «Тридцать сребреников»?
— Зарплата депутатов Государственной думы!..
Наконец, он выдохся и говорит:
— Знаний нет, но угадываете вы хорошо! Не возьму в толк, как это у вас получается?
— Сам не пойму, профессор… Просто нутром чую… и всё!..
— Понятно. К сожалению, в нашем деле нутром чувствовать — мало. Поэтому зачёт пока поставить не могу!
Только тут меня осенило:
— Ой, — говорю, — профессор, извините! О самом главном забыл!..
Протягиваю ему пятьсот долларов… И мастодонт убил меня наповал… Деньги не взял… До этого мне не приходилось видеть человека, который бы отказался от пятисот баксов… Любой из моих приятелей даже из гроба схватил бы эти бумажки… А этот спокойно так спрашивает:
— А вы, собственно, на каком отделении учитесь?
— На платном!
— Так что ж вы мне тут голову морочите? Ваши сдают зачёт в бухгалтерии… Этажом выше… А я принимаю у бюджетников!
От счастья я чуть не заплакал… Я ведь уже представил, что мне придётся каждую сессию так потеть…. Оказалось — это привилегия только тех, кто за обучение денег не платит… Не завидую я им. Это ж сколько в голове всякого… держать надо?..
Теперь ты понимаешь, почему я напился? Такой стресс перенёс. А всего-то этаж перепутал.
…………………………………………………………………
Поезд остановился на очередной станции. Пьяный и довольный студент полез к выходу, а мне подумалось: «Ох, и непростые времена ожидают Россию, когда такие вот «филологи» примутся править страной… Они все понимают, но жить по совести не станут никогда…»
Рэкет на научной основе
Ох, до чего жизнь нескладная пошла! Кругом одно вымогательство. Даже учёные наши и то добыванием денег занялись. С другой стороны, куда им деваться. Второй десяток лет «реформы» да «стабилизация», а денег на науку выделяется меньше, чем в известном африканском племени. И то только потому, что у них там денег вообще ещё нет.
Я в Академгородке живу. Все соседи у меня доктора наук и академики. Как «рынок» в стране начался, они сильно обнищали. Элитой и «цветом нации» теперь считаются столичные мастера шоу-бизнеса, и правительство на учёных внимание обращать перестало. А что можно изобрести без денег? Разве что какой-нибудь унитаз новой конструкции.
Сначала они деньги всё у нашего мэра просили. А тот на науку выделять не хотел. Образование у него не то. В школе он, как и все, десять лет учился. Правда, закончил только два класса, но зато в зоне потом все «университеты» прошёл. Иначе кто бы его мэром-то выбрал.
Учёные захотели воспользоваться демократией и его сместить. Все лето агитировали. На выборах все, как один, за своего голосовали. А победил все равно действующий. Причём с большим преимуществом. Сто пять процентов набрал. Скажете, такого не бывает! Ещё как бывает. Им «всенародно избранный» столько «суверенитета» дал, что они на любых выборах могут и двести процентов нарисовать!
Учёные скисли. А мэр похохатывает: «Сами, — говорит, — виноваты. Теперь вообще без денег сидеть будете!»
Но случай помог. Все началось с биолога, который биодобавки изобрёл. У него конфликт с «новым русским» вышел. Тот рядом с дачей биолога трёхэтажный особняк построил. С южной стороны. Теперь у профессора все шесть соток круглый год в тени. Из полезных растений только пырей растёт.
Учёный обозлился и семейству этого «новорусского» свои биодобавки подсыпал. Хозяину — «Борьку», жене — «Бурёнку», а дочерям — «Рябушку»…
«Новый русский», когда сверх нормы сто двадцать килограммов весу набрал, к биологу за противоядием приполз:
— Бери, — говорит, — что хочешь, только помоги вернуть семейство в нормальное состояние! Не то дочери скоро начнут яйца нести…
Профессор взял совсем немного. Дом этот трёхэтажный, джип да полмиллиона наличными.
Дурной пример заразителен. Коллега этого профессора ещё дальше пошёл. Он тараканов с саранчой скрестил. Зубастые получились и прожорливые. Тоже на своего соседа «бизнесмена» зуб имел. Когда приватизация проводилась, академик свой ваучер соседу передал. Тот грамотно чеком распорядился. Он на него супермаркет и алюминиевый завод приобрёл. А ведь кроме колонии строгого режима нигде не учился. Прошло время, и доктор наук пришёл к соседу дивиденды просить. Тот на него охранников выпустил. Те доктору и дали… Не дивиденды, конечно.
Учёный сильно обиделся и своих тараканов в супермаркет соседа запустил… К утру там одни стены остались. Ну, эти твари, как проголодаются, и стены сгрызут.
А академик не успокоился. Тараканов на алюминий натаскал. Чтоб с заводом покончить. Те, как алюминий грызть научились, до водки добрались. Теперь они у него совсем, как люди… И пьют, и закусывают.
В общем, сейчас этот алюминиевый магнат и вся водочная мафия — главные спонсоры их института. А куда денешься? Академик их шантажирует:
— Если что, — говорит, — всех тараканов на волю отпущу!
И ведь киллера не наймёшь. Насекомые только его слушаются.
Глядя на биологов, и другие начали зарабатывать. Один электронщик компьютерный вирус изобрёл. «Хана Интернету» назвал. И сразу письмо в США направил:
— Дайте, — пишет, — денег на то, чтобы противоядие от вируса найти… А то, неровен час, по планете расползётся…
Приехала комиссия. С аппаратурой. Электронщик в их аппаратуру вирус запустил, и все на обед пошли. С обеда приходят, — нет аппаратуры. Все вирус сожрал. Одни только наши счёты не тронул.
На американцев это сильно подействовало. Спрашивают:
— Сколько Вам нужно денег, чтобы антивирусную программу разработать?
Электронщик отвечает:
— Сто тысяч долларов!
А сам боится, не перегнул ли?
Те говорят:
— Вот Вам пять миллионов, через месяц пришлём ещё!
Теперь их институт нормально работает. Зарплату все вовремя получают. Производство потихоньку расширяют. Над новым вирусом работают. «Каюк самураю» назвали. Видимо, с Японией сотрудничать собрались.
Может, оказывается, наука деньги зарабатывать. А раз деньги есть, то и нужные изобретения появятся. Вот недавно телевидение показало установку, которая из дерьма мазут делает. Очень полезное изобретение. Помните, раньше все кричали: «Хозяина нет… Нефть проедаем!» Теперь «хозяев» очень много. Нефти и мазута нет! С другой стороны, «сырья» для производства мазута хоть отбавляй. Чиновников стало в два раза больше, чем во всем Советском Союзе. Народу от них одна беда, но «сырье» они производят добросовестно.
Кстати, до мэра и чиновников нашего Академгородка учёные тоже добрались. Один физик у себя на даче ядерный реактор построил. А там вокруг у всей городской администрации особняки. Физик их вторым Чернобылем припугнул, и теперь они на науку все деньги отдают. Даже из полученных взяток приплачивают.
Многое в нашей жизни наука изменить может. Были бы только желание, да цель.
Лично у меня к учёным большая просьба, чтобы как можно скорее придумали средство от всевозможных паразитов. Уж больно много их на Руси развелось.
Бесконечный детектив
(Пародия)
Начинающий писатель Максим Палкин написал чудную повесть о романтической любви, верности и дружбе.
Но в российских издательствах такой серии не нашлось, а современные критики сочли, что повесть написана в духе соцреализма, и с негодованием её отвергли.
Максим обиделся и написал, как все, детективный роман. Краткое содержание романа.
Высокопоставленный Заказчик поручает Главному Организатору ликвидировать нового русского, которому удалось приватизировать государственной собственности чуть больше других. Всего на один металлургический комбинат, но из-за этой мелочи разгорается настоящая война.
Главный Организатор выходит на киллера международного класса по кличке Душегуб и по фамилии Букашкин.
Букашкин, ростом два метра шестнадцать сантиметров, косая сажень в плечах, кулак размером с голову среднестатистического милиционера. Владеет всеми видами единоборств, стреляет из любого оружия и попадает с двух километров не только в десятку, но и в рубль. Феноменальная память и выдающиеся актёрские способности позволяют ему обходиться без компьютера и при необходимости превращаться в обыкновенного, незаметного в толпе человека.
За два чемодана фальшивых долларов киллер с особой жестокостью убивает жертву, хоронит труп и устанавливает надгробье с надписью: «Могила неизвестного олигарха».
Обеспокоенная отсутствием завещания жена пишет заявление в милицию. Милиция ссылается на загруженность в работе и заявление не принимает.
Вдова обращается к Криминальному авторитету, который служил у супруга «крышей». На защиту священной и неприкосновенной частной собственности выступает элитная банда Криминального Авторитета — «Триста братков».
Это отборное подразделение сплошь состоит из лучших специалистов МВД и ФСБ, сбежавших из силовых структур по причине низкой зарплаты, а так же спортсменов из числа Чемпионов Мира и Олимпийских игр.
«Триста братков» находят киллера и блокируют его на заброшенном заводе, где всякие реформы уже закончились.
Завязывается бой. В жестокой и неравной схватке «Триста братков» гибнут. Милиция и прокуратура не могут не заметить три сотни трупов и вынуждены возбудить уголовное дело.
Следствие ведёт лучший аналитик на всём постсоветском пространстве майор Плаксин. Он пришёл в органы прямо из кулинарного техникума, откуда был отчислен за неуспеваемость. Здесь в свободное от службы время изучил два десятка иностранных языков, прочитал почти половину Уголовного Кодекса и научился включать компьютер.
Плаксин выпивает три чашки растворимого кофе «Пеле» и, не выходя из кабинета, вычисляет Душегуба, о чём тотчас докладывает своему начальнику Полудурову. Полудуров докладывает начальнику отдела Дурову, тот начальнику управления Самодурову.
Самодуров отдаёт приказ о задержании Душегуба — Букашкина. Операцию проводят Убойные Опера.
Убойные Опера живут весело, но бедно, так как совершенно не берут взяток. Они не в состоянии бегать кросс из-за того, что во время бега задыхаются. Не могут подтягиваться на перекладине и прыгать. САМБО путают с самбой… С трёх метров не попадают из пистолета в автобус, но, когда дело касается особо опасных преступников, преображаются.
Опера садятся на старенький УАЗ и бросаются в погоню. Душегуб уходит на «Мерседесе», поэтому шансов спастись бегством у него нет. Он снова забирается на заброшенный завод и готовится к обороне.
Убойные Опера выпивают по бутылке водки и берут киллера голыми руками…
Майор Плаксин передаёт дело в суд. Однако Главный Организатор подкупает Судью и Прокурора. Душегуб получает два года условно и выходит на свободу.
Высокопоставленный Заказчик продаёт, не безвозмездно, металлургический комбинат новому владельцу.
Через месяц история повторяется. Высокопоставленный Заказчик делает заказ. Главный Организатор нанимает киллера. Душегуб — Букашкин убивает, Плаксин вычисляет, Убойные Опера задерживают, Судья с Прокурором отпускают…
За год Максим Палкин написал двенадцать детективных романов. За это время «могила неизвестного олигарха» превратилась в братскую. Общее число жертв киллера превысило суммарные потери стран, воевавших во Второй Мировой войне.
Во время последнего суда Букашкин получил десять лет… Всё так же условно. Судья и Прокурор построили за его счёт загородные особняки на Кипре и открыли скромные счета в швейцарских банках.
Следователь Плаксин изучил ещё десяток иностранных языков, дочитал до конца Уголовный Кодекс и научился выключать компьютер. После чего у него случился казус. От передозировки кофе майор случайно вычислил Высокопоставленного Заказчика. Ошибка привела к смене руководства.
Милицию переименовали в полицию. Начальника управления Самодурова отправили на пенсию. Вместо него назначили Дурова. На должность Дурова передвинули Полудурова, а непосредственным начальником Плаксина стал бывший ветеринар с иностранной фамилией Де-бил. Сам следователь был понижен в звании.
И только Убойные Опера не пострадали. Они всё так же не берут взяток и живут бедно. Пьют водку и, если потребуется, голыми руками задерживают опасных убийц.
Благодаря своему «бесконечному детективу» начинающий писатель сделался популярным. Теперь он живёт в столице. Его обласкала элита. Он удостоен премии «Триумф» и ведёт на телевидении передачу «Кто хочет стать полицменом?» Его романы издаются огромными тиражами. По ним пишутся киносценарии.
А «самая интеллектуальная» в мире, но заметно деградировавшая в последние годы российская публика, с упоением читает всю эту муру. Мало того, смотрит бесконечные «ментовские» сериалы по телевидению.
Исповедь графомана
Нет, быть писателем дело нелёгкое. По себе знаю.
Я раньше военпредом был. Завод наш ракеты выпускал. Хорошие ракеты, да вот конкурировать им было не с чем. Аналогов им не было. А при рынке без этого нельзя. Пришлось на мирную продукцию перейти. Теперь наш гигант кастрюли выпускает. Но они сильно уступают западным образцам. Не по качеству, нет. Наши покрепче будут. Их запросто вместо солдатских касок применять можно. Не то что пулемёт, гранатомёт выдержат! Только вот где такую голову найти? Не можем мы пока кастрюли под европейский стандарт подогнать!
Вы боеголовку весом пять тонн видели? Попробуйте на этом оборудовании их миниатюрную кастрюльку сделать!
Нет, мы, конечно, рынок сбыта нашли! У нас эти кастрюли Средняя Азия закупает. Там семьи по двадцать человек. Из европейской кастрюльки не накормишь.
Ближний Восток охотно берет. Недавно шейх один приезжал. Он у нас раньше ракеты покупал. Теперь кастрюли. У него в гареме около сотни жён. Да ещё евнухи… Вагон посуды надо. А тут купил две кастрюльки и порядок. Ну, а на случай войны их вместо ДЗОТов использовать можно.
Наладилось дело, а меня за ненадобностью уволили. Вот и решил я писателем стать. Политическую «трагедию» написал. Современную. Про любовь. У меня там все сильно друг друга любили. Левые любили правых. Правые левых. Все вместе любили центристов… Сплошная идиллия. А конец трагический! Правительство пенсии и зарплаты на полгода задержало, и все умерли…
Написал «трагедию» быстро, а с опубликованием дело туго пошло. Кто только мне палки в колеса не ставил!
Первой, как всегда, была жена. Воспитывать меня принялась: «Не уподобляйся, — говорит, — панургову стаду. Все в воду, и ты за ними!»
Ну, я её в воду разок макнул… Сама подсказала. Отстала, но ненадолго. За бумагу зацепилась: «Всю бумагу в доме перевёл, даже туалетную!» Вот грымза!
«Мне что, — отвечаю, — как в древнем Новгороде на бересте писать?
Она: «Да хоть зубилом на скалах свои «бессмертные творения» выбивай, но тетрадки у детей не трожь.!»
Разошлась не на шутку. А когда про салфетки узнала, вообще истерика началась:
«Бумагомаратель, — кричит, — «граммофон» проклятый!»
Мелет языком, что попало. Не знает, что у меня руки по физической работе соскучились. Теперь знает. Вежливо разговаривает. Интеллигентом меня называет… Вшивым. Она нас, интеллигентов, только на две категории делит: вшивых да гнилых!
Первую инстанцию преодолел. Понёс «трагедию» в журнал. Там прочитали: «Плагиат» — говорят.
Я им: «Отредактируйте. Плагиат уберите!»
Они: «Если плагиат убрать, останется одно название!»
Пошёл прямо в издательство. Там посмотрели, не подходит: «У нас, — говорят, — боевики. А у Вас всего одна насильственная смерть… и то холодным оружием!»
Это они про то место, где доктор болтливую пациентку одноразовым шприцем заколол… И хоть я возмутился: «Как это так, — говорю, — умереть по вине родного правительства с голоду — разве не насильственная смерть?» Не помогло.
Поехал в какой-то новый союз писателей. Там меня женщина приняла. Секретарь. Посмотрела рукопись и сразу вынесла вердикт: «Вам, — говорит, — нужно обратиться в юмористический журнал. Ваша «трагедия» для сатириков — просто клад! Исправьте только грамматические ошибки, а то слишком много незнакомых слов и словосочетаний!»
Насчёт ошибок она права. Мне в школе было легче три тонны металлолома собрать, чем один параграф по русскому языку выучить! А вот в словосочетаниях эта секретарша сама ни черта не смыслит. Хоть и говорит, что весь советский период в лагерях просидела, видно, что врёт!
Писатели обычно берут словосочетания и крылатые фразы у древних греков. А я их взял у наших зэков. У них эти словосочетания такие «устойчивые», что всем грекам, римлянам и даже египтянам до них далеко. Так что, если бы она на зоне побывала, эти «словосочетания» были бы ей знакомы.
А эта мымра напоследок мне ещё анекдот рассказала. Про полковника. Который сел стихи писать, а у него все время приказ по полку получался…
С умыслом рассказала. Она ведь, вобла сушёная, думает, что приказ по полку написать легко. Было бы легко, не одни детективы бы на книжных полках лежали! Вы хоть в одном романе приказ по полку видели? Даже у Пушкина, на что уж авторитет, и то никакого намёка!
Не стал с ней спорить. Поехал к знакомому депутату. Он когда-то писателем был, а теперь уже третий срок в Госдуме мотает. Мы с ним в бане познакомились. Раньше он с министрами мылся, а как депутатом стал, начал ходить в общую… Компромата боится.
«Трагедию» он раскритиковал. «Нереально, — говорит, — у тебя. На полгода зарплату задержали, и все умерли… В жизни по три года не платят, и все равно живут… У нас ведь не Америка. Вот там это была бы действительно трагедия!»
Ну, да я на него и не рассчитывал. У него, как выпивать садимся, всегда один и тот же тост: «Выпьем, — говорит, — за склероз! Если бы не он, пришлось бы мне выполнять все, что я избирателям наобещал!» Наверняка, этот склероз и мою «трагедию» бы загубил.
Пошёл к сатирикам. Там похвалили: «Хорошая, — говорят, — пародия на современные комедии». Но писательское дело посоветовали бросить. Порекомендовали пойти в юмористы, либо в большую политику.
Но я решил никуда не ходить. Лучше уж «граммофоном» останусь. По крайней мере, так от меня вреда меньше… У нас в политике и так дилетантов хватает. Будь их поменьше, может, и я бы не «трагедии» писал, а своим привычным делом занимался!
Долготерпение
Миша Осинкин спал без сновидений. И виной тому были отнюдь не налоги, которые он исправно платил. Он просто много работал и от этого сильно уставал.
Миша принадлежал к той самой группе людей, которая раньше именовалась «рабочий класс». Сейчас её «именуют» совсем другими словами, но суть от этого не изменилась. Миша был и остался по сей день высококвалифицированным сварщиком. И можно сколь угодно гадать: быть прогрессу или не быть, если исчезнет самый многочисленный ныне «класс» — чиновников. Но вот без таких людей, как Миша, прогресса не будет, это точно. Хотя справедливости ради нужно сказать: Осинкин был человеком очень обыкновенным, а потому были у него и недостатки.
Первый касался телевидения. Миша не просто верил всему, что там показывали, но и стремился выполнять рекомендации этого ящика. Именно «голубой друг» порекомендовал ему «жить достойно». А для того, чтобы так жить, оказывается, нужно много работать. И Миша работал на трех работах сразу.
Основная работа была у него на оборонном предприятии. Оно когда-то производило самоходные орудия. Теперь секретный сверхгигант выпускал сковородки. Их, в отличие от самоходок, брали плохо, а потому денег в заводской кассе было мало. Финансов едва хватало на зарплату директору и его родственникам.
Миша, наверное, голодал бы, как и другие, если бы не устроился подрабатывать на пищекомбинат. Здесь, кроме начальников, денег тоже никто не получал, зато зарплату выдавали продукцией. Ассортимент комбината почти совпадал с перечнем, который называют «минимальной продовольственной корзиной», и потому жить уже было можно.
Была у Миши и работа, где ему платили деньги. Он подрабатывал в фирме, которая изготавливала металлические двери. Установка бронированных дверей в квартирах в наше время — очень выгодный бизнес. Конечно, не такой, как в похоронном бюро, но все-таки. Поэтому Осинкин был доволен. Работая по 16 часов в сутки, он жил «вполне достойно». Хотя и не настолько «достойно», как хозяин фирмы по изготовлению дверей — Коновалов. Тот вообще никогда и нигде не работал. Даже в колонии, во время первой и второй отсидки. Тем не менее, имел трехэтажный особняк, три автомобиля и солидную сумму в каком-то иностранном банке. Этот «парадокс» Миша понять не мог. Стыдливо умалчивал об этом и всезнающий ящик.
Ну, а Миша, пытаясь «жить достойно», был в постоянном цейтноте. Ему не хватало времени даже на то, чтобы выспаться. А ведь была еще жена Люба. Ей тоже нужно было уделять и силы, и время. В такой ситуации приходилось чем-то жертвовать. Чаще всего женой.
Вот и сейчас, быстро проглотив ужин, Миша нырнул в постель. Люба всякую попытку невыполнения супружеских обязанностей пресекала в корне, поэтому быстренько примостилась рядом. Её тактика была проста. Главное не давать супругу времени на размышления. Чуть промедлишь — уснет. Люба принялась его закидывать вопросами о работе. Он односложно отвечал и все время норовил отвернуться к стенке.
Наконец, жена, желая обратить на себя внимание, перешла в атаку:
— Миш, отгадай загадку, кто это такая — прохладная, гладкая, мягкая?
— Наверное, змея, — полусонным голосом ответил супруг.
— Да нет, это я после ванной!
— Ну, так я и говорю — змея! — хихикнул Миша.
Любе юмор мужа не понравился, и она, обидевшись, замолчала.
Супруг мгновенно воспользовался паузой и захрапел. Верная жена немного поворочалась, потом тяжело вздохнула и примостилась у него на плече.
А Миша впервые за последние три года увидел сон. Сон был не из приятных. Ему приснился хозяин фирмы Коновалов. Только во сне Миша мог признаться, что сильно недолюбливал этого типа. Дело было не в зависти и даже не в том, что хозяин мало платил. Все объяснялось вторым Мишиным «недостатком». Он гордился своей профессией и званием рабочего человека. Правда, только в душе, иначе бы выглядел белой вороной. Коновалов же никогда не работал, а имел гонору на трёх генералов. А уж его презрение к простым людям, которых он называл «ишачками», количественной оценке вообще не поддавалось. Вот это и вызывало Мишину антипатию.
Мише снилось, как этот самый Коновалов с большой сигарой в зубах вошел в склад, где хранились газовые баллоны. Опытный газосварщик понимал всю опасность этого поступка, поэтому вежливо указал хозяину на табличку, запрещающую курение:
— Здесь курить нельзя! Газовые баллоны имеют привычку взрываться!
Коновалов в высшей степени презрительно посмотрел на него:
— Ты что, собрался учить хозяина? Будешь много говорить, завтра же выгоню!
Миша понимал: действительно может выгнать. Заводы простаивали, и желающих занять его место было хоть отбавляй. Но угроза взрыва газовой смеси была еще более реальной. Поэтому он не сдержался (все-таки сон) и закричал:
— А ну, потуши сигару! Может тебе, жирный кот, и все равно, а я еще жить хочу!
«Жирный кот» в ответ расхохотался:
— Да разве ты живёшь, быдло! Вот я — живу! А ты всего лишь существуешь! — с этими словами он ткнул сигару в Мишин лоб.
Миша мог стерпеть все. Даже то, что его обозвали нехорошим словом. Но чтобы тушить сигару на лбу у некурящего человека!
Он схватил Коновалова левой рукой, притянул обидчика поближе, а правой ударил ему между глаз.
Коновалов громко закричал Любиным голосом, и на Мишу обрушился целый град ударов. Только тут он проснулся. Жена все ещё его колотила:
— Ты что дерешься, гад! За что ты меня ударил?
Когда Миша рассказал Любе сон, та все поняла, но все же его попросила:
— Миш! Пусть это так и останется сном. Твой Коновалов, конечно, дрянь хорошая, но ты лучше с ним не связывайся. А ну, как и впрямь выгонит. Где еще сейчас найдешь оплачиваемую работу? Ты уж потерпи, может, все изменится к лучшему.
Миша с доводами жены согласился и пообещал терпеть. Но для себя сделал вывод: «жить в материальном достатке» ещё не означает «жить достойно». Твёрдо уяснил он и другое: к лучшему ничего не изменится, если просто ждать.
Легко ли не быть страусом
Многие сейчас переживают, что не могут во время выборов отличить хорошего человека от негодяя. Вы что же думаете, если научитесь отличать жулика от честного, то счастливо заживёте? Может, где-то, но только не у нас!
Есть у меня знакомый. Вася Иванов. Всю жизнь в НИИ проработал. Талант! А в карьере не везло. Две дюжины начальников в доктора вывел, а сам так младшим научным сотрудником и остался.
Жене, Галке, это сильно не нравилось. Ей хотелось, чтоб Вася начальником стал. Из-за этого она ему каждый день то бойкот, то ультиматум объявляла. Если за ужином ультиматум, то ночью обязательно бойкот… На другой день наоборот.
Под таким прессом невольно изобретателем станешь. Вот Вася и придумал прибор, который всю человеческую сущность в цвете высвечивал. В шевелюру прибор пристроил и к своей талантливой голове подключил.
Ну, и сразу решил испытать. Тут как раз собрание. Правительство деньги институту выделило. Сто рублей… Решали, как разделить.
Вася в последнем ряду сел, глаза закрыл и установку даёт: «Пусть все, кто мне должен, зелёным цветом окрасятся!»
Открывает глаза… Всё по-старому. Только директор зелёный сидит… Так по нему не поймёшь. Он от женщин и водки уже давно позеленел.
Вася сообразил, что пример неудачный выбрал. Исправился: «Пусть, — шепчет, — все, кому я должен, красными станут!»
Глаза открывает… В зале, как на заходе солнца… Один красный свет. Полегчало. Но решает проверить ещё раз. На своей Галке. Она у него здесь же работала и под подозрение попала. Василий в командировке был. Возвращается — дома новая мебель… Тут у любого бы подозрение возникло. Галка свою зарплату на мебель никогда не тратила. Она на неё обычно губную помаду покупала.
Вася опять глаза закрывает: «Пусть, — бормочет, — тот, кто с моей Галкой переспал, синими лучами высветится!»
Ё — моё!!! Лучше бы он глаза-то и не открывал… Все мужики в зале синие сидят! А директор — аж фиолетовый!
Сильно обиделся Василий. Галке фингал поставил! Из института ушёл… «Я, — говорит, — с моим прибором работу себе найду!»
Пошёл в налоговую. Их Главный обрадовался:
— Ты, — говорит, — высвети тех, кто доходы скрывает!
Понял, — отвечает Вася. На проходную сел. Пропуска проверяет и неблагонадёжных в чёрную книгу заносит. В эти списки много народу попало. В том числе всё налоговое управление. И даже Главный.
Выгнали со скандалом.
Устроился в ФСБ. Там сначала дело хорошо пошло. Вася за месяц всех «инакомыслящих» переловил. Иначе говоря, «экстремистов». Только лидеров ЛДПР и Справедливой России не тронул. Они оказались всего лишь «иначе говорящими». А мыслили так, как надо.
Может быть, в ФСБ Вася и прижился бы, да на беду его в Кремль пригласили. Орден хотели вручить, а он принялся там иностранных резидентов хватать. Всех провалил. Только резидента из США не тронул. Тот у них в ФСБ зарплату выдавал. А «чекистов» без зарплаты не оставишь. Кто же будет шпионов бесплатно ловить? Успели, уволили. А то бы опять скандал с НАТО.
Вася сильно опечалился и пошёл жаловаться в «партию реальных дел». А те уже столько этих дел натворили, что решили «чистку своих рядов» провести. Чтобы отсеять из партии негодяев и жуликов. Предложили поработать Васе. Вася отнёсся к заданию добросовестно. После его «чистки» в списках партии только одна молоденькая секретарша осталась. Прибор тут же признали «неисправным» и дали Васе коленом под зад.
А он в суд перекочевал. Там судей чуть по миру не пустил.
Им целых четыре месяца пришлось на одну зарплату жить. А это сейчас не престижно.
Так же и дальше пошло. В прокуратуре «детектором лжи» работал. Любой обман раскрывал, пока следователи на него жалобу Генеральному не накатали. Он им ни одно дело прикрыть не давал. А без этого в прокуратуре долго не протянешь.
Генеральный решил сам прибор испытать. Инкогнито. А Вася ведь не знал, кто перед ним, ну и выдал: «Испытуемый — вор и взяточник!» Тут у всех отлегло… Неисправный прибор. Любому дураку ясно: не может у нас в России Генеральный быть взяточником.
Последнее место у него было в МВД. Их Министр предложил ему воров, взяточников и коррупционеров выявлять. Там терпели Васю, пока он карманников ловил. А как до высших чинов добрался, Министр его на беседу вызвал и очень убедительно объяснил, что если Вася свой «неисправный» прибор не отключит, то ему отрежут его вместе с головой…
Вася испугался. Не за прибор. Голову жалко стало. Хоть и гениальная, а без остального туловища пропадёт.
Пришлось ему признать, что изобретение неудачным оказалось. Тут сильно все обрадовались. Всё в государстве «о кей». Не врёт телевидение…
А Вася к жене вернулся.
Галка его пустила, но про фингал не забыла. И как только подвернулся случай… А он подвернулся сразу, как только Вася спросил, откуда у неё новая шуба… Взяла сковородку и шандарахнула… Отключила прибор… После этого Вася даже таблицу умножения забыл. Грузчиком работает. Теперь с Галкой мирно живут.
Ведь по закону страуса жить, ох, как комфортно. Засунул голову в песок и спи спокойно. Только вот иногда кошки на душе скребут. А вдруг у Васи прибор-то исправным был?
Помогает ли ремень?
(По мотивам народных анекдотов про Вовочку)
Было это в ту пору, когда анекдоты про Вовочку ещё не считались политическими. У вполне почтенных родителей рос мальчик по имени Вова, абсолютно не желавший чему-либо учиться. Парнище этот не просто был лодырем. Он вытворял такое…, что у его учителей осталась только одна цель в жизни — как можно быстрее выпустить его из стен школы…
И вот, когда этот паренёк в очередной раз, говоря «современным языком», всех достал…, отец, тоже в очередной раз, решился серьёзно поговорить с отпрыском.
Он дождался прихода сына из школы, достал из тайника широкий кожаный ремень и «задушевная беседа» началась:
— Ну, чем порадуешь на этот раз? Что получил сегодня?
— Четыре балла!
— А почему не пять?
— У нас было только четыре урока…
— Что, четыре единицы? И даже ни одной двойки?..
— Но ты же сам сказал, если принесу двойку, то два раза и высечешь… Так лучше уж кол.
— Ладно! Докладывай, за что получил!
— Сначала была математика. Игорь Сергеевич задал вопрос: «Вова, если у тебя в одном кармане 2 рубля, а в другом 3, сколько всего рублей у тебя будет?» Я ответил: «Нисколько. Это значит, что я надел чужие штаны!..» Тогда он спросил меня, сколько будет, если восемь разделить на два? Я ответил нормально: «Смотря как делить! Если вдоль, то две тройки, если поперёк — два нуля!»
— Да! За такие ответы и единицы много! Ну, а что было на географии?
— Тоже два вопроса. Мариванна спросила, сколько и какие части света я знаю. Сказал, что две. Тот свет… и этот!.. Тогда она задаёт дурацкий вопрос: «Куда мы попадём, если прямо отсюда пробуравим отверстие через всю Землю?» Я сказал: «Попадём в психушку…» Но единицу она мне поставила не за это…
— А за что же?
— За доброе дело. Петька подложил ей на стул кнопку, а я, когда она начала садиться, этот стул из-под неё убрал…
— С географией все понятно. Ну, а на физкультуре-то за что умудрился получить кол? Ладно, там математика или русский…
— Да физрук сам меня попросил…
— Что попросил?
— Обложить козла матами.
— А ты?
— Ну, я его и обложил. Будет помнить… Козел…
— Всё с тобой ясно… Опять мне придётся в школу идти!..
— Нет! Не придётся…
— Это почему же?
— Последним уроком у нас была химия. Опыты ставили…
— Что!!! Химичку «замочил»?!.. Химкабинет взорвал?!..
— Да нет, не кабинет…
— Ну, слава Богу!.. Хоть на этот раз обошлось…
— Не обошлось. На этот раз школа целиком сгорела… Так что идти тебе некуда!..
Отец хватается за сердце… Потом за ремень:
— А вот за школу ты сейчас по полной программе получишь!..
Вовочка хнычет:
— Так им и надо… Чего они про меня анекдоты сочиняют!..
— Анекдоты про тебя, бездельник, сочиняют не они, а народ!.. Учиться надо, а не пиво с приятелями в подъездах пить!..
Пока отец рассчитывается с Вовочкиной задницей за сгоревшую школу, тот, не переставая, причитает:
— Тоже мне, народ… Ну, ничего… вот вырасту большой, стану олигархом или президентом и покажу этому народу «кузькину мать»!..
И, представьте себе, вырос… и стал… и показал…
А что же народ? А этот несносный народ так и не перестал сочинять про него анекдоты.
Любовь и богатство
(Рассказ деда Фомы)
Вот все говорят: «Деньги главное! Богатство!» А как же быть с любовью? Ведь без любви счастья всё равно нет. А за деньги её не купишь!
Жил в нашей деревне Гришка Самодур. Фамилия у него дурацкая! А так почти нормальный. У него этих денег было — тьма. А счастья не получилось.
Деньги он на специальном аппарате делал. Зальёт в стиральную машину воды, дрожжей туда, сахару, и через час — брага. Ну, а от браги до первача, по змеевику, всего несколько минут пути. День и ночь его аппарат работал. Гришка с ним всю водочную мафию в районе загубил. Деньги лопатой грёб и жена его, Дашка, первая была на селе красавица, а крепкой семьи не получилось. Пуще всего на свете Гришка деньги любил. Видно, оттого и детей у них не было.
Дашка что только не перепробовала, чтобы дитёнка родить. К экстрасенсу в район ездила. Здоровый такой… Мордатый и рыжий. Гипнозом баб лечил. Усыпляет и лечит… Благодаря ему у нас в районе рождаемость в три раза выше, чем у соседей. Рыжих, правда, много… Но ничего.
Хороший лекарь. А Дашке не помог! Она после этого кинулась какую-то «Кама — сутру» с нашими мужиками изучать. Или «Каму с утра»? Не помню. Нет, не только с утра изучала, а и по ночам… Тоже не помогло!
У апитерапевта была. Ну, знаете, который все до единой болезни пчелиным ядом лечит! Тот выслушал: «Помогу, — говорит, — есть у меня рецепт… Попробуй раздеться и побегать по пасеке!»
Он хотел, чтобы её пчёлы хорошо пожалили, а та его обсмеяла.
«Ха, — говорит, — спохватился! Пробовала я твой рецепт, да пасечники все такие «старые пни»… Хоть догола разденься, на тебя и не посмотрят!.. "
В общем, и этот «лекарь» не помог. Так они и мучились, пока однажды Гришка на своём сеновале нового ветеринара Лёшку не застал. Фамилия у того очень редкая — Непьющий. И что интересно, Дашка там же! Лица у обоих как у того артиста, который из бани шёл… Гришке это подозрительно показалось. Он сразу за вилы схватился. Но когда Лешка во весь свой рост встал, Гришка от вил отцепился и вежливо так спрашивает: «Что, — говорит, — ты, Алексей Батькович, на моем сеновале без моей санкции делаешь?»
Тот тоже вежливо: «Поросят, — говорит, — твоих кастрировал… А санкцию мне твоя жена дала… Гони за работу сто рублей!»
«Вижу, что дала, — отвечает Гришка, — не слепой. А за хорошую работу денег не жалко!» — И протягивает тому стольник. Понять его, конечно, можно. У Лёшки кулак как раз с Гришкину голову будет.
В общем, содрал ветеринар деньги, выписал квитанцию и уехал. Гришка квитанцию взял, там всего четыре слова: «Самодур, кастрация, сто рублей…» Специально, стервец, слово про поросят выпустил…
Дашка прочитала и в хохот: " Неужели это правда? А я, думаю, чего у нас детей нет?..»
Гришка обозлился: «А вот посидишь у меня месяц под замком, посмотрю, как тогда захихикаешь!»
Дашка под домашним арестом добросовестно отсидела, и через месяц к этому ветеринару в одной рубашке сбежала. Любовь между ними сильная образовалась…
Гришка не очень-то и расстроился. Всё богатство при нём осталось. Он только его пуще жизни любил. Продал всю недвижимость и в город махнул. Положил деньги в банк и зажил беспечально. Жил и радовался. Сбылась мечта. Из деревни выбрался, «новым русским» стал. До дефолта только и порадовался… Теперь бомжует где-то.
А Лёшка с Дашкой хоть и небогато, но хорошо живут. Дружно. Она ему двойню родила. Правильно говорят: «Где настоящая любовь, там и счастье!»
А вы говорите, деньги! Нет, брат, для счастья богатство вовсе не обязательное условие. Если человек нормальный, конечно.
Ох! Где был я вчера?!
Эх, и давно не гулял я на свадьбе… Лет двенадцать… В последнее время все больше на похороны ходил. А тут вдруг звонит старый приятель и приглашает… Внук у него женится.
Приезжай, — говорит, — хватит киснуть! Свадьбу будет вести платный тамада… Диплом по этому делу защитил. Посмотришь современный ритуал… Новые традиции!..
Я вспомнил свадьбы нашей юности. Тоже ведь был ритуал… Традиции… Было много забавных тостов, стихов, аттракционов, игр и песен… Особенно, эта — «Ах, эта свадьба, свадьба …», исполняемая всеми гостями. Был первый вальс жениха и невесты…, пляски и танцы… «Похищение невесты» с целью «получения выкупа». Иногда даже немножко дрались… Для куражу…
Вспомнил, и так мне захотелось увидеть этот современный ритуал, что я немедленно начал готовиться к этому мероприятию. Купил подарок. Сочинил хороший тост. Привёл в порядок свою парадную форму и… в назначенное время сидел на отведённом мне месте.
Стол был накрыт шикарный. В наше время такого разнообразия еды и питья не было. Это настраивало на оптимистический лад и предчувствие нового и необычного…
Тамада была женщиной. Очень волевой и целеустремлённой… Скажу больше. В сравнении с ней Маргарет Тэтчер — бледная луна на фоне полуденного солнца… Она управляла свадьбой, как фюрер предвоенной Германией… Тамада и произнесла первый тост:
— Наш Коленька, наш заинька беленький, нашёл себе лисоньку… Горностаюшка резвенький поймал свою куропаточку… Ясный сокол догнал свою лебёдушку… Пожелаем им свить своё новое гнёздышко!..
Тамада сделала еле уловимый знак рукой, и какой-то мужчина справа рявкнул басом:
— За это надо выпить!
— А мы не возражаем, — дружно ответил хор голосов слева… И тут же без всякого перерыва, — Горько! Горько!
Жених с невестой поцеловались, а свадьба начала считать:
— Раз…, два…, три…
Пока считали, я задумался над сказанным тостом. Наша тамада с юмором. Я представил, что сделает горностаюшка с куропаточкой, которую он поймал… Потом нарисовал себе картину совместной жизни заиньки белого с лисонькой… Особенно, если лисонька голодна. И, наконец, попытался вообразить, какими будут дети у сокола с лебедушкой… Возможно, соколиные лебеди… Или, может быть, лебединые соколы…
А свадьба шла по накатанной колее. По-новому. Гости тостов не говорили, а просто высказывали свои пожелания молодым. Вот некоторые из них:
— «Дети — это цветы жизни! Расцветайте сами и не превращайтесь в садовников!»
— «Руки, ноги, папа, мама есть, значит проживёте!»
— «Не имей сто друзей, а имей миллион в долларах!»
— «Муж, помни, жена — это универсальный кухонный комбайн в сочетании со стиральной машиной… Не перегружай, а то сбежит!»
— «Жена, чтобы зря не переводить посуду, не кидай в мужа тарелками, а бей скалкой!..»
Половина всех пожеланий касалась секса. (Приводить их здесь стесняюсь.) Но о детях не было сказано ни слова… Действительно, веяние времени. У нас было наоборот.
Все пожелания заканчивались одинаково: " За это надо выпить!» «А мы не возражаем!». Процесс был непрерывным.
Я пригляделся. Кроме меня добросовестно пили ещё четверо. Остальные мухлевали и отпивали только по глотку… Мне стало ясно, если и дальше буду «играть в порядочность», до своего тоста не продержусь… И я «убавил норму».
А тамада переключилась на сватов. Свёкор с тёщей и тесть со свекровью должны были выпить на брудершафт. Традиция старая, но в ней был «новый» «прогрессивный» элемент. Они должны были это проделать, стоя на столе…
Когда будущие родственники поцеловались, свадьба опять заревела: «За это надо выпить!» «А мы не возражаем!»
«Новая традиция» была более зрелищной. Гости не только увидели, как целуются новые родственники, но и посмотрели на не совсем чистые ботинки свёкра и тестя, а заодно и на слегка подёрнутые целлюлитом ноги свекрови и тёщи.
Далее пошли пожелания сватам. Суть их сводилась к тому, как содержать вновь образованную семью вплоть до выхода молодых на пенсию. Вот некоторые из рекомендаций.
Свекрови. «Чтоб твой дом не превратился в ад, на квартиру дай деньжат!»
Тестю. «Для зятя денег не жалей, покупай «Жигуль» скорей!»
Свёкру. «Коль невестка тебе люба, дай ей денежек на шубу!»
Тёще. «Чтобы зять тебе был рад, давай на водочку деньжат!»
Мне стало жаль этих пожилых людей. Думали: вырастили детей, «отправили в самостоятельное плавание», «выпустили на большую дорогу», ан нет… Все ещё только начинается. Особенно жалко было тёщу. У всех остальных хоть и большие выплаты, но разовые… А у неё кабала на всю жизнь.
Между тем «железная леди» объявила музыкальную паузу. Музыки не было. Были одни децибелы… Танцевали тоже по-новому. Старинные твист, чарльстон, не говоря уже о вальсе, — «отдыхали». Новое действо напоминало танец Майкла Джексона с племенем папуасов после возвращения с удачной охоты. Я посмотрел на извивающиеся в конвульсиях тела гостей и засомневался: в России ли мы? Но тамада вернула меня к действительности.
Разгорячённые «танцем» гости возвращались к столу. Среди них были потери. Из игры вышли все добросовестно пившие… Один из них отдыхал под столом…, другой в салате. Двое пристроились в углу, под большим фикусом.
Управительница свадьбы, наконец-то, предоставила слово мне. Я побольше набрал воздуха в грудь, и … раздался душераздирающий крик: «О-о-о-й!!!»
Женщины подумали, что я, как в старые добрые времена, запел песню, и подхватили: «Ой, рябина кудрявая…»
Однако тревога оказалась напрасной. Кричал не я. Одна из дам, наступила своей шпилькой на отдыхающего под столом… Судя по всему, на его самое уязвимое место.
Песня сразу заглохла. Кроме первой строчки никто не знал слов. Я снова набрал воздуха и громко произнёс:
— Дорогие наши заинька и лебёдушка!..
В это время очнулся тот, который отдыхал в салате и заорал:
— За это надо выпить!..
— А мы не возражаем! — дружно подхватила свадьба и тут же начала считать. — Раз…, два…, три…, пять…, десять…, сорок восемь…, сто двадцать…
Молодые стояли в позе поцелуя и учились засыпать в объятиях друг друга. Они уже не садились. Не было смысла. Счёт перевалил за полторы сотни, но как только он стихал, снова раздавалось: «За это надо выпить!» И все повторялось. У свадьбы выработалось своё собственное пси-поле, и каждый индивидуум без подсказки знал, в какой последовательности кричать, считать, пить и закусывать.
Концовку свадьбы помню плохо. Неутомимая тамада всё-таки утомилась. В отсутствии лидера пси-поле разрушилось, и всё пошло на самотёк. Невесту, как и раньше, украли, но никто не знал, где она и с кем. Похититель «за выкупом» не приходил.
Оставшийся без присмотра жених перешёл с шампанского на водку и очень скоро «догнал» остальных гостей…
Гости перестали стесняться и изъяснялись с помощью слов, не имеющих аналогов в иностранной лексике. Теперь, предчувствуя, что свадьба подходит к финалу, добросовестно пили все… и по полной.
Женщины складывали в свои необъятные дамские сумочки фрукты, конфеты, а кое-кто даже и винегрет… Мужчины рассовывали по карманам бутылки с недопитой водкой.
Двое пытались подраться, но сил нанести удар хватило только у одного… Теперь он сидел в сторонке икал и хихикал, а тот, которого ударили, о чём-то сильно грустил.
Члены семей добросовестно пивших готовили их к транспортировке. А отдыхавший в салате очнулся и носился по залу, допытывая всех, кому вручить подарок, который он купил молодым.
И над всем этим пиршеством гремели децибелы: «Гоп! Гоп! Чина — чина! Гоп! Гоп!..»
Я всегда с недоверием относился к людям, утверждающим, что мораль и нравственность в нашем обществе приказали долго жить… Не верю, что такое может произойти у народа, имеющего многотысячелетнюю историю.
Однако, эта свадьба с её «новыми традициями» мою уверенность сильно поколебала…
Современная сказка с грустным концом
(Откровения ветерана)
Чем только не пугают народ в наше время: криминалом, кризисом, болезнями, Концом Света…
Я, лично, ничего не боюсь. Во-первых, я фронтовик. А во-вторых, есть у меня три сына. Двое умных, третий — дурак.
Парни хорошие. Все в столице живут. Когда моя старушка померла, стали меня к себе звать. Но я к ним перебираться не спешу. Правда, один раз совсем было надумал. Но не получилось. Расскажу по порядку.
Было это в год козла… Или барана…, будь он неладен… Столько неприятностей у меня не было даже на войне.
Вообще-то все мои беды приключились не от козла, а от моего старенького «Запорожца». Решил съездить на нём к сыновьям. Деревня наша от столицы недалеко, вот и вздумалось мне прокатиться на моем «раритете».
Сначала поехал к старшенькому. Всю дорогу прошёл без помех, но только стал подъезжать к кольцевой дороге, как меня тут же подрезал «Мерседес». Я — по тормозам… Куда там! Разве боевого коня на скаку остановишь… Мой старичок задёргался, заскакал… и разворотил этому иностранцу весь задок.
Очень неудачно разворотил. Потому как вылезают из него три бритоголовых амбала… И ещё один волосатый, но с пулемётом…
— Все, — говорят, — дед, отъездил ты на своём скакуне… Хватит, пожил…
Я попробовал возразить:
— Да что вы, ребята?.. Какие мои годы?.. Давайте, договоримся полюбовно…
— Нет, — говорят, — десяти тысяч баксов на ремонт у тебя все равно нет, а расплатиться надо… Мы люди дела. Давай, говори, на каком кладбище тебя похоронить!..
«Вот, — думаю, — влип…» И напоследок не жизнь свою вспомнил, а эти чёртовы треллеры… или триллеры. Вот ведь как врут. Смерть, видите ли, с косой приходит. А тут пришла с тремя пистолетами и пулемётом.
— Ладно, — говорю, — убедили. Убивайте… Только в последней просьбе не откажите. Сыну позвонить дозвольте. Вдруг он деньгами поможет!.. А нет, так хоть будет, кому меня похоронить. Зачем вам самим-то надрываться?..
У крутых ребят лица сразу оживились:
— Сыну? А кто он у тебя? Случайно не банкир?
— Да нет, — говорю, — простой работяга. Но работает хорошо. Передовик. Хвастался, недавно ему вымпел дали…
— Хорошо, — отвечают, — звони. Раз передовик, значит, хорошие деньги зарабатывает. Если десять тысяч баксов привезёт, тогда ты ещё чуток поживёшь.
Я позвонил. Ждали недолго. Минут через пятнадцать прилетел вертолёт. Из него посыпались ребята в черных масках…
— Вот, — говорю, — мой старшенький. Передовик с вымпелом…
А сын подходит, качает головой и меня корит:
— Батя!.. Ну, сколько раз тебе повторять… Не передовик я с вымпелом, а командир специальной группы «Вымпел»!.. Зачем ты этих парней в заблужденье ввёл?.. Так бы они убрались только с разбитыми фонарями…, а теперь уедут ещё и с разбитыми носами. Да и «Запорожец» твой им чинить придётся.
В общем, вышло все, как он сказал. И носы бритоголовым разбили… И новый кузов они моему старичку сварили. Бронированный. Поставили движок от иномарки и пуленепробиваемые стекла. Получился самый настоящий броневик. Жалко только — без башни и пулемёта…
Погостил я у старшего и к среднему поехал. И снова происшествие. На перекрёстке по старинке поехал на зелёный свет. Оказалось: в Москве теперь ездят на любой. Не поостерегся. И в результате в мой «Запорожец» ударяется какой-то очень навороченный джип. Весь его передок разбивается, как яйцо всмятку! А на моем — ни царапины! На совесть ребята кузов сварили!
Из джипа выползает важный-преважный господин и на меня:
— Я, — говорит, — президент фирмы!.. Как вы смели?.. Вы нанесли мне материальный и моральный ущерб на два миллиона… Я вас под суд!
«Ого, — думаю, — ставки растут!..» А что сказать в оправдание, если поехал на зелёный свет?.. Попросил позвонить сыну.
Президент фирмы сразу насторожился:
— А кто у тебя сын?
— Да, — говорю, — точно не знаю. В какой-то конторе работает…
— Тогда звони, — сразу успокоился он, — будет, кому передачку в тюрьму отнести.
Я позвонил. Ждали недолго. Минут через десять подъезжают две машины с темными стёклами. Из них выходят бравые ребята. Впереди мой средненький. Подошёл и при всех мне разнос устроил:
— Батя, ну что ты меня перед людьми позоришь? Это мы меж собой называем нашу организацию «конторой»… А ты называй её просто — ФСБ!.. Зачем людей в заблуждение вводишь? Чуть операцию нам не сорвал.
Забрали президента фирмы и в свою «контору» укатили. Они давно этого «фирмача» к себе пригласить хотели, да всё повода не было.
В общем, и тут обошлось. Погостил я у среднего и собрался к младшему. Тот на другой стороне Москвы живёт. На самой окраине. Решил не рисковать. Поехал вкруговую. И все равно вляпался!..
Когда проезжал мимо какого-то кладбища, увидел много разных машин и две шеренги людей. Стоят друг против друга в боевой стойке. Оружие — самое разное. От автомата до гранатомёта. Танка, правда, не было, но противотанковую пушку в кустах успел заметить. По всему видать, преступные кланы на разборку приехали. Очень это удобное дело — на кладбищах разборки устраивать. Не надо после далеко везти.
Засмотрелся я на это зрелище, замечтался и… врезался в их какой-то «Кадиллак». Сами понимаете, тот против моего «броневичка» жидковат. Сразу разломился пополам.
Что тут началось!!! Как в сорок втором под Сталинградом!.. Меня только броня и спасла.
Когда, наконец, все стихло, я вылез из машины и осмотрелся. Скорая помощь уже не требовалась… Умные люди, эти мафиози. Очень толково место для войны выбрали. Вот все преступники бы так. Сколько б сил и средств людям сэкономили!
Собрался было ехать дальше, но вдруг, откуда ни возьмись, прикатили: милиция, спецназ, ФСБ, прокуратура… Они в кустах сидели. По привычке ждали, пока мафия сама себя перестреляет. И все сразу ко мне:
— Ну, дед, здорово ты их покрошил!.. Давай, пиши признание. Не бойся, смертная казнь нынче отменена. Только пожизненное. А тебе, судя по возрасту, сидеть совсем немного осталось!..
Я давай оправдываться:
— Да вы что, ребята? Не трогал я их!.. Сами они друг дружку…
— Да ты не тушуйся, дед! Не запирайся! У нынешних для этого кишка тонка. Не могут они сто пятьдесят человек сразу за один бой… Тут чувствуется твёрдая рука фронтовика!..
И мои старшенький со средненьким тут же. Руками разводят:
— Ну, батя, ты даёшь! В этот раз ты явно перестарался!..
Куда деваться? Пришлось звонить младшему. Он у меня в силовые структуры не пошёл. Врачом стал. Потому и дурак. Что поделаешь, в семье не без урода…
Младший тоже приехал быстро и сразу к начальникам. Подошёл и пристально, как Кашпировский, на них посмотрел:
— Что тут у вас, ребята?
— Да вот, господин Президент, поймали крестного отца российской наркомафии… Видно, сильно разгневался. Полторы сотни своих положил. По современным законам это тянет лет на девять… Условно.
Сын нахмурился и стал смотреть на них ещё пристальнее… И произошло чудо!
— Извините, господин Президент, накладочка вышла. Не знали, что он из вашей «семьи»… А то бы так не усердствовали… Да…, да…, конечно… мы его сей же час отпустим!
Вот тебе и «дурак». Не просто врач, а великий экстрасенс! Раз сумел силовикам внушить, что перед ними их самый главный шеф.
В третий раз все хорошо закончилось. Тогда-то и решился я продать дом и к сыновьям в город уехать. И вот тут начались испытания. Оказалось: меня из деревни не выпишут, пока я не решу вопрос с недвижимостью. А продать дом и участок не смогу, пока не зарегистрирую их в регистрационной палате.
Поехал в регистрационную палату. Там молодая блондинка со среднетехническим образованием заявила, что регистрировать дом и участок не будет, пока я не представлю документы, подтверждающие, что этот дом действительно мой.
Я попробовал возразить:
— Как же это не мой дом, если я его после войны своими руками построил?
Она:
— Ничего не знаю. Представьте документы, тогда зарегистрирую!..
— А где же я их возьму?
— Обращайтесь в суд!
Поехал в суд. Там рассудили так:
— Ищите не менее трёх свидетелей, тогда мы подтвердим вашу собственность!..
Я и тут возразил:
— Как же я найду свидетелей, если последний из тех, кто строил со мной дом, умер три года назад. А из старожилов, кроме меня, осталась только бабка Лукерья, которая страдает каким-то маразмом… И, по выражению нашего фельдшера, «ведёт себя неадекватно».
— Ничего не знаем, решайте тогда ваш вопрос с администрацией…
Поехал в администрацию. Те промурыжили недельку и снова отправили в регистрационную палату.
Три месяца нарезал я круги по инстанциям и кабинетам. Не выдержал. Вызвал сыновей. Всех троих сразу. Уж они-то у меня всё могут.
Приехали. Рассказал им про свою беду. И мои орлы потупили глазки.
— Не обижайся, батя… Мы всё можем, но одолеть эту Гидру нам не по силам. Сам президент сказал, что в России правит не он, а «Его Величество Чиновник», и управы на этого «властелина» нет никакой.
Так и не удалось мне в город уехать. Ну, да Бог с ним. Привык я к деревне. Зато теперь точно знаю, от кого все зло на Руси…
Но с президентом я не согласен. Считаю: и на это зло есть управа. И можно сделать так, что чиновники и заводы в стране восстановят… и сельское хозяйство поднимут.
Загвоздка только в одном: где взять в России Мао Цзэдуна и десять миллионов хунвейбинов?..
Иноземец
К деду Захару и бабке Лукерье из города приехали дети. С собой привезли породистого кота. После традиционных лобызаний бабка, дочка и внучка собрались на совет.
— Хотим съездить на море, — объяснила дочь. — Думаем оставить вам нашего кисулю. Дело очень ответственное. Ему требуется особое воспитание.
— Ладно, — легкомысленно согласилась бабка, — оставляйте. Только скажите, как его зовут.
— Вот его родословная. Папа в Америке. Мама в Израиле. Имя все равно не запомните. Оно длинное…
Наименование породы кота вместе с именем с трудом умещалось на двух листах машинописного текста. Ещё на шести листах излагалась инструкция по уходу и кормлению.
— Иноземец, стало быть, — молвила бабка, — ладно, так и будем его звать. Что он любит кушать?
— Ест только корм из Америки. Ходит в специальный туалет. На улицу выпускать нельзя. Боится сквозняков и может подцепить простуду или блох. Любит деликатесы.
— Хорошо, хорошо! — остановила дочь бабка. — Деликатесы у меня есть. Как раз из Америки. «Ножки Буша» называются, похожи на куриные. Видно «Буш» по — ихнему курица… Или петух…
— Ты что, бабуля! — встряла внучка. — Разве «ножки Буша» деликатес? Их только нищие, бомжи, да пенсионеры едят! И вообще, Буш — это не курица, а американский президент!
— Ты смотри, президент! — удивилась бабка. — А по вкусу ножки совсем, как куриные! А какие же тогда деликатесы он у вас ест?
— Он очень любит мясо лангуста. В крайнем случае, ест краба или осетрину!
— Ты погляди, зверями питается! — охнула бабка, — а с виду такой тихий. А у нас тут ни змей, ни зверей этих нет.
— Каких змей?! Каких зверей?! — завопила внучка, — он ест морепродукты!!!
— Ну, как, видела я по телевизору эту мангусту. Она змей ловит. А иноземец значит мангустами этими и питается?
— Бабушка! Он питается не мангустами, а лангустами, — поправила внучка. — Они в океане живут. Очень вкусные, но дорогие. Вам их не купить. Разве только, если с пенсии всей деревней скинетесь!
— Из океана у меня только килька, — вздохнула бабка. Она кинула коту самую крупную. Тот высокомерно глянул на бабкин деликатес, брезгливо потряс лапой и отвернулся. Бабка расстроилась. Но дочь её успокоила:
— Ты, мама, не переживай. Мы корм привезли. На первый случай хватит, а там, глядишь, привыкнет.
Подошёл дед:
— Что тут у вас?
— Да вот, отдают на воспитание иностранца. Но он сильно привередливый. Нормальную еду не ест.
— А вы попробуйте накормить дустом или мышьяком, — посоветовал дед. — Все проблемы сразу отпадут.
— Ты что! — закипела дочь. — Жалко. Девять тысяч за него отдали!
— А если жалко, давайте, им займусь я.
— Ни за что! — в один голос закричали дочка и внучка. — Ты, дед, жил при диктатуре и сам стал деспотом. А кот вырос при демократии… Он твоих методов не вынесет!
— Коли так, то пусть за ним ухаживает бабуля, — согласился дед. — Она у меня демократию сильно любит.
Два дня дочка, внучка и подъехавший зять инструктировали бабку, как нужно ухаживать за котом. На третий день уехали поправлять пошатнувшееся от тяжёлой городской жизни здоровье. Через неделю, когда закончились привезённые из города продукты, в жизни бабки Лукерьи наступила чёрная полоса. Янки категорически отказывался есть. Она промучилась с ним целый день и к вечеру слегла… Пришлось деду ухаживать и за котом, и за бабкой.
Захар принялся кормить Иноземца тем же, чем и своего кота Ваську. Но избалованный иностранец только обнюхивал пищу и с гордо поднятой головой уходил прочь. Ваську это вполне устраивало. Он был без комплексов и успешно съедал обе порции. Однако, как у истинного российского кота, в нем было развито чувство преклонения перед всем иностранным. Поэтому, в знак особого почтения, он принёс Иноземцу мышь.
Увидев полуживого грызуна, тот злобно зашипел и от страха запрыгнул на комод. Васька расценил это как очередной каприз богатого родственника и съел мышь сам.
Так продолжалось три дня. На четвёртый, видя, что деликатесов нет, оголодавший кот попробовал косточку от «ножки Буша». Все-таки пища с родины… Через неделю стал лакать молоко, есть кильку и даже попробовал дешёвую российскую колбасу.
Дед, не любивший бездельников, заявил, что харчи надо отрабатывать, и определил Иноземца на работу. Ночным сторожем в чулан. Кот сильно боялся темноты и орал всю ночь. Услыхав его вопли, благоразумные мыши покинули чулан, чему дед Захар искренне порадовался.
К концу третьей недели Иноземец ел все, что и кот Васька. Ходил, как все, в туалет на улицу. Исправно нёс сторожевую службу в чулане и подполье. В общем, по всем статьям стал нормальным котом. Вот только ловить мышей не желал. Что поделаешь, того, кто не приучен к труду с молодости, сразу изменить трудно. Но, нет сомнения, дед с его диктаторскими замашками сможет заставить кота выполнять и эту работу…
Стрижка накануне праздника
Перед праздником мама решила подстричь папу. Вадик, его сестрёнка Лена и примкнувший к ним пёс Тишка внимательно наблюдали за процессом и впитывали приёмы работы «цирюльника».
Мама всегда сама стригла папу. Она не доверяла столь ответственное дело даже самым лучшим в мире парикмахерам. По её глубокому убеждению, причёска у папы должна быть такой, чтобы все молодые женщины от него шарахались, а пожилые и старые при виде папы крестились и говорили: «Свят…, свят!..»
Однако маме никак не удавалось достичь совершенства. Всю вину за это она сваливала на старые ножницы — свой главный инструмент.
Но папа был не только «безалаберный», «беззаботный» и «безответственный», а и добрый. Он пожалел маму и купил ей электрическую машинку со множеством мудрёных насадок.
Именно эта машинка, а отнюдь не то, как мама калечила папину причёску, вызвала неподдельный интерес у Вадика, Лены и Тишки.
С машинкой дело шло лучше. Когда с папиной причёской было покончено, мама почувствовала за себя гордость. Папин вид был недалёк от идеала.
Совсем другие чувства испытали наблюдатели. У Вадика и пса Тишки из глаз потекли слёзы, а у Лены возникло непреодолимое желание самой кого-нибудь обстричь. Как только родители ушли в другую комнату, сестрёнка тут же обратилась к Вадику с деловым предложением.
— Вадик, а давай я тебя так же подстригу!..
В глазах у Вадика всё ещё стоял образ подстриженного папы, поэтому он наотрез отказался:
— Нет, Ленка! Ты мне всю растительность на голове испортишь и обязательно выстрижешь лысину… Стриги вон Барсика, — показал он на мирно спящего на диване кота. — Смотри, сколько у него волосьев и пуху!
Лена оценивающе посмотрела на Барсика.
— Да-а-а, зарос наш котик, как пуховый кролик. А ты мне его подержишь?
— Конечно.
Сказано, сделано. Калечить причёску решили коту.
Как опытный санитар из психлечебницы, Вадик аккуратно замотал Барсика в полотенце. Получилась смирительная рубашка, из которой торчала лишь участвующая в эксперименте голова. Кот после сытного обеда пребывал в благодушном настроении. Не подозревая предательства и измены, он лежал на коленях у доброго санитара и тихонечко мурлыкал. Не предупредил о надвигающейся беде и партнёр по экстремальным играм — пёс Тишка. Он лицемерно помахивал хвостом, с интересом и едва заметным злорадством ожидал развязки.
Блаженство Барсика длилось недолго.
Лена включила машинку. В голове у кота возникли и роем закружились ассоциации. Ассоциации вызвали кошмарные воспоминания. Совсем в младенческом возрасте его пытались умертвить эти же самые ребята. Предлог был очень благородный. Умные детишечки додумались до мудрого решения: высосать пылесосом всех блох из его шёрстки. Вот только пылесосу ничего не объяснили. И тот вместе с блохами затянул в приёмную трубу и самого котёнка. Господь Бог, в лице бабушки Таси, спас тогда кота от мученической погибели…
Вспомнился и более поздний случай. Милые детки по самые уши вымазали его шоколадом и мороженым… После чего решили простирнуть в стиральной машине… В тот раз его вопли услышали все. Даже соседи тремя этажами выше.
И вот теперь эти мутные ребята снова что-то затевают.
— Спокойствие, Барсик, только спокойствие!.. Сейчас я сделаю тебе причёску «А ля папа».
Лена поднесла машинку к голове Барсика.
«Неужели вернули смертную казнь?» — промелькнуло в этой голове.
«Парикмахерша» приставила машинку к кошачьему загривку. Воспоминания и ассоциации переросли в панику. Паника — в решимость драться до конца.
«Дёшево жизнь не отд-а-а-а-м!» — промяучил кот хриплым басом. В смертельной схватке за жизнь его силы удесятерились. Он вытащил из смирительной рубашки передние лапы и в течение нескольких секунд исцарапал всё окружающее пространство. После чего вырвался из рук Вадика и, как реактивный истребитель, взлетел на висевший на стене телевизор. В исцарапанное пространство попали: диван, на котором совершалась экзекуция, абсолютно ни в чём неповинный воздух, санитар Вадик, «парикмахер» Лена, лицемер и предатель Тишка и даже прибежавшая на шум бабушка Тася, попытавшаяся снять своего любимчика с телевизора.
Финал был невесёлым. «Инквизиторы», пока им заливали царапины йодом, пищали от боли и ругали неблагодарного Барсика. Хотели сделать как лучше, а он их усердия не оценил.
Пёс Тишка размышлял о несправедливости жизни. Видно, не зря утверждают: в чужой драке больше всех достаётся стороннему наблюдателю.
Кот забрался под шкаф в самый тёмный угол. Он никак не мог разгадать: за что его приговорили к высшей мере? Неужели за украденный со стола кусок колбасы? Но в демократической стране за воровство не казнят… А некоторых даже не садят… Тем не менее, факт налицо. Без всякого суда и следствия приговор пытались привести в исполнение. И не с помощью какой-нибудь банальной гильотины, а новым техническим средством, сильно смахивающим на электрошокер.
Однако праздник приближался, и к его началу дружное семейство вернулось в нормальное состояние. Хотя отношение к произошедшему у всех было разным.
Тишка получил от бабушки, готовившей холодец, тарелку костей, поэтому пребывал на седьмом небе и воспринимал всё как нелепый, досадный случай.
Жертва террора, Барсик, был полностью реабилитирован. Безвинно репрессированный получил компенсацию в виде хорошего куска сёмги. Он делал вид, что всем доволен, но в душе затаил на «палачей» обиду.
Папа после детального осмотра своей причёски пришёл к выводу, что машинку он купил не совсем удачную. Ему показалось: старые ножницы стригли лучше.
Лена переживала. Ей так и не удалось попробовать себя в парикмахерском деле. Стричь надо было не кота, а пса Тишку. У него нрав спокойный и когти не такие острые. Правда, вот зубы…
Вадик был уверен: кот взбеленился из-за излишнего самолюбия. Котяра считал себя независимым, самостоятельным и ходить с причёской, как у папы, попросту не желал. А может, у Барсика просто было плохое настроение? Есть смысл подождать, пока оно улучшится, и повторить попытку.
Бабушка, как это не покажется странным, больше всего жалела папу. Наверное, его новая причёска на неё так подействовала.
Самой довольной в семье была мама. Царапины у детей заживут. Зато какой прогресс в деле стрижки. На корпоративную вечеринку папу можно смело отпускать одного. С такой причёской никакая соперница на него не позарится!..
Глава 2. О грустном
Шанс
Эта история случилась в его жизни, когда он был не Павлом Андреевичем, а легкомысленным, беззаботным и «свободным, как ветер» Пашкой Трофимовым. «Как белый человек» возвращался из отпуска в купейном вагоне скорого поезда. Вообще-то у него оставалось ещё три дня, но родители заставили выехать пораньше. Отец — чтобы не опоздал из отпуска, как в прошлый раз. Мать — чтобы сделал остановку в областном городе, расположенном на Транссибе, как раз посередине между домом и Новосибирском, где он собственно и учился. Цель — повидать одинокую тётку, сестру матери, жившую в небольшой деревушке в тридцати верстах от города, и передать ей посылку, собранную родителями.
Соседи по купе попались некоммуникабельные. Пашка развлекал себя чтением, временами под стук колёс и равномерное укачивание впадал в полусонное состояние и кимарил. Когда изрядно отлежал бока и «проглотил» взятую в дорогу книгу, вышел в тамбур проветриться. Тут и познакомился с парнем из соседнего вагона, Виталием. Виталий пригласил в своё купе, чтобы перекинуться в картишки. Им не хватало четвёртого.
Пашка согласился и, как оказалось, не зря. Когда вошёл в купе, был приятно удивлён. Спутницами Виталия оказались две особы женского пола. Наташа — лет на пять старше его, и Аня — по виду ровесница.
Быстро перезнакомились. Наташа, учитель русского языка и литературы, ехала к родным в Красноярск. Аня окончила политех и добиралась на свою первую работу. Её направили по распределению на новый строящийся комбинат как раз в ту самую область, где жила Пашкина тётка. Девушка получила диплом инженера, ей предстояло работать специалистом по водоочистным сооружениям.
Пашка раскрывать свои карты не стал и на ходу придумал легенду. Закончил школу и едет в Новосибирск «куда-нибудь» поступать. На нём было простенькое голубенькое трико, в котором он выглядел совсем молоденьким. Аня смотрела на Пашку с явным интересом, но информацию о том, что их попутчик вчерашний школьник, встретила с сожалением. На лице у неё промелькнуло лёгкая досада: «Малолетка».
Поиграли в карты, поговорили ни о чём. По очереди рассказывали анекдоты, вспоминали весёлые случаи и истории. Когда недоверие и скованность исчезли, заговорили о вещах более серьёзных. Аня приглянулась Пашке сразу. Стройненькая фигурка, русоволосая, с очень милым личиком, которое нисколько не портил слегка курносый носик. Наоборот, он придавал ей особый шарм. Быстрые, с лёгкой смешинкой в глубине глаза и очень приятный, чистый голос. Пашке в ней понравилось всё, даже чрезмерно пёстрая кофточка, в которую та была одета. Потому он из кожи лез, чтобы не выглядеть в этой компании охламоном. Сыпал анекдотами, шутками, удивлял собеседников остроумием, а когда серьёзная учительница Наташа завела разговор о поэзии — превзошёл самого себя. Вдохновенно, с чувством прочёл несколько стихотворений Сергея Есенина.
После его выступления Наташа воскликнула: «Какой ты молодец, Паша! Эх, если бы мои ученики так знали и читали Есенина! Тебе надо обязательно поступать в гуманитарный вуз!».
Пашку подхлестнула её реплика, и он заговорил о современной поэзии, явно превысив знание школьной программы. Затеял с девушками спор о популярном в то время Евтушенко и заставил их капитулировать. После этого у них не осталось сомнения: перед ними будущий литератор. Из-за того и случился не совсем приятный для парня разговор. До города, где ему и Ане нужно было выходить, оставался какой-то час, когда Пашка ляпнул, на взгляд попутчиков, явную несуразицу. Вдруг заявил, что хочет стать офицером и будет поступать в военное училище.
Что тут началось. Его бросились переубеждать все, включая Виталия, который уже отслужил срочную и посмотрел на армию изнутри. Особенно настойчиво уговаривала Наташа.
— Паша, ты сделаешь величайшую глупость! Военные, они же почти поголовно все тупые! Их не зря называют солдафонами! У нас в городе несколько воинских частей. С некоторыми офицерами я знакома…, с ними не о чем даже поговорить…
Пашка обиделся такому непониманию и принялся военную братию защищать.
— Ну, не все же военные тупые. Среди них много нормальных и талантливых людей. Если бы их не было, не было бы у армии и побед!..
Однако Наташа не сдавалась.
— Да я не говорю о военной подготовке. Тут может быть всё нормально. Я беру общий интеллектуальный уровень. Любое военное училище подравнивает всех курсантов под общий солдафонский стандарт… А служба в дальних гарнизонах вообще приводит человека к деградации. Армия может раздавить любой талант, любой самородок… Уже не говорю о том, что в горячих точках велика вероятность погибнуть…
Не отставал от Наташи и Виталий. Он вспомнил несколько курьёзных случаев из жизни казармы и комических «офицерских» выражений, которые, на его взгляд, как нельзя лучше показывали интеллектуальный уровень офицеров и прапорщиков современной армии.
Пашка не думал сдаваться и в ответ привёл целый список фамилий талантливых военных, от писателей и поэтов прошлого до современного четырёхзвёздного генерала, который наизусть, без запинки читает поэмы Пушкина и Лермонтова.
Точку в споре поставила Аня, принявшая его сторону.
— А мне кажется: Паша прав. Офицеры, как и каждый из нас, тоже разные. И чем больше будет таких, как он, тем грамотнее станет наша армия.
Девушка засмеялась, и вслед за ней над перспективой повышения грамотности армии таким способом заулыбались остальные. Обстановка разрядилась. Пашка встал, собираясь уйти в свой вагон, и пообещал Ане зайти за ней, чтобы помочь сориентироваться в незнакомом городе.
Аня откровенно обрадовалась. К её стыду, она ничего толком не знала ни о городе, в котором ей сейчас предстояло выходить, ни об области, в которой придётся работать.
* * *
Стоянка поезда длилась тридцать минут. Уставшие от сидения и лежания пассажиры высыпали из вагонов и разбрелись по перрону. Наташа и Аня негромко переговаривались возле входа в вагон, изредка поглядывали по сторонам, поджидая своего попутчика.
— Девушки, вы случайно не меня ожидаете? — шутливо обратился к ним какой-то военный.
Девушки обернулись, чтобы достойно ответить нахалу, и у них приключился столбняк. Перед ними стоял Пашка в форме курсанта высшего военного училища, судя по количеству нашивок на рукаве, последнего, выпускного курса.
На лице Ани прорезался откровенный восторг. Пашка и «малолеткой» ей понравился, а тут, ко всему, оказался ещё и ровесником. Она отмерла первой.
— Ничего себе… малолетка, — проговорила и радостно рассмеялась умилительным колокольчиком.
А Наташа, как бы стараясь стереть весь негатив и забыть всё, что произошло час назад, вдруг замахала руками и сумбурно принялась оправдываться:
— Ой, Паша, ради Бога прости меня!.. Я столько наговорила тебе гадостей о военных. А ведь толком их и не знаю. Если по правде, верила всем слухам и сплетням…
— Зато высказала о нашем брате всё честно и откровенно, — просто сказал Пашка. — Мне твоя критика, Наташа, не повредит. Постараюсь не быть похожим на тех, о ком рассказывают анекдоты.
— Нет, нет… ты прости меня. После сегодняшнего дня я никогда уже не смогу обо всех военных думать плохо.
Распрощались. Пашка прошёл к кассам, сделал остановку в проездном билете, и они с Аней двинулись на автовокзал. Ей надо было добираться до города, где строился комбинат.
Автобус уходил через два часа. Аня купила билет. Пашка функцию провожатого выполнил, но расставаться не хотелось, и он предложил прогуляться по городу. Она согласилась. Сдали вещи в камеру хранения и, весело переговариваясь, направились к центру. Взаимная симпатия и юношеская обострённость чувств сделали своё дело. Через час им казалось: они знакомы вечно. Определение «родственные души» как нельзя лучше подошло к этой парочке. Они говорили обо всём без стеснения и опаски, что собеседник неправильно поймёт.
В центре города подошли к фонтану и на несколько минут замолчали, любуясь игрой воды и радужных брызг, подсвеченных лучами солнца.
— Молодые люди, не хотите ли сфотографироваться на память? — прервал их созерцание пожилой человек с большим фотоаппаратом, подрабатывавший в самой красивой части города. — Беру недорого, качество гарантирую…
— Да мы бы согласились, но в вашем городе проездом и через час уезжаем, — с виноватой интонацией ответил Пашка.
— Дайте мне адрес, и я вышлю вам фотографии почтой, — пообещал фотограф. — Не бойтесь, не обману.
В то время не было моментальной и, тем более, цифровой фотографии, зато было меньше мошенников и больше доверия между людьми. Ребята согласились.
Фотограф попросил их стать у фонтана. Он оказался настоящим профессионалом. Сделал несколько снимков с разных ракурсов. При этом шутил, чтобы парень и девушка раскрепостились и выглядели естественными. Аня и Пашка улыбались, иногда от души смеялись, а он знал своё дело и в нужный момент щёлкал затвором.
После того как расплатились, Аня написала фотографу адрес своих родителей, Пашка — адрес училища. Время прогулки пролетело быстро. Вспомнили об автобусе и двинулись в обратную сторону. При подходе к автовокзалу приумолкли. Встретились, познакомились, и вот уже разлука. Расставаться совсем не хотелось, и Пашка решился внести предложение.
— Слушай, Ань, а чего тебе ехать сейчас на этот комбинат? Сегодня воскресение. Приедешь уже ночью… Кому там будешь нужна? Даже переночевать будет негде.
— А что ты, Паша, предлагаешь? — спросила она, и в её глазах заиграли смешинки. — Ты по существу говори, а о том, что впереди меня ждут ужасные трудности, я и сама догадываюсь…
— Вот я и говорю по существу! Поехали к моей тётке в деревню. Всего час езды. Тётка — добрейшей души человек. У неё погостим, переночуем, а завтра в путь!
— А я согласна! — весело ответила она, и обоим стало легко и радостно. Начавшееся в поезде свидание продолжалось…
* * *
Тётка оказалась не только приветливой и доброй, но и очень разговорчивой. Пока хлопотала над ужином и кормила «гостей ненаглядных», сумела рассказать все деревенские новости и вытянуть из ребят информацию о них самих и о родителях. Особую любознательность проявила по отношению к новому человеку «в нашей родне» — Ане. Она делала это ненавязчиво, искусно вплетая вопросы в нить разговора. Так же просто и естественно ребята отвечали, как будто прожили с нею всю жизнь. Чуть позже они пришли к выводу: в тётушке несомненно пропал талант разведчика или сыщика. Ужин был по-деревенски скромным, но домашняя настойка, которой их угостила хозяйка, придала ему праздничный настрой.
После ужина Пашка с Аней отправились на прогулку. Как можно молодым усидеть дома в тихий летний вечер? Они ушли подальше от деревни — в поля и луга. Здесь ребята в полной мере испытали чувство, обозначаемое в русском языке словом «воля».
Наедине с природой им было хорошо вдвоём. Они любовались пейзажем, восхищались закатом, жадно глотали настоянный на цветах и разнотравье воздух. Вокруг не было душного, пропитанного запахом раскалённого асфальта города. Не было назойливых, занятых своими вечными проблемами людей. Они не боялись, что кто-то услышит их и как-то неправильно всё истолкует и поймёт. Разговаривали в полный голос. Читали любимые отрывки из стихов любимых авторов, шутили, смеялись, хохотали, не опасаясь, что кто-то за это их осудит. Но и этого показалось мало, и они от распиравших их чувств запели.
Пашка от природы обладал вполне приличными вокальными данными. Анин голос был чем-то схож с голосом его любимой певицы Марии Пахоменко. И когда девушка запела песню из её репертуара «Любовь останется», он подхватил.
Повстречали, мы друг друга у реки,
Знали только гуси-лебеди об этом.
Почему так летом ночи коротки?
Очень близко от заката до рассвета.
Но никогда ни в чём не станем каяться,
Любовь запомнится, любовь останется!
Они пели искренне, вдохновенно, раскрепощённо. Не беда, что в пении не хватало слаженности, в их песне была душа.
А потом он запел свою любимую из кинофильма «Судьба резидента». И она присоединилась к нему.
Я в весеннем лесу
Пил берёзовый сок.
С ненаглядной певуньей
В стогу ночевал…
После этой песни замолчали, посмотрели друг на друга… и поцеловались.
А между тем вечер, арьергард длинного, переполненного событиями дня, уже проследовал в историю. В свои права вступала тёплая летняя ночь. Вместе с сумерками надвигалась прохлада. Хотя всё ещё усердно стрекотали кузнечики и надсадно исполнял свою песню коростель, окружающий мир постепенно наполняла тишина. Вылетели на охоту укрывавшиеся от дневной жары комары. Просыпались от спячки ночные обитатели лесов и полей, а вся дневная живность, напротив, устраивалась на ночлег.
Их приютил стог, такой же, как тот, о котором они только что пели. Аня отдалась ему без всякого жеманства и ложной стыдливости. Их желание было обоюдным, чувства взаимными. Ночь стала венцом встречи. Романтические натуры слились в одно целое. Они испытали блаженство, счастье, которое приходится познать в жизни далеко не каждому.
После ночи наступило такое же замечательное утро. Им предстояло окунуться в реальность. Её ждала трудная работа на комбинате. У него заканчивался последний курсантский отпуск. Но в их душах жил праздник. Они не собирались расставаться со своей сказкой. После этого дня и этой ночи не мыслили свою жизнь друг без друга.
Он проводил её до города и посадил на междугородний автобус. Обменялись адресами, чтобы писать друг другу письма. Она дала ему адрес родителей и пообещала, что напишет первой, так как нового своего адреса пока не знала. Он записал в её блокноте свой адрес.
* * *
Но ни одного письма друг от друга они не получили. Судьба с помощью нечистоплотных, озабоченных личной корыстью людей поставила преграды.
У Пашки в училище имелась женщина. Благодаря ей он приобрёл опыт в сексе. Маша была на четыре года старше и в амурных делах слыла «профессионалом». Работала в почтовом отделении училища. Несколько неудачных попыток выйти замуж за «какого-нибудь» выпускника и уехать с ним служить «куда-нибудь» за границу сделали её в курсантской среде популярной. Несмотря на неудачи, она своих попыток не прекращала, постоянно совершенствовала приёмы обольщения неопытных пацанов, за что получила ироничное прозвище — «умная Маша».
Романтичного и неискушённого в любви Пашку она повязала играючи. Правда, будущий офицер считал всё это несерьёзным и наивно полагал, что игры в любовь с Машей лишь поспособствуют его формированию как мужчины.
С Аней всё обстояло иначе. Он влюбился по-настоящему. От девушки исходило притяжение. Ему хотелось на неё смотреть, с ней разговаривать, хотелось прикасаться к ней и целовать её. Было естественное для влюблённого человека желание, чтобы она всю жизнь оставалась рядом. После встречи с ней Пашка решил разорвать отношения с Машей, но выпутаться из сетей опытной жрицы любви оказалось не под силу. Способствовали этому и обстоятельства.
Аня не смогла написать сразу после приезда на место работы. Её сумочку, вместе с блокнотом и выданным авансом, украли в заводском общежитии. Позднее она догадалась написать письмо на адрес училища, но получилось так, что это письмо первой прочитала Маша. Она не собиралась отпускать паренька «на волю» и тайно написала ответ от имени Пашкиной невесты. Объяснила, что беременна от него и у них на днях свадьба. Слёзно попросила больше «их семью» не беспокоить.
О том, что пережила Аня, получив это письмо, можно только догадываться. А Пашка, не дождавшись весточки от Ани, собрался написать её родителям, но тоже не смог этого сделать. Таинственно исчез и его блокнот со всеми адресами. Пашка не знал, что предпринять. Зато знала, что делать, Маша. Она и в самом деле забеременела, и этот факт стал определяющим. Ребёнок, правда, так и не родился. За неправедный образ жизни к Маше пришла расплата. Произошёл выкидыш. За ним последовал и приговор врачей — детей у неё быть не может. Но это случилось уже после того, как их зарегистрировали в Загсе.
За всей личной суетой и заботами выпускного курса Пашка всё реже вспоминал ту встречу. В душе он надеялся и ждал письма от Ани. Но письма не было, и парень проявил слабохарактерность. Юношеский максимализм подтолкнул к ошибке. Не предприняв попыток разыскать девушку и выяснить отношения, он сделал совершенно неправильный вывод. Раз не пишет, значит, не любит. Значит, он ей не нужен. И замечательный день и незабываемая ночь были и остались только в его душе и его памяти.
А умная Маша своей цели добилась. Она стала женой офицера и после выпуска уехала с ним «служить» в Германию.
* * *
После Германии было Забайкалье. Потом Афганистан. Пока воевал, а затем лечился после ранения, Маша сблизилась с гражданским и попросила развод. Она и во время коротких командировок верность ему не блюла, а тут он выпал из жизни на долгих десять месяцев. Павел отпустил жену без сожаления.
Ранение было серьёзным. После него осталась хромота. Павла комиссовали и уволили из вооружённых сил. Майор Трофимов остался один. Оторванный от армейского коллектива, от друзей-сослуживцев, он впал в депрессию и, как это часто бывает, запил. К счастью, продолжалось это недолго. Невероятно, но судьба подстроила встречу, которая заставила задуматься.
В этот день на даче у друга-собутыльника он отмечал чьи-то именины. Отметили основательно. До электрички добрался с большим трудом. Несколько раз падал и изрядно извозил и без того поношенную форму. Форма в таких случаях помогала. В то время у людей в погонах ещё проявлялась друг к другу солидарность, и милиция не трогала.
С трудом забравшись в вагон и дыша перегаром на окружающих, плюхнулся на свободное место. Сидевшая напротив женщина брезгливо поморщилась и отвернула лицо в сторону. Но вдруг резко повернулась и впилась в него глазами.
— Паша?
Он вгляделся в женщину. Отравленный алкоголем мозг работал отвратительно, но ему удалось вытащить из подсознания образ. Узнал в женщине ту давнюю попутчицу в поезде, учителя русского языка — Наташу.
— Да, я! — грубовато ответил он. — Что сильно изменился?
— Не то слово… Что же такое с тобой произошло, что ты стал таким? — участливо, с нотками жалости спросила она.
— А то же, что происходит сейчас со всеми военными!.. Отдал армии молодость и здоровье, и выбросили за борт, как ненужный балласт!
Наташа поняла его состояние, но всё так же спокойно и участливо возразила:
— Павел, мне всегда казалось: настоящий мужчина не должен покоряться обстоятельствам…
— Знаете что? — повысил он голос, — Не надо меня жалеть и учить! Я волен сейчас быть таким, каким хочу!
На них обратили внимание пассажиры. Наташа вздрогнула от его крика. Её лицо побледнело.
— Когда-то ты за один час изменил моё представление о военных в лучшую сторону… Сегодня — сделал всё наоборот!.. — с грустью и сожалением сказала она, встала и пошла к выходу.
Эта встреча сильно встряхнула. Он осознал: как глупо и по-хамски повёл себя с абсолютно невиновной в его бедах женщиной. Стыд, раскаяние и сожаление надолго поселились в душе. Вспомнил поздним умом, что мог бы спросить, знает ли она что-то о своей попутчице. Они в то лето тоже обменялись адресами.
Нечаянная встреча заставила переосмыслить весь прожитый период. Вывод оказался неутешительным: жизнь проходит впустую. У него нет жены, нет детей, значит, не будет и его рода, его продолжения на земле. После ухода в мир иной от него не останется ничего, кроме кучки праха. Он — как волк одиночка. Когда умрут все, кто его знал, исчезнет всякая память о нём. Всё, чем жил, что испытал, что пережил на войне, уйдёт в небытие вместе с ним.
Но одиночество — не повод похоронить себя до срока. Людей, не оставивших потомков, немало, и очень многие из них оставляют память о себе творчеством. Кто — на одно-два поколения, а кто — на века. У кого на сколько хватает таланта. Это тоже выход. У него есть шанс и время всё изменить. Кто там отмечал у него литературные наклонности? Не пришло ли время испытать себя именно в этом деле? За его плечами недолгая жизнь, а событий столько, что хватит не на одну книгу.
Идея захватила Павла. Он устроился на простенькую, без большого объёма работу и начал писать. Для начала о том, что ближе. Об армейской службе, войне, войсковом братстве. Старался писать правду, какую видел. Описывал картины реальные, со всем негативом, чернухой, людскими трагедиями.
Но в этом новом для него деле всё оказалось сложнее, чем думал. Страна разваливалась. Делились писательские союзы. Издательства, журналы кинулись зарабатывать деньги, и «не раскрученные» писатели и поэты никого не интересовали. На практике получалось так, что написать неплохой рассказ или повесть было легче, чем заставить какого-нибудь редактора их прочитать. Столичные литературные снобы презрительно кривили губы: «Ещё один графоман на нашу голову!» И демонстративно отказывались даже просматривать его творения. Павлу откровенно давали понять: он не принадлежит, и никогда не будет принадлежать к писательской элите. Но нашёлся и в этой среде человек. Не только помог с первыми публикациями, а и подучил.
— Ты, Павел, человек русский. Не пиши чернуху, в современной литературе с нею и так перебор. Наелись её люди… Пишешь искренне, честно. Не старайся творить для интеллектуальной элиты…, всё равно не поймут. Пиши для простых людей. Больше добра, оптимизма, меньше подражаний. Всё остальное придёт с навыком.
Попробовал перестроиться. Начало получаться. Появился «свой» читатель. Конечно, те, кто знал, «как надо правильно писать», его нещадно критиковали. За несовершенный язык, за отсутствие в творчестве «высокой» прозы, за смешение жанров, за приземлённость сюжетов и описаний, и много ещё за что другое. Но первые же положительные отзывы простых читателей заставили поверить в свои силы.
Полтора десятка лет минуло, прежде чем пришла известность. Его приняли в Союз писателей. Его книги читали. По ним были поставлены фильмы. Его узнавали. К нему обращались теперь по имени-отчеству.
Но все эти признаки внешнего благополучия не принесли наивысшего удовлетворения. В душе он по-прежнему чувствовал себя брошенным и одиноким, как путник, много дней бредущий в бескрайней пустыне и потерявший всякую надежду на встречу с людьми. Это душевное одиночество превращалось в хроническую, вечно ноющую болячку. От неё не смогли излечить ни популярность, ни внимание и поддержка читателей, ни женщины, с которыми он дважды неудачно пробовал создать семейный очаг. Никто не смог согреть его душу так, как это способна сделать родственная по духу, по-настоящему любимая и любящая женщина.
За эти годы он полностью отвык от динамичной военной жизни. Когда текучка, лишения, постоянная смена обстановки требовали от организма не воспоминаний и осмысления прожитого, а элементарного отдыха. Теперь времени было достаточно.
С особой грустью вспоминал он ту мимолётную, по меркам всей жизни, встречу с «ненаглядной певуньей». Воспринимал этот эпизод как что-то безвозвратно ушедшее в прошлое вместе с юностью и Афганской войной. Ему всё чаще казалось: эта встреча была единственным шансом на счастье, а он этот шанс упустил.
Павел уже не мог вспомнить фамилию, которую Аня записала когда-то в его пропавшем блокноте. С годами потускнел её образ. Он не знал, где она, с кем. Но, видимо, правы те, кто утверждает, что телепатическая связь между людьми существует. При обоюдном настрое человек человека чувствует на расстоянии. Однажды она ему приснилась.
Память вытащила из подсознания лицо. Он видел его отчётливо и ясно. Аня стояла на лугу, улыбалась, протягивала к нему руку и звала к себе. Он шёл к ней, а высокая трава путала ноги и не пускала. Преодолевая сопротивление, всё-таки дошёл до неё, протянул к ней руки, а она вдруг растаяла, как привидение.
В этот день он не находил себе места. Сон вызвал воспоминания прошлого во всех деталях. В голове назойливо крутилась песня, которую они пели на том лугу.
Я в весеннем лесу
Пил берёзовый сок.
С ненаглядной певуньей
В стогу ночевал.
Что любил, потерял.
Что имел, не сберёг.
Был я смел и удачлив,
А счастья не знал…
Слова песни показались Павлу пророческими. Не сберёг и потерял… Эх, если бы… как там в песне поётся:
Зачеркнуть бы всю жизнь
Да сначала начать.
Полететь к ненаглядной
Певунье своей…
Но в реальности обратного хода нет. Он существует лишь в воображении мечтателей и фантастов. Всё в жизни останется таким, каким было на деле, со всеми радостями, печалями, находками, ошибками, победами и поражениями. Ему придётся жить той жизнью, которая получилась.
Истины реальности рождали в душе пессимизм, а мечты и надежда подталкивали и заставляли искать Аню. Наконец, он перестал метаться и решил начать её поиски с города, в котором жили её родители.
* * *
Через месяц приехал в этот город на творческую встречу. В первой части зал слушал стихи молодых поэтов. Ему особенно запомнилась стройная русоволосая девушка. Она читала не так громко и не с таким пафосом, как другие, но заставила обратить на себя внимание. Её стихи вызывали чувства, заставляли сопереживать. В них сквозила не показушная правильность, а искренность и чистота. Павел пометил в блокноте фамилию, чтобы в своём выступлении отметить поэтессу.
Его приняли хорошо. Аплодировали, задали много вопросов, расспрашивали о творческих планах. После встречи выстроилась длинная очередь за автографами. Он не отказал никому.
Последней подошла та самая приглянувшаяся ему поэтесса. Павел не мог отделаться формальной отпиской, написал отзыв о её стихах и пожелал новых озарений в творчестве.
Девушка поблагодарила, но не ушла. Она как-то странно смотрела на него, потом вдруг решилась и протянула запечатанный конверт.
— Моя мама — ваша поклонница… Она прочла все ваши книги и попросила меня передать Вам это письмо…
Павел взял конверт и спросил первое, что пришло в голову.
— Почему Ваша мама сама не пришла на встречу?
Девушка с грустью взглянула на него, как на человека, задавшего глупый и абсолютно бестактный вопрос.
— Она две недели назад умерла. Растила меня, мучилась от одиночества и боялась одинокой старости… Вот до неё и не дожила…
Павел видел, как тяжело ей говорить, понимал, насколько велико её горе, но вместо каких-то слов утешения опять спросил невпопад:
— Отчего умерла ваша мама?
— Рак, — коротко ответила она на вопрос, — за день до смерти мама попросила найти Вас и передать этот конверт, — на глазах у девушки появились слёзы. — Простите…, мне надо идти.
Она ушла. Павел смотрел вслед. Ему было искренне жаль эту девушку, потерявшую самого близкого в жизни человека. Она осталась одна. Её состояние сейчас сродни его одиночеству, и никто в мире не сможет ей помочь.
Он машинально вскрыл конверт. В нём лежала фотография. На фоне городского фонтана, обнявшись, стояли и радостно улыбались девчонка в пёстрой кофточке и курсант военного училища. Они радовались своему знакомству, своей встрече, счастливой жизни, которая ждала их в будущем.
Фотограф не обманул. Павел узнал эту парочку. Оцепеневший он смотрел на молодые, счастливые лица и не мыслью, а всем существом своим ощутил: их счастье не состоялось.
С высоты жизненного опыта глупо ссылаться на плохих людей, помешавших этому. Одиночества могло не быть. Судьба давала шанс. Они не использовали его. Курсант оказался легкомысленным и безвольным. Девчонка робкой и нерешительной. Так и жили в параллельных мирах, подпитываемые призрачной надеждой. Теперь, вместе со смертью певуньи, умерла и надежда…
Павел перевернул фотографию и прочитал Анину надпись:
«Самый счастливый день всей моей жизни!!!»
А ниже, в скобочках, была приписка:
«За девять месяцев до рождения нашей дочери».
Соревнование без победителя
Безумный мир рождает безумных героев.
Это соревнование двух парней, обожавших быструю езду, началось год назад. Тогда Марат на своём новом «Мерсе» так лихо пролетел мимо машины гаишников, что прибор, фиксирующий скорость, не выдержал перегрузки и сгорел.
Начальник передвижного поста капитан Безматерных приказал догнать наглеца. Он тоже любил быструю езду и, прикрываясь служебным положением, редко соблюдал правила дорожного движения. Но то, что положено Юпитеру, не положено Быку.
Включили мигалку и кинулись в погоню. Продолжалась она минут десять. За это время приключились четыре предпосылки к авариям среди других участников дорожного движения. К счастью, Господь миловал, но нарушителя так и не догнали. Куда «Жигулю» против «Мерседеса». Марат поиграл с гаишниками в догонялки пока не надоело. После чего включил форсаж и улетел в сторону автострады.
Капитан запомнил номер лихача, но фактов, подтверждающих нарушение, не было, и ему осталось лишь таить обиду.
Но всё в мире течёт. Прошло два месяца, и выпал случай поквитаться. Безматерных поймал Марата на знаке сорок. С такой скоростью тот не выезжал даже из гаража, и потому превышение было солидным. Капитан потирал руки, а Марат повёл себя агрессивно и бросился в атаку.
— Эх ты, капитан, ловишь на знаке сорок синичек, вместо того чтобы хватать журавлей!
— Каких ещё журавлей? — опешил от такой наглости инспектор.
— Да таких! Задерживаете на знаке сорок пенсионеров, которые выше шестидесяти не ползают. А нормальные пацаны катят под сто восемьдесят! Но с крутыми вы связываться боитесь, вот и тормозите безобидных старичков!
Слова нарушителя уязвили блюстителя закона, но возразить было нечего. Ловить пенсионеров и, правда, безопаснее. И нарушение фиксировалось, и неприятностей меньше. А с крутыми да высокопоставленными только свяжись…
— Придёт время, будем ловить и «нормальных пацанов», — проворчал в ответ Безматерных и потребовал у Марата документы.
— А чего ждать? Хочешь, подскажу идею, а ты скостишь мне штраф?
Капитан заинтересованно посмотрел на нахала.
— Излагай. Если идея стоящая, отпущу. Слово офицера.
— Хорошо. Но сначала скажи мне, почему превышают скорость практически все, а улов у вас маленький?
— Потому что круговая порука! Фарами мигают!
— Вот где собака зарыта! Думать надо, капитан, головой! Она ведь не только для ношения фуражки дана!
— Ладно, ты давай, по сути, без нравоучений и оскорблений, а то я раздумаю, — оборвал разошедшегося нарушителя капитан.
— А по сути, ловить надо двумя машинами. Поставь себя на моё место. Перед первым постом тебе мигают: «гаишник». Ты сбрасываешь скорость как добропорядочный, проезжаешь пост и врубаешь на всю катушку! А там — второй! И ты попался…
— А не боишься сам в такую ловушку угодить?
— Не боюсь! — хохотнул Марат. — Кто предупреждён, тот вооружён.
Идея капитану понравилась. Он сдержал слово и Марата отпустил. Расстались почти приятелями, если не считать того, что у злопамятного капитана гвоздём засела фраза о голове и форменной фуражке.
Через некоторое время они встретились снова. Марат ехал со дня рождения и потому был особенно внимательным. По новому закону тут штрафом не отделаешься. Мигнул встречный. Марат с брезгливой гримасой «потащился» со скоростью девяносто километров в час. Проехал пост, но, памятуя о прошлом разговоре, продолжал «ползти по знакам». И правильно сделал. Через километр стоял второй. Возле него несколько задержанных машин. Подсказанную идею гаишники воплотили в жизнь.
«Ох, и тупые эти менты. Никакой фантазии. Как им сказали, так они и сделали…», — подумал Марат, привычно нажал на газ, обогнал через сплошную «КамАЗ» и сразу после этого увидел машущего полосатой палочкой капитана.
«Ах, чёрт, перехитрил! Тремя машинами ловит, значит, всё-таки мыслит!» — подумал, притормаживая, и понял: на этот раз «не обойдётся».
Марата лишили прав на полгода. За это время он уяснил для себя главную истину. Заигрывание с гаишниками ничего, кроме вреда, принести не может. Их нужно просто игнорировать, как делал это раньше. Потому, когда получил права и сильно торопился по своим делам, он привычно проскочил постовую машину на предельной скорости.
«Камеры для видеофиксации нет, а без этого в любом суде можно их доказательства опровергнуть», — как всегда логично рассудил матёрый нарушитель.
По иронии судьбы это снова был подвижный пост капитана Безматерных. Как и в первую встречу, капитан кинулся в преследование. На этот раз у него была новая машина. В мастерстве вождения капитан Марату не уступал. Скорость он тоже любил и под защитой мигалки, игнорируя знаки, разметку и дорожную обстановку, гнал за нарушителем, не отставая. За закрытым поворотом, где на небольшой горке елозили по первому гололёду несколько большегрузников, наступила развязка. Экстренное торможение только ухудшило ситуацию. И убегавший, и преследователь на большой скорости врезались в перегородившие дорогу машины. Соревнование закончилось…
Они пересекли финишную черту одновременно. Охотник и «жертва» ушли из этого безумного мира вдвоём.
Доморощенный пророк
Когда человек в реальной действительности сталкивается с явлениями, которые не может объяснить с помощью доступных ему знаний, он начинает верить в мистику.
Люди, обладающие какими-либо непонятными для обычного человека способностями, встречаются не так уж редко. За это отличие от основной массы человечества их награждают всевозможными прозвищами и званиями: «целитель», «шарлатан», «чудак», «псих», «чудила», «оригинал»… И живётся им, в силу этого, ох, как непросто.
Василий относился к разряду «чудаков». Он знал о своих способностях с детства. С помощью какого-то необъяснимого чутья он мог предвидеть ближайшее будущее. Нет, у него не было грёз, каких-то таинственных видений, вещих снов и прочих загадочных явлений, которые современная наука причисляет к мистике. У Василия всё было буднично. Он просто знал, что будет именно так, а не иначе. При этом довольно редко ошибался.
Несмотря на этот свой дар, парень не стал ни светилом науки, ни известным предсказателем или психологом. Сын крестьянина, как в пору его рождения говорили, колхозника, до совершеннолетия прожил в деревне. Отец умер через год после его рождения. Мать в тридцать лет стала инвалидом из-за хронической болезни. Жили на её скромную пенсию до самого окончания десятилетки, и о каких-то столичных институтах он даже не мечтал. Понимал: всё это нереально. Но учиться дальше хотелось, и после школы поступил в военное училище. Этим убил двух зайцев: снял с матери обузу и по окончании получил высшее образование.
Использовал свой дар он редко. Отучили ещё в детстве. Бывало, катается с горки с друзьями и вдруг скажет: «Мишка, не надо ехать в этот овраг! Упадёшь и сломаешь лыжу». Мишка хорохорился, ехал, падал и ломал. И что в результате? «Глаз косой», «накаркал», «ведьмак» и прочие невинные мальчишечьи ярлычки. Получалось: не вредный Мишка виноват, а его, Василия, слово материализовалось…
За свою чудаковатость каких только обид от друзей-пацанов не натерпелся. Да и как могло быть иначе? Он смотрел на «вытворяющих безобразия» приятелей как на дурачков-дебилов. Потому как знал, что последует далее… Те подобную «заумность» не прощали. Переживать обиды уходил в лес. Здесь, наедине с природой, и восстанавливал душевное равновесие.
Служить попал в Забайкалье. Только тут осознал: профессия, которую вручила судьба, ему не очень-то и подходит. Василию всегда было комфортно в уединённой капсулке. Учиться в училище и служить пришлось среди людей. Причём очень-очень разных. По характеру и поступкам он не вписывался в стандарт «среднестатического» офицера, потому в среде сослуживцев прослыл всё тем же чудаком. Но свой дар не использовал и здесь. Отчасти от того, что не хотел высовываться, а больше потому, что никто в его советах и не нуждался. Скажите: что можно посоветовать сослуживцу на проводах в Афганистан? Если он чувствовал, а точнее «знал», что с войны этой тот живым не вернётся. Заявить об этом во всеуслышание? Прослывёшь недругом, который накаркал. Сказать стандартное: «Береги себя…» Так об этом говорит едва ли не каждый.
А уж предупреждать о чём бы то ни было командиров вовсе глупо. Какой единоначальник признает своё решение неправильным и послушается какого-то «человека в футляре», опасающегося, как бы чего не вышло. Только очень умный. А такие в среде начальников в большом дефиците.
Однако Василий был тактичен, дисциплинирован, к делу относился добросовестно. Потому командиры ему доверяли и по служебной лестнице потихоньку двигали.
После длительного воздержания от общения с женским полом в Забайкалье, как только перевели в центр, женился на первой встречной. Промучились в браке несколько лет. Жена была вполне нормальной, неизбалованной жизнью городской женщиной. Выскакивая замуж за офицера, знала, на что идёт. Но жить с чудаком, который заранее знает, что от тебя ждать, а вместо черноморского побережья проводит свой отпуск в тайге, очень скоро стало невмоготу. Ко всему, не удалось им родить и детей.
Вот так и тянули до переломного года, в котором его монотонная, вполне предсказуемая жизнь нарушилась. Василий в это время служил в одном из управлений Группы советских войск в Германии. Жена подала на развод. Она не захотела, как ей советовали подруги, оттянуть время развода на два года, чтобы «дослужить» с мужем до плановой замены. Уехала в город, к родителям, где быстро сошлась со своим одноклассником.
Развод вывел Василия из душевного равновесия. В его душе нарастало чувство приближающейся неприятности, которая круто изменит жизнь. Но он не мог определить, с какого направления эту неприятность ожидать.
* * *
Во время сборов командного состава Группы Василия назначили руководителем на практической площадке, которая называлась «Невзрывные инженерные заграждения».
Под его руководством подразделения сапёрного батальона подготовили площадку. Занятия проводил лично, взяв в ассистенты командира батальона. Всё шло хорошо, пока на его точку не прибыла группа Главкома. В неё входил почти весь генералитет.
Василий начал доклад с нового тогда вида проволочных заграждений под названием «Егоза». Это была спираль из сталистой проволоки, вокруг которой навивалась изобретённая каким-то очередным российским «кулибиным» ленточная колючая проволока, за свою остроту получившая в войсках название «резунка».
Докладывал подполковник грамотно. Технику изготовления спирали в полевых условиях разъяснил досконально. Но Главком был чем-то недоволен и вдруг внезапно его оборвал:
— Вы, подполковник, нам не рассказывайте теорию, а покажите, как сделать это практически!
— Есть! Товарищ Главнокомандующий, разрешите позвать расчёт.
— А вы — без расчёта. Вдвоём с комбатом. А то вы теперь только в теории сильны…
Слова Главкома задели Василия:
— Никак нет! Я родом из деревни… Привык делать любую работу. Всё, что подготовлено на этой площадке, могу изготовить сам!
Главком недовольно поморщился:
— Вы не разглагольствуйте, а возьмите и сделайте!
— Тогда разрешите взять хотя бы приспособление и рукавицы.
— А вы сделайте без них. Как мы на фронте…
Ситуация для Василия сложилась неблагоприятная. Информация о том, что во время войны такой проволоки вообще не было, будет расценена как пререкание. К этому же приведёт попытка разъяснять то, что «резунка» обвивается вокруг сталистой проволоки с помощью специального приспособления, изготовленного на заводе исключительно для того, чтобы личный состав, работающий с ней, не поранился.
Единственным человеком, который мог пояснить это в данной обстановке Главкому, был начальник Василия. Но генерал стоял в сторонке и трусливо молчал.
Василий выдержал тяжёлый взгляд полководца и невозмутимо ответил: «Есть!» Подозвал комбата, и они начали изготавливать спираль вручную, без рукавиц.
«Резунка» впивалась в руки, рвала кожу. Из ран потекла кровь, но Василий не подавал вида и спокойно пояснял, что и в какой последовательности нужно делать.
Генералы притихли. Смотрели на происходящее молча, и только Начальник политуправления не выдержал. Он наклонился к Главкому и тихо произнёс:
— Что Вы делаете? Нельзя же так!
Главком видимо посчитал, что поглумился достаточно, и отреагировал на это замечание сразу:
— Хорошо, подполковник. Хватит. Вижу, кое-что вы умеете. Благодарю за показ!
— Василий опустил изодранные в кровь руки и, усмехнувшись, ответил совершенно не по уставу:
— Спасибо, товарищ Главнокомандующий!
Глаза полководца недобро блеснули, но он сдержал себя, на выходку подчинённого не отреагировал и, резко повернувшись, пошёл на другое учебное поле. Свита потянулась следом.
К Василию подскочил начальник его управления:
— Ты что! Разве так разговаривают с Главкомом! Без погон можешь остаться! Подумаешь, Главком его обидел!..
Подполковник вновь усмехнулся и громко, так что слышали все, кто оставался ещё на площадке, заявил:
— У меня не такие большие звезды, как у вас! И я за них не дрожу! Да, Главком меня обидел! А тот, кто меня обидел, долго не проживёт!
Генерал побледнел:
— Подполковник! Прекрати свои дурацкие шуточки!
— А я не шучу!
К концу занятий инцидент стал достоянием гласности. Коллеги офицеры открыто подшучивали над чудаком. В обиход вошла фраза: «Если хочешь дожить до пенсии, не обижай Василия!» Сначала он на шутки и приколы не реагировал. Но всему есть мера. И потухший было вулкан просыпается.
Однажды, после совещания, один из сослуживцев, получивший от Главкома выговор, мрачно пошутил.
— Наврал ты всё, Вася! «Кто меня обидел, долго не проживёт!» — передразнил он Василия, — А «покойничек» всё выговора да служебные несоответствия сыплет… Неудачный ты у нас пророк…, доморощенный…
И тут Василия прорвало.
— Неудачный, говоришь? А давай проверим. У тебя скоро умрёт отец!.. У Григория вырежут аппендицит! Юрий попадёт в автомобильную аварию, а Александр так и не получит перед увольнением «полковника»!..
Сослуживцы смотрели на обычно спокойного Василия в высшей степени изумлённо. Уж не крыша ли поехала? А он поочерёдно подходил к каждому и сыпал предсказаниями… Только начальнику второго отдела ничего не сказал. Просто махнул рукой, круто повернулся и ушёл.
— Да, что-то не в порядке у парня с психикой, — подытожил выходку подполковника начальник отдела. — Вы с ним поаккуратнее, мужики…
Мужики стали вести себя «поаккуратнее». Теперь посмеивались над Василием только в его отсутствие.
Хихикали недолго.
Прошло два месяца. Главком, недавно назначенный на эту должность, получил известие. В округе, которым он ранее командовал, вскрыты хищения в особо крупных размерах. Выяснилось: командующий округом замешан в этих хищениях непосредственно, за что против него возбуждено уголовное дело, и Министр обороны уже открыто называет его вором. Разоблачение такого масштаба в то время было редкостью, и «крупные» воры вели себя иначе, чем нынешние.
Главком составил завещание. Подписал приказ о назначении на вышестоящую должность своего адъютанта. Пришёл домой, сделал все необходимые распоряжения, заставил медсестру поставить укол «от сердца»… И умер…
Все были ошарашены. «Предсказание» Василия сбылось. Сослуживцы пытались дознаться: «Как ты узнал?» Но Василий разговаривать на эту тему категорически отказывался и немного погодя написал рапорт на увольнение. Попытки отговорить были безуспешными.
На проводах Василий немного разговорился. Его спросили:
— Куда поедешь? Где будешь работать?
— Куда-нибудь в лес… В заповедник. В тайге мне проще, чем среди людей!
— Так почему же ты все-таки уходишь?
— Потому, что скоро все рухнет!
— Что рухнет?
— Всё. Не будет системы социализма, развалится на мелкие государства Союз. И служить вы будете не Родине и Народу, а новоявленным буржуям… Будете защищать их и наворованное ими добро…
Потомков дворян и буржуа среди сослуживцев не было. Новому предсказанию никто не обрадовался. Но, учитывая сбывшееся предсказание, над чудаком никто не смеялся. Офицеры встретили его слова с большим недоверием. Как люди военные они знали, что существует так называемый «План Бжезинского», но слишком велика была в то время вера в нового, молодого лидера страны и начинающуюся перестройку… И слишком велико желание положительных перемен.
И только несколько лет спустя все его сослуживцы смогли сильно удивиться.
Хотя нет, не все. Не смог начальник второго отдела, который умер от рака через полтора года после описанного события.
Остальные были поражены! Все предсказания Василия сбылись!!!
С тех пор безуспешно разыскивают они Василия. Где он сейчас, этот доморощенный пророк? Для пенсионеров, доживающих свой век, вряд ли предскажет он что-то хорошее. Но так уж хочется узнать: туда ли ведут страну нынешние поводыри? И что ждёт детей и внуков в будущем?..
Повод
Гриша Репейников перед женой опять провинился. Накануне он так напился, что по дороге к дому свалился в сугроб и наверняка бы замёрз, если бы не соседские пацаны. Они случайно его обнаружили и сообщили жене. Зинаида поругалась, поохала, взяла корыто и на нем притащила полузамёрзшего Гришу домой. Жалко, хоть и непутёвый, а все-таки мужик.
Гриша за ночь отогрелся, выспался, и теперь, вполуха слушая Зинаидину нотацию, усиленно соображал, где бы опохмелиться. Когда словесный поток жены пошёл на убыль, он начал одеваться. Зинаида сразу насторожилась:
— Ты куда? Опять к дружкам? Предупреждаю: налижешься, домой можешь не приходить! Мне надоело таскать тебя через всю деревню!
Гриша изобразил озабоченность:
— Ладно, ругаться-то. Обещаю, пить не буду. Мне надо кой-какие дела уладить.
Зинаида обречённо вздохнула:
— Знаю я тебя, без повода ты не пьёшь (у Гриши такой грех действительно был), а повод у тебя всегда найдётся.
Она поняла, что мужа не остановить и кинулась в психическую атаку:
— Иди, иди… Опять напейся! Глядишь, замёрзнешь, как Захаров!
Гриша ошарашено уставился на жену:
— Какой Захаров, Лешка или Витька?
— Лешка, Лешка, твой собутыльник!
Эта новость Гришу сильно расстроила. Лешка Захаров жил в соседнем селе. Они были приятелями ещё со школы.
Выйдя из дому, Гриша направился к Ваньке Ощепкову. Ванька с Толиком Ежовым были в плановом запое. В деревне все знали: Ванька настроен прозападно. Он считал, что пить надо, как в Европе, маленькими рюмочками, не спеша, заполняя паузы познавательными и светскими беседами. Правда, учитывал он и национальные особенности. Пить мало вообще русскому человеку противопоказано, поэтому употребление спиртного малыми дозами компенсировалось у него продолжительностью запоя. Гришу они в свою компанию не брали, потому как тот «пить не умел». Но сегодня у Гриши на руках был козырь, и он смело переступил порог Ванькиного дома.
Приятели сидели вторую неделю. Сейчас как раз обсуждали очень актуальный вопрос, как сохранить обороноспособность страны в условиях расширения НАТО. Приход незваного гостя не мог оторвать их от столь важного дела, и они, не удостоив его вниманием, продолжали беседу:
— Слышь, Иван, — заплетающимся языком спросил Толик, — а ты не знаешь, куда делись ракеты из шахт, что стояли вдоль старой дороги?
Иван размышлял недолго:
— А черт их знает. Они теперь на колёсах. Может, стоят уже где-нибудь в твоём огороде!
Толик, наморщив лоб, с минуту размышлял, а потом выдохнул:
— А все может быть! Я ведь дома уже давно-о-о не был!
Гриша понял: более удобного момента вступить в разговор не будет:
— Успокойся, Толик, я сейчас шёл мимо, никаких ракет в твоём огороде нет! Одна только сгнившая баня да забор, который ещё в прошлом году упал!
Иван юмора не оценил и грубо оборвал гостя:
— А ты не встревай! Тебе все равно не нальём! Ты пить не умеешь!
— А я и не напрашиваюсь, — обиделся Гриша. — Я ведь зашёл только, чтобы вам сообщить, что Лешка Захаров замёрз.
Эта новость все в корне меняла. И хоть Ванька поворчал, что в такие морозы надо сидеть дома, тогда и не замёрзнешь, но по чарке всем налил и даже сказал речь:
— Ну, что ж, помянём Леху! Хороший был парень. Главное, пить умел. Не то, что наши алкаши, лишь бы нализаться! — и многозначительно посмотрел на Гришу.
От Ваньки Гриша пошёл к пчеловоду Мишке Черноусову. Мишка с приятелями пил медовуху. Судя по тому, что здесь рассуждали о политике, выпито было уже не меньше ведра. Речь держал Леха Колодкин:
— Вы знаете, этот Чубайс совсем обнаглел! Его с одного места выгонят — он на другое перебежит. И все норовит тяпнуть кусок побольше!
— На этот раз гость вступил в беседу с ходу:
— Пристрелю я его, — мрачно изрёк Гриша. — Он у меня уже вот тут сидит! — и показал на то место, где, по его мнению, должна быть печёнка.
— Все трое испуганно уставились на гостя:
— Ты чего мелешь! Напился что ли с утра! Тебя ж за такие угрозы упекут!
Гриша сообразил, что ляпнул что-то не то:
— А вы про кого это, мужики?
— Мы про этого…, который ваучеры дал, а теперь свет тушит. А ты про кого?
— А-а-а! А я про своего рыжего пса. Чубайс покусал Сашку Коробейникова. Мать прибегала, скандалила. Придётся пристрелить!
— Кого, мать?
— Да нет, пса, Чубайса!
Обстановка разрядилась, и Гриша сообщил печальную новость. Мужики поохали, повздыхали, пожалели Лёшку и выпили за упокой его души по кружке медовухи. Гриша с ними тоже выпил и направился к Серёге Санникову.
Серёга сидел с соседом Василием. Они пили настоящий ром и закусывали импортными шоколадными конфетами. Накануне к Василию приезжал родственник из города. Он-то и привёз эти изделия западной цивилизации. Правда, взамен увёз половину поросёнка.
Гриша не успел открыть и рта, как в дом ворвалась жена Серёги — Галина. Она торговала самопальной водкой и споила уже половину деревни, но своему Серёге пить не давала.
Галина без всяких предисловий напустилась на друзей:
— Опять пьёте! Я вам, паразиты, утром что сказала?
Серёга попытался оправдаться:
— Мы не пили, Галя! Мы только поели конфет с коньяком. Василию свояк привёз.
— Конфет? Вы на себя посмотрите! Лыка не вяжете! Опять бутылку стащил?
Василий побаивался Галины и потому сразу «раскололся»:
— Да, Галя, ты нас извини, мы не только ели конфеты с коньяком…
— Ну вот, хоть один честный нашёлся! А ну говорите, что пили?
Василий увидел очень выразительный знак, показанный из-под стола Серёгой, и, заикаясь, закончил:
— Мы, Галя, не только ели конфеты с коньяком, мы ещё съели и шоколадку с ромом!
Лицо Галины исказила гримаса:
— Вы что, издеваться надо мной вздумали?! А ну, пошли вон из дома!
Гроза перерастала в бурю и, наверное, кончилась бы ураганом, если бы не вставил своего слова Гриша:
— Галя, а ведь Лёшка Захаров замёрз!
Галя вытаращила глаза:
— Как замёрз? Где?
— Я подробностей не знаю. Видно, сильно напился и упал где-нибудь в снег.
Серёга мгновенно уловил перемену в настроении жены и загробным голосом произнёс:
— Вот так, Галя, а ты говоришь: «Напились!» Помянуть ведь надо парня!
Галина в молодости чуть не вышла за Лёшку замуж, поэтому искренне пожалела его. Она принесла бутылку водки, и они выпили её без громких речей и поминальных тостов.
После этого Гриша откланялся и пошёл дальше. К вечеру деревня во всех деталях и подробностях знала, как замёрз Лёшка Захаров. Уже почти в сумерках Гриша взял курс на родной дом. Тут он и повстречался с бригадиром Володькой Кузнецовым. Володька, если не считать пенсионеров, был единственным непьющим мужиком в деревне. За что и пострадал. Бабы единодушно избрали его бригадиром в доживающем последние дни колхозе.
Он остановился перед Гришей, делающим очередную попытку шагнуть вперёд, и удивлённо спросил:
— Гриша, ты ли это? Где ж ты так набрался?
Гриша окинул Кузнецова мутным взглядом и, слегка всхлипнув, сделал заявление:
— Бригадир…, ты не ругайся. Мы с ребятами поминали Лешку Захарова. Замёрз мой корешок!
Кузнецов удивился ещё сильнее:
— Лешка замёрз? Когда же он успел? Я его час назад видел в соседнем селе у магазина.
Гриша почти минуту переваривал сказанную бригадиром фразу и, наконец, с театральной интонацией в голосе выдал:
— Ах, Зинаида! Ах, зараза! Ну…, сама виновата!
Потом махнул рукой и с неподдельным сожалением добавил:
— Эх, бригадир, где же ты был раньше?
Душевное равновесие его было нарушено, и он свалился в сугроб.
Дальше было как всегда. К Зинаиде прибежали ребятишки. Она взяла корыто и пошла за мужем. Какой бы ни был, а мужик. Где их нынче взять, нормальных-то? Она везла Гришу и думала, какой леший дёрнул её за язык ляпнуть про этого Захарова. Ведь всего-то хотела припугнуть мужа, чтобы опять не напился и где-нибудь не замёрз. А вон что вышло. Ославились на всю деревню.
А Гриша ехал в корыте и в пьяном бреду что-то напевал. Он не думал о дне завтрашнем. Так далеко он никогда не загадывал. Что ему осталось в этой жизни? Только пить! И хоть он никогда не пил без повода, причины унывать не было, потому как повод может подвернуться в любой момент.
Как бы хотелось, чтобы история эта оказалась всего лишь Гришиным сном. НО, УВЫ!
Холодный ключ — смерть после взлёта
«Отряд не заметил потери бойца…» —
Что же это за отряд такой был,
что никто не заметил?»
Михаил Задорнов (сатирик).
Эти размышления о жизни и смерти небольшого русского села из Предуралья не просто история, а в каком-то роде обобщение. Холодный Ключ — это образ. Некий символ нашей российской деревни.
Холодный Ключ — это первоисточник большой многоводной реки под названием Россия. Ключи и ключики, сливаясь в ручейки, потом в речки, питали и питают главную реку.
Подходит сравнение и с огромным деревом. Деревеньки и села — самые малые корешки, питающие древо России. Без них древо засохнет.
Холодный Ключ — НАША ОБЩАЯ малая родина! Общая, потому как все мы: и те, кто продолжает жить в деревне, и те, кому роскошь и блеск городов ослепили глаза — родом оттуда, из Холодного Ключа, с его уникальным, не имеющим аналогов в других странах укладом жизни.
Холодный Ключ — НАША ОБЩАЯ боль. У десятков тысяч российских сел и деревень судьба с ним схожая.
* * *
Официальная история села берет начало с петровских времён. В красивой уральской местности, в ложбине, ограждённой с северной и южной стороны высотами, ласково именуемыми на местном наречии «угорами», поселились несколько семей староверов, бежавших из центральной России от рушившей мораль и веру предков церковной реформы.
Место для жизни было удобным. Более крутые, заросшие лесом северные угоры защищали образовавшуюся деревеньку от холодных ветров. Более пологие южные склоны не препятствовали солнечным лучам и помогали создавать в маленькой долине свой микроклимат.
По самой середине ложбины протекал не то большой ручеёк, не то маленькая речка с холодной и чистой родниковой водой. Наверное, потому её назвали Студенкой.
В двух километрах выше из земли бил мощный ключ. Он, соединив свою воду с ключиками поменьше, и дал жизнь Студенке. Ключ назвали «Холодным», и появившееся селение стало носить название «Холодный Ключ». Предки хорошо усвоили истину: вода — основа жизни. Дома строились по обе стороны речки. Вода для питья и бытовых нужд была всегда под рукой.
Здесь было достаточно неиспользуемой земли. Разнотравье создавало прекрасные условия для разведения скота. Обилие медоносов позволяло заниматься бортничеством. В лесах водились зверь и птица. Охота помогала выживать в неурожайные годы. Богатыми были и дары леса. Сбор грибов, ягод, орехов — главный промысел женщин и детей. И самое важное условие: на все эти богатства ещё не наложил руку помещик.
Все это способствовало тому, что сюда в поисках лучшей жизни перебирались не только вольные люди, но и бежавшие из центра крепостные.
Поселение быстро разрасталось и скоро превратилось в село.
* * *
Уклад жизни переселенцев был во многом похож на тот, что сложился в центральной России. В его основе патриархальная семья и сельская община. Этот уклад, его устои тысячелетиями формировались под воздействием тяжёлых условий жизни. Под влиянием суровой природы. Условия эти заложили в сознание русского человека главную истину: выстоять в экстремальные моменты можно только сообща.
Исключительность русского человека, его непохожесть на людей прочих государств обусловлена тем, что на протяжении тысячелетий его предки жили в климате с самым большим перепадом температур на Земле. Нигде на планете нет такой разницы между жарким летом и холодной зимой. И этот природный контраст, веками воздействовавший на русского человека, сформировал не только его уникальные физические данные (он может жить и работать и при плюс сорока, и при минус пятидесяти), но и его душу.
Потому и нет смысла искать какую-то «загадку русской души» тем, у кого диапазон этой самой души заметно меньше. Им, «сформированным» умеренной (или субтропической) природой, не дано понять: русский живёт и работает по другим биоритмам. Как живёт, например, среднерусская пчела, которая в течение весны и первой половины лета копит силу, чтобы за один месяц главного медосбора собрать столько мёда, сколько пчелиная семья в умеренном климате не может собрать за весь сезон.
Потому в жизни русского присутствует все: от абсолютной зимней спячки (отдыха вместе с природой) до величайших трудовых свершений и непревзойдённых военных побед.
А попытка заставить нашего человека жить по городским биоритмам (город заметно отгородился от природы) или, того хуже, жить по законам «морских стран» приводит только к одному. Неизмеримо возрастает количество физических и душевных болезней, с которыми современная медицина, оснащённая суперсовременной техникой и сильнодействующими лекарствами, справиться не может. И пока умные доктора и академики ищут причины высокой смертности в стране, простой люд прочувствовал на себе: нарушение природных биоритмов и веками складывавшегося уклада жизни — вот главная причина вымирания нации.
* * *
Холодный Ключ жил по законам своей природы. Вместе с ней село «просыпалось» весной, чтобы включиться в активную работу.
Весна в России, в отличие от западных держав, с сюрпризами. Длительное таяние снега, паводок, возвратные заморозки, часто сразу после сева засушливый период, а иногда и снег прямо на молодые всходы — вот далеко не полный перечень этих «сюрпризов». Часто бывало так: сегодня только растаял снег, а через неделю земля уже пересохла, и сеять поздно. Потому включаться в работу нужно было без всякой раскачки, и работать приходилось от зари до зари.
Весна постепенно переходила в лето. Солнце двигалось к апогею, и так же до максимума возрастала нагрузка на человека. Пословицу «Летний день год кормит» придумали не поэты-мечтатели. Её выстрадали на своём опыте многие поколения руссов.
В России не субтропики, где скот круглый год на выпасе. За короткий промежуток времени нужно заготовить корма аж на семь месяцев стойлового содержания. Иначе — голод. А параллельно с сенокосом нужно успевать делать огромный объем «второстепенных» работ. От строительства жилья и подсобных построек до заготовки овощей, грибов и ягод.
В интенсивной, изматывающей работе незаметно подходило время уборки. И тут не зевай, иначе зарядят дожди, и урожай пропадёт на корню. Слишком короткий промежуток отвела наша суровая природа на вегетационный период.
Поэтому, когда слышишь сетования какого-нибудь городского умника: «Нашему крестьянину вечно что-нибудь мешает… Вот на Западе…», в очередной раз убеждаешься: много у нас людей умных, а вот с разумными — дефицит. Ещё меньше людей этой категории во всех уровнях руководства. Отбирать руководящие кадры по принципу угодливости давно стало нашей «славной» традицией. И по этой причине исстари российский крестьянин ничего хорошего от властей не ждал, а полагался исключительно на себя самого.
Но вот летний сезон подходил к концу. Проданы или отданы за долги излишки продукции. Заготовлены к зиме дрова. В свои права вступала осень. Пора свадеб, праздников и долгожданного отдыха. Славившиеся на всю округу холодноключевские пчеловоды ставили медовуху. Остальные — хмельную брагу. И с приходом праздников село гуляло. Не пьянствовало, сидя по углам, а веселилось и гуляло на миру, давая выход лишней энергии… Человек, как и природа, не может после активного лета сразу перейти в фазу покоя.
Зима. Ветры Северного Ледовитого океана приносили лютые морозы. К этому времени долину, в которой располагался Холодный Ключ, заносило полутораметровыми сугробами. И только из труб домов, почти по самую крышу укрытых снегом, вился дымок, показывая: здесь есть жизнь.
Жизнь в селе замирала. Русский человек не просто в силу «присущей ему лени» «сидел на печи». Он, вместе со своей природой, отдыхал, набирался сил и копил энергию, чтобы с приходом весны снова включиться в активную жизнь.
* * *
Были в истории села годы добрые и спокойные. И все же гораздо больше зафиксировано таких, что в народе называют «лихолетье». Холодный Ключ жил в постоянной борьбе за выживание. Пословицы: «Не буди лихо — пока тихо!», «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится», «Пока Жареный Петух в задницу не клюнет!» — подчёркивают не пассивность, лень и безынициативность русских людей. Они характеризуют состояние человека, постоянно живущего в экстремальной обстановке, во время передышки или кратковременного отдыха.
Действительно, зачем проявлять инициативу и будить лихо, если заведомо известно: оно вот-вот объявится само не в одном, так в другом образе или виде. Гораздо разумнее перед боем хорошенько отдохнуть и встретить врага так, чтобы следующая передышка была подольше…
Холодный Ключ боролся с катаклизмами природы, внутренними и внешними врагами, голодом, болезнями. Преодолевал препоны, созданные «мудрыми» правителями и чиновниками. И при этом кормил не только себя, но и эксплуататоров, паразитов всех мастей и разновидностей. Знаменитая сказка Салтыкова-Щедрина «Как мужик двух генералов прокормил» — не выдумка талантливого сатирика. Она писалась с натуры.
Несмотря на все катаклизмы, войны, голодные годы, эпидемии, население села увеличивалось. Особенно бурным был рост во времена правления Александра Третьего. Строительство транссибирской магистрали (величайший трудовой подвиг русского народа), помощь со стороны государства переселенцам на новые земли способствовали тому, что население Холодного Ключа превысило тысячу человек. В те годы экономического роста в селе была построена церковь из кирпича. Появилось много зажиточных семей. Люди стали с оптимизмом смотреть в будущее.
Но цари, так же как генсеки и президенты, бывают разными. На трон сел Николай Второй и положение резко изменилось. На смену политике «опоры на все русское» пришла политика «открытых на Запад дверей». Был введён конвертируемый золотой рубль, и реальные ценности потекли из России в Европу.
«Потекла» туда и российская пшеница. Только вот львиная доля дохода от продажи этой пшеницы теперь оседала не у крестьянина, её вырастившего, а пополняла кубышку помещика-перекупщика. Крестьяне постепенно разорялись и попадали к помещику в кабалу.
Все это привело к тому, что в начале двадцатого века после нескольких неурожайных лет в России разразился голод, унёсший миллионы жизней. Сложилась ситуация, которая способствовала приближению революции. Россия эшелонами гнала пшеницу на Запад, а её собственный народ умирал от голода.
Не обошла эта беда и Холодный Ключ. Люди съели в округе всю лебеду, крапиву, другие съедобные травы, но все равно смертность была высока. К исходу 1912 года почти треть населения села вымерла от голода и болезней. Ну, а те, кому удалось выпросить хлеба у местного помещика, не только попали к нему в зависимость, а и лишились земли. Земля-кормилица отошла к помещику за долги.
Вот в таком состоянии застала Холодный Ключ весть о начале Первой мировой войны. Эта война потребовала невиданного до тех времён количества солдат. Наиболее здоровых и работоспособных мужиков переодели в шинели и отправили воевать «За Веру, Царя и Отечество». А точнее, за интересы европейских держав, затеявших очередной передел мира. Холодный Ключ в течение нескольких лет превратился в обнищавшее, вымирающее село.
Не добавили его жителям процветания и годы революции. Социалистическая революция была встречена крестьянами с надеждой, но последовавшая за ней гражданская война село окончательно разорила.
Медленное возрождение началось только в двадцатые годы. Была безвозмездно получена в собственность земля. Установился долгожданный мир. В селе открыли школу. Почти поголовно неграмотное население за несколько лет научилось и читать, и писать.
Однако обладание землёй и всеобщая грамотность к экономическому подъёму в селе не привели. Главным орудием производства у сельского пахаря по-прежнему оставались вислоухая Савраска да соха.
К началу тридцатых в государстве сложилась парадоксальная ситуация. В стране стремительными темпами шла индустриализация. Бурно развивались промышленность, торговля, наука, культура, а село остановилось на месте. Оно было не в состоянии обеспечить страну даже самыми необходимыми сельхозпродуктами. Главная причина: все работают по-новому, крестьянин — по старинке.
Правительство, во главе со Сталиным, принимает решение: создать на селе коллективные сельхозпредприятия (колхозы), которые оснастить современной техникой и установить в них рабочую дисциплину, как на промышленных предприятиях.
В Холодном Ключе (как и повсюду) эту весть встретили неоднозначно. Те, кому терять было нечего, радовались. Кто жил зажиточно, встретили новшество в штыки. Особенно яро были настроены против образования колхозов так называемые «кулаки». (Класс мелких эксплуататоров). В народе их не зря прозвали «мироедами». Они были недовольны перспективой передачи части скота и орудий сельхозпроизводства в общественную собственность. Но особую озлобленность кулаков вызвала потеря почти дармовой рабочей силы — батраков. Батраки работали на них либо за долги, либо за похлёбку.
Подогретый кулаками слух о том, что вся живность, включая кур, будет передана «в коммуну» (некоторые грозили: в общественное пользование отдадут и жён), привёл к ажиотажу. Крестьяне начали в массовом количестве забивать скот.
Каждый в отдельности рассуждал логично: «Я свою Савраску прирежу и пущу на пользу своей семьи, а пахать буду вместе с соседом на его Мерине». Но и сосед рассуждал точно так же. Кулацкое подстрекательство и крестьянская «сообразительность» вышли всем боком. Пришла весна, а как пахать? А тут, как по заказу, и очередной неурожайный год. Небывалая засуха. В результате — голодомор!
И снова в Холодном Ключе в почёте лебеда и крапива. Трудно проходило становление колхоза. Мешали кулаки, давила частная психология, замучили своими «перегибами» чиновники и ребята из НКВД.
Пережили и это. Прошло пяток лет и по колхозным полям и дорогам уже бегали тракторы и машины. В Холодном Ключе стали забывать о голоде. Народ вспомнил: веками Русь выживала благодаря коллективному (общинному) труду. В село пришло электричество, радио. Был построен просторный клуб, в котором располагалась изба-читальня, ставились самодеятельные спектакли, показывались кинофильмы, совместно отмечались праздники. Народ запел новые песни. Из этих песен стали уходить тоскливые нотки о безрадостной жизни.
Эх, кабы не новая война! Да такая, какую на Руси ещё не видывали…
Из ушедших на Великую Отечественную в Холодный Ключ вернулся лишь каждый третий. И это было ещё не так плохо. Во многих деревнях и сёлах вернулись единицы.
И снова борьба. Борьба за восстановление страны. Снова недоедание, недосыпание, работа от зари до зари. Холодный Ключ не был разрушен непосредственно боевыми действиями, но для Победы и восстановления отдавал все. Достичь довоенного уровня удалось не сразу.
Наконец, страна восстановлена. Советское Правительство (тут снова вполне применимо слово «впервые») начало отдавать работавшей на износ деревне долги. На село стали выделять деньги. В Холодном Ключе развернулось небывалое для этих мест строительство.
Строили индивидуальные дома, фермы, склады, зернотоки. Построили новую школу, больницу, клуб. Всем селом на субботниках строили общественную баню. Год от года возрастала насыщенность села техникой. Благодаря технике стали укладываться в короткие сроки, отведённые природой для сева, сенокоса и уборки. Впервые за многовековую историю крестьянин-колхозник смог себе позволить установить нормированный рабочий день.
Неотъемлемой частью жизни стала культура. Телевидение, радио, книги, кинофильмы, концерты гастролировавших по стране артистов входили в быт и культурный досуг селян. Опять же впервые в истории уровень жизни российского села вплотную приблизился к уровню жизни в городе.
О массовом голоде забыли. Холодный Ключ, вместе со страной, переживал взлёт.
Но уже был разработан план очередного (сколько их было) «ослабления России на века». Уже вбивались межнациональные клинья в содружество братских народов. Уже сидели и шипели на городских кухнях те, кто всерьёз воспринимал идею об «интеграции России в мировую экономику». Наивно верил в то, что Запад станет вкладывать деньги в страну с самым суровым климатом, где издержки на любое производство неизмеримо выше мировых.
И снова война. На этот раз враг пришёл не с мечом, а с водкой и калачом. У войны странное название: «Либеральные реформы». Название довольно лицемерное, потому как после этих реформ народ, в массе своей, жить «как на Западе» не стал, а привычный уклад жизни наших людей был разрушен.
Начались необратимые процессы и в Холодном Ключе. Сначала объявили «вне закона» колхоз. Видимо в благодарность за то, что колхоз помог выстоять в годы страшной войны и покончить в стране с голодом без всякой помощи извне. А, может, перевесил другой «грех». Уж больно быстро уровень жизни на селе начал приближаться к городскому. «Бесталанной» простушке деревне выделяли деньги, а «талантливая» городская элита «жила в нищете».
Коллективное хозяйствование признали «неэффективным», и колхозы начали распускать. Одновременно был кинут клич: «Страну накормит фермер-частник!». (Это в стране, которая веками жила по законам общины!). Не имеющим элементарного представления о сельской жизни «новым правителям» померещилось: в холодной стране можно наладить эффективное сельхозпроизводство по тем же трафаретам, что приняты в странах с благоприятным климатом.
Ломать — не строить. Хозяйство растащили за несколько месяцев. Многие, в первую очередь те, кому досталась техника, устремились в фермеры.
Новоявленное правительство, проводившее политику перехода от общественной формы собственности к частной, провозгласило курс на поддержку фермера. Но «поддержка» оказалось фикцией. К этому времени само Государство Российское отдало почти всю свою собственность в руки частника и лишилось главных рычагов влияния и на экономику, и на общество.
Село осталось без государственной поддержки. Новоявленные фермеры практически сразу разорились и перешли в разряд «индивидуальных хозяйств». Иначе говоря, вернулись в старинные времена к натуральному хозяйству.
Колхоз был разрушен, фермеры не состоялись, и основная часть трудоспособного населения села лишилась работы. Все, кто мог, устремились в город, где можно было найти хоть какое-то занятие и заработать хоть какие-то гроши. Препятствий в этом никому не чинилось. В стране официально проводилась политика насаждения индивидуализма, и разрушение общинных устоев поощрялось.
За несколько лет Холодный Ключ опустел. Но в нем ещё теплилась жизнь до той поры, пока правители не запустили программу «оптимизации».
Суть этой программы проста. Лишившись собственности, государство, выискивая деньги, начало работать по принципу: лучше собрать с миллиона нищих по копейке, чем «попросить» миллион у олигарха. В поисках этих «копеек» чиновники проявляли чудеса изобретательности. От этого напрямую зависело повышение их «жизненного уровня». Потому задумываться над тем, что, закрывая школу, больницу и клуб, они окончательно рушат уклад жизни села и подталкивают его к вымиранию, «эффективным хозяйственникам» было без надобности. Подумаешь, ещё одно «бесперспективное» село исчезнет.
В Холодном Ключе сначала признали малокомплектными и закрыли школу и детский сад. В результате почти все молодые семьи переехали в ближайший посёлок, где к этому времени освободилось много домов. «Шоковая терапия» способствовала этому. На каждый десяток умерших там рождался один ребёнок. И хоть с работой в посёлке тоже было туго, но детсад и школа пока функционировали.
В Холодном Ключе не стало молодёжи, не нужен стал и клуб. Его закрыли, а здание разобрали «на запчасти».
С больницей пришлось повозиться дольше. Старики, все как один, желали лечиться. Её убирали в два этапа. Сначала сократили до размеров медицинского пункта. А когда недовольство людей утихло, ликвидировали и медпункт. Теперь в Холодном Ключе было некому поставить даже простой укол. В результате из села потянулись и пожилые. Сердобольные дети стали более активно забирать родителей к себе.
Дольше всех держалась церковь. Она выстояла и не была разрушена даже в лихие двадцатые. Во время троцкистского нашествия на православные храмы. Теперь из-за отсутствия прихожан приход был закрыт, батюшка уехал в райцентр, а церковь разграбили и сожгли (чтобы скрыть следы) какие-то заезжие «гастролёры».
* * *
Переживший за время своего существования множество бед и катаклизмов Холодный Ключ «либеральных реформ» не перенёс. После «оптимизации» в нём осталось полтора десятка стариков. В течение последующих трёх лет уехали и они. Кого забрали в город, а кого увезли на Крутую Горку.
На этой горке покоились все поколения их предков. По преданию души умерших любили эту господствующую над местностью высоту. Во время поминок там открывалось окно, через которое можно было поговорить с покинувшими этот мир родными и близкими. Они слышали всё и многим помогали оттуда в исполнении заветных просьб и желаний.
Оставшиеся доживать на родине старики приехали на Крутую Горку последними. На них и прервалась эта связь с предками.
Прошло несколько лет, и красивая лощина, в которой располагался Холодный Ключ, заросла лопухами, кустарником и молодыми деревцами. От старинного русского села осталось несколько разрушенных домов, пруд, в котором теперь хозяйничали бобры, и кладбище на Крутой Горке.
Заросло и это кладбище. Лишь изредка здесь ещё попадались ухоженные могилки. Их приводили в порядок те, кто под воздействием ностальгии приезжал из городов в родительскую субботу. Когда уйдут из жизни и они, окончательно уйдёт из памяти людей и это село. Лишь сухая архивная справка сможет напомнить: когда-то на этом месте бурлила жизнь. Здесь жило и питало древо России село с названием «Холодный Ключ».
Но справка эта не будет востребована. Год от года возрастает количество людей, живущих одним днём. Их не интересует ни прошлое, ни будущее… А Холодный Ключ ушёл в прошлое. Он умер.
Исчез ещё один ключик, питающий полноводную российскую реку. Засох очередной корешок, как все ещё многим кажется, огромного и вечнозелёного древа России.
Сёл и деревень с подобной судьбой в России тысячи. Так что же мы за «отряд» такой, если в упор не видим потери такого количества «бойцов»? Не замечаем того, как НАША ОБЩАЯ МАЛАЯ РОДИНА умирает!
Подобно страусам мы спрятали голову в песок и следом за нашими «командирами» повторяем: «У нас все хорошо… Россия, вперёд!»
А встречать Лихо в «безопасной» позе страуса — нельзя. Обязательно прилетит российская птица мудрости — Жареный Петух… И клюнет!..
Глава 3. С юмором по ухабам
(Иронические рассказы)
Юмор без сатиры — всё равно что однополый брак.
Сколько ни напрягайся — дитя не родится.
Хорошо иметь домик в деревне!
Заместитель главного редактора одной из столичных газет Константин Сергеевич Сорокин приехал к своему другу детства, ныне обыкновенному сельскому учителю.
О людях, «горбатящихся» на земле, Константин Сергеевич всегда писал с иронией и относился к ним с некоторой долей высокомерного презрения. Но то, что он увидел, его искренне удивило. Прекрасный дом, благоухающий сад, грядки с разнообразными овощами, приличная пасека, подворье с домашним скотом и настоящая русская баня привели его в восторг.
Два дня прошли как во сне. Константин Сергеевич загорал, купался в пруду, берег которого находился прямо за огородом, до изнеможения парился в бане, изгоняя лишний городской вес, с большим удовольствием ел шашлык, свежую сметану, настоящий цветочный мёд и не уставал повторять слова из популярной телерекламы:
— Эх! Хорошо иметь домик в деревне!
После чего мечтательно, тоном прозревшего, наконец, человека, добавлял:
— Приеду домой, куплю в подмосковной деревушке участок, и все это заведу у себя!
На третий день поехали на покос. Константина Сергеевича, всею душой потянувшегося к работе на земле — кормилице, взяли с собой. Сено ставили сразу на три хозяйства. Женщины и дети сгребали, мужчины грузили на тракторные тележки и увозили на сеновал. Условия труда от привычного кабинета с кондиционером сильно отличались. Мать-природа установила здесь свои правила.
Невыносимая жара. Пот заливает глаза. Сенная труха лезет в уши, рот, нос. Пауты жалят прямо через рубаху. Пока грузили первый воз, Константин Сергеевич работал с подъёмом. Он постоянно шутил, рассказывал анекдоты и не переставал разглагольствовать о том, как будет благоустраивать свою деревенскую «фазенду».
После второго воза романтические мечты Константина Сергеевича пошли на убыль. Выпив сразу две кружки кваса, он признался другу:
— Нет! Я все-таки к деревенской работе не привык. Такую, как у тебя, усадьбу, мне не потянуть. Хватит, пожалуй, и маленькой дачки с садом и огородом.
После третьего воза он скорректировал свои планы ещё раз:
— Впрочем, сад и огород мне тоже ни к чему. Овощи и фрукты в Москве можно купить в любое время. Построю маленький домик, баньку, и посажу газончик!
Во время работы над четвертым возом, он стал похож на человека, трое суток просидевшего в сауне. Теперь Константин Сергеевич работал молча и все время о чем-то думал. Друг детства не вынес его длительного молчания и спросил:
— О чем задумался, Константин Сергеевич? Небось, все о том, как хорошо иметь домик в деревне?
— Нет! Думаю, хорошо бы встретить того деятеля, который придумал эту рекламу. С удовольствием накостылял бы ему по шее!
А когда, наконец, был нагружен шестой, последний воз, мрачно добавил:
— А вообще-то набить морду ему мало. Для таких, как он, пора в России вводить смертную казнь!
В ответ на это высказывание друг тактично промолчал. Он понимал: реклама здесь не причём. Иметь домик в деревне действительно хорошо. Но для того, чтобы он приносил радость и моральное удовлетворение, в него нужно вложить не только душу, но и тяжёлый физический труд, по энергозатратам не сопоставимый с хорошо оплачиваемой работой Константина Сергеевича. А на такую жертву редко какой современный мужчина способен.
Письмо большому чиновнику
Ныне все более популярным становится сайт «Одноклассники». Людям осточертел жизненный негатив, и от встречи с прошлым они ждут позитивных эмоций.
Нашёлся одноклассник и у пчеловода Макара. Друг детства Васька стал большим и важным чиновником. Тем не менее, он снизошёл до того, чтобы отправить «бывшему» однокласснику письмо.
От такого внимания Макар оробел, но всё же решился написать ответ.
«Здравствуйте, глубокоуважаемый друг детства Василий Петрович! В письме Вы назвали меня «бывшим одноклассником». Наверное, не напрасно. Каюсь: в детстве называл Вас просто Васька, за что покорнейше прошу меня простить.
Мы, в нашей, как Вы её назвали, «Хацапетовке», рады тому, что Вы стали таким большим начальником в таком крупном и ответственном департаменте. Хотя сильно огорчены тем, что «неутомимая деятельность на этом посту не оставляет Вам времени для общения» с нами.
Я, по причине полного отсутствия в нашей деревне департаментов, как и прежде работаю пчеловодом. Пишу Вам от всего нашего деревенского коллектива. В «Хацапетовке» нас осталось только двое. Я и мои пчелы.
В город я так и не уехал. Согласен с Вами, жить там лучше, но убежать со своего поста не могу. Люди просят мёд. Он почему-то нравится им больше, чем тот, который Вы завозите из Китая. И я сильно опасаюсь, что вашему уважаемому департаменту, вместе с многочисленными продавцами и посредниками, без меня и моих пчёл людей отечественным мёдом не накормить.
Вы спрашиваете, как я тут живу среди «людишек», запас слов у которых не более тысячи? Не волнуйтесь напрасно. Мы с пчёлами говорим мало. Всё больше работаем. Однако мы не совсем одиноки. В соседнем селе кой-какие «людишки» ещё остались. Правда, должен Вас разочаровать, запас слов у них гораздо богаче, чем Вам представляется. Тысяча — это всего лишь слова ненормативной лексики, которые они используют в общении с вашим братом, чиновником… А ведь есть ещё политики, журналисты, олигархи, попса, президенты… Для них тоже припасены особые слова.
Совсем немного о себе. Работа моя, по сравнению с вашим тяжким трудом, будничная и довольно лёгкая. Одно плохо. Мои пчелы совершенно не переносят стриптиза и не разрешают раздеваться даже в жару. Потому я так и не сумел обзавестись загаром и таким обворожительным животиком, какой проглядывает у Вас на фотографии.
Вот, пожалуй, и все мои новости. В заключение, обращаюсь к Вам с величайшей просьбой: не могли бы Вы там, в департаменте, сделать так, чтобы чиновников, менеджеров, продавцов и прочих посредников у нас стало чуть-чуть поменьше, а пчеловодов чуть-чуть побольше. Здоровье моё стало сдавать, и, боюсь, прокормить такую ораву мне скоро будет не по силам.
С глубоким почтением к Вам «бывший» одноклассник Макар и его пчелы».
Монолог русского офицера
Однажды в купе скорого поезда мне довелось побеседовать с офицером современной Российской армии. На вопрос: «Успешно ли идут реформы в армии?» — он разразился монологом.
Вы спрашиваете, как мы реформируем армию? А я Вам, коль живете в деревне, встречный вопрос. А как там реформы в сельском хозяйстве? Говорите, поля зарастают… Техника старая… Соляра дорогая… Ну, и у нас картина похожая. Потому как реформируем армию не мы, а народ гражданский.
Особенно любят этим заниматься юристы, журналисты и артисты. Они в военном деле понимают больше остальных. Не переставая твердят, что армия и флот — самые надёжные союзники России. Правда, не сообщают, чья армия и чей флот!
А мы, российские офицеры, армию реформировать не можем. Говорят, от нас никакого толку. Одна «дедовщина»… И не понимаем мы простых и понятных этим журналистам вещей.
Мы не можем понять, например, почему для России лучше, если граница с НАТО проходит не в Германии, а в Средней Азии и под Питером.
Не понимаем, отчего стратегическая ракета «Сатана» с несколькими разделяющимися боеголовками, которую не может сбить американская ПРО, хуже, чем ракета «Тополь» с одной боеголовкой.
Никак не можем уразуметь, для какой надобности всех генералов, имеющих боевой опыт, регулярно переводят из полководцев в политики. А нами руководят те, которые безвылазно сидят в «арбатском округе».
Не можем смекнуть, по какой такой причине оснащать армию новым вооружением и техникой нужно не сейчас, а только в далёкой перспективе.
Не хватает у нас мозгов уяснить и то, почему денежное содержание боевого лётчика меньше, чем зарплата средненького чиновника, протирающего штаны в кабинете.
И уж никак не возьмём в толк, отчего после успешного югославского похода подлодки «Курск» или полёта стратегических бомбардировщиков в Индийский океан с ними «случаются» ЧП. А лица, уличённые в предательстве и шпионаже, «освобождаются от ответственности».
Не можем уяснить и того, почему всеобщий призыв на действительную службу — это плохо, а профессиональная армия по западному образцу — это хорошо. Нет, то, что награбленное олигархами добро способны защитить только наёмники, нам понятно. Однако, это внутренняя функция, с которой вполне успешно справляется милиция.
А нас-то готовили Родину защищать. Мы ведь все с отменным здоровьем. Медицинскую комиссию проходили. Потому не можем понять реформу, которую проводят больные люди!
Да, Вы не ослышались!.. Хроническая болезнь у всех этих политиков, журналистов, артистов не кариес… И даже не перхоть… А самый настоящий склероз! Причём избирательный. Тут помню… Тут не помню. Правильнее даже будет назвать её амнезия.
Они хорошо помнят Парад Победы в сорок пятом, но начисто забыли сорок первый. Вернее, кое-что они помнят. Ну, например, «неоправданно большие потери» из-за «бездарного» руководства советских полководцев. Ещё помнят, что победил немцев «генерал — мороз». Все остальное забыли.
Забыли то, что не имевшие военной подготовки юноши и мужчины гибли на войне в первую очередь. Вот и ратуют за отмену всеобщей воинской обязанности.
Забыли, как нашим полководцам пришлось учиться воевать прямо в ходе боевых действий… И потому генералов с боевым опытом «отправляют» в политику.
Забыли, что кадровую армию нужно не просто сокращать и «реформировать», а оснащать новым вооружением и ежедневно готовить к внезапной войне. Иначе получится, как тогда. Наш «друг и союзник» внезапно ударил и разом уничтожил более половины всей техники и вооружения. И его танковые армады пришлось встречать пехотинцу с бутылкой зажигательной смеси в руках. А ведь сегодня количество таких «друзей и союзников» у нас больше, чем в том злопамятном году.
Не запомнили наши политики и опыт самого агрессора. Когда Советская Армия ценой огромных потерь выбила обученный кадровый состав вермахта и Гитлер призвал в армию необученных граждан, у него начались проблемы, которые «закончились» только в мае сорок пятого.
Одним словом, «реформаторы» напрочь забыли то, что в военном деле, как ни в каком другом, огромное значение имеют коварство, вероломство и внезапность. Ведь если плюгавый человечек внезапно нанесёт удар кувалдой по голове большого Шварценеггера, то шансов нанести ответный удар у того не останется…
Наши современные «друзья» это хорошо понимают и коварство, вероломство и внезапность всегда держат на вооружении.
Тех же американцев этому прекрасно научили японцы. В Пёрл-Харборе… Ученики оказались старательными. В сорок пятом, когда все думали, что война уже закончилась, они на Японию две бомбочки сбросили… И всё! В Хиросиме стало некому наносить ответный удар!..
Они и сейчас, стоит им в какой-нибудь стране заметить неуправляемого ими «террориста», сбрасывают на него, а заодно и на страну, несколько тысяч ракет и бомб и таким образом страхуют себя от возмездия.
Наших этому тоже учили. Монголо-татары учили… Рыцари… Наполеон с Гитлером… Но увы. Склероз с амнезией все испортили.
Забыли даже то, что нельзя нам слепо копировать армии иностранных государств. Как только кто-то начинал это делать, так Россия неизменно терпела поражение.
Русь всегда одерживала победы тогда, когда готовила армию и действовала на поле боя вопреки стандартам Запада. Когда страной и армией руководили люди, мыслящие неординарно.
Вспомните Александра Невского. Его битву с рыцарями. «Непобедимая», но стандартная тевтонская «свинья» сначала увязла в русских обозах, а потом, когда её загнали на лёд, и вовсе утонула.
Вопреки всем шаблонам воевала армия Александра Суворова. Он шёл с десятью тысячами русских солдат против стотысячного войска турок, и турки бежали … Потому и остались в истории военного искусства и Измаил, и Альпийский поход.
Или флотоводец Фёдор Ушаков. Чтобы победить превосходящий флот противника, взял и нарушил линию… И всё! Сорок морских битв, и ни одной не проиграно!..
А как взял крепость Корфу? Весь мир был уверен: флот не может брать крепости. Дескать, не его это дело. А Ушаков пошёл на штурм. Французы сразу запаниковали и сдались…
Ещё хуже им пришлось в 1812-м. Битву при Бородино русские не выиграли, но и не проиграли. И вдруг отступили…, и сдали Москву. Французы решили: всё…, победа!.. И начали это дело отмечать. А когда спохватились, было уже поздно. Опохмеляться пришлось в Париже. И не помогло им (как русским «генерал — мороз») их любимое «европейское тепло»…
А вот пример из последней мировой войны. Белоруссия. Сорок четвёртый год. Чтобы сэкономить силы, немцы решили не охранять белорусские болота. Раз непроходимые, то чего их охранять? Танки ж не пройдут. А у «бездарных» красных полководцев танки взяли и прошли. И через месяц — они уже на Висле.
Таких примеров тысячи. Но обо всем этом наши реформаторы «забыли». И потому они усиленно реформируют армию по западному шаблону и с воровским размахом. А мы, русские офицеры с крепким здоровьем и хорошей памятью, не можем понять этих «реформ».
Мы опасаемся, что реформа эта закончится тем, что в стране останется только Генеральный штаб, парадная рота правительства и полк охраны Кремля. Вот тогда даже «никем в мире не побеждённая» армия Израиля будет представлять для России смертельную угрозу.
И встречать неприятеля нам придётся так, как встречают порой русские женщины своих загулявших мужей. Оружием ближнего боя — скалкой. И оружием «стратегическим» — летающей тарелкой из столового сервиза…
В истории уже есть пример, когда американские индейцы пытались воевать с завоевателями (ныне эти захватчики называются «свободные граждане США») обыкновенным луком и стрелами. Что из этого получилось, знает каждый. Конечно, если он не «болен» амнезией.
А, впрочем, может быть, это вовсе и не амнезия? А добросовестно выполняемая работа на своего хозяина?
Не снимайте танки с постаментов!
(Обращение к градоначальникам)
РИА «Новости». Владимир Фортов, академик РАН, сообщил об изобретении российскими учёными нового супероружия. Небольшой чемоданчик, способный мгновенно выводить из строя все электронные компоненты систем вооружений противника: локаторы, приборы ночного видения, электронные прицелы, мобильные средства связи, системы наведения и управляемое электроникой оружие, спутники GPS и т. п.
Разработка очень полезная. Может вполне заменить нашу армию, которая в ходе реформ постепенно переквалифицировалась из боевого войска в парадную роту страны.
Загвоздка только в одном. Как и прежде, изобретение российских учёных гораздо быстрее внедрят в производство, а потом и оснастят им свою армию, наши вероятные противники.
После этого обязательно направят разработанное нашими учёными оружие против России. Естественно, под предлогом борьбы с каким-нибудь южно-американским или даже африканским терроризмом. И в первом же военном конфликте выведут из строя всё, что у российской армии ещё осталось. Все сохранённые для парадов самолёты, танки, вертолёты и даже боевые корабли без электроники превратятся в груду неуправляемого металла.
Конечно, кому-то от этого будет очень хорошо. Металлолома прибавится. К тысячам переплавленных танков добавятся новые … Сталь потечёт ручьём… Счета в Швейцарских банках пополнятся…
Но что, в таком случае, Россия сможет противопоставить недружественной нам Эстонии, которая вознамерилась отобрать у Новгородской области целый район? Или всё той же Грузии, угрожающей оккупировать место проведения Олимпиады 2014. Ведь в локальном конфликте стратегической ракетой «Тополь» воевать не станешь.
Между тем, выход у России есть. Во время конфликта будет достаточно снять с постаментов танки Т-34, и любому врагу небо покажется с овчинку.
В этом танке нет электроники. Его чемоданчиком Фортова из строя не выведешь. Танк прост и надёжен. Потому как произвели его в советское время, то есть тогда, когда по всеобщему признанию нашей «передовой интеллигенции», качество производимых товаров было «ужасным». Но рассказывать народу сказки о преимуществах западной техники в то время было некому. И, «по незнанию», наши отцы и деды громили врага на технике «ужасного» качества. Громили так, что этот танк стал лучшим танком Второй мировой.
Ну, всё было примерно так, как сейчас с автомобилями. Смотришь телевизор, там тебе долбят: «Россия — отстой. Автопром в России ужасный!» А «КамАЗы» в ралли Дакар — опять первые. Видимо гонщикам никто толком не объяснил, что наши автомобили «самые плохие в мире», и они раз за разом побеждают. Разумеется, «по незнанию»…
А тридцатьчетвёрка может стать лучшим танком и в будущей войне. Конечно, при условии, если народ перестанет верить выскочкам из «передовой» элиты, создавшим миф, будто врагов у России совсем не осталось.
Однако беда нависла и над этим последним оплотом обороны. Чтобы сократить расходы бюджета на памятники, некоторые градоначальники, или, говоря нерусским языком, мэры, вынашивают планы отправить бронированные экспонаты на переплавку.
Кто-то скажет: чушь всё это. Но на пустом месте слухи, так же как дым без огня, возникают крайне редко, и потому возникла надобность обратиться к сильным мира сего с нижайшей просьбой: «Господа градоначальники, на нерусском языке — мэры, — не подрывайте обороноспособность страны! Если в вас осталось хоть чуточку патриотизма — не снимайте танки с постаментов!
Это будет вашим лучшим вкладом в дело обороны за все последние годы. И тогда 23 февраля любимые женщины смогут поздравлять вас как истинных, а не виртуальных защитников нашего общего Отечества».
Как хакера разыграли
Случай этот произошёл не в столь далёкие времена, когда в институтах доживали последние дни военные кафедры, на которых, по-старинке, из специалистов «капиталистического хозяйства» пытались готовить Защитников Отечества.
Конечно, какой-нибудь дотошный правозащитник обязательно разглядит в этом рассказе негатив. Дедовщина, скажет, издевательство над молодыми… Нарушение прав личности. Но мнение людей, которые хорошо видят ущемление прав отдельной личности, но не замечают дискриминации целого народа, вряд ли можно считать компетентным.
А потому, к делу. Выпускника очень престижного ВУЗа Леонида Марковича Гавриленко призвали в армию, чтобы тот не виртуально, а реально послужил Отечеству, в котором ему повезло, а иные говорят: «Угораздило!», родиться.
По выпуску Леониду присвоили звание лейтенанта, хотя за весь срок обучения на занятиях военной кафедры ему побывать так и не удалось. В то время как его товарищи зубрили устав и неуклюже топтали строевой плац, он сидел в научном кружке перед компьютером и «топтал клаву». А попутно: «жал и крошил батоны», «полировал глюки», «давил блох», «уничтожал зверей» — и делал много других важных и полезных для современной науки дел.
Благодаря этому Леонид Маркович прослыл компьютерным специалистом особого типа. Таких называют хакерами. Не в том смысле что «взломщик», а в смысле небывалой компетентности в быстром программировании. И именно по этой причине молодого лейтенанта определили служить не на таинственную «Кудыкину гору» и уж, тем более, не в «Чёрную дыру» на окраину Забайкалья, а в штаб военного округа, на должность аналитика.
Коллектив отдела, в который попал Леонид, был очень спаянным. Аналитики в разных областях, настоящие зубры в своём деле, майоры, подполковники и даже полковники нашли точки соприкосновения и, как выразился бы лирик, «жили одной дружной семьёй». К слову сказать, все они тоже были прекрасными программистами и вполне могли обойтись без зелёного лейтенанта. Но из прошлой жизни зубры помнили забытую ныне истину: «Готовь сани летом… А свою смену взращивай с пелёнок».
Коллеги отнеслись к прибытию молодого пополнения чрезмерно доброжелательно. Леонид годился офицерам отдела в сыновья. Кроме того, слава компьютерного гения не просто шла за ним по пятам. Она летела впереди него в форме идеальной характеристики из института и молвы о его уникальности. Уже только поэтому в душе каждого члена дружной семьи не только созрело здоровое любопытство, но и возникла своеобразная гордость: «Гения направили именно в их отдел».
Потому в тот же вечер по старой русской традиции сцементированный коллектив собрался, чтобы принять в свои ряды нового члена.
Однако после выпитой рюмки гений повёл себя не совсем правильно. О том, кто такие офицеры, он ведал только понаслышке. Знал, что готовят их в военных училищах. (ФЗУшники что ли?). Ещё располагал сведениями, будто все они поголовно «тупые». Потому как на студенческую загадку: «Что такое одна ёлка, а вокруг дубы?» в его компьютерной голове была одна единственная отгадка: «Встреча Нового года в военном училище!» Ну, а то, что без мата офицеры изъясняться не могут и единственная любимая книга, которую они читают, — воинский устав, подразумевалось само собой.
Потому с новыми товарищами Леонид Маркович разговаривал, как воспитатель ясельной группы с подопечными первого набора. А на вопрос: «Над какой темой ты работал в институте?» ответил просто и понятно: «Это для вас слишком сложно!..»
После второй рюмки Леонид Гавриленко совсем распоясался и прочёл коллегам небольшую лекцию на тему: «Компьютер — главное оружие в борьбе с любым агрессором». Свою умную и блистательную речь скромно завершил фразой: «Впрочем, зачем я вам это рассказываю? Вы всё равно не поймёте!»
Вывод коллектив сделал вполне однозначный. Молодой и талантливый коллега взлетел очень высоко. А защищать Отечество с такой высоты крайне неудобно. И лечение в таких случаях только одно: спустить высоко парящий объект на грешную землю.
Тут и случай подвернулся. В штабе округа начались командирские занятия.
В первый день состоялся показ техники и вооружения. Офицеров группами водили по площадкам, на которых были выставлены современные образцы техники и вооружения. Отдел аналитиков возглавлял полковник Ребров. Здесь и родился экспромт.
Леонид Маркович Гавриленко смотрел на все эти пушки, зенитные установки, бронетранспортёры, БМП, тягачи, без всякого интереса и откровенно скучал. В реальности они выглядели гораздо хуже, чем в компьютере. Ходил поодаль и пояснения старшего на площадке слушал в пол уха.
Ребров это заметил и замыслил подогреть интерес молодого воина к технике. Когда подошли к танкам, дал совет:
— Гавриленко, не скучай. Завтра занятия по вождению, изучи, как следует, условия упражнения, иначе принесёшь отделу двойку!
В глазах новичка мелькнуло удивление.
— А что, я должен буду водить танк?
— Конечно. Каждый офицер должен уметь водить боевые машины и стрелять из основных видов вооружения.
— Но я же не умею. Я этому не обучен!
— Кого это волнует? Ты что на войне будешь это врагу объяснять? Запомни: в боевой обстановке «закосившие» от армии — пушечное мясо. Неумехи гибнут первыми. На войне ведь всякое бывает… Если прижмёт, сядешь за рычаги и поедешь…, и будешь стрелять из всего, что стреляет.
Леонид Маркович немножко разволновался. Коллеги, слушавшие этот диалог, поддакивали Реброву и, когда их привезли на аэродром для показа боевых самолётов, майор Смирнов подлил маслица в огонь.
— Гавриленко, залезай в кабину МиГа, я тебе напомню, где какие кнопочки и рычажки на пульте управления расположены.
Леонид Маркович снова изумился.
— А зачем мне это? Я ведь не лётчик, на самолёте летать не умею!
— Как не умеешь? — искренне удивился Смирнов. — Товарищ полковник, он оказывается и на самолёте не умеет!
— Да… Это уже совсем плохо, — нахмурился Ребров, — и чему вас там, в институте, только учат?
Леонид беззвучно шевелил губами, переводил взгляд с майора на полковника и обратно. Не разыгрывают ли? На помощь пришёл подполковник Кузьмин. Он панибратски хлопнул лейтенанта по плечу:
— Да ты, Леонид, не робей. Сейчас же везде автоматика. На этом МиГе самое главное — взлететь!.. А потом поставишь на автопилот и лети себе… Правда вот посадка… Есть там некоторые нюансы…
— А зачем ломать голову насчёт посадки? — вмешался майор Торопов. — У него же первый полёт! По плану он должен поставить самолёт в режим «автономного приземления», а сам прыгнуть с парашютом… С высоты семь тысяч метров…
Сказать, что глаза у лейтенанта Гавриленко округлились, значит погрешить против истины. Они стали у него квадратными. Его руки с красивыми музыкальными пальцами принялись мелко подрагивать.
— Я никогда не прыгал с парашютом. Нас не учили…
В дело снова вступил Ребров.
— Ну вот, заладил: не умею… не учили… Так тебе и говорят: у нас тут всему научишься! Чтобы Родину мог толково и грамотно защищать!..
— Да не расстраивайся ты, — снова принялся успокаивать Леонида Кузьмин. — Прыгать с высоты — это лучше, чем у подводников с глубины всплывать. Там кислород закончился и хана. А тут воздуха много… Да и два парашюта. Вероятность, что хоть один откроется, велика. Ты, главное, ноги при приземлении береги. Сломать можно. Если с ветром, то удар о землю такой, будто с балкона третьего этажа спрыгнул…
— А…, а…, а я только из окна первого прыгал… А когда эти полёты?
— Скорее всего, послезавтра. Если погода не изменится…
После этих слов Леонид надолго замолчал и, как только приехали в военный городок, куда-то исчез. Немного погодя начальник управления вызвал участников розыгрыша на ковёр.
Лицо у генерала было совсем не доброжелательное.
— Ну, что, доблестные отцы, решили поиздеваться над ребёнком?
Как старший по званию ответ держал полковник Ребров.
— Да нет, товарищ генерал… Так, небольшой розыгрыш, чтобы молодой воин матчасть учил… А что «ребёнок» уже настучал куда-то?
— Не настучал, а принёс рапорт. В рапорте пишет, что согласен водить танки и стрелять из любых видов оружия, но просит освободить его от самостоятельных полётов на истребителе и прыжков с парашютом, так как пока, улавливаете, «пока», не имеет должной подготовки и навыков. А ещё в личной беседе признался: побаивается высоты. Прыгал только с трёх метров… А с семи тысяч — не приходилось.
— Ну, с самолётом маленько перегнули, товарищ генерал, а в остальном-то всё верно. Защитник Отечества из него пока только номинальный[1]. А вот гонору у «ребёнка» вполне хватит на дюжину генера…, виноват, на дюжину гражданских чиновников… Согласитесь, не совсем хорошо, когда ребёнок с детства почувствовал себя самым умным и незаменимым.
— Так учить надо, а не розыгрыши устраивать!
— Так чтобы научить, его для начала приземлить надо!
— Учите, как положено! Приземляйте без всяких полётов на истребителе и прыжков из стратосферы!.. Понятно?!
— Понятно, товарищ генерал, без полётов и прыжков…
Леониду Гавриленко было объявлено: генерал пошёл навстречу и от полётов его освободил. А вот водить БМП, стрелять и даже сдавать нормативы по физической подготовке лейтенанту пришлось. Он всюду был отстающим, но ему помогали все: и инструкторы и коллеги. Паренёк оказался толковым, и азы военной подготовки осваивал старательно.
В ходе занятий он сделал свои первые открытия.
Оказалось, для того чтобы умело защищать Родину, знать один только компьютер (пусть и в совершенстве) явно недостаточно. И ещё. Офицеры оказались умнее и грамотнее, чем он о них думал. Им удалось спустить коллегу на грешную землю без всякого парашюта. Об этом говорит уже тот факт, что он сам, посмеиваясь над собой, рассказал эту историю.
Страх
В наше время, как и в любую другую эпоху, люди видят сны. Сны разные. И если кто-то с чем-то не согласится, пусть строго не судит. Сон, он и есть сон, что с него взять…
Почти в самом центре нашей столицы жил видный и, в общем-то, очень заслуженный пенсионер. Жил он, в отличие от большинства ему подобных, очень безбедно. Можно, пожалуй, сказать, что жил он в роскоши, хотя ни в одной из криминальных группировок и не состоял.
Конечно, многие сразу же возразят: быть такого не может, чтобы наш российский пенсионер, пусть и заслуженный, жил безбедно. Однако с данным пенсионером дело обстояло именно так. И, сказать откровенно, черные и белые маги и прочие чудеса современной науки были здесь не причём. Просто у этого пенсионера был сын. А сын этот сам был «отцом». Отцом не в том смысле, как это понимают неискушённые в политике люди. Он был «отцом русской демократии». И хоть времена Великого Комбинатора давно канули в Лету, таких «отцов» в наши дни не поубавилось, а даже наоборот… Конечно, если уж быть до конца честным, название это к ним не совсем подходит. Эти современные «отцы» не только исказили и облили грязью «Светлое Будущее»», которое на Земле пока ещё никто не построил, но и умудрились дискредитировать «Демократию», которой так гордятся на богатом Западе.
Тем не менее, живут эти «отцы», не в пример остальным, очень комфортно и зажиточно. Уж очень удачно удалось им приватизировать собственность разрушенной империи.
Перепадало кое-что от сына и заслуженному пенсионеру. Вот потому-то и жил он в роскоши. И можно было бы только порадоваться, что в такой большой стране, как Россия, нашёлся, наконец, пенсионер, живущий безбедно. Да вот беда. Несмотря на обеспеченную жизнь, наш герой был глубоко несчастлив. И днём и ночью его донимала какая-то душевная болезнь. Можно было бы предположить, что его терзали угрызения совести. Но это было бы неверно, потому как у людей, живущих в роскоши, эта категория начисто отсутствует. И всё же что-то его мучило, а он никак не мог понять причину своих страданий. Но однажды пришло прозрение.
Умные люди не зря говорят: иной сон хуже смерти. Ему и приснилось, будто он умер и стоит в длинной очереди грешников, чтобы отчитаться перед Господом. Надо отметить, к очередям заслуженный пенсионер давно привык. При прежней власти были очереди в магазинах. При нынешней — к врачам и чиновникам. Но такой длинной очереди как эта, он никогда не видел. Как видно, и всемогущий Господь Бог со своей небесной канцелярией уже не в состоянии своевременно обслужить россиян, в массовом порядке мигрирующих на небеса.
Однако очереди заслуженный пенсионер переносил хорошо. (Потому как привык). Поэтому стоял себе спокойно и от нечего делать разглядывал соседей. Народ собрался разный. Больше всего было таких же пенсионеров, как и он. Были и молодые. Особенно много попадалось «крутых» ребят, именуемых в простонародье «новыми русскими». Видно и очень большие деньги не гарантируют увеличение продолжительности жизни. Что, конечно же, удивило, так это то, что все эти люди стояли в одной очереди, без всяких заслуженных и незаслуженных привилегий.
А очередь, между тем, потихоньку продвигалась. И вот уже видит наш пенсионер, как отчитывается перед Господом очередной грешник. И задаёт тому грешнику Господь вопрос недвусмысленный:
— Ну-ка, поведай нам, Раб Божий, велики ли грехи твои?
— Господи, — отвечает грешник, — я совершил в своей жизни два плохих поступка. Украл у соседа пять рублей и в юности обманул девушку.
— Понятно, — говорит Господь, — ну, а что же ты сделал в своей жизни хорошего?
— Я, Господи, выполнил заповедь: построил дом, посадил дерево и вырастил сына.
— Ну, что ж, — отвечает Господь, — грехи твои невелики. Есть люди, которые воруют миллионы и обманывают тысячи людей. Я определяю тебя в «РАЙ».
Вот тут-то наш пенсионер и прозрел. Он обречённо опустил голову, вышел из очереди и молча направился к вратам, на которых было написано «АД».
Но Господь увидел это и грозным окриком его остановил:
— Куда же это ты направился, Раб Божий, без всякого Божьего Суда и следствия?
Сильно перепугался наш герой, но всё же нашёл в себе силы и пролепетал:
— А я, Господи, сразу в «АД». Я сам не крал денег, не обманывал людей, но я вырастил такого сына!..
Заслуженный пенсионер немножечко лукавил. В глубине души он все-таки надеялся на снисхождение Господне. Но произошло самое страшное. Господь с его решением согласился:
— Да, Раб Божий, ты прав. Сын за отца не в ответе. А вот отец за сына ответственен! Определяю тебя в «АД»!
Ужас охватил пенсионера, и … он проснулся. Долго не мог прийти в себя, а когда успокоился, подумал: «Конечно, все живущие сегодня в роскоши довольны тем, что в России правит не Господь Бог, а «отцы демократии», как мой сын. Правят совсем не по божьим законам. Но ведь за это обязательно последует наказание! И прийти оно может раньше. Не от Господа Бога на небесах, а от обманутых и ограбленных людей здесь на Земле!»
Он понял, что за болезнь донимала его. Его мучил страх!
Стрелочник
(Из серии «Сны»)
Одному видному и уважаемому в прошлом «коммунисту» приснился странный аллегорический сон. Надо сказать: «коммунист» этот был когда-то действительно всеми любим. Но такая уж это штука, популистская слава, прошло немного времени, и его забыли. Теперь уже трудно вспомнить, какая у него была фамилия, поэтому назовём его просто — Михаилом Сергеевичем.
Так вот, приснилось ему, что сидит он на совещании, которое проводит сам Карл Маркс. И присутствуют на этом совещании все товарищи, в разное время руководившие страной.
Лицо у Маркса было хмурым. Он оглядел присутствующих и сурово спросил:
— Как же так, дорогие товарищи, вы упустили исторический шанс? Кто же всё-таки виноват в том, что в СССР так и не был построен коммунизм? Или, может быть, действительно неверна моя теория, и новый строй, который должен прийти на смену капитализму, — всего лишь «ошибка истории»? Ну-ка, отчитайтесь за свои дела!
Выступавших, включая Михаила Сергеевича, было пятеро. Сначала докладывал основатель партии и государства:
— Я, товарищ Карл Маркс, поднял народ на революцию, создал основу государства и указал путь в Светлое Будущее. Ну, а дальше начались курьёзы. Соратников и примазавшихся было много, и не все толком поняли, куда же я указал. Поэтому теорию построения Светлого Будущего они исказили и превратили в догму.
Вторым поднялся руководитель, говоривший с явным акцентом:
— Я провёл индустриализацию страны, коллективизацию сельского хозяйства, ликвидировал неграмотность, создал научный, промышленный и военный потенциал. В общем, построил тот самый поезд, на котором можно было ехать в Светлое Будущее. Казусы начались после моего ухода. Я активно боролся с врагами страны, а последователи назвали это «репрессиями против народа». Вместе с советским народом разгромил фашизм, а те, кого освободил и спас от геноцида, назвали меня «тираном и оккупантом».
Третьим докладывал маленький, подвижный человек, время от времени энергично взмахивающий рукой, в которой он крепко держал ботинок:
— Я не во всем был согласен с моими предшественниками. Поэтому провёл тщательную «ревизию» и определил «новый» путь в коммунизм. Но при этом ошибся в расчётах и дезориентировал людей относительно срока достижения Светлого Будущего. От реальной цифры в двести лет отнял один ноль.
Четвёртого выступающего Михаил Сергеевич знал лично. (Всё-таки бывший шеф). Человеком он был так себе, средненьким, но орденов и медалей у него было больше, чем у всех присутствующих вместе взятых. А потому говорил он хоть и по бумажке, но очень уверенно:
— Чтобы благополучно ехать в Светлое Будущее, предыдущие товарищи всё сделали до меня. Я лишь дал народу выпить, закусить, посадил в поезд и отправил его! Без курьёза не обошлось и у меня. Не хватило закуски. И потому сильно упала дисциплина. Но все же состав медленно, но шёл. Ну, а что было дальше, спросите у него, — и орденоносец показал на Михаила Сергеевича, — это он перевёл стрелку!
Карл Маркс посмотрел на побледневшего Михаила Сергеевича и строгим голосом спросил:
— Ну, и куда же Вы её перевели?
— У меня получился Главный Казус, — виновато ответил тот. — Товарищи из народа советовали мне отправить поезд в реальный социализм. Мои западные «друзья» убеждали перевести стрелку в капитализм. И я до того растерялся, что отправил состав в тупик. Ну, а там его разграбили!
— Вон оно что! — недобрым голосом воскликнул Маркс, — значит, виноват во всем ты, стрелочник!
Вот на этом самом месте видный (в прошлом) «коммунист» и проснулся.
«Несправедливо это, — подумал он. — Столько вполне конкретных людей допускало курьёзы и казусы, а виноват я один… стрелочник».
Но так ли уж это несправедливо? Иногда именно стрелочник сводит на нет труд миллионов людей и пускает эшелон под откос. Должен ли он за это нести ответственность? Или его нужно за это восхвалять? Как расхваливают нерадивого стрелочника мародёры, выискивающие среди обломков поезда добычу…
Голос
(Из серии «Сны»)
Один из немногочисленных российских Президентов делает доклад. В зале сидят и послушно кивают знакомые лица из его любимой команды. Он ласково именует их «моя стая».
У каждого Президента помимо страны и народа, которыми он правит, есть что-то своё, любимое. У кого-то — любимая «семья». У кого-то — любимая собака или любимая «стая». У кого-то — просто любимая…
Два часа говорит президент об успехах, которых достигла его страна за годы его правления. Все идёт, как по маслу, до того момента, пока он не принимается благодарить свой народ.
— Большое спасибо за поддержку народу! Без него я ничего бы не сделал!..
И вот в этом месте происходит невероятное. В зале раздаётся громкий уверенный голос:
— А ты ничего и не сделал! Народ поддержал тебя, а ты обманул его ожидания. Ты раскормил господствующую элиту, но ничего не дал остальному народу!
В зале шок. Все вертят головой. Ищут того, кто смел возразить «самому». Ищет его и опешивший от такой дерзости президент.
— Кто это сказал? Не бойтесь, покажитесь…
Голос:
— А я и не боюсь. Но вот показаться не могу…
— Тогда сидите и молчите в тряпочку. Любой в зале вам скажет: я принёс стране стабильность.
Голос:
— Стабильно растущие цены, стабильно возрастающая коррупция и стабильно богатеющие олигархи — вот твоя «стабильность»!
Президент начинает нервничать:
— Сейчас же прекратите хулиганство! Я два часа перечислял, чего мы достигнем, если будем идти моим курсом, и вдруг находится наглец, который заявляет, будто за срок моего правления ничего не сделано!
Голос:
— Чем ты гордишься? Благими намерениями, которыми кормишь свой народ? Ты не остановил вымирание нации и разрушение деревни, не победил организованную преступность и коррупцию, не остановил поток наркотиков в страну, не ликвидировал нищету и безработицу … Ты многое чего не сделал.
— Но я дал людям главное — свободу и демократию!
Голос:
— О какой демократии ты говоришь? Тотальная фальсификация на выборах?.. Лояльное только к тебе телевидение?.. Передача власти от «преемника» к «преемнику»?.. Оцепления и кордоны из полицейских на демонстрациях и митингах?.. Твоя демократия сильно смахивает на смирительную рубашку… Твоя свобода — для воров и мошенников.
Все время, пока идёт эта странная дискуссия, «стая» ломает голову, кто же так резко и нелицеприятно говорит с вожаком. Уж не новый ли?
Соратники не знают, что делать: аплодировать или возмущаться. Если аплодировать, «старый» может обидеться. Если возмутиться, «новый» может не взять в свою «стаю». Как всё-таки тяжело быть высокопоставленным чиновником!..
А открытый диалог с невидимым противником продолжается.
— Критиковать легко, критиковать все могут… Может, подскажете, в таком случае, что мне делать?
Голос:
— Уступить место другому! Только не «преемнику твоего курса», а тому, кто действительно сможет управлять страной!..
— А вот этого не дождётесь! В стране без меня наступит хаос!.. И вообще, кто вы такой, чтобы мне указывать? Даже если вы американский президент или сам Господь Бог, все равно будет по-моему!
Голос:
— Я и есть Господь Бог…, и на твоём месте не был бы столь категоричным!.. Я ведь не всегда действую убеждением. Бывает, прибегаю и к хирургическим методам…
Президента охватывает лёгкая паника. Совсем некстати проступает холодный пот. Он и с оппозицией-то никогда не вёл открытого диалога, а тут — сам Всевышний…
По счастью, в этом самом неприятном месте президент просыпается и потом долго лежит и гадает: пророческий или не пророческий приснился ему сон…
Несколько часов спустя он выступает на расширенном заседании. Любимая «стая» сидит и послушно кивает. Телевидение транслирует его намерения на всю страну. И в реальности, а не во сне, почти с теми же вопросами к президенту обращается Голос. Это Голос Народа, находящегося по ту сторону экрана. Но президент и его «стая» давно научились этот голос не слышать. Так спокойнее.
А послушать бы надо. Ведь совсем не зря звучат голоса, предлагающие перевести «Аврору» в Москву-реку. Чтобы крейсер из Кремля был виден и своевременно напоминал о «хирургическом вмешательстве». Бескровная хирургическая операция — большая редкость. И есть ли резон доводить дело до неё?
Прошу увековечить!
(Политическое заявление деда Макара)
В последнее время дед буквально зациклился на политике. В связи с юбилеем первого российского президента он сделал заявление и послал его в восемь газет. Но, видимо, его тоже послали… Потому как заявление это так и не было опубликовано.
Вот его текст.
Как часто стали звучать заявления представителей нашей «элиты» о том, что пришла пора «увековечить имя первого президента России»! Спешу присоединиться к этому «хору».
Думаю: абсолютное большинство населения будет согласно с тем, что забывать экс-президента рано. Потому как самые тяжёлые последствия его деятельности ещё впереди.
Для того чтобы народ как можно дольше помнил своего «кумира», предлагаю:
Ввиду отсутствия построенных в его правление новых городов назвать посёлки с особняками чиновников и «новых русских» «Ельцинградами» и «Ельцинбургами».
На неимоверно разросшихся кладбищах (последнее пристанище остальных русских) открыть мемориалы в память «о жертвах, употреблявших в пищу западные продукты».
На корпусах неработающих заводов и фабрик, заброшенных шахтах и пустых колхозных фермах вывесить мемориальные таблички и охранять их как памятники «ельцинским экономическим реформам».
Чтобы миллионы наркоманов и алкоголиков помнили, кому обязаны своим «кайфом»:
А) Дозу наркоты назвать «один ельц»;
Б) Российскую водку переименовать в «ельцинский самопал»».
Всех воров, взяточников, мошенников и прочих преступников причислить к ельцинской «семье».
Лучшим подразделениям организованной преступности присвоить звание «Ельцинская гвардия», а одной тысяче двумстам помилованным им убийцам и киллерам — «Ельцинский стрелок».
Малолетних бродяг и беспризорников в честь своего «крестного отца» называть «юные ельцинцы».
К названиям всех пирамид и банков типа «МММ», добавить «… имени Ельцина».
На денежных купюрах напечатать портрет первого президента. Это даст дополнительный экономический эффект. Народ перестанет держать деньги в «чулке» и будет побыстрее от них избавляться.
За выдающийся вклад в дело развала России установить «ельцинскую премию». Присуждать её в виде двадцати лет лишения свободы со всеми конфискациями.
Не забыть и международный аспект. Отлить из воска памятник Горбачёву и Ельцину по типу памятника Минину и Пожарскому. Установить памятник в США, чтобы Америка знала своих героев. Американцы все ещё думают, что победили в «холодной войне» благодаря рейганам, бушам и клинтонам.
К очередному юбилею добавить регалий и самому «кумиру»:
А) За «оздоровление экологии» (перестали дымить трубы и вноситься удобрения) присвоить звание «Великого российского эколога»;
Б) За вырубленные леса — «Лучшего цирюльника»
В) За разгром Советского Союза, одержанные «победы» над Верховным Советом и Чечнёй — «Лучшего разрушителя всех времён».
Выражаю уверенность: простые люди мои предложения дополнят.
Монолог разгневанного избирателя
Буквально все сейчас жалеют электорат. Много, видите ли, ему пришлось во время избирательной кампании увидеть грязных технологий. А зачем, собственно, жалеть избирателей? Народ, он ведь сегодня послушал, а завтра забыл. И опять занялся своим непосредственным делом — выживанием в условиях «российской демократии». Ему кушать что-то надо. Причём каждый день. Так что через месяц после выборов ставь ему новые грабли — он опять на них наступит.
Я вот и раньше слышал, что у нас большие проблемы с дорогами и дураками. Но как-то не до конца верил. С дорогами-то полная ясность, а вот насчёт дураков сильно сомневался. Зато сейчас знаю сколько их. И даже по категориям разделить могу. Мне их Центризбирком с точностью до одной сотой процента подсчитал! И зачем их жалеть — ума не приложу.
Мне вот больше жалко тех, кто силки расставлял и меня обманывал. Они ведь сами в собственные ловушки и попались. Некоторые даже не по одному разу.
Ну как, скажите, не пожалеть эти карликовые партии. Они и так голосов мало набрали, а у них ещё и деньги, внесённые в залог, забрали! А ведь для руководства старались. Голоса избирателей от оппозиции оттягивали. А правительство их же и наказало! Что, в самом деле, не могли денег у Березовского или Чубайса взять? Для них это карманные расходы.
«Пенсионеров» жалко. Понравились они мне. Я до этих выборов таких пенсионеров и не видел. Раньше они все старые какие-то были! А эти — энергичные парни! «Нас, — говорят, — сорок миллионов! Защитим себя сами!» И эти сорок миллионов всего два процента набрали… Это ж сколько у нас сейчас народу? Два миллиарда получается! А по списку меньше полутора сотен миллионов… Значит, остальные — это неучтённые арабы, китайцы и «лица кавказской национальности»?
Этого жалко, который в Думе людей водой мочил. Совсем мало голосов набрал. Хотя, если разобраться, он сам виноват. Не с бабами воевать надо было, а с бандитами! И «мочить» нужно не в Думе, а в сортире, тогда была бы прямая дорога в президенты.
Искренне жалко и ребят, которые четыре года назад «народный капитализм», а в этот раз «обновлённый социализм» строили. Так получается, что к следующим выборам им «строить» будет уже нечего… Впрочем, до следующих выборов, может быть, ещё что-нибудь придумают!
Женщин жалко. Не попали в Думу. А что, если бандитов в Чечне все-таки добьют? Кто будет с армией воевать? Опять дедовщина? Разве офицеры сами порядок в армии наведут?
«Самых честных» тоже жалко. Громче всех кричали, что у депутатов зарплата большая. Они ведь рассчитывали, что в Думу одни коммунисты пройдут. И требовали для депутатов такую зарплату, чтоб даже партийные взносы платить было нечем. А электорат все испортил. Взял и «честных» в Думу выбрал. И что им теперь делать? Жить в Москве на минимальную зарплату? Или опять переходить на «скромные гонорары» от книжек?
Но сильнее всего душа болит за тех, кто призывал депутатскую неприкосновенность отменить! Они ведь тоже в Думу попали. Им после скандалов в Швейцарии и Америке дорогу на Запад закрыли… И теперь у них только два места, где они ещё могут сидеть. В Думе или в тюрьме. Если неприкосновенность отменить — останется только одно!
Профсоюзы наши жалко. Что только не делают, чтобы народ «правильно» голосовал, а их все равно с гулящими женщинами сравнивают. А ведь они голубые!
Журналистов жалко, которые всю эту рать обслуживают. Говорят: они относятся ко второй древнейшей профессии. Несправедливо это. Большинство из них давно уже заслужило право относиться к первой!
В общем, почти всех, кого мы выбрали, жалеть приходится. Хотя попадаются среди них и такие, кого не жалко.
Хочется порадоваться за ребят, которые призывали партийные списки отменить. Хорошо, что плохо призывали. Вдруг бы отменили! Разве удалось бы им за могучей спиной Карелина столько «своего народа» в Думу протащить! Причём «профессиональных законодателей»!
«Правых» не жалко. Они задолго до выборов заявили: «Мы все равно выплывем!» Потому и не жалко, что сомнений на этот счёт ни у кого нет. В этом они действительно правы. Их никогда не утопить. Их можно только убрать.
Не жалко мне и коммунистов. Они нас в прошлое зовут. Хотят опять вернуть бесплатное лечение, образование. Цены хотят снизить, безработицу ликвидировать. Зарплаты и пенсии вовремя… Кошмар!
Хотя очень даже может быть, что они и правы. Если, как утверждают политики, налево — в диктатуру, направо — в кабалу к «золотому миллиарду», прямо — в пропасть, то, может, действительно повернуть обратно. В социализм…
Символ для партии
(Басня)
Собрал как-то Лев зверей на общее собрание и провозгласил:
— К нам обратились из северной страны люди. У них там идут «реформы». Их проводит человеческая стая, на их языке — «партия». Просят нас демократично и добровольно выбрать для этой партии символ. … Если не выберем, пришлют охотников с карабинами…
Звери поняли своего царя с полуслова. Весь мир знал про бедлам, творящийся в этой стране. Многие видели в действии и этих «охотников». Поэтому все «искренне» захотели помочь своим «братьям старшим», которых Создатель, к великому несчастью, наградил разумом.
— Какие будут предложения? — вопросил Лев и, увидев лес взметнувшихся кверху лап, немного охладил пыл собравшихся:
— Свою кандидатуру отвожу сразу. Я уже присутствую на гербе у одной заморской державы!
Лес лап дружно упал вниз. Воцарилась тишина, и только вечно чем-то недовольный Барсук забубнил:
— Ну вот, как что, так опять звери. Мало что ли им всяких плодово-ягодных и насекомых?
Лев строго одёрнул ворчуна:
— Мы собрались не обсуждать действия людей, а помочь им! Всякие там груши и яблочки — для болтунов! А «реформаторы» — люди деятельные. Насекомые тоже не годятся. Либералы собираются жить по законам зверей, а не насекомых. Сами знаете: у пчёл и муравьёв сплошной тоталитаризм. Все до единого работают и поровну получают. А этим нужна свобода! Чтобы сильный мог брать себе сколько захочет!
Барсуку стало стыдно, и он до конца собрания не проронил больше ни слова.
— А я считаю: насекомые для них тоже подойдут! — выкрикнула бесшабашная Мартышка. — Комар, например! Ещё тот кровосос!
— Комар для них слишком мелок, — лениво прорычал примостившийся на самом удобном месте Тигр. — Масштабы не те!
Тигр был у Льва первым заместителем и тайно готовился занять место царя, поэтому сразу несколько зверей выдвинуло его кандидатуру.
Но и тигр взял самоотвод:
— Я, конечно, польщён вашим доверием, но для этого дела, пусть оно хоть «правое», хоть «центристское», никак не подхожу! Я охочусь только на своей территории и беру себе ровно столько, сколько могу съесть за один раз! А у них закон другой — чем больше, тем лучше!
— Это потому, что в детстве мамы не читали им сказок Пушкина, и они не знают, что там, где золото и дворцы на халяву, в конце обязательно разбитое корыто, — изрёк мудрый Крокодил и выдавил скупую слезу.
Умная речь Крокодила послужила сигналом к лоббированию интересов пресмыкающихся и земноводных.
— Предлагаю Хамелеона! — прошипел один из лидеров ползучих — Удав.
— Да вы что!!! — тут же зашумел Хамелеон, — на меня уже на двадцать лет вперёд очередь! У Людей сейчас столько партий, постоянно меняющих цвет, что мне хоть разорвись!
— Ну, тогда кого-нибудь из змей, — не унимался Удав, — у кого яду побольше!
— Опоздали! — остановил его натиск председательствующий. — Тех, у кого много яду, разобрали для своих программ телевизионщики!
— А давайте, выберем Лису, — предложила Ехидна, — она хитрая и рыжая!
Но и Лиса быть символом отказалась:
— У меня, конечно, с некоторыми из «реформаторов» есть сходство, но расхожусь с ними в главном. Я хоть и ворую, иногда, но так же, как многоуважаемые Лев и Тигр, не делаю запасов. Пусть возьмут вон Бурундука или Белку. Это они тащат в свои амбары всё, что плохо лежит!
Звери дружно рассмеялись. Всем было известно: «реформаторы» по мелочи не воруют, а «приватизируют» по-крупному. И доход откладывают не в родные амбары, а в банки за Бугром.
— Прекратить смех! — рявкнул Лев. — Давайте, посерьёзнее. А то вы скоро Зайца символом предложите.
— А что, — хихикнул Шакал, — таких, как Заяц, у них сколько угодно. Украдут и драпают без оглядки! За Бугор.
— Заяц не подойдёт! — отрезал Лев. — Труслив, но наглости нет и неагрессивен!
— Тогда, может, Бегемота, — снова встряла Ехидна, — у них там много упитанных. Некоторых уже и телекамеры захватить не могут!
— Телекамеры, телекамеры, — проворчал вечный оппозиционер Леопард, — давно их пора поменять им на камеры! Всю страну загубили, паразиты!
— Оппозиции слова не давали, — перебил его Лев, — а Бегемот тоже не подходит. Слишком неповоротлив. А в этой партии люди ловкие и пронырливые.
— Может быть, Медведь подойдёт? — робко предложил Енот.
— Не-а! — не согласился Медведь. — Я, если меня не дразнить, добрый. А где вы видели в этой «стае» добрых? Из-за богатства любого удавят. Мать родную не пожалеют…
— Ну, тогда лучшей кандидатуры, чем волки я не вижу, — подвёл итог Лев, — это они у нас славятся беспределом. Ставлю на голосование.
Большинство зверей и земноводных с предложением Льва согласилось. Волчьи законы знали все. Только стая голодных волков, ворвавшихся в чужой лес, способна истребить всё живое, не задумываясь о дне завтрашнем.
Но и волки быть символом партии отказались.
— Не надо нас равнять с этими «разумными»! — категорично заявил их вожак. — Мы если и творим беспредел, то только когда голодны! А эти — творят его постоянно. И когда сыты, разбойничают ещё сильнее! Так что можете, конечно, голосовать, но я не советую…
В подтверждение своих слов вожак открыл пасть и показал зубы. Довод показался всем очень убедительным. Приедут или нет «охотники» с карабинами — пока не ясно. А эти волчары рядом. Не соглашаться с ними себе дороже.
Заседание пошло по новому кругу. Оказалось: в природе нет хищника, который бы в полной мере подходил для партии «реформаторов». Не годился для них и сам Священный Закон Джунглей. Ибо действия этих наделённых разумом существ ни под какие законы подогнать невозможно.
А выбирать символ было надо. Не ждать же убийц с карабинами. В конце-концов выбрали белого медведя. Сам виноват… Потому как из-за сильной жары на совещание не прибыл и самоотвод дать не смог.
И «реформаторам» такой символ понравится. Под эмблемой белого и пушистого зверя можно совершать любые неблаговидные дела. Никто ничего дурного не заподозрит…
Трутовки
(Из серии «Природа и люди»)
На одной пасеке жила большая, трудолюбивая и дружная пчелиная семья. Жила она в достатке, хотя внешние условия не всегда благоприятствовали этому.
Были и дождливые годы, и засухи, и болезни. Случались даже моменты, когда семья подвергалась нападению агрессивных соседей, и только дружная совместная защита спасала их дом от разорения.
Руководила семьёй Мать. По понятиям людей, у пчёл — матриархат. Так уж у них устроено, руководит сильная, умная и справедливая пчела, одарённая этими данными от природы. Она не только организует труд и совместную защиту, но и заботится о потомстве и воспроизводит в необходимом количестве особей мужского и женского пола.
Но всё в жизни проходит. Пришло время, и Мать состарилась. И страшного в этом ничего не было. Ибо на смену старой матери пчёлы обычно выращивают молодую, обладающую всеми способностями и качествами, необходимыми для главы семьи.
Однако на этот раз всё получилось иначе. И виной тому было несколько пчёл, решивших круто изменить жизнь улья.
Летая за нектаром, они подсмотрели, что другие виды насекомых живут не так, как пчёлы. И эта жизнь им понравилась больше. Поэтому, как только Мать занемогла, они бросили работу, собрались в середине улья и устроили митинг.
— Хватит, — кричали одни, — доколь можно терпеть этот тоталитаризм! (Слова-то какие! И где только подцепили. Не иначе, как у людей).
— Пора кончать с этим централизованным планированием и управлением! — вторили им другие. — Даёшь свободу и демократию!
— Как это так? — кричали третьи, — Мать уравняла всех пчёл. А ведь мы все разные. Среди нас есть такие, у кого хоботок длиннее, чем у других! Так почему они должны получать мёда столько же, сколько и остальные?
Надо сказать: у пчёл система жизни действительно похожа на тоталитарную. Полное единоначалие и централизованное управление. Все запасы мёда, перги и прочих продуктов общественные. Среди пчёл нет паразитов. Трудятся все до единой, и, что самое удивительное, каждая получает ровно столько, сколько ей нужно для нормальной жизни. При этом никто не создаёт никаких личных запасов.
Недовольные такой жизнью пчёлы митинговали долго. И как только Мать умерла, взялись руководить семьёй сами. Хотя и не обладали необходимыми для этого знаниями, умением и мудростью.
Ну, а что же остальные рабочие пчёлы? Они понимали: без руководства жить нельзя. И коль нет у них мудрой и заботливой Матери, что ж, пусть правят эти. Да и раздумывать особо некогда. Нужно работать.
А новые правительницы принялись устанавливать свои порядки. Прежде всего, они, как это делают некоторые из разумных млекопитающих, взяли под свой контроль все запасы семьи. Правительницы питались теперь по высшему разряду. В их распоряжении были не только мёд и перга, но и очень дефицитное маточное молочко.
Полностью обеспечив себя, они принялись воспроизводить потомство. Количество их детей росло не по дням, а по часам. Но вот загвоздка. Среди этого потомства совершенно не было рабочих пчёл. На свет появлялись исключительно трутни, которые активно поедали мёд и пергу, не принося семье никакой пользы.
А рабочие пчёлы всё так же трудились изо дня в день, и число их всё время сокращалось. Сокращались и кормовые запасы семьи. Но довольные своим правлением пчёлы-трутовки ничего не замечали.
И пришло время, когда улей до отказа заполнился бесполезными трутнями, а рабочих пчёл осталось совсем немного. Они уже не могли прокормить трутневую ораву и защитить семью от внешней угрозы.
Сильные соседи тотчас этим воспользовались. Напали на улей и разграбили его. Рабочие пчёлы, которые не погибли во время напада, разлетелись по соседним семьям. Время было горячее, и их приняли.
Ну, а трутовки со своим потомством без корма не протянули и недели. Когда оправившийся после болезни пчеловод заглянул в улей, то увидел там только пустые пчелиные рамки, гору трупиков да мёртвый трутнёвый расплод. И только несколько пчёл-трутовок всё ещё ползало по разорённому гнезду. Гибель родной семьи их ничему не научила. Они так и не поняли главного. Нельзя слепо копировать чуждый образ жизни. Так же как нельзя править другими, если нет для этого природных данных.
— Не умеете управлять, не беритесь! — произнёс пчеловод, унёс трутовок вместе с подмором и мусором подальше от пасеки, чтобы не могли вернуться и навредить другим семьям.
Он живо представил всё, что случилось в этой пчелиной семье, и долго не мог отделаться от мысли, что нечто подобное произошло и с его родной страной.
Рассуждения доморощенного философа
Сколько стенаний слышится по поводу того, что Россия — страна совершенно непредсказуемая. Всё-то у нас не так. А уж «знатоков», мечтающих «поправить дело», не меньше, чем современных последователей Остапа Бендера.
Вывел свою теорию и я. Суть её в том, что «мы» — не едины. Все беды в стране от постоянной нестыковки между «большинством» и «меньшинством». Чтобы было ясно, дам характеристику этих понятий.
«Большинство» — это часть населения страны, которая занята повседневным трудом. Она создаёт духовные, материальные и все прочие богатства и ценности.
«Меньшинство» — остальная часть населения, которая этими богатствами пользуется.
В количественном отношении эти категории непостоянны. Они напрямую зависят от силы государственной власти.
При строгой власти увеличивается количество индивидуумов, занимающихся общественно-полезным трудом, то есть возрастает «Большинство».
При слабой — увеличивается «Меньшинство».
«Меньшинство» не любит Ленина за то, что он пытался «уничтожить его как класс».
«Большинство» не переваривает Чубайса за несправедливую приватизацию.
«Меньшинство» ненавидит Сталина за репрессии в отношении тех, кто «не хотел строить социализм».
«Большинство» точно так же относится к Ельцину за то, что тот «загнал обратно в капитализм».
«Большинство» — агрессивное. Потому как постоянно хочет отобрать духовные и материальные ценности, которые создаёт, у «меньшинства», которое ими пользуется. Но «послушное», так как верит телевизору и голосует всегда так, как того хочет «Меньшинство».
«Меньшинство» — «доброе», либеральное. Говорит много хороших и красивых слов, заботится о «правах» каждого человека. Но только если этот человек одной с ним масти.
«Большинство» — «глупое». Имеет прозвище — «дураки». Проживает, в основном, на периферии. Там же, где сосредоточены и плохие дороги.
«Меньшинство» — «умное». Преобладает в столицах. Отличительная особенность — его постоянно показывают по телевидению.
«Умное Меньшинство» постоянно поучает «дураков» и умело расставляет для них ловушки и грабли.
«Глупое Большинство» периодически на эти грабли наступает. Ввиду чего вынуждено постоянно залечивать на лбу шишки либо вымирать, если грабли совсем детские.
«Меньшинство» хорошо приспосабливается и маскируется под «Большинство», изображая видимость работы. Может успешно строить гигантские пирамиды, типа МММ, под видом «реформ» проворачивать мошеннические операции или создавать за счёт государевой казны никому ненужные «шедевры» искусства.
«Большинство» очень щедро за эту «видимость работы» расплачивается.
«Меньшинство» занимается хищением госсобственности в крупных размерах и берёт взятки.
«Большинство» эти взятки даёт, а похищенную госсобственность восстанавливает с помощью уплаты налогов.
В результате «Большинство» имеет в кармане " вошь на аркане», а «Меньшинство» — солидные «закрома», делиться которыми ни с кем не намерено.
Вот так и живём. «Большинство» — работает, «Меньшинство» — потребляет.
И как тут «поправить дело»? Очевидно, что полюбовно состыковать эти группы в единую «общность» никак не получится. Для достижения этой цели придётся поступить антидемократично. Иначе говоря, кем-то пожертвовать…
Стрессонакопитель
Многие спели оду сотовому телефону. Не удержался и я.
Как-то на «Маяке» разгорелся жаркий спор о недостатках и преимуществах сотовой связи. Победили, конечно, те, кто говорил о великой пользе этого блага цивилизации.
Действительно, удобство большое. Но, надо признать, этот аппарат стал важнейшим «органом» человека. А человек стал его рабом, подобно тому, как многие становятся рабами своего желудка.
Казалось бы, обыкновенная вещица…, некий продукт научно-технического прогресса… А ведь как подчинил себе! Как прибрал к рукам тело и душу!
В любое время дня и ночи твой организм ждёт от него звонка или СМС. И когда аппарат звонит, вздрагиваешь и гадаешь: хорошее поступило сообщение или плохое?
Если случайно забыл телефон дома, прошибает холодный пот: «А вдруг пропущу жизненно важный звонок или сообщение? А как без него смогу позвонить, если в дороге что-то случится? А чем смогу сфотографировать, если стану свидетелем очередного ЧП?»
Не забыл и взял с собой, меняются и переживания: «Не разрядится ли в самый неподходящий момент батарея? Не забыл ли поставить блок кнопок? Хватит ли денег на балансе? Не сняли ли их со счёта мошенники?»
Если у кого-то из встретившихся тебе людей или в городской толпе зазвонил сотовый, ты начинаешь судорожно хвататься за карманы: «Куда я его сунул?»
На работе он звонит непрерывно, от него устаёшь и психуешь. К концу дня готов выбросить это достижение цивилизации в окно, чтобы хоть полчаса посидеть спокойно.
Ещё хуже, если он молчит. Ты не можешь ни о чём думать, в принципе. Потому как в твоей голове остаётся и сверлит череп одна единственная мысль: тебя все бросили… Ты никому не нужен!.. Даже любимым детям!
В конце концов нервы сдают, и начинаешь названивать сам. И детям, и другу, который не звонил уже полтора дня, и совершенно незнакомому человеку, когда под воздействием стресса мажешь по кнопке или случайно нажимаешь не ту.
Не лучше и на отдыхе. Вздрагиваешь от телефонных звонков в телевизоре: «Не мой ли?» Часто в этот момент посещают глюки. На совершенно посторонний звук мозг реагирует как на звонок телефона. А при нарушении ритма сердца так и кажется: в левом кармане сработал вибровызов.
Ложишься спать и телефон кладёшь рядом. Устанавливаешь на нём будильник и, на ночь глядя, переживаешь: не проспать бы звонок. И если ночью ничего не случится и не позвонит какой-нибудь страдающий бессонницей хулиган, у тебя есть шанс выспаться. Но и тогда без телефона не обойтись. Он будет присутствовать в твоих сновидениях.
Утром в установленное время аппарат мерзким голосом вытряхнет тебя из тёплой постели: " Время просыпаться! Семь ноль-ноль! " И так несколько раз к ряду… Ты перестаёшь его любить окончательно.
Но избавиться от аппарата даже не пытайся. Украдут или сам выбросишь — навалятся новые заботы. Уже через час придёшь к выводу: без телефона ты никто. И, чтобы не отстать от прогресса, кинешься выбирать новую, навороченную модель, которая фотографирует, играет с тобой в игры и делает массу других попутных дел. На освоение новой модели потратишь уйму времени, сил и нервов, а в конце вернёшься к тому же, из-за чего выбросил старый.
Постепенно обыкновенный прибор, придуманный для общения, станет твоим важнейшим «органом», суть которого — создавать и накапливать в организме стрессы. И если прибегнуть к словообразованию, предложенному сатириком Задорновым, самое подходящее имя этому аппарату — Стрессообразователь. Или Стрессонакопитель. Кому как больше нравится.
Как исправить телерекламу
Сегодня абсолютно все гадают, почему наша экономика не работает, мораль и дисциплина упали, а смертность, наоборот, поднялась. Невесть что плетут, а истинную причину не видят.
Я считаю: все зло в стране от рекламы. Хотите примеры? Пожалуйста. Вот отчего наши люди так сильно сквернословить начали? Думаете оттого, что политики и дикторы телевидения по «фене» разговаривать стали? Отчасти, может быть. Но главная вина на рекламе.
Те, кто постарше, помнят, как во время кинофильма, когда он внезапно прерывался, киномеханику много всяких нехороших слов кричали: «Сапожник!», «Халтурщик!», «На мыло!..»
Можете представить, что кричит сейчас вся Россия, когда каждый телефильм по восемь-десять раз прерывается рекламой. Таких безобидных слов уже не встретишь. Поэтому у нас — как в безнадёжной шахматной партии. Куда ни пойдёшь, везде мат!
А кто виноват в том, что смертность повысилась? Чиновники, которые по полгода зарплату не выдают? Сомневаюсь. Наш народ столько экспериментов видел, что задержку зарплаты переносит как лёгкий насморк. Здесь ведь не Америка. Это они там без денег вымерли бы за неделю. А наши люди мрут от рекламы.
Помните Николая Фомича? Прожил старик на белом свете шестьдесят восемь лет, а ума так и не нажил. Вот и купил себе акции МММ. Хотел получить дивиденды, а получил инфаркт. А ведь мог ещё жить да жить. И таких, как он, миллионы.
Или вот эти, которые сникерсами питаются. «Не тормози! Сникерсни!» Ну, перестали тормозить и что? На кладбищах к любителям йогуртов добавились любители сникерсов. Лежат рядом. Эпитафии только разные. У тех, если помните: «Не все йогурты одинаково полезны!» У этих: «Тормозить все-таки иногда надо, ребята!»
А как развратила реклама тех, кто пока ещё жив. После рекламы пива «Толстяк» мужики из пивных выходить перестали. Всё засохнуть себе не дают. Дома появляются только под Новый год, да на Восьмое марта. Некоторые законопослушные ещё на День Конституции.
Вообще-то, если жена кормит тебя исключительно кубиками «Магги» и майонезом «Кальве», то и без пива «Толстяк» из дому сбежишь! Но и тут реклама виновата.
Но все же самый большой вред она наносит экономике. Вот почему у нас на производстве никто не работает? А потому что: «Сделай паузу…, скушай «Твикс!» Кушать, правда, у многих нечего, а паузу делают абсолютно все. Причём такую, что на работу времени уже не остаётся.
А вот эта: «Заплати налоги и спи спокойно!» Ещё одна эпитафия. Всех «инвесторов» отпугивает. К нам ведь для того и едут, чтобы «деньги делать» и налоги не платить. А тут с утра до вечера: «Заплати налоги… Заплати налоги…» Кто кроме какого-нибудь дурака-артиста после этого в Россию пожалует?
Не меньший вред экономике и от этой. Всех мужиков в заблуждение ввела: «Что задумался, хозяин? Покупай «Рябушку», будешь с яйцами!» «Рябушку» теперь днём с огнём не сыщешь. А российских несушек кормить нечем.
Конечно, доктора экономических наук могут упрекнуть меня в невежестве. «Реклама — двигатель торговли!» — скажут. А я и не против рекламы. Только не в таком количестве. Они ведь не могут объяснить парадокс, почему у нас рекламы много, а товаров покупается мало? Скажут, денег у населения нет. Но тогда почему американцы считают Россию «Бермудским треугольником» для своих долларов? Их хвалёные специалисты сумели проследить путь «баксов» только до обменных пунктов. Куда они исчезают дальше, не может сказать никто. Выяснили только, что русские складывают деньги в какой-то «чулок». Но что это за новый банк, не знает даже ЦРУ.
А в том, что деньги мёртвым грузом лежат в «чулке» или «банке», виновата тоже реклама. Она не учитывает менталитет. Самое большое недоверие у наших людей вызывает назойливо рекламируемый товар. Нас к этому цыгане приучили. Поэтому, чем больше будешь твердить: «От Парижа до Находки…», тем меньше колготок у тебя купят. А вот если вы по большому секрету скажете своей подруге, что в магазины завезли новые прокладки… И добавите, что затонувший с такими прокладками пароход осушил и превратил в гель Аральское море… Через два часа об этом будет знать весь город. А к вечеру эти прокладки разметут.
Рекламу в нашей стране нужно показывать всего один раз. Причём глубокой ночью. Те, кто увидят, быстренько по секрету расскажут другим. И торговля оживится. И мы с вами без стрессов телевизор смотреть будем. А там, глядишь, и в государстве кое-что наладится.
Биатлон и фамилия
Как страстный болельщик биатлона всё время гадаю: ну почему в этом сезоне наши биатлонисты терпят поражение за поражением. На днях осенило. Всё дело в фамилии. У биатлониста должна быть соответствующая фамилия.
Вон, Резцова… без ножа всех соперников под корень резала. Или Пылёва… бегала и стреляла, только пыль стояла. А уж когда стала Медведцевой, соперники совсем стали её опасаться.
Так же и с нынешними звёздами. Кому-то фамилия помогает, а кому-то наоборот.
К примеру, Зайцева. Хоть и без особого энтузиазма, но по горкам скачет будь здоров. Или Черезов. Всегда целеустремлённо и методично идёт через все преграды к финишу. Ещё есть Устюгов. Как и его город-тёзка вполне может стать не просто знаменитым, а великим. Правда, пока почему-то не сильно торопится.
А других фамилия подводит. Слепцова плохо видит мишень, и на стрельбе всё время мажет. Чудов — второй сезон подряд чудит. Шипулин, вместо того чтобы закипеть ключом, так, шипит слегка. Романова во время гонки слишком «задумчива». Романы что ли по дороге сочиняет? О Маковееве вообще лучше промолчать. «Мак» «веять» — это прямая приманка для церберов из допинг контроля…
Вот и думаю: не пришла ли пора тренерам по биатлону подбирать в сборную спортсменов не по физическим данным, а по фамилиям? Представьте, что сможет сделать с соперниками, например, биатлонист Львов. Правильно…, порвать. А Стрелков? Если соперников и не догонит, то перестреляет точно. У Волкова в этом плане хорошие задатки.
Совсем было бы другое дело. Правда, есть одна загвоздка. В мою теорию никак не вписывается Тихонов. Говорят, не самый тихий в нашей сборной был. Соперники от него на трассе чуть не плакали и дорогу к пьедесталу всегда уступали. Причём не только к бронзовым ступенькам.
Так может биатлонистам, которым с фамилией «не повезло», просто брать пример с Тихонова? Его биография доказывает: настоящий спортивный боец может прославить любую, даже самую неброскую фамилию!..
Глава 4. Куда ни кинь, всюду клин
(Миниатюры)
Тютюха
Миша Тютюхин столько натерпелся в жизни от своей фамилии, что, увидев в Интернете призыв «Узнай всё о своей фамилии», решил узнать.
Услуга была платной. Всего 200 рублей. Чтобы получить все данные о фамилии предлагалось отправить СМС. Миша отправил.
Тотчас пришёл ответ: «Вы не указали пробел». Миша указал и отправил СМС повторно.
Снова пришло уточнение: «Вставьте в СМС ключевую цифру…». Миша вставил…
Больше СМС не было. Заветных сведений о фамилии тоже. Да и 600 рублей, которые были на балансе телефона, закончились…
Интерес к истокам фамилии у Миши сразу пропал. Тютюхой был, Тютюхой и остался… Утешало одно: где-то в Москве посадили очередного мошенника. Хотелось верить — того самого.
Грозный статус
Майор Сидоров зарегистрировался в социальной сети Фейсбук и завёл там страничку знакомств. Любопытство заело. Знал, что штаб-квартира этого сервера в Калифорнии, и решил выяснить: отличается ли чем-то «американка» от отечественных «Одноклассников».
Особого отличия не было. Первым пунктом и там, и тут требовалось определить свой статус. Для этого выползли подсказки в виде двух вопросов:
— Где вы находитесь?
— О чём вы думаете?
— Тебе зачем знать, где я нахожусь? — голосом сатирика Задорнова возмутился Сидоров, — и уж, тем более, о чём я думаю?
Однако от его благородного возмущения вопросы не исчезли, и он, со свойственной ему прямотой и честностью, ответил на них:
— Нахожусь на командном пункте по управлению стратегической ракетой, нацеленной на Америку.
— Думаю: нажать или не нажимать на кнопку «пуск».
Этот статус провисел на его страничке больше года. У майора появилось много друзей. В том числе и из Америки. На своей страничке Сидоров писал всё, что угодно, в том числе, и байки о «тупости» американцев. Но что интересно, в ответ не получил ни единого худого слова. Даже от зловредных троллей. Видимо, когда надо, американцы не такие уж и тупые. Понимают: человека с таким статусом лучше не нервировать.
Любимый цвет
(Страшилка)
Красный-красный дремучий лес, по которому течёт кроваво-красная река. Вдали красные-красные горы. Над ними багровые тучи, под которыми парят красные-красные орлы. В красной долине — красный-красный дом. Возле дома бегают красные-красные ребятишки…
На уроке, в классе агрономического училища, сидит раскрасневшийся от работы над картиной мальчик и думает: «Что бы ещё раскрасить в свой любимый цвет?».
Итог творчества: красный-красный от негодования преподаватель, красная-красная двойка в журнале, красный-красный от гнева отец, мечтающий сделать из сына потомственного сахаровара, и красные-красные полосы от ремня на ягодицах.
Мальчик с красными-красными глазами в полном расстройстве. Его душа полна пессимизма. В голове вопрос: «Куда катится этот несправедливый свихнувшийся мир?
Рука непроизвольно тянется к чёрной краске. Он перекрашивает горы. Потом реку, лес, облака… Постепенно его картина превращается в чёрный-чёрный квадрат…
В будущем этот квадрат принесёт мальчику мировую славу. Но мальчик так никому и не признается, что «Чёрный квадрат» не шедевр искусства, а всего лишь предсказание.
О дружбе
Чем старше становится человек, тем меньше у него настоящих друзей. Друзья уходят. Кто-то умирает или гибнет… Кто-то предаёт.
Чем проверяется дружба? Прежде всего, бедой. Как известно, настоящий друг в беде не бросит. Но не только.
В истории тьма примеров, когда друзья, прошедшие вместе огонь и воду, не выдерживали проверку «медными трубами». Не в том смысле, что принимались «звездить» и из положительных героев превращались в отрицательных. А в смысле ревности к другу: «не урвал ли он славы больше, чем я?»
Когда люди дружат, то невольно, подсознательно расставляют в дружбе приоритеты. Кто из них есть кто… И если «внезапно» друг, которого все считали «Иванушкой-дурачком» на их глазах превратился в «Ивана-царевича», «друзья» чаще идут на смену друга, чем на смену приоритетов.
Люди любят определённость. И если существовавшая у них определённость нарушена, отношения, которые считались дружбой, сменяются тайной ревностью, завистью и даже злобой, если друг возвысился. И жалостью и отчуждением, если тот низко пал. Впрочем, бывают и исключения. Вот это и будет настоящая дружба.
За жадность господь наказывает
Бог видит, кто кого обидит
Три друга, Михаил, Пётр и Василий, отправились на рыбалку. Перед началом заключили договор: кто поймает самую крупную — покупает водку.
Клевало, и очень хорошо, только у Михаила с Петром. Василий смотрел на неподвижный поплавок, и его грела мысль: «Ничего, зато водки на халяву попью!»
Чтобы не сидеть пнём, он сделал небольшую потяжку, и вдруг у него клюнуло… Да так, что удилище в дугу. Снасть оказалась крепкой, и он дотащил до подсака двухкилограммового леща, которого крючок зацепил за спинной плавник. (Такое перед нерестом бывает).
Наблюдавшие за ним Михаил и Пётр от зависти не лопнули. Да и чего завидовать, кандидат на покупку водки определился… Михаил только констатировал: «Бог видит, кто кого обидит!».
— Что ты имеешь в виду? — удивился Василий.
— Я говорю: жадность — это порок! Мы ведь видели, что ты «ловишь» на голый крючок, без наживки…
Не обижайте тёщу
Много смешных историй и анекдотов сочинил народ про тёщу. Как-то в колхозной мастерской рассказал анекдот и я. После того, как посмеялись, один из трактористов вполне серьёзно заявил:
— Тёщу обижать нельзя! Бог может наказать! Вон в Степановке зять в день рождения побил тёщу. После этого у неё «крыша поехала». Она с тех пор, уже третий год, ежедневно требует справлять ей день рождения… Ну, ладно бы, просто застолье с выпивкой, но она ещё и подарок требует… Причём каждый раз новый… Вот так и работает теперь мужик на одни именины.
Не обижайте народ
Случай произошёл седьмого ноября. В скверике одного из провинциальных «поселений» трое мужчин, по виду из рабочих, решили отпраздновать свой праздник.
Один из них произнёс короткий тост:
— Ну!.. За Революцию!..
Проходившему мимо чиновнику из местной администрации тост не понравился, и он хмуро буркнул:
— Всё, мужики! Отпили вы за свою Октябрьскую революцию. «Единая Россия» упразднила ваш праздник!..
На что тостующий ответил вежливо:
— А мы, господин ласковый, пьём не за Октябрьскую… Мы пьём за новую революцию!..
Есть ли польза от рыбной ловли?
Однажды один уважаемый олигарх, (фамилия у него какая-то не совсем русская) читал сказку Пушкина «О рыбаке и рыбке». Читал и ухмылялся: «Подумаешь, золотая рыбка, я имею все дворцы, богатства и почести и без неё. В нашем деле главное — ловкость рук». Но когда дочитал сказку до конца, задумался: не пришла ли пора запретить в государстве рыбную ловлю. А ну, как какой-нибудь простолюдин поймает Говорящую Щуку или, того хуже, Золотую Рыбку.
Он решил подкинуть деньжат правящей партии «Едим Россию», чтобы та немедленно приняла закон о запрете рыбной ловли. Однако довести до конца свой «проект» не успел.
У него отобрали всё! А самого посадили в тюрьму. Видимо, кому-то удалось-таки поймать Золотую Рыбку. Поймал, скорее всего, кто-то из конкурентов. То, что не из простолюдинов, точно. Иначе — отобрали бы и у остальных.
Плоды реформы здравоохранения
Россия. Глубинка. Реальный случай, смахивающий на анекдот. Звонок в центральную районную больницу из администрации.
— Вы что там офонарели?! Без нашей санкции устроили митинг!
Главврач:
— Какой на хрен митинг?! Это очередь в стационар! Запись на сентябрь объявили!..
Вот они — итоги «оптимизации»! Чиновник запуган митингами… Народ болен… Медицина бессильна…
Из жизни бандюганов
(Юмор бандитских телесериалов)
Братаны отдыхают на природе. Как водится, изрядно подпили.
Невдалеке закуковала кукушка. Двое из суперменов, Толян и Вован, считают за ней, в надежде узнать, сколько кому осталось жить. Наконец, одному это занятие надоело.
— Ну, хватит уже! Кукует и кукует, люди столько не живут!
Его напарник хихикает:
— Да не парь мозги, Толян. Она тебя не на тот счётчик поставила… Мне предсказывает годы, а тебе часы…
Толян человек вспыльчивый, хватается за пистолет:
— А вот посмотрим, кому часы, а кому годы!..
Вован тоже тянет револьвер, но Толян стреляет первым…
Увидав, как мучается смертельно раненый дружок, Толян сильно печалится. По его глазам текут слезы.
— Вот видишь, дружище, — сволочь она, эта кукушка!.. Мой счётчик поставила на часы, а твой вообще на секунды!..
Мы это смотрим… и смеёмся…
Рецепт
К фермеру Горюеву приехал погостить городской друг. На вопрос, как тот поживает, фермер ответил:
— Горюю понемногу. Как всегда, мешают олигархи, правительство и погода. Те снова подняли цены на энергоносители. Здесь замучили дожди!
Гость был человеком с юмором и оптимистично провозгласил:
— Ну, с правительством тебе не поможет даже сам Господь Бог, а вот насчёт погоды дам тебе хороший рецепт. Нужно за хорошую погоду каждый день пить по стопке водки. Ещё лучше — две, и климат будет как на Канарских островах!
Сели за стол. Провозгласили тост «За хорошую погоду!» Выпили… Утром на небе ни облачка. Пришло тепло.
С этого дня «за хорошую погоду» пили ежедневно. И, судя по всему, немного переборщили. Потому как установилась невыносимая жара…
Гость чрезвычайно радовался этому. Он купался, загорал, ловил рыбу, ходил в лес на прогулку. В общем, отдыхал в своё удовольствие.
А у фермера Горюева посевы погибли от засухи…
Всё это к тому, что тем, кто в Москве составляет «рецепты» для российской деревни, не мешало бы помнить одно обстоятельство. Представления о том, что для села хорошо, а что плохо, у городского и сельского жителя сильно разнятся. Даже в вопросе о погоде…
У нас, конечно, свобода, но…
Не секрет, что российская власть создала очень неплохие условия для того, чтобы народ спивался. Пить можно всё и где угодно, и ничего тебе за это не будет…
Три шутника из провинциального городка решили проверить это на практике. Они приходили в какое-нибудь общественное место и распивали там бутылку водки с одним и тем же неизменным тостом: «Ну…, раздавим гадину!..»
Где только не пили. В кинотеатре, на рынке, в магазине, в столовой… Даже в приёмной депутата Госдумы. И им действительно за это ничего не было.
Но однажды случился прокол. Их задержали и отправили в прокуратуру. На них, наконец, донесли. Водка, которую они распивали всё с тем же тостом, в этот раз называлась «Путинка»…
В личной беседе с прокурором шутники узнали о себе много нового. Оказывается, они самые что ни на есть «экстремисты» и даже «террористы».
Мурыжили их долго, но, в конце концов, отпустили. Почему не судили — остаётся загадкой. Может быть, прокурор испугался скандальной огласки.
Но и так шутники получили хороший урок. Докумекали, наконец, что в демократической стране «свободен» ты ровно до той поры, пока кто-нибудь не показал на тебя пальцем. И не приклеил ярлычок.
Полезные советы
Избиратель, помни: пакетика чая и килограмма гречки, подаренных тебе Жириновским, до следующих выборов может не хватить.
* * *
Если ты собрался поздравить чиновника, но не знаешь как, напиши в поздравлении слова Бернарда Шоу: «Власть не портит человека, это дураки портят власть!»
* * *
Избегайте споров с дураками. Они опускают вас до своего уровня, и после этого вам приходится играть на их поле.
* * *
Не обижайте собак неизвестной породы. Вдруг это собака будущего президента.
* * *
Если бутерброд с маслом «Кремлевское» не падает маслом вниз, да ещё вдобавок ко всему и плавает, то название у него неверное…
* * *
Романтики, не стоит мечтать понапрасну. Мечты в России сбываются только у Газпрома.
* * *
Помни: если ты откажешься получить приз на халяву, ты не просто обидишь мошенника, а урежешь его доход.
* * *
Доверчивому. Не спеши бросаться на приманку. Запомни: глаз окуня ловит яркую блесну, а то, что попался, он понимает только на сковородке.
* * *
Если внезапно разбогател и тебе смертельно надоели многочисленные родственники и друзья, покритикуй публично Президента, Премьер-министра и «Единую Россию»… Наутро будешь, как Анчар, — «один во всей вселенной».
* * *
Чувства преданности хозяину и ревности наиболее хорошо развиты у собак. Потому главной российской партии пора бы сменить эмблему с медведя на пуделя.
* * *
Самого важного гостя усаживайте всегда рядом с телевизором. Он будет думать, что все остальные смотрят только на него.
* * *
Человеку, мечтающему о популярности и славе, нужно помнить: прославившись, вы приобретёте почитателей и поклонников, но неизбежно потеряете многих старых друзей.
* * *
Милиционер! Вступая в ряды российской полиции, помни: последний раз институт полиции на Руси вводил Адольф Гитлер… До сей поры этих полицаев разыскивают и отлавливают по всему миру…
О пользе чтения
Наркотик — применяется в медицине для обезболивания. Но чрезмерное употребление его приводит к привыканию, а впоследствии наносит вред организму, вплоть до преждевременного старения и гибели.
Современная «массовая литература» (детективы, боевики, дамский роман, фэнтези), а так же бесконечные «ментовские» и «мыльные " сериалы на ТВ — наркотик духовный. Обыватель читает (смотрит) их бездумно «для отдыха» и «ухода от реальной действительности». Его всё больше и больше затягивает сюжет, ожидание острых ощущений. Вырабатывается привычка читать и смотреть только то, что щекочет нервы и развлекает. Он постепенно привыкает к «макулатуре» (так называют её писатели) настолько, что перестаёт читать другую литературу (в первую очередь классиков, они кажутся ему скучными) и постепенно отвыкает думать, размышлять, анализировать.
Конечно, это не значит, что читать нужно исключительно классиков. В этом случае непризнанные, но талантливые авторы рискуют никогда не получить признание. Речь лишь о том, что чрезмерно зацикливаться на «развлекаловке» вредно. Духовный наркотик ведёт к застою ума и творческих возможностей человека и постепенно сводит его интеллект к уровню разумного животного.
В целом же нужно меньше времени отводить на созерцание картинок и видео, а больше читать. Чтение развивает мышление.
Случайно услышанные диалоги
Лучшее средство от рэкета
Закончилась уборочная. Два фермера сидят и ведут невесёлую беседу. Да и чему радоваться? Выращенное зерно реализовать нет возможности. Налоговая обложила новыми поборами. Многочисленные чиновники, от пожарных до экологов, замучили проверками. Ко всему ещё повадились из райцентра наркоманы. Просят денег. Не дашь — сожгут. Дашь — будут ездить через день.
Посидели. Погоревали. Перед тем, как разойтись, один из них грустно подводит итог:
— Да… Если так пойдёт дальше, то нам с тобой денег на новый трактор не накопить никогда!
У коллеги совсем иное мнение:
— Если так пойдёт дальше, трактор нам всё равно не потребуется. Нужно будет покупать танк или БТР…
Откровение
На очередном телешоу в «Маске откровения» сидит представитель преступного мира. Ведущий спрашивает:
— Вы недавно вышли из тюрьмы и начали новую жизнь. И что же теперь делаете, когда у вас кончаются деньги?
Гость откровенно признается:
— Когда у меня кончаются деньги, я где-нибудь подрабатываю.
— Если не секрет, где?
— Обычно в каком-нибудь банке или ювелирном магазине!..
Повредить здоровью могут не только йогурты
Два друга не виделись несколько лет. Встретились и пошли в бар отметить встречу. В баре один из них спрашивает:
— А почему ты не снимешь кепку? Ведь у тебя, помню, была сносная шевелюра!
— А-а-а, жена и реклама все испортили…
— Как это?
— Да понимаешь, долбила меня всё время. Слабые у тебя волосы, безжизненные. Ну, я и помыл их каким-то разрекламированным шампунем…
— И что?
— Все проблемы сразу отпали! Вместе с волосами…
Каков процент взяточников?
В очереди к чиновнику сидят несколько человек. У всех хмурые лица. Молчат. Только два приятеля, уверенные, что их никто не слушает, тихонько обсуждают свою проблему:
— Может, все-таки рискнуть так?
— А я тебе говорю, «за просто так» ничего не выгорит! К нынешнему чиновнику без взятки с какой стороны ни подходи — везде зад!
— С ума сойти! Это ж сколько у нас в стране чиновников?
— Полтора миллиона!
— И сколько из них берут взятки?
Внезапно из конца очереди ему кто-то громко отвечает:
— Вам же русским языком сказали! Полтора миллиона!
Труднее, чем поймать снежного человека
В большой очереди сидят пенсионеры, чтобы разобраться с нестыковками в платёжках ЖКХ. Разговоры обо всем. Наконец, заговорили о взятках чиновникам. Особое недовольство проявляет «молодой» пенсионер, который три месяца собирал справки для получения пенсии, пока не догадался «дать на лапу»:
— Наши правители во главе с президентом всё время твердят о борьбе с взяточниками. Но что-то результатов не видно! Ни одного крупного не поймали! А ведь все видят и знают, что чиновники берут!
На реплику отвечает пенсионер со стажем:
— Что ж тут удивительного? Про снежного человека тоже все знают! Многие его видели, а изловить не могут! В труднодоступных местах прячется. А чиновник прячется среди своих… Тут шансов совсем нет.
Самый достойный кандидат
В трамвае двое мужчин обсуждают кандидатов в президенты страны. Один подмечает «особенность»:
— Сейчас стало самым важным, как можно больше примерить во время предвыборной кампании фуражек, шлемов и шапочек…
Собеседник озадачен:
— Каких ещё шлемов и шапочек?
— Чем больше наденешь разных шапок, тем больше рейтинг. Ты же видел Путина в морской фуражке, лётном и танковом шлеме, горнолыжной шапочке… Его и изберут.
— Ну, если выбирать по этому показателю, то самый подходящий кандидат у нас Якубович! Он на «Поле чудес» столько шапок перемерил…
Реальный уровень жизни
Одна из многочисленных групп опроса общественного мнения проводит очередной рейд. Поймали какого-то не слишком нарядно одетого мужчину (такие в опросе тоже должны быть) и начинают его мучить:
— Скажите, пожалуйста, какая у вас зарплата:
а) высокая;
б) соответствует среднему уровню;
в) ниже прожиточного минимума…
Опрашиваемый, по видимому, сильно торопится, потому что, не дослушав, перебивает:
Ставьте сразу галочку напротив буквы «Я»…, и я побежал…
Ко Дню народного единства
— Деда, смотри, наш кот завёл дружбу с мышонком… Смотри, он с ним играет!..
— В жизни бывает всякое, дружок. Случается и такое.
— Ой, деда, деда! Смотри, кот отгрыз мышонку голову!..
— Что поделаешь, внучек… Сколько ни пытаются мыши «дружить» с котами, удовольствие от этой «дружбы» всегда получают только коты.
— Да…, а мыши получают одно только неудовольствие.
Почти сказки
Теремок
Многие сейчас гадают, что станет со страной лет этак через несколько?
А чего гадать? Сказка про теремок — это точно о России. Долго и трудно строил наш народ большое и сильное государство. А когда построил, начал пускать в него (сердобольные мы) всех, кто задумал пожить в этом государстве на халяву.
Приходили разные. И те, от кого польза была. И те, от кого один вред. Всех пускали.
Теперь вот медведь пришёл…
Ну, а что в сказке дальше было, знает каждый.
Опять не орёл
«Только не надо здесь говорить о тысячелетней истории России!» — как-то в сердцах воскликнул самый высокопоставленный чиновник нашей страны.
А почему не надо? Чтобы угодить тем, кто хотел бы похоронить Русь вместе с пройдённым ею многотысячелетним путём? Но с постоянной оглядкой на «друзей» страну не поднимешь.
История государства Российского как раз учит, чтобы Россия была страной сильной и процветающей, орёл у неё должен быть не на гербе, а во главе государства!
И народ наш все время этого орла поджидает. Голосует, надеется и ждёт!.. Только вот вместо орла на престоле всё время другие птицы…
А орёл ты или какая другая птица — судит как раз народ, а, в конечном итоге, та самая история. Причём судит не по рейтингу, а по конкретным делам!
Катаклизм
Хорошо в деревне весной. Тепло. На разные голоса поют птицы. Посаженный тобой сад весь в цвету. Радуют грядки с овощами. Все живое тянется к солнцу и набирает силу, обещая к осени хороший урожай. Смотришь на всё это и радуешься. Жить хочется!
И вдруг — гроза. Да с ураганным ветром и градом. И за какие-то полчаса побита вся зелень. С деревьев облетели цветы, так и не успев превратиться в завязь. Все твои весенние труды уничтожены. Вместо радости — в сердце боль. И жизнь кажется никчёмной и пустой.
Но снова засветило солнце. И всё живое потянулось к нему. Без всякого промедления начался процесс восстановления жизни. Пострадавшие растения с удвоенной энергией набирают былую силу. И даже самые безнадёжные пытаются поднять голову. Проходит время, и следы урагана почти исчезают. И хоть не все его последствия устранятся в этом году, главное сделано. Заложен базис на будущее. А это значит: на будущий год сад зацветёт лучше прежнего.
Как хочется, чтоб тяга к жизни была такой же сильной и у людей. Но оторвавшийся от природы человек всё больше теряет эту способность. Во время социальных катаклизмов он ищет забвение в виртуальном телевизионном или компьютерном мире, развлечениях, наркомании, пьянстве. Не обрекает ли этим он свой род на вымирание?
Глава 5. Армейские байки
Наряду с трагическим и грустным в жизни военнослужащего всегда имеют место забавные случаи и происшествия.
Наиболее интересные из них передаются из уст в уста и, обрастая деталями и подробностями, превращаются в армейские байки.
Некоторые из них я и хочу предложить читателю.
Начну с курсантской поры, которую провёл в Тюменском высшем военно-инженерном командном училище.
Отвлекающий манёвр
Тюменское высшее военно-инженерное командное училище — единственная оставшаяся на сегодняшний день кузница сапёров. (Теперь его называют «институтом»).
Кроме славных традиций в каждом училище обязательно существуют такие, которые командование обычно называет «дурными».
Были такие и в ТВВИКУ. В начале семидесятых выпускной курс ежегодно сжигал на тактическом поле макет ветряной мельницы и натирал чёрной ваксой сапоги у гипсовой фигуры офицера, которая была установлена на территории училища, в пятидесяти метрах от первого КПП.
Командование пыталось вести борьбу с этими «пережитками», но безрезультатно. Каждый год первокурсники начинали обучение с того, что строили новый макет мельницы и счищали ваксу с белых гипсовых сапог.
Но один из выпусков чуть было не оскандалился. Мельницу они сожгли благополучно, а вот с сапогами назревал казус.
В день выпуска дежурным по училищу был назначен самый добросовестный и принципиальный офицер. Начальник училища проинструктировал его лично. А то обстоятельство, что майор со дня на день ждал повышения по службе, ставило «выполнение задачи по поддержанию традиций» на грань срыва.
Добросовестный майор поставил помощника дежурного по КПП так, чтобы гипсовая фигура была постоянно в поле его зрения. А сам через каждые пять минут выходил из дежурной комнаты (она находилась в здании КПП) и контролировал ситуацию.
Но курсанты не зря все годы учёбы штудировали тактику. Чтобы соблюсти традицию, выпускникам пришлось провести отвлекающий манёвр.
Выпускной вечер проходил в гарнизонном доме офицеров. После его окончания в училище всю ночь небольшими группами прибывали выпускники. Дежурный не терял бдительность и лично встречал и отправлял молодых лейтенантов в казарму. При этом не забывал контролировать гипсовую фигуру.
Когда взошло солнце, он понял, что вышел в этой «схватке» победителем, и начал готовиться к встрече начальника училища.
Майор вышел на внешнюю площадку, вызвал дежурного по КПП и стал того подробно инструктировать где, как и в какой последовательности убирать разбросанные окурки. Там, среди окурков, они и обнаружили новоиспечённого лейтенанта.
Он спал в одних трусах возле самого КПП, в канаве. Рядом, на травке, лежала аккуратно заправленная по всем воинским правилам форма.
Дежурный попытался разбудить молодого офицера. Тот только мычал. Майор вызвал помощника дежурного по КПП, и они втроём начали приводить выпускника в чувство.
Пьяный лейтенант потихоньку начал осмысливать происходящее. Он убеждал дежурного простить его, потому как «немного перебрал» и у него «совсем чуть-чуть не хватило сил дойти до любимой кроватки». Но одеваться и идти куда-либо категорически отказывался. Наряд промучился с выпивохой минут десять. Наконец, майору надоело с ним возиться, и он приказал отвести лейтенанта в казарму прямо в трусах.
В это время к КПП подошла генеральская «Волга». Дежурный доложил начальнику обо всем случившемся. Генерал посмеялся над «не умеющим пить» молодым офицером и спросил:
— Ну, а какого цвета сапоги у гипсового офицера? Надеюсь, не черные?
— Все нормально, товарищ генерал, белые! Всю ночь из-за них глаз не смыкал…
— Молодец, — похвалил майора начальник, — считай, благодарность ты заработал!
Они вышли во внутренний двор и остановились перед фигурой. В лучах утреннего солнца она казалась не белой, а с лёгким желтоватым оттенком. И только сапоги у офицера были чернее самой чёрной ночи…
Мышь
Как и в любом воинском коллективе, был в нашей роте курсант, отличающийся от других «особым умом и сообразительностью». Естественно: эти его качества часто шли вразрез с уставными требованиями. Иными словами, курсант Лопатин был из разряда хитреньких разгильдяев.
Однажды, после довольно трудных занятий, его назначили дневальным по роте. Стоять «у тумбочки» выпало ночью.
Рота, набегавшись на учебном поле, мирно спала. Лопатин немного помучился и начал усиленно соображать, как совместить выполнение служебных обязанностей с таким же, как у друзей, сладким сном.
В конце концов он вспомнил, что всё гениальное просто. Сел на стул спиной к входу, положил руки на тумбочку, сверху на них голову и заснул.
В такой позе его и застал дежурный по училищу, которым, на беду, оказался командир роты.
Ротный тихонько подошёл и похлопал дневального по плечу. Курсант мгновенно проснулся, но вида не подал и продолжал сидеть в той же позе, спиной к проверяющему.
Командир роты похлопал его по плечу ещё раз. Курсант медленно повернул к нему лицо, приложил палец к губам и произнёс шёпотом:
— Т-с-с-с, мышь…
Ротный (тоже шёпотом):
— Где?
Лопатин показал пальцем за тумбочку:
— Там!
Ротный (все так же шёпотом):
— Дай, посмотрю…
— Она убежала… Вас испугалась!
На подведении итогов командир роты рассказал этот эпизод. Укорил курсанта за разболтанность и слабоволие, но похвалил за смекалку и сообразительность и наказывать за нарушение не стал.
Лопатину проявлять смекалку понравилось. В следующий раз, когда командир пришёл с аналогичной проверкой, возле тумбочки вообще никого не было. Курсант оставил место несения службы и спокойно спал в сапогах и верхней одежде на кровати…
Ротный разозлился и, чтобы разбудить разгильдяя, плеснул на него из стакана водой. Тот вскочил, как ошпаренный.
Между ними снова произошёл диалог:
— Почему вместо несения службы спишь?
— Я не сплю!
Опешивший от такой наглости ротный начинает немножко хуже соображать и задаёт первый пришедший на ум вопрос:
— А почему мокрый?
— Я «хб» постирал!
— Почему лежал на кровати?
— Грелся. В мокром «хб» холодно!
— А почему мокрое «хб» не снял?
— В трусах нести службу не положено!
После этого заявления ротный употребил совсем не литературное выражение и снял курсанта с наряда.
На этот раз смекалка будущему офицеру не помогла. Пропустив пять очередных увольнений в город, Лопатин совершенно справедливо рассудил: вступать в подобные игры с командиром — только себе вредить.
Культпоход
В план обучения и воспитания курсантов в обязательном порядке включались мероприятия с посещением филармонии, театров, музеев и выставок.
Излишне говорить, что на первом курсе, когда увольнения в город были сильно ограничены, «тяга к прекрасному» у будущих офицеров была особенно велика. Поэтому, когда в третьей роте был объявлен культпоход в драматический театр, от желающих отбоя не было.
Как и положено в таких случаях, был составлен список команды, а из числа наиболее «благонадёжных» сержантов назначен старший. Всю команду, старшего персонально, проинструктировал командир роты, а в конце «благословил» заместитель командира батальона по политической части.
Под впечатлением этого инструктажа и напутственного слова первый акт спектакля курсанты посмотрели с большим воодушевлением. Но настоящий восторг вызвал антракт. Во время перерыва команда в полном составе посетила буфет, где основательно подкрепила свои силы всевозможными сладостями, бывшими на курсантском столе редкими гостями.
Больше других радовались этому два друга, которые располагали довольно значительной для курсантов суммой денег. Им удалось попробовать не только бутерброды и пирожное, но и пропустить по стаканчику хорошего молдавского вина.
Под воздействием волшебного напитка ушли на второй план тяготы и лишения воинской службы, померк строгий образ ротного и начисто забылись заповеди и наставления замполита. Спектакль показался неинтересным. Друзья рассудили, что в военном деле он им, скорее всего, не пригодится, и решили: будет гораздо больше пользы, если они второй акт проведут в буфете.
Пользы оказалось мало. После спектакля члены команды нашли их мертвецки пьяными. Вчерашним школьникам не хватило спиртной закалки и опыта. Пусть этому не удивляется современная молодёжь. Распивать спиртное в то время основная масса молодых людей начинала после совершеннолетия.
Попытка привести пьянчужек в чувство успеха не имела. Пришлось их нести на руках. Под удивлённые восклицания, смех и ехидные замечания горожан команда благополучно добралась до знаменитого подвесного моста через овраг, отделявший территорию училища от жилых домов.
Началась переправа. Дежурный по КПП с удивлением наблюдал, как по качающемуся мосту движется колонна курсантов, несущих на плечах два «трупа». Вместе с дежурным за процессией следил заместитель начальника училища полковник Евсеев, у которого именно в этот момент возникла острая необходимость пройти по подвесному мосту в город. Полковник не мог скрыть своего любопытства. Он остановил колонну и подозвал старшего:
— Товарищ младший сержант, доложите, что это за «похоронная процессия» и куда она движется? Насколько я знаю, городское кладбище совершенно в другой стороне…
— Товарищ полковник! Команда от третьей роты первого батальона возвращается из культпохода в драматический театр!
— А — а — а, понятно! Повышали культурный уровень. Что смотрели? Комедию?
— Никак нет! Трагедию!
— Да… Очень похоже… А что с этими двумя? Наверное, во время спектакля уснули, а вы не захотели их будить?
— Никак нет! Спектакль был действительно скучным, но не до такой степени!
— Тогда что же?
— Заболели! Наверное, аппендицит…
Но полковник Евсеев в эту версию не поверил. По его представлению, «заболевшие аппендицитом» должны были корчиться от боли и громко стонать. Эти не подавали никаких признаков жизни.
Он наклонился к старшему:
— Сержант, давайте, не будем делать из меня круглого дурака. Я же вижу, вы просадили в буфете всю курсантскую получку…
Проницательность полковника до глубины души поразила старшего. Но догадка насчёт курсантской получки была не совсем справедливой.
— Товарищ полковник, получки в этом месяце ещё не было!
— Тогда объясните, почему эти двое не хотят идти на собственных ногах?
— Они получили от родителей перевод!
Этот факт объяснял всё. Любопытство заместителя начальника училища было полностью удовлетворено, но у «заснувших» в театре с этого момента началась чёрная полоса продолжительностью в целый семестр.
В итоге посиделки в буфете стали им хорошим уроком. Друзья на всю жизнь запомнили, что главное при распитии спиртного — уметь постоянно себя контролировать. Эта истина в дальнейшем способствовала их успешному продвижению по службе.
К сказанному можно добавить и то, что старшим команды был автор этих строк, который за культпоход в драмтеатр получил свой первый выговор и, конечно же, тоже сделал для себя «соответствующие выводы».
Незаслуженная награда
Этот случай, произошедший в семидесятые годы, — прямое подтверждение того, что хитрецы и мошенники были всегда.
В сибирском военном округе, к которому относилось училище, была установлена обязательная норма — «Пятьсот сибирских километров». Это значило: каждый военнослужащий должен был за зиму (в сумме) пройти пятьсот километров на лыжах. Подразделения, показавшие лучшие результаты в беге на лыжах, выставлялись на заочные всеармейские соревнования.
ТВВИКУ ежегодно принимало участие в этих соревнованиях, и его курсантские роты неоднократно становились призёрами Сухопутных войск и Вооружённых сил.
Во время таких соревнований и произошёл этот случай. В училище приехала бригада судей. Выставленная на гонку рота была сильнейшей по праву. Все курсанты показывали результат не ниже второго разряда. И только один в коллектив не вписывался.
Курсант Рыбалко был из «позвоночных». Из тех, кто поступил в училище по телефонному звонку. Он не только слыл разгильдяем номер один, но и вообще не проявлял ни малейшего желания учиться. А уж бежать на лыжах десять километров, да ещё на разряд, его не мог заставить и сам Господь Бог.
А рота, между прочим, претендовала не просто на призовое, а на первое место. Поэтому, заместитель начальника училища, отправлявший роту «в последний бой», пошёл на «крайнюю меру». Перед всем строем пообещал подарить курсанту Рыбалко часы, если тот пробежит на разряд.
«Растроганный» таким вниманием курсант дал слово, что сделает всё, что в его силах.
Гонка началась. Рыбалко рванул со старта, как какой-нибудь бегун из Эфиопии…, которого впервые поставили на лыжи… От усердия он даже упал. Однако быстро поднялся и устремился за товарищами.
Как он бежал в лесу, где пролегала основная часть лыжной трассы, история умалчивает. Но на самом дальнем пикете, возле которого был довольно коварный спуск с поворотом, он снова упал. Судья на пикете подбежал к нему, чтобы записать номер и фамилию, и спросил, может ли тот продолжать гонку. Рыбалко ответил утвердительно и побежал дальше.
Рота финишировала дружно. Последним из леса показался Рыбалко. Курсант был в снегу и без шапки… Теперь он напоминал бегущего на задних лапах медведя, которому к лапам зачем-то привязали лыжи.
Товарищи начали его дружно поддерживать. На последних метрах курсант упал ещё раз… У него сломалась лыжа, но он вскочил и побежал на одной, а когда пересёк финишную черту, рухнул в снег, как чемпион, отдавший для победы все силы.
На построении заместитель начальника училища похвалил Рыбалко за волю к победе, снял с руки часы и торжественно вручил их ему. Герой дня принял награду и с самодовольной улыбкой пристроил часы на своей руке.
Всё закончилось прекрасно. Рота заняла первое место. И только офицер, контролировавший гонку на пикете, никак не мог понять, почему курсант Рыбалко, упавший возле него, был коренастым и плотным, а тот, которому подарили часы, высоким и худым.
Но он промолчал. И подставу не заметили.
Конечно, офицер из этого «волевого» гонщика не получился. Настоящий офицер нечестным путём награды не зарабатывает…
Пень
В одном понтонно-мостовом полку на площадке, где совсем недавно рос вековой лес, строили полосу препятствий.
Лес спилили и вывезли гражданские специалисты, а корчевать пни выпало на долю понтонной роты. Корчевали с помощью тротила. Командир роты старший лейтенант Боровиков лично командовал подрывниками, и дело спорилось.
Под пень закладывалась шашка, поджигался огнепроводный шнур, взрыв…, пень подпрыгивал, переворачивался и падал корнями вверх.
К вечеру основная часть площадки была расчищена. Ротный подвёл итог, объявил, что убывает на сборы и оставляет за себя командира взвода лейтенанта Марченко, под руководством которого рота и должна завершить начатую работу.
Марченко только три месяца назад окончил военное училище. Это было его первое самостоятельное задание. Он осмотрел участок. Оставалось около трёх десятков пней. Пни были так себе. Но один на самом краю был явно королём среди пней.
«Такой одной шашкой не взять. Нужен заряд помощней», — подумал Марченко и, для того чтобы рассчитать вес заряда, принялся измерять диаметр пня.
В этот момент подошёл старшина роты, старший прапорщик Анцупов:
— Что, гигант попался? Ничего, лейтенант, не боись! Мы его подкопаем, и вылезет, как у старого деда зуб!
Он вызвал ротного разгильдяя Мишкина и принялся тому «ставить задачу»:
— Мишкин, ты в институте учился?
— Так точно, товарищ старший прапорщик!
— Корни извлекать умеешь?
Не знавший популярного анекдота Мишкин ответил утвердительно.
— Ну, так вот, извлекать пень не надо. С твоим хилым здоровьем его не вытащить. Но если до утра обкопаешь его со всех сторон, то сниму с тебя три внеочередных наряда!
Нельзя сказать, что рядовой Мишкин сильно обрадовался, но задачу солдат выполнил добросовестно. Более того, он её перевыполнил. Внеочередных нарядов у него было много, поэтому Мишкин не только обкопал пень, но и подрубил топором все его основные корни. Разгильдяй надеялся, что за проявленную инициативу старшина скостит ещё парочку нарядов.
Лейтенант Марченко времени даром тоже не терял. Он долго и упорно рассчитывал заряд. К двенадцати ночи ему это удалось. Расчётный вес заряда не впечатлял. Марченко представил размеры гигантского пня и на всякий случай увеличил заряд вдвое.
На другой день работу начали с «королевского» пня. Рассчитанный молодым подрывником заряд рванул здорово!.. Подкопанный и подрубленный пень не просто перевернулся… Он оторвался от земли и, вращаясь вокруг своей оси, полетел… Однако стать искусственным спутником ему было не суждено. Для того чтобы набрать первую космическую скорость, мощности заряда не хватило… Пень благополучно перелетел через дорогу и приземлился на крышу полкового склада.
Разгневанный командир полка загнал чинить крышу всех. Взводного, старшину, подрывников, солдат из оцепления и даже разгильдяя Мишкина.
История эта не вышла бы за пределы полка, но на беду в часть приехал начальник инженерных войск округа.
Генерал выслушал доклад и отдал распоряжение:
— Коль не можете работать головой и извлекать корни квадратные, то извлекайте пни руками!
И подвёл итог по-русски кратко и ёмко:
— Математики хреновы!
С тех пор в группе войск офицеров этой части стали «уважительно» именовать «математиками».
Вот так молодой лейтенант в мирное время «добавил славы» боевому, трижды орденоносному полку.
Справедливости ради нужно сказать, из лейтенанта Марченко впоследствии получился хороший подрывник. Видимо, этот случай его кое-чему научил.
Состязание
Этот рассказ больше подходит для рубрики «О рыбаках и охотниках», но коль это случилось в воинской части, то подойдёт и для нашей тематики.
В одной из частей Ленинградского военного округа было решено провести соревнования по рыбной ловле. Возглавил мероприятие заместитель командира части подполковник Лебедев. Заядлый рыбак и охотник.
Соревнования проходили в воскресный день, поэтому желающих было, хоть отбавляй. Участвовали все, кто хоть раз держал в руках удочку. Офицеры и прапорщики, их жены, дети, солдаты срочной службы и даже кот Мурзя, проживавший при солдатской столовой.
Рыба клевала у всех. Хорошо ловилась только у самых опытных. У новичков самые крупные экземпляры, по рыболовной традиции, «срывались».
Тем не менее, соревнования прошли успешно, однако во время награждения победителей случился казус. В общем зачёте жюри определило призёров быстро. А вот кому присудить первое место за самый крупный экземпляр, было неясно. Два соискателя, капитан Фомин и прапорщик Свистун, представили абсолютно одинаковых по размеру карпов. Решили улов взвесить. Карп Свистуна оказался аж на двести граммов тяжелее. Вроде бы вопрос решился. Но председатель жюри подполковник Лебедев выразил сомнение:
— Не может такого быть! Карпы одинаковые. Разница в весе должна быть незначительной! (Видимо, он никогда не ходил с женой на рынок).
— Может! — сказал подошедший замполит. — Если в озере есть золото, и карп проглотил самородок!
Замполиту привыкли верить. Все дружно начали высказываться за то, чтобы карпа прооперировать. Только Свистун выразил бурный протест. Он привёл железный довод. Жена, увидев поротого карпа, заподозрит в том, что рыба куплена в магазине и обвинит в сокрытии заначки.
Но его никто не слушал. Когда дело касается золота, люди преображаются.
Вскрытие показало, что золота в озере нет. Есть только свинец. Причём исключительно в форме дроби № 5. В желудке карпа её оказалось как раз около двухсот граммов. Ломать голову над происхождением «свинцовых залежей» не стали. Все знали: Свистун не только рыбак, но и заядлый охотник.
Жюри обвинило прапорщика в мошенничестве и первое место единогласно присудило Фомину.
Утешением Свистуну послужило только одно. Ему не пришлось отчитываться перед женой. Кот Мурзя под шумок спёр злополучного карпа и в прибрежных кустах по-своему распорядился его судьбой.
Блеф
Эта дорожная история произошла во времена, когда беспредел только входил в обиход и ещё не был нормой нашей повседневной жизни.
Майор Звягинцев с семьёй и лейтенант Ивашов, получив очередной отпуск, направлялись к месту его проведения. Ехали оба через Москву, поэтому взяли билеты на один поезд и даже в один вагон.
Поезд стоял всего минуту. Дверь вагона была закрыта, и они сели в тот, где проводники соизволили выполнять свои обязанности. Когда дотащились до своего вагона, выяснилось, что свободных мест нет. Жена майора с двумя детьми села на чемоданы, а офицеры с проводницей пошли к бригадиру поезда.
Когда добрались до штабного купе, увидели: бригадиром этого субъекта называют по ошибке. Это был барин. Его надменное, холёное лицо ничего, кроме высочайшего презрения к окружающему люду, не выражало. Чтобы такого прошибить, нужен был танк, стреляющий прямой наводкой и только бронебойными.
Но Звягинцев все же попытку сделал. Он показал билеты и объяснил ситуацию.
Барин на билеты не взглянул и тоном, показывающим, как все ему надоели, прогнусавил:
— Офицерики! Неужели вам трудно понять? Нет у меня для вас мест. И не будет!
И повернувшись к проводнице, добавил:
— Люся, отведи их в плацкартный… Там есть верхние полки, пусть пристроят… А то начнут жа-а-а-лобы строчить.
Не каждый в такой ситуации сумел бы сохранить самообладание, но Звягинцев сдержался и ответил спокойно:
— У нас билеты в купейный вагон, поэтому в плацкартный не пойдём. Выселяйте с наших мест тех, кого посадили за взятку. Жалобу я писать не буду, но когда приеду в Москву, обязательно расскажу дядьке, какие порядки царят на наших поездах.
После этих слов он повернулся и ушёл. Лейтенант Ивашов последовал за ним.
По лицу Барина пробежала тень беспокойства. Он кивнул проводнице. Та поспешила за пассажирами.
В вагоне она отозвала лейтенанта в сторону и учинила ему допрос:
— Слушай, я найду тебе местечко, только ты мне скажи, кто у твоего майора дядя?
Ивашов сообразил что к чему и подыграл майору:
— О-о-о, он очень большой человек!
— Если у него дядя большая шишка, то чего же он такой несмелый?
— Майор Звягинцев? Я бы не сказал. У него два ордена за Афганистан! А вот попусту болтать он не любит. Уж если что пообещал, то обязательно сделает!
— Врёшь ты всё! Если бы у него был родственник в начальниках, он бы и должность, и фамилию назвал. И с бригадиром бы не так разговаривал…
— Так он и не скрывает. Может, ещё и назовёт, если мест не будет. А я, если честно, фамилию не знаю. Знаю только, что дядя у него — заместитель министра путей сообщения…
На этом их диалог прервался. Проводница шустро побежала к бригадиру.
До Москвы майор Звягинцев и его семья ехали в купе проводников. Нашлось в вагоне место и лейтенанту. Даже на нижней полке.
Когда в Москве выходили, прибежал сильно «полинявший» бригадир. Он пожелал счастливого отдыха и всё спрашивал:
«Хорошо ли доехали?» «Не дуло ли в купе?» и «Крепкий ли был заварен чай?»
А своё слово офицер Звягинцев сдержал. Эту историю своему дяде он всё-таки рассказал. Дядя у него был действительно большим человеком.
Герой Социалистического труда Егор Лукич Звягинцев принадлежал к династии потомственных хлеборобов.
Истребитель танков
В одной из мотострелковых частей проводилась проверка, которая, как обычно, начиналась со строевого смотра. Смотр проводил председатель комиссии в звании генерал-лейтенанта.
Генерал имел дурную репутацию за непредсказуемость и излишнюю строгость, порой переходившую в самодурство. Вдобавок ко всему он приехал в часть сильно не в духе.
Можно себе представить волнение, которое охватило личный состав. Страх перед инспектором был тем больше, чем выше у военнослужащего было воинское звание. Самыми спокойными были рядовые. Им терять нечего. Но массовый ажиотаж охватил и их.
Начался смотр. Инспектор обходил подразделение за подразделением. Повсюду находились недостатки, личный состав отвечал невпопад, и фигурировали только две оценки: «Плохо» и «Очень плохо».
Наконец проверяющий подошёл к отделению, где на должности гранатомётчика числился молодой узбек. Зрелище этот солдат представлял печальное. Самые злые карикатуры на военнослужащих в сравнении с ним безнадёжно проигрывали.
Маленький рост. Форма на три размера больше и потому висит мешком. Каска съехала на нос. Гранатомёт достаёт до пят. На лице умытыми выглядят только белки глаз. Дополнял картину вещмешок, составлявший по объёму не менее трети от всего воина.
Поражённый зрелищем, генерал остановился. Несколько секунд молча смотрел на бойца, а потом мрачно спросил:
— А это ещё что за чучело?
Командир части и ротный молча опустили глаза, и только сам солдат, недобро сверкнув глазами, храбро ответил:
— Какой тебе на хрен чучело? Не видишь, истребитель танков стоит!
Последовала немая сцена. Первым пришёл в себя генерал:
— Ишь ты, какой смелый! Вижу, от танка не побежишь. И что, ты совсем никого не боишься?
Солдат, для которого самым страшным командиром после сержанта был старшина, не стушевался:
— Если бояться каждого лесника, то в бою делать не хрен!
— Так ты что, считаешь, что я лесник?
Далее последовал детальный допрос. Выяснилось следующее. Чтобы солдаты не волновались и отвечали на вопросы спокойно, старшина роты провёл с ними сеанс психологической подготовки. Речь его была краткой и выглядела примерно так:
— Солдат не должен никого бояться, иначе он струсит в бою! Чтобы побороть страх перед проверяющим, представьте, что перед вами не генерал, а обыкновенный лесник в форме, и отвечайте на его вопросы спокойно.
Во время этой напутственной речи «Истребитель танков» как раз вспоминал вкусный плов, который готовят у него на родине, и из сказанного уловил главное: приедет какой-то лесник и ему предстоит с ним беседовать.
Достоянием гласности стало и то, что матерные слова, используемые солдатами для «связки слов», молодой узбек считал вполне легальными.
В ходе выяснения всех этих обстоятельств генерал несколько раз улыбнулся, в результате чего общее напряжение спало, и строевой смотр прошёл вполне терпимо.
Во время подведения итогов все ждали, что генерал по этому случаю устроит хорошую выволочку. Он действительно вспомнил эпизод и в назидание сказал:
— Вот что бывает, когда вместо командира с замполитом воспитанием и обучением занимается старшина!..
И когда командный состав части глубоко задумался над тем, что же в таких случаях бывает, пояснил:
— Старшине некогда выполнять свои обязанности, и солдаты выходят на строевой смотр в совершенно неподготовленной форме одежды…
Высокое звание
В школе служебного собаководства Пянджского погранотряда шёл экзамен.
Перед инспектором предстал очередной собаковод со своей овчаркой. Оба зарекомендовали себя в процессе учёбы хорошо. Единственным пробелом в их подготовке было слабое знание русского языка.
Экзаменатор осмотрел воина и собаку и скороговоркой задал первый вопрос:
— Сука или кобель?
Солдат вопроса не понял и недоуменно уставился на полковника.
Тот повторил вопрос. Глаза солдата забегали в поисках переводчика, но все сидевшие в помещении молчали и ждали от него ответа.
Проверяющий начал терять терпение и в третий раз повторил вопрос, раздельно произнося каждое слово:
— Я вас спрашиваю: кобель или сука?
Молодой пограничник наконец-то понял знакомое слово, радостно закивал головой и с гордостью доложил:
— Так точно, товарищ полковник! Сука и падла!
После того как в классе утих смех, стали разбираться.
Оказалось, во время плановых занятий овчарка изрядно потрепала инструктора, исполнявшего роль «нарушителя». Он-то и наградил её этими «эпитетами». Молодой таджик воспринял эти ругательные слова не только как похвалу своей собаке, но и как высочайшее звание за её отличную выучку и непримиримость к нарушителям границы. Ведь людям за мастерство тоже присваивают звания. «Мастер спорта», например.
Случай на экзамене не прошёл для этой пары бесследно. Пограничнику пришлось в спешном порядке изучать русский язык, а его напарница приобрела вторую, неофициальную кличку.
Сам погибай, а товарища не выдавай!
В составе одной из мотострелковых рот миротворческого батальона в Абхазии проходил службу солдат с замечательной фамилией — Пупкин.
Рота располагалась на территории бывшей птицефабрики, недалеко от Зугдиди, и почти полгода жила автономной жизнью, выполняя возложенную на неё миссию.
Вполне естественно, что в коллективе случались конфликты, которые не всегда разрешались мирным путём. К слову сказать, такое бывает почти в любом мужском коллективе. Даже в среде студенчества, где некоторые сердобольные родители ищут для своего отпрыска «спасения» от армии, выяснение отношений с помощью кулаков — не редкость.
Но в армии командир обязан реагировать на любые неуставные взаимоотношения подчинённых. Поэтому, когда командир роты капитан Пострехин увидел под левым глазом рядового Пупкина классический синяк, его это чрезвычайно заинтересовало. Интерес его подогревался ещё и тем, что незадолго до командировки в Абхазию у рядового уже был синяк. Правда, под правым глазом. Тогда происхождение кровоподтёка солдат объяснил просто. Поднимался в казарму по лестнице, запнулся и наткнулся на перила.
И вот спустя полгода новый, ещё более яркий фингал. Капитан подозвал солдата и начал допрос:
— Товарищ Пупкин, доложите, где приобрели синяк?
Пупкин чуть было не ляпнул знакомое «упал с лестницы», но вовремя вспомнил: высоких зданий и лестниц здесь нет. Есть, правда, тридцатиметровая башня элеватора, но если с неё свалиться, то одним синяком никак не отделаешься. Пришлось перейти на экспромт:
— Упал со сливы, товарищ капитан!
Версия была вполне правдоподобной. Сливы росли прямо на территории части. И как только начали созревать плоды, личный состав стал проводить свободное от службы время на сливах, только изредка спускаясь с них для похода в туалет. Но, чтобы убедить капитана, актёрского мастерства Пупкину явно не хватило.
— Вся жизнь игра, и люди в ней актёры! — процитировал ротный и тоном опытного театрального режиссёра заявил:
— Не верю! Докладывайте честно и правдоподобно, откуда синяк?
Солдат вздохнул, изобразил на лице раскаяние и разразился монологом: «Находясь в наряде по столовой, я пошёл в туалет и в районе элеватора встретил незнакомого солдата. Он в очень грубой форме попросил у меня закурить. Я очень вежливо ответил, что не курю. Тогда он обозвал меня нелитературными словами и послал очень далеко… Я не выдержал и ответил. Видимо я послал его гораздо дальше, потому что он оскорбился и ударил меня в область левого глаза. В ответ на это я нанёс ему серию ударов, после чего неизвестный солдат скрылся в неизвестном направлении…»
Монолог был произнесён с большим вдохновением. Актёрский талант Пупкина потряс капитана Пострехина. Но он, к сожалению, не был режиссёром. Да к тому же не мог понять, откуда здесь, в ста километрах от ближайшей воинской части, в роте, где все знали друг друга лучше, чем на подводной лодке, взялся незнакомый солдат. Капитан не поверил рядовому и на этот раз.
Пупкин задумался. Товарища, с которым он подрался, выдавать нельзя. Солдат вновь изобразил на лице раскаяние и принялся излагать третью версию. «Репетиция» продолжалась…
Привидение
Эта «мистическая» история произошла в той же роте российских миротворцев.
Всё началось с прапорщика, который покончил с собой, совершив прыжок с башни элеватора. На этой башне нёс круглосуточную службу разведдозор. Гибель сослуживца, проводившееся расследование и тёмная, ветреная ночь сильно повлияли на психику разведчиков.
Они начали вспоминать страшные истории о вампирах, мертвецах и их душах, которые рыскают в тёмное время суток целыми толпами.
Вспомнили всё, что знали. От графа Дракулы до рассказов бабушки рядового Невинного. Рядовой и поставил точку, объяснив, что души самоубийц мечутся по Земле, чтобы отомстить своим обидчикам, потому как только это может послужить им пропуском в Небесное Царство.
После его пояснения принялись вспоминать, кто и чем насолил погибшему прапорщику. Выяснилось: конфликты с ним были у каждого. Ночь превратилась в ожидание…
Под утро доблестные разведчики с поста сбежали. Солдаты в один голос утверждали, что видели привидение, которое ходило за ограждением по карнизу башни и время от времени издавало устрашающие звуки. В ответ на требование командира роты вернуться и продолжать нести службу воины в категоричной форме потребовали отправить их сразу на гауптвахту или в тюрьму.
В течение дня личный состав обсуждал этот инцидент. Чтобы разобраться в ситуации, на ночное дежурство вызвались сходить четыре добровольца. Группа смельчаков полностью состояла из офицеров и прапорщиков, которые считали себя «крутыми» и во все эти «бабкины сказки» не верили. Для того, чтобы было легче коротать ночь, купили вина.
Бдительно ли они несли службу, никто не знает, но «посидели» на башне хорошо. Однако с вином, видимо, всё-таки переборщили. На утреннем докладе выяснилось: видели не только привидения, но и инопланетян. Скорее всего, уроженцев Марса, потому как те были очень агрессивны и при попытке их поймать оказали сопротивление. Доказательством тому служили синяки и ссадины на лице лейтенанта Пороскова и прапорщика Незлобина.
После продолжительной беседы с «охотниками за привидениями» ротный вычислил реального человека, благодаря которому появляется вся эта нечисть. Им оказался местный продавец вина и чачи Гиви Шеварднадзе.
Капитан навестил «бизнесмена» и популярно ему объяснил: если тот будет продолжать продавать миротворческому контингенту «некачественное вино», то он отправит своих бойцов ловить привидения в его винном погребе.
Гиви за «некачественное вино» обиделся, но торговлю приостановил. С той поры инопланетяне и привидения миротворцев больше не беспокоили.
Но когда на смену этой роте прибыла другая, коварный Гиви свой «бизнес» возобновил. Судя по всему, вино у него было действительно низкого качества. В этой роте привидения и марсиане не появлялись. Зато объявились подготовленные американскими инструкторами грузинские боевики, которые похитили сразу четырёх миротворцев.
Но это уже совсем другая история.
«Подарок»
В Советской армии была в ходу такая шутка. На вопрос: «Чем отличается замполит от политрука?» следовал ответ: «Политрук говорил: «Делай, как я!», а замполит: «Делай, как я сказал!»
Несмотря на то, что основная часть политработников выполняла свои обязанности добросовестно, замполиты, способные работать только языком, встречались не так уж редко.
В одной из частей Среднеазиатского военного округа должность заместителя командира по политической части занимал майор Сорочак. Майор был из тех, кто «всё знает и везде побывал». Он мог объяснить что угодно. Например, рассказать солдату, как нужно подтягиваться на перекладине… Или как преодолеть забор на полосе препятствий… Но только на словах. В крайнем случае, для большей убедительности, мог продемонстрировать это с помощью пальцев рук.
Читатель спросит, а как же он сдавал проверки? Очень просто. Лёжа в больнице или госпитале. Иногда в отпуске «по семейным обстоятельствам». Командование в этом вопросе всегда шло навстречу. Потому как Сорочак очень хорошо умел ладить с верхами и буквально «горел», проводя в жизнь решения вышестоящих начальников. При этом требовательность и принципиальность к подчинённым он проявлял высочайшую. И если кому-то случалось провиниться, то пощады и снисхождения можно было ждать от кого угодно, только не от замполита.
Обладая всеми перечисленными качествами, майор, тем не менее, искренне верил, что личный состав пойдёт за ним в огонь и в воду, как в грозные военные годы за политруком. И даже случай, произошедший во время подписной кампании, его в этом не разубедил.
Желая показать, как активно в его части читают газеты, рассчитывая получить очередное поощрение от начальника политотдела, Сорочак потребовал, чтобы каждый офицер и прапорщик в обязательном порядке подписался на газету «Красная звезда».
Газету выписали все. Кроме самого замполита. Он не любил наносить ущерб своему личному бюджету и обычно брал газеты в клубе части или в одной из ленинских комнат.
Каково же было его изумление, когда в начале нового года ему доставили газету «Красная звезда» на квартиру. Это офицеры штаба, «претворяя в жизнь решения майора Сорочака», преподнесли ему подарок. Скинулись и оформили замполиту подписку на весь год. Чтобы охват был действительно стопроцентным.
Майор преисполнился гордости. Уважают и любят его в части… Но когда открыл газету — расстроился. Газета была на узбекском языке… А языков, кроме русского и ридной мовы, он не знал.
Пришлось отдать газету в подразделение, где проходили службу несколько узбеков, по какой-то нелепой случайности попавшие служить не в Сибирь или Забайкалье и даже не на Крайний Север, а в родную Среднюю Азию. Солдаты полиглотами тоже не были. Поэтому, получив возможность читать газету на родном языке, этому подарку порадовались искренне.
Как бомба карьеру сгубила
Капитану российской армии Сахарному в службе везло. После окончания училища прошло всего четыре года, а он уже назначен начальником штаба отдельного батальона. Правда, сапёрного. (Других вакансий не было.) Но это не важно. Главное — перекантоваться год, и в академию. А там до полковника рукой подать.
Основная тягловая сила в продвижении по службе у Сахарного — папа. Отец — начальник финансовой службы соединения. Благодаря этому в очень хороших отношениях с генералом. И потому служба идёт, как по маслу. Единственное, что огорчало капитана — отсутствие на груди орденов и медалей. Все офицеры батальона имели награды. Даже командир сапёрной роты Сидоров, «сидевший» на роте седьмой год, награждён знаком «За разминирование» и боевым орденом.
Папа в этом вопросе помочь не мог. Чтобы получить боевую награду, нужно было ехать в горячую точку. А это для здоровья вредно. Чрезвычайно развитый инстинкт самосохранения подсказывал: журналисты, утверждающие, что там гибнут только восемнадцатилетние пацаны, врут. Сахарный догадывался: там погибают и капитаны с майорами.
Оставалось одно. Совершить подвиг в мирной обстановке. И такой случай представился.
Во время возведения дворца для одного из «новых русских» строители откопали неразорвавшуюся пятисоткилограммовую бомбу времён Второй мировой войны.
Генерал поставил сапёрному батальону задачу: вывезти бомбу на полигон и там уничтожить. Командир батальона был в отпуске. Его обязанности исполнял Сахарный. Капитан принял решение возглавить операцию лично.
Конечно, инстинкт самосохранения пытался протестовать, но Сахарный рассудил здраво: мирно пролежавшая столько лет бомба вряд ли рванёт. Зато после завершения операции в личном деле появится запись, дающая право на оформление наградного листа. Смущало только одно. Полное отсутствие знаний и опыта по данному вопросу. Пришлось «допросить» капитана Сидорова.
Сидоров обстоятельно рассказал, как нужно действовать, и напоследок предупредил: подобные бомбы кроме основного, имеют взрыватель с часовым механизмом. Поэтому нелишне будет послушать, не запустятся ли часы.
Под эскортом патрульных машин ГИБДД группа разминирования выехала к месту. Бомбу аккуратно подняли автокраном и уложили в кузов автомобиля на песчаную подушку. Корреспондент областной газеты сфотографировал Сахарного в обнимку со смертоносным грузом и взял у него интервью.
После этого бомбу закрепили и прикрыли куском брезента. В кузов, рядом с бомбой, посадили рядового Митюхина. Ему вменили в обязанность слушать, не затикают ли часики.
По сигналу капитана: «Вперёд!», колонна тронулась. Впереди шла машина с мигалкой. Позади, на безопасном расстоянии, пожарная машина, машина скорой помощи, автокран, «Зил» с подрывниками и оцеплением и ещё один автомобиль ГИБДД. В центре — машина с бомбой. В кабине важно восседал Сахарный. Он витал в облаках. Его живое воображение во всех деталях рисовало картину, когда в главном концертном зале города в присутствии сотен жителей ему будет вручать орден сам министр…
Мечты капитана прервал рядовой Митюхин. Митюхин был на задании впервые. Он тоже обладал живым воображением, но думал не об ордене. И даже не о медали. Солдат пытался представить, что от него останется, если эта «ржавая бочка» рванёт… Получалось: уцелеть могут только сапоги. Ну, если уж быть совсем точным, подмётки от сапог. Это не радовало. Пульс у него достиг критической отметки. В голове что-то «затикало»…
Колонна успела выйти только на окраину дачного посёлка, когда Митюхин с криком: «Заработала!!! Щас рванёт!!!» выпрыгнул из кузова автомобиля и резво побежал за ближайший дом.
Колонна остановилась. Сахарный растерялся. О том, как действовать в подобной ситуации, Сидоров ничего не рассказывал. У капитана мелькнула мысль: залезть в кузов и проверить — не ошибся ли Митюхин. Однако инстинкт самосохранения тут же подсказал: при неблагоприятном исходе орден, которым его наградят, будет не на кого вешать…
Сахарный приказал сбросить бомбу в котлован, вырытый под фундамент какой-то дачи, и взорвать. Подрывник, прапорщик Мельников, попытался возразить. Поблизости дома. Бомбу нужно отвезти на безопасное расстояние…
Но душевное равновесие капитана было нарушено, и он панически закричал:
— Взрывай!!! А не то нас разнесёт в клочья!!!
Приказы в армии нужно исполнять. Мельников выставил оцепление, отвёл всех на безопасное расстояние и произвёл подрыв.
От взрыва на ближайших дачах вылетели стёкла, а на некоторых даже окна и двери. Несколько человек получили ранения осколками стекла.
В общем, всё обошлось без больших жертв. Но удача с этого дня от капитана Сахарного отвернулась. Дача, которая пострадала больше других, оказалась генеральской…
Вероятные противники
Утверждать, что Советская Армия в мирное время была целиком «парадной и показушной», могут только люди сильно обиженные или те, для кого наша страна никогда не была Родиной.
Лучше всего это опровергали манёвры, на которых присутствовали наблюдатели из стран блока НАТО.
Учения, на которых произошёл этот забавный эпизод, проходили в Группе Советских войск в Германии.
Наблюдая за динамикой «боевых действий», западные специалисты не переставали удивляться. Они с открытым ртом следили за мощной и стремительной атакой танковой дивизии. Качали головой, глядя на молниеносно проносившиеся почти на уровне со смотровой вышкой самолёты и практически невидимые, «ползающие» над самой землёй вертолёты огневой поддержки.
Их привели в восхищение действия понтонёров, которые за 18 минут навели двухсотметровый понтонный мост через реку Эльба. По мосту тотчас пошла колонна танков с такой скоростью, с которой и по ровной-то дороге двигаться опасно.
Профессиональные военные, они понимали: для того, чтобы «организовать» такие «показушные» учения, необходима очень высокая выучка.
После завершения первого этапа иностранные офицеры захотели посмотреть на войска в районах сосредоточения. Чтобы не получилось недоразумений во время контактов с личным составом, к каждому из них был прикреплён офицер штаба. Подполковнику Сергею Гладкову достался американец. Джон неплохо говорил по-русски, и проблем у них не было.
Когда прибыли в район, группа разбрелась. Подопечный Сергея достал фотоаппарат и, что-то выискивая, пошёл вдоль замаскированной в лесу техники.
«Хочет сфотографировать новую машину ПВО, «Тунгуску», — подумал Сергей и двинулся за ним, чтобы воспрепятствовать этому.
Но американский офицер равнодушно прошёл мимо «Тунгуски» и всей остальной техники. Он нашёл заброшенное укрытие, в которое солдаты свалили поломанные деревца и ветки, и начал его фотографировать.
Сергей удивился:
— Джон, что ты делаешь?
И не дождавшись ответа, с подковыркой посоветовал:
— Лучше сохрани плёнку для секретной техники!
Тот улыбнулся своей американской улыбкой:
— О-о-о, Сергей! Ты ничего не понимаешь! Технику вашу мы и так знаем. А то, что я делаю, это бизнес! Я продам эти фото в немецкий журнал, и они напечатают их под заголовком: «Русские вырубают леса в Германии!»
И засмеялся.
— Ну, ладно, дерзай! — ответил Сергей и пошёл в сторону подразделения.
Джон сделал ещё пару снимков и направился в густой ельник. Его желудок не мог быстро перестроиться на русскую кухню, и американцу срочно пришлось искать уединения.
Он присел за деревом, облегчился и вдруг услышал сзади знакомый щелчок фотоаппарата. Офицер повернул голову и увидел фотографирующего его Сергея.
— Что ты делаешь? — закричал он. — Это нехорошо!
На что Сергей спокойно возразил:
— Извини, Джон, но я подумал и тоже решил заняться бизнесом. Пошлю эти фото в немецкий журнал, чтобы они напечатали их с надписью: «Американцы удобряют леса в Европе!»
Джон оценил юмор противника и больше ничего не фотографировал.
Разнос
Может ли сын генерала стать маршалом? Молва утверждает, что нет. Ведь у маршала тоже есть дети…
В шутке этой, несомненно, есть доля правды. Особенно в мирное время.
Конечно, любая война тоже не обходится без протекционизма, но всё же её жестокие законы выдвигают в первую очередь людей дела. В мирный период основа всей кадровой политики — протекция.
После фронтовых командно — штабных учений в ГСВГ, которыми руководил один из маршалов Советского союза, проходил разбор. В ходе учений было выявлено много недостатков, и инспектирующие безжалостно критиковали обучаемых.
Особенно досталось дивизии, где командиром был младший сын маршала, недавно получивший звание генерал-майора. И хотя выступавшие всячески старались смягчить промахи молодого генерала, маршал все сильнее хмурился. Ему было стыдно за сына.
Во время перерыва, когда все вышли из зала, отец подозвал своё чадо и устроил ему основательный разнос. В конце выволочки полководец сделал резюме:
— Ты что же дурака валяешь? Думаешь и дальше на моей шее ехать? Ну, дотащил я тебя до генерала… Но ведь дальше-то пора начинать работать самому! Не возьмёшься за ум, так и проболтаешься всю жизнь в генералах!..
Послушный сын, чтобы не дай бог не засидеться в генералах, пообещал, что немедленно закатает рукава и начнёт работать.
Этот разнос невольно услышали два офицера, готовившие к следующему докладу карты и схемы. Они были ровесниками генерала. В отличие от сына маршала начали добросовестно работать прямо с военного училища. У них было всё. Необходимые знания, опыт, ум, деловые и человеческие качества. Не было только одного. Отца или другого дяди, который бы тянул их вверх по служебной лестнице.
Но идея «проболтаться всю оставшуюся жизнь в генералах» им очень понравилась. Поэтому сразу после учений они, не сговариваясь, написали рапорт с просьбой о поступлении в академию Генерального штаба. К их большому сожалению, и в этом году, и в последующие им было отказано. Места кандидатов для поступления в академию неизменно оказывались занятыми.
Через много лет они встретились. Два полковника вспомнили этот эпизод и не без юмора констатировали факт, что ни тому, ни другому так и не удалось «проболтаться» в генералах.
Утешало их только одно. У сына маршала дела тоже не пошли. Судя по всему, он не сдержал данное отцу слово. Потому как в списках маршалов до сих пор не числится.
Как сапёры вертолёт «сбили»
При проведении общевойсковых учений для приближения к условиям боевой обстановки проводится имитация стрельбы и взрывов. На крупных учениях для этой цели привлекаются целые подразделения. Главная роль отводится сапёрам. Именно они в строгом соответствии со специально разработанным планом производят подрыв имитационных зарядов. Команду на подрыв им отдаёт по средствам связи руководитель имитации, который находится всегда рядом с руководителем учений.
На одном из крупных учений, проводимом Главкомом Группы Советских войск в Германии, и произошёл этот случай.
Руководителем имитации был назначен старший офицер Управления боевой подготовки полковник Бондаренко.
Бондаренко, как полагается, разработал план имитации и побежал согласовывать его с командующими родов войск и начальниками специальных войск. Всё это проделывалось неоднократно, и особых проблем у него не возникло. И только командующий авиацией отнёсся к его плану в высшей степени пренебрежительно. Генерал-лейтенант авиации, не глядя, поставил подпись и буркнул: «Свободен!»
Бондаренко, не ожидавший такого непочтительного отношения, попросил генерала всё-таки взглянуть на карту. На что представитель «советских соколов», усмехнувшись, ответил:
— Что мне смотреть ваш план. Он для тех, кто рождён ползать! Моим ребятам наплевать на то, что вы там внизу взрываете!
Если бы генерал хоть немного был суеверным, то несомненно бы знал, что Лукавый всегда начеку и непременно подставит ножку.
Во время учений один из вертолётов огневой поддержки, летевший на сверхмалой высоте, оказался над имитационным полем, где были установлены электровзрывпакеты.
С помощью этих зарядов имитировались разрывы снарядов с поражающими элементами игольчатого типа. При приведении в действие электровзрывпакет взлетает на несколько десятков метров над землёй и там взрывается. Совсем как заряды, с помощью которых производится праздничный салют.
Вот такой взрывпакет и ударил в днище вертолёта. Экипаж на мирных учениях к обстрелу ПВО не готовился, поэтому с перепугу тут же совершил вынужденную посадку.
Со смотровой вышки всё это смахивало на падение. Возник переполох. Главком вызвал командующего авиацией. Тот, заикаясь, доложил, что вертолёт сбили сапёры из группы имитации. После чего был немедленно вызван руководитель имитации. Полковник Бондаренко предстал перед генералом армии и принял первый удар на себя:
— Вы, полковник, куда смотрите, когда даёте команду на подрыв?! Вы понимаете, что чуть не угробили боевой вертолёт с экипажем?!
— Так точно, товарищ главнокомандующий, понимаю! Но вертолёт появился внезапно, уже после того, как я подал команду «Огонь!»
— А почему он здесь появился?
Бондаренко понял: одному гнев Главкома не сдержать. Пора подключать главного виновника:
— Товарищ Главнокомандующий! Этот вопрос не ко мне. Согласно утверждённого Вами плана имитации пролёты авиации над этим участком категорически запрещены. Командующий авиацией с планом ознакомлен. Вот его подпись.
После этих слов Главком отпустил полковника и переключил своё внимание на генерал-лейтенанта авиации. Нет нужды пояснять, что приятных слов в свой адрес тот не услышал.
После этого разноса его отношение к тем, кто «ползал по земле», несколько изменилось. Во всяком случае, офицеры штаба с тех пор на любых учениях наблюдали почти одну и ту же картину. Как только на смотровой вышке появлялся командующий авиацией, раздавался его зычный голос:
— Бондаренко, ко мне! Ну-ка покажи, где установлена твоя «ПВО»!
И при попытке полковника открыть карту, неизменно добавлял:
— Да ты не умничай! Убери карту и покажи пальцем!
Бондаренко добросовестно показывал ориентиры, и случаев «подрыва вертолётов на имитационных полях» с той поры больше не было.
Много позже выяснилось и то, что сам генерал-лейтенант рождён был не только летать. Во времена правления Ельцина он стал большим воинским начальником и за короткое время «сколотил» приличный капитал.
А этого никакому, даже самому выдающемуся лётчику без умения ползать не достичь…
На рыбалке без бутылки
Существует такое мнение, что ловить рыбу очень просто… Наливай да пей! Не буду утверждать, что это не соответствует действительности, потому как после фильма «Особенности национальной рыбалки» во всем мире сформировался именно такой образ российского рыбака. Но про рыбалку, на которой не было выпито ни одного грамма спиртного, слышал едва ли не весь состав штаба Группы Советских войск в Германии.
Этот невероятный случай произошёл во второй половине восьмидесятых годов, когда лидер «перестройки», раздумывая, чем бы ещё разозлить народ, провозгласил: «Пьянству — бой, разврату — крышка!»
Конечно, после выхода постановления пить никто не бросил, но афишировать употребление алкоголя сразу стало не модным. Тем более в армии, где моментально был объявлен соответствующий приказ министра обороны.
Вот в такой «неблагоприятной» и «сложной» обстановке два подполковника, Олег и Николай, отправились на ночную рыбалку.
Они взяли напрокат лодку, выплыли на середину Вюнсдорфского озера и забросили донки. Оголодавшая от перенаселения рыба клевала всю ночь. Попадались: лещ, густера, плотва и даже угорь. На восходе клёв усилился, но потянул ветерок, и стало зябко.
Олег сообщил, что в рюкзаке у него бутылка спирта, и предложил другу немного принять «для сугрева». Николай, увлечённый рыбалкой, отказался. Напарник был не из тех, кто пьёт в одиночку, и настойчиво продолжал уговоры. Однако друг упрямо твердил: «Потом».
Так прошло два часа. Наконец клёв пошёл на убыль, и Николай сдался:
— Наливай!
Олег полез в рюкзак. Внезапно лицо его побледнело.
— Что случилось? — тихо спросил Николай. — Тебе плохо?
— Ещё как! — так же тихо ответил Олег, а потом вдруг громко закричал и разразился такой длинной тирадой, сплошь состоящей из перлов народного творчества, что любой зек с двадцатилетним тюремным стажем лопнул бы от зависти.
Его громкий командный голос услышали все рыбаки, находившиеся на озере, и даже птицы, мирно сидевшие на самом дальнем конце водоёма, от испуга поднялись в воздух.
Николай, как и любой офицер, хорошо знал профессиональный жаргон и ненормативную лексику. Но из всего произнесённого Олегом понял только то, что «жена, зараза, вытащила из рюкзака бутылку, и жить ей после этого осталось совсем немного»…
На другой день от вопросов не было отбоя. Признаться в том, что нарушить приказ о пьянстве помешала жена, было нельзя. Хотя та, в общем-то, и не думала так рьяно выполнять постановление правительства. Она просто здраво рассудила: пить спирт в лодке посередине озера да ещё ночью — опасно. Мало ли что…
Пришлось придумать байку о том, что причиной гнева Олега стал карп, который утащил на дно его любимую удочку.
Выдумка оказалась неудачной. Над незадачливым рыболовом откровенно надсмехались все, даже ленивые. Особо ехидные «хвалили» Олега за то, что тот вовремя отцепился от удочки, иначе бы трёхкилограммовый карп утянул на дно девяностокилограммового подполковника…
Олег нервничал и всё чаще подумывал: не рассказать ли правду. Окончательно доконал его знакомый немец. Тоже заядлый рыбак. У того было очень своеобразное хобби. Во время учёбы в Москве он увлёкся русскими ругательными словами и стал их «коллекционировать».
«Камрад» обратился к «коллеге» примерно с такой просьбой:
— Я постоянно общаюсь с русскими, и думал, что знаю о нелитературной речи всё! Но то, что ты произнёс во время воскресной рыбалки, для меня совершенно неисследованная область! Не согласишься ли ты повторить это персонально для меня?
Олег повторять наотрез отказался, мотивируя тем, что для этого требуется особое вдохновение и экстремальная ситуация.
Дотошный немец поинтересовался, что же за ситуация возникла на озере.
Подполковнику Советской армии стало понятно: если он снова расскажет миф об «утопшей» удочке, над ним будет смеяться не только русская, но и немецкая часть жителей Вюнсдорфа. А возможно и всей ГДР…
Он решил, что хуже уже не будет, и рассказал немцу правду об изъятой женой бутылке. Тот оказался настоящим рыбаком. Отнёсся к офицеру с пониманием и согласился: ситуация была действительно «экстремальной».
После этого смеяться над Олегом перестали. Теперь ему все сочувствовали… Даже генералы.
Новая фамилия полковника Зуева
Хамство и высокомерие начальников по отношению к простому человеку всё больше становится нормой. Между тем едва ли не каждый начальник искренне желает сформировать себе положительный имидж, так необходимый для карьерного роста. В связи с этим вспомнился случай, рассказанный однокашником.
В одной воинской части штабом руководил полковник с фамилией Зуев. Трудоголик по натуре, жёсткий, с заметными задатками самодура, от подчинённых он требовал фанатичной работы и видел в них исключительно объект для эксплуатации. Никто не имел права уйти из штаба, пока начальник на рабочем месте. Недовольны были все. Его требования распространялись как на подчинённых в погонах, так и на вольнонаёмных служащих. Работали сверх установленного времени и подчинённые ему машинистки. Иногда уходили со службы после 23 часов. Вот одна из них и поменяла полковнику фамилию.
Заканчивая печатать документ, машинистка ошиблась и в фамилии начальника вместо буквы «З» шлёпнула «Х» (они рядом на клавиатуре). Время было позднее. Женщина спешила уйти домой и, не проверив документ, понесла его начальнику штаба на просмотр.
Полковник увидел подпись, покраснел, надулся. Новая фамилия ему жутко не понравилась. Но он не вспылил, а язвительно так задал вопрос: «Это что? Вы мне решили поменять фамилию?».
Подчинённая увидела свой промах и ответила очень достойно: «Я, конечно, виновата, но как по-вашему: о чем ещё женщина может думать в столь позднее время?».
Полковник внимательно посмотрел на неё, хохотнул и озвучил своё решение: «Идите домой. Переделаете документ завтра и больше не допускайте таких ляпсусов, а то обижусь».
Женщина не стала изображать из себя послушную рабыню и поставила в разговоре точку: «Переделаю прямо сейчас. А относительно будущего ничего обещать не могу. Если и дальше будете заставлять работать сверхурочно, ходить вам с новой фамилией!».
Должного вывода из этого случая начальник не сделал. Всё продолжалось, как и прежде. Видимо поэтому случившийся курьёз стал достоянием гласности. Подчинённые от новой фамилии Зуева были в восторге и за глаза стали именовать его по-новому. А когда произносить вслух «новую фамилию» было неудобно, при женщинах, например, употребляли производную: «Детороднов сказал…», «Хренов вызывает…», «Пиписькин требует…» … И все понимали, о ком идёт речь.
С иронией легче переносится самодурство и произвол начальников. Новая фамилия Зуева закрепилась в части, а потом ушла и за её пределы.
Прошло время. И теперь, при встрече ветеранов, как только кто-то вспомнит о Зуеве, его обязательно переспросят: «А-а-а! Это тот, который «…уев?». И обязательно припомнят машинистку. А, если разобраться, при чём здесь женщина? Каждый сам взращивает свой авторитет и куёт своё счастье. И если прилипла подобная «фамилия», значит, «кузнецом» ты был хреновым. Надо всегда помнить об этом, господа начальники…
Сапёры на рыбалке
Эта история произошла в одном из инженерных полков Московского военного округа.
Воскресным летним днём два опытных сапёра, старшие лейтенанты Ильин и Внучкин, отправились на рыбалку. С собой прихватили молодого прапорщика. Взяли напрокат лодку «Казанку» и поплыли вверх по реке.
Идея «классно порыбачить» возникла во время разминирования полигона, поэтому из всех «снастей» для рыбалки у них была тротиловая шашка с короткой зажигательной трубкой.
Этот «простой» и «эффективный» способ должен был за считанные минуты обеспечить их свежей рыбой. Чтобы совместить приятное с полезным, попутно было решено обучить молодого прапорщика ремеслу подрывника.
Прибыли на место. Выбрали омут. Лейтенанты начали инструктаж:
— Смотри, — показал Ильин, — берёшь спички, поджигаешь огнепроводный шнур и бросаешь заряд в омут!
— Ну, а дальше, — продолжил Внучкин, — хватаешь сачок и гребёшь всплывшую рыбу! Просто и ясно.
— Но помни, — делает заключение Ильин, — зажигательная трубка длиной десять сантиметров. Это значит: до взрыва всего десять секунд. Так что действуй быстро, как на войне.
Лучше бы он про эти десять секунд не говорил. Прапорщик по всем правилам поджёг шнур, но от волнения у него затряслись руки, и шашка не просто упала в лодку, а ещё и закатилась под решётку…
Старлеи целую секунду слушали, как под решёткой шипит горящий шнур, а потом «как опытные и умудрённые жизнью профессионалы» дружно нырнули за борт.
Молодой прапорщик тоже послушал, но прыгать из лодки не стал. Он не умел плавать, потому выбрал другое решение. Начинающий подрывник каким-то образом изловчился, вытащил заряд из-под решётки и выбросил его вслед за лейтенантами в воду…
Ну, а далее началась собственно «рыбалка». Вместо рыбы ему пришлось вытаскивать на берег и приводить в чувство двух оглушённых сапёров…
С тех пор у этой троицы появилась стойкая неприязнь к рыбной ловле. И если они иногда и варили уху, то только из купленного в магазине минтая.
Расплата за обман
У курсанта Игоря Петрова была одна слабость — чрезмерное увлечение слабым полом. За годы обучения в училище он поменял столько девчат, что, бывало, забывал тех, с кем знакомился на первом курсе, и на четвёртом знакомился с ними заново.
Но все это было до Галки. Галка влюбилась в него всерьёз, потому что не только прилипла к нему, как банный лист, но и отвадила всех соперниц, на которых Игорь пытался хотя бы взглянуть.
Когда на горизонте замаячил выпуск, настойчивая Галка сделала Игорю предложение. Но женитьба в двадцать три года не входила в планы «Казановы», и Игорь пошёл на хитрость.
Он предложил сыграть свадьбу во время отпуска на его родине. Галка согласилась и сразу после выпускного прибыла на КПП с вещами. Игорь вышел к ней в новой парадной форме. Он поставил свой чемодан рядом с её вещичками и тоном, каким обычно разговаривает опытный глава семьи, произнёс:
— Ты посиди немного… Покарауль чемоданы. А я сбегаю в штаб за документами.
Галка уселась на чемоданы и прождала весь день. На какие жертвы не пойдёшь ради любимого человека! Но к вечеру её терпение лопнуло, и она обратилась к дежурному.
Вот тут и выяснилось, что любимый тайно покинул училище через задние дворы и посредством железнодорожного транспорта убыл в неизвестном направлении.
«Значит, не любит, — подумала Галка, — даже личными вещами пожертвовал, чтобы от меня избавиться!»
Она открыла чемодан и обнаружила в нём… Кирпичи!!!
А Игорь Петров благополучно отгулял отпуск и убыл служить в воинскую часть, которая даже по меркам Забайкальского округа считалась «чёрной дырой». Служба складывалась неплохо, но вот в плане общения с женским полом было хуже, чем в мужском монастыре. Скорее всего, Игорь от такой жизни запил бы горькую, но произошёл случай, который в корне изменил его холостяцкую жизнь.
Однажды, на совещании офицеров он увидел возле стола командира части подозрительно знакомый чемодан. В его душе возникло беспокойство. И когда командир назвал его фамилию, это беспокойство переросло в панику.
А командир, как ему и положено, громким командным голосом произнёс:
— Лейтенант Петров, подойдите и заберите свой чемодан! Его просила передать ваша невеста, — и с некоторой долей ехидства добавил, — по вашей просьбе она охраняла его три месяца!
В мозгу лейтенанта замелькали вопросы: «Как? Откуда? Почему?» Плохо соображая, он взял чемодан и машинально открыл его… Зал взорвался от хохота. В чемодане были кирпичи…
Когда смех стих, командир сурово отчеканил:
— Запомни, лейтенант, на всю жизнь. За всякий обман рано или поздно приходится расплачиваться!
А потом, уже совершенно другим, отеческим тоном, сказал:
— Беги в гостиницу. Там тебя ждёт невеста. Да не забудь пригласить на свадьбу!
За кирпичи Игорю Петрову пришлось расплачиваться всю жизнь. Ведь не зря говорят, что жена — это «чемодан без ручки». И нести тяжело, и бросить жалко… Но он об этом ни разу не пожалел.
Примечания
1
«Номинальный» — только называющийся, но не выполняющий своего назначения (обязанностей).