Станислав Ломакин
Созвездие душевных откровений
СТАТЬИ
ЧЕТЫРЕХСОТЛЕТНЯЯ СИБИРСКАЯ САГА О ТОМСКЕ
Неутомимый, плодовитый известный писатель, общественный деятель Сибири, почетный гражданин города Томска Сергей Алексеевич Заплавный опубликовал очередное историческое повествование «Томск изначальный» Новосибирск: ООО «ДОМ МИРА», 2020. Книга издана при поддержке Администрации Томской области. В биобиблиографическом справочнике, посвященным Сергею Заплавному (Томская областная универсальная научная библиотека имени А.С.Пушкина, книжная серия «Жизнь замечательных томичей»), указывается, его посвящение Томску составляет книг и статей более тридцати. При этом замечу, что родился Сергей Алексеевич в Чимкенте, до поступления в Томский университет жил в Алма-Ате, Усть-Каменогорске. После окончания университета вся последующая творческая жизнь Заплавного связана с Томском. Хочу напомнить читателям, талантливейшая писательница, супруга Сергея Заплавного Каленова Тамара Александровна имеет тоже непосредственное отношение к летописи истории Томска. Каленова является автором прекрасной книги, двухтомника «Университетская роща» об ученых Томского университета. Среди многочисленных поэтических сборников Заплавного я обнаружил в одном из них стихотворение «Сибирь» (автору 25 лет), излишне объяснять, какому старинному городу посвящены строки от лица тех, кто прикипел к нему на всю оставшуюся жизнь:
С любых широт стремлюсь всегда к Сибири,
В старинный город, вставший средь тайги,
Тебе, Сибирь, себя мы посвятили.
Тебе — непосвященные стихи.
После прочтения этих строк вихрем пронеслась моя студенческая жизнь, связанная с Томским университетом, («Сибирские Афины») Томском, с дорогими для меня Сергеем Заплавным и Тамарой Каленовой, сокурсниками, мудрыми преподавателями, университетской рощей, в которой проходили любовные свидания, носившие иногда необязательный характер. Не могу уйти от соблазна, чтобы не процитировать строчки Сергея, посвященные Томску из книги «Крылатый конь» Тамары Каленовой, Сергея Заплавного.
На трех холмах, на четырех ветрах,
В краю таежной посреди России
Стоит мой город над Рекою синей,
Стоит и отражается в веках.
Каждый очерк упомянутой книги в зависимости от характера жизненных обстоятельств, на время выступает на первый план, но, в конечном счете, они совмещаются и сливаются друг с другом, снова строчки Сергея:
Слово было вначале,
город вырос потом —
Томск, который мы любим,
Дом, в котором живем.
Это была краткая прелюдия, ностальгия к книге «Томск изначальный». В этой новой книге отражены подлинные исторические события конца 16 и первой половине 17 веков, происходящие в Сибири. Книга разделена на четыре части, акцентируя структуру и общую их направленность автор, с четкой строгостью определяет характер вставных эпизодов, расположенных внутри произведения, как бы в паузах варьируя истории, заменяя и дополняя многочисленные источники, уходящие в глубинные периоды развития Томска, Сибири, России. В России всегда существовали различные этносы, часть из них клонится к упадку, другие словно застыли в своей эволюции, воспроизведя тысячелетний уклад жизни и верований. Надо признать, что новый тип отношений с различными этносами в период русского заселения Сибири не всегда сразу находил понимание, корень, источник и основание духовной жизни другого народа. Совсем наоборот, новый уклад жизни, призванный в будущем изменить судьбу коренного народа, упрочения и укоренения его, не может быть триумфальным шествием на пути к цивилизационным основам бытия. Заплавный в романе показывает сомнения и в то же время стремление татарского князя племени Эушта Тояна включить свои владения в состав России. Тоян, после общения с посланником русского царя Бориса Годунова Василием Фомичем Тырковым, настроил себя и своих подданных, после трех лет размышлений, ехать в первопрестойную к царю Борису. «Если челом ему ударить, то и на Томи защитная крепость скоро стоять будет. За спиною Москвы не пропадешь!», принял решение Тоян.
Долгим был путь Тояна и его сподвижников до Москвы, разные мысли посещали его и особенно, не будет ли включение в состав России племени Эушта оскорбление их национальных святынь? Зря волновался Тоян, Россия никогда не посягала на религиозно-духовные ценности разных народов, добровольно входивших, присягавших Российской Империи. Тоян после клятвы государю всея Руси Борису Федоровичу Годунову, заявил, верноподданнически, что будет служить верой и правдой России, получил царскую грамоту: «Бил нам челом Томские земли князек Тоян, чтоб нашему царьскому величеству его Тояна пожаловати, велети ему бытии под нашею высокою рукою и велели бы в вотчине его в Томи поставити город. А место де в Томи угоже и пашенных людей устроити мочно, а ясашных де у него людей триста человек». Заплавный на основании исторических документов, дошедших до нашего времени рассказывает поименно, кто был первостроителем Томска, чем занимались, какие плотницкие работы выполняли казаки, мастера строительного дела.
Автор отводит в книге целую страницу, перечисляя тех, кто из каких волостей и губерний прибыл на строительство города, показывая тем самым, что строила Томск вся Россия. «Это были люди крепкой породы — выносливые, жизнелюбивые, прямодушные, готовые воевать, если придется, но лучше дружиться, как дружился до них с «сибирцами» атаман Ермак и его дружина». Заплавным показано, какие сложности возникали в процессе Томского ставления, в период смутного времени, природного бедствия, доходящего до трагедийного сталкивания групп людей, различных мнений. Ощущение, того, что это трагическое выражает самую сущность бытия, новых отношений между людьми, требует открытости воспринимающего сознания, т. е. не связанности его ожиданием традиционного доверия по отношению к разным этносам. «Томск, пишет автор, строился всего три месяца и двадцать дней — срок поистине удивительный». Разноплеменное содружество строителей увеличивалось из года в год, менялись воеводы со своими порядками. После смерти Бориса Годунова, пришедшие самозванцы, в лице Лжедмитриев мало интересовались Сибирью, Томском. Автор сложность драматических событий, запутанность его узлов старается намеренно направить интерес читателя к историческим документам, ибо достоверность событий в естественности, адекватности, правдивости. Заплавный ярко в романе повествует о разных временах, жизненных тяготах: «Одни строили, другие ломали; одни служили верой и правдой, другие позорили имя истинных сынов отечества». Но в православных храмах Томска в судьбоносные времена творилась для «изболевшего народа» молитва: «Да устоит Русия от совращения и обмана, и расточатся самозванцы, сеющие смуту, и да бежит от лица ее ненавидящие ее, яко исчезнет дым, да исчезнут, яко тает воск от лица огня, тако, да погибнут бесы от лица любящих Бога и родимую землю».
Прочитав молитву, представляешь лик христианского добра, для того времени, христианизация нравственной жизни — это вопрос жизни и смерти для России. Об этом свидетельствуют реалии смутного времени, измученного своим несовершенством и изнемогающего под бременем роковых ошибок, не принося им в жертву самобытной православной духовности многих поколений предков. Читатель, размышляя о взаимоотношениях между историческими персонажами России, с запутанной интригой, — выказывает свое любопытство; оно заставляет читающего с участием и вниманием следить за событиями, которые и составляют главную ценность повествования.
Чтобы о земле судить, узнай —
покидают ее люди или нет.
Чтобы о детях судить, узнай —
верны ли они своим избранникам…
Великое множество персоналий населяют исторический роман: «Томск изначальный» сменяются поколения, у каждого из них есть много природного и врожденного таланта в духовных способностях каждого человека. Красота и величие нуждаются в неопределенном, а вывести его на сцену истории можно было только одним способом — выведя туда множество известных исторических деятелей. Это удалось Заплавному, он наделяет героев такими качествами, которые позволяют им, в своих деяниях, устремлениях совершать нравственные намерения, поступки. Побуждая людей к рассудочности, так как она является принципом человеческой природы целесообразности. Рассудочность человека, как реальности, носит объективный характер, приводящий его делать добрые дела. Побуждает людей к творениям, связанных со справедливостью, добродетелью, героизмом, любовью к ближнему, Отчизне. Сегодняшнему Томску более четырехсот лет он являет собой вечное и совершенное, его лик вносит душу каждого человека очарование, оно разливает теплоту живой жизни по всем бесчисленным живым проявлениям до самого внешнего облика. Сергеем Заплавным прекрасно показано в книге, как Томск в мгновенных переменах, на разных исторических этапах, не утрачивает свое особенное существование, завершает вечное, прочное здание совершенных пропорций в неуловимой гармонии, возвышенном своеобразии, устремившегося в наше бытие, в вечность. Закончить свое восприятие о книге «Томск изначальный» цитатой великого писателя земли русской Валентина Распутина, сделанной им на книгу Заплавного «Рассказы о Томске», не утратившей своей актуальности новой книги писателя-историка о Томске. «В книгах своих он писатель-историк, писатель-краевед и всегда писатель — патриот. «Его рассказы о Томске» — художественная и увлекательная энциклопедия русского города, написанная изящно и исследовательски глубоко. В художественных книгах, которые я знаю (в повести «Марейка» и романе «Укрепи мою память»), Сергей Заплавный показывает себя мастером тонкого и психологического письма с сибирским привкусом». Январь 1997 г. Этот предельно внимательный высший комплимент Распутина можно отнести ко всему творчеству Сергея Заплавного.
Станислав Ломакин
Созвездие душевных откровений
СТАТЬИ
ЧЕТЫРЕХСОТЛЕТНЯЯ СИБИРСКАЯ САГА О ТОМСКЕ
Неутомимый, плодовитый известный писатель, общественный деятель Сибири, почетный гражданин города Томска Сергей Алексеевич Заплавный опубликовал очередное историческое повествование «Томск изначальный» Новосибирск: ООО «ДОМ МИРА», 2020. Книга издана при поддержке Администрации Томской области. В биобиблиографическом справочнике, посвященным Сергею Заплавному (Томская областная универсальная научная библиотека имени А.С.Пушкина, книжная серия «Жизнь замечательных томичей»), указывается, его посвящение Томску составляет книг и статей более тридцати. При этом замечу, что родился Сергей Алексеевич в Чимкенте, до поступления в Томский университет жил в Алма-Ате, Усть-Каменогорске. После окончания университета вся последующая творческая жизнь Заплавного связана с Томском. Хочу напомнить читателям, талантливейшая писательница, супруга Сергея Заплавного Каленова Тамара Александровна имеет тоже непосредственное отношение к летописи истории Томска. Каленова является автором прекрасной книги, двухтомника «Университетская роща» об ученых Томского университета. Среди многочисленных поэтических сборников Заплавного я обнаружил в одном из них стихотворение «Сибирь» (автору 25 лет), излишне объяснять, какому старинному городу посвящены строки от лица тех, кто прикипел к нему на всю оставшуюся жизнь:
С любых широт стремлюсь всегда к Сибири,
В старинный город, вставший средь тайги,
Тебе, Сибирь, себя мы посвятили.
Тебе — непосвященные стихи.
После прочтения этих строк вихрем пронеслась моя студенческая жизнь, связанная с Томским университетом, («Сибирские Афины») Томском, с дорогими для меня Сергеем Заплавным и Тамарой Каленовой, сокурсниками, мудрыми преподавателями, университетской рощей, в которой проходили любовные свидания, носившие иногда необязательный характер. Не могу уйти от соблазна, чтобы не процитировать строчки Сергея, посвященные Томску из книги «Крылатый конь» Тамары Каленовой, Сергея Заплавного.
На трех холмах, на четырех ветрах,
В краю таежной посреди России
Стоит мой город над Рекою синей,
Стоит и отражается в веках.
Каждый очерк упомянутой книги в зависимости от характера жизненных обстоятельств, на время выступает на первый план, но, в конечном счете, они совмещаются и сливаются друг с другом, снова строчки Сергея:
Слово было вначале,
город вырос потом —
Томск, который мы любим,
Дом, в котором живем.
Это была краткая прелюдия, ностальгия к книге «Томск изначальный». В этой новой книге отражены подлинные исторические события конца 16 и первой половине 17 веков, происходящие в Сибири. Книга разделена на четыре части, акцентируя структуру и общую их направленность автор, с четкой строгостью определяет характер вставных эпизодов, расположенных внутри произведения, как бы в паузах варьируя истории, заменяя и дополняя многочисленные источники, уходящие в глубинные периоды развития Томска, Сибири, России. В России всегда существовали различные этносы, часть из них клонится к упадку, другие словно застыли в своей эволюции, воспроизведя тысячелетний уклад жизни и верований. Надо признать, что новый тип отношений с различными этносами в период русского заселения Сибири не всегда сразу находил понимание, корень, источник и основание духовной жизни другого народа. Совсем наоборот, новый уклад жизни, призванный в будущем изменить судьбу коренного народа, упрочения и укоренения его, не может быть триумфальным шествием на пути к цивилизационным основам бытия. Заплавный в романе показывает сомнения и в то же время стремление татарского князя племени Эушта Тояна включить свои владения в состав России. Тоян, после общения с посланником русского царя Бориса Годунова Василием Фомичем Тырковым, настроил себя и своих подданных, после трех лет размышлений, ехать в первопрестойную к царю Борису. «Если челом ему ударить, то и на Томи защитная крепость скоро стоять будет. За спиною Москвы не пропадешь!», принял решение Тоян.
Долгим был путь Тояна и его сподвижников до Москвы, разные мысли посещали его и особенно, не будет ли включение в состав России племени Эушта оскорбление их национальных святынь? Зря волновался Тоян, Россия никогда не посягала на религиозно-духовные ценности разных народов, добровольно входивших, присягавших Российской Империи. Тоян после клятвы государю всея Руси Борису Федоровичу Годунову, заявил, верноподданнически, что будет служить верой и правдой России, получил царскую грамоту: «Бил нам челом Томские земли князек Тоян, чтоб нашему царьскому величеству его Тояна пожаловати, велети ему бытии под нашею высокою рукою и велели бы в вотчине его в Томи поставити город. А место де в Томи угоже и пашенных людей устроити мочно, а ясашных де у него людей триста человек». Заплавный на основании исторических документов, дошедших до нашего времени рассказывает поименно, кто был первостроителем Томска, чем занимались, какие плотницкие работы выполняли казаки, мастера строительного дела.
Автор отводит в книге целую страницу, перечисляя тех, кто из каких волостей и губерний прибыл на строительство города, показывая тем самым, что строила Томск вся Россия. «Это были люди крепкой породы — выносливые, жизнелюбивые, прямодушные, готовые воевать, если придется, но лучше дружиться, как дружился до них с «сибирцами» атаман Ермак и его дружина». Заплавным показано, какие сложности возникали в процессе Томского ставления, в период смутного времени, природного бедствия, доходящего до трагедийного сталкивания групп людей, различных мнений. Ощущение, того, что это трагическое выражает самую сущность бытия, новых отношений между людьми, требует открытости воспринимающего сознания, т. е. не связанности его ожиданием традиционного доверия по отношению к разным этносам. «Томск, пишет автор, строился всего три месяца и двадцать дней — срок поистине удивительный». Разноплеменное содружество строителей увеличивалось из года в год, менялись воеводы со своими порядками. После смерти Бориса Годунова, пришедшие самозванцы, в лице Лжедмитриев мало интересовались Сибирью, Томском. Автор сложность драматических событий, запутанность его узлов старается намеренно направить интерес читателя к историческим документам, ибо достоверность событий в естественности, адекватности, правдивости. Заплавный ярко в романе повествует о разных временах, жизненных тяготах: «Одни строили, другие ломали; одни служили верой и правдой, другие позорили имя истинных сынов отечества». Но в православных храмах Томска в судьбоносные времена творилась для «изболевшего народа» молитва: «Да устоит Русия от совращения и обмана, и расточатся самозванцы, сеющие смуту, и да бежит от лица ее ненавидящие ее, яко исчезнет дым, да исчезнут, яко тает воск от лица огня, тако, да погибнут бесы от лица любящих Бога и родимую землю».
Прочитав молитву, представляешь лик христианского добра, для того времени, христианизация нравственной жизни — это вопрос жизни и смерти для России. Об этом свидетельствуют реалии смутного времени, измученного своим несовершенством и изнемогающего под бременем роковых ошибок, не принося им в жертву самобытной православной духовности многих поколений предков. Читатель, размышляя о взаимоотношениях между историческими персонажами России, с запутанной интригой, — выказывает свое любопытство; оно заставляет читающего с участием и вниманием следить за событиями, которые и составляют главную ценность повествования.
Чтобы о земле судить, узнай —
покидают ее люди или нет.
Чтобы о детях судить, узнай —
верны ли они своим избранникам…
Великое множество персоналий населяют исторический роман: «Томск изначальный» сменяются поколения, у каждого из них есть много природного и врожденного таланта в духовных способностях каждого человека. Красота и величие нуждаются в неопределенном, а вывести его на сцену истории можно было только одним способом — выведя туда множество известных исторических деятелей. Это удалось Заплавному, он наделяет героев такими качествами, которые позволяют им, в своих деяниях, устремлениях совершать нравственные намерения, поступки. Побуждая людей к рассудочности, так как она является принципом человеческой природы целесообразности. Рассудочность человека, как реальности, носит объективный характер, приводящий его делать добрые дела. Побуждает людей к творениям, связанных со справедливостью, добродетелью, героизмом, любовью к ближнему, Отчизне. Сегодняшнему Томску более четырехсот лет он являет собой вечное и совершенное, его лик вносит душу каждого человека очарование, оно разливает теплоту живой жизни по всем бесчисленным живым проявлениям до самого внешнего облика. Сергеем Заплавным прекрасно показано в книге, как Томск в мгновенных переменах, на разных исторических этапах, не утрачивает свое особенное существование, завершает вечное, прочное здание совершенных пропорций в неуловимой гармонии, возвышенном своеобразии, устремившегося в наше бытие, в вечность. Закончить свое восприятие о книге «Томск изначальный» цитатой великого писателя земли русской Валентина Распутина, сделанной им на книгу Заплавного «Рассказы о Томске», не утратившей своей актуальности новой книги писателя-историка о Томске. «В книгах своих он писатель-историк, писатель-краевед и всегда писатель — патриот. «Его рассказы о Томске» — художественная и увлекательная энциклопедия русского города, написанная изящно и исследовательски глубоко. В художественных книгах, которые я знаю (в повести «Марейка» и романе «Укрепи мою память»), Сергей Заплавный показывает себя мастером тонкого и психологического письма с сибирским привкусом». Январь 1997 г. Этот предельно внимательный высший комплимент Распутина можно отнести ко всему творчеству Сергея Заплавного.