ИСАЙ ДАВЫДОВ
ЧУЖАЯ КНИГА


РАССКАЗЫ

ЧУЖАЯ КНИГА

Надя сидела на диване и читала. Книга была очень интересная — про маленькую девочку, которую в войну увезли с Дона в Германию. В одном месте Надя даже заплакала. Ей было жалко маму этой девочки, которая после войны много лет разыскивала ее по всем детским домам страны и никак не могла найти. А девочке сказали, что ее мама в Америке, и увезли за океан.
Сначала эту книгу прочитала Валька Силина и говорила о ней в школе целую неделю. Наде тоже захотелось ее почитать.
— Принеси ее мне, — попросила Надя. — Я прочту быстро-быстро. Целыми днями буду читать. Даже гулять не пойду.
— Ой, что ты! — Валя подняла руки к груди, как будто ловила мяч. — Книжка не моя.
— А чья?
— Толькина. Это наш соседский мальчишка. Ужасно жадный.
— А если у него попросить? Неужели не даст?
— Я не буду. — Валя помотала головой, и ее короткие тугие косы с красными бантиками прочертили в воздухе две дуги. — Я для себя-то еле выпросила. И он сказал: никому не давать. Если хочешь — проси у него сама.
— Хорошо, — согласилась Надя. — Пойдем сегодня к тебе после уроков, и я попрошу. Ладно?
— Ладно.
Увидев Тольку, Надя подумала, что он учится уже, наверно, в пятом или шестом классе. Несмотря на то, что очки у него все время смешно съезжали на одну сторону, Толька казался очень важным. Возможно, это происходило оттого, что за спиной у него стояла большая полка, битком набитая книгами.
Он выслушал Надю, поправил очки и спросил почему-то у Вали:
— А с книгами твоя подруга умеет обращаться?
— Умею! Умею! — поспешила ответить Надя.
— А ты не слюнявишь пальцы, когда перелистываешь страницы? — На этот раз Толька обратился уже к Наде.
— Нет, что вы! — ответила Надя. — Я ее в белую бумагу оберну. Вы не думайте! Книга будет целая и чистая.
— Ну, хорошо, — смягчился Толька и протянул Наде красивую темно-зеленую книгу с золотой надписью на корешке. — Никому не давай и через неделю принеси. А то больше ничего не получишь.
И вот уже второй день Надя читала. Книга, действительно, была такая, что не оторвешься.
В коридоре раздался звонок. Надя не шелохнулась. Не хотелось уходить от книги даже на минутку.
Из столовой в коридор прошлепала тапочками бабушка. Скоро послышался ее голос:
— Наденька! Иди сюда! Тетя Катя пришла.
Надя неохотно положила книгу на диван и побежала в коридор. Тетю Катю она не особенно любила, но бабушка говорила, что с ней, как и со всеми, нужно быть вежливой.
Мама, которая недавно надолго уехала в командировку, тоже старалась быть с тетей Катей вежливой, хотя Надя видела, что маме это не всегда удавалось.
Тетя Катя жила на соседней улице и приходила почему-то всегда не вовремя — когда у бабушки стирка или уборка, или когда у Нади завтра контрольная, и надо много учить, или вот как сегодня, — когда надо быстро прочитать интересную книжку.
Бабушка как-то тоже заметила, что тетя Катя часто приходит не вовремя, и тяжело вздохнула:
— Всегда оно так. Плохой человек — и в праздник не вовремя, а хорошему и средь ночи рады.
Тетя Катя была папиной сестрой. С тех пор, как папа уехал на полярную зимовку, она говорила:
— Моими глазами на вас смотрит Павел. Если бы я забыла про вас, он не смог бы спокойно дрейфовать на своем острове.
Надя однажды сказала, что дрейфовать молено только на льдине, а на острове нельзя, но тетя Катя отмахнулась от нее:
— Ты ничего не понимаешь, крошка. Они там на Севере все дрейфуют.
Иногда тетя Катя приводила с собой на ремешке пушистого белого шпица, которого звали Титан. В коридоре она спускала его с ремешка, и Титан бегал по всей квартире, жевал шторы у дверей и гадил в углах.
На этот раз тетя Катя тоже пришла с Титаном и тоже спустила его в коридоре с ремешка. Титан моментально исчез.
Полчаса пришлось сидеть в столовой и пить чай вместе с бабушкой и тетей Катей. Потом Надя побежала в спальню — хотелось читать.
У раскрытой двери спальни ее встретил Титан. Он заглядывал ей в глаза и весело помахивал хвостом, как будто просил, чтобы его за что-то похвалили.
«Наверное, опять нагадил», — подумала Надя и посмотрела в угол.
И вдруг глаза ее стали большими, испуганными, и из них часто-часто закапали слезы. В углу лежала изодранная и изжеванная Толькина книга, а возле дивана валялись клочки от ее листов.
Надя подбежала к книге, отогнула смятый переплет, потрогала мокрые, разорванные страницы и громко заплакала. Ворох бумаги, который валялся в углу, уже не был книгой.
Когда бабушка и тетя Катя вбежали в комнату, Надя швырнула книгу в тетю Катю и закричала:
— Вот что сделал ваш проклятый Титан! Чтоб он сдох! Водите сюда всякую гадость.
Тетя Катя рассердилась:
— Как ты смеешь так говорить о Титане! Из-за какой-то дрянной книжонки желать смерти моей собаке? Ноги моей больше не будет в этом доме! Я все напишу Павлу! Я расскажу ему, как жутко воспитывают его ребенка!..
Она выбежала в коридор и закричала оттуда на всю квартиру:
— Титаник! Титаник!
Бабушка тоже поспешила в коридор и долго что- то говорила тете Кате. Но до Нади доносились лишь звонкие теткины слова:
— Нет! Я ему напишу! Нет! Пусть Павел знает! Нет! Не говорите мне!
Затем хлопнула выходная дверь, и бабушка появилась в дверях спальни.
— Что ж ты, Надюша, наделала! — всплеснула она руками. — Ах, как нехорошо! Уж так нехорошо! Так нехорошо!
Затем она, кряхтя, нагнулась к Наде, которая все еще сидела на полу, и спросила:
— Что хоть за книжка-то? Учебник какой?
Надя, всхлипывая, рассказала.
— Нехорошо… Нехорошо… — покачала головой бабушка. — И что теперь делать? Может, ему какую другую книжку отдать? У тебя ведь их много…
— Толька не возьмет. Эта ведь очень интересная.
В коридоре снова раздался звонок.
— Наверное, Катя что-нибудь забыла, — сказала бабушка и пошла открывать.
Но пришла не тетя Катя, а Валька Силина. Она вбежала к Наде в спальню и сразу увидела разорванную книгу.
Это что? — спросила Валька.
Надя, не отвечая, смотрела в пол.
Валька взяла книгу и ахнула:
— Это же Толькина книга! Что ты с ней сделала!
— Это не я. Это тетикатин Титан.
Валька молча переворачивала изодранные страницы.
— Что же теперь будет? — тихо проговорила она. — Ведь Толька и мне из-за тебя ни одной книжки не даст.
— Но я же не виновата… — всхлипнула Надя.
— А кто же виноват? Я, что ли? — Валька решительно поднялась и стала застегивать пальто. — Ты брала книгу — ты и отвечай. Надо было смотреть за своим Титаном!
— Бабушка говорит, Тольке другую книгу дать, — сказала Надя. — Может, он возьмет, а?
— Не возьмет, — уверенно ответила Валька. — Нужно купить такую же.
На другой день после уроков Надя поехала с бабушкой в книжный магазин. Но там этой книги не было. Не было ее и в другом книжном магазине, и в третьем, и в четвертом.
— Давно продана, — отвечали продавцы. — Да и было-то ее немного.
Надя и бабушка вернулись домой усталые и огорченные.
— Ну, как? Купили? — спросила в школе Валька на другое утро.
— Нету ее нигде.
Валька, не сказав больше ни слова, отвернулась и прошла мимо. Она сердилась.
Вечером Надя плакала, уткнувшись в подушку. Бабушка сидела рядом и гладила ее плечо.
Неожиданно она сказала:
— А что, Надюша, если написать туда, где книжка выпущена. Может, оттуда пришлют?
Надя, не успев вытереть слезы, соскочила с дивана и схватила изуродованную книгу, которая лежала на подоконнике.
Книга была выпущена в далеком сибирском городе Нижне-Туринске. Надя знала про этот город потому, что два года назад папу хотели послать туда на работу. Он уже совсем согласился, и бабушка даже начала перекладывать свой сундук. А тетя Катя, которая до этого появлялась у них только по праздникам, стала приходить чуть ли не каждый день и, по-хозяйски оглядывая комнаты, бормотала:
— Здесь я поставлю ширму, а здесь — зеркало… Завтра же куплю еще пару темных штор…
Но шторы она покупала напрасно — вместо папы в Нижне-Туринск послали кого-то другого.
Надя еще тогда жалела, что они не поехали — хотелось посмотреть новый город, прокатиться на поезде. А теперь ей и совсем было обидно: живи они в Нижне-Туринске, не было бы всей этой истории с Толькиной книгой.
Осторожно перебирая помятые страницы, Надя сквозь еще невысохшие слезы поглядела на нее. На самой последней странице было написано:
«Редактор И. Коваленко».
— Наверное, этот Коваленко там самый главный, — сказала Надя бабушке. — Может, ему написать?
— Давай напишем ему, — согласилась бабушка.
Они перешли в столовую. Бабушка, нацепив очки, стала писать в чистой тетрадке. Буквы у нее получались ломаные, как будто из них делали гармошку.
Надя тоже написала:
«Дорогой дядя редактор Коваленко!
Титан изжевал у меня чужую книгу. Теперь мне нечего отдавать Тольке. Пришлите, пожалуйста».
Утром по дороге на базар бабушка опустила письмо в ящик. А ответа Надя стала ждать уже с тех пор, как заклеила конверт, проведя по его краешку языком.
Проходили дни. Надя, осторожно разглаживая страницы и подклеивая их оторванные кусочки, уже давно дочитала Толькину книгу. А ответа на письмо все не было.
Валька Силина перестала сердиться и вместе с Надей ждала, что вот-вот принесут толстый пакет с книгой из Нижне-Туринска.
Прошло больше недели с тех пор, как Надя взяла у Тольки книгу. Нужно было что-то делать.
— Давай я скажу ему, что ты заболела, — предложила Валя.
— Скажи.
— Только чем заболела-то? Как сказать?
— Ну… ангиной.
Валька усмехнулась:
— При ангине только и читать. Он скажет: пойди да забери книгу. Нужна такая болезнь, чтоб я к тебе ходить не могла.
— Такой я не знаю, — растерянно произнесла Надя. — Может, коклюш?
— Коклюшем болеют в детском саду, а не в третьем классе, — уверенно сказала Валя. — Надо придумать взрослую болезнь.
— Давай, скажем подагру, — предложила Надя. — У меня бабушка подагрой болеет.
— А что у нее болит?
— Руки и ноги.
— Это не подходит. Болезнь надо заразную. У нас вот дворничиха всех «холерой» ругает. Говорят, холера — сильная болезнь…
— Ну, говори холеру, — согласилась Надя.
На другой день Валька рассказывала:
— Остановила я Тольку в коридоре и говорю, что ты холерой заболела. А он даже очки снял. «Это, — говорит, — в наше время случай редкостный». Я ему объясняю, что боюсь заразиться и к тебе не хожу. А он схватил с вешалки шапку, пальто и давай быстро одеваться. «Куда ты»? — спрашиваю. А он отвечает: «В скорую помощь звонить. Человек с холерой дома лежит, а ты тут рассуждаешь. В больницу ее надо». Я его еле удержала. Сказала, что тебя вот-вот должны увезти.
Теперь после уроков Надя почти бежала домой и, когда гуляла, не выходила со своего двора. На улице можно было встретить Тольку. Она даже перестала из-за этого ходить в кино и собирала в копилку деньги, которые бабушка, как и обычно, давала ей на билеты.
Когда кто-нибудь звонил, Надя теперь первая бегала открывать дверь. Но почтальона с толстым пакетом все не было.
Однажды вместе с газетой бабушка вынула из почтового ящика тоненькое письмо. На синем конверте было напечатано: «Нижне-Туринское книжное издательство».
Пока бабушка искала очки, Надя разорвала конверт и прочитала отпечатанный на машинке коротенький текст:
«Уважаемая тов. Зотова!
Ваша заявка передана в торговую организацию.
Зав. редакцией Н. Мельников».
Все здесь было непонятно. О какой заявке идет речь? Ведь они с бабушкой посылали письмо. И потом этот Мельников так и не написал самого главного — пришлют книгу или нет.
Бабушка, прочитав письмо, вздохнула:
— Вот и Катя, наверно, так бы ответила…
Теперь Надя уже совсем не знала, что делать. В последний день перед весенними каникулами она показала письмо Вальке, и они решили целый урок думать, как поступить. Валька думала честно. Учительница даже сделала ей замечание за то, что она все время смотрела в окно.
На перемене Валька предложила:
— Давай все по правде расскажем Тольке и отдадим ему письмо из Нижне-Туринска. Пусть выбирает другую книгу.
— Так ведь он же думает, что я в больнице…
— Да-а… — Валька задумалась и машинально потянула за красный бантик на косичке. Бантик развязался. Она сердито стала его завязывать. — Вот видишь! Заврались мы с тобой!..
И все-таки они решили на каникулах прийти к Тольке и рассказать ему правду. Другого выхода не было.
Однако идти к Тольке не пришлось. В первый же день каникул он уехал за город к брату. Надя, узнав об этом от Вальки, вытряхнула из копилки деньги и побежала в кино. Теперь она спокойно ходила в кино каждый день.
А в конце каникул, когда Надя уже ничего не ждала из Нижне-Туринска и даже перестала открывать дверь, к ним неожиданно пришел почтальон и положил на стол большой пакет, на котором было много марок. В пакете оказалась книга — та самая книга в красивом темно-зеленом переплете, которую Надя ждала так долго.
Вместе с пакетом пришло письмо от редактора Коваленко, которому когда-то писали они с бабушкой. И первое, что поняла Надя, прочитав его письмо, было то, что Коваленко оказался не дядей, а тетей. Внизу стояла подпись: Ирина Михайловна Коваленко.
«Вернувшись из отпуска, — писала Ирина Михайловна, — я узнала о Вашей просьбе. Высылаю книгу и желаю Наде хорошо учиться».
В этот же вечер Надя и бабушка снова вместе писали письмо в Нижне-Туринск. Только на этот раз они ничего не просили. Они благодарили Ирину Михайловну и приглашали ее к себе в гости на следующий отпуск. В конверт бабушка вложила деньги за книгу. 
Отправив письмо, бабушка записала в свою маленькую книжечку адрес Ирины Михайловны и сказала:
— К Маю поздравление пошлем. Хороших людей забывать не надо.
В первый же день после каникул Надя завернула книгу в чистую белую бумагу и понесла ее Тольке.
Он встретил ее удивленным взглядом:
— Ты так быстро вылечилась от холеры? Удивительно!
Надя покраснела от стыда. Но подводить Вальку ей не хотелось.
— А у меня оказалась не холера, — храбро сказала она. — Там что-то перепутали.
— Я же говорил, что в наше время такая болезнь — редкостный случай, — обрадовался Толька. — А в общем, тебе повезло. От нее запросто умереть можно…
Он взял из рук Нади книгу и, не глядя, равнодушно, сунул ее на полку. Потом поправил съехавшие набок очки, хлопнул Надю по плечу и сказал:
— Ты, в общем, молодец. Бери у меня читать, что хочешь.