Пьесы
З. К. Тоболкин





ПРО ТАТЬЯНУ. ДРАМА В ДВУХ ДЕЙСТВИЯХ





ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА




ТАТЬЯНА ЖИЛКИНА.



ПЕТР_ее_муж._



ЮРА_их_сын._



ИГОШЕВ СЕРГЕИ САВВИЧ.











ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ




_Буран._Бело_вокруг,_безлюдно…_Бьют_часы._

_Поднимается_занавес._

_Деревенская_изба._Вокруг_стола_—_лавки,_на_полу_—_цветные_половики._В_углу,_на_чурке,_транзисторный_приемник._

_На_столе_праздничный_ужин._Однако_настроение_у_хозяйки_непраздничное._Татьяна_встала_из-за_стола,_включила_приемник,_снова_выключила._

_За_окнами_зима._Валит_снег._Посмотрев_в_окно,_Татьяна_вздохнула,_подошла_к_печке_и,_помешав_угли,_села_на_пол._Кто-то_хлопнул_калиткой._Татьяна_взметнулась,_подскочила_к_зеркалу,_оправила_волосы._Но_радость_ее_при_виде_вошедшего_Игошева_угасла._



ИГОШЕВ_(отряхиваясь_от_снега)._ Что, верно, своего ждешь?

ТАТЬЯНА. И жду. А что в том плохого?

ИГОШЕВ. Плохого-то? Ничего… ежели человек, к примеру, стоящий. Сушь-ка, а ведь ты мне не рада!

ТАТЬЯНА. Гостям кто ж не рад? Проходите.

ИГОШЕВ. Ну, не ври. Другого ждала.

ТАТЬЯНА. Кто запретит мне ждать собственного мужа?

ИГОШЕВ. Хм… мужа. Муж-то у тебя объелся груш.

ТАТЬЯНА. Муж как муж. Иных не хуже.

ИГОШЕВ. Что и говорить: золотой муженек. Что ни день, пьян, шляется неизвестно где. Песни каждой собаке поет. Артист, словом.

ТАТЬЯНА. Артист и есть. Это вы точно сказали. Только ведь это не всякому понятно.

ИГОШЕВ. Где уж нам! Одна ты поняла. Одна ты оценила.

ТАТЬЯНА. И поняла и оценила.

ИГОШЕВ. Поняла, дак и жить бы теперь легше. Что ж почернела-то вся? Связалась с им на свою голову!

ТАТЬЯНА. Да вам-то что? Пришли к нему в дом и его же поносите.

ИГОШЕВ. Чо злишься? Я ему тоже не враг. Наоборот, друг я ему… душой за баламута болею.

ТАТЬЯНА. Не баламут он, Сергей Саввич. Музыкант, каких мало. Может, благодаря ему Хорзова наша прославится.

ИГОШЕВ. Ежели она и прославится когда-нибудь, то благодаря тебе. Да. И таким, как ты, труженицам. А твой музыкант — тунеядец, путаник. Вообще никчемный человечишка!

ТАТЬЯНА. Для кого — никчемный, для меня — самый лучший. Другого не надо.

ИГОШЕВ. Правду говоришь? _(Испытующе_заглянул_ей_в_глаза.)_ Дура! Дуреха! Всю судьбу свою из-за него исковеркала… Щас бы зоотехником была или кем повыше. Нет, институт бросила… свинаркой пошла.

ТАТЬЯНА. Свинарки не люди, что ли?

ИГОШЕВ. Чо не люди-то? Люди, люди… А иные, вроде тебя, просто замечательные люди. Потому и жалею… Живешь как вдова… одна сына растишь. Это при живом-то муже!

ТАТЬЯНА. Очень уж вы заботливы сегодня. Чую, не к добру.

ИГОШЕВ. А я всегда о людях забочусь. Должность моя такая.

ТАТЬЯНА. Ох уж эта должностная работа! Сколько хлопот!..

ИГОШЕВ. Ты не остри, понимаешь. Ты давай на серьезный лад настраивайся.

ТАТЬЯНА. Долго же вы мочало жуете. Короче-то нельзя, что ли?

ИГОШЕВ. Э, нет! Ты меня сперва напои-накорми, потом это…

ТАТЬЯНА. В постель уложить, что ли?

ИГОШЕВ_(смутившись)._ Совсем уж зарапортовалась. До чего языкатый народ — бабы! Хлебом их не корми, лишь бы язык почесать.

ТАТЬЯНА. Ладно уж, садитесь за стол. Дома-то опять небось не поужинали?

ИГОШЕВ. Как-то так вышло… Ушел на работу — жена, понимаешь, спала. Пришел — она в школе… Так вот и живем с моей Петровной.

ТАТЬЯНА. Вот и пуговица оторвалась на рубахе. Снимите, пришью.

ИГОШЕВ. Сам умею. Как-никак старшиной был в армии.

ТАТЬЯНА. Снимайте. Пока ужинаете — пришью.

ИГОШЕВ. Ну, ежели охота, пожалуйста. _(Снимает_рубаху,_садится_за_стол.)_ Готовить ты мастерица. Чего о супружнице моей не скажешь. Однако не думай, что пришел я токо ради этого.

ТАТЬЯНА_(берет_рубашку,_шьет)._ Я и не думаю.

ИГОШЕВ. И не воображай, что я это…

ТАТЬЯНА. Что это?

ИГОШЕВ. Ну, вьюсь около тебя. Хотя женщина ты, конечно, красивая.

ТАТЬЯНА. Около меня и виться бесполезно.

ИГОШЕВ. К нему присохла?

ТАТЬЯНА. Не присыхала бы — не жила бы.

ИГОШЕВ. В жизни всяко бывает, Татьяна. Я вот… с Петровной своей…

ТАТЬЯНА. Не ладится у вас, вижу.

ИГОШЕВ. Сушь-ка, меняй пластинку! Не про то завела.

ТАТЬЯНА. Сами натолкнули.

ИГОШЕВ. Сам, сам!.. Сбила ты меня, вот что. Что-то важное собирался сказать.

ТАТЬЯНА. Сказали уж: что не вьетесь около меня… И что дома вас не кормят.

ИГОШЕВ. Опять за рыбу деньги. Сушь-ка, не серди меня, а? Веди себя, как это…

ТАТЬЯНА. Как именно?

ИГОШЕВ. Ну, как полагается. Да, так о чем я? Ага, вот… Мы на правлении решили Хорзовскую ферму тебе доверить,

ТАТЬЯНА. За доверие спасибо. А только я не возьмусь.

ИГОШЕВ. Как это не возьмешься, когда мы решили?

ТАТЬЯНА. Я-то не решила…

ИГОШЕВ. Ты коммунистка, между прочим. Сам лично рекомендацию давал.

ТАТЬЯНА. Помню. Благодарна за это. Но не справлюсь, Сергей Саввич… Да и образования у меня нет. А руководить фермой без образования… сами понимаете.

ИГОШЕВ. Сушь-ка, ты не финти. Образование — штука наживная. Ты ведь токо курс или два всего не докончила…

ТАТЬЯНА. Это когда было-то? Я все начисто перезабыла. Надо заново начинать.

ИГОШЕВ. Ничего, вспомнишь. Все равно ведь литературу-то почитываешь.

ТАТЬЯНА. До литературы мне! Сын вот растет… возни с ним хватает. Ну и муж… и вообще… Нет, не справлюсь.

ИГОШЕВ. Сына в интернат определи. Мой в интернате, и — ничего, не жалуется. Там им лучше, чем с нами.

ТАТЬЯНА. Я своего не отдам.

ИГОШЕВ. Да что он, маленький, что ли? А в интернате — режим, коллектив там и все такое прочее. Зря, что ль, интернаты придумывали? Не зря, я те точно говорю. Вот погоди, лет через десять-пятнадцать государство целиком возьмет на себя воспитание…

ТАТЬЯНА. Может, и детей рожать будет государство?

ИГОШЕВ. Подсмеиваешь? А между прочим, один итальянец в колбе детей выращивал… Наука, она, брат, до всего додумается. Как говорится, для облегчения всеобщей участи…

ТАТЬЯНА. Я на свою участь не жалуюсь.



_Слышатся_звуки_гармошки._

_Чей-то_голос_выводит:_

_«В_тихий_час,_когда_заря_на_крыше,_

_Как_котенок_моет_лапкой_рот,_

_Говор_кроткий_о_тебе_я_слышу_

_Водяных,_поющих_с_ветром_сот…»_



_Выстрел._Гармошка_смолкла._Крик._Топот._

_Вскоре_с_ружьем,_с_гармошкой_под_мышкой_появляется_Петр._Он_слегка_пьян._



ПЕТР. Вон чо! Я тут лишний, кажись? Прошу пардону… не вовремя явился.

ТАТЬЯНА. Уж точно что не во время. В пять часов обещал. А сейчас сколь?

ИГОШЕВ_(смущен)._ Щас двадцать три пятнадцать. Точно так. Двадцать три и даже пятнадцать.

ПЕТР. Ты брось. Во Владивостоке пяти еще нет. _(Поставил_гармошку.)_ Вы не стесняйтесь, продолжайте.

ИГОШЕВ. Сушь-ка, Петр, ты это… ты не нагнетай тут черт те чего. Она мне пуговицу пришивала.

ПЕТР. Неаккуратно любитесь — пуговицы летят.

ТАТЬЯНА. Что ты плетешь, Петя? Я ужин готовила. Я тебя ждала…

ПЕТР. Не дождалась. И ужин достался другому. Аппетит у него, вижу, зверский. Вон даже рубаху снял. Крепконько промялся!

ИГОШЕВ. Да я же токо так. Я тут, понимаешь, про учебу с ней толковал. Учиться, мол, надо. И — сына в интернат…

ПЕТР. А что с ним чикаться-то? В интернат, и все… чтоб не мешал вам… учиться.

ИГОШЕВ. Да я тебя за такие слова… Это знаешь как называется?

ПЕТР. Догадываюсь. И за такие дела… _(Щелкнул_затвором.)_

ИГОШЕВ. Сушь-ка, ты с ружьем-то не балуй! Это тебе не игрушка!

ПЕТР. Боишься?

ТАТЬЯНА. Петя, ты напрасно все это затеял… все не так, честное слово!

ПЕТР. Конечно, не так. Если бы все было так, я бы не застал в своем доме чужого мужика без рубахи. _(Снова_щелкнул_затвором.)_

ИГОШЕВ_(не_выдержав,_кинулся_на_него,_отнимает_ружье._Он_крупнее,_сильнее,_да_и_Петр_не_слишком_сопротивляется)._ Отдай! Ишо хлопнешь кого-нибудь сдуру!

ТАТЬЯНА. Пусть стреляет, если не верит. _(Подает_мужу_ружье.)_ Стреляй, Петя. Я вся тут, как есть.



_Петр_отстраняет_ружье._



ИГОШЕВ. Я ему выстрелю! Я ему так выстрелю, что своих не узнает!..

ПЕТР. Не бойся. Жив будешь. А твоего паршивца я вздул.

ИГОШЕВ. Витьку? Что он там еще набедокурил?

Петр. В собаку стрелял гаденыш. Собака, она же… друг человека… Вообще верное существо. _(Раздумчиво.)_

_«В_синюю_высь_звонко_

_Глядела_она,_скуля…»_

ИГОШЕВ. В собаку?! Вот паразитина! Ну, я ему всыплю!

ПЕТР. Не в тех кобелей стреляет… следовало бы в иных, которые по чужим бабам шастают.

ТАТЬЯНА. Петя!

ИГОШЕВ. Петр!

ПЕТР. Чо заметались? Совестенка-то не чиста? Сиди, сиди, доедай чужой ужин. Для новых подвигов сил набирайся. _(Уходит,_тут_же_возвращается.)_ Хотел я в Хорзову насовсем вернуться… не вышло. Не жить мне, видно, в родной деревне. Землякам своим песен не петь. Рассыпалась жизнь на осколочки! _(Рванул_гармошку,_ушел,_хлопнув_дверью.)_

ИГОШЕВ_(не_зная,_куда_себя_деть)._ Дай мне рубаху-то! Я говорю, рубаху дай. Пойду. _(Берет_рубаху_и,_натянув_пальто,_сует_ее_за_пазуху.)_

ТАТЬЯНА. Ружье-то возьмите!

ИГОШЕВ. Ни к чему оно мне, ружье… Пущай у вас повисит. Мне теперь не до охоты. Ну, я ему покажу, паршивцу! _(Уходит.)_

ТАТЬЯНА_(повесив_ружье_на_гвоздь)._ Юра, Юра! Ты спишь? Голос Юры _(из_другой_комнаты)._ Сплю.

ТАТЬЯНА_(заглянув_к_нему)._ Ох, врушка! Полночь, а он читает. Подслушивал?

ЮРА_(входя)._ Говорю, нет. Спал. Проснулся от ваших воплей. Вечно ссоритесь! Вот возьму и уеду в интернат.

ТАТЬЯНА. Не отпущу я тебя туда! Не отпущу!

ЮРА. Как не отпустишь, когда сам Игошев приказал отпустить?

ТАТЬЯНА. Пускай своими делами занимается! В мои не суется!

ЮРА. Ну, мать, это ты про божка своего, про Иегову? Какое кощунство! А вообще-то он прав. Еще утописты, не помню кто, это самое советовали. Давно уж пора в колбе детей выращивать, потом вешать на шею государству. Нечего тратить на них нервные клетки!

ТАТЬЯНА. Вот болтун-то!

ЮРА. Не-ет, мать, я человек деловой. Вот увидишь, лет в тридцать министром стану. Правда, еще не решил — каким.

ТАТЬЯНА. Без портфеля.

ЮРА. Сейчас портфели не в моде.

ТАТЬЯНА. Спи. Я отца разыщу.

ЮРА. А чо его искать? Сам явится.

ТАТЬЯНА. Ой, не знаю, явится ли…

ЮРА. Не он, так Иегова придет… Он тебя без внимания не оставит.

ТАТЬЯНА. Не смей! Не смейся над человеком. Сергей Саввич этого не заслуживает.

ЮРА. А чего он заслуживает?

ТАТЬЯНА. Уважения и вообще…

ЮРА. Не уважения он ждет от тебя. Это даже я понимаю.

ТАТЬЯНА. Поговори у меня!

ЮРА. Ладно, мать! Спать пора! А то будем к утру неполноценными гражданами.



_Затемнение._



_Первый_Татьянин_сон._Возможно,_навеянный_разговором_с_сыном._Возникает_Бог_—_Игошев,_он_все_так_же_без_рубахи,_но_с_венчиком_над_головой._

_Рядом_с_ним_—_Петр._Деревенская_библиотека._



Бог — ИГОШЕВ. Сушь-ка, это уж ни в какие ворота не лезет. Всю библиотеку растранжирил…

ПЕТР. Чо я растранжирил-то? Совсем не транжирил. Токо что книжки роздал на руки. Между прочим, в воспитательных целях. И для всеобщего сближения. Прочтет один книжку — другому передаст, тот — третьему. Вот и вся музыка.

Бог — ИГОШЕВ. Черта с два передаст! Тьфу, опять нечистого помянул! Не отдаст, голову даю на отсечение! Что я, людей не знаю? Сам сотворил их по образу и подобию…

ПЕТР. Знать-то ты их знаешь, конечно. А образ и подобие твои устарели. Новых людей создавать надо: бескорыстных, честных и… гордых!

Бог — ИГОШЕВ. Чем же прежние плохи? Чем? Вон какой колхозище на плечах своих подняли!.. Войну страшную такую выиграли.

ПЕТР. Колхозище — да. А до войны ты мог бы и не доводить. Двадцать миллионов пахарей потеряли. Самый цвет…

Бог — ИГОШЕВ. Тут происки дьявола. Я тут, можно сказать, ни при чем. Церковь, сам знаешь, от государства отделена. Так что пекитесь о себе сами.

ПЕТР. Ежели каждый только о себе печься станет — это уж не жизнь будет, а сплошной эгоизм.

Бог — ИГОШЕВ. Тогда друг о дружке думайте.

ПЕТР. Я вот думал о ближних, книжки им роздал, а ты меня попрекаешь.

Бог — ИГОШЕВ. Дак ведь в библиотеке ни единой книжечки не осталось! Богу и то почитать нечего… хотя бы про этих чертовых атеистов…

ПЕТР. Они ж никуда не делись, книжки-то! Они просто на руках у колхозников.

Бог — ИГОШЕВ. Стало быть, пиши пропало. Чужое-то всегда лучше!

ПЕТР. А я доверяю людям. Доверяю, и все.

Бог — ИГОШЕВ. В Писании сказано: доверяй, но проверяй.

ПЕТР. Мало ли что в Писании! Может, оно привирает?

Бог — ИГОШЕВ. Но-но! Ты полегче! Знай, на что замахиваешься! В общем, порешим так: книжки, чего бы это ни стоило, собери. Недостачу возместишь за свой счет.

ПЕТР. Недостачи не будет, гарантирую. Кстати, библиотеку надо кому-то передать. Я вызов на экзамен получил. На музыканта буду учиться.

Бог — ИГОШЕВ. Восстанови библиотеку, и — скатертью дорожка.

ПЕТР. Вот и начнем с вас. За вами «Декамерон» числится.

Бог — ИГОШЕВ. Да верну я твоего «Декамерона». Давно прочел. Щас Анна Петровна читает. И Витька — тайком.



_Входит_Татьяна._



ТАТЬЯНА. Я у вас книжку брала… Сдать хочу.

ПЕТР. Ну вот, а вы волновались. Через неделю все книжки будут стоять на полках.

Бог — ИГОШЕВ_(взяв_у_Татьяны_книжку)._ Про любовь, что ли?

ТАТЬЯНА. Если бы! «Экономика сельского хозяйства».

Бог — ИГОШЕВ. Про любовь не сдала бы…

ТАТЬЯНА. Почему же это? Книжка-то библиотечная.

ПЕТР. Ну вот, ну вот…

Бог — ИГОШЕВ. Ты какая-то ненормальная. Ныне так рассуждают: что колхозное, то мое.

ПЕТР. Ну, если что — баян продам.

Бог — ИГОШЕВ. Тут и пяти баянов не хватит.



_Затемнение,_из_которого_снова_возникает_изба._

_Татьяна_одна._



ТАТЬЯНА. Сергей Саввич прав оказался. Знает он людей. Книжек мы с Петей так и не собрали. Пришли к дедушке Егору. Он Спинозу себе взял. «Зачем? — спрашиваю. — Это очень трудный автор. Его и образованные-то не все читали». «Образованные как хотят, а я доломаю Шпинозу вашего». До сих пор «доламывает». Его Шпинозой за это прозвали. Другие тоже не лучше оказались. Анна Петровна, к примеру, «Декамерона» замотала. И сумма набежала изрядная. В музучилище Петя не поехал. В пастухи пошел… Я в тот год практику в своем колхозе проходила. Вдруг слышу раз — музыка. Дело-то весной было. Как раз черемуха распустилась. Соловьи распевали вовсю. От их песен, от пены черемуховой голова кружилась… Потому и решила, что музыка эта просто пригрезилась мне… Заслушалась, замечталась… Тут хохот раздался. Чего, думаю, это?.. А это Петя всех насмешил: пришел к нам на ферму с баяном. «Ты что, — спрашивают, — другого места для своего концерта не нашел? Буренок тешишь». «Не только буренок, но и вас, — отвечает. — Три чуда ценю на земле: женщин, коров да картошку. Это они войну выиграли…». И запел песню такую!.. Сейчас вспомню. _(Поет.)_



_«Жалобно,_грустно_и_тоще_

_В_землю_вопьются_рога…_

_Снится_ей_белая_роща_

_И_травяные_луга»._



После этого больше никто не смеялся. Такая песня была душевная! Пронзительная песня! Чтобы написать ее, какой талант иметь надо!..



_Слышится_музыка,_где-то_вдали_поет_Петр._



Потом мама моя заболела. Бросила я институт и — домой. Мамы вскоре не стало.



_Входит_Петр._Ключица_в_гипсе,_но_под_накинутым_пиджаком_это_не_видно._



ТАТЬЯНА_(в_трауре)._ Ты выпил, Петя?

ПЕТР. Я, Тань, с горя.

ТАТЬЯНА. Какое же у тебя горе?

ПЕТР_(изумленно)._ Разве твое горе — не мое горе?

ТАТЬЯНА. Ты, что ли, любишь меня?

ПЕТР. Ты не знала об этом?

ТАТЬЯНА. Как же я узнаю, когда ты молчишь?

ПЕТР. Дак слов таких нет, чтоб сказать об этом во всю силу.

ТАТЬЯНА. Слов очень много. У Пушкина, к примеру: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…»

ПЕТР. У Пушкина, может, всего одно мгновенье. У меня в тебе вся жизнь. Как же я о ней словами скажу, Тань? Нет, мне обыденных слов мало.

ТАТЬЯНА. Ты бы музыкой намекнул или еще как.

ПЕТР. Я разве не намекал? Я тыщу песен для тебя сочинил… Не поняла… стало быть, и музыка бессильна.

ТАТЬЯНА. Твои песни помню. Ты их коровам да дояркам пел.

ПЕТР. И коровам пел, и дояркам… А думал все-таки про тебя.

ТАТЬЯНА. Тебе горько сейчас?

ПЕТР. Горько, Таня. Горше не бывает.

ТАТЬЯНА. Иди сюда. Я поцелую тебя.

ПЕТР. Зачем?

ТАТЬЯНА. Сам же сказал, что любишь.

ПЕТР. Люблю, Тань. Ну прямо без ума от тебя. Но ты-то меня не любишь.

ТАТЬЯНА. В том и беда, что люблю. И знаю, нелегко мне с тобой придется. Хоть и безобидный ты с виду, весь какой-то не от мира сего.

ПЕТР. Я все-таки не верю, Тань. Не можешь ты меня полюбить. Не за что.

ТАТЬЯНА. Люблю — стало быть, есть за что. _(Целует_его.)_ Я думала, ты не придешь. Одиноко мне было.

ПЕТР. Прийти-то я пришел. Но… выпимши, видишь.

ТАТЬЯНА. Чего ради пил-то?

ПЕТР. Дак из сострадания к тебе. Но есть и другая причина…

ТАТЬЯНА. Поди, снова опростоволосился?

ПЕТР. Ага. Вез пианино для клуба. Дорогое, немецкое пианино. И это… и расколотил.

ТАТЬЯНА. Как расколотил?..

ПЕТР. Обыкновенно. Вдребезги. Машина перевернулась.

ТАТЬЯНА. Сам-то хоть ничего… не ушибся?

ПЕТР. Сам вроде цел… вот только рука побаливает. И здесь маленько. _(Трогает_гипсовую_повязку.)_

ТАТЬЯНА_(подойдя_к_нему)._ Ключицу никак сломал?

ПЕТР. И руку тоже. Да это ничего, Тань, терпимо. Пианино выпало. А машина… на него встала!

ТАТЬЯНА. Хорошо хоть не на тебя. Додумался: за рулем пить!

ПЕТР. Да и выпил-то чуть-чуть, для куражу токо. Ну и покупку спрыснуть.

ТАТЬЯНА. Будешь опять с колхозом расплачиваться!

ПЕТР. Придется. Да это не самое страшное.

ТАТЬЯНА. Что страшное-то?

ПЕТР. Дак горе у тебя. Одна осталась. _(Подходит_к_ней,_хочет_обнять.)_

ТАТЬЯНА. Не нужен ты мне такой! Ты мне не нужен!

ПЕТР. Никому я, видно, не нужен. Все набекрень у меня выходит. _Все_набекрень._(Собирается_уходить.)_

ТАТЬЯНА. Стой! Куда ты?

ПЕТР. Сама же гонишь…

ТАТЬЯНА. Оставайся. Я еще не все выяснила. Тебя, наверно, опять судить будут?

ПЕТР. Судить? За что?

ТАТЬЯНА. Пианино разбил. Машину ведь тоже?



_Петр_кивает._



Ох, горе ты мое луковое!

ПЕТР. Это еще не все, Тань.

ТАТЬЯНА. О господи! Что еще?..

ПЕТР. Цветок я тебе привез… помял, правда, маленько. Так ты за то не взыщи. _(Вынимает_из-под_рубахи_измятый_цветок._Он_еще_хранит_тепло_тела.)_ Вот, значит… с двадцатилетием тебя, значит.

ТАТЬЯНА. Ой! Совсем забыла! Как мама умерла, так все праздники буднями стали. Ведь и правда: мне уже двадцать.

ПЕТР. Я ради этого случая и цветок раздобыл.

ТАТЬЯНА_(снова_целует_его)._ Спасибо. _(С_подозрением.)_ Где же ты достал его посреди зимы?

ПЕТР. В одном цветочном магазине.

ТАТЬЯНА. Купил?

ПЕТР. Почти что. Магазин выходной, а у тебя день рождения…

ТАТЬЯНА. И ты забрался?.. И цветок выкрал?..

ПЕТР. Я не забирался… и не крал. Я токо окно выставил. Деньги — два восемьдесят — оставил. Если не веришь…

ТАТЬЯНА. С ума сойти можно! Чумовой ты, что ли? Пианино расхлопал, окно в магазине выставил… сам искалечился. Тебя уж ищут, наверно.

ПЕТР. Кому я нужен?

ТАТЬЯНА. Милиции, врачам. И мне, дурачок. Мне-то больше всех нужен.

ПЕТР. Ну что ты, Тань! Это у тебя рассудок с горя помутился. Это пройдет.



_Татьяна_одна._



ТАТЬЯНА. Не прошло это у меня. Наоборот, затянулось. И, кажется, надолго. Как хроническая болезнь. Всяк час сердце ноет. Приду с работы — силушек нету, руки-ноги терпнут. А я гляжу в окошко, еще мечтаю о чем-то. О чем мечтать-то? А все ж мечтаю… Вот муж наконец станет знаменитым музыкантом. Вот сын на юриста выучится… А я… кем же я буду? Да не все ли равно?..



_Затемнение._



_Второй_Татьянин_сон._

_Вновь_возникает_Бог_—_Игошев,_он_беседует_с_Татьяной._



Бог — ИГОШЕВ. Это ты зря, Татьяна. Нам не все равно. Ты у нас член правления. Фермой заведуешь. Гляди, и на орден представим. Так что разговорчики эти оставь. Не по нутру нам подобные разговорчики, понимаешь.

ТАТЬЯНА. Я просто женщиной быть хочу. Просто женой и матерью. И немножко счастливой.

Бог — ИГОШЕВ. Это ты нам предоставь. Это мы в лучшем виде спланируем. Не сомневайся. Все будет в лучшем виде.

ТАТЬЯНА. А Пети нет. Как в ресторан устроился, так месяцами там пропадает. И Юрка раз или два в году на каникулы наезжает. Одна я… вечно одна…



_Затемнение._

_Изба._Татьяна._Входит_Петр._У_него_под_мышкой_не_то_труба,_не_то_кларнет._



ПЕТР. Ну вот, Тань. Прибыл я, значит. Соскучился — слов нет. _(Пытается_обнять_жену.)_

ТАТЬЯНА. То и видно. Раз в месяц являешься, красно солнышко. А туда же: соскучился! _(Холодно_отстраняется.)_

ПЕТР. Чо, Тань, сердитая такая? Другого без меня завела?

ТАТЬЯНА. Давно завела бы, если б хотела. Ты сердце поранил, охломон.

ПЕТР. Ну вот, ругается. _(Подумав.)_ Вообще-то правильно: ругать меня надо. Так что крой почем зря. Никудышный я муж. И человек… Но как быть, Тань? Жить без тебя не могу.

ТАТЬЯНА. Скажи кому другому. Не мог бы, дак тут, в своей деревне, пристроился бы. А то в кабак вишь его потянуло, пьянчужек музыкой ублажать.

ПЕТР. Никого я не ублажаю, Тань. Играю — и все. Такая тяга у меня: не могу без музыки.

ТАТЬЯНА. И что, больше играть негде, как в областном ресторане?

ПЕТР. Был бы оркестр в Хорзовой, я бы здесь играл… Да вашему председателю оркестр до лампочки. Жмот он, единой копейкой не поступится для блага людей.

ТАТЬЯНА. Поступался… Пианино-то разве не ты разбил?

ПЕТР. Я ж за него расплатился. На те деньги можно было другое пианино купить. Куда там! Игошев банкет начальству закатит.

ТАТЬЯНА. Кончай. Я этих сплетен наслушалась. Завидуют ему, вот и распускают разные слухи. Сергей Саввич человек с размахом. Вообще замечательный человек!

ПЕТР. Может, и замечательный, не спорю. И размахнуться не прочь… Да ты не хмурься, не с чужих слов говорю. Сам развлекал всю честную компанию на банкете. Поначалу ежились, глазами подозрительно зыркали. Потом осмелели… бабы… и все такое… В общем, как все нормальные люди.

ТАТЬЯНА. Нормальные? Ты считаешь, что это нормально? Сам, поди, тем же занимаешься?

ПЕТР. А ты приезжай, проверь.



_Татьяна_плачет._



Я, Тань, столько на эти пакости нагляделся, что с души воротит. Да и какой мне резон менять паву на курицу? Лучше тебя все равно не найти.

ТАТЬЯНА. Врешь ты все! Врешь! И про Сергея Саввича наплел. Не таковский он, чтоб на чужих баб глядеть. И — меня он отличает.

ПЕТР. Как же не отличать, когда ты от зари до зари на ферме?! Ни выходных, ни праздников. С мужем повидаться некогда. Сына вовсе забросила. То в круглосуточном садике, то в интернате.

ТАТЬЯНА. Сам-то лучше? Прилетишь, как ветер случайный, и тем же часом обратно. Я тут все время одна… Не разорвусь… Или при сыне сидеть, или работать. На твои чаевые не проживешь.

ПЕТР. Я не беру чаевых, Тань. Совесть не принимает. Музыка, Тань, не чаевых, души требует. И ты не думай, пожалуйста, что ресторанные музыканты все сплошь жулье. Честные люди есть везде.

ТАТЬЯНА_(взвившись)._ Это ты честный? Жену с ребенком бросил! Зарплату неизвестно на что тратишь…

ПЕТР. Зарплату я брату отдаю, Тань. Инвалид с войны у меня брат, разве не знаешь? Вожу по курортам — денег немалых стоит.

ТАТЬЯНА. Ну и вози, коль тебе брат дороже.

ПЕТР. Люди промеж собой несравнимы. Ты по-своему мне дорога, брат по-своему.

ТАТЬЯНА. Уходи! Ненавижу тебя! Ненави-ижууу! Тунеядец! Дудошник ресторанный!

ПЕТР. Ты не сгоряча бухнула, Тань? Скажи, это серьезно?

ТАТЬЯНА. Будет уж, пошутила! Терпение лопнуло.

ПЕТР. Ну, спасибо за откровенность. Честно говоря, не ожидал. Оно конечно: дудошник я. Да как быть-то? Больше ничего не умею. До большой музыки не дорос… А душа просит. Вот и играю. За это разве можно ненавидеть? Уважения, понятно, особого не заслуживаю, а пожалеть могла бы…

ТАТЬЯНА. Жалела… устала. Ступай. Мне контрольную писать надо.

ПЕТР. Совсем выгоняешь? Навсегда?

ТАТЬЯНА. Не знаю. Ничего я не знаю!

ПЕТР. Что ж ты вытворяешь со мной, а? Что вытворяешь, Тань? Ведь я тебя больше свободы люблю!

ТАТЬЯНА. Не до любви мне сейчас, Петя! Пожить хочу… Из-за тебя еще и не жила по-людски… А годы идут. А я, как прежде, на ферме… словно счастье там потеряла. Копаюсь в навозе, а ты буги-вуги на банкетах наяриваешь. С бабами любезничаешь.

ПЕТР_(строго,_печально)._ Баб не приписывай, Тань, не надо. Решила без меня жить — живи. Мешать не стану. Женщина ты видная, ровню себе найдешь…

ТАТЬЯНА. Никого мне не надо. Нико-го-шень-ки! Тобою вот так сыта!

ПЕТР. Набил оскомину, значит? А как же с Юркой быть? Юрка-то ведь и мне сын.

ТАТЬЯНА. Какой он тебе сын? Раз в год по обещанию видишь. А туда же: «сын»…

ПЕТР. Нет, Тань, не раз в год. Каждую неделю в институт наведываюсь. Близко не подхожу, а так — сыздаля — вижу. Сын же, душа тянется.

ТАТЬЯНА. Не ходи к нему, не трави парня.

ПЕТР. И это, стало быть, запрещаешь? А как мне жить, Тань? Куда мне деваться?

ТАТЬЯНА. Сам думай. Голова на плечах есть.

ПЕТР. Так оно, Тань, точно так. Да голова-то кругом пошла.

ТАТЬЯНА. А у меня, Петя? А у меня?..



_Идет_снег._И_время_идет._

_В_конторе._

_По_радио_передают_песню._Певица_поет:_



_«Жалобно,_грустно_и_тоще_

_В_землю_вопьются_рога…_

_Снится_ей_белая_роща_

_И_травяные_луга»._



_У_репродуктора,_задумавшись,_сидит_Игошев._

_Входит_Юра._Игошев_не_замечает_его._



_Голос_диктора:_«Мы_передавали_народные_песни_в_обработке_композитора_Авенира_Ошкурякова»._



ЮРА (_с_«дипломаткой»_в_руках)._ Приветствую вас, Сергей Саввич.

ИГОШЕВ. А, юрист! Здорово. Слыхал?.. Этот Ошкуряков своими песнями всю душу мне выворотил.

ЮРА. Песни-то, сказали, народные. Ошкуряков их только обработал.

ИГОШЕВ. А хоть и народные, так что? Кто-то когда-то сочинил песню, помер… И песня вместе с ним померла бы, если бы не такие вот Ошкуряковы… Положил ее композитор на ноты, до нас донес бережно и бескорыстно. Низкий поклон ему за это.

ЮРА. Пожалуй, вы правы. Во всяком профессионале я прежде всего ценю благородство. И бескорыстие, конечно. Но в меру, в меру. Дилетанты наступают. Как клопы лезут во все щели. И кусаются. Мы с зашим Виктором не раз испытали это на собственной шкуре.

ИГОШЕВ_(подозрительно)._ Вы с Виктором? Ты что, тоже искусством занялся?

ЮРА. В некотором роде.

ИГОШЕВ. А институт?

ЮРА. Одно другому не мешает.

ИГОШЕВ. Как же вы с Витькой-то сконтактовались?

ЮРА. Элементарно. Союз единомышленников. Виктор организовал что-то вроде любительской студии. Я в ней импрессарио.

ИГОШЕВ. По-нашему, значит, толкач. Так?



_Юра_разводит_руками._



Чем же она занимается, ваша студия?

ЮРА. А вы не читали статью о нашей последней… «дисформации»? Вот, пожалуйста. _(Подает_газету.)_

ИГОШЕВ_(читает)._ «Новое слово в монументалистике». Хм… Кто ж его сказал, это новое слово?

ЮРА. А как раз мы. Что, не верите? Так я говорю, ваш Виктор — огромный талант!

ИГОШЕВ. Талант? Ты, сушь-ка, не того? Он же маляр… халтурщик!

ЮРА. Нехорошо, Сергей Саввич! Если уж не верить своей районной газете, кому же тогда верить? Под названием газеты что написано? Чей она орган? То-то. Между прочим, Николай Иванович… ведь вы его знаете?

ИГОШЕВ. Ну как же, вчера втык от него получил.

ЮРА. Так вот, Николай Иванович о вашем сыне сказал: «Виктор Игошев — это явление».

ИГОШЕВ. Вот явится домой это явление, я его вицей по заднице, чтоб холст напрасно не изводил. Из этого холста в войну сколько штанов, сколько портянок выкроить можно было! А тут какой-то мазилка добро расходует.

ЮРА. Эх, Сергей Саввич! Темный вы человек! Ваш Виктор — глыба! Гигант! Оценить его способны сейчас лишь самые проницательные. Вы человек с таким кругозором, и вдруг: «Мазилка!» Стыдно! Как говорил Есенин: «Большое видится на расстояньи».

ИГОШЕВ. Ты мне баки не заливай — полные.

ЮРА. Я и не пытаюсь. Кто слеп, тот слеп. Но только запомните: есть еще внутреннее зрение.

ИГОШЕВ_(взвешивая_чернильный_прибор)._ Тяжеловат, а?

ЮРА. Спокойно. И учтите: прибор казенный. Но шутки в сторону. Неужели вы и впрямь ничего не слышали про нас? Ведь наша студия, а Виктор в ней запевала, считается в области одной из лучших.

ИГОШЕВ. Чем она занимается, эта ваша студия?

ЮРА. Как раз это я и пытаюсь вам втолковать. Оформляем клубы, кафе, дворцы культуры… Можем и наглядную агитацию… По большому счету.

ИГОШЕВ. По большому, значит? А знаешь, русский словам не верит. Тем более — жульничеством попахивает.

ЮРА. Ну, это вы бросьте. Я сам юрист… и, как могу, борюсь с жульничеством. _(Достает_из_чемоданчика_образец.)_ Что вы скажете вот об этой экспликации?

ИГОШЕВ. Мазня.

ЮРА. Не обижаюсь, потому что знаю: вы это лишь из упрямства говорите. А вот еще… ретроспекция? Как она вам?

ИГОШЕВ. Что?

ЮРА. Ретроспекция. Элементарно в жанрах не секете, а беретесь судить о таком сложном и деликатном деле… Вот, к примеру, оформление одного из домов культуры. Его осуществляла наша студия. Кстати, Николай Иванович оформлением остался очень доволен.

ИГОШЕВ. У меня на этот счет свое мнение.

ЮРА. И оно, как я вижу, не в нашу пользу?

ИГОШЕВ. Я могу прямо сказать…

ЮРА_(перебивая)._ Да-да, скажите, пожалуйста… Скажите мне вот что: ведь клуб в Хорзовой не оформлен? Мы с Виктором могли бы взяться. Есть несколько заманчивых замыслов.

ИГОШЕВ. Клуб?! Да я к этому клубу вас на пушечный выстрел не подпущу! Шустряки какие нашлись! Вон, вон отсюда, проходимец!..

ЮРА. Я, разумеется, уйду, раз вы настаиваете…

ИГОШЕВ. Не уйдешь — вышвырну. Видать, в родимого батюшку удался… Тот тоже нашармачка прожить старается. Нет, чтоб с матери брать пример… Вот работница-то!

ЮРА. Уж извините! Мои предки мне не указ. У меня свой путь, собственный.

ИГОШЕВ. Ну да, путь проходимца.

ЮРА. Полегче, Сергей Саввич, полегче! Я ведь могу обидеться.

ИГОШЕВ. А мне наплевать! Я, сушь-ка, потому и время на тебя трачу, что ты сын Татьянин. Неужто в тебе ничего материнского нету? Ее силы, ее беззаветности? Да и отец твой человек со своим интересом.

ЮРА. У меня тоже свой интерес, не столь мелкий, как у отца, и не столь приземленный, как у матери. Я знаю, в чем достигну успеха… И знаю, как его достигнуть… Клуб-то доверите нам оформлять?

ИГОШЕВ. Ну наглец! Да я тебе не только клуб, свинарник оформить не доверю.

ЮРА. Что ж, побеседуйте с Николаем Ивановичем. Он не такой ретроград… По крайней мере…

ИГОШЕВ. Кыш отсюда, щенок!



_Входит_Татьяна._



ТАТЬЯНА. Юрка?! Ты что здесь делаешь?

ИГОШЕВ. Дураков ищет.

ТАТЬЯНА. Каникулы через месяц, а ты уже в Хорзовой… Неужто институт бросил?

ЮРА. И не думал. Просто перевелся на заочный.

ТАТЬЯНА. Перевелся, ничего не сказав мне? Что тебя заставило?

ИГОШЕВ. Экспликации, ретроспекции, махинации. Вообще — стремление к легкой наживе.

ТАТЬЯНА. Юра, тебе же платили стипендию. И я каждый месяц тридцатку высылала. Разве этого мало?

ЮРА. Ххэ, тридцатку! Ты называешь это деньгами? А что на них купишь? Я в своей студии за день больше заколачиваю.

ТАТЬЯНА. Воруешь?!

ЮРА. Упаси боже! Все в рамках закона.

ИГОШЕВ. Да-да. Ловкость рук и никакого мошенства. Ретроспекция, сушь-ка!

ЮРА. Бросьте острить, Сергей Саввич. Это элементарная предприимчивость. Могу же я хоть в чем-то себя проявить? У человека есть организаторский дар и современный взгляд на вещи. Это доставляет мне удовольствие и… деньги.

ТАТЬЯНА. Боже мой, боже мой! До чего ты докатился!

ЮРА. Не понимаю, мать, что тебя смущает? Ведь все в рамках закона. Вот договоры, вот рекомендации, вот отзывы, благодарности… _(Швыряет_бумаги.)_



_Они_разлетаются_по_кабинету_и_постепенно_превращаются_в_снег._



_Затемнение._

_Летит,_летит_снег_за_окном._

_Татьяна_одна._



ТАТЬЯНА_(перед_зеркалом)._ Уж волосинки седые появились. Выдернуть, что ли? Или закрасить? А, пусть. _(Садится_с_книгой_за_стол.)_



_Входит_Петр._В_руках_у_него_телевизор._



ПЕТР. Я, Тань, опять к тебе пришел.

ТАТЬЯНА. А зачем, собственно?

ПЕТР. Не в силах я без тебя, вот что.

ТАТЬЯНА. Ты не темни, дружок. Все начистоту выкладывай. Что-нибудь снова отчебучил?

ПЕТР. Да ничо я не отчебучил. Чо ты ко мне придираешься? Я от простой души говорю: хочу жить вместе. Вот и весь сказ.

ТАТЬЯНА. Ну так я не хочу. Довольно уж мучилась с тобой. Подумай сам: какой мне прок от тебя? Мужик ты никудышный.



_Петр_пожимает_плечами._

Лентяй, каких свет не видывал.



_Петр_кивнул._



ТАТЬЯНА. Весь век сидишь на моей шее.



_Снова_согласный_кивок._

В сорок лет не можешь от старых замашек отрешиться.



_Двойной_кивок._

При случае — бабы.



_Петр_хотел_было_кивнуть,_но_воздержался_и,_точно_гусь,_завертел_шеей._

Сколько ж ты изменял мне? Десять раз, двадцать? Или больше?

ПЕТР_(помедлив)._ Точно не помню. _(Ставит_телевизор_на_тумбочку,_настраивает.)_

ТАТЬЯНА. Короткая у тебя память! А я вот все помню. В прошлый приезд ты называл точную цифру: двадцать семь. Да ведь и то не во всех грехах сознался.

ПЕТР. Обо всех, Тань, выслушивать устанешь. Больно много их у меня, грехов-то. Из Госстраха опять вытурили. В ресторан вернулся. Ты уж извини.

ТАТЬЯНА. Все?

ПЕТР. Нет, еще маленько. Сёдня вот деньги взял в кассе. Татьяна _(в_ужасе)._ Деньги?!

ПЕТР. Ага.

ТАТЬЯНА. Взял деньги?!

ПЕТР. Чо испугалась-то? Я верну. Одолжусь у тебя и все до копеечки верну. _(Счастливо.)_ Цветные телевизоры, понимаешь, выбросили… позаимствовал в кассе и купил… Ох добра машинка! Ничо подарочек, а?

ТАТЬЯНА. За мои деньги мне подарочек? Спасибо, Петенька!

ПЕТР. Не благодари, Тань, не за что. Подарок-то не тебе, Валентину. У калеки одна радость.

ТАТЬЯНА. Хорошо ли, голубчик, за чужой-то счет?

ПЕТР. Так ведь мы с тобой не чужие. Месячишко-два потерпи, я тебе все сполна выплачу. И даже, если угодно, с процентами. Я щас один за весь оркестр. Я да солистка. Так что неплохо зарабатывать буду. Не всяк ведь и на саксофоне, и на рояле, и на электрооргане умеет. А я на чем хошь сыграю. Чем трудней инструмент, тем лучше им владею.

ТАТЬЯНА. Ну вот что, мил друг: телевизор можешь оставить себе. Или брату. Мне все равно.

ПЕТР. Ну спасибо, Тань. Я так и знал, что ты это скажешь. Телевизор, он как живой человек. Иной раз знакомых видишь или родных. Я тебя часто по телеку вижу. Передовой зоотехник, и так и далее. Денег-то дашь взаймы?.. Тань?..

ТАТЬЯНА. Дам я тебе денег, но с условием… Не приходи сюда больше, а?

ПЕТР. Не любишь, значит? Совсем, значит, разлюбила?

ТАТЬЯНА_(не_выдержав,_улыбнулась)._ Вот нахал! Он еще о любви смеет! Да ты посмотри на себя со стороны, каков ты есть!

ПЕТР_(обидевшись)._ Я, конечно, не бог весть какой громкий человек. Институтов не кончал, орденов не имею. Но душа у меня, Тань, деликатная. Нравственная, скажу тебе, душа. Неслучайно же на всех инструментах играю. Да и музыку разную запросто могу сочинить. Ко мне, знаешь, такие люди приезжают… о! Вот, к примеру, небезызвестный тебе Ошкуряков. Как суббота, так с парой пузырей заявляется… вроде как за фольклором. Потом фольклор этот за свои песни выдает, Недавно премию отхватил за одну песню. А песню-то эту я написал… Да мне чо… думаешь, жалко? Во мне фольклору-то этого — как навозу на вверенной тебе свиноферме. _(Снова_занялся_телевизором.)_

ТАТЬЯНА. Вот деньги, супруг. И сейчас же, слышишь ты? Сейчас же внеси их в кассу.

ПЕТР. Погоди, Тань. Там «Дукла» с киевским «Динамо» встречаются. Ох будет рубка! _(Пристраивается_подле_телевизора.)_ О-оп! Мунтян! Правый полузащитник… взял мяч, обводит одного, другого… к воротам рвется… Уд-дар! Не-ет, отдал Веремееву. Тот тоже обводит… Го-ол! _(Схватился_за_голову.)_ Ну что ж ты, Веремеич, а? Ну как же ты мог, милый? Мазила ты несусветный! Взял бы на сантиметрик левей! Нет — обязательно в штангу лупить надо. Я бы за такую игру, понимаешь… я бы… Тих-ха! Колотов начал… Этот щас пасанет! Нет, сам играет. Передал мяч Мунтяну. Ур-ра! Го-ол! И какой гол красивый! Какая умная голова! Молодец! Красавец! Умница! Минутку!.. Снова Колотов… Мунтян… ходу, ходу!

ТАТЬЯНА_(выключив_телевизор)._ Вот именно: ходу, ходу! _(Подталкивает_Петра_к_выходу.)_ Не понял, что ли? Поторапливайся, если не хочешь угодить за решетку.

ПЕТР. Еще немножечко, Тань! Еще один таймик, а? Судьба кубка решается. Пойми: кубка!..

ТАТЬЯНА. Не кубка, дурень! Твоя собственная судьба! Засадят ведь! Чует сердце — засадят!

ПЕТР. Может статься. Ты токо не переживай, Тань. Там тоже люди живут.

ТАТЬЯНА. Иди, тебе говорят. Наверно, уж розыск объявили.

ПЕТР. Чо объявлять-то? Я в кассе записочку оставил, так, мол, и так. Кассирша — женщина понимающая. К тому же от музыки моей без ума. Последняя песня дак прямо до слез ее доводит. Это на стихи Рубцова. _(Поет.)_



_«В_комнате_моей_светло,_

_Это_от_ночной_звезды._

_Матушка_возьмет_ведро,_

_Молча_принесет_воды._

_Красные_цветы_мои_

_К_вечеру_завяли_все._

_Лодка_на_речной_мели_

_Скоро_догниет_совсем._

_Буду_поливать_цветы,_

_Думать_о_своей_судьбе._

_Буду_до_ночной_звезды_

_Лодку_мастерить_себе»_.



ТАТЬЯНА_(не_сразу)._ Такая песня хоть у кого слезы выжмет.

ПЕТР. А я чо говорил? Ошкуряков ушлый мужик. В фольклоре ох как секет. Телик-то позволь досмотреть. Умру, ежели не позволишь.

ТАТЬЯНА_(обессиленно)._ Может, и впрямь дозволить? И тогда все само собою решится. Или, наоборот, еще больше запутается?

ПЕТР. Позволь, Тань, позволь. Душевно тебя прошу. Не досмотрю, после места себе не найду,

ТАТЬЯНа. Зато тебе найдут место.

ПЕТР. Матч-то решающий. А я как-никак патриот. Я, Тань, нашим ребятам телеграмму на двадцать слов сочинил. Пришлось у официантки червонец позычить. Под проценты дала, стервятница! Обратно, говорит, полтора червонца отдашь. Забыла, что в нерушимой дружбе со мной состояла.

ТАТЬЯНА. Убирайся! Посадят ведь!

ПЕТР_(с_мимолетной_горькой_улыбкой)._ Это несущественно, Тань. Это, как говорится, мелочи жизни. _(Справившись_со_своим_волнением.)_ Блохин-то! Ай да Олег! С поворота врезал…



_Входит_Юра._



ЮРА. Мое почтение, сэр.

ПЕТР_(с_деланным_изумленим)._ Ведь это сын мой, Тань! Гляди ты: точно сын! Вырос-то как! Ох как вырос он! Я и оглянуться не успел. Это сколько ж тебе сейчас? Шестнадцать? А то и все семнадцать?

ЮРА_(криво_улыбаясь)._ Что-то в этом районе.

ПЕТР. Ну давай поздороваемся. Обними своего тятьку.



_Обнимаются._



Тятька тебя любит, сынок. Жаль, подарочка не купил. Не чаял, что встречу. Да нет, погоди! Вот зажигалка, хоть и самодельная, а все же вещь. Ты ведь куришь, конечно?

ЮРА. Конечно, не курю.

ПЕТР. Как-то несовременно. Теперь даже пятиклассники курят. Бери зажигалку-то, может, сгодится.

ЮРА. Благодарю, родитель. Но я человек нового склада. Хочу в этой жизни что-нибудь сделать. Потому здоровье свое берегу.

ПЕТР. Ну да, ну да. Как говорил один мой знакомый: «Хочу умереть здоровеньким». Так и случилось. Ни разу не поболев, попал под автобус… Зажигалка, значит, не годится. Тогда хоть часы возьми. «Победа» называются. Бери, бери! Я для тебя, сынок, не то что часов, я для тебя жизни не пожалею.

ЮРА. У меня есть часы, родитель. «Электроника» называются.

ПЕТР. Отстал я маленько. А ты вырос. Очень уж быстро ты вырос. Когда же мы в последний-то раз виделись? _(Бросил_мимолетный_взгляд_на_Татьяну.)_

ЮРА. Я тогда в десятом учился.

ПЕТР. В десятом? Угу… А щас ты…

ЮРА. А щас я институт кончаю.

ПЕТР. Иди ты! Хм, какие сюрпризы! Опять, стало быть, я промахнулся. А что дивиться: видимся-то редко. Ты в интернате завсегда, в районе, я — в Канске… С места на место все летаю. Грузчиком был, сторожем, агентом Госстраха… Пришвартоваться куда-то хотел…

ЮРА. Ну и как? Неужели негде бросить якорь?

ПЕТР. Мест много, сынок. Да музыка там не звучит. А без музыки мне не жизнь. Ну ладно, будешь в Канске — наведывайся. _(Взглянув_на_Татьяну.)_ Если мать разрешит, конечно. Я те концертик спроворю. Весь вечер для одного тебя играть буду. Петр Жилкин раньше любил играть для одного человека… Он этого человека… любил смертельно.

ТАТЬЯНА. Во сколько идет ближайший поезд?

ПЕТР. Теперь только вечером. Так что ящик-то зря выключила. Ребята в азарт вошли.

ТАТЬЯНА. Юрка, заводи машину. Отвезешь этого чудика в Канск.

ПЕТР. Ты купила машину?

ЮРА. Ошибаетесь, любезный. Это я купил.

ПЕТР. Гляди ты, Рокфеллер какой! А я ему самодельную зажигалку… Хм… молодой, да ранний.

ЮРА. Тут ты прав… обошел я тебя на повороте. Даже не набрав должной скорости… Вот наберу, тогда посмотрим. _(Уходит.)_

ПЕТР. Такая, значит, ситуевина, Тань! Парень-то скорость набирает. А я, как и раньше: шаг вперед, да два в сторону.

ТАТЬЯНА. Извести меня, если что… _(Ударяет_Петра_по_щеке._С_болью.)_ Сказал бы, что деньги нужны. Мне свои не солить… лежат без движения.

ПЕТР_(с_благоговением_поцеловав_ее_руку)._ Я уж и так много одолжался у тебя. Ведь я, Тань, тоже гордость свою имею. Поимей это в виду. Что взял — ворочу. Ну, а если что… позаботься о Валентине. Без меня ему кисло придется. _(Уходит.)_



_Затемнение._



_Бьют_часы._Не_часы_отбивают_они,_а_недели,_месяцы,_годы…_Петр_в_казенном_бушлате._



ПЕТР. Хорошо тут, ночи белые. Как на ладошке все видно. Месяц такой непрошеный повис. А надо всем миром — солнце. Слыхал я, будто ученые обнаружили, что солнце пульсирует. Врут они… солнце дышит… Дышит и думает… за всех за нас. Мы-то думать иногда ленимся. Некогда нам думать… все спешим, Я, может, впервые в жизни задумался… вот тут. Есть о чем… и есть где. Выберешься на сопку — всю Россию видать! Лежишь и грезишь на сопке… от морошки дух такой пряный… Не поймешь сразу — петь ли, плакать ли хочется… _(Поет.)_



_«Дальний_плач_тальянки,_голос_одинокий_—_

_И_такой_родимый,_и_такой_далекий._

_Плачет_и_смеется_песня_лиховая._

_Где_ты,_моя_липа,_липа_вековая?»_

Таня, Танюха! Знала бы ты, сколь песен я про тебя написал! Весь в песнях расплавился…



_Изба._Никого_нет._

_Входит_Юра._Он_с_рулоном_бумаги,_с_кистями._

_Вьют_часы._Остервенело_мяукает_кот._



ЮРА. Что, мурлыка, жрать хошь? Я бы и сам не прочь щец похлебать. Да хозяйка наша не очень нас балует. _(Заглядывает_в_печь,_проверяет_кастрюли,_горшки.)_ Ну, ладно, хлебушка пожуем. Желаешь корочки, кот? _(Отломил_хлеба,_наливает_воды,_запивает._Между_делом_распечатывает_письмо.)_ Меню, прямо скажем, разнообразием не поражает. В казенном доме, наверно, и то кормят лучше. Ну-ка, что нам родитель оттуда пишет? _(Читает_письмо.)_

ГОЛОС ПЕТРА. Здравствуй, дорогой мой сын! Отбываю все там же. Хоть и на краю света живу, а и здесь — люди. Начальство строгое, но справедливое. Назначили меня руководить лагерным хором. Поем — время идет. Считаю, сколь песен перепеть мне придется. Немало, сынок, ох немало! Но все, что положено, отпою. Отпою и, как птица, буду волен…

ЮРА. Ххэ, птица! В ярославскую тюрьму залетели гуленьки… Залететь-то залетали, да нескоро вылетят… _(Читает._Кот_пронзительно_мяукает.)_ Не ори, людоед! Привыкай к эмансипации. У нынешних женщин на первом месте — работа. И на втором она же, и на третьем. Мы с тобой, Васька, где-нибудь на семнадцатом, если не дальше. Брр! Холодрыга какая! Затопить, что ли? _(Разжег_печь,_уселся_подле_огня.)_ Нет, как ты хочешь, кот, а я ни за какие коврижки не женюсь. Ну что это за жизнь? Женишься на такой, как мать, и будет она с утра до ночи со своими хавроньями… Не с хавроньями, так с киберами… Что кибернетики, что хавроньи — все вроде нужно… А ты хоть пропади.



_Входит_Татьяна._



ТАТЬЯНА. Фу! Устала!

ЮРА. Думаешь, я не устал?

ТАТЬЯНА. Пожевать нечего?

ЮРА. То же самое и я хотел у тебя спросить.

ТАТЬЯНА. Кажется, на столе ветчина оставалась…

ЮРА. Я к ней не прикасался.



_Замяукал_кот._



ТАТЬЯНА. Васька, мерзавец! Это ты ветчину слопал? _(Гоняется_за_котом.)_ Юрка, утопи ты его Христа ради! Или в ветлечебницу унеси, пускай усыпят. Надоел хуже горькой редьки.

ЮРА. Сама ты себе не надоела?

ТАТЬЯНА. Как-то не задумывалась над этим. Некогда было. Принеси мяса. Картошки начисти. Щас ужин сварганим.

ЮРА. Замашки руководящей женщины. Я и мясо неси, я и картошку чисти.

ТАТЬЯНА. Такая твоя участь. _(Однако_берет_нож_и_начинает_чистить_картошку.)_

ЮРА. У тебя руки дрожат… Дай нож, порежешься. Что-нибудь случилось?

ТАТЬЯНА. Ничего из ряда вон выходящего.

ЮРА. И все же?

ТАТЬЯНА. Со слесарем поругалась.

ЮРА. Будто ты умеешь.

ТАТЬЯНА. Ну, поревела маленько. Кормораздатчик сломался. А тот алкаш вина пьянее.

ЮРА. Ну и алкаш, так что? Из-за этого реветь?

ТАТЬЯНА. Да как же? Свиньи-то голодны… Визг на всю округу… Наладь, говорю, а он лыка не вяжет. Пришлось самой допоздна возиться… Ладно хоть Игошев заглянул, помог.

ЮРА. Тебе свиньи людей дороже.

ТАТЬЯНА. Что мелешь?

ЮРА. Разве не правда? Свиньи голодны — беда, слез море, я голоден — об этом даже не задумалась.

ТАТЬЯНА. Сам бы мог о себе побеспокоиться. Долго ли суп сварить, котлет нажарить?

ЮРА. И так весь век о себе беспокоюсь: то в круглосуточном садике, то в интернате, то в общаге… Домой приехал — чем лучше? Тоже сам себе предоставлен… Хоть домработницу нанимай. А что, и найму! Наша фирма пока процветает.

ТАТЬЯНА. Ох и шуточки у тебя, боцман!

ЮРА. Я не шучу, мать! Я от тотального свинства ищу спасения! Как встанешь, так с утра только одно — свиньи, свиньи, свиньи! Ненавижу я этих тварей! В них что-то сатанинское есть!

ТАТЬЯНА. Что сатанинского-то? Не замечала. Безобидные существа. Живут, похрюкивают. А поросятки — те же дети, веселые, смешные.

ЮРА. Воняет от них, вид неопрятный.

ТАТЬЯНА. Ты хоть раз у меня на ферме бывал?

ЮРА. Еще чего! Музей там, что ли? Да и запашок этот, знаешь ли… Не по мне он.

ТАТЬЯНА. Запашок! А как я нюхаю? Как бабы наши не задыхаются? Запашок! Отбивные в ресторанах не пахнут? Холодец и сальце под водочку без сомнений идут?.. А ведь они из тех самых свиней, от которых всякие чистюли нос воротят…

ЮРА. Ну-ну! Меня эти зоологические подробности не занимают. Я беру чисто эстетическую сторону. Свинство есть свинство. С ним ассоциируется определенное представление о человеке.

ТАТЬЯНА. Слова-то какие! Ассоциируется… эстетическое… Нахватался! А тут _(показывает_на_его_голову)_ пусто.

ЮРА. Не надо грубостей, мать. Не люблю грубостей. Я все-таки художник.

ТАТЬЯНА. Рвач ты, а не художник. Ведь если предложу твоей фирме разрисовать наш свинарник — не побрезгуешь, нет? Разрисуешь?

ЮРА. Это будет зависеть от…

ТАТЬЯНА. От гонорара, так, что ли? Как же это с твоей эстетикой ассоциируется?

ЮРА. Деньги не пахнут, мать. Но твой свинарник наша фирма оформлять не возьмется. На наш век хватит халтуры почище.

ТАТЬЯНА. Ты ужасный циник, Юрка. Не знаю, в кого такой уродился.

ЮРА. В себя самого. Я сам себя делаю, мать, и, как мне кажется, довольно удачно. Короче, я дитя времени.

ТАТЬЯНА. Ты прежде всего мое дитя. Правда, дитя испорченное. Но еще не безнадежное. Однако батюшкиного в тебе многовато!

ЮРА. А чем же батюшка плох? Тем, что туда угодил? Так давно сказано, мать: от тюрьмы да от сумы не зарекайся. _(Набычившись.)_ Отца не зачеркивай, ясно? Он не хуже других. Он элементарный неудачник.

ТАТЬЯНА. Больше, больше, чем неудачник! Сам талант в себе загубил… Дурацкий телевизор ему понадобился.

ЮРА. Тут не в телевизоре дело, мать. Тут много причин. И если взять их в совокупности, напрашивается удручающий вывод…

ТАТЬЯНА_(зло)._ Он там сидит, выводы делает, а я тут на части разрываюсь. Час выберется — бегу к его Валентину, потом на ферму, в контору, на разные заседания… Для себя минуты не остается.

ЮРА. Я полагаю, главная виновница-то во всем — это ты.

ТАТЬЯНА. Я?! Ты в своем уме, Юрка? Я, что ль, деньги в кассе брать заставила?

ЮРА. Не передергивай мать, не передергивай! Следи за моей мыслью. А мысль проста, как голубка Пикассо. Мне показалось, он просто не знал, куда себя деть. Потому и метался, уходил, приходил, мучился… И вот наконец решил разрубить все одним махом, освободить и освободиться…

ТАТЬЯНА. Освободиться в тюрьму?! У тебя фантазия разыгралась. Успокой ее немножко.

ЮРА. Моя разыгралась, твоя, к сожалению, дремлет. Разбуди ее ненадолго.

ТАТЬЯНА. Ты что это, судить меня начал? Ты с кем разговариваешь?

ЮРА (с _неожиданной_нежностью)._ Я не сужу, мам. Я сочувствую… У занятого человека нет ни семьи, ни счастья.

ТАТЬЯНА. Будто я несчастна?

ЮРА. Тебе лучше знать, мам. Но если ты счастлива… если ты действительно счастлива, то я не хотел бы оказаться на твоем месте.

ТАТЬЯНА. Что ты знаешь о счастье, мальчик!

ЮРА_(не_без_грусти)._ Почти ничего, мам.

ТАТЬЯНА. Ты жалеешь меня? Ты?! Да кто ты такой? Недоросль! Недоучка! Гражданский нуль! Вот стань человеком сначала, займи в обществе достойное место, потом суди.

ЮРА. Я человек, мать. Я человек уж потому, что живу, мыслю. А достойное место определяется не должностью. Мне жаль, если ты этого не понимаешь. Очень жаль.

ТАТЬЯНА. Но я женщина… и тебе не дано понять…

ЮРА. Ты перестала быть женщиной, мать. Давно перестала. А ведь и добра и красива! Ты настоящая Ярославна! Но где твой Игорь? Где твое горе? Где радость? О ком плачешь? Об Игоре, который в плену томится? О его осиротевшем сыне? Нет, мать, не-ет! Ты плакать разучилась. Ты уж забыла, когда сама себе суп варила. Кот в избе, и тот голоден. Сын в интернате… Муж на стороне жить вынужден… Ты задумалась — почему? Эх, мать, мать! Что можешь дать ты мне вместо благословения? Информацию о привесах на твоей свиноферме? Благодарю уж… Мне бы лучше колыбельную послушать. Да ведь не пела — разучилась. А сегодня… Не успокоишь сердце мое, когда ему больно. Не пойдешь за отцом на край света… Хотя все это, безусловно, в тебе есть. Заложено, но никогда не проявится. Как не прорастет зерно в снегу.

ТАТЬЯНА_(мягко)._ Петушок ты, Юрка. Наговорил с три короба, речами себя оглушил…

ЮРА. А на тебя не подействовало… Значит, все, что я говорил, неправда?

ТАТЬЯНА_(после_паузы)._ А если и правда, так что? Бежать на улицу и принародно рвать на себе волосы? Я, Юрка, живу по совести. Ни себе, ни людям не лгу. Насколько умею, стараюсь быть полезной. А что колыбельных не пела — прости. Так уж вышло… Не до них мне было. Надо было выстоять. И — выстояла! Что я знала в жизни?.. Работу. Да. Одну работу. Но появился человек, Игошев, который научил меня и в этой работе находить радость… потому что работаем-то мы для людей… Для людей, Юрка, а не для себя… Чем это худо?

ЮРА. Это, положим, не худо… Но ты об Игошеве что-то часто поговариваешь. Уж не влюбилась ли, мать?

ТАТЬЯНА. Не о том говоришь, Юрка. Я с отцом твоим словом связана. И слову верна. Я не из тех свистушек, у которых сегодня один мужик, завтра другой… И менять себя не намерена… Мне скоро сорок…



_Телефонный_звонок._



ЮРА_(сняв_трубку)._ Опекун твой звонит. Легок на помине.

ТАТЬЯНА. Не иронизируй, пожалуйста. Он очень славный человек и… несчастный. _(В_трубку.)_ Слушаю, Сергей Саввич… Что, опять встреча? С кем?.. С инженером душ человеческих? А, с писателем, значит? Ну его! Ты мне лучше настоящего инженера пришли. Пускай кондиционер на ферме наладит. А все эти парадные штучки по твоей части… Нет-нет, не упрашивай. _(Положила_трубку.)_

ЮРА. Вы уже на «ты»? Давно?

ТАТЬЯНА. Ты вырос, Юрка. Я и не заметила, как ты вырос.

ЮРА. С котом-то как распорядиться прикажешь? Усыпить или… камень на шею?

ТАТЬЯНА_(садится_за_книгу)._ Сам решай. Нехватало мне еще кошачьих проблем… _(Читает,_но_вскоре_склонила_голову_на_руки,_засыпает.)_



_Юра,_приготовив_ужин,_собирает_на_стол._Наскоро_поев,_покормил_кота,_берет_его_под_мышку._Сорвав_по_пути_ружье_с_гвоздя,_уходит._

_Выстрел._Татьяна_от_выстрела_просыпается._

_Входит_Игошев._



ИГОШЕВ. Сморило?

ТАТЬЯНА. Уставать стала последнее время. Старею, что ли?

ИГОШЕВ. Куда там! На два дома живешь — вот и все причины. Валентина-то перевезла бы к себе. Легче будет.

ТАТЬЯНА. Не хочет. Там вроде стрелял кто-то.

ИГОШЕВ. Охотники, наверно. Косачей нынче полно. У самых огородов садятся.



_Вернулся_Юра._С_ружьем,_но_без_кота._



ТАТЬЯНА. Охотился, что ли?

ЮРА. Кота расстреливал.

ИГОШЕВ. Кота из ружья?

ЮРА. Пушки под рукой не оказалось.

ТАТЬЯНА. По-человечески не мог, что ли? Укол или это самое… в реку?

ЮРА. Считаешь, что это по-человечески? Всякое убийство бесчеловечно.

ТАТЬЯНА. А из ружья зачем? Жестоко это.

ЮРА. Не бери в голову, мать. Главное: приговор твой приведен в исполнение. А каким способом — не важно.

ИГОШЕВ. Крутые вы, ребята! Мой вон тоже… явился домой, бухнул: «Клуб сдали… ухожу навсегда».

ЮРА. Мы вместе уходим. Так что лихом не поминайте.

ТАТЬЯНА. Как это вместе? А я?.. Со мной посоветовался?

ЮРА. Ты ведь тоже не слишком со мной советуешься. _(Ерничая.)_ Кушать подано. Прошу всех к столу. _(Собирает_чемодан.)_

ИГОШЕВ. Самостоятельные шибко! Волю вам дали.

ЮРА. Без воли человек — раб. Мы живем в свободной стране. Ну пока! Как-нибудь напишу. _(Целует_оторопевшую_мать,_уходит.)_

ТАТЬЯНА. Ушел… не спросился… Будто и не сын.



_В_открытую_дверь_проскользнул_кот,_мяукнул._



ИГОШЕВ. Кот-то воскрес. Сушь-ка, кота-то он не застрелил. Совсем наоборот даже… в живых оставил.

ТАТЬЯНА. Одна осталась… _(Трясет_головой.)_ В ушах звенит. Кажется, глохну.

ИГОШЕВ. Сушь, Тань, ты не убивайся. Птицы ведь тоже из гнезда улетают. Так и сыновья наши. Оперились и — на крыло… Лишь бы в полете не сбились. И не забывали, где их высидели…



_Вдали_тихо_звучит_песня._

_«Отвори_мне,_страж_заоблачный,_

_Голубые_двери_дня._

_Белый_ангел_этой_полночью_Моего_увел_коня._

_Вижу,_как_он_бьется,_мечется,_

_Теребя_тугой_аркан,_

_И_летит_с_него,_как_с_месяца,_

_Шерсть_буланая_в_туман…»_.



_Занавес_






ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ




_Прошел_год._

_Та_же_изба._Но_мебель_уже_современная,_цветной_телевизор,_телефон,_«стенка»._На_полу_вместо_половика_—_добротный_ковер._

_И_только_одно_напоминание_о_прошлом_—_множество_фотокарточек_в_общей_рамке,_как_это_любили_в_старину_сельские_жители._

_Опять_зима._На_календаре_23_февраля._

_Входит_Татьяна._В_руках_ее_цветы_и_бутылка_вина._



ТАТЬЯНА_(ставит_цветы_в_вазу)._ Васька, Васька! Ты где? Иди, ветчиной покормлю. Иди, не бойся, нечистая сила! К смерти приговорила тебя, а ты жив. Зато спасатель твой смылся куда-то. Даже машину Валентину отдал. А, Васька? Есть же такие простофили… _(Любовно.)_ Запросто мог подарить своему дяде машину. Вот Юрка такой! _(Подошла_к_календарю.)_ Ну вот, опять праздник. Мужской праздник-то. Только мужчин в доме нет. Может, их в этом веке вообще не существует?.. Слышь, Васька? Может, ты один из мужчин остался? Ну так — с праздником! Давай-ка мы с тобой пир устроим. Кутнем на славу. Ты у меня мужик что надо. Прошел огонь, воду, медные трубы. Стреляли в тебя, а ты жив. Топить хотели и даже вполне гуманно усыпить… Жив — это ли не чудо, Васька? Выжил ведь, а считай, через три смерти прошел. Вот за то и выпьем. И еще есть причина, кот! Одной женщине сегодня стукнуло ровно сорок. Сорок, чувствуешь? Что это означает, Васька? Бабий век на исходе — вот что это означает. Видишь, поздравили, цветы поднесли… А я, дура, разревелась. «Что ревешь, Татьяна? — спросил меня один человек. — Ты же у нас счастливая. Токо жить по-настоящему начинаешь. У тебя все есть…» Правда, мужа нет и сына нет. А кроме этого все — решительно все есть! Давай еще по одной, кот, а? Кто нас, счастливых, за это осудит? _(Включила_радиолу.)_

ГОЛОС ПЕВЦА.

_«В_комнате_моей_светло,_

_Это_от_ночной_звезды._

_Матушка_возьмет_ведро,_

_Молча_принесет_воды»_.

ТАТЬЯНА_(выключив_радио)._ Песня-то Петина. Для меня сочинял. А поет ее какой-то козел. Кто позволил ему петь мою песню? _(Сама_поет.)_

_«Красные_цветы_мои_

_К_вечеру_завяли_все._

_Лодка_на_речной_мели_

_Скоро_догниет_совсем»_.

Как там дальше-то? Васька, не помнишь? Хотя что может быть дальше, когда лодка догнивает? Слышь, кот, лодка-то догнивает! Ну и шут с ней, с лодкой! Мы жить будем. Мы с тобой это… мы выпьем, а? Нет, погоди, Васька, я нынче что-то не сделала… Что же я сделать хотела? Дырявая стала память! Никудышняя память! Вот они, сорок-то лет, сказываются! Ничо не помню! А, ладно! Раз пошла такая пьянка… Пьем, что ли, кот? _(Подняла_бокал,_вспомнила.)_ Стоп! Я же Валентина с праздником не поздравила! Поздновато, но ничего. Ежели спит — разбужу. Нечего разлеживаться в такой вечер. _(Подходит_к_телефону,_звонит.)_ Молчит. Может, вышел куда? Может, ко мне в гости наладился? Идет, протезами поскрипывает… Подожду. Ночь зимняя, долгая… как одиночество. Красные цветы мои… _(Выхватила_из_вазы_цветы,_уткнулась_в_них,_плачет.)_ Нет Валентина. Никого нет. Ни-ко-го-шень-ки! _(Звонит_телефон.)_ Да. А, Саввич!.. Большое спасибо. И я тебя поздравляю… Нет, лучше не приходи. _(Смеется.)_ Тут уже есть мужик… четвероногий. Сидит на коленях, мурлычет. Шучу я. Кот это, Васька. Воскресший из мертвых. Извини, Сергей Саввич, я просто хочу побыть одна. Имею право раз в сорок лет посидеть, подумать?.. Правильно, имею. Жила, думать некогда было… Шуточки не нравятся? Ну так что. Ты тоже не всегда удачно шутишь. Сегодня вот пошутил насчет того, что у меня все есть. Да ладно, ладно, замнем для ясности. Откуда звонишь-то?.. Опять из конторы? Частенько ты там ночуешь? Очень мне это подозрительно. Анна-то Петровна куда смотрит?.. Ну-ну, не сердись! Опять неудачно пошутила. День такой выдался… из одних неудачных шуток… Спокойной ночи. _(Положила_трубку,_оглядела_семейные_фотографии._Снова_села_за_стол._Налила_вина,_но_пить_не_стала._Уронив_голову_на_руки,_сидит.)_



_Затемнение,_



_И_снится_ей_сон._

_Третий_сон_Татьяны._Татьяна_и_Петр,_они_молодые._В_кроватке_ребенок._



ПЕТР_(склонившись_над_кроваткой)._ А мы щас в гости пойдем. Так, что ли, сынок? Мы щас дядю Валю проведаем. Придем к дяде Вале и скажем: «Вот мы какие, дядя Валя!» А дядя Валя скажет…



_Резко,_требовательно_звонит_телефон._Заплакал_ребенок._Татьяна_не_знает,_куда_ей_кинуться:_к_сыну_или_к_телефону._



Ты гляди: едва успели поставить, он уже панику в доме наводит. Тише, сынок, тише! Это всего-навсего телефон, техника, значит, такая. По телефону люди меж собой общаются, чтоб друг на дружку меньше глядеть. Иной раз в рожу кому плюнуть хочется, а по телефону такого ему наплетешь — сочтет тебя самым задушевным другом. Или, наоборот, струсишь перед кем, когда глаза в глаза… Спасовал — не расстраивайся. Набирай номер и гони по проводам правду-матку. Нет, сынок, телефон, что ни говори, замечательное изобретение! Возьми трубку, Тань! Ишь как надрывается!

ТАТЬЯНА_(опасливо_подходит_к_телефону,_сняла_трубку)._ Ну, кто там? Что надо-то?

ПЕТР. Ты трубку неправильно держишь. Переверни.

ТАТЬЯНА. Ой, ну ее! _(Бросила_трубку.)_ Боюсь я. Вдруг кто обругает.

ПЕТР. Ну почему обязательно должны ругать? Да и за что тебя ругать? Таких, как ты, на руках носить надо… как хлеб-соль… или как скрипку.

ТАТЬЯНА. Ты наговоришь!

ПЕТР. А разве не так? Вон какого сына мне родила! Всем сыновьям сын! Ох, Таня! Я такой счастливый! Слов нет! Я теперь, Таня, горы сворочу!



_Снова_пронзительно_звонит_телефон._



ТАТЬЯНА. Беда с ним! Вот раззвонился ни преж, ни после. Айда в гости-то.

ПЕТР. Трубку-то все же возьми. Может, что важное? Телефон тем и хорош, что раньше всех о наиглавнейших событиях извещает. Когда война началась, мы по телефону о ней узнали. И о победе по телефону же.

ТАТЬЯНА_(снова_взяла_трубку,_относит_ее_подальше_от_уха)._ Алё! Что там у вас стряслось? Война или наводнение? На всю деревню трезвон… А, это вы, Сергей Саввич? Доброго вам здоровьичка… В район? Ой нет! Ни за какие шанежки!.. Да так, не поеду, и все. Не нужны мне ваши совещания. Я с мужем в гости собираюсь… Ага, к военному брату… Нет-нет, ни за что! Да и муж меня не отпускает. Он у меня шибко строгий. _(Петру.)_ Не отпустишь ведь, а?

ПЕТР. Сама решай, Тань. Решай, где ты нужнее.

ТАТЬЯНА. А я знаю, где я нужней? И к брату твоему надо, и на совещание высылают… Не разорвусь же я на две половинки! _(Сердито_в_трубку.)_ Не пущает он… сердится. Ногами даже топает.

ПЕТР. Чо уж так-то? Когда же это я ногами на тебя топал?

ТАТЬЯНА. А взял бы и топнул! _(В_трубку.)_ Фрукт? Это почему же он фрукт-то? Нормальный у меня мужик… славный и вообще обходительный. Худого слова от него не слыхала… _(Петру.)_ Тебя подзывает.

ПЕТР. Меня-то зачем? Я лишняя спица в колесе. На совещаниях сроду не сиживал. В других местах, случалось, сиживал. А на совещаниях — нет. Так что совещайтесь сами между собой.

ТАТЬЯНА. Ты все же подойди. Да покруче с ним… в случае чего — прикрикни…

ПЕТР. Как хошь. _(Взял_трубку.)_ Слушаю. _(Отнес_трубку_подальше.)_ Там лай сплошной. Так даже зэки не выражаются. _(Снова_поднес_трубку_к_уху.)_ Ну, все вывалили?.. Вывалили, дак слушайте. Татьяна отказывается от вашего совещания. Некогда ей… Ага, ну все у меня на данном этапе. Ваши оскорбления выслушивать не желаю. _(Кричит.)_ Плюю я на ваши оскорбления! И на вас тоже… Подумаешь, чин! Для меня вы не чин, а всего-навсего чинарик. Так что права качать не советую. Я это и сам горазд. _(Гневно_топнул_ногой.)_ Сказал — не поедет! Не поедет, и точка!

ТАТЬЯНА. Ты чо разоряешься? Ногами-то чо топаешь? Ишь, приказчик какой выискался! Да я такому приказчику… пельмень за щеку! За всех поспешил расписаться… Отвыкай от этих хулиганских замашек! Понял? Райком требует, чтоб я ехала. И поеду.

ПЕТР_(оробев)._ Ну, поезжай. Я разве против?

ТАТЬЯНА. А ногами зачем топал?

ПЕТР. Сама просила… И этот твой… Игошев… совсем распоясался.

ТАТЬЯНА. Не мой он. И никогда моим не будет.

ПЕТР. Что ж, ладно, Тань, поезжай. Мы с Юркой к Валентину двинем. Валентин-то нас не видел еще… Давненько поджидает нас Валентин.



_Затемнение._



_Четвертый_сон_Татьяны._Татьяна_и_Бог_—_Игошев._Над_головой_его_нимб,_сам_в_полушубке._



Бог — ИГОШЕВ. Вот, значит, Татьяна. Как сказано в Писании: благословенна ты в женах, благословен плод чрева твоего. Вырастет, сушь-ка, твой сын — за грехи муки примет, яко Христос. И тебе за это воздастся. Хоть ты и сама много чего претерпела. В войну без отца осталась. А сироты известно как жили: хлеб из мякины на слезах замешивали. Потом мать умерла. Институт пришлось бросить… Были и другие испытания, уж не помню какие. Это в твоем житии записано. Сколь ни испытываю тебя — все терпишь. Такие уж вы, бабы русские. Жалко мне вас, тебя ж в особицу. Нехорошо это — жалости поддаваться, а не утерпел я… поддался. Посоветовались мы там _(палец_вверх)_ и решили: хватит уж искушать рабу божию Татьяну. Пора и благополучием ее побаловать. Отныне все, что ни пожелаешь, исполнится. Так что проси, не стесняйся.

ТАТЬЯНА. Счастья мне, господи! Простого бабьего счастья!

Бог — ИГОШЕВ. Экая гусыня! Да разве я знаю, какое оно, бабье счастье! Проси что полегче: оклад посолидней или должность повыше… Тут я сразу резолюцию наложу. А счастье — штука туманная. Совет архангелов этим туманом занимался… и не разобрался.

ТАТЬЯНА. Счастья мне… счастья!..



_Круг,_в_котором_светился_Бог_—_Игошев,_исчезает._Игошев_реальный_тихонько_переступает_порог._Медленно,_неслышно_подходит_к_спящей_Татьяне._Хочет_погладить_ее_голову,_но_не_решается,_воровато_отдергивает_руку._Садится_рядом._



ТАТЬЯНА, _(просыпается)._ А я тебя во сне видела.

ИГОШЕВ. Не к добру.

ТАТЬЯНА. Что не спится? Шастаешь по ночам…

ИГОШЕВ. Да вот, не спится.

ТАТЬЯНА. А почему в конторе ночуешь? Сознавайся, как на духу. Из дома вытурили?

ИГОШЕВ. Сам ушел.

ТАТЬЯНА. Совсем?

ИГОШЕВ. Совсем.

ТАТЬЯНА. Что ж теперь будет?

ИГОШЕВ. Суд, развод — только и всего…

ТАТЬЯНА. Ничего себе — «только»! Семья рушится, а он — «только»!

ИГОШЕВ. Семьи давно нет. Есть видимость. И общая крыша.

ТАТЬЯНА. Витька-то как?

ИГОШЕВ. Витька? Он у меня в мать: «Ванька-встанька». На Камчатку уехал.

ТАТЬЯНА. И мой кукушонок куда-то пропал. Тревожусь я за него.

ИГОШЕВ. Может, с Витькой отправился. Все-таки друзья…

ТАТЬЯНА. Думаю, где-то… поблизости скрывается. Он у меня в отца, чувствительный.

ИГОШЕВ. Я как-то в Канске его видел. Из автобуса. Около церкви стоял. Стоит и смотрит и смотрит на купола. Я уж подумал, не с попами ли стакнулся?.. Или просто храм оформлять взялся…

ТАТЬЯНА_(с_тревогой)._ Около церкви? Интересно.

ИГОШЕВ. Ты чо побледнела? Из-за Юрки переживаешь?

ТАТЬЯНА. Так, ничего. _(Держится_рукою_за_сердце.)_ А ведь ты выговор можешь схлопотать… по семейной линии.

ИГОШЕВ. Уж лучше выговор, чем так жить… Мы с ней как две враждующие армии. Стоим на позициях, а войны не начинаем.

ТАТЬЯНА. И вот у твоей армии нервы сдали, и она кинулась в бегство. Или ты называешь это иначе?

ИГОШЕВ. Никак я это не называю. Все думы мои о… об одной женщине. Вошла она в меня, как холера, и треплет, и треплет!

ТАТЬЯНА. Выговорок схлопочешь — живо от холеры избавишься.

ИГОШЕВ. Меня не только выговором, Таня, меня смертью не испугаешь.

ТАТЬЯНА. Дела-а-а.

ИГОШЕВ. Ты ничего не думай. Ведь я тебя безвредно люблю… на расстоянии.

ТАТЬЯНА. Меня-я-я?

ИГОШЕВ. Кого боле-то? Одна ты такая… Мне уж потому хорошо, что ты на земле присутствуешь. Исчезни — жизнь не в жизнь станет.

ТАТЬЯНА. У меня ведь муж, Сергей Саввич.

ИГОШЕВ. Все знаю, Таня. Да что я поделаю с собой? Боролся, критиковал себя всяко… что слабости этой подвержен… Не помогло. Хворь во все поры проникла. Во сне тобой брежу. Анна Петровна на стенку от ревности лезет.

ТАТЬЯНА. Она знает?

ИГОШЕВ. От бабы, да еще от такой бдительной, как моя, разве скроешь?

ТАТЬЯНА_(смеется)._ Вот выследит — будет тебе на орехи. И мне попутно. А за что?

ИГОШЕВ. Да вроде не за что.

ТАТЬЯНА. Ну так сиди и не тушуйся.

ИГОШЕВ. А я и не тушуюсь. _(Беспокойно_возится.)_ Я, сушь-ка, нисколько не тушуюсь.

ТАТЬЯНА. То и видно. На вот, выпей _(налила_рюмку)_ для храбрости. Праздник-то все-таки твой. Мой по случаю.

ИГОШЕВ. Как это по случаю?

ТАТЬЯНА. Могла бы и в другой день родиться.

ИГОШЕВ_(убежденно)._ Не могла. Ты должна была родиться именно в этот день.

ТАТЬЯНА. Это еще почему?

ИГОШЕВ. В другой день родилась бы другая Татьяна. Ту я не полюбил бы. За тебя. _(Выпил.)_

ТАТЬЯНА. Доказал. Ну, стало быть, за нас обоих. Сушь-ка, а ведь ты опять с какой-то каверзой явился.

ИГОШЕВ. С чего ты взяла?

ТАТЬЯНА. Что я, не знаю тебя, что ли? Я тебя, Сергей Саввич, как облупленного знаю. Вон сколько лет знакомы.

ИГОШЕВ. За что я люблю тебя больше всего, дак это за ум.

ТАТЬЯНА. Ну, ума-то во мне не больше, чем во всякой другой женщине. А чутье есть. Чутье у меня звериное. Ну, так что у тебя за пазухой-то?

ИГОШЕВ. Вечером не сказал: торжество было… _(Мнется.)_ Понимаешь…



_Татьяна_его_поощряет._



Директором свинокомплекса назначили.

ТАТЬЯНА. Комплекса? Так он же еще не достроен!

ИГОШЕВ. Достроить-то его рано или поздно достроят. Не в том закавыка, Таня. Его к маю задействовать хотят… на всю катушку.

ТАТЬЯНА. Легко сказать! Хоть бы к Октябрьским! Тепла нет, оборудование раскомплектовано… И корма неизвестно как добывать и где. Своего-то комбикормового завода не построили.

ИГОШЕВ. Я приводил им все это. Николай Иванович и слушать не хочет. Игошев, говорит, вывернется.

ТАТЬЯНА. Ну ладно. А я здесь при чем?

ИГОШЕВ. Ая им в ответ: «Ладно, мол, вывернусь. Ежели главным зоотехником Татьяну Жилкину дадите».

ТАТЬЯНА. Да не возьму я на себя такую обузу!

ИГОШЕВ. Они уверены, что возьмешь. И… я уверен. Ты же отчаянная, Таня.

ТАТЬЯНА. На сей раз все вы промахнулись! Не возьму! На том и кончим. А теперь давай выпьем… за твое назначение.



_Кто-то_звезданул_в_окно_камнем._



_(Рассмеялась.)_ Ну вот, Анна Петровна начала боевые действия…



_Слышится_песня:_



_«Вот_она,_суровая_жестокость,_

_Где_весь_смысл_—_страдания_людей!_

_Режет_серп_тяжелые_колосья,_

_Как_под_горло_режут_лебедей._



_И_потом_их_бережно,_без_злости,_

_Головами_стелют_по_земле._

_И_цепами_маленькие_кости_

_Выбивают_из_живых_телес»._



_Взрыв._Тишина._Жуткая,_пронзительная_тишина!.._Потом_яростно_взвыл_ветер,_и_снова_та_же_самая_тишина._Глухо,_как_в_небытии._



ГОЛОС ПЕТРА. Ты пиши мне, сынок, пиши! Слов-то я не различаю. Оглох… Взрывником был… Что-то сталось после взрыва с перепонками… Врачи в ушах ковырялись. Да ежели пропал он, слух, дак его не в ушах искать надо. Теперь я как глухарь на току. Самого себя слушаю. И еще — тишину. Не звучит больше жизнь. Ничто не звучит. Тишь такая, что жутко становится. Говорят, солдаты после тяжких боев о затишье мечтают. Верю в это, Юра. Сам, однако, хотел бы еще разок взрывы услышать. А еще лучше — музыку. Не слышу. Ничего не слышу!.. Хор мой поет. А я только рты раззявленные вижу. Будто смеются надо мной товарищи мои. Громче, братцы, громче! Музыки дайте!



_Слышится,_как_поет_хор:_



_«Песни,_песни,_о_чем_вы_кричите?_

_Иль_вам_нечего_больше_дать?_



_Голубого_покоя_нити_

_Я_учусь_в_мои_кудри_вплетать._



_Хорошо_в_эту_лунную_осень_

_Бродить_по_траве_одному_

_И_сбирать_на_дороге_колосья_

_В_обнищалую_душу-суму…»_



Музыки, братцы! Немножко музыки! Может, и впрямь они надо мной смеются? Но за что? За что? Что плохого им сделал? Я всегда был добрым и верным товарищем. Последним куском делился, последней цигаркой… Нет, нет! Не такой народ люди, чтобы глумиться над глухим! Я столько песен им перепел! На слова лучших поэтов российских! Любили они мои песни. Меня любили. Не могут, не должны они надо мной смеяться. Это жизнь посмеялась. Она проказница — жизнь! Ух, какая проказница! Всё по-своему поворачивает. Когда-то думал: вот махну через всю страну, от одного рубежа к другому… Махнул… под конвоем. Мечта, можно сказать, исполнилась. Через решетку вагона столько чудес повидал: степь, тайгу, тундру… Велик этот мир, прекрасен! И если бы я стал сейчас помирать, сказал бы людям: «Любите его! Понимайте!» И ты люби, сынок. Но я тебе все это объясню при встрече. Срок-то мой кончился. Хор нынче для меня поет. Проводины устроили. Поет, а я не слышу.



_Хор_поет:_

_«Но_равнинная_синь_не_лечит,_

_Песни,_песни,_иль_вам_не_стряхнуть?.._

_Золотистой_метелкой_вечер_

_Расчищает_мой_ровный_путь»._



Не слышу! Но все равно спасибо вам, братцы. Долго я ждал воли. А покидать вас под песню, которой не слышу, грустно. Прощайте, однако. Авось свидимся. Меня Валентин ждет. Вот тоже путешественник! Я под конвоем отмерил три лаптя по

карте, он — своей волей. Твой дядя, сынок, святой человек. Его тут все зауважали. С его ли здоровьем, сынок, по моим следам тащиться? Дак нет, снялся и на твоей машине — ко мне. Сломалась она по дороге. Бросил где-то… Стоит сейчас на костыликах, ждет… Ребята его шибко зауважали.



_Хор_поет:_



_«И_так_радостен_мне_над_пущей_

_Замирающий_в_ветре_крик:_

_«Будь_же_холоден_ты,_живущий,_

_Как_осеннее_золото_лип!»_



Ах, если хоть одно словечко различить! Хоть одну-единственную нотку! Одну только! Единственную! Слышь, сынок! Я бы все свои песни отдал за эту нотку…



_Татьяна,_нарядно_одетая,_входит_в_избу._На_груди_орден._Она_и_довольна_и_чем-то_озабочена._Кот_подал_голос._



ТАТЬЯНА. Ну вот, Васька, пророк-то наш, Сергей-то Саввич, прав оказался: теперь у меня действительно все есть. _(Тронула_орден.)_ Видишь? И депутатом избрали. Что еще нужно-то? Выше головы счастлива. Люди завидуют. _(Подходит_к_телевизору.)_ Щас как раз передача должна быть. Посмотрим, что ли? _(Включает_телевизор.)_

ГОЛОС ДИКТОРА. А теперь предлагаем вашему вниманию очерк о главном зоотехнике Хорзовского свинокомплекса Татьяне Жилкиной.



_На_экране_титры:_«Современная_женщина»._Крупно_—_лицо_Татьяны._Затем_—_Татьяна_в_поле._Татьяна_на_комплексе._У_себя_в_рабочем_кабинете,_С_кем-то_спорит,_листает_книгу,_делая_выписки,_выступает_с_трибуны._Она_же_на_берегу_реки_весною._



ГОЛОС ДИКТОРА. Она из тех женщин, про которых поэт Некрасов сказал: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет…»



_Татьяна_убирает_звук._Ей_слышится_музыка…_песня,_которую_когда-то_посвятил_ей_Петр._

_Татьяна_усиливает_звук._

_На_экране_—_общий_план_комплекса._Татьяна_дает_интервью._



ГОЛОС ТАТЬЯНЫ. Сегодня сдали вторую очередь. Есть недоделки, конечно. Пожалуй, их даже слишком много. Но, думаю я, несмотря ни на что, мясной конвейер заработает скоро на полную мощность.

ТАТЬЯНА. Поспешила я, Васька! Барахлит наш конвейер! Совсем с ним запурхались…

ГОЛОС ДИКТОРА. А теперь, если позволите, вопрос личного плана.

ГОЛОС ТАТЬЯНЫ_(сухо)._ Пожалуйста.

ГОЛОС ДИКТОРА. Скажите, вы счастливы, Татьяна Алексеевна?

ГОЛОС ТАТЬЯНЫ. Я выбрала себе дело. Серьезное, нужное дело. Им и живу.

ГОЛОС ДИКТОРА_(подхватывает)._ Да, дело чрезвычайно ответственное… Оно по плечу только сильным и беззаветным людям…

ГОЛОС ТАТЬЯНЫ. Я не считаю себя ни сильной, ни беззаветной… Но существует такое простое понятие — совесть…

ГОЛОС ДИКТОРА. Вы слишком строги к себе, Татьяна Алексеевна. Впрочем, именно так и должно быть. Именно так могла гордо сказать современная советская женщина, коммунист, депутат, член областного комитета партии…



_Входит_Игошев._Татьяна_выключает_телевизор._



ИГОШЕВ. Таня, бедная ты моя…

ТАТЬЯНА. С чего ты взял, Сергей Саввич?

ИГОШЕВ_(подошел_к_ней,_обнял._Татьяна_беспомощно_приникла_к_нему)._ Таня, родная!..

ТАТЬЯНА. Что случилось?

ИГОШЕВ. Я с худой вестью к тебе, Таня. _(Гладит_ее_по_волосам.)_

ТАТЬЯНА. Что, падеж начался? Я с этими депутатскими делами все на свете забросила…

ИГОШЕВ. Хуже, Таня. Много хуже.



_Татьяна_оторвалась_от_него,_вопросительно_смотрит_в_глаза._



Валентин разбился…

ТАТЬЯНА. Разбился?

ИГОШЕВ. Ага. Ехал на машине… не знаю на чьей… и разбился. _Пауза._

ТАТЬЯНА. Что я Петру-то теперь скажу? Что я скажу ему? А?..



_Звучит_одна_из_песен_Петра._На_полуслове_обрывается,_хрипит,_как_это_случается_с_испорченной_пластинкой._Диск_крутится._

_Звонит_телефон._

_(Берет_трубку.)_ Здравствуйте… Не могу, Николай Иванович. У меня… родственник в автомобильной катастрофе погиб… Понимаю, что принципиальный. Непринципиальных вопросов райком не ставит. Считайте, что голос мой с вами. С большинством, конечно. А мне сейчас не до заседаний… _(Уходит.)_



_Изба_пуста._Но_вот_дверь_тихонько_открывается._В_щель_робко_протискивается_Петр._Кинул_котомку_у_порога._



ПЕТР_(нерешительно_позвал)._ Таня, Тань! Ты дома? _(Обошел_комнаты,_внимательно_ко_всему_присматриваясь.)_ Сам виноват. Надо было известить телеграммой. Валентин-то, наверно, не доехал еще… Где-нибудь завяз на своей тачке. Да. Все как на картине «Не ждали». Может, и впрямь не ждали. Подумайте: муж объявился! Мало нас, сереньких, что ли? Можно и получше найти… незапятнанных. _(Подошел_к_кровати,_ощупал_постель.)_ Что я, как ищейка, принюхиваюсь? Таня у меня не таковская. Она мне до гроба верна. А ежели и не верная, так что? Чем она мне обязана? Штампом в паспорте? Так у меня и паспорта нет. Беспаспортный я теперь… Стало быть, и штампа нет никакого. _(Походил_по_комнате._Подошел_к_двери.)_ Уйду от греха подальше, пока ее нет. Побуду у Валентина, если приехал. _(Остановился_возле_фотографии,_на_которой_снят_вместе_с_Татьяной._Включил_на_полную_громкость_телевизор.)_ О чем-то говорят, а я не слышу! Весь мир для меня окаменел… _(Увидал_на_столе_газету.)_ Хоть из гаубицы стреляй — не оглушишь. _(Пробегает_глазами_газету.)_ «Уловки японских монополий»… «Конфликт урегулирован»… «Пиночет угрожает»… Ну, Пиночет, он на то и есть Пиночет… Большой войной вроде не пахнет. Сообщение ТАСС… _(Читает.)_ «Мелиоратор С. Домратс услышал в лесу птичий крик. Это кричала ворона. Звала на помощь. Рядом с ней был вороненок с подбитым крылом. Домратс взял подранка домой и лечил, пока не срослось крыло. «Приятельница» жила тут же. Когда крыло срослось, обе птицы улетели». Вот она, птичья солидарность! Даже ТАСС о ней сообщает. А Пиночет грозит. Может, и боится его кто-то. Я вот не боюсь… Может, оттого, что не слышу… _(Сдавил_ладонями_уши.)_ Тюрьма! Тюрьма! Страшней, чем глухота, тюрьмы не бывает. _(Уходит.)_



_Мяукает_кот._Беспокойно_оглядываясь,_чуть-чуть_согнувшись,_входит_Юра._Вскоре_появляется_и_Татьяна._



ТАТЬЯНА. О, кто приехал! Ну, здравствуй! _(Обнимает_сына.)_ Какой ты колючий! Что не бреешься? Решил бороду отпускать?

ЮРА. Так вышло, мать.

ТАТЬЯНА. Что вышло?

ЮРА. Сидел я… ровно пятнадцать суток. Тютелька в тютельку.

ТАТЬЯНА. Не так много… в отличие от отца. А за что?

ЮРА. Да. В церкви… ну нашумел я… там.

ТАТЬЯНА. На бога восстал? Чем же он помешал тебе?

ЮРА. Ненавижу всяческое поклонение…

ТАТЬЯНА. Богоборец какой выискался! Это ты от безделья бесишься.

ЮРА. Нет, мать! Тут вот во мне накипело. _(Указывает_на_сердце.)_

ТАТЬЯНА. Я и говорю — от безделья. То в Рембрандты лезешь, то в богоборцы. Мечешься, мечешься… В кого ты таков?..

ЮРА. Наверно, в себя самого.

ТАТЬЯНА. Скоро?..

ЮРА. Что скоро?

ТАТЬЯНА. Я говорю, скоро болтать перестанешь?

ЮРА. Тебе все это кажется болтовней? А я в тупике, мать. Я в безвыходном тупике. Не выйдет из меня юриста. Хотел быть и адвокатом. А меня самого защищать надо.

ТАТЬЯНА. Дерганный ты какой-то. Я в твои годы такой не была.

ЮРА. Ну, мать, мне с тобой не тягаться. Ты у нас запрограммированна на счастье. Потому и живешь с нарастанием. А я вниз качусь… где остановлюсь — не знаю.

ТАТЬЯНА. А кто бахвалился когда-то: дескать к тридцати годам стану министром.

ЮРА. И в министры меня не тянет. Я бродяжить решил…

ТАТЬЯНА. Что ж, Горький в молодости тоже бродяжил.

ЮРА. Ничего себе завернула!

ТАТЬЯНА. Иначе я не умею. Как говорится: «Украсть, так миллион, жениться, так на царевне!» Рискни, сын, докажи миру, что ты не кисляй.

ЮРА. Не того я полета, мать. Главное, призвания в себе не вижу. Может, таланта во мне нет никакого… А?

ТАТЬЯНА. Давай талант оставим в покое. А институт ты кончишь, хоть тресни.

ЮРА. Ладно, мать. Как скажешь, так будет.

ТАТЬЯНА_(нежно)._ Устал?

ЮРА. Я бы не прочь храпануть часок.

ТАТЬЯНА. Ну поспи, сыночка, поспи.

ЮРА. Как ты сказала это волшебно! Обычное слово музыкой вдруг зазвучало.

ТАТЬЯНА. Какое же оно обычное? Оно необычное, Юра. Каждый сын для матери необычен. Ее сын-то, единственный. Ну, спи, родной. Спи, мой воробушек.

ЮРА_(порывисто)._ Дай руку, мама. Дай мне твою руку. _(Взяв_ее_руку,_нежно_целует.)_

ТАТЬЯНА. Маленький… Ты все еще маленький у меня. _(Прижала_голову_сына_к_груди.)_ Тебе бы, действительно, колыбельную сейчас спеть, а я вот не умею.

ЮРА. Это ничего, мам. Это ничего. Ты все равно у меня самая лучшая. Спокойной ночи.

ТАТЬЯНА. До ночи еще далеко. Мне на работу сбегать надо.

ЮРА. Так беги. Беги, не задерживайся.



_Татьяна,_внимательно_поглядев_на_него,_уходит._Юра_лежит_на_диване,_улыбается,_вспоминая_ласку_и_нежность_матери._Увидев_висящее_на_стене_ружье,_вскакивает_и_снимает_его._Заглянув_в_казенник,_подмигнул_коту._

Ну вот, Васька, эта вещица мне в дорогу сгодится. Даже патрон один цел. _(Заглядывает_в_ствол_от_мушки.)_ Давненько не чищено…



_С_грохотом_врывается_Татьяна._Подбежав_к_сыну,_выхватила_ружье._



ТАТЬЯНА_(словно_безумная)._ Ты чо?.. Ты чо?..

ЮРА. Ничего. Ружье проверяю. Славное ружьецо, правда?

ТАТЬЯНА_(медленно_отходя)._ Правда. Ружьецо славное. _(Залепила_сыну_пощечину.)_

ЮРА_(стукнувшись_головой_о_стену)._ Ох и рученька у тебя, мать! Больше не бей. Ладно?

ТАТЬЯНА. Ладно. _(Дает_еще_одну_оплеуху.)_

ЮРА. Мать, имей совесть!

ТАТЬЯНА. А у тебя совесть есть?

ЮРА. Полагаю, что есть.

ТАТЬЯНА. Нет у тебя совести. Ни капельки!

ЮРА_(улыбаясь)._ Ну капелька-то найдется, наверно…

ТАТЬЯНА. Разве что капелька. И та мутная. Стреляй уж в меня, сын. Стреляй, мне в тыщу раз легче будет.

ЮРА. В тебя? С какой стати? Я вообще ни в кого стрелять не собирался.

ТАТЬЯНА. А снял зачем?

ЮРА. Посмотреть. Что, разве нельзя?

ТАТЬЯНА. Подлец ты, вот что. Не думала я, что такого подлеца воспитала.

ЮРА. Подлец, мать. Это точно. Прости, больше не буду.

ТАТЬЯНА. Обещаешь?

ЮРА. Обещаю… подлецом никогда не буду.

ТАТЬЯНА. Поклянись жизнью моей. Но учти, если сделаешь это, — учти… следующий патрон будет мой.

ЮРА. Так вон ты о чем, мать! Не-ет, нет, этого не случится. Жизнью твоей клянусь, мама. С собой я не покончу. Буду жить, что бы там ни было… Как говорят нынче… строить буду… жизнь свою.

ТАТЬЯНА_(успокаиваясь)._ Как же ты меня напугал!

ЮРА. Не такой уж я мозгляк, мам. Что тебе вдруг взбрело в голову?.. Ну прости, мать, прости. Теперь я завалюсь спать. А рано утром уйду. Как Горький. Или как хиппи. Считай кем хочешь. Мне все равно.

ТАТЬЯНА. Ну ложись, спи. Утро вечера мудренее. А ружье я унесу. Ни к чему нам ружье. _(Уходит.)_



_Затемнение._



_В_дом_с_песней_входит_Игошев._Он_в_двухдневной_щетине,_слегка_пьян._

ИГОШЕВ_(поет)._

_«Как_помру,_как_помру_я,_

_Похоронят_меня._

_И_никто_не_узнает,_

_Где_могилка_моя-_я-я-я…»_

ТАТЬЯНА_(сочувственно)._ Загулял, Сергей Саввич?

ИГОШЕВ. Все хорошо, Тань, все хорошо.

ТАТЬЯНА. На радостях, что ли, выпил-то?

ИГОШЕВ. Что мне оставалось теперь? Токо пить. Из партии меня вымели. От ведьмы своей учесал… Не на кого ей больше доносы строчить.

ТАТЬЯНА. Я тебя, Сергей Саввич, из партии не выгоняла,

ИГОШЕВ. Выгоняла, Тань, выгоняла! Даже комплекс от меня унаследовала. Будешь вместо меня там кашу расхлебывать. А каша-то густая!

ТАТЬЯНА_(настойчиво)._ И все-таки из партии я тебя не выгоняла.

ИГОШЕВ_(недоверчиво_покачивая_головой)._ Сказали: «Член обкома Татьяна Жилкина присоединяется к большинству». Низкий поклон тебе за это! Выточил топор на свою шею!

ТАТЬЯНА. Побойся бога, Сергей Саввич! Я даже на бюро не была.

ИГОШЕВ. Не была, а голос твой в райкоме остался. Весомый голос! Во внимание его очень даже приняли. Зато другого не приняли во внимание… Как я вытягивал этот чертов комплекс! Тянул же, тяну-ул! _(Заскрежетал_зубами.)_ Теперь вот… теперь я «свободен»!..

ТАТЬЯНА. Прости меня, Саввич! Прости, мой хороший! Не думала я, что там судьба твоя решалась. Как раз с Валентином беда случилась… И Юрка тут чудить начал…

ИГОШЕВ. Все хорошо, Тань, все хорошо. «Как помру, как помру я…» Выпить ничего нет?

ТАТЬЯНА. Поищу_._(Приносит_бутылку.)_

ИГОШЕВ. За тебя пью. За повышение твое. А все прочее… гори оно белым пламенем.

ТАТЬЯНА. Что за сердце держишься? Дать валидолу?

ИГОШЕВ. Валидолом боль из сердца не выгонишь. Пусто здесь стало. Двадцать три года в этом кармашке носил ма-аленькую такую книжечку! И вот вынул в субботу, на райкомовский стол положил! Маленькая, а как много весит! Только теперь понял.

ТАТЬЯНА. Не чаяла я, что так обернется!

ИГОШЕВ. Все вспомнили: скандалы с женой, банкеты… неполадки с комплексом… Одного не учли: коммунист я… что бы там ни случилось! До последнего дыхания коммунист! Веришь мне, Таня?

ТАТЬЯНА_(обняв_его)._ Верю, Сережа. Верю тебе, как никому.

ИГОШЕВ. А мне больше ничего и не надо. Лишь бы ты верила — вот что главное. Должен же кто-то в человека верить! Должен, а?

ТАТЬЯНА. Должен. И я в тебя верю. А за билет мы еще поборемся. И Николай Иванович не последняя инстанция. Сама лично до обкома дойду. Не помогут — в ЦК поеду. Не я буду, если тебя не восстановят! Ты партии нужен, Сережа!

ИГОШЕВ. И она мне нужна. Она мне вот так нужна, Таня!



_Входит_Петр._



ПЕТР. Ну вот и я. Извиняюсь, конечно.

ТАТЬЯНА. Петя?! Петенька!

ИГОШЕВ. Сушь-ка, я тут малость рассолодел… Из партии меня исключили.

ПЕТР. Что ж, все правильно.

ИГОШЕВ. Это почему же… правильно? Совсем наоборот: неправильно! И Таня так же считает: не-пра-виль-но! Да!

ПЕТР. Я тебя не сужу, Таня. Нисколечко не сужу. Каждый устраивается, как может. Ты не ошиблась, ровню себе выбрала.

ТАТЬЯНА. Что он мелет, Сергей Саввич? Что он мелет?

ИГОШЕВ. Сама его об этом спроси. Подойди и спроси. Я вам не толмач, сушь-ка, и не третейский судья!

ТАТЬЯНА_(беспомощно_улыбается.)_ Подошла бы — ноги чо-то отерпли. Петя, ноги у меня отерпли… ватные стали ноги.

ИГОШЕВ_(решительно_и_бесцеремонно)._ Ну, дак сам пускай подойдет. _(Петру.)_ Чо там стоишь, как столб? С женой-то здоровайся! _(Едва_ли_не_силком_подтаскивает_Петра_к_Татьяне.)_

ТАТЬЯНА_(несмело_прикасаясь_к_мужу)._ Камнем на голову свалился… Хоть бы весточку дал…

ПЕТР_(Игошеву)._ Ты со мной, как с кутенком… Не надо так, Сергей Саввич. Я и без применения… все сделаю в ваших интересах. Понимаю же, насильно мил не будешь.

ТАТЬЯНА. Чо ты заладил? Мил — не мил… Не к себе пришел, что ли?

ИГОШЕВ. Дурью мается… ревнует_._(Однако_фраза_Татьяны_ему_не_по_нутру.)_

ПЕТР. Был я, Таня, на краю света. Тюлени там в бухте плещутся. Касатки играют. И солнышко круглый день не заходит. Места чужие, дальние. А люди — свои. Нормальные люди.

ТАТЬЯНА. Хоть бы поцеловал меня, что ли? Не вчера расстались.



_Звонит_телефон._



ПЕТР. Что еще-то? А, подарок тебе привез… Не взыщи, ежели не поглянется. _(Достает_из_котомки_кораблик_на_цепочке.)_

ТАТЬЯНА. Кораблик! Уплыть бы на нем куда-нибудь!

ИГОШЕВ. Телефон-то, послушай!

ТАТЬЯНА. А ну его, к лешему! С мужем не дадут повидаться! Значит, вспоминал меня все же? И я о тебе… думала.

ПЕТР. А Юре брелок на машину. Как раз шоферский брелок. Валентин воротит ему машину. Инвалиду машина ни к чему. Маяты много.

ТАТЬЯНА. Ждала я тебя, Петя. _(Тихо.)_ Ох, как долго ждала! _(Как_бы_вслушивается_в_себя.)_



_Телефон_неумолчно_звонит._



ПЕТР. Так вот, Таня. Край, он везде, ежели в крайности кинешься, А я — нет, не кинусь. Я ко всему привыкший. Одной кручиной больше, одной меньше — какая мне разница?

ТАТЬЯНА. Брелок-то напрасно купил. Нет машины. И Валентина нет больше.

ПЕТР. Это хорошо, Тань, это хорошо.

ИГОШЕВ_(кашлянув,_покрутил_пальцем_у_виска)._ Шарики за ролики_…_

ТАТЬЯНА. Мы больше двадцати лет с тобой… А, Петя? И я все жду, жду, жду… Не переждала ли?



_Опять_напоминает_о_себе_телефон._



ИГОШЕВ_(суетливо_и,_пожалуй,_радостно_схватившись_за_трубку)._ На проводе… Что?.. Да как я скажу-то? Тут важные вопросы решаются. Жизненные, сушь-ка, вопросы. _(Повесил_трубку.)_

ТАТЬЯНА. Любовь-то в тебе, кажись, истлела… И я от ожиданий устала.

ПЕТР. Ну ладно, повидались маленько. К братцу пойду.

ТАТЬЯНА. Давай-ка уж договорим. Минутку всего повидались-то.

ПЕТР. Я этой минуты как чуда ждал. Я ради нее перепел тыщи песен.

ТАТЬЯНА. А про меня песни были?

ПЕТР. Повидались, теперь жить можно. Будем жить, Таня. Будем жить. Только вот как жить-то?

ИГОШЕВ. Там накопители поломались. Из-за них вся линия стала.

ТАТЬЯНА_(мужу)._ Ты ровно глухарь со мной. Слушать совсем разучился.

ИГОШЕВ, Придуривается. Он всегда был чуток с придурью. Что им насчет накопителей-то сказать? Паникуют твои мастера. Чуть чего — караул кричат.

ТАТЬЯНА. Скажи, что я сама сейчас закричу. Закричу — кто услышит?

ИГОШЕВ. Еще говорят, что за ночь три десятка свиней пало. Мороз-то давит! А свинья — тварь нежная. Ей тепло подавай.

ТАТЬЯНА. Свинья, конечно, в тепле нуждается. А человек? Человек?..

ИГОШЕВ. Ну, Таня, щас не время об этом. Падеж ведь!

ТАТЬЯНА_(взрываясь)._ Что я их, за пазуху спрячу? Там тысяча голов.

ПЕТР. А вот последняя моя песня. «Лебедушка» называется… _(Поет.)_



_«Из-за_леса,_леса_темного,_

_Подымалась_красна_зорюшка…»_



ИГОШЕВ. Поем тут, а на комплексе худо…



_Петр_(продолжая_петь)._



_«Рассыпала_ясной_радугой_

_Огоньки-лучи_багровые…»._



ТАТЬЯНА. Слова-то какие! Есенинские… _(Заслушалась,_но_жизнь_диктует_свое.)_ Бежать мне надо, Петенька. Айда, Сергей Саввич! Свиньи, они в тепле нуждаются. _(Уходит_вместе_с_Игошевым.)_



ПЕТР_(не_замечая_их_ухода,_поет)._

_«В_это_утро_вместе_с_солнышком_

_Уж_из_тех_ли_темных_зарослей_

_Выплывала,_словно_зоренька,_

_Белоснежная_лебедушка…»_



_(Заметил_распахнутые_двери.)_ Ушла лебедушка-то! С другим лебедем улетела! _(Пауза.)_ Пойду и я… Когда-то все равно уходить надо…



_Потягиваясь,_входит_Юра._



ЮРА. _(ошеломленно_молчит._Затем_со_скрытым_волнением)._ С возвращением, сэр… Отец!..

ПЕТР. Сыно-ок…

ЮРА. Мы будто сговорились с тобой… В один день прибыли.

ПЕТР. Глухой я. Юра. После взрыва оглох.

ЮРА. Может, и к лучшему, папа. Глухие, чего не хотят слышать, не слышат.

ПЕТР. Ты пиши мне, сынок. Вон хоть на газете пиши. Ежели есть что сказать. Тане вот нечего сказать… убежала.

ЮРА. И я ухожу, отец. Я тоже утром ухожу. Если хочешь, пойдем вместе.

ПЕТР. Песню-то слышал мою? Она и не дослушала даже. Видно, и петь я разучился. Разучился, а все пою. Душа-то прежним живет. Просит душа.

ЮРА. Бетховен тоже глухой был. А сочинял.

ПЕТР. Что ты сказал, сынок? Верно, важное что-то сказал? Напиши на газете.

ЮРА. Я про Бетховена. Глухой он был. _(Пишет.)_ «Аппассионата», помнишь?

ПЕТР_(читая)._ Ну, я не Бетховен. _(Смеется.)_ Гляди-ка: написал-то на заметке, в которой сказано, как ворона ворону спасла. ТАСС сообщает.

ЮРА. Не опускай крылья, отец. Мы еще повоюем.

ПЕТР. Такого глухаря даже Ошкуряков к себе в филармонию не возьмет. _(Смеется_снова.)_ Он, между прочим, альбомчик выпустил. Так и назвал: «Песни Авенира Ошкурякова». Вот чудак! Песни-то, все до единой, — мои. Да пусть его! Мне песен не жалко. Главное, поют их. А под чьей фамилией — не важно.

ЮРА. Важно это, отец! Очень важно! Ты талантливый человек! Он — жулик! Несправедливо, когда жулики процветают за наш счет.

ПЕТР. А еще вычитал я в газете, что ему заслуженного деятеля к пятидесятилетию дали. Растет человек!

ЮРА. Хочешь, я в суд подам? Хочешь, сам займусь твоим делом? _(Пишет.)_

ПЕТР. Ни к чему это. Я не мелочный. Много чего терял… но лишь об одной потере жалею. Невосполнима та потеря, сынок… _(Опустил_голову.)_

ЮРА. Чем же ты заниматься намерен? Опять в ресторан пойдешь? Или в деревне останешься?

ПЕТР. Пора мне, сынок.

ЮРА. Далеко ли собрался?

ПЕТР. Ну вот, всех, кажись, повидал. Теперь к брату пойду. Потом двинем с ним куда-нибудь подальше. Ты так и скажи матери: мол, уехали к черту на кулички. А еще передай ей, что я ее ни в чем не виню. Что бы ни случилось, она права. По самой сути права. Да вот еще что… машину-то забери у Валентина. Ни к чему нам машина. Маяты с ней много…

ЮРА. Ты хоть скажи мне: где эти самые кулички?

ПЕТР. Обними меня, сынок. Теперь бог весть когда свидимся.

ЮРА_(нервничая)._ Не чуди, папа! Слышь?! Не чуди, говорю!

ПЕТР. Не хочешь, значит? Сердишься на отца? Что ж, верно, не состоялся у тебя отец. А все же знай, Юра: люблю я тебя. Тебя да братана. Татьяна — статья особая. В наших отношениях мы сами разберемся. Жаль, вот песню ей не допел. Последняя песня-то.

ЮРА. Не отпущу я тебя, пап! Никуда не отпущу!

ПЕТР_(строго)._ Некрасиво, Юра. В мое время отцов чтили. Взглянуть на них косо не смели. А ты нападаешь. Пусти-ка… И доведи до матери все, что было говорено. _(Собирается_уходить.)_

ЮРА_(ударив_кулаком_о_кулак)._ Помешкай, отец! Слышишь? Помешкай! Вот чертов глухарь!

ПЕТР. Будь здоров, сынок. И прости, что я не Бетховен. Бетховен один был. Таких, как я, легион. _(Ушел.)_

ЮРА_(не_может_сдержать_злых_и_бессильных_слез)._ Легион… Отца из того легиона не выберешь. И Бетховеном его не заменишь. Легион! _(Плачет._Затем,_глумясь_над_собою.)_ ТАСС уполномочен сообщить: «Ворона спасла ворону…»



_Входит_Татьяна._



ТАТЬЯНА. Что?

ЮРА. Я говорю, сын отца спасти может?

ТАТЬЯНА. Не дошла я… тут вот заныло что-то… Вернулась. Где он?

ЮРА. Пошел к дяде Вале.

ТАТЬЯНА. Ты разве не знаешь? Валентин-то разбился… на твоей машине. Схоронила я Валентина.

ЮРА. Схоронила… А я не знал… Мать, я-то почему об этом не знаю?

ТАТЬЯНА. Да тебя ж не было.

ЮРА. Схоронила… А он к дяде Вале…

ТАТЬЯНА. Он что-нибудь сказал перед тем?

ЮРА. Сказал, что не винит тебя ни в чем.

ТАТЬЯНА. Не винит… А чем я перед ним виновата?

ЮРА. Еще сказал, что он не Бетховен. Хоть и глухой.

ТАТЬЯНА. Глухой?! А я не поняла. _(Пауза.)_ Так чем я перед ним виновата? Тем, что любила его? Тем, что ждала?

ЮРА. Ты тоже глухая, мать. Слышь? Ты глухая. _(Решительно.)_ Нет, как ты хочешь, а я догоню его. Я ворочу его! _(Убегает.)_



_Звучит_песня:_

_«В_комнате_моей_светло,_

_Это_от_ночной_звезды._

_Матушка_возьмет_ведро,_

_Молча_принесет_воды._



_Красные_цветы_мои_

_К_вечеру_завяли_все…_

_Лодка_на_речной_мели._

_Скоро_догниет_совсем»._



ТАТЬЯНА_(гордо_вскинув_голову)._ Я не нуждаюсь ни в чьем прощении. Я… _(Заплакала.)_



_Возвращается_Юра,_он_ведет_за_собой_отца._



ПЕТР. Вот, Таня… К Валентину ходил, а его нет… Один я…

ЮРА. Ты разве один, пап? Ты не один… мы все тут… мы вместе. Понимаешь? Одно! Мы — Жилкины! И мы должны быть вместе. _(Подводит_отца_к_Татьяне.)_



_Петр_испытующе_смотрит_на_жену,_в_душе_которой_звучит_мелодия_его_песни._Татьяна_вслушивается,_покачивает_в_такт_головой._

_Губы_Петра_рвет_судорожная_ухмылка._



ТАТЬЯНА_(очнувшись)._ Цветы-то, помнишь, мне подарил? Еще в магазин за ними забрался… Видно, завяли те цветы.

ПЕТР. Пойду я…

ЮРА_(обессиленно)._ Оба идите, куда вам надо. Один песенками всю жизнь пробавлялся, другая взбиралась вверх по служебной лестнице. И оба забыли, что есть кто-то третий. Он здесь, дорогие родители. Узнаете? Нет?.. Что ж, рад познакомиться. Я постоянно ощущал ваше присутствие на земле. И теперь, когда я вырос, я благодарю за то, что вывели меня на столбовую дорогу… _(Пауза.)_ Широка дороженька… куда идти? Вот и мечусь я, будто в буране… ищу самого себя. Вас, между прочим, тоже. Себя-то я найду, будьте уверены! Найду, чтоб мне сдохнуть! А вы поищите-ка себя!.. А сыну своему буду показывать на двух чудиков и внушать ему, как жить не надо. Вот, скажу я, сынок: это родители мои, позабывшие о своей душе. А ведь неплохие, в сущности, люди. Ты о душе, сынок, помни! Без души человек — машина! А мы — люди, сынок! Слышишь? Люди!.. Нам жить на этой неспокойной земле, нам внуков и правнуков растить. И мы так их должны воспитывать, сынок, чтоб земля человечней стала! Земля без добрых людей погибнет. Мы люди, малыш. Мы люди! _(Пауза.)_ Вот что скажу я про вас своему сыну. Я ждал, что и вы мне когда-нибудь это скажете. Не сказали… Сам додумался, глядя на вас. Теперь все. Идите… Бегите на все четыре. Держать не стану. _(Кричит.)_ Бегите!.. Что же вы?..



_Занавес_



1980