Александр Мищенко Диалоги «смутного времени»
Посвящаю бесценной жемчужине моей Нине
Жил-был Боря…
Живет в Ханты-Мансийске чудесная бабушка, друг всех птиц и зверей Югры, сказочница-манси Анна Митрофановна Конькова. О том, какие события произошли с нею однажды летом, этот рассказ.
В одно росистое утро июня бабушка Аннэ услышала в огороде в разливе фиолетового цветенья картофеля птичий голос: «Крэ-крэ». Из ботвы на нее глядел вороненок. Изумленная бабушка Аннэ уткнула руки в бока и склонилась над ним.
— Чего говоришь? — обратилась она к нему, как к ребенку. Вороненок с доверчивостью глянул на нее черными бусинами блестящих глаз и открыл клюв: «Крэ- крэ».
— Боря тебя зовут, значит, — шутливо сказала бабушка Аннэ, назвав первое подвернувшееся имя. — Пойдем тогда чай пить, гостенек.
Вороненок, волочась по земле, поковылял за человеком. У него было выдернуто полхвоста, поранены крыло и лапка. Бабушка Аннэ залила ранки йодом, перебинтовала, вымыла, вычистила несчастную птицу и со злостью подумала о соседе, который жил по другую сторону огорода. Вороненок приполз оттуда, и она знала его историю. Молодую птицу принес как-то пьяный Никита, опустил ее на стол и заплетающимися языком сказал сыну-пятикласснику:
— Н-на, Гришенька, играйся.
Тот был в восторге от живой игрушки, долго возился с ней, а на следующий день вытащил вороненка во двор, швырял в него палкой, проверяя реакцию, а потом начал стравливать с кошкой. И вот заморенная птица сбежала со двора Никиты.
Через два дня вороненок оживел, приосанился и пошел с бабушкой Аннэ в огород. Она пропалывала картошку, а тот склевывал червячков.
— Помощник ты мой золотой, — любовно говорила бабушка Аннэ вороненку. Он поднимал головку и глядел на нее сверкающими глазенками, ну точь-в-точь как собачка или ребенок, которые сразу доброту чувствуют.
Вороненок скоро привык есть вместе с бабушкой Аннэ и дедом Колей. Сидел он на спинке стула у окна и клевал из своего блюдца мясо, творог, хлеб или картошку. Он уже делал перелеты по огороду, но дальше этой территории не удалялся. Хорошо чувствовал время. Около двух часов дня подлетал к форточке и стучал по стеклу клювом: нагулялся, мол, хочу обедать. Научился разговаривать с бабушкой Аннэ. Сядет она за стол сказку писать — Боря тут как тут, подскочит и спрашивает: «Крэ-крэ» — что, мол, делаешь? И услышит в ответ сказку про олененка с серебряными рожками или про непослушного медвежонка, который не здоровался с солнцем, а то про мышку-Тэряй- ку, любившую кататься в лодке по речке, грести узорчатым расписным веслом.
Если бабушка не смотрит на него, а пишет, Боря начинает сердиться, таскает клювом по столу газету, шебуршит, «крэкает»: нельзя, мол, так, неучтиво. И бабушка Аннэ поворачивается и ведет вороненка в сказку. После этого удовлетворенный Боря перелетает на диван и смотрит с дедом Колей телевизор. Тот особенно любил передачу «В мире животных». Завскрикивает от восторга и изумления дед Коля — какие ж чудеса бывают в природе! — а Боря сердится и утихомиривает его: «Крэш, крэш» — не мешай, мол, глядеть.
Вороненок сделался ручным, о лесе и своих собратьях не думал, и бабушка Аннэ с дедом Колей стали считать его равноправным членом семьи. Детей в доме не было, все разлетелись уже, и вороненок забавлял стариков, хотя хлопот он приносил много. То полощется в тазу, где белье замочено, то расклюет куриное яйцо, то залезет крылом в чернильницу и нарисует что-нибудь, как заправский художник-абстракционист в рукописи бабушки Аннэ. В таких случаях она, конечно, скандалила с Борей.
Днями бабушка Аннэ находилась дома одна, так как дед Коля все лето пропадал на рыбалке, и воспитание Бори и хлопоты, с ним связанные, по этой причине лежали на плечах бабушки Аннэ. Даже в буквальном смысле. Собирается она в магазин, и Боря с нею — прыгает на плечо и едет. У магазина перелетает на крышу и ждет, пока бабушка Аннэ не выйдет с продуктами. Потом Боря вновь занимает законную свою «плацкарту».
Боря был существом благодарным и за добро платил добром. Уничтожал в доме комаров, мошек и мух, чтобы жили тут его дедушка и бабушка как в раю. При чесываться начнет бабушка Аннэ — он с заколками в клюве летит, сядет ей на голову и дергает, поправляет прическу, если что-то не нравится.
Вечерами бабушка Аннэ мела тротуарчик у дома, собирала в совок окурки и бумажки. Однажды она закрутилась с делами и не почистила дорожку. Но утром не обнаружила там ни соринки, идеальная чистота кругом. Зато крыльцо дома украшала целая горка окурков и всякого другого мусора. Боря трудился, пока бабушка Аннэ готовила завтрак, выклевывая все, что попало в расщелины тротуара. Стаскав мусор на крыльцо, сел рядом с горкой и ждал благодарности от хозяйки…
Однажды Боря вытворил такое, что переполошил даже бабушку Аннэ. О дедушке Коле говорить не приходится: он испытал редкое для своей тихой жизни потрясение.
Бабушка Аннэ поливала овощи в огороде и грядки с маками, змеисто вытянувшие уже стебли-шейки с коробочками плодов. И вот слышит она, как во дворе заорал благим матом дед Коля, который, раздевшись до пояса, мастерил загородку для кур. Бабушка бегом на помощь и видит, что на спине у него дергается вороненок, отрывает родинку. Деду больно, он не может ничего понять, кричит.
Бабушка Аннэ вызволила деда Колю. Держит она всполошенного вороненка в руках и ругает обоих. Деда Колю за непонятливость: не мог догадаться, мол, что вороненок принял родинку за мошку и решил склевать ее, чтобы не кусала она деда Колю. Досталось и Боре: можно ведь сообразить, что больно деду, раз орет, и выпустить надо «мошку» из клюва…
Ругает их бабушка Аннэ, а у самой глаза смеются…
Зарядила моросливая осень, ударили первые морозы, и бабушка Аннэ несколько дней подряд выпускала вороненка на улицу. Пусть гуляет, летает, а то зиму-то взаперти придется сидеть.
Сын соседа Никиты воспользовался моментом и украл вороненка. О судьбе его бабушка Аннэ узнала только весной. Гришенька опять играл с птицей, заморил ее. А потом больную выбросил за ненадобностью в сугроб, на улицу. И там вороненка раздавило машиной. Бабушка Аннэ увидела крылья его, торчавшие из мокрого снежного наста, когда шла в магазин. Руки ее опустились, плечи одеревенели.
Александр Мищенко Диалоги «смутного времени»
Посвящаю бесценной жемчужине моей Нине
Жил-был Боря…
Живет в Ханты-Мансийске чудесная бабушка, друг всех птиц и зверей Югры, сказочница-манси Анна Митрофановна Конькова. О том, какие события произошли с нею однажды летом, этот рассказ.
В одно росистое утро июня бабушка Аннэ услышала в огороде в разливе фиолетового цветенья картофеля птичий голос: «Крэ-крэ». Из ботвы на нее глядел вороненок. Изумленная бабушка Аннэ уткнула руки в бока и склонилась над ним.
— Чего говоришь? — обратилась она к нему, как к ребенку. Вороненок с доверчивостью глянул на нее черными бусинами блестящих глаз и открыл клюв: «Крэ- крэ».
— Боря тебя зовут, значит, — шутливо сказала бабушка Аннэ, назвав первое подвернувшееся имя. — Пойдем тогда чай пить, гостенек.
Вороненок, волочась по земле, поковылял за человеком. У него было выдернуто полхвоста, поранены крыло и лапка. Бабушка Аннэ залила ранки йодом, перебинтовала, вымыла, вычистила несчастную птицу и со злостью подумала о соседе, который жил по другую сторону огорода. Вороненок приполз оттуда, и она знала его историю. Молодую птицу принес как-то пьяный Никита, опустил ее на стол и заплетающимися языком сказал сыну-пятикласснику:
— Н-на, Гришенька, играйся.
Тот был в восторге от живой игрушки, долго возился с ней, а на следующий день вытащил вороненка во двор, швырял в него палкой, проверяя реакцию, а потом начал стравливать с кошкой. И вот заморенная птица сбежала со двора Никиты.
Через два дня вороненок оживел, приосанился и пошел с бабушкой Аннэ в огород. Она пропалывала картошку, а тот склевывал червячков.
— Помощник ты мой золотой, — любовно говорила бабушка Аннэ вороненку. Он поднимал головку и глядел на нее сверкающими глазенками, ну точь-в-точь как собачка или ребенок, которые сразу доброту чувствуют.
Вороненок скоро привык есть вместе с бабушкой Аннэ и дедом Колей. Сидел он на спинке стула у окна и клевал из своего блюдца мясо, творог, хлеб или картошку. Он уже делал перелеты по огороду, но дальше этой территории не удалялся. Хорошо чувствовал время. Около двух часов дня подлетал к форточке и стучал по стеклу клювом: нагулялся, мол, хочу обедать. Научился разговаривать с бабушкой Аннэ. Сядет она за стол сказку писать — Боря тут как тут, подскочит и спрашивает: «Крэ-крэ» — что, мол, делаешь? И услышит в ответ сказку про олененка с серебряными рожками или про непослушного медвежонка, который не здоровался с солнцем, а то про мышку-Тэряй- ку, любившую кататься в лодке по речке, грести узорчатым расписным веслом.
Если бабушка не смотрит на него, а пишет, Боря начинает сердиться, таскает клювом по столу газету, шебуршит, «крэкает»: нельзя, мол, так, неучтиво. И бабушка Аннэ поворачивается и ведет вороненка в сказку. После этого удовлетворенный Боря перелетает на диван и смотрит с дедом Колей телевизор. Тот особенно любил передачу «В мире животных». Завскрикивает от восторга и изумления дед Коля — какие ж чудеса бывают в природе! — а Боря сердится и утихомиривает его: «Крэш, крэш» — не мешай, мол, глядеть.
Вороненок сделался ручным, о лесе и своих собратьях не думал, и бабушка Аннэ с дедом Колей стали считать его равноправным членом семьи. Детей в доме не было, все разлетелись уже, и вороненок забавлял стариков, хотя хлопот он приносил много. То полощется в тазу, где белье замочено, то расклюет куриное яйцо, то залезет крылом в чернильницу и нарисует что-нибудь, как заправский художник-абстракционист в рукописи бабушки Аннэ. В таких случаях она, конечно, скандалила с Борей.
Днями бабушка Аннэ находилась дома одна, так как дед Коля все лето пропадал на рыбалке, и воспитание Бори и хлопоты, с ним связанные, по этой причине лежали на плечах бабушки Аннэ. Даже в буквальном смысле. Собирается она в магазин, и Боря с нею — прыгает на плечо и едет. У магазина перелетает на крышу и ждет, пока бабушка Аннэ не выйдет с продуктами. Потом Боря вновь занимает законную свою «плацкарту».
Боря был существом благодарным и за добро платил добром. Уничтожал в доме комаров, мошек и мух, чтобы жили тут его дедушка и бабушка как в раю. При чесываться начнет бабушка Аннэ — он с заколками в клюве летит, сядет ей на голову и дергает, поправляет прическу, если что-то не нравится.
Вечерами бабушка Аннэ мела тротуарчик у дома, собирала в совок окурки и бумажки. Однажды она закрутилась с делами и не почистила дорожку. Но утром не обнаружила там ни соринки, идеальная чистота кругом. Зато крыльцо дома украшала целая горка окурков и всякого другого мусора. Боря трудился, пока бабушка Аннэ готовила завтрак, выклевывая все, что попало в расщелины тротуара. Стаскав мусор на крыльцо, сел рядом с горкой и ждал благодарности от хозяйки…
Однажды Боря вытворил такое, что переполошил даже бабушку Аннэ. О дедушке Коле говорить не приходится: он испытал редкое для своей тихой жизни потрясение.
Бабушка Аннэ поливала овощи в огороде и грядки с маками, змеисто вытянувшие уже стебли-шейки с коробочками плодов. И вот слышит она, как во дворе заорал благим матом дед Коля, который, раздевшись до пояса, мастерил загородку для кур. Бабушка бегом на помощь и видит, что на спине у него дергается вороненок, отрывает родинку. Деду больно, он не может ничего понять, кричит.
Бабушка Аннэ вызволила деда Колю. Держит она всполошенного вороненка в руках и ругает обоих. Деда Колю за непонятливость: не мог догадаться, мол, что вороненок принял родинку за мошку и решил склевать ее, чтобы не кусала она деда Колю. Досталось и Боре: можно ведь сообразить, что больно деду, раз орет, и выпустить надо «мошку» из клюва…
Ругает их бабушка Аннэ, а у самой глаза смеются…
Зарядила моросливая осень, ударили первые морозы, и бабушка Аннэ несколько дней подряд выпускала вороненка на улицу. Пусть гуляет, летает, а то зиму-то взаперти придется сидеть.
Сын соседа Никиты воспользовался моментом и украл вороненка. О судьбе его бабушка Аннэ узнала только весной. Гришенька опять играл с птицей, заморил ее. А потом больную выбросил за ненадобностью в сугроб, на улицу. И там вороненка раздавило машиной. Бабушка Аннэ увидела крылья его, торчавшие из мокрого снежного наста, когда шла в магазин. Руки ее опустились, плечи одеревенели.