ВЛАДИМИР НЕЧВОЛОДА
У ПОЭЗИИ СВЕТЛЫ ПАЛАТЫ
55-летию со дня рождения посвящается
У МОРЯ
За раннею песней,
за юною тобой
К веселому морю,
где пляшет прибой.
Где даль проструится навстречу
светла.
И солнце голыш раскалит добела.
Наш поезд сибирский неловкое диво,
Змееныш железный,
лентяй и ворчун,
То дремлет в степи,
то несется игриво…
А ты все твердишь мне,
прижавшись к плечу:
- Где море?
А поезд сошел к Ланжерону.
- Где море?
И море легло под уклоном.
Рокочет, хохочет и плачет прибой,
И день,
словно праздник,
пригублен
тобой.
Потом кипарисы,
полночная бухта
Встревоженный ялик,
забвенье луны.
И жаркая ласка
впервые как-будто,
Как-будто впервые мы так влюблены.
- Где море? — ты шепчешь.
А море под нами.
- Где море?
Дотронься до моря руками
Вот теплые брызги,
слезы солоней,
И горечь…
Нет, горечь проступит поздней.
На пристани Графской расцвет
сарафанов,
И в мареве пальмы на ближнем холме,
Улыбчивы взгляды седых капитанов,
Но ты прижимаешься чутко ко мне.
— Где солнце?
А солнце у нас за спиною,
Оно с каждым днем все иное,
иное.
И вот уж прощанье.
Не торопи…
И вновь вьется поезд по Крымской
степи.
В моей стороне всходят ясные звезды,
Как славно живется под ними, любя,
Но только я понял наверное поздно,
Как что-то погасло в душе у тебя.
— Где ты?
Все шепчу я.
Ты маешься рядом.
Звезда умирает под сумрачным взглядом.
Где наша любовь — зоревая вода?
Я снова за нею помчусь хоть куда.
За позднею песней,
за прежней тобой,
К веселому морю,
где пляшет
прибой,
Где даль проструится навстречу
светла
И солнце голыш раскалит добела.
ВЛАДИМИР НЕЧВОЛОДА
У ПОЭЗИИ СВЕТЛЫ ПАЛАТЫ
55-летию со дня рождения посвящается
У МОРЯ
За раннею песней,
за юною тобой
К веселому морю,
где пляшет прибой.
Где даль проструится навстречу
светла.
И солнце голыш раскалит добела.
Наш поезд сибирский неловкое диво,
Змееныш железный,
лентяй и ворчун,
То дремлет в степи,
то несется игриво…
А ты все твердишь мне,
прижавшись к плечу:
- Где море?
А поезд сошел к Ланжерону.
- Где море?
И море легло под уклоном.
Рокочет, хохочет и плачет прибой,
И день,
словно праздник,
пригублен
тобой.
Потом кипарисы,
полночная бухта
Встревоженный ялик,
забвенье луны.
И жаркая ласка
впервые как-будто,
Как-будто впервые мы так влюблены.
- Где море? — ты шепчешь.
А море под нами.
- Где море?
Дотронься до моря руками
Вот теплые брызги,
слезы солоней,
И горечь…
Нет, горечь проступит поздней.
На пристани Графской расцвет
сарафанов,
И в мареве пальмы на ближнем холме,
Улыбчивы взгляды седых капитанов,
Но ты прижимаешься чутко ко мне.
— Где солнце?
А солнце у нас за спиною,
Оно с каждым днем все иное,
иное.
И вот уж прощанье.
Не торопи…
И вновь вьется поезд по Крымской
степи.
В моей стороне всходят ясные звезды,
Как славно живется под ними, любя,
Но только я понял наверное поздно,
Как что-то погасло в душе у тебя.
— Где ты?
Все шепчу я.
Ты маешься рядом.
Звезда умирает под сумрачным взглядом.
Где наша любовь — зоревая вода?
Я снова за нею помчусь хоть куда.
За позднею песней,
за прежней тобой,
К веселому морю,
где пляшет
прибой,
Где даль проструится навстречу
светла
И солнце голыш раскалит добела.