Ирина АНДРЕЕВА
Алькины каникулы
Рассказы для детей
Золотое сердечко
Внуку Акиму
За лето Максимкины волосы выгорали до цвета спелой пшеницы. Отдельные волосинки, собираясь в прядки-пёрышки, светились золотыми лучиками. Рыжими брызгами веснушек светилось лицо и облупленный нос. Бабушка ругала внука:
— Опять с непокрытой головой носишься, напечёт, будешь потом маяться.
Максимка по-прежнему забывал надеть кепку, а нередко оставлял её где-либо, нарываясь на новые упрёки взрослых.
Жалел и любил Максимку дедушка Архип, прижимал мальца к своему тёплому уютному боку, гладил по золотой макушке, нередко приговаривал:
— Эх, кабы мне хотя три таких волосинки на развод, глядишь помолодел бы я хоть лет на десяток-другой, — оглаживал свободной рукой лысую голову, улыбался в усы, лишь глубокие морщинки у глаз выдавали его лукавое настроение.
— А какие у тебя были волоса, дедушка?
— Издали приметные были. Эх, «Облетела моя голова, куст волос золотистых вянет», — цитировал незнакомые Максимке строки.
— Как это куст? — недоумевал Максимка.
— А как же? Ровно куст на грядке на голове волосы и растут. А слова эти принадлежат русскому поэту Сергею Есенину, вырастешь, узнаешь. Замечательный был поэт! Жил на Рязанщине, любил Россию, воспевал её. Так воспевал, что всякому человеку было понятно и близко: простому и великому! Глаза имел голубые как озёра, а волосы золотые, ровно как у тебя.
Призадумался Максимка крепко над словами дедушки. Он расспросил деда, когда у него день рождения и сколько ему исполнится лет, да сколько лет бабушке, маме и папе; на сколько лет он, Максимка младше их всех? А сколько будет дедушке, если убавить десяток-другой?
Спустя время мама не смогла уговорить сына пойти в парикмахерскую, сделать стрижку. «Нет и нет», — твердил упрямо:
— К школе, к первому сентября и постригусь.
— Не жарко ли тебе с такой шевелюрой? — не сдавалась мать, — Летом нужно коротко стричься, а к школе в аккурат обрастёшь.
— Нет! — твердил Максимка, — Они мне сейчас нужны! Когда надо, я сам пойду к тёте Наде и постригусь как хочу.
— Ишь ты — сам, — улыбался дедушка, — Во второй класс перешёл, а какой самостоятельный у нас парень растёт!
Вообще-то парикмахерская была в двух шагах от дома, потому Максимка и говорил так уверенно.
В самый канун перед школой, мама наказала ему, что уже оплатила работу мастера-парикмахера, нужно сходить. Максимка отправился один, зачем-то прихватив с собой коробку из-под кед, которые ему купили к школе.
Парикмахер тётя Надя немало удивилась, когда маленький клиент потребовал:
— Постригите меня под «ноль», но только чтобы все волосы — вот сюда, — протянул коробочку.
Мастер пыталась убедить незадачливого парнишку, что первое сентября — это День знаний, праздник, стоит ли делать такую причёску? Максимка упорствовал:
— Так надо! Отрастут, чего их жалеть.
Его укутали большой чёрной накидкой из непромокаемой ткани, обрызгали голову водой и началась стрижка. Золотые лучики безжизненно падали на плечи, и на пол. Максимка заволновался. Тётя Надя, заметив беспокойство, поставила коробку к нему на колени и стала сбрасывать прядки туда. Она пыталась шутить, выспросить, зачем Максимке понадобились состриженные волосы, но он угрюмо молчал, покрывшись пунцовой краской, и кроме слова «надо» не произнёс больше ни слова. Переглядываясь с коллегой по работе, тётя Надя пожимала плечами, думала: «Как бы не расплакался под конец клиент, увидев забритую голову во всей красе. Надо было отказать ему, пусть бы пришёл с матерью, как прежде».
Максимка, однако не огорчился, взял сдачу, сам старательно подобрал с пола оброненные пряди и довольный убежал, прижимая к груди коробочку. Домашние ахнули, увидев Максимкину лысину. Но дело было сделано.
В начале октября ударили первые утренние морозцы, убелили инеем пожелтевшие травы, поморозили последние осенние цветы — астры и хризантемы, первым ледком схватили лужицы. В один из вечеров родители наказали Максимке по секрету:
— Завтра у дедушки день рождения, не забудь поздравить, придумай какую-нибудь открытку.
— Я и без вас знаю, давно жду, — ответил сын.
Утром Максимка сиял от счастья, когда вручал любимому деду в подарок ту самую коробочку из-под кед. На её крышке он старательно написал: «Деду в День рождения!»
Каково же было удивление Архипа Степановича, когда он обнаружил там волосы внука. Не успел ничего сказать, как Максимка, расплывшись в улыбке, заявил:
— Надеюсь тебе этого хватит, чтобы помолодеть лет на десяток-другой?!
— Помолодеть-то дело хорошее, внучок, да как же я их на свою голову посажу, это ведь не рассада.
Максимка оторопел на миг. Как же он раньше об этом не подумал? Почти тотчас его озарила догадка:
— А если на клей «Момент», он знаешь, всё клеит.
— Хорошенькое дельце — всё, — засмеялся дед, — картон, дерево, ткань, стекло.
— И кожу можно, там написано, я сам читал.
Архип Степанович по-доброму засмеялся:
— Но ведь не человеческую живую кожу. Эдак моя лысина облезет совсем и в скальп превратится.
— А если взять резиновую шапочку, в которой в бассейне плавают и на неё наклеить? — в глазах и голосе Максимки появились тревожные нотки, готовые перерасти в слёзы.
— Хорошая идея, — приободрил его дед, — только я не барышня всё же, чтобы парик носить. Знаешь, что мы с тобой сделаем: соберём это золото в чистый конверт и напишем письма в будущее. Ты — мне, я — тебе. Только чур не подглядывать! В год, когда тебе исполнится восемнадцать лет, ты вскроешь их и прочтёшь, а волосы пусть лежат на память о твоём счастливом детстве. Я сегодня и без того помолодел, день, когда меня все поздравляют, дарят подарки, улыбаются, желают здоровья, о чём ещё можно мечтать человеку в мои годы?! Твой дорогой подарок запомню до конца своих дней. Это же надо было такое придумать!
Вечером письма были готовы. Архип Степанович не читая вложил письмо внука в своё, вложил в конверт, запечатал и написал там, где пишут адрес: «Вскрыть в день совершеннолетия Максима». В другой конверт ссыпали волосы. Оба конверта дед отдал снохе, попросил:
— Прибери подальше.
Шли годы и про письма все позабыли. Ушёл в мир иной Архип Степанович. Максимка вырос и с отличием окончил школу.
В день своего совершеннолетия уже вечером он вдруг вспомнил о дедушке, о задушевных разговорах с ним, об их секретах и общих делах. Вспомнил уговор и спросил у матери, сохранила ли она заветные конверты?
Максим совершенно не помнил, что написал сам, потому быстро пробежал глазами незатейливые строки с ошибками:
«Дедушка Архип, я тебя сильно лублю и хачу чтобы ты помалодел и жил вечно!»
Дедушка написал: «Дорогой мой внучок, не ведаю, буду ли я жив, когда ты станешь читать эти строки. Помни: дедушка любит тебя больше всего на белом свете! И если бы вышел такой случай, что мне пришлось бы отдать за тебя свою жизнь, я бы сделал это не задумываясь.
Сегодня мы уложили в конверт все до единого твои золотые лучики, которые ты пожертвовал ради меня-старика. Знай: у тебя не только волосы золотые, но и сердечко! Верю: пройдут годы, и ты вырастешь настоящим Человеком, на радость родителям. Так оставайся же им всегда! Пусть жизненные невзгоды не замутят твоей чистой души, не коснутся ласкового, отзывчивого сердца! Твой дед Архип Степанович».
На душе у Максима стало светло, он улыбался, потому что знал: дед Архип смотрит с Неба, радуется за него и обязательно поможет в трудную минуту.
Ирина АНДРЕЕВА
Алькины каникулы
Рассказы для детей
Золотое сердечко
Внуку Акиму
За лето Максимкины волосы выгорали до цвета спелой пшеницы. Отдельные волосинки, собираясь в прядки-пёрышки, светились золотыми лучиками. Рыжими брызгами веснушек светилось лицо и облупленный нос. Бабушка ругала внука:
— Опять с непокрытой головой носишься, напечёт, будешь потом маяться.
Максимка по-прежнему забывал надеть кепку, а нередко оставлял её где-либо, нарываясь на новые упрёки взрослых.
Жалел и любил Максимку дедушка Архип, прижимал мальца к своему тёплому уютному боку, гладил по золотой макушке, нередко приговаривал:
— Эх, кабы мне хотя три таких волосинки на развод, глядишь помолодел бы я хоть лет на десяток-другой, — оглаживал свободной рукой лысую голову, улыбался в усы, лишь глубокие морщинки у глаз выдавали его лукавое настроение.
— А какие у тебя были волоса, дедушка?
— Издали приметные были. Эх, «Облетела моя голова, куст волос золотистых вянет», — цитировал незнакомые Максимке строки.
— Как это куст? — недоумевал Максимка.
— А как же? Ровно куст на грядке на голове волосы и растут. А слова эти принадлежат русскому поэту Сергею Есенину, вырастешь, узнаешь. Замечательный был поэт! Жил на Рязанщине, любил Россию, воспевал её. Так воспевал, что всякому человеку было понятно и близко: простому и великому! Глаза имел голубые как озёра, а волосы золотые, ровно как у тебя.
Призадумался Максимка крепко над словами дедушки. Он расспросил деда, когда у него день рождения и сколько ему исполнится лет, да сколько лет бабушке, маме и папе; на сколько лет он, Максимка младше их всех? А сколько будет дедушке, если убавить десяток-другой?
Спустя время мама не смогла уговорить сына пойти в парикмахерскую, сделать стрижку. «Нет и нет», — твердил упрямо:
— К школе, к первому сентября и постригусь.
— Не жарко ли тебе с такой шевелюрой? — не сдавалась мать, — Летом нужно коротко стричься, а к школе в аккурат обрастёшь.
— Нет! — твердил Максимка, — Они мне сейчас нужны! Когда надо, я сам пойду к тёте Наде и постригусь как хочу.
— Ишь ты — сам, — улыбался дедушка, — Во второй класс перешёл, а какой самостоятельный у нас парень растёт!
Вообще-то парикмахерская была в двух шагах от дома, потому Максимка и говорил так уверенно.
В самый канун перед школой, мама наказала ему, что уже оплатила работу мастера-парикмахера, нужно сходить. Максимка отправился один, зачем-то прихватив с собой коробку из-под кед, которые ему купили к школе.
Парикмахер тётя Надя немало удивилась, когда маленький клиент потребовал:
— Постригите меня под «ноль», но только чтобы все волосы — вот сюда, — протянул коробочку.
Мастер пыталась убедить незадачливого парнишку, что первое сентября — это День знаний, праздник, стоит ли делать такую причёску? Максимка упорствовал:
— Так надо! Отрастут, чего их жалеть.
Его укутали большой чёрной накидкой из непромокаемой ткани, обрызгали голову водой и началась стрижка. Золотые лучики безжизненно падали на плечи, и на пол. Максимка заволновался. Тётя Надя, заметив беспокойство, поставила коробку к нему на колени и стала сбрасывать прядки туда. Она пыталась шутить, выспросить, зачем Максимке понадобились состриженные волосы, но он угрюмо молчал, покрывшись пунцовой краской, и кроме слова «надо» не произнёс больше ни слова. Переглядываясь с коллегой по работе, тётя Надя пожимала плечами, думала: «Как бы не расплакался под конец клиент, увидев забритую голову во всей красе. Надо было отказать ему, пусть бы пришёл с матерью, как прежде».
Максимка, однако не огорчился, взял сдачу, сам старательно подобрал с пола оброненные пряди и довольный убежал, прижимая к груди коробочку. Домашние ахнули, увидев Максимкину лысину. Но дело было сделано.
В начале октября ударили первые утренние морозцы, убелили инеем пожелтевшие травы, поморозили последние осенние цветы — астры и хризантемы, первым ледком схватили лужицы. В один из вечеров родители наказали Максимке по секрету:
— Завтра у дедушки день рождения, не забудь поздравить, придумай какую-нибудь открытку.
— Я и без вас знаю, давно жду, — ответил сын.
Утром Максимка сиял от счастья, когда вручал любимому деду в подарок ту самую коробочку из-под кед. На её крышке он старательно написал: «Деду в День рождения!»
Каково же было удивление Архипа Степановича, когда он обнаружил там волосы внука. Не успел ничего сказать, как Максимка, расплывшись в улыбке, заявил:
— Надеюсь тебе этого хватит, чтобы помолодеть лет на десяток-другой?!
— Помолодеть-то дело хорошее, внучок, да как же я их на свою голову посажу, это ведь не рассада.
Максимка оторопел на миг. Как же он раньше об этом не подумал? Почти тотчас его озарила догадка:
— А если на клей «Момент», он знаешь, всё клеит.
— Хорошенькое дельце — всё, — засмеялся дед, — картон, дерево, ткань, стекло.
— И кожу можно, там написано, я сам читал.
Архип Степанович по-доброму засмеялся:
— Но ведь не человеческую живую кожу. Эдак моя лысина облезет совсем и в скальп превратится.
— А если взять резиновую шапочку, в которой в бассейне плавают и на неё наклеить? — в глазах и голосе Максимки появились тревожные нотки, готовые перерасти в слёзы.
— Хорошая идея, — приободрил его дед, — только я не барышня всё же, чтобы парик носить. Знаешь, что мы с тобой сделаем: соберём это золото в чистый конверт и напишем письма в будущее. Ты — мне, я — тебе. Только чур не подглядывать! В год, когда тебе исполнится восемнадцать лет, ты вскроешь их и прочтёшь, а волосы пусть лежат на память о твоём счастливом детстве. Я сегодня и без того помолодел, день, когда меня все поздравляют, дарят подарки, улыбаются, желают здоровья, о чём ещё можно мечтать человеку в мои годы?! Твой дорогой подарок запомню до конца своих дней. Это же надо было такое придумать!
Вечером письма были готовы. Архип Степанович не читая вложил письмо внука в своё, вложил в конверт, запечатал и написал там, где пишут адрес: «Вскрыть в день совершеннолетия Максима». В другой конверт ссыпали волосы. Оба конверта дед отдал снохе, попросил:
— Прибери подальше.
Шли годы и про письма все позабыли. Ушёл в мир иной Архип Степанович. Максимка вырос и с отличием окончил школу.
В день своего совершеннолетия уже вечером он вдруг вспомнил о дедушке, о задушевных разговорах с ним, об их секретах и общих делах. Вспомнил уговор и спросил у матери, сохранила ли она заветные конверты?
Максим совершенно не помнил, что написал сам, потому быстро пробежал глазами незатейливые строки с ошибками:
«Дедушка Архип, я тебя сильно лублю и хачу чтобы ты помалодел и жил вечно!»
Дедушка написал: «Дорогой мой внучок, не ведаю, буду ли я жив, когда ты станешь читать эти строки. Помни: дедушка любит тебя больше всего на белом свете! И если бы вышел такой случай, что мне пришлось бы отдать за тебя свою жизнь, я бы сделал это не задумываясь.
Сегодня мы уложили в конверт все до единого твои золотые лучики, которые ты пожертвовал ради меня-старика. Знай: у тебя не только волосы золотые, но и сердечко! Верю: пройдут годы, и ты вырастешь настоящим Человеком, на радость родителям. Так оставайся же им всегда! Пусть жизненные невзгоды не замутят твоей чистой души, не коснутся ласкового, отзывчивого сердца! Твой дед Архип Степанович».
На душе у Максима стало светло, он улыбался, потому что знал: дед Архип смотрит с Неба, радуется за него и обязательно поможет в трудную минуту.