Леонид ИВАНОВ
Суббота — банный день
Рассказы
ПОХМЕЛЬНАЯ МОЛИТВА
— Наташенька, у нас проблемы…
— Опять папа?
— Ну, а что ещё? У папы снова запой. Я тебе ничего не говорила, но уже две недели… Опять допился… Давление под двести. У меня годовой отчёт, с работы не уйти, сегодня уже соседку попросила с ним посидеть.
— Марину, что ли?
— А кого ещё?
— Мама! Ты же знаешь, что она на папу давно неровно дышит.
— Да мы уже не в том возрасте, чтобы неровно дышать.
— Вот как раз самый такой возраст — седина в бороду, бес в ребро.
— Наташенька, да он в таком беспомощном состоянии, что никакой бес не поможет.
— Всё равно, мама, не надо давать повода. Это она с виду вся такая праведная, всё Бога поминает, а в глазах черти пляшут.
— А ты завтра сможешь с ним побыть?
— Завтра смогу.
— Тогда до завтра! Целую тебя, доченька.
* * *
Утром отец, выпив ещё до прихода Наташи очередные сто граммов, мирно спал.
— Я там приготовила похмельный коктейль, — надевая шубу, давала наставления Полина Петровна. — Проснётся, дашь выпить. Таблетки на столе в гостиной. Ну, найдёшь сама. Всё, я побежала. Постарайся водки много не давать.
— Мама, не волнуйся, всё будет хорошо.
Наташа прошла в гостиную, включила ноутбук, быстренько прочитала заголовки новостей, не нашла ничего привлекательного и погрузилась в работу. Часа через полтора из спальни послышался голос отца:
— Полина! Полина, иди сюда!
Наташа прошла в спальню:
— Привет, папа!
— Привет, — глухо ответил отец, потом откашлялся и уже нормальным голосом спросил:
— А мама где?
— Мама на работу убежала.
— А я вот опять… Ты извини!
— Да вижу, что опять.
— Наташенька, плохо мне… Очень плохо…
— Сейчас я тебе лекарство принесу.
Отец выпил приготовленный женой успокоительный коктейль из пустырника, валерьянки, корвалола и ещё каких-то лекарств, откинулся на подушку.
— Плохо мне, Наташенька…
— Сейчас полегчает. Давай, я тебе давление померяю.
Отец послушно вытянул поверх одеяла левую руку. Давление зашкаливало.
— Папа, давай я «скорую» вызову. У тебя же гипертонический криз.
— Не надо «скорой». Что они скажут? Пить надо меньше? Так я это и без них знаю. Всё пройдёт. Первый раз, что ли? Дай, я в тишине полежу.
Через некоторое время из спальни послышалось:
— Наташенька, иди сюда!
— Что тебе, папа?
— Плохо мне, — выдавил отец, вытирая со лба обильный пот.
— Да вижу, что плохо. Давай «скорую» вызову.
— Не надо «скорой», — уже с раздражением сказал отец.
— Ну, тогда не знаю, чем тебе помочь. Мама сказала, что укол тебе сегодня уже поставила, таблетки дала. Больше нельзя.
— Вчера Марина мне какую-то молитву прочитала, и сразу полегчало. Почитай тоже, может, пройдёт.
— Папа, ты же всегда воинствующим атеистом был! Да я, в отличие от Марины, и молитв никаких не знаю.
— В интернете поищи. Наверняка же есть.
— Да какую хоть Марина читала?
— Не знаю… Не помню… Помню, что ладонь на лоб положила и молитву прочитала.
— Ну, папа, ладонь-то я тоже могу положить. Если тебе легче будет, а вот с молитвой… Какие хоть там слова-то были?
— Не помню… Помню, что мне сразу полегчало, и я заснул.
Наташа взяла ноутбук, забила в поисковике «самые распространённые молитвы». В молитве оптинских старцев нашла подходящее: «Господи, просвети мой ум и сердце мое для разумения Твоих вечных и неизменных законов, управляющих миром, чтобы я мог правильно служить Тебе и ближним моим».
— Не то, — сразу отверг отец. — Там другие слова были.
— Господи, дай мне силы изменить то, что я могу изменить, дай мне терпение смириться с тем, что я не могу изменить, и дай мне мудрость, чтобы отличить первое от второго, — прочитала Наташа из испанской молитвы.
— Слишком мудрёно. Не то. Там что-то очень простое было.
— Ну вот ещё молитва на сон, — обрадовалась Наташа и стала с выражением читать: «И даждь нам, Владыко, на сон грядущим, покой тела и души, и сохрани нас от мрачнаго сна греховнаго, и всякаго темнаго и нощнаго сладострастия. Утиши стремление страстей, и угаси разжженныя стрелы лукаваго, яже на ны льстиво движимыя. Плоти нашея востания утоли, и всяко земное и вещественное наше мудрование успи».
— Не то, — опять с раздражением в голосе перебил отец. — Ну совсем же простая молитва была, а ты тут какие-то мудрёные находишь.
— Папа, ну, вспомни хоть какие-то слова…
— Не помню… Но мне сразу так хорошо стало, и я заснул. Ой, погоди-ка. Кажется вспомнил начало: «Боже, царя храни».
Наташа нашла в интернете гимн царской России, положила отцу ладонь на лоб и, вспомнив виденное в кино, стала прямо с монитора негромко нараспев читать:
Боже, Царя храни!
Сильный, державный,
Царствуй на славу нам,
Царствуй на страх врагам,
Царь православный.
Боже, Царя храни!
Она не успела допеть гимн до конца, как отец мирно захрапел.
Леонид ИВАНОВ
Суббота — банный день
Рассказы
ПОХМЕЛЬНАЯ МОЛИТВА
— Наташенька, у нас проблемы…
— Опять папа?
— Ну, а что ещё? У папы снова запой. Я тебе ничего не говорила, но уже две недели… Опять допился… Давление под двести. У меня годовой отчёт, с работы не уйти, сегодня уже соседку попросила с ним посидеть.
— Марину, что ли?
— А кого ещё?
— Мама! Ты же знаешь, что она на папу давно неровно дышит.
— Да мы уже не в том возрасте, чтобы неровно дышать.
— Вот как раз самый такой возраст — седина в бороду, бес в ребро.
— Наташенька, да он в таком беспомощном состоянии, что никакой бес не поможет.
— Всё равно, мама, не надо давать повода. Это она с виду вся такая праведная, всё Бога поминает, а в глазах черти пляшут.
— А ты завтра сможешь с ним побыть?
— Завтра смогу.
— Тогда до завтра! Целую тебя, доченька.
* * *
Утром отец, выпив ещё до прихода Наташи очередные сто граммов, мирно спал.
— Я там приготовила похмельный коктейль, — надевая шубу, давала наставления Полина Петровна. — Проснётся, дашь выпить. Таблетки на столе в гостиной. Ну, найдёшь сама. Всё, я побежала. Постарайся водки много не давать.
— Мама, не волнуйся, всё будет хорошо.
Наташа прошла в гостиную, включила ноутбук, быстренько прочитала заголовки новостей, не нашла ничего привлекательного и погрузилась в работу. Часа через полтора из спальни послышался голос отца:
— Полина! Полина, иди сюда!
Наташа прошла в спальню:
— Привет, папа!
— Привет, — глухо ответил отец, потом откашлялся и уже нормальным голосом спросил:
— А мама где?
— Мама на работу убежала.
— А я вот опять… Ты извини!
— Да вижу, что опять.
— Наташенька, плохо мне… Очень плохо…
— Сейчас я тебе лекарство принесу.
Отец выпил приготовленный женой успокоительный коктейль из пустырника, валерьянки, корвалола и ещё каких-то лекарств, откинулся на подушку.
— Плохо мне, Наташенька…
— Сейчас полегчает. Давай, я тебе давление померяю.
Отец послушно вытянул поверх одеяла левую руку. Давление зашкаливало.
— Папа, давай я «скорую» вызову. У тебя же гипертонический криз.
— Не надо «скорой». Что они скажут? Пить надо меньше? Так я это и без них знаю. Всё пройдёт. Первый раз, что ли? Дай, я в тишине полежу.
Через некоторое время из спальни послышалось:
— Наташенька, иди сюда!
— Что тебе, папа?
— Плохо мне, — выдавил отец, вытирая со лба обильный пот.
— Да вижу, что плохо. Давай «скорую» вызову.
— Не надо «скорой», — уже с раздражением сказал отец.
— Ну, тогда не знаю, чем тебе помочь. Мама сказала, что укол тебе сегодня уже поставила, таблетки дала. Больше нельзя.
— Вчера Марина мне какую-то молитву прочитала, и сразу полегчало. Почитай тоже, может, пройдёт.
— Папа, ты же всегда воинствующим атеистом был! Да я, в отличие от Марины, и молитв никаких не знаю.
— В интернете поищи. Наверняка же есть.
— Да какую хоть Марина читала?
— Не знаю… Не помню… Помню, что ладонь на лоб положила и молитву прочитала.
— Ну, папа, ладонь-то я тоже могу положить. Если тебе легче будет, а вот с молитвой… Какие хоть там слова-то были?
— Не помню… Помню, что мне сразу полегчало, и я заснул.
Наташа взяла ноутбук, забила в поисковике «самые распространённые молитвы». В молитве оптинских старцев нашла подходящее: «Господи, просвети мой ум и сердце мое для разумения Твоих вечных и неизменных законов, управляющих миром, чтобы я мог правильно служить Тебе и ближним моим».
— Не то, — сразу отверг отец. — Там другие слова были.
— Господи, дай мне силы изменить то, что я могу изменить, дай мне терпение смириться с тем, что я не могу изменить, и дай мне мудрость, чтобы отличить первое от второго, — прочитала Наташа из испанской молитвы.
— Слишком мудрёно. Не то. Там что-то очень простое было.
— Ну вот ещё молитва на сон, — обрадовалась Наташа и стала с выражением читать: «И даждь нам, Владыко, на сон грядущим, покой тела и души, и сохрани нас от мрачнаго сна греховнаго, и всякаго темнаго и нощнаго сладострастия. Утиши стремление страстей, и угаси разжженныя стрелы лукаваго, яже на ны льстиво движимыя. Плоти нашея востания утоли, и всяко земное и вещественное наше мудрование успи».
— Не то, — опять с раздражением в голосе перебил отец. — Ну совсем же простая молитва была, а ты тут какие-то мудрёные находишь.
— Папа, ну, вспомни хоть какие-то слова…
— Не помню… Но мне сразу так хорошо стало, и я заснул. Ой, погоди-ка. Кажется вспомнил начало: «Боже, царя храни».
Наташа нашла в интернете гимн царской России, положила отцу ладонь на лоб и, вспомнив виденное в кино, стала прямо с монитора негромко нараспев читать:
Боже, Царя храни!
Сильный, державный,
Царствуй на славу нам,
Царствуй на страх врагам,
Царь православный.
Боже, Царя храни!
Она не успела допеть гимн до конца, как отец мирно захрапел.