Ирина АНДРЕЕВА
Осколки радуги
Повести, рассказы
Соревнование
Все началось со ссоры на меже. Не так, чтобы ссора, но спор разыгрался крепкий, дошло до взаимных оскорблений.
Обычно после вспашки общего картофельного поля межу между соседними участками протаптывал Леонтий. На этот раз он припозднился с работы, и сосед слева Григорий проторил ее со своей стороны сам. Леонтий возмутился:
— Ты чего это нынче напетлял: начал от своего угла, а вывел куда?
— Куда кажный год выводим — по прямой на столбик.
Леонтий горячился:
— Ага, столбик, да только не тот. Тут метра два расхождения в твою пользу.
— А тебе все мало? — не уступал и Григорий.
— Мне в самый аккурат, когда по правде. На чужое рот не разеваю, но и своего не уступлю!
Мужики еще долго махали друг напротив друга руками, доказывая каждый свою правоту, пока Григория не позвала на ужин жена. Напоследок он с досадой махнул рукой в сторону соседа:
— Живешь, как бирюк, ни себе, ни людям! У тебя зимой снега не выпросишь, тебя даже птицы стороной облетают — в единственном скворечнике одни воробьи квартируют! Бери лопату и правь, как тебе хочется! У тебя же семеро по лавкам, а мне на свою дюжину ребят и этого хватит!
— А ты не бирюк? Ты хомяк запасливый, вон щеки наел! — огрызнулся Леонтий.
Вот это, последнее — укор, намек на то, что у Леонтия нет детей, уколол больнее всего. Еще и скворцов приплел до кучи.
Не поленился Леонтий, сосчитал, сколько у Григория развешано скворечников, и в ближайшие выходные принялся строгать и пилить в сарае. Трудился он всю неделю после работы. Каждый день на его усадьбе появлялся новый домик для птиц. Как только их стало больше, чем у соседа, Григорий тоже взялся за рубанок. И пошло соревнование: сегодня у Леонтия семь домиков по деревьям, назавтра у Григория девять. Вскоре счет пошел на второй десяток. Куда их развешивать? Уже фантазии не хватает. Леонтий смекнул: «Приколочу-ка я их в лесочек напротив, будут скворцы селиться, бабам да ребятам веселее».
Березовым лесок вдавался в их улицу острой вершиной треугольника. Между ним и домами ровная поляна. На этой поляне но вечерам собираются бабы и ребятишки встречать гурт с выпасов.
Как только появились в лесочке скворечники, решил Григорий: «Думаешь, я лопух! Я еще не такое устрою». Вскоре у крайних березок появилась удобная, длинная скамья со спинкой. Бабы рады: «Дай вам Бог, мужики, здоровья, что об нас позаботились!»
Настал черед Леонтия. Опять вспомнил он насмешку, что детей не имеет. Так пусть чужие ребята забавляются: устроил на поляне качели. Дня через два Григорий машину песка на площадку завез. Придут ребята коров, овец встречать, а тут забава: хочешь — на качелях катайся, хочешь — в песке играй.
А вот когда Леонтий стал яму на поляне копать, чтобы установить карусель, вышел с лопатой Григорий и другие соседские мужики подтянулись. Кто столб шкурил, кто звездочку устанавливал, кто сиденья мастерил, кто землю вокруг столба утрамбовывал.
После сидели все вместе на бревнах, табак курили, наблюдали, как ребятишки на карусели катаются.
— Шабаш, однако, ничья у нас с тобой, — хохотнул Григорий, обращаясь к Леонтию, и первый протянул соседу руку.
Леонтий смутился, но руку подал:
— Неплохо бы еще горку сообразить ребятишкам, я в городе видел дощатую полированную, на ней и зимой, и летом кататься можно.
— Сообразим, какие наши годы! Будет ребятам горсад.
Ирина АНДРЕЕВА
Осколки радуги
Повести, рассказы
Соревнование
Все началось со ссоры на меже. Не так, чтобы ссора, но спор разыгрался крепкий, дошло до взаимных оскорблений.
Обычно после вспашки общего картофельного поля межу между соседними участками протаптывал Леонтий. На этот раз он припозднился с работы, и сосед слева Григорий проторил ее со своей стороны сам. Леонтий возмутился:
— Ты чего это нынче напетлял: начал от своего угла, а вывел куда?
— Куда кажный год выводим — по прямой на столбик.
Леонтий горячился:
— Ага, столбик, да только не тот. Тут метра два расхождения в твою пользу.
— А тебе все мало? — не уступал и Григорий.
— Мне в самый аккурат, когда по правде. На чужое рот не разеваю, но и своего не уступлю!
Мужики еще долго махали друг напротив друга руками, доказывая каждый свою правоту, пока Григория не позвала на ужин жена. Напоследок он с досадой махнул рукой в сторону соседа:
— Живешь, как бирюк, ни себе, ни людям! У тебя зимой снега не выпросишь, тебя даже птицы стороной облетают — в единственном скворечнике одни воробьи квартируют! Бери лопату и правь, как тебе хочется! У тебя же семеро по лавкам, а мне на свою дюжину ребят и этого хватит!
— А ты не бирюк? Ты хомяк запасливый, вон щеки наел! — огрызнулся Леонтий.
Вот это, последнее — укор, намек на то, что у Леонтия нет детей, уколол больнее всего. Еще и скворцов приплел до кучи.
Не поленился Леонтий, сосчитал, сколько у Григория развешано скворечников, и в ближайшие выходные принялся строгать и пилить в сарае. Трудился он всю неделю после работы. Каждый день на его усадьбе появлялся новый домик для птиц. Как только их стало больше, чем у соседа, Григорий тоже взялся за рубанок. И пошло соревнование: сегодня у Леонтия семь домиков по деревьям, назавтра у Григория девять. Вскоре счет пошел на второй десяток. Куда их развешивать? Уже фантазии не хватает. Леонтий смекнул: «Приколочу-ка я их в лесочек напротив, будут скворцы селиться, бабам да ребятам веселее».
Березовым лесок вдавался в их улицу острой вершиной треугольника. Между ним и домами ровная поляна. На этой поляне но вечерам собираются бабы и ребятишки встречать гурт с выпасов.
Как только появились в лесочке скворечники, решил Григорий: «Думаешь, я лопух! Я еще не такое устрою». Вскоре у крайних березок появилась удобная, длинная скамья со спинкой. Бабы рады: «Дай вам Бог, мужики, здоровья, что об нас позаботились!»
Настал черед Леонтия. Опять вспомнил он насмешку, что детей не имеет. Так пусть чужие ребята забавляются: устроил на поляне качели. Дня через два Григорий машину песка на площадку завез. Придут ребята коров, овец встречать, а тут забава: хочешь — на качелях катайся, хочешь — в песке играй.
А вот когда Леонтий стал яму на поляне копать, чтобы установить карусель, вышел с лопатой Григорий и другие соседские мужики подтянулись. Кто столб шкурил, кто звездочку устанавливал, кто сиденья мастерил, кто землю вокруг столба утрамбовывал.
После сидели все вместе на бревнах, табак курили, наблюдали, как ребятишки на карусели катаются.
— Шабаш, однако, ничья у нас с тобой, — хохотнул Григорий, обращаясь к Леонтию, и первый протянул соседу руку.
Леонтий смутился, но руку подал:
— Неплохо бы еще горку сообразить ребятишкам, я в городе видел дощатую полированную, на ней и зимой, и летом кататься можно.
— Сообразим, какие наши годы! Будет ребятам горсад.