Ирина Андреева
Сто первый снег
Повесть и рассказы.
Счастливое утро
Лилия — Лили, как сама себя отрекомендовала девушка, вселилась в комнату к Кристине, Светке, и Юльке на третьем курсе. Перевелась на исторический факультет из другого города.
Давно сдружившиеся девчата приняли новенькую если не в штыки, то весьма холодно. В женском коллективе это как правило: ополчиться за то, что красивая, или некрасивая, умная или глупая, успешная или недотёпа, за все достоинства и недостатки. На всякий случай… Чисто женская «солидарность».
Сразу угадали: эта Лили — единственная дочь номенклатурщиков, самая богатая среди них. Не станет ли задаваться и считать их пустым местом? Вон как имя своё переиначила. Они-то подружки — один за всех и все за одного! У каждой своя изюминка. Светка — самая бедная, отчаянная и смелая, неутомимая выдумщица, голь на выдумку способна. Юлька — практичная, предприимчивая. Законница, знает, как добиться справедливости, к кому обратиться, в случае чего. Кристина — скромница, но мудра и рассудительна. Недостающие качества одной дополняются достоинствами других — советом, делом, взаимовыручкой.
Чем дышит новенькая? Модница, красотка, с безупречной фигурой фарфоровой статуэтки. Цену своим прелестям явно знает. А в чём изъян? Почему перевелась? Должно быть, сердцеедка. Уж не аморалка ли за плечами? А ну как всех ребят с ума сведёт и отобьёт у девчонок? Это и другое предстоит узнать, выяснить. Всё-таки бок о бок три года под одной крышей жить.
Очень скоро выяснилось, что Лиля открытая и совсем нежадная. С каникул приезжает с такими щедрыми гостинцами для девчат, о которых они и не мечтали. Учится стабильно, а перевестись пришлось оттого, что решила уйти от полной опеки со стороны родителей, приобрести хоть какой-то жизненный опыт, попытаться принимать самостоятельные решения.
Прелести самостоятельной жизни Лилия оценила очень быстро. Многие «науки» пришлось осваивать впервые в жизни. Общий подъём в шесть утра под громкий советский гимн из всех комнатных динамиков. Гулкая неуютная общая кухня с длинным, обитым цинком столом, обшарпанными стенами и кафельным полом, с очередью у газовых конфорок и грязной раковиной в картофельных очистках. Холодная, с вечно распахнутым окном умывальная, с ледяной водой. Парная и тесная прачечная с примитивным инвентарём: большими корытами, банными шайками и стиральными досками. Открытые душевые кабины в сыром подвале общежития с отдушинами-пробоинами в стенах на уровне земли, в которые не только тянул снег и ветер, но суетилась — подглядывала городская шпана, а иногда запускала льдинки на обнаженные девичьи тела. Посещение общественной городской бани с тесной раздевалкой и узкими шкафчиками под номерами тоже явилось откровением.
Первой участие к ней проявила Кристина — практичная деревенская девушка, привыкшая к простому крестьянскому труду. Именно она показала, как обращаться со стиральной доской, чем лучше сводить пятна с одежды, как быстро просушить выстиранную вещь, и как обойтись без утюга, когда перебои с электричеством.
— Ты будто в армии служила! — искренне удивлялась Лили.
— В армии не служила, в военно-спортивном лагере была один сезон, но не это главное. У меня больше жизненного опыта и навыков. Учись, пригодится.
Девчата стали уединяться для простого душевного разговора на кухне по вечерам, когда очередь там сходила на нет.
Оказалось, что отец у Лили неродной, а родившаяся в новом браке мамы сестрёнка, которую она искренне любила, как-то невольно вносила в их с отчимом отношения отчуждение по принципу «своя рубашка ближе к телу». Будучи неглупой, Лиля рассудила: всем будет на пользу её отсутствие — чем дальше, тем дружнее. Именно сестрёнка, когда только начинала лепетать, назвала её Лили, имя это вошло в обиход, и никакое это невысокомерие, желание быть особенной среди других.
Лиля в свою очередь задала Кристине вопрос, занимающий её:
— Не понимаю, почему ты пошла учиться на исторический факультет, каким боком он тебе пригодится в деревне?
— Я очень люблю историю. Если не получится заниматься ею как наукой, пойду преподавать её в любое учебное заведение.
— Это у тебя-то не получится? Сомневаюсь! Такой силе воли и трудолюбию как я у тебя, позавидовать можно.
Мало-по-малу девчата приняли новенькую в свой круг. Сомнения оставались у самой Лилии, ровня ли она им? Но приходится как-то приспосабливаться, принимать условия жизни таковыми, как есть. Учиться, как внушала Кристина.
«Ну, не облезла же! Пускай жизни учится», — эту фразу она случайно услышала от отчима в разговоре с матерью, что окончательно утвердило её в правильности решения.
Однажды после осенней сессии Лилия с каникул приехала в обновках. На стройных ножках красовались замшевые сапоги цвета кофе с молоком. Пружинящая подошва «манная каша» горкой — писк последней моды. Высокая голяшка, капроновая застежка-молния. Юлька любовалась обновкой, ходила вокруг Лильки кругами. Светка вдруг завопила:
— Снимай!
— Ты что? — удивились девчата.
— Имей совесть, дай примерить, дай рассмотреть хорошенько.
Лилия сбросила сапожки. Светка мяла замшу, нюхала, вертела, разглядывала сапоги со всех сторон. Примерила, прошлась по комнате.
— И-е-сс, подружка, это не сапоги, а мечта! Обязательно куплю такие же, а может и краше.
— Только разбогатеть осталось! — снисходительно улыбнулась Кристина.
Ночью, когда девчата заснули, Света взяла нож и с внутренней стороны подошвы, там, где обозначен каблучок, чуть подрезала канавкой платформу. Утром заявила:
— Лилька, я твои сапоги пометила. Мало ли что.
Кристина ударилась в панику:
— Как пометила? Ты с ума сошла? Чужая вещь!
Лиля растерянно глядела на девчат, искала поддержки.
— Ты посмотри, там совсем ничего не заметно. Ещё спасибо скажешь! — стушевалась Светлана.
Обладательница сапог успокоилась, когда посмотрела метку, смеялась над подружкой и над собой.
Пару раз Лиля давала сапожки Светке позвездолётить — сбегать на свидание. Со второго раза Светлана пришла разочарованная:
— Эх, Лилька, «раскусил» он меня! Такие сапоги да при моём «прикиде»! Расспросил, с кем живу, где живу, а потом ляпнул: «У вас что в общаге, интернационал?» Я сначала не врубилась, а он напрямую: «У кого сапоги погонять взяла?» Я развернулась и была такова. Зачем мне такой тряпичник?
— Бывает, — снисходительно заметила Юлька. — А ты молодец, Светка, гордая. Не горюй, встретишь ещё своего принца на белом коне.
— Вот и я так подумала: на белом коне! Эх!
На зимних каникулах Лиля отгостила в родительском доме наславу, действительно, разлука сблизила всех. С выездом обратно не спешила: билет приобрела на ночной поезд, приходит он ровно в семь утра, так что на занятия она успевает. Загруженная сумками с гостинцами, студентка ввалилась в плацкартный вагон, заняла место на нижней полке. Место напротив было у женщины средних лет, два верхних заняли парни, по всему видно — друзья.
Ребята были разные: тот, что был вызывающе красив, оказался очень общительный, весёлый и активный. Второй — невзрачный, напротив, отмалчивался, вёл себя сдержанно и насторожен но. Виталий — так звали первого, сразу пошёл на контакт, назвал своё и приятеля имя. Балагурил, выспрашивал девушку где она учится, где живёт.
Поклонников у Лили всегда было хоть отбавляй: школьные друзья-приятели и в новом институте половина курса уже оказывала знаки внимания. Вот и теперь Лили, уверенная в своих прелестях, решила, что парень желает познакомиться с ней для дальнейших отношений.
Она и впрямь была неотразима. Тёмные струящиеся волосы, выразительные глаза-вишни, чуть насмешливый рот. Белоснежная кофточка-лапша, чёрная мини-юбочка из кожзаменителя красиво облегала бёдра, контрастно и уместно к ней шли замшевые сапоги. Закинув нога на ногу, она эффектно демонстрировала свои прелести.
Когда все угомонились на ночлег, сапожки аккуратно поставила под откидной столик в изголовье. Спала спокойно и беспечно. Утром её разбудила попутчица:
— Девушка, вставайте, мне кажется, вас обокрали. Я уходила в туалет, вернулась, приятелей след простыл, и сапожек ваших не видно.
Лильку как током ушибло, подбросило с постели. Увы, новых сапожек под столиком не оказалось.
— Бегите к проводнику, она свяжется с начальником поезда, на вокзале их задержат.
Проводница сама шла по вагону, громко оповещала:
— Граждане пассажиры, через десять минут поезд прибывает в Тюмень, приготовьтесь, сдавайте постельное бельё. Не забывайте свои вещи.
Пассажиры зашевелились, задвигались к выходу. Размазывая слёзы по щекам, Лилька вышла на платформу в одолженных проводницей войлочных ботиках «прощай молодость».
Вряд ли в этой суете возможно задержать преступников, но не стоять же на месте. Кинулась в одну, в другую сторону, в надежде увидеть новых знакомых. Всё безрезультатно. Внимание её привлёк наряд милиции, который останавливал молодых людей мужского пола, требовал документы. Подошла, назвалась. В здание вокзала составляли протокол, расспрашивали о приметах преступников. На занятия в этот день студентка опоздала.
Ночью у неё поднялся жар. То ли перенервничала, то ли нахлебалась холодного воздуху, когда бегала разгорячённая по перрону.
Утром девчата ушли в институт. Лиля почувствовала, как обручем сковывает горло. Скорее всего, ангина начинается. Через силу напилась чаю, кое-как собралась и поплелась в студенческую поликлинику. В этих видавших виды ботиках ей казалось, что она именно плетётся, как старая бабка, а не идёт. Высидев в очереди, выслушала рекомендации врача, отравилась в аптеку. В общежитие вернулась туча-тучей, не болезнь её удручала, а утрата сапожек. Вот это было уже непоправимое горе! Досадно, что позволила себя так развести. Огорчало ещё и то, что придётся сообщить родителям. Мать, разумеется, найдёт средства купить дочери новую обувь, но как на это посмотрит отчим?
Рыдала в подушку пока не вернулись девчата. Светка уговаривала, Кристина внушала:
— Ты слишком доверчива. Сама же говоришь, купила плацкартный билет, хотелось не раздражать отчима затратами, быть ближе к простому народу, но не учла, что пассажиры этого класса несколько иные, чем ты привыкла встречать в купейных вагонах. Обобщать, конечно, не стоит, но встретить среди массы людей негодяев больше шансов, с чем тебе и «повезло».
Юлька, нахмурившись о чём-то, сосредоточенно думала. Потом шикнула на подружек:
— Хватит, развели сырость! Я тут план выработала, вот послушайте.
План заключался в следующем: в субботу-воскресенье они пойдут на местный рынок — толчок в простонародии. Работает он именно по выходным.
Пригласят на эту акцию всю группу. Ворованные сапоги — модные, почти новые, запросто могут пойти там «на ура». Предложение Юльки понравилось. Недаром она слыла стратегом. Оповестили всех, собрались в вестибюле у телевизора. Долго спорили, решали, как действовать, как себя вести при обнаружении пропажи.
Про толчок этот ходили недобрые слухи, не лишённые основания. Кишел рынок разного пошиба проходимцами и ловкачами. Тут держи ухо востро! Рассказывали, как с параллельного курса знакомая девушка приобрела дорогие импортные сапоги. Дома, рдея от счастья развернула пакет, а там мужской сапог — кирза потёртая, по весу примерно, как облюбованные сапожки. Работают ребята слаженно и умело! Последние деньги вытянут.
Обсудив все эти нюансы, решили вести себя бдительно и осторожно. Кристина старалась больше уделять внимания Лиле, разговаривали по душам.
Юлька штудировала учебник психологии, перескакивая с параграфа на параграф.
— Ты чего там ищешь? — поинтересовалась Света, — Зачет-то сдали.
— Вырабатываю линию поведения и стратегию действий, не мешайте!
Наступила суббота. Встали рано — сегодня ответственное мероприятие. Детективная история будоражила кровь молодежи. Желающих участвовать в акции набралось десять человек: четверо парней, остальные девушки в том числе сама Лили.
Юлька давала последние наставления:
— При обнаружении нужно действовать нестандартно. Сейчас очень много равнодушных людей, пройдут мимо и не отреагируют на просьбу о помощи. Вести себя осторожно, не спугнуть, предупредить остальных, взять в кольцо преступников. Держите себя в руках, главное не дать им уйти, там полюбому дежурит милиция.
Кто-то из ребят предупредил:
— Парни, оберегайте девчат! Фарца не работает без «крыши». Тот, кто ворует, вряд ли сам придёт продавать. Они «скидывают» товар обученным людям, там всё повязано, в том числе и менты.
Лиля надела затемнённые очки, чтобы не признали воры, повязала голову шарфом в яркую полоску, чтобы быть приметной. Света натянула невесть откуда добытую ярко-красную шапку.
Разбились на группы по трое, на каждую распределили по парню. Один в «запасе», пойдёт в группу самой Лилии.
Всех оповестили об особой метке — рисках у каблуков. Света ни на шаг не отходила от Лили, тогда как парни держались чуть в стороне, дабы создать видимость незащищённости девушек.
Толкучка. Кто-то очень точно дал название рынку. Ограниченная высоким забором небольшая площадь кишела народом. Передвигаться приходилось медленно, впритык друг к другу. Толкли пространство мелкими шажками, следуя из конца в конец то по периметру, то по диагонали.
Не сразу и различишь, кто тут покупатель, а кто продавец. Торговцы вроде как тоже товар ищут, прицениваются, на самом деле прислушиваются, вызнают запросы покупателя. Есть среди этого люда такие, на которых будто написано — тёртый калач. Дешёвую безделицу держат открыто, дефицитный импортный товар показывают из-под полы.
Студенты бродили в этой массе уже около часа, пока безрезультатно. Светка довольно громко, заученно твердила одну и ту же фразу:
— Ничего, Лили, купим мы тебе сапоги, о каких мечтаешь: на «манной каше», замшевые, с длинной голяшкой.
Вдруг в самой гуще народа, Света выцепила взглядом знакомые сапожки. Вернее один сапог в руках у довольно крепкого мужчины. Она энергично стала дергать подругу за рукав, одними глазами показала направление. Девчата начали спешно пробиваться к торговцу. Ребята чуть отстали, оттиснутые толпой. В голове Лили молоточками стучала кровь: «Мои, отсюда вижу, мои! Но надо убедиться». Молниеносно созрел план: она спокойно заведёт с торговцем разговор, пощупает, осмотрит сапоги. Если обнаружит риску, попросит примерить. А когда оба сапога будут на ногах, застёгнутые на молнии, поднимет крик. Если попытаются отнять, не поддастся. Подбегут остальные, помогут.
Наконец подружки достигли торговца. Сапога в его руках уже не было. Лиля внимательно посмотрела на мужчину лет тридцати пяти. Нет, это не новый знакомый из поезда. И рядом никого знакомого. Светка сжала локоть подружки. Лиля, ободрённая, обратилась к мужчине:
— Товар покажите.
— Товар? — мужчина беспечно жевал жвачку, делал вид, что не ведёт диалог с девушкой, стрелял взглядом по сторонам, — А чем интересуешься?
— Сапожки нужны зимние, как у вас за пазухой.
— Гм, размер какой? — он чуть приоткрыл полу добротной куртки.
Когда сапог был извлечён, Лилия, под предлогом посмотреть, обследовала подошву. В мгновение определила: «Метка на каблуке!». Стараясь держать себя в руках, говорила спокойно, попросила примерить. Тот охотно согласился, даже помог девушке организовать пространство, чтобы можно было устоять на ногах. Лиля застегнула молнию, притопнула ногой, обратилась к Светке:
— Берём, подружка? Посмотри, какие клёвые! То, что надо!
— Девушка, они очень дорого стоят, — как-то вкрадчиво и небрежно сообщил торгаш, скептически взглянув на её войлочные боты.
Лилька вспыхнула, сняла очки, включила обаяние:
— Вы хотите сказать, что я не достойна носить дорогую вещь?
— Нет, что вы, что вы! Напротив, такую красивую девушку они только украсят!
Пока всё шло по плану. Лильку колотило, но она была доброй артисткой, играя глазами, заявила:
— Беру! Говорите цену.
Делец назвал цену втрое больше той, что уплатила она за них. Лиля с готовностью выпалила:
— Беру! Давайте второй сапог.
— Ох, ты, какая шустрая. Деньги вперёд!
Девчата живо переглянулись. Такого поворота событий они не ожидали. В порыве удачи немного утратили бдительность — потеряли из виду «телохранителей» и теперь явно растерялись: как поступить? Торгаш уловил заминку, насторожился, подал условный знак рядом стоящим двоим амбалам-вышибалам. Это заметили девчата. Ситуация зашла в тупик. Лилька уже наклонилась, чтобы расстегнуть молнию, как вдруг толпу разрезал Светкин истошный вопль:
— Пожар, помогите, пожар! Горим! Все на выход! — красная шапка маячила на вытянутой руке в воздухе.
Толпа качнулась, в дальних рядах народ повалил на выход. Началась лёгкая паника. Студенты, завидев шапку, напротив, устремились в гущу к девчатам. Кто-то бросился за нарядом милиции. Лилия выпрямилась, так и не сняв сапог. Торгаш с амбалами, оттеснили Светку, взяли её в кольцо, жёстко требовали:
— Снимай сапог, тёлка!
Светка вопила, теперь уже всё, что приходило на ум:
— А-а-а! Убивают, помогите! Грабят, насилуют белым днём!
— Заткнись, тёлка отвязная! — скрипел зубами один из «крышующих» с выдвинутой надменной челюстью.
В руках у Светки оказался бот, цепко ухватившись за войлочную голяшку, она орудовала им, раздавая тяжёлые оплеухи литым резиновым каблуком налево и направо. В рукопашную вступили и подоспевшие студенты — Сергей и Юрка.
Всю эту клокочущую кучку во второе кольцо взяли подоспевшие остальные студенты. От входа в гущу событий пробирались два мужчины в милицейской форме. Двое из «крыши» заметались, потом все трое бросились врассыпную. Сапог остался на ноге Лили.
Из троих преступников задержать удалось только самого торговца, двое других, орудуя кулаками, разорвав цепь, скрылись за пределами рынка. Не обошлось без синяков и ссадин. Лилька и Светка, торговец, студенты-ребята, были препровождены в милицейский участок.
Лишь поздним вечером вся студенческая компания была в сборе. Предстояло следствие и суд. Сапоги Лилии пока не вернули, но друзья с триумфом праздновали победу. В подробностях, с азартом вспоминали все нюансы события, с гомерическим смехом декламировали Светкины вопли о пожаре.
Лили в растроганных чувствах заявила:
— Как же я их теперь носить стану? Ведь они же общие! Каждый внёс свою лепту. Одни Светкины метки чего стоят! А красная шапка?! Юлькин план и стратегия! Кристинкины морали!
— Налегайте на психологию, друзья, за ней будущее, — обрадовалась Юлька.
— Нет, подруга, общими у нас теперь будут ботики «прощай молодость», они ведь в этой истории сыграли не последнюю роль, — заметила Света.
Смеялись до колик, вспомнив Светкины тумаки ботом. Та невозмутимо добавила:
— Приходите и берите все, кто нуждается! А что: хорошая русская обувь! Ещё ватник привезём и полный комплект будет! Главное — интернационал, на любой пол, возраст, национальность и принадлежность подходят!
— Русскому ватнику и валенкам можно памятник поставить! И ничего в этом нет смешного, — вдруг на полном серьёзе заявил Сергей — крепкий парень с упорным взглядом зелёных глаз, тот самый, который сумел скрутить неслабого торговца.
Все замерли в недоумении.
— Ты чего, Серёга? — спросил приятель Юрка.
— Наши воины освободили Европу от фашисткой чумы, ватники спасли миллионы жизней в тылу и на фронте. А фашистская зараза вооружённая и оснащённая до зубов, обморозилась под Москвой и Сталинградом, не одолела Ладоги и Бреста, этот перечень можно продолжать и дальше! И не психология, а история — главная наша наука, Юля!
Студенты загалдели все разом.
— А ведь и верно, Серёга, и французишки в двенадцатом споткнулись в наших русских снегах. Предлагаю тост за русские ватники и валяльно-войлочные изделия! — просиял Юрий.
Как-то посерьёзнев и подобравшись, ребята выпили за этот тост стоя.
— Да здравствует настоящая дружба! — подвела итог Светлана.
— Ах, ребята, верно сказано: друг познаётся в беде! — в глазах Лилии сверкнули искренние слёзы.
Ночью Лили не спалось. Взбудораженное сознание вновь и вновь рисовало сцены прошедшего дня. «Друзья познаются в беде» — вновь вспомнила она пословицу. А кто сегодня с ней был бок о бок, кто не спасовал в трудную минуту? Кто не остался равнодушен к её проблеме? Оповещены были все двадцать пять человек из группы, а пришли только те, на кого можно положиться. Не «мажоры» в кожаных и вельветовых пиджаках и вываренных джинсах, что ежедневно заигрывают с ней, а простые ребята, как этот Сергей, на вид простоватый парень. Зато он настоящий, про таких говорят — как за каменной стеной. И как же она раньше не замечала его? Эти пронзительные чистые глаза! Такой землю будет грызть, но слово сдержит. И Юра и Паша и Макс — отличные ребята! Девчонки самые красивые и замечательные! Нет, но Серёга, Сергей — мировой парень! Как же она раньше не замечала?
Уснуть удалось под утро. Ворвавшийся в сон государственный гимн впервые не вызвал раздражения от недосыпания. В решётчатую спинку кровати выглянула лукавая Светкина физиономия с фиолетовым фингалом под глазом:
— Лилька, доставай свою дорогую косметику, будем марафет наводить, парни в кино пригласили, сегодня же воскресенье! Идём всем скопом, потом в кафе «мороженое» — пировать так пировать!
Эта взлохмаченная голова с «фонарём» вызвала у Лили взрыв смеха и умиления. В это утро она почувствовала себя счастливейшей из людей. Нет, не возвращение пропажи занимало её воображение. Лилия ощутила себя другим человеком — рядом с ней верные друзья, она теперь знала цену настоящей дружбе! И, кажется, влюбилась впервые, по-настоящему…
Ирина Андреева
Сто первый снег
Повесть и рассказы.
Счастливое утро
Лилия — Лили, как сама себя отрекомендовала девушка, вселилась в комнату к Кристине, Светке, и Юльке на третьем курсе. Перевелась на исторический факультет из другого города.
Давно сдружившиеся девчата приняли новенькую если не в штыки, то весьма холодно. В женском коллективе это как правило: ополчиться за то, что красивая, или некрасивая, умная или глупая, успешная или недотёпа, за все достоинства и недостатки. На всякий случай… Чисто женская «солидарность».
Сразу угадали: эта Лили — единственная дочь номенклатурщиков, самая богатая среди них. Не станет ли задаваться и считать их пустым местом? Вон как имя своё переиначила. Они-то подружки — один за всех и все за одного! У каждой своя изюминка. Светка — самая бедная, отчаянная и смелая, неутомимая выдумщица, голь на выдумку способна. Юлька — практичная, предприимчивая. Законница, знает, как добиться справедливости, к кому обратиться, в случае чего. Кристина — скромница, но мудра и рассудительна. Недостающие качества одной дополняются достоинствами других — советом, делом, взаимовыручкой.
Чем дышит новенькая? Модница, красотка, с безупречной фигурой фарфоровой статуэтки. Цену своим прелестям явно знает. А в чём изъян? Почему перевелась? Должно быть, сердцеедка. Уж не аморалка ли за плечами? А ну как всех ребят с ума сведёт и отобьёт у девчонок? Это и другое предстоит узнать, выяснить. Всё-таки бок о бок три года под одной крышей жить.
Очень скоро выяснилось, что Лиля открытая и совсем нежадная. С каникул приезжает с такими щедрыми гостинцами для девчат, о которых они и не мечтали. Учится стабильно, а перевестись пришлось оттого, что решила уйти от полной опеки со стороны родителей, приобрести хоть какой-то жизненный опыт, попытаться принимать самостоятельные решения.
Прелести самостоятельной жизни Лилия оценила очень быстро. Многие «науки» пришлось осваивать впервые в жизни. Общий подъём в шесть утра под громкий советский гимн из всех комнатных динамиков. Гулкая неуютная общая кухня с длинным, обитым цинком столом, обшарпанными стенами и кафельным полом, с очередью у газовых конфорок и грязной раковиной в картофельных очистках. Холодная, с вечно распахнутым окном умывальная, с ледяной водой. Парная и тесная прачечная с примитивным инвентарём: большими корытами, банными шайками и стиральными досками. Открытые душевые кабины в сыром подвале общежития с отдушинами-пробоинами в стенах на уровне земли, в которые не только тянул снег и ветер, но суетилась — подглядывала городская шпана, а иногда запускала льдинки на обнаженные девичьи тела. Посещение общественной городской бани с тесной раздевалкой и узкими шкафчиками под номерами тоже явилось откровением.
Первой участие к ней проявила Кристина — практичная деревенская девушка, привыкшая к простому крестьянскому труду. Именно она показала, как обращаться со стиральной доской, чем лучше сводить пятна с одежды, как быстро просушить выстиранную вещь, и как обойтись без утюга, когда перебои с электричеством.
— Ты будто в армии служила! — искренне удивлялась Лили.
— В армии не служила, в военно-спортивном лагере была один сезон, но не это главное. У меня больше жизненного опыта и навыков. Учись, пригодится.
Девчата стали уединяться для простого душевного разговора на кухне по вечерам, когда очередь там сходила на нет.
Оказалось, что отец у Лили неродной, а родившаяся в новом браке мамы сестрёнка, которую она искренне любила, как-то невольно вносила в их с отчимом отношения отчуждение по принципу «своя рубашка ближе к телу». Будучи неглупой, Лиля рассудила: всем будет на пользу её отсутствие — чем дальше, тем дружнее. Именно сестрёнка, когда только начинала лепетать, назвала её Лили, имя это вошло в обиход, и никакое это невысокомерие, желание быть особенной среди других.
Лиля в свою очередь задала Кристине вопрос, занимающий её:
— Не понимаю, почему ты пошла учиться на исторический факультет, каким боком он тебе пригодится в деревне?
— Я очень люблю историю. Если не получится заниматься ею как наукой, пойду преподавать её в любое учебное заведение.
— Это у тебя-то не получится? Сомневаюсь! Такой силе воли и трудолюбию как я у тебя, позавидовать можно.
Мало-по-малу девчата приняли новенькую в свой круг. Сомнения оставались у самой Лилии, ровня ли она им? Но приходится как-то приспосабливаться, принимать условия жизни таковыми, как есть. Учиться, как внушала Кристина.
«Ну, не облезла же! Пускай жизни учится», — эту фразу она случайно услышала от отчима в разговоре с матерью, что окончательно утвердило её в правильности решения.
Однажды после осенней сессии Лилия с каникул приехала в обновках. На стройных ножках красовались замшевые сапоги цвета кофе с молоком. Пружинящая подошва «манная каша» горкой — писк последней моды. Высокая голяшка, капроновая застежка-молния. Юлька любовалась обновкой, ходила вокруг Лильки кругами. Светка вдруг завопила:
— Снимай!
— Ты что? — удивились девчата.
— Имей совесть, дай примерить, дай рассмотреть хорошенько.
Лилия сбросила сапожки. Светка мяла замшу, нюхала, вертела, разглядывала сапоги со всех сторон. Примерила, прошлась по комнате.
— И-е-сс, подружка, это не сапоги, а мечта! Обязательно куплю такие же, а может и краше.
— Только разбогатеть осталось! — снисходительно улыбнулась Кристина.
Ночью, когда девчата заснули, Света взяла нож и с внутренней стороны подошвы, там, где обозначен каблучок, чуть подрезала канавкой платформу. Утром заявила:
— Лилька, я твои сапоги пометила. Мало ли что.
Кристина ударилась в панику:
— Как пометила? Ты с ума сошла? Чужая вещь!
Лиля растерянно глядела на девчат, искала поддержки.
— Ты посмотри, там совсем ничего не заметно. Ещё спасибо скажешь! — стушевалась Светлана.
Обладательница сапог успокоилась, когда посмотрела метку, смеялась над подружкой и над собой.
Пару раз Лиля давала сапожки Светке позвездолётить — сбегать на свидание. Со второго раза Светлана пришла разочарованная:
— Эх, Лилька, «раскусил» он меня! Такие сапоги да при моём «прикиде»! Расспросил, с кем живу, где живу, а потом ляпнул: «У вас что в общаге, интернационал?» Я сначала не врубилась, а он напрямую: «У кого сапоги погонять взяла?» Я развернулась и была такова. Зачем мне такой тряпичник?
— Бывает, — снисходительно заметила Юлька. — А ты молодец, Светка, гордая. Не горюй, встретишь ещё своего принца на белом коне.
— Вот и я так подумала: на белом коне! Эх!
На зимних каникулах Лиля отгостила в родительском доме наславу, действительно, разлука сблизила всех. С выездом обратно не спешила: билет приобрела на ночной поезд, приходит он ровно в семь утра, так что на занятия она успевает. Загруженная сумками с гостинцами, студентка ввалилась в плацкартный вагон, заняла место на нижней полке. Место напротив было у женщины средних лет, два верхних заняли парни, по всему видно — друзья.
Ребята были разные: тот, что был вызывающе красив, оказался очень общительный, весёлый и активный. Второй — невзрачный, напротив, отмалчивался, вёл себя сдержанно и насторожен но. Виталий — так звали первого, сразу пошёл на контакт, назвал своё и приятеля имя. Балагурил, выспрашивал девушку где она учится, где живёт.
Поклонников у Лили всегда было хоть отбавляй: школьные друзья-приятели и в новом институте половина курса уже оказывала знаки внимания. Вот и теперь Лили, уверенная в своих прелестях, решила, что парень желает познакомиться с ней для дальнейших отношений.
Она и впрямь была неотразима. Тёмные струящиеся волосы, выразительные глаза-вишни, чуть насмешливый рот. Белоснежная кофточка-лапша, чёрная мини-юбочка из кожзаменителя красиво облегала бёдра, контрастно и уместно к ней шли замшевые сапоги. Закинув нога на ногу, она эффектно демонстрировала свои прелести.
Когда все угомонились на ночлег, сапожки аккуратно поставила под откидной столик в изголовье. Спала спокойно и беспечно. Утром её разбудила попутчица:
— Девушка, вставайте, мне кажется, вас обокрали. Я уходила в туалет, вернулась, приятелей след простыл, и сапожек ваших не видно.
Лильку как током ушибло, подбросило с постели. Увы, новых сапожек под столиком не оказалось.
— Бегите к проводнику, она свяжется с начальником поезда, на вокзале их задержат.
Проводница сама шла по вагону, громко оповещала:
— Граждане пассажиры, через десять минут поезд прибывает в Тюмень, приготовьтесь, сдавайте постельное бельё. Не забывайте свои вещи.
Пассажиры зашевелились, задвигались к выходу. Размазывая слёзы по щекам, Лилька вышла на платформу в одолженных проводницей войлочных ботиках «прощай молодость».
Вряд ли в этой суете возможно задержать преступников, но не стоять же на месте. Кинулась в одну, в другую сторону, в надежде увидеть новых знакомых. Всё безрезультатно. Внимание её привлёк наряд милиции, который останавливал молодых людей мужского пола, требовал документы. Подошла, назвалась. В здание вокзала составляли протокол, расспрашивали о приметах преступников. На занятия в этот день студентка опоздала.
Ночью у неё поднялся жар. То ли перенервничала, то ли нахлебалась холодного воздуху, когда бегала разгорячённая по перрону.
Утром девчата ушли в институт. Лиля почувствовала, как обручем сковывает горло. Скорее всего, ангина начинается. Через силу напилась чаю, кое-как собралась и поплелась в студенческую поликлинику. В этих видавших виды ботиках ей казалось, что она именно плетётся, как старая бабка, а не идёт. Высидев в очереди, выслушала рекомендации врача, отравилась в аптеку. В общежитие вернулась туча-тучей, не болезнь её удручала, а утрата сапожек. Вот это было уже непоправимое горе! Досадно, что позволила себя так развести. Огорчало ещё и то, что придётся сообщить родителям. Мать, разумеется, найдёт средства купить дочери новую обувь, но как на это посмотрит отчим?
Рыдала в подушку пока не вернулись девчата. Светка уговаривала, Кристина внушала:
— Ты слишком доверчива. Сама же говоришь, купила плацкартный билет, хотелось не раздражать отчима затратами, быть ближе к простому народу, но не учла, что пассажиры этого класса несколько иные, чем ты привыкла встречать в купейных вагонах. Обобщать, конечно, не стоит, но встретить среди массы людей негодяев больше шансов, с чем тебе и «повезло».
Юлька, нахмурившись о чём-то, сосредоточенно думала. Потом шикнула на подружек:
— Хватит, развели сырость! Я тут план выработала, вот послушайте.
План заключался в следующем: в субботу-воскресенье они пойдут на местный рынок — толчок в простонародии. Работает он именно по выходным.
Пригласят на эту акцию всю группу. Ворованные сапоги — модные, почти новые, запросто могут пойти там «на ура». Предложение Юльки понравилось. Недаром она слыла стратегом. Оповестили всех, собрались в вестибюле у телевизора. Долго спорили, решали, как действовать, как себя вести при обнаружении пропажи.
Про толчок этот ходили недобрые слухи, не лишённые основания. Кишел рынок разного пошиба проходимцами и ловкачами. Тут держи ухо востро! Рассказывали, как с параллельного курса знакомая девушка приобрела дорогие импортные сапоги. Дома, рдея от счастья развернула пакет, а там мужской сапог — кирза потёртая, по весу примерно, как облюбованные сапожки. Работают ребята слаженно и умело! Последние деньги вытянут.
Обсудив все эти нюансы, решили вести себя бдительно и осторожно. Кристина старалась больше уделять внимания Лиле, разговаривали по душам.
Юлька штудировала учебник психологии, перескакивая с параграфа на параграф.
— Ты чего там ищешь? — поинтересовалась Света, — Зачет-то сдали.
— Вырабатываю линию поведения и стратегию действий, не мешайте!
Наступила суббота. Встали рано — сегодня ответственное мероприятие. Детективная история будоражила кровь молодежи. Желающих участвовать в акции набралось десять человек: четверо парней, остальные девушки в том числе сама Лили.
Юлька давала последние наставления:
— При обнаружении нужно действовать нестандартно. Сейчас очень много равнодушных людей, пройдут мимо и не отреагируют на просьбу о помощи. Вести себя осторожно, не спугнуть, предупредить остальных, взять в кольцо преступников. Держите себя в руках, главное не дать им уйти, там полюбому дежурит милиция.
Кто-то из ребят предупредил:
— Парни, оберегайте девчат! Фарца не работает без «крыши». Тот, кто ворует, вряд ли сам придёт продавать. Они «скидывают» товар обученным людям, там всё повязано, в том числе и менты.
Лиля надела затемнённые очки, чтобы не признали воры, повязала голову шарфом в яркую полоску, чтобы быть приметной. Света натянула невесть откуда добытую ярко-красную шапку.
Разбились на группы по трое, на каждую распределили по парню. Один в «запасе», пойдёт в группу самой Лилии.
Всех оповестили об особой метке — рисках у каблуков. Света ни на шаг не отходила от Лили, тогда как парни держались чуть в стороне, дабы создать видимость незащищённости девушек.
Толкучка. Кто-то очень точно дал название рынку. Ограниченная высоким забором небольшая площадь кишела народом. Передвигаться приходилось медленно, впритык друг к другу. Толкли пространство мелкими шажками, следуя из конца в конец то по периметру, то по диагонали.
Не сразу и различишь, кто тут покупатель, а кто продавец. Торговцы вроде как тоже товар ищут, прицениваются, на самом деле прислушиваются, вызнают запросы покупателя. Есть среди этого люда такие, на которых будто написано — тёртый калач. Дешёвую безделицу держат открыто, дефицитный импортный товар показывают из-под полы.
Студенты бродили в этой массе уже около часа, пока безрезультатно. Светка довольно громко, заученно твердила одну и ту же фразу:
— Ничего, Лили, купим мы тебе сапоги, о каких мечтаешь: на «манной каше», замшевые, с длинной голяшкой.
Вдруг в самой гуще народа, Света выцепила взглядом знакомые сапожки. Вернее один сапог в руках у довольно крепкого мужчины. Она энергично стала дергать подругу за рукав, одними глазами показала направление. Девчата начали спешно пробиваться к торговцу. Ребята чуть отстали, оттиснутые толпой. В голове Лили молоточками стучала кровь: «Мои, отсюда вижу, мои! Но надо убедиться». Молниеносно созрел план: она спокойно заведёт с торговцем разговор, пощупает, осмотрит сапоги. Если обнаружит риску, попросит примерить. А когда оба сапога будут на ногах, застёгнутые на молнии, поднимет крик. Если попытаются отнять, не поддастся. Подбегут остальные, помогут.
Наконец подружки достигли торговца. Сапога в его руках уже не было. Лиля внимательно посмотрела на мужчину лет тридцати пяти. Нет, это не новый знакомый из поезда. И рядом никого знакомого. Светка сжала локоть подружки. Лиля, ободрённая, обратилась к мужчине:
— Товар покажите.
— Товар? — мужчина беспечно жевал жвачку, делал вид, что не ведёт диалог с девушкой, стрелял взглядом по сторонам, — А чем интересуешься?
— Сапожки нужны зимние, как у вас за пазухой.
— Гм, размер какой? — он чуть приоткрыл полу добротной куртки.
Когда сапог был извлечён, Лилия, под предлогом посмотреть, обследовала подошву. В мгновение определила: «Метка на каблуке!». Стараясь держать себя в руках, говорила спокойно, попросила примерить. Тот охотно согласился, даже помог девушке организовать пространство, чтобы можно было устоять на ногах. Лиля застегнула молнию, притопнула ногой, обратилась к Светке:
— Берём, подружка? Посмотри, какие клёвые! То, что надо!
— Девушка, они очень дорого стоят, — как-то вкрадчиво и небрежно сообщил торгаш, скептически взглянув на её войлочные боты.
Лилька вспыхнула, сняла очки, включила обаяние:
— Вы хотите сказать, что я не достойна носить дорогую вещь?
— Нет, что вы, что вы! Напротив, такую красивую девушку они только украсят!
Пока всё шло по плану. Лильку колотило, но она была доброй артисткой, играя глазами, заявила:
— Беру! Говорите цену.
Делец назвал цену втрое больше той, что уплатила она за них. Лиля с готовностью выпалила:
— Беру! Давайте второй сапог.
— Ох, ты, какая шустрая. Деньги вперёд!
Девчата живо переглянулись. Такого поворота событий они не ожидали. В порыве удачи немного утратили бдительность — потеряли из виду «телохранителей» и теперь явно растерялись: как поступить? Торгаш уловил заминку, насторожился, подал условный знак рядом стоящим двоим амбалам-вышибалам. Это заметили девчата. Ситуация зашла в тупик. Лилька уже наклонилась, чтобы расстегнуть молнию, как вдруг толпу разрезал Светкин истошный вопль:
— Пожар, помогите, пожар! Горим! Все на выход! — красная шапка маячила на вытянутой руке в воздухе.
Толпа качнулась, в дальних рядах народ повалил на выход. Началась лёгкая паника. Студенты, завидев шапку, напротив, устремились в гущу к девчатам. Кто-то бросился за нарядом милиции. Лилия выпрямилась, так и не сняв сапог. Торгаш с амбалами, оттеснили Светку, взяли её в кольцо, жёстко требовали:
— Снимай сапог, тёлка!
Светка вопила, теперь уже всё, что приходило на ум:
— А-а-а! Убивают, помогите! Грабят, насилуют белым днём!
— Заткнись, тёлка отвязная! — скрипел зубами один из «крышующих» с выдвинутой надменной челюстью.
В руках у Светки оказался бот, цепко ухватившись за войлочную голяшку, она орудовала им, раздавая тяжёлые оплеухи литым резиновым каблуком налево и направо. В рукопашную вступили и подоспевшие студенты — Сергей и Юрка.
Всю эту клокочущую кучку во второе кольцо взяли подоспевшие остальные студенты. От входа в гущу событий пробирались два мужчины в милицейской форме. Двое из «крыши» заметались, потом все трое бросились врассыпную. Сапог остался на ноге Лили.
Из троих преступников задержать удалось только самого торговца, двое других, орудуя кулаками, разорвав цепь, скрылись за пределами рынка. Не обошлось без синяков и ссадин. Лилька и Светка, торговец, студенты-ребята, были препровождены в милицейский участок.
Лишь поздним вечером вся студенческая компания была в сборе. Предстояло следствие и суд. Сапоги Лилии пока не вернули, но друзья с триумфом праздновали победу. В подробностях, с азартом вспоминали все нюансы события, с гомерическим смехом декламировали Светкины вопли о пожаре.
Лили в растроганных чувствах заявила:
— Как же я их теперь носить стану? Ведь они же общие! Каждый внёс свою лепту. Одни Светкины метки чего стоят! А красная шапка?! Юлькин план и стратегия! Кристинкины морали!
— Налегайте на психологию, друзья, за ней будущее, — обрадовалась Юлька.
— Нет, подруга, общими у нас теперь будут ботики «прощай молодость», они ведь в этой истории сыграли не последнюю роль, — заметила Света.
Смеялись до колик, вспомнив Светкины тумаки ботом. Та невозмутимо добавила:
— Приходите и берите все, кто нуждается! А что: хорошая русская обувь! Ещё ватник привезём и полный комплект будет! Главное — интернационал, на любой пол, возраст, национальность и принадлежность подходят!
— Русскому ватнику и валенкам можно памятник поставить! И ничего в этом нет смешного, — вдруг на полном серьёзе заявил Сергей — крепкий парень с упорным взглядом зелёных глаз, тот самый, который сумел скрутить неслабого торговца.
Все замерли в недоумении.
— Ты чего, Серёга? — спросил приятель Юрка.
— Наши воины освободили Европу от фашисткой чумы, ватники спасли миллионы жизней в тылу и на фронте. А фашистская зараза вооружённая и оснащённая до зубов, обморозилась под Москвой и Сталинградом, не одолела Ладоги и Бреста, этот перечень можно продолжать и дальше! И не психология, а история — главная наша наука, Юля!
Студенты загалдели все разом.
— А ведь и верно, Серёга, и французишки в двенадцатом споткнулись в наших русских снегах. Предлагаю тост за русские ватники и валяльно-войлочные изделия! — просиял Юрий.
Как-то посерьёзнев и подобравшись, ребята выпили за этот тост стоя.
— Да здравствует настоящая дружба! — подвела итог Светлана.
— Ах, ребята, верно сказано: друг познаётся в беде! — в глазах Лилии сверкнули искренние слёзы.
Ночью Лили не спалось. Взбудораженное сознание вновь и вновь рисовало сцены прошедшего дня. «Друзья познаются в беде» — вновь вспомнила она пословицу. А кто сегодня с ней был бок о бок, кто не спасовал в трудную минуту? Кто не остался равнодушен к её проблеме? Оповещены были все двадцать пять человек из группы, а пришли только те, на кого можно положиться. Не «мажоры» в кожаных и вельветовых пиджаках и вываренных джинсах, что ежедневно заигрывают с ней, а простые ребята, как этот Сергей, на вид простоватый парень. Зато он настоящий, про таких говорят — как за каменной стеной. И как же она раньше не замечала его? Эти пронзительные чистые глаза! Такой землю будет грызть, но слово сдержит. И Юра и Паша и Макс — отличные ребята! Девчонки самые красивые и замечательные! Нет, но Серёга, Сергей — мировой парень! Как же она раньше не замечала?
Уснуть удалось под утро. Ворвавшийся в сон государственный гимн впервые не вызвал раздражения от недосыпания. В решётчатую спинку кровати выглянула лукавая Светкина физиономия с фиолетовым фингалом под глазом:
— Лилька, доставай свою дорогую косметику, будем марафет наводить, парни в кино пригласили, сегодня же воскресенье! Идём всем скопом, потом в кафе «мороженое» — пировать так пировать!
Эта взлохмаченная голова с «фонарём» вызвала у Лили взрыв смеха и умиления. В это утро она почувствовала себя счастливейшей из людей. Нет, не возвращение пропажи занимало её воображение. Лилия ощутила себя другим человеком — рядом с ней верные друзья, она теперь знала цену настоящей дружбе! И, кажется, влюбилась впервые, по-настоящему…