Арнольд Райсп
Хрустальные сосульки. Рассказы
Турнир
Утро было чудесное, летнее. Изредка раздавался лай собак, звучал негромким перебором отрывистых звуков, извещая, что ночное дежурство шло к концу. Оно было тревожным и неспокойным. В садах поспевали яблоки и всякая огородная овощь, которая по ночам привлекала любителей-вегетарианцев с окрестных улиц. В соседских дворах с утра разносилась петушиная песнь, которая подхватывалась кудахтаньем кур из соседского курятника, словно извещая, что петушиная гвардия, почистив клювы и шпоры, заступила с утра на пост, сменив ночную сторожевую смену собак. Ещё не проснувшиеся тени деревьев лежали на влажной от росы земле. Природа просыпалась, встречая новый солнечный день.
Вместе с природой, правда, не с первыми петухами, просыпались Колька и его младшие брат и сестра. Нельзя было сказать, что они любили поваляться в постели, сейчас у них были летние каникулы, спешить было некуда и покидать нагретую постель как-то не очень и хотелось.
А вот простому взрослому человеку, пусть даже не лодырю, было бы не грех задержаться в постели, но с заводским гудком, зовущим заступить на смену, поспорить сложно. Он всё равно разбудит всей своей мощью, когда ему будет нужно, и глубоко спящего трудящегося поднимет с постели. А там уже время не ждёт, надо поторапливаться и, несмотря на личность, кто ты — рабочий или служащий, спешить к проходной, где производственный процесс крутится, как паровозное колесо, которому успевай только парку добавлять да и самому разворачиваться.
Вот и мальчишки решили не отставать от рабочего класса. Прямо с утра задумали свой производственный план осуществить и договорились с ребятами теннисный турнир организовать. Пошутить захотелось малость над Толиком Бузиковым. Ему, правда, ничего не сказали, но турнир назвали в его честь: турнир на приз «Сизи». Сизя — это такая кличка была у Толика.
У них желание большое имелось в саду у Толика вкус яблок испробовать, для этого и повод такой придумали: сочли, что пробудятся в нём чувства, как пробуждаются яблоневые почки весной в саду, заодно и в сад к нему на экскурсию сходят. Публику, конечно, извещать о турнире не стали. То ли место пока не выбрали для турнира, то ли с готовностью не определились.
Раздобыли только пару старых фанерных ракеток, обклеенных резинкой от велосипедной камеры, чтобы шарики, как орех, не кололись. Такие ракетки в то время в дефиците были. Заводы после войны, похоже, не перестроились и не учли молодёжное желание в пинг-понг поиграть. Теннисный стол также решили сами построить из подручного материала, а проблему с теннисными шарами оставили на потом.
Так вот, проснувшись, когда петухам уже кричать надоело, Колька с братишкой Геной с утра пораньше решили к Вовке наведаться, чтобы намекнуть ему о турнире, пока солнце голову не напекло и свежие мысли в ней не начали плавиться. Вовку в этот раз изловили в ограде его дома, а то он всегда успевал пораньше куда-нибудь смотаться. Вовка сидел на крылечке и распутывал удочку, побрякивая колокольчиком. Со стороны посмотреть, вроде как рыбу удит.
— На рыбалку, что ли, собрался, — спрашивают у него.
— Да нет, только снасть готовлю. С самого утра мучаюсь, как будто леший, что ли, её запутал? Я в сарае хранил удочку, после того как прошлый раз с рыбалки вернулся. А вы куда лыжи навострили? — поинтересовался Вовка.
— Турнир по теннису решили устроить к яблочному спасу, а яблоки спеют в саду у Толика, но у нас и теннисного стола нет, боимся, что опоздаем и не успеем испробовать урожай свеженький, — с улыбкой произнёс Колька. — Вот и решили с тобой совет держать, где можно досок добыть на теннисный стол.
— Ну, делать нечего, сбегаем к Мишке, — говорит Вовка, — он живёт не бедно, а как дворянин, выпросим у него досок для общего дела. И я приобщусь к вашему турниру. Нам всего-то пяток штук досок нужно размером с наш рост, ну или на три головы повыше можно, а за компанию и Мишку на открытие турнира пригласим.
Сговорились и быстренько побежали к Мишкиному дому. Свистнули раз-другой, чтобы на улицу Мишку вызвать. А он тут как тут. Мишка стоял в воротах с улыбкой до ушей, как швейцар. Лицо его радостно светилось.
— Вы что, соловьи-разбойники, утром гражданам спать не даёте? — проронил он.
— Дело у нас к тебе есть. Досками не поможешь разжиться?
— Что, каравеллу строить собрались?
— Нет, — говорят мальчики, — турнир имени «Сизи» решили устроить, и тебя приглашаем участие в нём принять.
Ну, тут ребята и решили свой тайный план посещения яблоневого сада Сизи раскрыть. Яблоки-то поспевают, и успеть надо! Ну и объяснили ему, что поспешать надо, пока поганый червь не успел обставить. Такая речь вроде на Мишку подействовала.
— На самом деле, — рассудил он, — обстоятельства не лучшим образом для нас могут сложиться, червоточина за раз сожрёт весь урожай. Придётся, — говорит, — мне разориться, но вам найти доски.
Ну и повёл он товарищей в свои дворянские хоромы, размещённые в сарае.
«Вот, — думают, — попёрло! Не зря мы к Мишке пришли, и Вовка вовремя подкинул нам такую оригинальную мысль о досках, как будто хоромы Мишкины были ему знакомы». Стали рыться в сарае. А там чёрт ногу сломит. Доски нашли хорошие, но чуток паутиной и пылью давней покрытые. Видно, они для других целей хранилось. У Мишки бабулька была престарелая, и хранимый запас досок ждал её часа. Правда, это обстоятельство мальчишек не смутило. Однажды они и не такое повидали и страху натерпелись, как говорится, «не плачь мама и не горюй», когда зимой у Вовки в сарае коньки искали. Гуляй-ветер и скрипучая дверь до сих пор в память втесалась. Словно в сарае они дружбу с домовым вели. Так по сей день этот скрип в голове и раздаётся, словно извилины в ней заклинило.
Но в этот раз обошлось без жути. Загрузились досками, ну и прут их по улице, словно слоны, которые брёвна таскают. Тротуар досками поперёк заградили. Равновесие еле держат. Качает ребят, как в шторм на палубе. Доски длинными оказались. Соседка баба Лена, шедшая по своей надобности навстречу, заметив такое шествие, на всякий пожарный случай быстрёхонько на другую сторону улицы перескочила, как козочка, и, остановившись, стала ждать, когда они пройдут, а сама понять не может, откуда же этот юный отряд в закоулке появился?
Устали мальчишки малость, решили отдохнуть и присели у канавы, возле Юркиного дома. Тут Юрка узрел их сквозь стекло окошка, в три прыжка подскочил и уселся с ними рядком.
— Ага, — говорит, — вы что-то задумали? — и таким смешливым взглядом на дощечки посматривает. — Спёрли, что ли, где? — спрашивает он.
Пришлось и Юрку посвятить в задумку.
— Записывайся в наш юнармейский отряд, — говорят ему, — в турнире будешь участвовать. Но тебе, правда, тоже придётся помочь нам теннисные шарики раздобыть, а то турнир без них может не состояться. Имеем только один склеенный шарик, но вид у него, словно после Полтавской битвы, скачет как-то странно и на инвалида смахивает, кособокость проявляет. Всё норовит на сторону сигануть. Приходится каждый раз его усмирять и к характеру этого шарика приноравливаться.
— Ладно, — говорит Юрка, — поспрошаю я у ребят, может, шарики у кого и есть.
Ну а мальчики с досками двинулись дальше по улице. Погода летняя, воробьи чирикают, на душе так радостно, и мысли о вкусе Сизиных яблок слюноотделение вызывать начали. Райский яблоневый сад прямо перед глазами разворачиваться стал. Видно, дело к обеду приближалось.
— Домой надо сбегать, — говорит Колька, — аппетит что-то разыгрался!
А Вовка посмотрел на него как-то странно и заулыбался.
— Ладно, — говорит, — беги, только не испугай никого.
«Чего он вдруг так посмотрел на меня?» — подумал Колька, и они с братом Генкой домой рванули. Забежали в комнату, Колька чуть мимо зеркала не пролетел, но успел задержаться возле него. Глядит в зеркало и видит, что там какая-то усатая личность вырисовывается, и паутина с ушей свисает.
— Хорошо, что паука нет, — подумал Колька, — а так бы он и паутинку сплёл перед лицом, в виде вуали, и домой с ней бы припёрся.
«Ну, — думает, — Вовка специально умолчал, ничего мне про физиономию не сказал. И брат Генка тоже хорош! В молчанку ушёл!».
Дорогу к бочке с водой Колька хорошо знал. Быстренько добежав до бочки, смыл водой Мишкин средневековый налёт пыли, а так бы точно кондрашка домашних могла бы хватить.
Только успели они с братом навернуть по тарелке остывшего супа, как вдруг на улице шум раздался, словно скоморох решил позабавить народ на улице. Вроде и не по времени он появился. Тут уж им стало не до еды. Срочно решили разглядеть возмутителя спокойствия в столь не подходящее время. В окно взгляд бросили, а там Юрка во дворе стоит с цветным игрушечным ожерельем из пластмассы в руках и играет им, как бубном, ну, в общем, дурака валяет. Изображает из себя индуса и от радости чуть не пляшет.
— Что это у тебя? — спрашивает Колька.
— Как что?! Инвентарь для турнира достал! Сами просили.
— А ты ничего не перепутал? Зачем нам твой «бубен» из пластмассовой побрякушки? Мы ж не в детский сад собрались играть, а в пинг-понг. Дурень! Мячик для этого нужен пластмассовый, для тенниса, — произнёс Колька.
Юрка смутился от такого непонимания и чуть было не надел себе на шею пластмассовое «ожерелье». Потом с возмущением стал оправдываться, дескать, товар-то неплохой и почти как новый. Шарики у него тоже пластмассовые, ну только что цветные, и как бусы на шнурок для удобства нанизаны. Соседка Наташка подсказала, что таким товаром очень хорошо играть можно! Правда, сначала ожерелье разобрать надо.
— Может она имела в виду детсадовские игры?
— Похоже, нет. Я ей объяснил, для чего шары требуются.
— Ну что, тогда будем резать шнурок, — сказал Колька и, достав перочинный ножичек, резанул им по шнурку.
Шары, словно яблочки с Толькиного дерева, разлетелись в разные стороны и вокруг ног полёживают.
— Вот погляди, — произнёс Юрка и поднял розовый шарик. — Точь-в-точь размером с теннисный мяч.
— А что с дырками в шарах будем делать? — произнёс Генка, разглядывая шарик, а затем, наступив ногой на тротуар, с силой стукнул шариком о деревянную доску.
— Смотри, как скачет, и отскок отменный, как у настоящего теннисного мяча, — произнёс Юрка и добавил, — не хуже лягушонка скачет.
— Сам ты лягушонок, — с улыбкой отгрызнулся Генка.
— Ладно, не спорьте, испробуем в игре, — успокоил ребят Колька.
— Теперь дело за теннисным столом и сеткой. Пошли к Вовке, чтобы он подсуетился, и доложим ему, что шары добыли.
В ограде дома у крыльца, Вовка на скрюченных ногах раскладывал на земле доски и сколачивал их длинными гвоздями.
— Вот мы и пришли. За что нам браться? Шары уже достали. Может, пора и турнир объявлять!
— Интересно, — говорит Вовка, — а кто будет Толика звать? Он же ещё не знает, что в качестве призов в турнире будут яблоки из его сада.
Только успели о нём вспомнить, а он как снег на голову явился перед ними своей собственной персоной. Удивлённо стал рассматривать творенье их рук.
— Что это у вас? — с интересом разглядывая дощатый настил, спросил Толик, — вижу, дощечки хорошие, в самый раз бы сгодились на калитку для сада. Негодно, — добавил он, — чтобы по такому хорошему настилу вот так ногами топтаться!
Похоже, не уразумел Толик, что к турниру в честь его имени этот настил изготовили, под теннисный стол. Ну и стали ребята его посвящать в свою задумку.
— Так это, — говорит он, — вы, паразиты, мой сад решили ограбить?! Это ж чистое разорение будет! Так можно и всего урожая лишиться! — а у самого улыбка до ушей растянулась, лестно ему стало, что в честь него всю эту возню затеяли.
— Ладно, — говорит, — гостям мы всегда рады. Это незваный гость хуже татарина. Вчера всю ночь собаки лаяли, по огородам кто-то лазил, похоже, урожай снимал, — подметил Толик.
Мальчики были все в сборе, хотя объявления о турнире не делали. Юрка с Генкой постарались соблюсти спортивную форму. Генка шорты короткие напялил, а Юрка спортивные штаны с пузырями на коленках. Картина со стороны была умилительной и подчёркивала соревновательный характер необычного уличного турнира.
— Ну что, спортсмены, турнир можно считать открытым, — с улыбкой произнёс Вовка.
Ребята, вчетвером ухватив руками сколоченный щит и весело перебрасываясь словами, потащили его за ограду. По всем правилам на теннисный стол не забыли натянуть и марлевую сетку.
— Я первый играю, — произнёс Колька и с этими словами схватил клеёный шарик.
Это был первый, самый настоящий мальчишеский турнир, на котором приходилось играть фанерными ракетками, устроенный ребятами в честь своего яблочного друга.
Сыграли на вылет несколько партий. Теннисный шарик стал издавать хриплый звук, словно поперхнулся несвежим воздухом, тянувшимся из оврага. В ручье порой протекала вода из паровозного депо, покрытая мазутной маслянистой радужкой, и поэтому из оврага тянуло неприятным запахом.
Ребята забеспокоились. Теннисные шарики были все с дырками по бокам и могли несвежего воздуха лишку хватить. Решили разбор провести. Смотрят на шарик, а там трещина по шву пошла. Склейка была некачественной. Вот он и начал кособочиться и поскрипывать. Решили поменять на другого собрата из той же связки, что на шнурке болтались, исполняя роль детской погремушки.
Недолгим было испытание и этого собрата. Так по очереди все шарики трещину дали. Бесславная участь у них была. Не выдержали они свалившихся трудностей, не рассчитали, что фанерная ракетка доставит им столько неприятностей. Шары рассчитаны были ласкать взор младенцев цветом и звуком.
Но для ребят судьба шариков была не главной заботой: важным был яблоневый сад Толика. И чтобы мечта попасть в него удачно сложилась.
Теперь отвертеться от экскурсии мальчиков в его яблоневый сад Толик точно уже не сможет! Турнир имени «Сизи», похоже, сделал своё дело!
Яблоневый сад встретил мальчиков задумчивым и тихим шелестом листвы. В саду друзья разбрелись по одному. Срывая спелые и не совсем ещё зрелые яблоки, они старались не забывать наполнять ими карманы. Насладившись вкусом спелых яблок, с раздутыми карманами ребята расположились на краю оврага.
День угасал вместе с заходом солнца. Где-то за горизонтом проступала чернеющая полоса облаков. В воздухе эхом разносился далёкий лай собак.
Воспоминания о турнире на приз Толика-Сизи и о яблоневом саде вызывали умильные улыбки на лицах ребят. Их приглушённый разговор и смех проплывали над оврагом, растворяясь в вечерней тишине, опускавшейся на притихший город.
Хрустальные сосульки. Рассказы
Турнир
Утро было чудесное, летнее. Изредка раздавался лай собак, звучал негромким перебором отрывистых звуков, извещая, что ночное дежурство шло к концу. Оно было тревожным и неспокойным. В садах поспевали яблоки и всякая огородная овощь, которая по ночам привлекала любителей-вегетарианцев с окрестных улиц. В соседских дворах с утра разносилась петушиная песнь, которая подхватывалась кудахтаньем кур из соседского курятника, словно извещая, что петушиная гвардия, почистив клювы и шпоры, заступила с утра на пост, сменив ночную сторожевую смену собак. Ещё не проснувшиеся тени деревьев лежали на влажной от росы земле. Природа просыпалась, встречая новый солнечный день.
Вместе с природой, правда, не с первыми петухами, просыпались Колька и его младшие брат и сестра. Нельзя было сказать, что они любили поваляться в постели, сейчас у них были летние каникулы, спешить было некуда и покидать нагретую постель как-то не очень и хотелось.
А вот простому взрослому человеку, пусть даже не лодырю, было бы не грех задержаться в постели, но с заводским гудком, зовущим заступить на смену, поспорить сложно. Он всё равно разбудит всей своей мощью, когда ему будет нужно, и глубоко спящего трудящегося поднимет с постели. А там уже время не ждёт, надо поторапливаться и, несмотря на личность, кто ты — рабочий или служащий, спешить к проходной, где производственный процесс крутится, как паровозное колесо, которому успевай только парку добавлять да и самому разворачиваться.
Вот и мальчишки решили не отставать от рабочего класса. Прямо с утра задумали свой производственный план осуществить и договорились с ребятами теннисный турнир организовать. Пошутить захотелось малость над Толиком Бузиковым. Ему, правда, ничего не сказали, но турнир назвали в его честь: турнир на приз «Сизи». Сизя — это такая кличка была у Толика.
У них желание большое имелось в саду у Толика вкус яблок испробовать, для этого и повод такой придумали: сочли, что пробудятся в нём чувства, как пробуждаются яблоневые почки весной в саду, заодно и в сад к нему на экскурсию сходят. Публику, конечно, извещать о турнире не стали. То ли место пока не выбрали для турнира, то ли с готовностью не определились.
Раздобыли только пару старых фанерных ракеток, обклеенных резинкой от велосипедной камеры, чтобы шарики, как орех, не кололись. Такие ракетки в то время в дефиците были. Заводы после войны, похоже, не перестроились и не учли молодёжное желание в пинг-понг поиграть. Теннисный стол также решили сами построить из подручного материала, а проблему с теннисными шарами оставили на потом.
Так вот, проснувшись, когда петухам уже кричать надоело, Колька с братишкой Геной с утра пораньше решили к Вовке наведаться, чтобы намекнуть ему о турнире, пока солнце голову не напекло и свежие мысли в ней не начали плавиться. Вовку в этот раз изловили в ограде его дома, а то он всегда успевал пораньше куда-нибудь смотаться. Вовка сидел на крылечке и распутывал удочку, побрякивая колокольчиком. Со стороны посмотреть, вроде как рыбу удит.
— На рыбалку, что ли, собрался, — спрашивают у него.
— Да нет, только снасть готовлю. С самого утра мучаюсь, как будто леший, что ли, её запутал? Я в сарае хранил удочку, после того как прошлый раз с рыбалки вернулся. А вы куда лыжи навострили? — поинтересовался Вовка.
— Турнир по теннису решили устроить к яблочному спасу, а яблоки спеют в саду у Толика, но у нас и теннисного стола нет, боимся, что опоздаем и не успеем испробовать урожай свеженький, — с улыбкой произнёс Колька. — Вот и решили с тобой совет держать, где можно досок добыть на теннисный стол.
— Ну, делать нечего, сбегаем к Мишке, — говорит Вовка, — он живёт не бедно, а как дворянин, выпросим у него досок для общего дела. И я приобщусь к вашему турниру. Нам всего-то пяток штук досок нужно размером с наш рост, ну или на три головы повыше можно, а за компанию и Мишку на открытие турнира пригласим.
Сговорились и быстренько побежали к Мишкиному дому. Свистнули раз-другой, чтобы на улицу Мишку вызвать. А он тут как тут. Мишка стоял в воротах с улыбкой до ушей, как швейцар. Лицо его радостно светилось.
— Вы что, соловьи-разбойники, утром гражданам спать не даёте? — проронил он.
— Дело у нас к тебе есть. Досками не поможешь разжиться?
— Что, каравеллу строить собрались?
— Нет, — говорят мальчики, — турнир имени «Сизи» решили устроить, и тебя приглашаем участие в нём принять.
Ну, тут ребята и решили свой тайный план посещения яблоневого сада Сизи раскрыть. Яблоки-то поспевают, и успеть надо! Ну и объяснили ему, что поспешать надо, пока поганый червь не успел обставить. Такая речь вроде на Мишку подействовала.
— На самом деле, — рассудил он, — обстоятельства не лучшим образом для нас могут сложиться, червоточина за раз сожрёт весь урожай. Придётся, — говорит, — мне разориться, но вам найти доски.
Ну и повёл он товарищей в свои дворянские хоромы, размещённые в сарае.
«Вот, — думают, — попёрло! Не зря мы к Мишке пришли, и Вовка вовремя подкинул нам такую оригинальную мысль о досках, как будто хоромы Мишкины были ему знакомы». Стали рыться в сарае. А там чёрт ногу сломит. Доски нашли хорошие, но чуток паутиной и пылью давней покрытые. Видно, они для других целей хранилось. У Мишки бабулька была престарелая, и хранимый запас досок ждал её часа. Правда, это обстоятельство мальчишек не смутило. Однажды они и не такое повидали и страху натерпелись, как говорится, «не плачь мама и не горюй», когда зимой у Вовки в сарае коньки искали. Гуляй-ветер и скрипучая дверь до сих пор в память втесалась. Словно в сарае они дружбу с домовым вели. Так по сей день этот скрип в голове и раздаётся, словно извилины в ней заклинило.
Но в этот раз обошлось без жути. Загрузились досками, ну и прут их по улице, словно слоны, которые брёвна таскают. Тротуар досками поперёк заградили. Равновесие еле держат. Качает ребят, как в шторм на палубе. Доски длинными оказались. Соседка баба Лена, шедшая по своей надобности навстречу, заметив такое шествие, на всякий пожарный случай быстрёхонько на другую сторону улицы перескочила, как козочка, и, остановившись, стала ждать, когда они пройдут, а сама понять не может, откуда же этот юный отряд в закоулке появился?
Устали мальчишки малость, решили отдохнуть и присели у канавы, возле Юркиного дома. Тут Юрка узрел их сквозь стекло окошка, в три прыжка подскочил и уселся с ними рядком.
— Ага, — говорит, — вы что-то задумали? — и таким смешливым взглядом на дощечки посматривает. — Спёрли, что ли, где? — спрашивает он.
Пришлось и Юрку посвятить в задумку.
— Записывайся в наш юнармейский отряд, — говорят ему, — в турнире будешь участвовать. Но тебе, правда, тоже придётся помочь нам теннисные шарики раздобыть, а то турнир без них может не состояться. Имеем только один склеенный шарик, но вид у него, словно после Полтавской битвы, скачет как-то странно и на инвалида смахивает, кособокость проявляет. Всё норовит на сторону сигануть. Приходится каждый раз его усмирять и к характеру этого шарика приноравливаться.
— Ладно, — говорит Юрка, — поспрошаю я у ребят, может, шарики у кого и есть.
Ну а мальчики с досками двинулись дальше по улице. Погода летняя, воробьи чирикают, на душе так радостно, и мысли о вкусе Сизиных яблок слюноотделение вызывать начали. Райский яблоневый сад прямо перед глазами разворачиваться стал. Видно, дело к обеду приближалось.
— Домой надо сбегать, — говорит Колька, — аппетит что-то разыгрался!
А Вовка посмотрел на него как-то странно и заулыбался.
— Ладно, — говорит, — беги, только не испугай никого.
«Чего он вдруг так посмотрел на меня?» — подумал Колька, и они с братом Генкой домой рванули. Забежали в комнату, Колька чуть мимо зеркала не пролетел, но успел задержаться возле него. Глядит в зеркало и видит, что там какая-то усатая личность вырисовывается, и паутина с ушей свисает.
— Хорошо, что паука нет, — подумал Колька, — а так бы он и паутинку сплёл перед лицом, в виде вуали, и домой с ней бы припёрся.
«Ну, — думает, — Вовка специально умолчал, ничего мне про физиономию не сказал. И брат Генка тоже хорош! В молчанку ушёл!».
Дорогу к бочке с водой Колька хорошо знал. Быстренько добежав до бочки, смыл водой Мишкин средневековый налёт пыли, а так бы точно кондрашка домашних могла бы хватить.
Только успели они с братом навернуть по тарелке остывшего супа, как вдруг на улице шум раздался, словно скоморох решил позабавить народ на улице. Вроде и не по времени он появился. Тут уж им стало не до еды. Срочно решили разглядеть возмутителя спокойствия в столь не подходящее время. В окно взгляд бросили, а там Юрка во дворе стоит с цветным игрушечным ожерельем из пластмассы в руках и играет им, как бубном, ну, в общем, дурака валяет. Изображает из себя индуса и от радости чуть не пляшет.
— Что это у тебя? — спрашивает Колька.
— Как что?! Инвентарь для турнира достал! Сами просили.
— А ты ничего не перепутал? Зачем нам твой «бубен» из пластмассовой побрякушки? Мы ж не в детский сад собрались играть, а в пинг-понг. Дурень! Мячик для этого нужен пластмассовый, для тенниса, — произнёс Колька.
Юрка смутился от такого непонимания и чуть было не надел себе на шею пластмассовое «ожерелье». Потом с возмущением стал оправдываться, дескать, товар-то неплохой и почти как новый. Шарики у него тоже пластмассовые, ну только что цветные, и как бусы на шнурок для удобства нанизаны. Соседка Наташка подсказала, что таким товаром очень хорошо играть можно! Правда, сначала ожерелье разобрать надо.
— Может она имела в виду детсадовские игры?
— Похоже, нет. Я ей объяснил, для чего шары требуются.
— Ну что, тогда будем резать шнурок, — сказал Колька и, достав перочинный ножичек, резанул им по шнурку.
Шары, словно яблочки с Толькиного дерева, разлетелись в разные стороны и вокруг ног полёживают.
— Вот погляди, — произнёс Юрка и поднял розовый шарик. — Точь-в-точь размером с теннисный мяч.
— А что с дырками в шарах будем делать? — произнёс Генка, разглядывая шарик, а затем, наступив ногой на тротуар, с силой стукнул шариком о деревянную доску.
— Смотри, как скачет, и отскок отменный, как у настоящего теннисного мяча, — произнёс Юрка и добавил, — не хуже лягушонка скачет.
— Сам ты лягушонок, — с улыбкой отгрызнулся Генка.
— Ладно, не спорьте, испробуем в игре, — успокоил ребят Колька.
— Теперь дело за теннисным столом и сеткой. Пошли к Вовке, чтобы он подсуетился, и доложим ему, что шары добыли.
В ограде дома у крыльца, Вовка на скрюченных ногах раскладывал на земле доски и сколачивал их длинными гвоздями.
— Вот мы и пришли. За что нам браться? Шары уже достали. Может, пора и турнир объявлять!
— Интересно, — говорит Вовка, — а кто будет Толика звать? Он же ещё не знает, что в качестве призов в турнире будут яблоки из его сада.
Только успели о нём вспомнить, а он как снег на голову явился перед ними своей собственной персоной. Удивлённо стал рассматривать творенье их рук.
— Что это у вас? — с интересом разглядывая дощатый настил, спросил Толик, — вижу, дощечки хорошие, в самый раз бы сгодились на калитку для сада. Негодно, — добавил он, — чтобы по такому хорошему настилу вот так ногами топтаться!
Похоже, не уразумел Толик, что к турниру в честь его имени этот настил изготовили, под теннисный стол. Ну и стали ребята его посвящать в свою задумку.
— Так это, — говорит он, — вы, паразиты, мой сад решили ограбить?! Это ж чистое разорение будет! Так можно и всего урожая лишиться! — а у самого улыбка до ушей растянулась, лестно ему стало, что в честь него всю эту возню затеяли.
— Ладно, — говорит, — гостям мы всегда рады. Это незваный гость хуже татарина. Вчера всю ночь собаки лаяли, по огородам кто-то лазил, похоже, урожай снимал, — подметил Толик.
Мальчики были все в сборе, хотя объявления о турнире не делали. Юрка с Генкой постарались соблюсти спортивную форму. Генка шорты короткие напялил, а Юрка спортивные штаны с пузырями на коленках. Картина со стороны была умилительной и подчёркивала соревновательный характер необычного уличного турнира.
— Ну что, спортсмены, турнир можно считать открытым, — с улыбкой произнёс Вовка.
Ребята, вчетвером ухватив руками сколоченный щит и весело перебрасываясь словами, потащили его за ограду. По всем правилам на теннисный стол не забыли натянуть и марлевую сетку.
— Я первый играю, — произнёс Колька и с этими словами схватил клеёный шарик.
Это был первый, самый настоящий мальчишеский турнир, на котором приходилось играть фанерными ракетками, устроенный ребятами в честь своего яблочного друга.
Сыграли на вылет несколько партий. Теннисный шарик стал издавать хриплый звук, словно поперхнулся несвежим воздухом, тянувшимся из оврага. В ручье порой протекала вода из паровозного депо, покрытая мазутной маслянистой радужкой, и поэтому из оврага тянуло неприятным запахом.
Ребята забеспокоились. Теннисные шарики были все с дырками по бокам и могли несвежего воздуха лишку хватить. Решили разбор провести. Смотрят на шарик, а там трещина по шву пошла. Склейка была некачественной. Вот он и начал кособочиться и поскрипывать. Решили поменять на другого собрата из той же связки, что на шнурке болтались, исполняя роль детской погремушки.
Недолгим было испытание и этого собрата. Так по очереди все шарики трещину дали. Бесславная участь у них была. Не выдержали они свалившихся трудностей, не рассчитали, что фанерная ракетка доставит им столько неприятностей. Шары рассчитаны были ласкать взор младенцев цветом и звуком.
Но для ребят судьба шариков была не главной заботой: важным был яблоневый сад Толика. И чтобы мечта попасть в него удачно сложилась.
Теперь отвертеться от экскурсии мальчиков в его яблоневый сад Толик точно уже не сможет! Турнир имени «Сизи», похоже, сделал своё дело!
Яблоневый сад встретил мальчиков задумчивым и тихим шелестом листвы. В саду друзья разбрелись по одному. Срывая спелые и не совсем ещё зрелые яблоки, они старались не забывать наполнять ими карманы. Насладившись вкусом спелых яблок, с раздутыми карманами ребята расположились на краю оврага.
День угасал вместе с заходом солнца. Где-то за горизонтом проступала чернеющая полоса облаков. В воздухе эхом разносился далёкий лай собак.
Воспоминания о турнире на приз Толика-Сизи и о яблоневом саде вызывали умильные улыбки на лицах ребят. Их приглушённый разговор и смех проплывали над оврагом, растворяясь в вечерней тишине, опускавшейся на притихший город.