Сергей Шумский
НА УТРЕННЕЙ ЗАРЕ
ОТКЛЮЧЕНИЕ СВЕТА
Девчонки неумело, но старательно засвистели — и кто-то из ребят высунулся в форточку, выкрикнул шепотом:
— Счас мы, девочки, изладим тьму кромешную, и тогда вас…
Девчонок было четверо — семнадцатилетние подружки из текстильного училища — будущие ткачихи. Они присмирели под тополем. Потом раздался резкий шлепок — это Галя-квашня хлестнула Валю по спине, хлестнула от души, с оттяжкой.
— Сучка ты — вот ты кто! — зашипела она, выбрасывая по-боксерски кулаки.
— Сама ты сука! — огрызнулась Валя, заходя за тополь. — Я тебе никогда этого не прощу.
— А мне плевать, поняла?! А к нему не лезь, только попробуй…
— Да нужна ты ему, — Валя сплюнула. — Целенькой прикидываешься, виляешь своим задом, квашня!
И тут они сцепились в потасовке, вернее, первой Галя-квашня ухватила подругу за волосы. Женя-тихоня принялась их разнимать, а Рита в сторонке вихлялась и передергивалась в хохоте.
— Ой, уписаться можно, кого не поделили…
И стычка девочек, и хохот Риты не нарушали уговора с ребятами, то есть все происходило по-тихому, на шепоте. Но все равно там, в общежитии, поднялся какой-то шум, из-за угла донесся чей-то визгливый крик, похоже, дежурной — злющей толстомордой бабки, которая не пропускала в общежитие ни под каким видом.
Девчонки, пригибаясь, пустились за железный гараж. И в этот момент в общежитии погас свет — наступила действительно тьма кромешная, как и обещали ребята, непроглядная. Потух свет оказывается и в соседних домах. Некоторое время тянулась непривычная и оттого томительная тишина. Затем раздался из окна первого этажа голос комендантши, тоже вредной крикливой бабы:
— Алё, алё, милиция!.. Это милиция? — надрывалась она в крике. — Из общежития машзавода звонят. У нас кто-то сделал отключение света. И драка тут, приезжайте быстрее. Драка говорю! Посторонних налезло, пьяные. А темно!
На втором этаже распахнулось наконец одно окно, затем второе и раздался в темном пространстве четкий шепот:
— Дево-оч-ки! — это голос Виктора, — Сюу-да, девочки!
— И сюда, девочки! — позвал другой голос из другого окна.
Подружки, так же пригибаясь, заспешили на зов. Виктор уже
спустил связанные простыни и попросил поднять первой Женю-тихоню — это была его любовь. Галя-квашня помогла ей привязаться — управилась ловко и быстро.
Рита и Валя возились у другого окна.
Поднялась Женя метра на два и шмякнулась об землю. Застонала, захрипела.
— Что там случилось? — забеспокоился Виктор.
Галя попыталась поднять подругу, общупала всю, — та оттолкнула ее и снова легла на траву.
— Ну что? Женя!..
— Да вроде все в порядке, — успокоила Галя. — Она сказала: "Полежу маленько". Печенки отбила, она живуча, как кошка, Витя. Витенька, подними меня, а?!. Быстренько…
Галя вдруг страшно заволновалась: сейчас вот Вальку поднимут в то окно, и она перехватит Володю, она не зря грозила, подлая.
— Витенька, слышишь?! — взмолилась Галя. — А где Вова?
— Да дрыхнет он.
— Витенька, давай. А потом сам выдешъ и посмотришь Женю, договоритесь. Ну… вира потихоньку…
Виктор маленькими рывками стал поднимать. Галя предусмотрительно пристегнула себя кожаным ремнем, который держала в сумочке, крепко обкрутила себя простынью.
Оказавшись в комнате, она быстро привела себя в порядок. Когда Виктор ушел на выручку Жени, наугад пробралась коридором в такую же комнату-клетушку. Володя в самом деле спал один. Защелкнула замок, разделась до комбинашки, привалилась к горячему телу. Тот, полупьяный, полусонный, пододвинулся, обнял рукой. Галя ответно прижалась, зашептала:
— Ну проснись. Я же сказала, что сама приду. И пришла. А ты успел напиться. Сделай мне сыночка, мне больше от тебя ничего не надо. Ой, какой ты сильный… А если обманешь и бросишь, уеду обратно в свою деревню, мне все равно здесь не нравится, в городе этом. Я всегда буду тебя любить, все сделаю…
И успокоенная окончательно после всех волнений того вечера, Галя-квашня со счастливыми мыслями тихо уснула на Володиной руке.
Сергей Шумский
НА УТРЕННЕЙ ЗАРЕ
ОТКЛЮЧЕНИЕ СВЕТА
Девчонки неумело, но старательно засвистели — и кто-то из ребят высунулся в форточку, выкрикнул шепотом:
— Счас мы, девочки, изладим тьму кромешную, и тогда вас…
Девчонок было четверо — семнадцатилетние подружки из текстильного училища — будущие ткачихи. Они присмирели под тополем. Потом раздался резкий шлепок — это Галя-квашня хлестнула Валю по спине, хлестнула от души, с оттяжкой.
— Сучка ты — вот ты кто! — зашипела она, выбрасывая по-боксерски кулаки.
— Сама ты сука! — огрызнулась Валя, заходя за тополь. — Я тебе никогда этого не прощу.
— А мне плевать, поняла?! А к нему не лезь, только попробуй…
— Да нужна ты ему, — Валя сплюнула. — Целенькой прикидываешься, виляешь своим задом, квашня!
И тут они сцепились в потасовке, вернее, первой Галя-квашня ухватила подругу за волосы. Женя-тихоня принялась их разнимать, а Рита в сторонке вихлялась и передергивалась в хохоте.
— Ой, уписаться можно, кого не поделили…
И стычка девочек, и хохот Риты не нарушали уговора с ребятами, то есть все происходило по-тихому, на шепоте. Но все равно там, в общежитии, поднялся какой-то шум, из-за угла донесся чей-то визгливый крик, похоже, дежурной — злющей толстомордой бабки, которая не пропускала в общежитие ни под каким видом.
Девчонки, пригибаясь, пустились за железный гараж. И в этот момент в общежитии погас свет — наступила действительно тьма кромешная, как и обещали ребята, непроглядная. Потух свет оказывается и в соседних домах. Некоторое время тянулась непривычная и оттого томительная тишина. Затем раздался из окна первого этажа голос комендантши, тоже вредной крикливой бабы:
— Алё, алё, милиция!.. Это милиция? — надрывалась она в крике. — Из общежития машзавода звонят. У нас кто-то сделал отключение света. И драка тут, приезжайте быстрее. Драка говорю! Посторонних налезло, пьяные. А темно!
На втором этаже распахнулось наконец одно окно, затем второе и раздался в темном пространстве четкий шепот:
— Дево-оч-ки! — это голос Виктора, — Сюу-да, девочки!
— И сюда, девочки! — позвал другой голос из другого окна.
Подружки, так же пригибаясь, заспешили на зов. Виктор уже
спустил связанные простыни и попросил поднять первой Женю-тихоню — это была его любовь. Галя-квашня помогла ей привязаться — управилась ловко и быстро.
Рита и Валя возились у другого окна.
Поднялась Женя метра на два и шмякнулась об землю. Застонала, захрипела.
— Что там случилось? — забеспокоился Виктор.
Галя попыталась поднять подругу, общупала всю, — та оттолкнула ее и снова легла на траву.
— Ну что? Женя!..
— Да вроде все в порядке, — успокоила Галя. — Она сказала: "Полежу маленько". Печенки отбила, она живуча, как кошка, Витя. Витенька, подними меня, а?!. Быстренько…
Галя вдруг страшно заволновалась: сейчас вот Вальку поднимут в то окно, и она перехватит Володю, она не зря грозила, подлая.
— Витенька, слышишь?! — взмолилась Галя. — А где Вова?
— Да дрыхнет он.
— Витенька, давай. А потом сам выдешъ и посмотришь Женю, договоритесь. Ну… вира потихоньку…
Виктор маленькими рывками стал поднимать. Галя предусмотрительно пристегнула себя кожаным ремнем, который держала в сумочке, крепко обкрутила себя простынью.
Оказавшись в комнате, она быстро привела себя в порядок. Когда Виктор ушел на выручку Жени, наугад пробралась коридором в такую же комнату-клетушку. Володя в самом деле спал один. Защелкнула замок, разделась до комбинашки, привалилась к горячему телу. Тот, полупьяный, полусонный, пододвинулся, обнял рукой. Галя ответно прижалась, зашептала:
— Ну проснись. Я же сказала, что сама приду. И пришла. А ты успел напиться. Сделай мне сыночка, мне больше от тебя ничего не надо. Ой, какой ты сильный… А если обманешь и бросишь, уеду обратно в свою деревню, мне все равно здесь не нравится, в городе этом. Я всегда буду тебя любить, все сделаю…
И успокоенная окончательно после всех волнений того вечера, Галя-квашня со счастливыми мыслями тихо уснула на Володиной руке.