Дмитрий Сергеев
АПРЕЛИ СЕВЕРА
Безмолвие
Тронулись нарты,
олени
бегут легко.
Мир состоит
из снега
и облаков.
Меж облаками робко
звезда
блестит.
Нарты скользят,
и слышно,
как снег хрустит.
Гонки на оленях
В разгаре гонки на оленях.
Вокруг стоит толпа зевак.
В смятении, а не из лени
Олень не тронется никак.
Мечась, то двинет нарты вправо,
То влево бросится он вдруг,
То, потеряв рассудок здравый,
Стремится выскочить за круг.
Уходит время дорогое,
Соперник вырвался вперед.
— Вот не везет. Ну что ж такое?! —
Шумит взволнованный народ.
Устал и взмок погонщик Яков,
В попытках тщетных горячась,
Потом, в сердцах сказав: «Однако…»,
Вскочил на нарты, изловчась.
Рванул поводья, крикнул ханты,
Олень сорвался и понес…
Да-а, средь оленей есть таланты,
А с них всегда особый спрос!
Народ умолк. Бывало всяко:
Гляди, достанет невзначай.
Оленя быстро гонит Яков:
Подвел на старте — выручай!
И вот уже соперник близко,
Спина мелькает впереди,
И Яков, пригибаясь низко,
Кричит оленю: «Обходи!».
Ах, молодец! Ну вот и финиш.
Зеваки радостно шумят.
Они кругом, куда ни кинешь
С успешных нарт победный взгляд.
Поставь же высшую отметку,
Судья суровый, поскорей!
Удачным финиш был, как меткий
Бросок тынзяна на хорей.
Предутреннее
Еще угрюмый зыбкий горизонт,
Чуть просветленьем тронутый с востока,
Не истекает охры ярким соком,
Как в Альтамире раненый бизон.
Еще не спели звонко петухи,
И тишина не вздрогнула пугливо.
Искрится небо цвета спелой сливы,
И так свободно пишутся стихи!
Лесное скерцо
Здравствуй, лес. Я в гости снова.
Хоть березы стали выше,
Не достать им кроны сосен,
Шелест падающих шишек
Слышен справа, слышен слева —
То русалка или нимфа —
Словом, сказочная дева,
Возродясь из древних мифов,
Все шалит, играя с пришлым,
Манит клюквенным рубином,
Хмель ее объятий пышных
Не чета крепленым винам.
Манит к травам изумрудным,
Норовит прилечь заставить,
Коль душой не будешь скудным,
Может все тебе оставить.
Для тебя плоды и воды,
Что берешь, — она все видит! —
Но не бойся, царь природы,
Будешь нежным — не обидит.
То ли быль все, то ли небыль:
Дар — в корзине, радость — в сердце,
Ничего, что в дырах небо,
Спой мне, дождь, лесное скерцо.
* * *
Днем весенним, белым-белым,
Не по времени холодным,
Ты с ладошки кормишь белок,
Боязливых, но голодных.
Подкрепиться белкам надо,
С веток вниз они сползают,
Ты зверькам по-детски рада,
Только пальцы замерзают.
Под Сургутом
Город над соснами виден вдали,
Окна горят от заката.
Что по Оби не плывут корабли,
Только зима виновата.
Всюду равнина, бела и пуста,
Снежною веет тоскою.
Ветер играет на арфе моста
Над задремавшей рекою.
Церковь в Сагатиной
В деревне выросла церквушка
Морозной раннею весной,
С крестом на купольной макушке,
И пахнет свежею сосной.
Стройна, с двускатной светлой крышей,
Нет краше здания окрест.
Деревня сразу стала выше
На целый купол. И на крест.
* * *
То светит солнце в миллион свечей,
То студят ноги ледяные росы —
Здесь все привычно: ночи-альбиносы
И стаи черных длительных ночей.
Озябнут сосны в колющий мороз,
Или придет не ягодное лето —
Для многих все же края лучше нету,
Чем хвойный край с просветами берез.
Осеннее
Вот и лист последний брошен
У подножья тополей.
Гонит белая пороша
Стаю поздних журавлей.
Мир беднеет и тускнеет,
Правит холод-господин.
Но природа душу греет
Неподкупностью рябин.
* * *
Куда улетают халеи,
Когда наступает зима,
Березы от холода млеют
И рано сгущается тьма?
Виденья куда исчезают,
Когда наползает рассвет
И звезды над крышами тают
(Проснешься — а их уже нет)?
Куда наши вёсны уходят,
Сменив половодьем снега?
А воды спадают, и входят
Все реки в свои берега…
Закат
Черные птицы
на красном снегу,
Солнце садится
на том берегу.
Запад в пожаре весь.
Теплится пусть
В гаснущем зареве
светлая грусть.
На Югане
В путь отправляемся рано.
Тянется след от винта.
Воды Большого Югана
Гладят стальные борта.
Чайка над катером реет —
Птице раздолье везде,
Краешек солнца не греет,
Блики горят на воде.
Издали кажется, будто
Звезды всплывают со дна,
Катер идет до Угута —
Вот уж и пристань видна.
Половодье
Холодною весной седьмого года
Сходили долго вешние снега.
Куражилась капризная погода,
И реки заливали берега.
В воде стояли сосны и березы,
Гнал ветер по Югану буруны.
А ночью доходило до морозов,
Никто не помнил здесь такой весны.
Вставало тяжко пасмурное утро,
Речная гладь блестела впереди,
И видел я затопленные юрты,
Там катер меж лабазов проходил.
У самых волн внезапно обрываясь,
От берега в тайгу вела тропа.
Сплошным потоком с неба низвергаясь,
В ветвях шуршала снежная крупа.
А в глубине промокнувшего леса
Нашла приют хантыйская семья,
Стоял шалаш и печка под навесом,
Вокруг белела влажная земля.
Не стало зверя, щука не ловилась —
Какая ловля в дни такой воды?
И под навесом тускло серебрилось
Три окунька на дне сковороды.
Хозяин был невесел, но спокоен,
Нечасто он привык гостей встречать,
Смутившись, что визита удостоен,
Стал на вопрос приезжих отвечать:
«У нас сейчас не все, конечно, гладко,
Но, если честно, некогда тужить…
Что, привезли солдатскую палатку?
Спасибо. Это кстати. Можно жить!»
Редели тучи, в речке отражаясь,
Гостей хозяин к судну проводил
И, речь о наболевшем продолжая,
Он по-житейски просто рассудил:
«Не выбирать нам лучшую погоду,
Какая есть — такую принимай.
А все невзгоды скоро канут в воду».
Была весна. Кончался месяц май.
Промозглый день сменял холодный вечер.
Флаг над кормою ветер теребил,
Катились волны черные навстречу,
И катер в серый сумрак уходил.
Рыбаки
Моторка мчится, как ракета,
Курс — на прибрежные пески,
Где дружно трудятся с рассвета
Сытоминские рыбаки.
Над Обью ярко солнце светит,
И, глаз прищурив, вижу я,
Как ловко выбирают сети,
Сверкает рыбья чешуя.
В урмане дрозд щебечет где-то,
Неспешно догорает день
Необычайно жарким летом
В краю рыбацких деревень.
Улов что надо, между прочим,
И катер набирает ход,
Чтоб ценный груз доставить к ночи
На предприятие «Восход».
Зима в Лянторе
На полотне холодного простора,
Дрожа, восходит яркая звезда.
Крадется тьма окраиной Лянтора,
Опасливо скользя по глади льда,
Укрывшего недавно воды Пима.
Сжимаются пределы зимних дней,
И наплывает ночь неотвратимо,
И тонет город в россыпях огней.
* * *
Здесь топки болота,
и воды здесь буры.
Как в древо долота,
вгрызаются буры
В глубины земные,
хранящие вечность.
И трубы стальные
дают быстротечность
Тем сокам глубинным,
что движут машины.
И в крае старинном
к эпохи вершинам
Идут из забвенья
сквозь годы труда
Глухие селения
и города.
* * *
Шумит под порывами ветра тайга,
И вьюга вокруг одинокой избушки
Кружит, завывая. Ложатся снега
Огромной, пушистой и мягкой подушкой.
В сгустившейся мгле вязнет времени бег.
Деревья ветвями пространство колышут.
Сугроб громоздится под самую крышу,
И желтый свет окон сочится сквозь снег.
Оттепель
Середина ноября.
Слякоть, как на юге.
Потемневший снег не зря
съежился в испуге.
К нам морозы не спешат.
Говорят в народе:
— Нас здесь северных лишат
при такой погоде!
Но довольны воробьи,
веселятся белки.
Лед уже сошел с Оби,
где затоны мелки.
Осень странностей полна,
не тревожьтесь, братцы:
За нее зима сполна
сможет отыграться.
Югра. Времена года
Вновь зима на приобских
просторах,
И ложатся обильно снега
На высокие крыши Лянтора
И на берег реки Тром-Аган.
Все проселки, тропинки, дороги,
Завывая, метель замела.
Увязают колеса и ноги —
Труден путь от села до села.
Потому так весна дорога нам,
Вдаль ручьи с перезвоном бегут
Через лес до Большого Югана,
Где раскинулся старый Угут.
А потом надуваются почки,
В бесконечном таежном краю
Зеленеют болотные кочки
И раскатисто птицы поют.
Вот береза наряд свой надела,
Поют землю грибные дожди,
Только клюква пока не созрела —
Ты немного еще подожди.
Яркий свет льется на Русскинскую,
Так тепло и легко на душе,
Нам бы дольше погоду такую,
Но кончается лето уже.
Облетели цветы иван-чая,
Скоро станут и воды реки,
И попрятали федоровчане
Свои ягодные рюкзаки.
Ярки вечнозеленые елки,
Но с берез опадает листва,
Погрустнели немного поселки,
И уже побелела трава.
* * *
Проплывают облака
в небе кораблями.
В Обь текут издалека
воды речки Лямин.
И, хотя еще густы
желтые березы,
Отцвели давно цветы,
отгремели грозы.
Призадумалась тайга,
чуя непогоду.
Утром легкая шуга
покрывает воду.
Но пыхтит еще паром —
честно тащит ношу,
И рыбак с большим ведром
в речку что-то крошит.
На заре
Восход похож на бурное цветенье,
И я гляжу, как расцветает день,
Как дерева рождаются из тени
И от себя отбрасывают тень.
И вот уже заря в полнебосвода.
Во всей красе стоит сосновый бор.
Деревья с высоты глядятся в воду,
И дышит ранней свежестью простор.
Апрель
Я выхожу из дома в липкий снег,
Заполонивший хлопьями пространство,
Стремящийся проникнуть между век,
Настойчиво, с упорным постоянством.
Но этот снегопад — привет весны,
И потому совсем не раздражает.
Чуть в отдаленье зыбких три сосны
Природа в три мазка изображает.
А это значит — реже снег пошел.
И скоро станет ясно. Будут лужи.
Для нас, конечно, это хорошо,
Мороз в апреле явно был бы хуже.
И я иду, поднявши воротник.
Гримасу скорчив, щурится прохожий.
Что ж, будь благословен, знакомый миг,
На все апрели Севера похожий.