Михайлов Мамина малина
Василий Андреевич Михайлов
Василий Михайлов
Мамина малина
Рассказы для детей
Пчела
Многое из того далекого события кажется мне самому вымыслом, или увиденным во сне. Но, по утверждениям дедушки и бабушки, я рассказывал то, что произошло на самом деле.
Тот летний день клонился к закату, но солнце еще стояло высоко и жара только-только пошла на убыль. Я сидел на подоконнике и любовался картиной, которая раскинулась перед моим взором.
На большой поляне за окном стояли какие-то маленькие домики с покатыми крышами. На переднем плане пестрые куры купались в пыли, а между ними ходил белый петух с красным гребнем и за что-то отчитывал своих подруг. А те не обращали на него никакого внимания и старательно гребли землю, откидывая ее назад лапками, и что-то клевали время от времени. Хотя, когда петух призывно коковал, большинство из них тотчас бежали к нему. Бабушка возле какого-то низкого длинного здания доила корову. До меня доносилась веселая песня струй о подоконник — дзинь… дзинь… Правее ее, где стояли маленькие домики, дедушка в необычной белой шляпе, с которой почему-то свешивалась черная сетка, в руках со штуковиной, из которой время от времени вырывался серый дым (как потом узнал, это был дымарь), колдовал над ульями.
Мне было скучно. Какие-то мухи, жужжа, кружились вокруг и не давали покоя. По мере сил я отмахивался от них, но те не отставали. Одна из них села на нос. Со всего размаха я ударил ее ладошкой. Дикая боль пронизала все мое существо.
…Очнулся. Лежу на земле под окном. Краем глаза вижу, как лягнулась корова и подойник из-под коленок бабушки взлетает вверх, а сама она опрокидывается навзничь с маленького табурета, на котором сидела. Дедушка недоуменно оглядывается на шум, поднимает полы шляпы и застывает. Куры и петух в страхе разбегаются в стороны. А я огласил окрестности таким диким ревом, от которого, казалось, заколыхались окрестные кусты и деревья. Смотрю, ко мне со всех ног бежит бабушка, поднимает меня с земли, обнимает, прижимая к своему животу.
— Ну все-все… — утешает она. — Хочешь молочка парного? Я тебе кружечку налью…
Молоко парное я люблю. Да и боль уже постепенно отступает куда-то. Киваю головой, продолжая всхлипывать.
Дед же смеется: — Здоровее будет. От пчелы никто еще не помирал… — и добавляет укоризненно: — Ну и орать ты горазд, у меня аж сердце чуть от испуга не зашлось.
Бабушка ворчит: — Нет, чтобы дите пожалеть, туда же, насмешничать… Он же еще ни разу с пчелами не знался.
…В то далекое время я жил на колхозной пасеке, где дед был пчеловодом, и было мне от роду три с половиной года.
Василий Андреевич Михайлов
Василий Михайлов
Мамина малина
Рассказы для детей
Пчела
Многое из того далекого события кажется мне самому вымыслом, или увиденным во сне. Но, по утверждениям дедушки и бабушки, я рассказывал то, что произошло на самом деле.
Тот летний день клонился к закату, но солнце еще стояло высоко и жара только-только пошла на убыль. Я сидел на подоконнике и любовался картиной, которая раскинулась перед моим взором.
На большой поляне за окном стояли какие-то маленькие домики с покатыми крышами. На переднем плане пестрые куры купались в пыли, а между ними ходил белый петух с красным гребнем и за что-то отчитывал своих подруг. А те не обращали на него никакого внимания и старательно гребли землю, откидывая ее назад лапками, и что-то клевали время от времени. Хотя, когда петух призывно коковал, большинство из них тотчас бежали к нему. Бабушка возле какого-то низкого длинного здания доила корову. До меня доносилась веселая песня струй о подоконник — дзинь… дзинь… Правее ее, где стояли маленькие домики, дедушка в необычной белой шляпе, с которой почему-то свешивалась черная сетка, в руках со штуковиной, из которой время от времени вырывался серый дым (как потом узнал, это был дымарь), колдовал над ульями.
Мне было скучно. Какие-то мухи, жужжа, кружились вокруг и не давали покоя. По мере сил я отмахивался от них, но те не отставали. Одна из них села на нос. Со всего размаха я ударил ее ладошкой. Дикая боль пронизала все мое существо.
…Очнулся. Лежу на земле под окном. Краем глаза вижу, как лягнулась корова и подойник из-под коленок бабушки взлетает вверх, а сама она опрокидывается навзничь с маленького табурета, на котором сидела. Дедушка недоуменно оглядывается на шум, поднимает полы шляпы и застывает. Куры и петух в страхе разбегаются в стороны. А я огласил окрестности таким диким ревом, от которого, казалось, заколыхались окрестные кусты и деревья. Смотрю, ко мне со всех ног бежит бабушка, поднимает меня с земли, обнимает, прижимая к своему животу.
— Ну все-все… — утешает она. — Хочешь молочка парного? Я тебе кружечку налью…
Молоко парное я люблю. Да и боль уже постепенно отступает куда-то. Киваю головой, продолжая всхлипывать.
Дед же смеется: — Здоровее будет. От пчелы никто еще не помирал… — и добавляет укоризненно: — Ну и орать ты горазд, у меня аж сердце чуть от испуга не зашлось.
Бабушка ворчит: — Нет, чтобы дите пожалеть, туда же, насмешничать… Он же еще ни разу с пчелами не знался.
…В то далекое время я жил на колхозной пасеке, где дед был пчеловодом, и было мне от роду три с половиной года.