Жизнь, что реченька бурлива... Избранное
А. Е. Шестаков
ГВАРДЕЕЦ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ
_Прилежный_Анатолий_Буторин_в_Тюменском_железнодорожном_ФЗУ_постигал_науку_легко,_уважая_дисциплину,_поручения_выполняя_пунктуально._В_его_трудовой_книжке_есть_строки_о_приеме_на_первую_работу._Слесарем_в_седьмой_вагонный_участок_станции_Смычка._
– Почему, спрашиваю Анатолия Николаевича, сведения о труде загадочно обрываются на этой единственной записи?
Собеседник пояснил так. С началом войны трижды, если не больше, писал заявления в добровольцы, но с «чугунки» не брали. Да и возраст. Пришлось без официального увольнения сбежать на фронт, добавив себе годы. В марте сорок второго юноша попал в восьмой десантный корпус, где готовили кадры для действий в тылу врага. Но судьба распорядилась иначе. Не пришлось за линией фронта воевать. К Сталинграду направили, к знаменитым Малым Россошкам. Обстановка была запутанная. Не в пользу наших. Не успеют окопаться в одном месте, перебрасывают в другое. Тут только начнут в землю вгрызаться новая команда. Отступают на третий рубеж. Словом, оттеснил немец необстрелянных россиян до самой Ильнанки, к району сельхозинститута. 35-я, позднее ставшая гвардейской краснознаменной орденов Суворова и Богдана Хмельницкого, стрелковая дивизия стояла насмерть. Тут погиб ее героический командир генерал Василий Глазков. Места эти Буторин век не забудет. И совсем не случайно к тридцатилетию Победы поехал сюда с сыном Валерием. Пусть молодой человек увидит землю подвига, познакомится с однополчанами отца, уцелевшими в той жестокой битве.
Валерий Анатольевич майор авиации, Афганистаном закаленный, орденами Красной Звезды и «За службу Родине» отмеченный. А в те юбилейные дни сын ветерана был свидетелем трепетных встреч родителя с друзьями по оружию Петром Бощенко, Александром Павленко, Александром Дорониным, Василием Полиенко. Бойцы Великой Отечественной нашли тот заветный пятачок, то смертельно жгучее место, тот уже полузаросший окопчик, в котором оборону держали. Нашли тот спасительный подвальчик, куда стаскивали раненых. Возложили венок на могилу командира, посадили тридцать пять березок, заложив аллею своей прославленной дивизии. В институтском музее боевой славы побывали, где по крупицам собирают материалы о здешних сражениях, о людях мужества и отваги, отстоявших рубежи сталинградские.
А тридцать пятой есть кем гордиться. Неустрашимо дерзкий полковой разведчик Алексей Петрукович стал кавалером четырех орденов Славы. Три таких высоких награды имеет санинструктор Матрена Наздрачева. В тридцать пятой воевал и под Самохваловкой погиб воин-интернационалист, Герой Советского Союза Рубен. Испанец, сын Долорес Ибаррури.
А к середине сентября защитники Сталинграда оказались прижатыми к береговым кручам. Сутками не смолкали бои. Подразделение Буторина сражалось в районе элеватора.
От горящего зерна вся окрестность в плотном дыму, сажа густо кружит в воздухе, люди все закопченные, чумазые. Дышать нечем, и глотка воды не найдешь. Ночью за ней, рискуя попасть под пулю, ползали. Изрядно потрепанные, но выстояли солдаты. А потом их место заняли моряки. Недалеко от Ртищева пополнились и в декабре сорок второго уже в составе первой гвардейской армии форсировали Дон. И двинули в решительное наступление. В районе Малой Лозовки объявили маленькую передышку подразделению, но не получилось долгожданного отдыха. Взбудораженный верховой прискакал с известием: «Немцы рядом! Контратака будет!»
- Нас пятерых, вспоминает Анатолий Николаевич, спешно в разведку под Арбузовку послали. Вечер. Проползли удачно под проволоку, но нас все же заметили. Обстреляли. Один разведчик погиб. Меня ранило в голову и в ноги. Ребята из лозы соорудили носилки и притащили к своим.
Лазарет в Уфе. Потом двухмесячные курсы в школе зенитчиков. Вот только вражьи самолеты сержанту Буторину расстреливать в тревожных небесах не пришлось, зато довелось с танками врага на израненной земле сражаться. И уже не в своей дивизии, а в 151-й. В одном из боев во время отражения танковой атаки уже на Западной Украине Анатолия Николаевича изрешетили осколки снаряда. В шею попали, в ноги, в руку, в живот.
В Дербенте на Каспии доктора восстанавливали бойца. Десять операций перенес. Но не боги же они, доктора. Негож больше для фронта оказался сибиряк, полгода не дошагал по дороге к Победе, демобилизовали инвалидом второй группы.
...И начались у вчерашнего солдата мирные бои за место под солнцем. С таким здоровьем не брали на работу. Отвоевал сначала должность старшего кондуктора, сдал экзамены на главного. Хватку и целеустремленность заметили в Тюменском отделении дороги. Инженер по подготовке кадров Мира Денисова снабдила литературой, сагитировала выучиться на дежурного по станции. Выучился. Исправно работал и одновременно закончил годичные курсы по подготовке поездных диспетчеров.
Тридцать лет потом отдал этой работе, служил и дежурным по отделению. После ухода на пенсию еще несколько лет трудился на «железке» вровень с молодыми.
- А вот про войну нынешней детворе рассказывать мы просто обязаны,- убежден Анатолий Николаевич. Пусть знают о подвиге дедов и прадедов. Пусть вечно помнят павших. Вот почему постоянно ходил на встречи со школьниками. Трое тюменских учащихся со мной ездили по местам боев моей гвардейской дивизии, в городе Изюме побывали. Впечатлений через край у ребятни. Да только таких уроков-встреч при нынешних рыночных штормах становится все меньше и меньше.
Огорчался ветеран: связи с однополчанами рушатся из-за дороговизны дорог, конвертов, телефонной минуты, телеграфного бланка. Скромненькая пенсия ограничивает общение побратимов. Давно ли встречались в Чертково Ростовской области и там сфотографировались двадцать два воина, освобождавших этот поселок. Одиннадцать из запечатленных на снимке Анатолий Николаевич уже обвел печальной рамкой. Ушли от нас навечно красноармейцы, друзья Буторина Саша Голубев, Петр Глоба... Вечная им память.
А живым вечные заботы-хлопоты. У дедушки Толи и бабушки Ани, похоже, главнее ничего не было, кроме их разлюбезнейших внуков Женьки и Дениса. Шустрая, неугомонная, любознательная публика. Буторинской, наверное, закваски. Вот только дай им Бог не знать войны, какою знал ее дед.
А. Е. Шестаков
ГВАРДЕЕЦ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ
_Прилежный_Анатолий_Буторин_в_Тюменском_железнодорожном_ФЗУ_постигал_науку_легко,_уважая_дисциплину,_поручения_выполняя_пунктуально._В_его_трудовой_книжке_есть_строки_о_приеме_на_первую_работу._Слесарем_в_седьмой_вагонный_участок_станции_Смычка._
– Почему, спрашиваю Анатолия Николаевича, сведения о труде загадочно обрываются на этой единственной записи?
Собеседник пояснил так. С началом войны трижды, если не больше, писал заявления в добровольцы, но с «чугунки» не брали. Да и возраст. Пришлось без официального увольнения сбежать на фронт, добавив себе годы. В марте сорок второго юноша попал в восьмой десантный корпус, где готовили кадры для действий в тылу врага. Но судьба распорядилась иначе. Не пришлось за линией фронта воевать. К Сталинграду направили, к знаменитым Малым Россошкам. Обстановка была запутанная. Не в пользу наших. Не успеют окопаться в одном месте, перебрасывают в другое. Тут только начнут в землю вгрызаться новая команда. Отступают на третий рубеж. Словом, оттеснил немец необстрелянных россиян до самой Ильнанки, к району сельхозинститута. 35-я, позднее ставшая гвардейской краснознаменной орденов Суворова и Богдана Хмельницкого, стрелковая дивизия стояла насмерть. Тут погиб ее героический командир генерал Василий Глазков. Места эти Буторин век не забудет. И совсем не случайно к тридцатилетию Победы поехал сюда с сыном Валерием. Пусть молодой человек увидит землю подвига, познакомится с однополчанами отца, уцелевшими в той жестокой битве.
Валерий Анатольевич майор авиации, Афганистаном закаленный, орденами Красной Звезды и «За службу Родине» отмеченный. А в те юбилейные дни сын ветерана был свидетелем трепетных встреч родителя с друзьями по оружию Петром Бощенко, Александром Павленко, Александром Дорониным, Василием Полиенко. Бойцы Великой Отечественной нашли тот заветный пятачок, то смертельно жгучее место, тот уже полузаросший окопчик, в котором оборону держали. Нашли тот спасительный подвальчик, куда стаскивали раненых. Возложили венок на могилу командира, посадили тридцать пять березок, заложив аллею своей прославленной дивизии. В институтском музее боевой славы побывали, где по крупицам собирают материалы о здешних сражениях, о людях мужества и отваги, отстоявших рубежи сталинградские.
А тридцать пятой есть кем гордиться. Неустрашимо дерзкий полковой разведчик Алексей Петрукович стал кавалером четырех орденов Славы. Три таких высоких награды имеет санинструктор Матрена Наздрачева. В тридцать пятой воевал и под Самохваловкой погиб воин-интернационалист, Герой Советского Союза Рубен. Испанец, сын Долорес Ибаррури.
А к середине сентября защитники Сталинграда оказались прижатыми к береговым кручам. Сутками не смолкали бои. Подразделение Буторина сражалось в районе элеватора.
От горящего зерна вся окрестность в плотном дыму, сажа густо кружит в воздухе, люди все закопченные, чумазые. Дышать нечем, и глотка воды не найдешь. Ночью за ней, рискуя попасть под пулю, ползали. Изрядно потрепанные, но выстояли солдаты. А потом их место заняли моряки. Недалеко от Ртищева пополнились и в декабре сорок второго уже в составе первой гвардейской армии форсировали Дон. И двинули в решительное наступление. В районе Малой Лозовки объявили маленькую передышку подразделению, но не получилось долгожданного отдыха. Взбудораженный верховой прискакал с известием: «Немцы рядом! Контратака будет!»
- Нас пятерых, вспоминает Анатолий Николаевич, спешно в разведку под Арбузовку послали. Вечер. Проползли удачно под проволоку, но нас все же заметили. Обстреляли. Один разведчик погиб. Меня ранило в голову и в ноги. Ребята из лозы соорудили носилки и притащили к своим.
Лазарет в Уфе. Потом двухмесячные курсы в школе зенитчиков. Вот только вражьи самолеты сержанту Буторину расстреливать в тревожных небесах не пришлось, зато довелось с танками врага на израненной земле сражаться. И уже не в своей дивизии, а в 151-й. В одном из боев во время отражения танковой атаки уже на Западной Украине Анатолия Николаевича изрешетили осколки снаряда. В шею попали, в ноги, в руку, в живот.
В Дербенте на Каспии доктора восстанавливали бойца. Десять операций перенес. Но не боги же они, доктора. Негож больше для фронта оказался сибиряк, полгода не дошагал по дороге к Победе, демобилизовали инвалидом второй группы.
...И начались у вчерашнего солдата мирные бои за место под солнцем. С таким здоровьем не брали на работу. Отвоевал сначала должность старшего кондуктора, сдал экзамены на главного. Хватку и целеустремленность заметили в Тюменском отделении дороги. Инженер по подготовке кадров Мира Денисова снабдила литературой, сагитировала выучиться на дежурного по станции. Выучился. Исправно работал и одновременно закончил годичные курсы по подготовке поездных диспетчеров.
Тридцать лет потом отдал этой работе, служил и дежурным по отделению. После ухода на пенсию еще несколько лет трудился на «железке» вровень с молодыми.
- А вот про войну нынешней детворе рассказывать мы просто обязаны,- убежден Анатолий Николаевич. Пусть знают о подвиге дедов и прадедов. Пусть вечно помнят павших. Вот почему постоянно ходил на встречи со школьниками. Трое тюменских учащихся со мной ездили по местам боев моей гвардейской дивизии, в городе Изюме побывали. Впечатлений через край у ребятни. Да только таких уроков-встреч при нынешних рыночных штормах становится все меньше и меньше.
Огорчался ветеран: связи с однополчанами рушатся из-за дороговизны дорог, конвертов, телефонной минуты, телеграфного бланка. Скромненькая пенсия ограничивает общение побратимов. Давно ли встречались в Чертково Ростовской области и там сфотографировались двадцать два воина, освобождавших этот поселок. Одиннадцать из запечатленных на снимке Анатолий Николаевич уже обвел печальной рамкой. Ушли от нас навечно красноармейцы, друзья Буторина Саша Голубев, Петр Глоба... Вечная им память.
А живым вечные заботы-хлопоты. У дедушки Толи и бабушки Ани, похоже, главнее ничего не было, кроме их разлюбезнейших внуков Женьки и Дениса. Шустрая, неугомонная, любознательная публика. Буторинской, наверное, закваски. Вот только дай им Бог не знать войны, какою знал ее дед.