Дрозд Память сердца
Дрозд
Людмила Дрозд
ПАМЯТЬ СЕРДЦА
Книга-воспоминание
СВАДЬБА
У церкви стояла карета...
Интересно, бывали в Тюмени свадьбы в жестоких сороковых годах? Не знаю... Наверное, всё-таки бывали. Конечно, как и позже, в пятидесятых, и в наших шестидесятых, без таких, как сейчас, цветочных потоков, умопомрачительных нарядов и бесчисленных авто! Самое большее - светлое платьице да иногда - маленькая фата из капрона. И всё же одну «настоящую свадьбу!» мы видели в своём детстве. Вот как это было.
Летом 1945-го года после долгого отсутствия из- за болезни я возвратилась в свой двор, о котором уже соскучилась. Едва ли не самую главную новость ребята почти хором сообщили на следующий день:
- Милка, у нас церковь открыли! Завтра как раз работает, все пойдём - увидишь!
Что увижу, понять и представить я не могла. Объяснить, да и просто рассказать ни у кого тоже не получалось. Каждый говорил одно и то же, без вариантов:
- Вот! Увидишь! Сама увидишь! И - всё.
Церковь эту я, конечно, знала, в ней какой-то склад был. Она стояла на нашей улице Свердлова и называлась - Круглая. Мама говорила, что на самом деле она называется Всехсвятская и что так же называлась «прежде» и наша улица, но запомнить было слишком сложно: то ли дело - Круглая! Да и мама это говорила так, между прочим, на запоминании не настаивала, не то, что если неправильно ударение в слове сделаешь или стихотворение неточно прочтёшь.
На следующий день всей дворовой компанией мы отправились в церковь. Она была ещё закрыта - на замок. Я заметила, что здание стало белее, на куполе красиво блестит крест, вокруг очень чисто подметено, а перед ступенями лежит мокрая тряпка. Мы остановились у этой тряпки и стали ждать. Вскоре подошли две хмурые женщины во всём тёмном и не очень дружелюбно обратились к нам:
- Вы зачем пришли?
- Посмотреть!
- Ну, постойте здесь пока.
Они поднялись по ступеням, погремели замком, открыли дверь и исчезли. Мы стоим. Ждём. Не разговариваем. Вот выходит одна из женщин и говорит нам, больше никого не было:
- Вытирайте чисто ноги и заходите.
Мы все были босиком, усердно потёрли свои ступни, поднялись и зашли внутрь церкви. Первое впечатление - темно и холодно. Пол мне показался каменным, был очень холодным, но очень чистым. Женщина строго говорит:
- Как войдёт батюшка, встаньте на колени и молитесь тихонько. Креститься умеете? - и показала, как надо креститься.
Вторая женщина в это время зажигала свечи. Становилось светлее. И вдруг я увидела, как необычайно красиво передо мной: всё голубое-голубое и на этом голубом сверкает золотом много-много икон! Именно так увидела я иконостас (слово это, конечно, ещё не знала) и стала вглядываться в каждую икону. Оглядела и всё вокруг. Стены расписаны красивыми «божественными» картинами. Потолок - куполом и высоко-высоко, а в самом центре его - белая птица! Я говорю:
- Не улетит птица-то?! Смотри, вроде, шевелится? Зойка хохотнула в кулак:
- Ты чё, она нарисована! Там темно ишшо, вот тебе и чудится. Баушка мне говорила, что это Божья птица - Белый голубь.
Тут появился батюшка в чёрной одежде до пола, встал к нам спиной и начал читать что-то совершенно непонятное. Удивило, что он даже не поздоровался. Мы, как было приказано, опустились на колени, и у меня сразу стало портиться настроение! Мне не нравилось стоять на коленях, а главное - я не могла видеть всю ту красоту, которая явилась, когда в церкви посветлело от зажжённых свечей! Не помню, как всё это закончилось, как мы шли домой, о чём болтали. Помню лишь это голубое светящееся видение и ощущение невозможности любоваться им! Ночью оно даже приснилось мне, но идти в церковь не хотелось.
И вот как-то слышу с улицы крик соседского Вовки:
- Эй, собирайтесь все! Скорее, давайте! В церкви - свадьба!
Снова целой ватагой бежим по направлению к церкви. Именно бежим, потому что Вовка торопит:
- Они давно уже там! Пошевеливайтесь! Уедут ведь!
Кто именно там, было непонятно, а ещё больше - что значит, уедут?! Юрка и спрашивает со смехом:
- На чём это уедут, куда?! Мы тоже захихикали.
А Вовка:
- Ты чё?! Там же лошадь стоит! С цветами! Конечно, уедут - путешествовать!
Все замолчали и прибавили шаг. Приблизившись к церкви, мы действительно увидели неподалёку от неё красивого, вороного, коня, украшенного по дуге цветами. На кошёвке, в которую он был впряжён, раскинута большая красивая шаль - с красными розами, золотыми листьями по тёмно-бордовому полю и золотыми кистями, достававшими до земли. Помню, мне стало жаль, что кисти могут запачкаться: начинал накрапывать дождь. Но больше всего нас поразил конь! Мы ходили вокруг него и громко восхищались:
- Какой большой! Чё-о-рный!
- Ага - вороной! А важный какой, спокойный!
- О, смотри, как переступает ногами!
- Умный, наверно! Угостить бы его...
- Отойдите-ка, ребята! Отойдите от греха! Гранит не любит этого! Только тут мы увидели кучера. Он стоял недалеко и курил «цигарку-самокрутку».
- Ого - Гранит! Это имя у него такое? - отреагировали мы.
- Ну, да - так мы его кличем. Добрый конь.
Вскоре от церкви донёсся шумок, и мы поспешили к ней. Там собрался народ - немного, человек десять. Кто-то сказал:
- Вставайте здесь, ребята, будьте гостями, только не шумите.
Нам понравилось, что нас приняли за гостей и не только не отогнали, а ещё и, вроде как, пригласили. Мы растянулись шеренгой и стояли молча, разглядывая остальных. Старушка в белом платке тихо сказала:
- Как славно - дождичек начинается, кроткий какой. Это хорошо, дождь на свадьбу-то! Примета добрая - к счастью!
Вот двери церкви раскрылись, и на крыльцо вышли две хорошо одетые женщины с кулёчками в руках. Они попросили всех встать «рядком» по обе стороны крыльца. Сами встали первыми и нескольким, видимо знакомым, отсыпали чего-то из кулёчков. Послышались голоса:
- Молодые! Молодые! - и в дверях показались жених и невеста.
Как выглядел жених, не помню совершенно, а невеста была - настоящая красавица! На голове, посередине лба, веночек из мелких, белых и желтоватых, цветов. Мама потом сказала, что они были, «повидимому, восковые и шёлковые, скорее всего, старинные». Из-под веночка красиво спадала длинная «газовая» вуаль, а впереди, из-под неё выглядывали тёмные локоны. На лице выделялись огромные чёрные глаза и нежная розовая улыбка. Платье - до пола белое, блестящее - «атласное»!
Молодые медленно, осторожно стали спускаться с крыльца, и с обеих сторон их стали чем-то, крупой вроде, обсыпать. Невеста приближалась к нам. И вдруг мы узнали её! Это была Рита Куминова - самая красивая «взрослая» девушка нашей округи! От неожиданности кто-то из нас выдохнул:
- Рита!..
Она, тоже от неожиданности, обернулась в нашу сторону, но жених подхватил её на руки и понёс к подъезжавшей кошёвке. В это самое время к нам подошли две нарядные тётеньки и стали угощать конфетами «в бумажках»! Когда я подняла глаза от конфеты, что оказалась в моих руках, Гранит уже набирал скорость. Успела увидеть вздувшуюся вуаль и поднявшиеся, мелко дрожащие золотые кисти шали, покрывавшей кошеву. Красавица Рита уехала, и больше мы никогда её не видели.
А жила она в Больничном переулке, рядом с больницей-богадельней, в аккуратном деревянном доме с тремя окнами, всегда сверкавшими чистотой и белоснежными занавесками. Окна смотрели в цветущий от весны до осени палисадник с кустами сирени, шиповника и клумбой разноцветных огромных георгин посередине. Рита вышла замуж, кажется, сразу после окончания школы. Она была соученицей моей сестры Лиды. Её младшая сестра Тамара, это она придерживала вуаль невесты сзади, стала врачом. Много позже мы общались с ней по работе. Муж Тамары, главный врач одной из больниц Тюмени Аркадий Асланян, был хорошо известен в городе.
Вот как запомнилась мне та свадьба - яркое событие нашего детства! Гранита мы потом встречали в городе, и всякий раз такая встреча была радостью для нас.
С удовольствием вспоминаю и первое посещение Круглой церкви. И всегда думаю, что же это та-кое голубое было в ней?! Сейчас ничего голубого там нет. Что это было? Такое красивое! Такое голубое! Такое...
_P._S._ Мне давно хотелось написать - про эту свадьбу и эту церковь, но всё что-то не случалось. А тут села, припомнила, и сразу записала - «как по наитию», сказала бы мама. Несколько дней так хорошо было на душе, и в то же время что-то подмучивало. Что? Что это?! Не пойму!
И вот - еду на 13-ом автобусе по Комсомольской и вдруг справа, невдалеке, мелькнула Всехсвятская... Выхожу на ближайшей остановке и иду в обратном направлении, к церкви...
Зачем? Не знаю. Давно не была? Да, давно. Но, не то... Маму с папой помянуть? Конечно. Но... и это не то. Подхожу к ограде - грязновато: многоснежье подтаяло. Вхожу внутрь. Службы нет. Тихо, безлюдно, темновато. В глубине благолепно сияет золотом иконостас.
Беру свечи. Подхожу к аналою. Крещусь. Прикладываюсь. И поднимая голову, вижу, чуть слева - голубое! Да-да! Тот самый голубой, лишь чуть поблекший, цвет! Это фон высокой, во весь рост, иконы Василия Великого и вижу - точно такая же икона справа - Андрея Первозванного (на них написаны имена). У неё тоже фон - голубой!
По щекам покатились внезапные слёзы - это тот самый цвет-свет из детства! Поднимаю глаза - купол тоже голубой! И тот же голубь, только спокойный, хотя, как и тогда, не очень светел... Да не снится ли мне всё это?!
К горящим свечам подходит служительница - в светлом платочке на светлых волосах, очень милая. Она убирает угасающие свечи и приветливо смотрит на меня, видимо, чувствуя, что я хочу обратиться к ней. Обращаюсь:
- Не правда ли, прежде здесь был другой иконостас? Я видела его в детстве.
- Да, - отвечает она, улыбаясь, - здесь был маленький, _голубой,_ иконостас...
Изумлённо молчу. Слёзы капают. Видимо, поняв меня по-своему, служительница с готовностью добавляет:
- Иконостас тот не утрачен. Его в 1982-м году перевезли в Абалак. Остались вот только - Василий Великий и Андрей Первозванный - на алтарных вратах.
Я не могу, да и не хочу сдержать слёз. Стою в забытье посередине храма. Перевожу взгляд вверх, влево, вправо, и сквозь слёзы льётся и льётся мне в душу голубое-голубое сияние - то самое, что обожгло её в далёком-далёком детстве!..
Благодарю, Тебя Господи, за возвращённую Радость! Благодарю Тебя!! Благодарю!!!
Перед выходом сердечно прощаюсь с доброй служительницей. Она приглашает: «Приходите к нам по-чаще!»
Оборачиваюсь. Поклоном ещё раз прощаюсь с моим голубым. Выхожу на свет.
Так вот зачем я шла сюда сегодня! Вот зачем. А ведь заходила и раньше: свечи ставила, родных поминала, но не видела ничего голубого! Не видела! А оно было. Было и - не показалось. Верно, не те моменты случались... А сейчас подоспел - тот самый. Спасибо...