Юрий Гуляев: Желаю Вам... Книга воспоминаний
Т. Гуляева

Б. Гуляев


Талантливого певца, народного артиста СССР, коренного тюменца знала и любила вся страна. Его памяти посвящено издание, состав-ленное большей частью из публикаций СМИ. Читатель познакомится с его семьей, узнает о мечте стать оперным певцом, прочитает о творческих взлетах и о любви к родному краю. Об этом на страницах книги рассказывают родные, друзья, учителя, коллеги, музыканты, участники художественной самодеятельности, почитатели таланта.

Адресуется широкому кругу читателей.





Желаю Вам...

Книга воспоминаний





ВЕХИ БИОГРАФИИ










Юрий Гуляев родился 9 августа 1930 года в городе Тюмени.

Великолепный, неповторимый по тембру голос, большое лирическое обаяние, прекрасные внешние данные – Юрий Гуляев был одним из самых любимых певцов Советского Союза.

Карьера певца складывалась непросто. После окончания школы № 25 поступил в Свердловский медицинский институт, но желание петь победило. Его, не имевшего систематического музыкального образования, сначала зачислили на вечернее отделение Уральской консерватории им. Модеста Петровича Мусоргского, затем приняли на дневное отделение. После окончания консерватории в 1954 году по классу пения Фриды Исааковны Образцовской Юрия Гуляева приняли в труппу Свердловского оперного театра (1954–1956). Услышав его голос, руководство Донецкого оперного театра пригласило Гуляева на партии первого баритона (1956–1960). Здесь сложилось его певческое и сценическое амплуа лирического баритона. В этом городе оп добился успеха у широкой публики, исполняя романсы русских классиков, арии из опер, народные песни, сочинения советских композиторов. И золотая медаль, которую он получил на VII Всемирном фестивале молодежи и студентов в Вене на вокальном конкурсе, не стала большой неожиданностью для тех, кто любил его творчество. В 1968 году ему присвоили звание народного артиста Советского Союза.

В Киевском оперном театре (1960–1975) его репертуар значительно расширился. В 1975 году Юрий Гуляев был зачислен в труппу Государственного академического Большого театра СССР, где он пел все заглавные партии баритона. В этом же году он стал Лауреатом Государственной премии СССР. Он также был награжден орденами Трудового Красного Знамени и Дружбы народов.

За годы работы на сцене им созданы многие незабываемые образы в спектаклях советских авторов, отечественных и зарубежных композиторов. Он часто выступал с гастролями по всей стране и за границей. Искусство Юрия Гуляева как оперного певца и как концертного исполнителя было широко популярно, его знали, им восхищались. Он также исполнял сочинения мастеров песенного жанра – Александры Пахмутовой, Оскара Фельдмана, Аркадия Островского, Яна Френкеля, Микаэля Таривердиева и др. Но главным для него по-прежнему оставалось оперное искусство. Алеко из оперы Рахманинова, Фигаро («Севильский цирюльник»), Эскамильо («Кармен») и другие партии отмечены его индивидуальностью, редким артистизмом, светлым лирическим тембром его голоса. Евгений Онегин занимал особое место в его творчестве. Кроме владения высочайшей вокальной техникой, Гуляев обладал и драматическим талантом. Доводя исполнение партии до канонической отточенности, он никогда не повторял ее буквально, постоянно находя новые краски и оттенки.

Гуляев заслуженно считался одним из ведущих пропагандистов музыкальной культуры. Концертные сезоны не раз приносили ему выдающийся успех в камерном репертуаре. Романсы, русские и украинские народные песни в его исполнении до сих пор пользуются популярностью. В каждом из произведений он стремился создать законченную сценку, воплотить психологически достоверный персонаж, наделить его индивидуализированными чертами. Исполнение Гуляевым многих романсов будет долгие годы считаться эталонным.

Юрий Гуляев также известен и как композитор – он сочинил около 60 песен. Многие из них известны и популярны до сих пор. Это «Желаю Вам», «Воспоминания о полковом оркестре» на стихи Р. Рождественского, «Дорогая, сядем рядом» на стихи С. Есенина и др.

Цикл песен А. Пахмутовой на слова И. Добронравова «Созвездие Гагарина», в который вошли песни «Знаете, каким он парнем был», «Как нас Юра в полет провожал», «Запевала звездных дорог», создавался специально для певца.

Ю. Гуляев умер 23 апреля 1986 года. В 2005 году ему было присвоено (посмертно) звание «Почетного гражданина города Тюмени». Его вклад в отечественное искусство поистине неоценим, и наш долг состоит в том, чтобы имя великого соотечественника осталось в памяти потомков. Тюменцы по праву могут гордиться своим земляком, народным артистом СССР Юрием Гуляевым.








ЗЕМЛЯ ДЕДОВ И ОТЦОВ


Сибирь! Сибирь!

Благословенный русский край,

Земля потомков Ермака.

Сильна, как русский богатырь,

Как песня широка.

    Евгений Долматовский



Родной город Юрия Александровича Гуляева – Тюмень. Отсюда пошел он по трудной дороге в большое искусство. Множество стран объездил, повидал немало прекрасных городов. Ему часто приходилось давать интервью. В одном из них он признался: «Если меня спрашивали, откуда родом, поначалу робко говорил: «Я из Тюмени». Потому что когда я учился здесь в 25-й школе, работал на заводе АТЭ, это был ничем не примечательный провинциальный городок. Единственной благоустроенной улицей была улица Республики с деревянными тротуарами и дорогой сомнительного качества. Сейчас же я произношу слово «Тюмень» с гордостью. Сегодня о нефтяной столице знает вся страна, знает весь мир. Это город моего детства, моей юности. Здесь живут мои папа, мама, моя большая, до сотни человек, родня... Я люблю свой город, горжусь его красивыми людьми. И всегда, где бы я ни был, останусь сибиряком-тюменцем».

Свою преданную любовь к родному краю Юрий выразил в песне «Родина первой любви», сочинив мелодию на стихи Марка Лисянского.

Встречи Юрия Гуляева с родиной всегда доставляли ему огромную радость. Сюда он приезжал, чтобы повидаться с родителями, встретиться с близкими ему людьми, выступить с концертами. Прогуливаясь по Тюмени, он вспоминал, как мальчишкой бегал по знакомым до боли улицам, переулкам, дворам и дворикам, садам и паркам. Замечал, как на глазах меняется город. А однажды прошел мимо школы № 25, что находится по улице Первомайской, и не узнал ее. Здесь он учился в 1945–1948 годах. За годы разлуки деревья подросли и пышными кронами заслонили школьное здание.















На улице Циолковского (до революции она называлась Громовской, с 1922 по 1957 гг. именовалась улицей Ворошилова) 15 доме № 3 жил основатель рода, дед Матвей Тарасович Гуляев (1858 г. р.) – переселенец из Центральной России, зажиточный купец. Был он прекрасным плотником, строителем. Это он возвел для своего семейства большой деревянный дом на две половины с русской печкой в просторной кухне.

Промышлял Матвей Тарасович строительством и продажей домов. Делом рук Матвея и его подмастерий был деревянный мост через Туру, что находился до недавних пор в районе нынешнего архитектурно-строительного университета. 11 было у Матвея Тарасовича две лавки целое состояние! А вот детей ему Бог не дал – жена досталась хворая. Недолгую жизнь она прожила, отмаялась, когда мужу исполнилось 47 лет. И решил Матвей еще раз попытать свое счастье – заслал сватов в дом Рычковых, где жила вдова Ефима Рычкова – Маримьяна. 25 лет отслужил Ефим Рычков в царской армии и голью перекатной вернулся в Тюмень. Здесь-то и взял себе в жены ее, молоденькую Маримьяну, из семьи, что называется, и того беднее. Но не долго с нею пожил, добра не нажил, а вот шестерых деток молодой бабе оставил. Тяжело было женщине поднимать такую ораву. День и ночь ткала она рогожи – тем и кормились.















Обрадовалась Маримьянушка сватам, думала: к ней! А отчего бы и не к ней? Негрустная вдовушка была в самом соку – 35 лет. Самовар на стол поставила, всех шестерых деток на полати загнала. А как услыхала, что не ее, а 18-летнюю дочку пришли сватать, чуть кипятком всех не ошпарила. Молоденькая Машенька, у которой единственным богатством была коса, босая, в одной холщовой рубашке, побежала огородами к своей крестной. Та ей и насоветовала: «Иди, девка, взамуж, старый он – долго не проживет. Да и детей, видно, не будет...» И сыграли они свадьбу, во время которой Мария впервые разглядела своего кудрявого жениха, что был старше ее на 29 лет.

Предсказания крестной не сбылись: в 1906-м у Марьюшки и Матвея родился первенец – Александр – будущий начальник отдела кадров треста «Средне-Уралсельэлектросетьстрой». Через два года жена порадовала горячо любящего ее мужа дочкой Таисией (в замужестве – Соколкова, портниха-надомница). После восьмилетней «передышки» один за другим являлись миру Нина (в замужестве Ракша, домохозяйка), Николай (токарь-слесарь завода АТЭ), Константин (мастер по ремонту множительной техники), Иван (рабочий судостроительного завода), Михаил (токарь завода пластмасс), Валентина (домохозяйка), Павел (слесарь завода АТЭ). Девять детей народили супруги Матвей да Марья Гуляевы. Жили они дружно, любили устраивать праздники, во время которых на стол выставлялись пироги, испеченные Марьей-искусницей.















...Шли годы. Подрастали дети. Старшие стали заводить свои семьи. Сыграли свадьбы Таисия и Александр, взявший в жены ровесницу Верочку Шарапову.

9 августа 1930 года к великой радости молодой супружеской пары (24-летнего Александра Матвеевича и 22-летней Веры Федоровны) родился первенец – сын Юрий, которому суждено было прославить свой род, родную Тюмень и всю страну!

Первые музыкальные звуки малыш услышал еще до своего появления на свет. Вера Федоровна любила петь. У ней был красивый голос с мягким тембром и задушевностью. «Как запою, – вспоминала она, – ребенок внутри меня начинает делать ритмичные движения».

Все младенчество и детство Юры были наполнены мамиными песнями. Род Веры Федоровны был певучим. Она рассказывала, что урожденными донскими казаками были ее дед Иван и бабушка Мария Загатовы. Жили они в Михайловке под Царицыном (ныне Волгоград), в станице Раздорской. Кто теперь возьмется ответить, почему именно так нарекли их родную станицу? Может, за крутой нрав тамошних мужиков? Сапожник Иван Загатов не был среди них исключением.

Однажды сшил на заказ сапоги, но у будущего их хозяина не оказалось денег. И решил он рассчитаться с мастером облигацией. Красивой этой бумажкой младшая дочка Дарьюшка стала наряжать своих кукол. Взрослые вспомнили про облигацию, когда объявили о погашении займа. Едва отыскали ее. Оказалось, что на нее выпала большая сумма. Иван Загатов купил трех лошадей и... запил с радости. Жизнь с ним превратилась для Марии в ад, терпеть который гордая казачка не могла и не хотела. Недолго думая, собрала она троих детей – Анну, Дарью и Андрея в дорогу. Решила, что жить будут в Перми. Но эту станцию во время пути они проспали. Вышли в Тюмени – так и стали сибиряками, всей душой полюбив этот раздольный и могучий край.

Жилось нелегко, но всегда звучали в доме песни: русские, украинские. Старшая дочь Ивана и Марии – Анна Ивановна – вышла замуж и уехала жить с супругом Петром в Кемеровскую область, сын Андрей Иванович с женой Ольгой – в Омск, где работал в должности секретаря Омского обкома партии, был умнейшим человеком. Это он ответил на запрос отца Ивана Загатова, подавшего в розыск на свою семью, что такие в Тюмени не проживают (в ту пору Тюмень входила в состав Омской области). А Дарья Ивановна осталась жить в Тюмени. До замужества она работала горничной у зажиточного хозяина, который взял да и сосватал ее за своего кучера – Федора Николаевича Шарапова, уроженца деревни Букино. Именно в эту деревню из-под Нижнего Новгорода сослали когда-то его деда Герасима. Сослали за то, что купил он у кого-то красную рубаху, нарядился в нее воскресным днем и пошел на базар. Там эту рубаху узнали: краденой она оказалась... Сын Герасима – Николай – прославился тем, что умел лечить людей от эпилепсии. Знахаря знали аж до самого Иркутска!

Отец Веры Федоровны Гуляевой Федор Николаевич был мастером на все руки: устроился работать плотником в речное пароходство, прославился как краснодеревщик. В доме имелось много мебели, сделанной его руками. Мать занималась предпринимательством: покупала у купцов муку и готовила выпечку на продажу. Дети, старшая сестра Анна, младший брат Виктор и сама Вера росли в достатке. Жили в Тюмени в доме на улице Оловянникова (район станкостроительного завода). Очень рано, в возрасте 47 лет, умерла от туберкулеза мать Дарья Ивановна. Отец женился на Прасковье Даниловне Новоселовой, которая и стала для ребятишек второй матерью.















Есть в Тюмени улица Немцова. Начинается она у бывшего завода АТЭ, идет по направлению к Спортивному скверу и Центральному рынку. Раньше улица носила название Солдатской, а затем Шверника, в ту пору, когда молодой семьянин Александр Матвеевич Гуляев в 1936 году купил дом под номером 12 – большой, светлый на шесть окон. Это было большим семейным событием, правда, пришлось продать все нажитое. Особенно тяжело было молодой хозяйке Вере Федоровне – не так-то просто расстаться с любимой зингеровской швейной машиной! Зато у семьи появилась своя крепость. Завели и домашнее хозяйство. Какое удовольствие пить парное молоко, есть куриные яйца и овощи, выращенные в своем огороде! Здесь, согретый родительским теплом и лаской, рос Юра Гуляев. Вскоре появилась маленькая сестренка Зоя. Он нежно ее любил и оберегал. Стоило Зое пожаловаться брату, что ее обижают здешние мальчишки, как тут же они получали от Юры отпор.















Жили Гуляевы скромно: на одну бухгалтерскую зарплату отца Александра Матвеевича, а Вера Федоровна полностью посвятила себя дому и воспитанию детей, оставив карьеру медика (после окончания курсов медицинских сестер в Свердловске она работала старшей медсестрой в детской поликлинике на Ленина, 24 (ныне музей «Дом Машарова»), возглавляемой Станиславом Иосифовичем Карнацевичем – основоположником педиатрической службы города, заслуженным врачом РСФСР, Почетным гражданином Тюмени).

Семья Гуляевых отличалась сплоченностью, уважительным отношением друг к другу, а еще больше – своей необыкновенной любовью к музыке. В их доме на окраине города играл патефон. Звучали арии из опер, романсы, русские песни.

Всякий раз, возвращаясь с работы, отец приносил новые пластинки. Ах, этот незабываемый ритуал: иголка касалась диска и дом наполнялся мелодией. Все замирали. Казалось, магией звука пропитаны стены, все пространство дома. Чаще всего звучали голоса Шаляпина, Козловского, Лемешева. Неудивительно, что вскоре появился в доме и первый музыкальный инструмент – двухрядная гармонь, без которой не проходил ни один семейный праздник: отец играл, а мать пела. Своим красивым звонким голосом не раз останавливала она прохожих под окнами дома. Песен знала несчетное количество. Любили младшие Гуляевы слушать, как музицируют родители. Если дети начинали шалить, их не ругали, не наказывали. Мать запевала какую-нибудь песню, и они сразу затихали, собирались возле нее в кружок, постепенно начинали подтягивать. Слух у всех был хороший.

Полюбилась гармошка старшему Юрию, научиться играть на которой не составило для него большого труда. Глядя на брата, тянулась к инструменту и сестра Зоя. Вскоре о Юре узнала вся детвора с окрестных тюменских улиц. «Детьми мы любили собираться возле дома Гуляевых, – вспоминала подруга детства Юрия – Вера Гурьева (Казакова). – Юра выходил с отцовской гармошкой, присаживался на табуретку и потихоньку начинал петь: «Вот мчится тройка почтовая», «Когда я на почте служил ямщиком». Мы пристраивались, кто на скамейку, кто на полянку, а потом, осмелев, начинали петь хором. Юрий на ходу подбирал мотив. Какое это было счастье для нас – иметь собственного гармониста! Тогда это считалось большой редкостью. Потом начинались танцы и пляски. Юра был душой нашего детского коллектива».

Наступил 1941 год. Великая Отечественная... Беды не обошли стороной семейство Гуляевых: двух братьев Александра Матвеевича – Константина и Николая, ушедших на службу в Армию, отправили сразу на место боев. Уехал на фронт и не вернулся еще один брат – 18-летний Иван Матвеевич. Загрустил восьмидесятитрехлетний дед Матвей Тарасович Гуляев. В сентябре сорок первого достал с чердака домовину, что была изготовлена им еще четверть века назад, так, на всякий случай, отогрел ее последним, осенним солнышком, примерил, да на другой день и умер.

Словно предвещали войну и нерадостные события, тяжким бременем забот навалившиеся на хрупкие женские плечи Веры Федоровны. Еще весной 1941 года заболел супруг Александр Матвеевич. Врачи поставили ему по тем временам страшный диагноз – туберкулез, отправив на лечение 15 город Заводоуковск на курорт, прославившийся сосновым лесом и лечебным хвойным воздухом. Умерла от коклюша их полугодовалая дочь Рита. И пока Вера Федоровна стирала белье, первоклассница Зоя писала отцу письмо в санаторий: «_Здравствуй,_мой_дорогой_папочка!_У_нас_в_школе_скоро_кончится_третья_четверть._Я_по_диктанту_получила_отлично._Сегодня_мамочка_стирает_и_попросила_меня_написать_тебе_письмо._Юра_по_диктанту_получил_хорошо._Папочка,_сегодня_мы_в_ларьке_купили_белого_хлеба_и_ржаного_хлеба._Ржаного_хлеба_мы_получили_два_килограмма,_а_белого_по_четыре_десять_получили_один_килограмм._Сегодня_Юра_ходил_один_по_воду,_а_я_писала_тебе_письмо._Папочка,_как_только_ты_уехал,_с_того_времени_мы_пьем_гематоген._Папочка,_ты_как-нибудь_поживи_там._Сколько_уже_тебе_дней_осталось,_совсем_мало:_13_дней!_Мы_скучаем_о_тебе._Сегодня_мы_получили_от_тебя_открытку._Ну,_пока._До_свидания._Писала_Гуляева_Зоя._17_марта_1941_года_».

Трудно было всем – и тем, кто воевал, и тем, кто был в тылу. Место ушедших на фронт мужчин занимали женщины и дети. Вера Федоровна Гуляева пошла работать на военный завод № 762 («Механик», ныне «Станкостроительный»). Там же трудилась вместе со своими сверстниками крестница Александра Матвеевича, ученица 7-го класса Маргарита Рычкова.

Вот как она вспоминает это трудное время: «Мы, дети, наравне с взрослыми, убирали старые станки и ставили новые для изготовления военной продукции. В кратчайший срок были подготовлены цеха для работы. Трудно было, месяцами не выходили из цеха. Рядом со станком отдохнем 3–4 часа и снова к станку. Каждый из нас имел по несколько рабочих специальностей, чтобы в любое время можно было заменить заболевшего или ушедшего на фронт товарища. Снабжали фронт минами и снарядами. Девизом было: «Все для фронта, все для победы над врагом».

Вскоре в Тюмень стали прибывать раненые бойцы. В зданиях школ, техникумов и других учреждений размещались госпитали. Нам, детям, прибавилось работы. Каждый день, по составленному графику, мы посещали тяжело раненных: писали письма домой, кормили, слегка приподнимая их. Мои сестры Нина, Зоя, Галина и Тамара тоже были рядом. Нина, как самая старшая, была ответственной. Поднимал настроение раненым под общий восторг всего персонала госпиталя 11 -летний гармонист Юра Гуляев (с его семьей меня с сестрами связывают родственные отношения: родная сестра моего отца – Мария Ефимовна Гуляева (Рычкова) являлась бабушкой Юрия). Он предложил нам, группе подростков, идти к раненым бойцам с концертами. Проводить их могли только по выходным, ведь многие из нас в будни работали. Но чтобы появиться не с пустыми руками, мы решили сначала выступить во дворе своего микрорайона, а на вырученные деньги принести раненым гостинцы. Как сейчас помню, было написано ученическим почерком объявление, что такого-то числа, в такое-то время состоится концерт. Вход платный. Предлагалось принести кто что сможет: деньги, сахар, конфеты, хлеб, картошку или полено дров (сестра-хозяйка в госпитале сказала, что им очень нужны дрова). Играл на гармошке наш Юра, а мы пели песни, частушки, рассказывали стихи, – кто во что горазд.

Юный гармонист стал любимцем раненых бойцов. По их просьбе он подбирал музыку на новые слова, услышанные от них. Это были 18–20-летние молодые люди, кто без руки, кто без ноги, а некоторые и вовсе как обрубки – без ног и рук. Так было тяжело смотреть на все это».

Рассказала о той военной поре и ветеран промкооперации Надежда Ивановна Дудник, мать руководителя Тюменского оркестра русских народных инструментов, Заслуженного работника культуры РФ Александра Андрюшкина; «Зима 1942 года выдалась на редкость суровой. По приближающийся Новый год вселял надежды на праздник, на победу. Труженики одной из тюменских артелей промкооперации подготовили концерт художественной самодеятельности для шефского выезда в деревню Кулаково. Однако он оказался на грани срыва: заболел баянист-аккомпаниатор. Тогда сотрудник нашего предприятия Александр Матвеевич Гуляев вдруг предложил: «Не расстраивайся, давай попробуем моего Юрку. У него на гармошке складно получается, берет все на слух». Зимним морозным вечером мы отправились выпрашивать юного музыканта у его мамы. После долгих уговоров 12-летний мальчик был надежно укутан в тулуп и отправлен в свою первую гастрольную поездку. Тот концерт прошел на «бис», огромным успехом пользовался наш юный музыкант. Так, при моем участии, впервые на сельскую сцену вышел будущий народный артист СССР, солист Большого театра Юрий Гуляев».















11 мая 1943 года в семье Гуляевых родился сын Виктор, будущий инженер. Не случайно Вера Федоровна и Александр Матвеевич назвали новорожденного этим именем, означавшим «победитель». У тринадцатилетнего Юры случился двойной праздник: появился маленький братишка и баян, о котором он долго мечтал.

Вот как он вспоминал это незабываемое мгновение в своей жизни: «Мне было четыре года, когда я стал подбирать мелодии на гармонике. Она оказалась без вводного тона – неполный звукоряд, – и никак я не мог взять в толк, почему песня не вырисовывается. Какую же радость я ощутил, когда брат мамы Виктор Федорович Шарапов купил баян, я прикоснулся к нему и вдруг понял, что все мелодии можно подобрать! Дядя Витя вообще оказал на меня огромное влияние: он увлекался авиацией и фотографией, играл на баяне и пел. Это он первый научил меня вдумываться в песню, в музыку».















С тех пор без Юры не проходил ни один сколько-нибудь заметный городской концерт. Именно он непременно открывал и завершал его. Иногда приносил в дом небольшие деньги за работу аккомпаниатором. Один из первых трудовых доходов 14-летний баянист Юра Гуляев получил в пионерском лагере Облкомбытхоза в деревне Гусево, что примерно в 20 км от Тюмени.

Отрядной пионервожатой там работала Галина Леванычева (Воронова). О той поре она до сих пор тепло вспоминает: «Лагерь был расположен в здании школы. Перед школой большой луг, болото. А деревню окружали хлебные поля. Старшей пионервожатой была моя сестра – Воронова Валентина Андреевна. Мне было 16 лет. Я перешла в 9-й класс. Баянистом у нас был Юра Гуляев. Русоволосый, смышленый, немного стеснительный, веселый паренек. Он очень хорошо играл на баяне и пел.















День начинался с утренней зарядки под звуки баяна Юры. Затем проходила пионерская линейка. И вновь мы слышали его музыку. А днем проходили музыкальные занятия по отрядам – разучивание песен, подготовка к концертам. Мы часто выступали с художественной самодеятельностью перед жителями деревень Гусево и Перевалово. На концертах он не только аккомпанировал, но и солировал. Пел с душой, проникновенно.

В лагере вечерами у нас часто проходили музыкальные игры. День заканчивался вечерней линейкой и опять звучала музыка. Музыка Юры.

Мы как-то быстро подружились с ним. Жили дружно и весело, помогая друг другу в работе. А когда дети засыпали, мы любили посидеть втроем на крылечке школы и поговорить. Он знал много интересных историй. Слушать его было одно удовольствие.

Иногда мы гуляли по лугу, слушали кваканье лягушек. Их на болоте было видимо-невидимо. В пересменку (это 2 – 3 дня), когда мы отдыхали в Тюмени, Юра приходил к нам домой на Большое городище. Раза два–три за лето я была в гостях у Юры. Однажды при Юре моя мама сказала, что если бы это были прежние старые времена, то, возможно мы бы «гостились», так как наши прапрабабушки были родственницами.

До сих пор помню, как мы отмечали день рождения Юры – 14 лет.

На утренней линейке отряды (их было три) подарили ему букеты полевых цветов, повара – торт. А начальник пионерлагеря и старшая вожатая тепло поздравили его. В тихий час мы с дочкой начальника лагеря Ниной Виноградовой сходили в поле и нарвали огромную охапку васильков и ромашек. Из них сделали букет: на белом фоне большая сине-голубая пятиконечная звезда. Он был великолепен. Это было так здорово и красиво! Прошло более 60 лет, а этот букет до сих пор не забывается. Вручили цветы имениннику, а вечером Юра, Нина и я пошли гулять. Вечер был удивительно теплым. Ясное чистое небо. А звезды были такие большие и яркие... Юра спросил: «Как вы додумались собрать такой букет?» Поблагодарил нас и сказал: «А что же мне подарить вам, девочки? А подарю я вам по звездочке. Вон, видите, три звезды. Средняя – моя, верхняя – Гале, а нижняя – тебе, Нина». Никто из нас не знал названия этого созвездия, имеющего вид ромба. И только в 10-м классе я узнала, что это созвездие называется Волопас. Мне всегда приятно смотреть на небо, потому что когда я вижу эти три звездочки, то невольно вспоминается Юра и его день рождения.

Лето закончилось. Начались занятия в школе. Мы почти перестали встречаться. Прошло два года. Я начала работать старшей пионерской вожатой в женской школе № 21 (1946/1947 учебный год), а Юра учился в 9-м классе 25-й школы. За эти два года он очень повзрослел: стал высоким симпатичным юношей. Он охотно помогал мне в проведении пионерских сборов дружины и отрядов. Не помню ни одного случая, чтобы он когда-то отказался или подвел.

Летом 1947 года я уехала из Тюмени в Ханты-Мансийск к сестре и Юру больше не встречала. Образ этого мальчика, юноши всегда передо мной. Ясный Юрин взгляд и обворожительная улыбка – незабываемы».






ПЕСНЯ СТРОИТЬ И ЖИТЬ ПОМОГАЕТ




Долгожданный День Победы 9 мая 1945 года Юрий и его сверстники встречали уже рабочими людьми – им тоже хотелось внести свой посильный вклад в общее дело. Со слезами на глазах праздновали Победу все жители города. Они смогли преодолеть трудности военного лихолетья. Страна чествовала своих героев – защитников Отечества, отдавая почести погибшим. И Тюмень салютовала славным воинам-сибирякам.

С боевыми наградами вернулись в родной город братья Гуляевы – Николай Матвеевич, Константин Матвеевич, Михаил Матвеевич. На аллее героев Великой Отечественной войны высечено имя Ивана Матвеевича Гуляева, ставшего гордостью судостроительного завода, откуда он и был призван.

В годы войны прославил свое предприятие дядя Юрия Гуляева – Виктор Федорович Шарапов. Он был незаменимым работником в аэропорту «Плеханово». Возглавив радиоцентр, имея отличные технические знания, объехал облетел весь Тюменский Север, устанавливая радиосвязь. К своему племяннику Юре относился с пиететом, словно чувствовал, что растет будущая знаменитость.

Виктор Федорович славился на всю округу своим сильным красивым баритональным басом благородного тембра. Имея природную постановку голоса, под свой аккомпанемент он пел, как пелось на веселых праздниках, свадьбах – широко, вдохновенно. Однажды довелось ему руководить флотским оркестром, когда служил на флоте на Дальнем Востоке на острове Русском.






...Юра брал в руки баян, самый дорогой подарок от дяди Вити, и подобно ему, извлекал из инструмента мелодии военных лет, победные марши, напевая его любимые песни: «Прощайте, скалистые горы», «Варяг», «Раскинулось море широко», «Варшавянка», «Ревела буря».

С той самой поры и полюбились Юрию песни военной молодости дедов и отцов. Эти суровые годы оставили неизгладимый след в его детской душе. Поэтому впоследствии он считал своим моральным долгом петь для солдат, матросов. «Чувствуешь себя в строю..., – делился своими впечатлениями Юрий, став артистом, – на крейсерах и подлодках всегда находил внимательных, увлеченных слушателей. У меня осталась на память фотография: пою и играю на корабле, одет в военную форму. Убежден, что актер не может жить, творить в полную силу, если он не обращается, не связан с защитниками Родины...»

Однажды на репетиции «Голубого огонька» Юрий Гуляев исполнял песню «На безымянной высоте». В зале находились двое из восемнадцати ребят, защищавших эту позицию, они тоже готовились к выступлению в передаче. Гуляев пел так, что эти двое, коему, в сущности, посвящалась песня, поднялись с места и слушали стоя.

По достоинству оценил дарование юного Юрия Гуляева музыкант, руководитель хора Тюменского завода «Пластмасс», ветеран 368 Печенгской Краснознаменной стрелковой дивизии Сергей Иванович Пантюхин. Услышав, как хорошо играет на баяне 15-летний паренек, не отказал ему в просьбе поработать аккомпаниатором. Было это сразу после войны, в 1945 году, в тяжелое для страны время. Восстанавливать разрушенное хозяйство, налаживать мирную жизнь помогала людям хорошая песня. В Тюмени на всех заводах создавались коллективы художественной самодеятельности. Через год, в марте 1946 года, хор Тюменского завода «Пластмасс» занял 1-е место на городском смотре самодеятельных коллективов, за что руководитель хора и аккомпаниатор были награждены почетными грамотами горкома партии и горкома комсомола.

«Случилось это благодаря добросовестному отношению Юрия Гуляева к работе, – вспоминал Сергей Иванович Пантюхин. – После уроков в школе, три раза в неделю Юрий проводил репетиции с хором по четыре часа и давал не менее двух концертов еженедельно. Удивительное трудолюбие подростка сыграло главную роль в его будущем творчестве, явилось основой его замечательного таланта».

В 1947 году Юра работал на заводе ЛТЭ, где был не только аккомпаниатором, но и руководителем хора. Рос музыкант, росло его мастерство.

«Начались наши частые репетиции, концерты, особенно в праздничные дни и предвыборные кампании, проходившие тогда очень активно, интересно, вспоминает солистка хора Вера Гурьева (Казакова). – Избиратели приходили на наши концерты, а после с большим удовольствием танцевали, когда Юрий играл вальсы, танго, фокстроты (которые тогда были модны). С началом весенне-полевых работ мы своей агиткультбригадой выезжали с концертами в колхозные клубы и на полевые станы. Встречали нас хорошо. Помню такой случай. Юру подменил другой баянист. Колхозники спросили: «А где же этот конопатенький мальчик?» Юрий очаровал своих слушателей песней «Роза», которую исполнял сам. Вот слова из этой песни:



Я видел розу, она цвела,
Чудесной прелестью была полна.
Она манила, лаская взгляд,
Даря чудесный мне аромат.

Сорвать уж розу я был готов,
Но побоялся ее колючих шипов.
Сказал ей только: «Не унывай,
Вернусь я скоро, пока, прощай»

И вот на утро я прихожу,
Сейчас я все, друзья, вам расскажу.
Повяла роза, шипов уж нет,
Поблекла роза, поблек и цвет.

«О роза, роза, – я закричал, –
Зачем тогда тебя я не сорвал.
Шипов колючих боялся я,
Теперь навеки я без тебя!»



Юра ее пел так, что не только колхозники, по и мы, участники художественной самодеятельности, были в восторге от его артистичного исполнения».

Воспоминаниями второй участницы хора завода ЛТЭ – Нины Даниловой (Гришечкиной) поделился (опубликовал в газете «Тюменская правда в четверг» за 20 апреля 2006 года) Анатолий Винников – директор культурно-исторического центра «Досуг», краевед, член клуба «Тюменская старина» в статье: «Колыбельная двух сердец», где выразил и свое отношение к великому артисту Статья приводится без сокращений:

«Еще какие-то 25–30 лет тому назад пели все, пели в застольях, пели в поездках и просто в свободное время. Как только на предприятии набирали хор, никого уговаривать не приходилось, а наоборот, от желающих не было отбоя. Любительские хоры были замечательные, с душой люди пели! Цену песне и голосу знали.

Эстрада того времени, как и сегодня, требовала не столько хорошего голоса, сколько оригинальной манеры исполнения, но для того, чтобы исполнять оперные партии и знаменитые русские народные песни, в первую очередь необходим был голос. Не просто сильный, а уникальный, с богатством оттенков. Такой голос становился народным достоянием, им гордилась вся страна. При сложившейся мощной песенной культуре тех лет выделиться было далеко не просто. Никакие «связи» не работали, принцип соблюдался четко: «только самый-самый лучший из лучших».

Люди, чья молодость пришлась на 50-е годы, не припомнят случая, чтобы в эфир выпустили певца «средней руки». Невероятно сложный путь надо было проделать сибирскому таланту, чтобы попасть в это число «самых-самых», да еще с честью удержаться на этом Олимпе, не запятнав звания «народный». С приходом «голубого экрана» в конце 60-х годов появилась возможность не только слушать любимые песни по радио и на пластинках, но и увидеть исполнителей.

Когда взошла звезда Юрия Гуляева, многие тюменцы не могли поверить, что это наш земляк. Да просто похож, однофамилец! Сомнениям не было конца.

Нина Николаевна Гришечкина достала альбом с фотографиями и положила перед собой снимок, на котором был запечатлен любительский хоровой коллектив Тюменского завода АТЭ. Все правильно! Впереди хора на стуле сидел с баяном и в валенках Юра Гуляев, а вторая в первом ряду справа стояла она, Нина Данилова, и было им по семнадцать лет.

Они родились в один и тот же 1930 год. Дома их стояли неподалеку друг от друга в районе улиц Циолковского и Немцова. Оба вдоволь хлебнули полуголодного и полураздетого военного лихолетья. В этом, 1947-м, хлебные карточки уже отменили, но до сытости было еще далеко. Жили с верой, что там, впереди, будет лучше, и это поддерживало и спасало в тяжелой повседневной жизни. Нина очень любила петь и, может быть, при других обстоятельствах ее «дар свыше» превратился бы в прекрасное меццо-сопрано, радующее поклонников русского романса. В ней было на редкость гармоничное сочетание голоса и внешности.






Нине не исполнилось и пяти лет, когда умерла ее мать. Холодной зимой 1944 года умер отец. Ее с сестрой приютили родственники, которые и сами еле-еле сводили концы с концами. После окончания семилетки в этом же году о дальнейшей учебе думать не приходилось, девушка устроилась на близлежащий эвакуированный завод АТЭ. Здесь и пересеклись ее пути с Юрой Гуляевым, который в свои неполные семнадцать лет одновременно работал руководителем и баянистом хора. То время поневоле сделало его серьезным не по годам, но порой сдержанность отступала, глаза начинали лучиться и мальчишеская улыбка появлялась на лице. Во всей его фигуре и поведении ощущалась собранность и устремленность в будущее. Передавался этот настрой и окружающим, поэтому многие девчонки и не рассчитывали на взаимность чувств, тщательно скрывая свои симпатии. Думали ли они, да и все стоящие на сцене, что отблеск славы нашего земляка упадет на каждого из них и он сможет сказать: «Да, я хорошо знал Юрия Гуляева», а сомневающимся показать старую фотографию. Многих, наверное, нет в живых, но их дети и внуки продолжают чувствовать себя причастными к славе певца. Может, это и есть одно из прекрасных проявлений патриотизма, когда мы объединены общей памятью и храним эту память...

Судьба Нины сложилась так же, как и судьбы многих женщин. Она вышла замуж за армейского старшину. Александр приметил ее на танцах и по-военному, в короткий срок, добился руки и сердца. Это был счастливый брак, соединивший родственные души. Вначале было нелегко. Со временем получили жилье, улучшили материальное положение. Александр демобилизовался и устроился на завод «Строймаш», откуда и ушел на пенсию. Перешла на этот завод и Нина, благо, рядом с домом.

Я увидел Нину Николаевну летом 1956 года, когда ее семья переехала в наш заводской дом по улице Максима Горького. Необычайно добрая, она постоянно угощала нас, детвору чем-нибудь вкусным. Я думал, мне бы такую маму, хотя сильно любил свою. Бог услышал мои детские просьбы. Через много лет одна из ее дочерей вышла за меня замуж. Я приобрел еще одну маму, любимую, желанную с детства. Мне кажется, ей были присущи все христианские добродетели и особенно чувство сострадания.

Не секрет, что жизнь артиста полна искушений и сохранить нравственную чистоту могут далеко не все. Юрий Александрович – счастливое исключение! Нина Николаевна, знавшая артиста в молодости, никогда не сомневалась в его порядочности. Она очень обижалась, если кто-нибудь пытался фамильярничать по поводу ее знакомства с певцом. До самой смерти она сохранила привязанность к его песням и глубокое уважение к личности. Передала это отношение она и нам, своим детям.

Судьба памяти Юрия Гуляева в наших руках в прямом смысле этого слова. Поверьте, никто и нигде не будет поддерживать эту память. У него нет впечатляющей родословной и просто нет родственных связей среди артистов старого и нового поколения. Нет насыщенной скандалами биографии, интересной для мира журналистов и писателей. Порой слышатся упреки «почти не приезжал», но они не обоснованы. Во-первых, жизнь артиста такого ранга была расписана по дням и часам. Во-вторых, в Тюмень он все же приезжал, да еще и выступал с концертами по местному телевидению, в филармонии, а также и на заводе АТЭ. В-третьих, и это самое главное, Юрий Александрович все эти годы пел для всей страны, в том числе и для нас, тюменцев.

Рассматривая свою коллекцию каслинского художественного литья, я часто думаю, почему в свое время я не заказал небольшую скульптуру моего земляка Юрия Гуляева и не сделал ее составной частью коллекции. А если бы еще тиражировать эту небольшую статуэтку, то разошлась бы она по городам и весям матушки-России. Это ведь тоже память! Мечты! Мечты!

Внешне жизнь Юрия Александровича сложилась удачно. Нет смысла повторять его биографию, довольно полно изложенную в различных публикациях, но вспоминается одно: его смерть потрясла своей неожиданностью. На экране телевизора он выглядел молодо, а о тяжелой болезни певца – бронхиальной астме – мы просто не знали. Ему было 55 лет! Казалось бы, пой и пой! Символично, что ушел он из жизни накануне событий, потрясших нашу страну, как бы предвидя, что нет ему места в будущем переустроенном обществе. Нина Николаевна тоже умерла, когда государство вплотную приблизилось к своему развалу.

Глядя на этих двух прекрасных людей, я не могу представить их ни в 90-е годы, ни тем более в XXI веке. Какая-то несовместимость! Невольно приходит мысль – они должны были остаться в том времени, и, может, в этом милость Божия!

Мы похоронили нашу дорогую маму в январе 1990 года. Через несколько дней газета «Тюменская правда» напечатала статью о народном артисте СССР Юрии Гуляеве и поместила фотографию, где молодой баянист в валенках сидит на стуле перед солистами хора завода АТЭ, предпоследней в первом ряду справа стоит моя мама Нина».

Бывшая тюменка Эмилия Пермякова написала свои воспоминания в 1989 году. В то время она жила в Сочи и приехала в Тюмень к родственникам.

«Познакомилась я с Юрой Гуляевым в 1947 году в пионерлагере, куда мы были направлены по путевкам горкома комсомола. Я – вожатой в младшие группы, Юра – музыкальным руководителем. И как поощрение мы получили по талону: я – на босоножки, Юра – на хлопчатобумажный костюм серого цвета. Лагерь был в деревне Велижанино. При желании и с разрешения заведующей можно было пешком ходить домой.

Деревни тогда имели единственную культурную точку: или изба-читальня, или клуб. И одну гармошку. И как только сельские девчата узнали, что в лагере есть музыкант с настоящим баяном, так в субботу на воскресенье приходила делегация из самых симпатичных девчат агитировать Юру хоть с часик поиграть на танцах. Видели бы вы сияющие глаза этих девчат, их восторг! Тогда умели ценить, умели выразить свои чувства благодарности. На Юру готовы были молиться: усаживали на самое почетное место и старались оказать всяческие услуги. Не помню ни одного случая, чтобы он отказал им в просьбе.

Потом я часто бывала в семье Гуляевых. Меня притягивало то, чего я не имела. Воспитывалась и жила с теткой, очень суровым человеком с дореволюционной моралью. Мне ничего не разрешалось под предлогом неприличия. Очень хорошим человеком была для меня Вера Федоровна Гуляева, мать Юрия: приветливая, доброжелательная. И я делилась с ней тем, что меня волновало. Помню, как пел арию Ленского брат Юрия – Виктор под аккомпанемент Юры. Когда появился младший брат Боря, я стала бывать еще чаще. Мне интересно было наблюдать за маленьким человечком, возиться с ним.

Юра чувствовал себя неуютно, если рядом с ним человеку было плохо. Помню, как мы однажды в Новый год всей компанией отправились кататься на площадь перед 21-й школой, где теперь Центральный рынок и ЦУМ. Пошли я и моя подружка без разрешения. Взяли тихонько сани, на которых сами же возили от водокачки воду. Конечно, с высокой ледяной горы мы катались без правил и сломали сани. На другой день, как только Юра освободился, пришел узнать, не сильно ли нам «всыпали».















При встрече с ним в 1974 году, когда он приезжал на гастроли в Астрахань, я с удовольствием отметила, что известность, особое положение в артистическом обществе не дали исчезнуть хорошим человеческим качествам. Мы много говорили, и больше о годах юности. Я видела, какой это труд – петь, как трудно перевоплощаться на сцене. За кулисами, в антракте, он был уставшим, опустошенным (так мне показалось), а на сцену вышел улыбающимся, обаятельным, готовым выполнить любую просьбу слушателей».




10 «А», ГДЕ УЧИЛСЯ ЮРИЙ ГУЛЯЕВ




Кто лучше одноклассников Юрия Гуляева может рассказать о той школьной поре, когда вместе учились, хором пели песни под баян, занимались спортом, ходили на танцы и в кино с друзьями и подругами. ...Живут в Тюмени сверстники славного земляка: Вера Кубочкина, историк, краевед и Сергей Романов, кандидат физико-математических наук, доцент. Они-то и поведали о своих школьных деньках в статье «10-а, где учился Юрий Гуляев» («Тюменская правда», 7 августа, 2004 года). Сергей Романов предоставил фотоснимки тех лет.

«Сегодня мы решили воскресить в памяти ребят из 10 «а» класса единственной тогда в городе Тюмени мужской школы № 25. Для тех, кто нынче молод, поясняем: сначала все – и девчонки и мальчишки – учились вместе, а с 1946–1947 учебного года – в раздельных школах: в 21-й – девушки, в 25-й – юноши. Но, несмотря на это, по-прежнему дружили, свободное время проводили совместно, будь то школьные вечера, спортивные мероприятия, занятия в читальном зале областной библиотеки, что находилась на улице Ленина в Спасской церкви, или просто так, гуляя по «Бродвею» – улице Республики.

Эти две фотографии – из семейного архива Сергея Александровича Романова. Рассматривая с ним снимки, вглядываемся в лица мальчишек.

Чьи-то имена и фамилии забылись, но прощаем себе, ведь сделаны они в году. На одной из них за первой партой (слева) – Сережа Горшкалев, высокий, статный, атлетического сложения юноша. Окончил Ленинградский институт физкультуры имени Лесгафта, долгие годы работал 15 Тюменском педагогическом институте – университете, на кафедре физвоспитания. Рядом с ним – Гена Колмаков, обаятельный, красивый мальчик, обладатель прекрасного голоса – тенора. А еще вспоминаем, какой исполнял на школьных вечерах и смотрах художественной самодеятельности чечетку под мелодию вальса «Над волнами». Выпускник Уральской консерватории, заслуженный артист России, солист Воронежского театра оперы и балета. В начале 1980-х годов с гастролями приезжал в родную Тюмень. Исполнил партии герцога в «Риголетто» и Альфреда в «Травиате». Многие его сверстники и сейчас говорят, что он пел не хуже Юрия Гуляева. За второй партой сидит хорошо игравший на баяне Витя Ванчугов, рядом с ним – Юра Кононов, стал доктором технических наук, профессором УПИ. За третьей – Боря Важенин и Юра Гуляев (без комментариев!).

И вот последняя парта: Боря Миронов – спортсмен, покоритель девичьих сердец, и Витя Лобанов – непременный участник школьных спектаклей. Особенно запомнился он в образе самозванца – Лжедмитрия в сцене у фонтана с Мариной Мнишек, роль которой прекрасно исполнила наша ученица Лорина Борак. Виктор окончил в свое время Тюменский пединститут. В ряду у стены за второй партой – Володя Дрожащих, впоследствии инженер судостроительного завода. Тут же братья Глушковы, ставшие художниками.

Следующая «парочка» – Сережа Романов и Олег Стрехнин. Сергей, окончив пединститут, свою жизнь посвятил педагогике – был учителем, потом занимал руководящие должности в народном образовании. Кандидат физико-математических наук. Продолжает трудиться в архитектурно-строительном университете.

В центре (у стены) – Валя Максимов, известный спортсмен. Еще в 9 классе он стал абсолютным чемпионом Российской Федерации среди юношей по гимнастике, «сердцеед», окончил Ленинградскую лесотехническую академию. Работал начальником Тюменского областного управления местной промышленности.

Теперь посмотрим на второе фото. Какой «залихватский» виду этих мальчишек: козырьки кепок лихо повернуты назад, у Сергея Романова (первый слева в последнем ряду) во рту обыкновенная ученическая ручка, символизирующая... папиросу.

В первом ряду второй справа Толя Гармонов, окончивший технический вуз, работавший техническим инспектором облсовпрофа и в органах госбезопасности.

В последнем ряду, в центре – Эдик Граф – школу окончил с медалью, после учебы в Ленинградском высшем военно-морском училище имени Фрунзе, говорят, ходил в «кругосветку».

Ну а в центре фотографии – тот же Юра Гуляев. Остальные ребята были названы мною по первому снимку.















Фотографии любительские, сделанные Пашей (Прокопием) Жаравиным, имевшим тогда фотоаппарат «ФЭД» на треноге. Он окончил машиностроительный техникум, свою жизнь связал с заводом «Строймашин».

Такие они, наши мальчишки из далекого прошлого. Все без исключения «вышли в люди», стали незаурядными личностями. Сейчас, к сожалению, очень многих уже нет с нами...

Школьная дружба некоторых ребят с девчонками нашей средней женской школы № 21 переросла в семейные узы. Сергей Романов женился на Симе (Сименсе) Соколовой, Сергей Горшкалев – на Наташе Болдаевой, Борис Миронов – на Зое Гуляевой (кстати, сестре Юрия Гуляева), а сам Юрий Гуляев – на Рите Куликовой. И это не считая выпускников двух других 10-х классов школы № 25. Вот такие жизненные судьбы воскресили в памяти старые любительские фотографии».

«Моя мечта» – такую тему для школьного сочинения выбрал десятиклассник Юра Гуляев. С юных лет мечтал он поступить в консерваторию. Вот что он об этом написал:



«Мечты, мечты,
Где ваша сладость...

    Александр Пушкин



ПЛАН

1. Высшие учебные заведения (выбор специальности).

2. Мое отношение к музыке.

3. Артистическая жизнь и ее трудности.

4. «Волков бояться – в лес не ходить».



В нашей стране много вузов. Нам, успешно окончившим среднюю школу, есть все возможности поступить в любое высшее заведение. Двери всех высших учебных заведений перед нами открыты, поэтому нужно сознательно, вдумчиво и здраво отнестись к выбору профессии. Я, признаться, окончательно не решил, какой профессии отдать предпочтение. Но, тем не менее, контуры будущего во мне все же живут.

Я очень люблю музыку Мне никогда не найти слов, которыми мог бы передать свою любовь к этой жемчужине искусства. Я очаровываюсь ею. Вот такой приведу пример. Недавно я проснулся ночью и слышу пение И. С. Козловского. Ох, как он пел! Какой нежностью и лиризмом, ковкостью и беспредельной высотой обладает голос Козловского. Я стоял, наслаждаясь и музыкой, и голосом, и исполнением... Я был потрясен. Это один пример из многих.

Музыка обладает магическими свойствами. Она выражает радость, печаль, музыка заставляет мечтать, музыкой выражают целые события (симфонии).

Римский-Корсаков о музыке говорил: «Музыка – это мое сердце».

У меня в сердце, пожалуй, музыка занимает не меньший объем.

Любовь к музыке и желание петь влекут меня в консерваторию. Но это пока моя мечта. (Да и сочинение-то ведь «Моя мечта»).

Путь артиста – тернистый путь. На нем можно потерпеть ни одно поражение. <...>

Я приведу пример жизненного пути одной артистки.



Зима, метель, и в крупных хлопьях
При сильном ветре снег валит.
У входа в храм одна в лохмотьях
Старушка нищая стоит.

И подаяния ожидая,
Она все тут с клюкой своей.
И летом, и зимой босая:
Подайте милостыню ей.

Сказать ли вам, старушка эта
Как двадцать лет тому жила.
Она была мечтой поэта,
И слава ей венок плела.

Когда она на сцене пела,
Париж в восторге был от ней.
Она соперниц не имела,
Подайте милостыню ей.

Судьба иль воля проведенья
Артистка сделалась больна,
Лишилась голоса и зренья
И ходит по миру одна.



Вот так трагично может окончиться артистическая жизнь.

Но я придерживаюсь русской пословицы: «Волков бояться – в лес не ходить». Мало ли человека могут встретить несчастья. Таким образом, если все обстоятельства не будут препятствовать мне, то я буду учиться петь. Но еще раз повторяю, это моя мечта».

Учительница Елизавета Александровна Зубарева написала следующее замечание: «Там, где пишите о любви к музыке, искренно. Хороший, легкий слог! Почему артистка Парижа волнует вас? Ведь в нашей стране заботятся о людях. Оценка 4».

Есть в Тюмени дом под номером 18 по улице Республики (прежней Царской) – бывшая купеческая усадьба Колокольниковых.

Молодые годы Юрия Гуляева тесно связаны с его историей. Об этом поведала сотрудникам музея Маргарита Петровна Вавилина. А о том, как прошла эта интересная встреча, рассказала на странице газеты «Тюменские известия» 23 апреля 2003 года – день памяти артиста Любовь Александровна Типикина, старший научный сотрудник Тюменского областного краеведческого музея в статье «Город первой любви»:

«В 1992 году, приехав в Тюмень в гости к дочери, Маргарита Петровна решила побывать в доме, где прошли ее детские и юношеские годы. Музей в это время был закрыт на реставрацию, и мы, сотрудники, удивились неожиданному посетителю. Маргарита Вавилина оказалась очень интересным собеседником.

В годы Великой Отечественной войны дом был передан подведомственное жилье семьям сотрудников НКВД, что находился рядом, в бывшем доме Брюханова. На верхнем этаже жила семья Куликовых (девичья фамилия Маргариты Вавилиной). Отец Риты Петр Агеевич Куликов работал в НКВД начальником по строительству. Его жена Мария Дмитриевна была домохозяйкой. С ними жила бабушка Таисия Андреевна Ионова. Они занимали две комнаты основного этажа (теперь это 3-й и 5-й залы музея).

Рита познакомилась с Юрой Гуляевым в 1948 году, и с тех пор он стал часто бывать в их семье. Рита училась тогда в 21 -й женской школе, Юра – 15 25-й мужской. После уроков они занимались 15 спортивной школе баскетболом и легкой атлетикой. «В то время спортсменам выдавали форму и велосипед... был большой стимул...», – вспоминает бывшая тюменка.

Дружба переросла в любовь. Молодые люди решили не разлучаться после окончания школы и поступили в Свердловский медицинский институт. Юрий скоро понял, что это не его дело и, бросив институт, поступил в консерваторию, там же в Свердловске. Свободное время они проводили всегда вместе, разлуки тяготили их, и, когда Юрий после сдачи очередного экзамена приехал к Рите в г. Каменск-Уральский, где она проходила практику, они поженились. Это произошло в 1955 году.

Маргарита Петровна вспоминает: «...где-то в 1950-м Юра купил новый фотоаппарат. Это было такой роскошью для нас, что мы фотографировались очень усердно и получали от этого много удовольствия...».

Об этом свидетельствуют фотографии из семейного альбома Маргариты Петровны (в то время Гуляевой), которые она любезно предоставила в дом-музей на временную выставку Музея истории дома XIX–XX вв. «Загляните в семейный альбом», состоявшуюся в 1997 году. После выставки они пополнили коллекцию по личному фонду Ю. А. Гуляева.






Юра с Ритой фотографировали друг друга и на прогулке по Свердловску («Плотника» – излюбленное их место), и в общежитии, и во время каникул в родной Тюмени. Представляют интерес фотографии его сценических образов на выпускном экзамене консерватории 1954 года: в ролях Цыгана и Елецкого, а также фото с «урока грима». Особо ценными являются снимки, сделанные в доме, на крылечке и во дворе самим Юрием Гуляевым.

Первая любовь редко бывает счастливой. Они расстались. Но бывшая супруга Гуляева бережно хранит тот старый семейный альбом с фотографиями 50-х годов 20-го века. Последний снимок – с надписью «Рите. Это я, старый Ю. Гуляев» – Юрий Александрович подарил Маргарите (уже Вавилиной) в 1976 году при встрече в Москве через 20 лет разлуки.

Вспомним те песни, которые Юрий Гуляев написал, их не так много, но одни только названия берут за живое: «Дорогая, сядем рядом» и «Помню, любимая, помню». Наверное, не случайно появилась еще одна – песня о Тюмени «Родина первой любви».




1

Дороги метель замела,
Но вспыхнула точка огня
Сибирское чудо земля
Спасла и согрела меня.
Откроется светлая ширь,
Растает полночная тень.
Сияй, мое сердце, Сибирь,
Звени мое сердце, Тюмень.


2

Сибирские реки мои –
Живая святая вода.
Вспоили меня для любви,
Взрастили меня для труда.
Звенят надо мною леса
Росою на каждой игле.
Стремится сосна в небеса,
А корни в Тюменской земле.


Припев:

Тюмень, Тюмень,
Я встречал твой рассвет
Над рекою Турой,
Я дышал и дышу
благодатной землей
И твоей золотой зарей.


3

Мечты и дороги мои
В другие зовут города,
Но родина первой любви
Живет в моем сердце всегда.
Какая не встретится даль,
Каким не окажется день.
Меня не догонит печаль,
Повсюду со мною Тюмень!



Юрий Гуляев с теплотой вспоминал школьные годы, вечера и подготовку к ним: «Уже тогда наша 25-я славилась своими «звездами». Признанным кумиром был Гена Колмаков. Он пел на всех вечерах и сам играл на баяне. Своей славой музыкального класса мы во многом обязаны Зинаиде Александровне Наумовой, классному руководителю. Она вела математику, но необыкновенно любила музыку. И многие наши успехи на этом поприще – ее заслуга. Зинаида Александровна умела направить и развить наши увлечения.

До восьмого класса я выступал только как аккомпаниатор и к тому времени уже познакомился с потной грамотой в музыкальной школе, открывшейся в Тюмени во время войны. Кочевал со своим баяном за нашими певцами, втайне завидуя им. А однажды рискнул. На школьном вечере в восьмом классе я спел арию Ленского, выучив ее с пластинки, с одной из многих, сыгравших для меня большую роль в моем увлечении пением. Каждая новая пластинка, которую приносил домой отец, становилась праздником. Теноровые партии Лемешева и Козловского я знал наизусть... Представьте себе, в юности у меня был тенор, даже тенор-альтино: песенку Герцога пел в фа мажоре, на три тона выше, чем поют обычно. ...Вот после Ленского Зинаида Александровна Наумова подарила мне сборник романсов Рахманинова, написав на них «Будущему исполнителю». Она советовала мне учиться пению. Зинаида Александровна и не подозревала, чем станет для меня этот подарок! Ведь именно тогда я впервые подумал, что, может быть, действительно чего-нибудь добьюсь, раз моя учительница подарила мне Рахманинова. Значит, она в меня верит!».

Высоко оценил творчество юного певца и музыкант Лев Исаакович Либерман, в ту пору руководивший не только школьными хоровыми коллективами, но и возглавлявший жюри всех смотров художественной самодеятельности. Он рассказывал, что любимым произведением Юрия была «Песня индийского гостя» из оперы Римского-Корсакова «Садко». Пел ее Юрий чисто и точно, хотя разучивал это сложное произведение совершенно самостоятельно.

«Главную роль в развитии наших музыкальных способностей сыграл, без всякого сомнения, школьный хор, куда с удовольствием ходил и я, – поделился своими воспоминаниями Михаил Михайлович Хацкелевич – выпускник 25-й школы, ныне ветеран управления Уралэлектромонтаж. – Это был многоголосный мальчишеский хор, состоявший из ребят с хорошими голосами из трех десятых классов: Геннадий Колмаков, Юрий Гуляев, Виктор Ванчугов, Станислав Сазонов, Григорий Галицкий, Сергей Горшкалев, Павел Владимирский, Эдик Граф, Вальдемар Полуяхтов и др. Выступали мы на всех школьных вечерах, в драмтеатре, на тюменском радио. Выдавалась нам форма для выступлений: хлопчатобумажный костюм (куртка и брюки). Галстуки дополняли наш скромный наряд. Своими успехами, во многом, мы были обязаны талантливому руководителю хора Степану Селиверстовичу Хрипко – сотруднику Дома народного творчества. До сих пор помнятся мне песни, которые мы пели в ту пору: «Соловьи», «Эх, дороги», «Солдаты идут», «В лесу прифронтовом», «На солнечной поляночке», «Прощание», «Амурские волны». И было у нас три баяниста – одноклассника, которыми мы гордились: Витя Ванчугов, Гена Колмаков и Юра Гуляев».

«Я очень завидовала школе № 25, что там учатся такие талантливые мальчишки» – эти восторженные строчки оставила директор Тюменской средней школы № 6 Клавдия Ильинична Гуселетова. Тепло вспоминает она о Юрии Гуляеве: «Знала его как участника школьной самодеятельности. Когда он выходил на сцену, все бурно аплодировали. Худенький мальчик с очень милой улыбкой, вздернутым носиком, он ничем не выделялся среди других, а как запоет, зал замирал в умилении».

А вот каким запомнился Юрий Гуляев Лидии Павловне Каюковой (Прокофьевой) – учительнице русского языка и литературы школы № 26: «Впервые я увидела Юру – тринадцатилетнего подростка, с русыми волнистыми волосами, в шинели, с баяном в руках на торжественной пионерской линейке, которая проводилась в фойе кинотеатра «Темп» в 1943 году. Потом я встречала его на школьных вечерах, когда он учился в 9– 10 классах. Он пел в мальчишеском хоре, солировал, аккомпанируя себе на баяне. Запомнилась русская народная песня в его исполнении «Всю-то я вселенную проехал» (тогда он еще не знал, что эти слова станут пророческими). Он был словно слит с баяном, который дополнял его голос. Обаятельная улыбка вызывала обратную связь – огромную радость у слушателей. А потом увидела его на вечере встречи выпускников в школе № 21. Вместе с сестрой Зоей он пел романс «Не лукавьте» (в то время я училась с Зоей в одном классе)».

...День ото дня Юрий чувствовал, что не может жить без музыки ни минуты. На школьной парте он нарисовал клавиатуру баяна и, таким образом, даже во время уроков играл и сочинял мелодии. Тогда-то и родилась его песня на стихи Сергея Есенина «Хороша была Танюша», которую исполнил под бурные аплодисменты своих одноклассников.

Дома Юрий не скрывал, что все от души хвалят его за музыкальный талант. Родителей пугала сцена, они не поддерживали его стремления в большое искусство и хотели, чтобы Юра окончил институт и получил надежную специальность. «А вдруг ты потеряешь голос? Куда ты без специальности?» – говорили родители. И Юрий послушался. Вместо того, чтобы поступить в музыкальное училище, он сделал совсем другое – уехал в Свердловск и сдал экзамены на лечебный факультет медицинского института.




«ТВОЕ МЕСТО НА СЦЕНЕ»




Так говорили Юрию студенты медицинского вуза. С собой в Свердловск он привез баян, с которым уже не расставался.

Продолжал петь и играть. Вечерами после занятий участвовал он в институтской самодеятельности, пел своим товарищам по общежитию. Одним из них оказался Лев Чайкин. Вспоминая о годах своей юности, Лев Николаевич как-то спросил у дочери Татьяны:

– Знаешь ли ты великого нашего земляка, народного артиста СССР Юрия Гуляева?

– Да, – ответила дочь.

– Мы с Юрой учились на 1-м курсе Свердловского медицинского института, жили в одной комнате в общежитии и крепко дружили.

– А зачем он с таким голосом поступил в мединститут? – растерянно спросила Татьяна.

– Он был очень скромным, даже стеснительным парнем и сомневался, что поступит в консерваторию. Но мы, студенты, друзья его, помогли ему поверить в свой талант и убедили бросить медицинский институт и поступить в Уральскую консерваторию. Это был красивый юноша с обаятельной улыбкой, волнистыми волосами, обладающий внутренней и внешней культурой, скромным поведением и большими знаниями в области музыки и литературы. Он легко и непринужденно «увел» меня от шлягеров типа «Мурок-жмурок», привил мне любовь к настоящему искусству, к народной песне, к которой я до Юры относился с пренебрежением. Он открыл мне Есенина.

В то время я был организатором и завсегдатаем всех школьных и студенческих вечеринок – шутник и балагур, этакий вечный конферансье. Очень увлекался джазом, пел и художественно свистел. Захожу я в комнату общежития знакомиться с ребятами и думаю: «Вот, кто ответит на мой вопрос, с тем и буду дружить!» И я задал им довольно сложный вопрос по истории джаза. Ребята недоуменно пожали плечами, а Юра тактично, чтобы не показать своего превосходства, сказал: «Я знаю», и легко ответил на мой вопрос. Почувствовав интерес, я подсел к нему, мы разговорились. Он неплохо знал современную эстраду, хорошо знал классику, и очень хорошо – народную песню. И мы подружились с первого же дня.















В то нелегкое послевоенное время мне запомнились больше всего постоянное чувство голода и наша бедность. Мы с Юрой ходили на занятия в тренировочных костюмах (более приличной одежды у нас не было) и нам всегда хотелось есть.

Мне часто посылали продукты родители из Тавды, но все это очень быстро поедалось в кругу друзей. Поразмыслив, мы с Юрой решили ходить на железнодорожный вокзал и в ночное время разгружать вагоны. Часто, ожидая очередного состава, мы поднимались на железнодорожный мост и стояли в темноте на ветру, а перед нами сияли огни большого города, завораживали, манили в большую жизнь. Юра мечтал стать великим оперным певцом, а я великим хирургом. Хотелось творчества, подвига, триумфа, славы! Но прозаический голод все равно пробивался сквозь высокие мечты. Разгрузив вагоны и получив заработанное, мы шли в магазины, покупали продукты на все деньги, отсыпались на лекциях и за день съедали все наши припасы, угощая друзей. Спиртного не брали, так как в нашем обществе считалось дурным тоном пить водку или вино... А на следующий день нам снова хотелось есть! Работа по ночам делала учебу в вузе почти невозможной: лекции и занятия мы напрочь просыпали.

Поразмыслив еще раз, я предложил Юре ходить к девочкам-сокурсницам и ужинать у них, но он с негодованием отверг мое предложение, считая, что это не честно, ведь девочки питаются хуже нас, потому что вагонов не разгружают и денег за это не имеют, а просто умеют варить супы и каши почти из ничего. Мысленно ругая непоколебимую порядочность Юрия, тогда же я предложил ему петь девушкам шуточные серенады, восхищаясь их красотой и другими добродетелями, этим зарабатывая у них ужин. Юра согласился. Я тут же наплел простеньких стишков, переложив их на мотив «Мурки» и «Шумел камыш». Но Юра, как человек, чуждый всякой пошлости и обладающий хорошим вкусом, отдал предпочтение ариям из опер. Благо, и придумывать ничего не надо, ведь многие арии восхваляют женскую красоту. Только имена подставь и пой!

Мы стали заглядывать к девочкам на ужин: я в качестве конферансье, представляя Юру как великого оперного певца и тайного поклонника дамского кулинарного искусства. А Юра пел своим дивным голосом и обаятельно улыбался. Все шло прекрасно, но вскоре все арии были пропеты и даже проимпровизированы, весь С. Есенин «был переложен» Юрой на музыку и исполнен нами длинными зимними вечерами в узких кругах (Сергей Есенин был тогда еще под запретом).

И снова неудобно было являться на ужин просто так, тем более, что девочкам нравилось мое остроумие, а Юрино пение их просто восхищало, и они ждали нас в гости с нетерпением каждый вечер. Тогда я начал сочинять шутливые и, под влиянием Юры, добрые стихи, а Юра сочинял музыку к ним, и мы пели дуэтом как поэт и композитор к всеобщему восторгу девчонок. Если песня выходила удачной, то Юра исполнял ее на студенческих вечерах под баян. Девушки ахали, сокурсники восхищались, убеждая Юру, обладателя столь яркого и редкого таланта, оставить медицинский институт и попробовать поступить в консерваторию.

Как-то незаметно наступила пора экзаменов. По графику я сдавал первым, а Юра – позже. Экзамен по анатомии принимала строгая седая дама. Перед ней на столе лежал мешок с костями скелета человека. Студент должен был сначала на ощупь взять кость, опознать ее, а затем достать и подробно описать. Я взял первую попавшуюся и обомлел: это была огромная, длинная бедренная кость. Но этого я не знал, так как кости как следует не учил – некогда было: то вагоны разгружали, то на лекциях спали, то капустники проводили, пропуская занятия, то с девчонками гуляли в одном выходном костюме на троих...

– Отвечайте!– с раздражением произнесла экзаменатор, устремив на меня свой взор. В эту минуту я с ужасом думал, что у человека таких огромных костей нет и быть не может. Под ее тяжелым взглядом я решил не хитрить, а сказать то, что думал.

– Это – не человеческая кость!– убедительно произнес я.

– А чья же?– ехидно спросила седая дама.

– Думаю, что коровья, – последовал мой ответ.

– Мало того, что вы ничего не знаете, молодой человек, но еще и издеваетесь. Идите, ставлю вам два, – прозвучали слова экзаменатора.

Все на курсе долго смеялись надо мной. Скрепя сердце, я все-таки взялся за учебу, а Юра так и не сдал ни одной сессии, окончательно решив: «Не мое это дело – угадывать кости в мешке!» При поддержке ребят он решил подать документы в Уральскую консерваторию. Так с баяном в руках он туда и поступил.

Все его очень любят и я его люблю, а если честно, такого друга у меня 15 жизни больше не было никогда, да уж и не будет. Знаешь, какая была у нас с Юрой в ту пору любимая песня? – «Липа вековая». Лев Николаевич запел 15 память о Юре, сначала тихонько, а потом широко и раздольно...»

О своем поступлении 15 Уральскую консерваторию и годах учебы там Юрий рассказывал: «И вдруг я узнал, что в консерваторию объявлен дополнительный прием на вечерний факультет. Сердце дрогнуло... Но все-таки я сначала отправился домой к профессору Егору Егоровичу Егорову, спел ему Куртиса «Пой мне» под баян. Он сказал, что стоит попробовать.

Пришел я в консерваторию, там все экзаменующиеся в шляпах, элегантные, с нотами в руках – артисты. А я в валенках, в лыжном костюме и с баяном за плечами... Приняли меня одного. Счастью не было конца! Я уверовал в свою избранность, исключительность. Стало казаться, что я поймал птицу счастья... Через год решил переходить на дневной факультет. Помню, на прослушивании все голоса казались мне серыми, неинтересными. Думал, всех сейчас поражу. И вдруг других приняли, а меня – нет. Это была трагедия! Я уж не говорю о том, что оказался без общежития, без копейки денег. Главное, я полюбил _пение_, а оказался за бортом. Мне было тогда восемнадцать. Мальчишка еще. И такой урок! По-моему, я сразу повзрослел, осознал, что ли, свое место. А тут еще голос стал меняться. Петь тенором – трудно, для баритона – низов нет. Я все облегчал и облегчал звук, все стремился вверх. До четвертого курса каждый день ждал, что меня отчислят... После одного из экзаменов кто-то сказал, что такими голосами, как у Гуляева, не надо засорять консерваторию. Да, было и такое. Ноя все искал, все менял тональности. И, честно говоря, уже не помышлял быть певцом, хотел только получить образование, уехать в глушь и преподавать сольфеджио... В общем терять мне было нечего и попробовал я петь баритоном... Показалось, звучит неплохо. Стал петь строчки из Онегина, Жермона. Мы дружили тогда с Борисом Штоколовым, у него прекрасный голос. И в консерватории он был на положении Шаляпина. Вот Штоколову первому я и открылся – спел баритоном. Борис меня поддержал. Только после этого я все рассказал своему педагогу – Фриде Исааковне Образцовской. И вот на четвертом курсе я пел ариозо Мизгиря, голос стал плотнее и звучал гораздо лучше. Но кафедра так и не признала меня баритоном, хотя на дневное отделение перевела».

Домой родителям в Тюмень Юрий написал о своем первом успехе: «Дорогие мои! Я сдал свой экзамен за четвертый курс. Позади тяжелый год работы. Я перешел на баритон. В меня никто не верил. Это самый счастливый день в моей жизни. Когда я спел, меня буквально все поздравляли, говорили, что я пел хорошо, тонко, легко. И было много звука. Возможно, буду солистом оперы, меня пригласили. Это моя мечта!»

Только на пятом курсе Юрий получил свою первую пятерку за арию Фигаро из оперы итальянского композитора Россини «Севильский цирюльник», «Эпиталаму» Рубинштейна и романс Рахманинова «Не пой, красавица, при мне».

В 1954 году Юрий закончил консерваторию как оперный и камерный певец с отличной оценкой по специальности. Ему еще не верилось в это счастье, а его уже пригласили в Свердловский оперный театр. Когда надо было написать в заявлении «солист оперы», у него рука не поднималась!

Заслуженный работник РФ, художественный руководитель Тюменской филармонии в 50–70-е годы ХХ столетия Авенир Проскуряков, как и Юрий Александрович Гуляев, окончил Уральскую консерваторию. Потом были их частые встречи в Тюмени, в филармонии. Они дружили, приходили друг к другу в гости. Ранняя смерть Юрия Гуляева потрясла Авенира Владимировича. Свое отношение к артисту он выразил в статье «Человечный, доступный, простой» («Тюменская правда», 8 сентября 1989 года). Вот фрагмент из нее:

«Жизнь неумолима в своем течении. Она вымывает из памяти события прошлых лет, чем дальше они удаляются от нас. Уходят из жизни люди, с которыми мы встречаемся на жизненном пути, общение с которыми как бы продолжает память прожитых лет и событий. Мы не вольны выбирать себе друзей, знакомых. Это порой происходит самопроизвольно, в зависимости от жизненных ситуаций, обстоятельств, места проживания, общения, характера работы.

Мы порой не придаем значения, да и не ценим те короткие минуты общения, встреч, оброненных при беседе фраз, разговоров, совместных дел, особенно в молодости, полагая, что жизнь вечна и спешить некуда, но, увы, это не так.

Вот так неожиданно на моем жизненном пути повстречался Юрий Гуляев. Тяжелые послевоенные годы. Я уже был студентом Уральской консерватории имени М. П. Мусоргского, продолжая служить в Армии. Мало кто вернулся на учебу в консерваторию после столь тяжелой и кровопролитной войны. Многих недосчитались, многих военное лихолетье выбило из жизненной и творческой колеи.

Особенный дефицит абитуриентов был на вокальном факультете с мужскими голосами. И вот было решено сделать прослушивание и прием в консерваторию на вечернее отделение, тогда не каждый абитуриент, обладающий хорошим от природы голосом, мог позволить себе только учиться, не совмещая это с работой. Я присутствовал на этом первом прослушивании. Оно проходило на третьем этаже консерватории в существовавшем тогда единственном зале, ныне малом. И, как сейчас, вижу фланирующих по коридору двух высокого роста парней, одного – плотного телосложения, в форме школы Военно-воздушных сил – это был Борис Штоколов, и второго немного нескладного, с тонкой шеей, необычно длинными руками, которым он не мог найти места, и обаятельной улыбкой, с чуть вздернутым носом на открытом русском лице.

Первый прослушивался как баритон и пел арию «Демона» из одноименной оперы А. Рубинштейна. Юра Гуляев пел русские народные песни и романсы, такие как «Ах, ты душечка, красна девица». Того и другого зачислили на вечернее отделение вокального факультета консерватории. И надо же так случиться, что оба поселились в общежитии консерватории на улице Малышева в комнате под номером один, где жил и я. От стоящих рядом их кроватей меня отгораживал только шкаф.






Уж такова специфика учебы в консерватории на исполнительских факультетах, что каждый студент живет своей обособленной жизнью. Юрий попал 15 класс профессора Фриды Исааковны Образцовской, принявшей его от своего супруга, солиста Свердловского оперного театра – Иосифа Михайловича Вигасина.

Жилось материально студентам, как правило, трудно. Каждый искал работу для поддержания своего существования. Борис Штоколов устроился электриком в драматический театр.

Юра Гуляев, владеющий неплохо баяном, занимался с самодеятельностью, часто выступая и как солист, аккомпанируя себе на инструменте.

В 1953 году после окончания Госконсерватории я был направлен по распределению в Тюмень на должность художественного руководителя филармонии (в то время называвшейся КЭБом – концертно-эстрадным бюро).

Каждое лето, приезжая в свой родной город, Юра обычно отправлялся в качестве баяниста и солиста-вокалиста с концертными группами по области. И вот однажды, приехав на каникулы после третьего курса, он мне доверительно сообщил: «Знаешь, – сказал он, – я ведь сейчас пою баритоном». Я был страшно удивлен, но он повел меня в класс, поставил на пюпитр арию Валентина из оперы Гуно «Фауст» и просил аккомпанировать. Действительно, звучал лирический баритон с несколько искусственным нижним регистром, приятной по тембру серединой и, казалось, необъятными, несколько несформированными верхами. Юра рассказал мне, что его судьба в консерватории уже на втором курсе сложилась явно драматично. Бесконечное перенапряжение голоса при разработке верхнего регистра (а его вели как тенора) приводило к частым болезням голосовых связок. Я вспомнил, что в общежитии он часто ходит с перевязанным горлом, но я это относил к простуде. На ученом совете встал вопрос об исключении Юрия Гуляева из консерватории как профнепригодного.

Хорошо, что все-таки имеются в жизни и холодные головы, и чуткие педагоги, которые не склонны к скоропалительным решениям. Так родился певец баритон Юрий Гуляев».




ПРИЗВАНИЕ




Строгий, взыскательный уральский зритель, во все времена с преклонением относящийся к своему оперному театру, появление на сцене молодого вокалиста Юрия Гуляева встретил сразу же «на ура». В одной из публикаций газета «Вечерний Свердловск» (20 мая, 1964 г.) назвала артиста земляком. Настоящие фанаты оперного искусства запомнили Юру с той поры, когда он, еще будучи студентом консерватории, пел на малой сцене. И хотя это были роли второго плана, знатоков вокала покорили непередаваемый тембр, своеобразная манера исполнения будущей знаменитости.

Когда ему доверили такие серьезные партии, как Елецкий в «Пиковой даме», Януш в «Гальке», Юрий с огромной ответственностью взялся за работу. Отшлифовывал каждую фразу, вчитывался в литературные тексты, часами размышлял над характером героя.

Самой первой партией на большой сцене Свердловского оперного театра имени Луначарского стал образ Моралеса в опере Бизе «Кармен». Вот что он об этом рассказал в интервью журналу «Музыкальная жизнь» (№ 14, 1974 г.): «Надели на меня мундир, текст и музыку я выучил быстро: «Она вся в голубом» и т. д. Вышел на сцену... и до сих пор помню, как мучительно не знал, куда девать руки – поднимал и опускал их все время в такт обе сразу».

Приведем фрагмент из рецензии музыковеда В. Хлопкова («Уральский рабочий», 25 мая 1969 г.): «Гуляев спел в Свердловске партию Валентина в опере Гуно «Фауст» и Фигаро в «Севильском цирюльнике» Россини.

Уже сам этот выбор определяет широту актерского и певческого диапазона артиста – ведь они такие разные, лирико-героический Валентин и блестящий, остроумный Фигаро с феерически-виртуозной техникой вокального письма Россини. Проблема, важная в опере, – только петь или еще и играть, – не стоит перед Гуляевым. Для него обе эти стороны мастерства оперного артиста подчинены одной задаче – созданию образа.

Запутанная интрига оперы Россини не мешает Гуляеву сделать своего героя как-то очень по-человечески простым, естественным, доброжелательным, и искрящаяся весельем и беспечной радостью музыка стала основой такой трактовки образа. Актер ярко подчеркивает жизнерадостность, смелость своего Фигаро, подчас не боясь открытой буффонады, что, впрочем, соответствует природе жанра комедии буфа.

Валентин в опере Гуно – не главный персонаж. Но в исполнении Ю. Гуляева героический мотив этой партии как-то очень вырос, зазвучал очень мощно. С большой драматической силой была спета и сыграна сцена смерти героя. Певец нашел в музыке Гуно и подчеркнул штрихи образа, которые часто ускользают от исполнителей этой партии в общей лирической атмосфере оперы.

О пении Ю. Гуляева говорить трудно. Как певец, он получил высшее признание народа, а этим уже сказано, что он поет хорошо. Но говорить о его пении и приятно, ибо, оценивая его вокальные данные, отмечаешь не только красивого тембра баритон, одинаково ровно звучащий во всех регистрах, высокую профессиональную технику владения дыханием, гибкость и подвижность голоса, но и необычайную теплоту, обаятельность пения, которые присущи этому артисту».

На Свердловской оперной сцене судьба свела Юрия Гуляева с народной артисткой СССР Ириной Архиповой. Выдающаяся певица вспоминает о первой встрече, как будто это произошло вчера:

«Бывают в жизни встречи, может быть, и частые, а в памяти от них не остается и следа. Бывает же – и общения не частые, но каждая встреча сохраняется в сердце, и помнишь о них всю жизнь.

Юру Гуляева помню по первому моему театральному сезону. А было это в Свердловске. Музыкальным сердцем города по праву считался оперный театр. Вот там мы и встретились. Я дебютировала в опере «Царская невеста» Римского-Корсакова, в партии Любаши, а Юрий слушал меня из-за кулис. Потом мы часто встречались на репетициях оперы Крейтнера «Таня», где была занята, в основном, молодежь. Он был стажером театра, и мы довольно часто встречались уже на репетициях.

Весь он был радостным, удивительно жизнелюбивым, с обаятельной улыбкой, светлый, открытое лицо. Держался просто и естественно. Уже тогда привлекал его мягкий, красивый тембр голоса, его приятно было слушать».

Юрий Гуляев в свою очередь тоже поделился впечатлениями от знакомства с Ириной Константиновной. Они опубликованы певицей в книге «Музыка жизни» (М.: Вагриус, 1997 г.): «Первая же встреча с Ириной Архиповой стала для меня откровением. Я еще был студентом консерватории и выступал в небольших партиях на сцене Свердловского оперного театра как стажер. И вот неожиданно пронесся слух: в труппу взяли новую молодую талантливую певицу, о которой уже говорили как о мастере. Ей сразу же предложили дебют – Любашу в «Царской невесте» Римского-Корсакова. Наверное, она очень волновалась – все произошло мгновенно. Позднее Ирина Константиновна рассказывала мне, что со страху отворачивалась от афиш, где было напечатано: Любаша – Ирина Архипова (первое выступление).

И вот первая репетиция Ирины. Не было декораций, не было зрителей. На сцене стоял лишь стул, но были оркестр и дирижер за пультом. И была Ирина – Любаша. Высокая, стройная, в скромной кофточке и юбочке, без сценического костюма, без грима. Начинающая певица...

Я находился за кулисами, в пяти метрах от нее. Все было обыденно, по-рабочему, – первая черновая репетиция. Дирижер показал вступление, и с первого же звука голоса певицы все преобразилось, ожило и заговорило. Она пела: «Вот до чего я дожила, Григорий...» И это был такой вздох, протяжный и щемящий, это была такая правда, что я обо всем забыл; это была исповедь и рассказ, было откровение обнаженного сердца, отравленного горечью и страданием. В ее строгости и внутренней сдержанности, в умении владеть красками голоса с помощью самых лаконичных средств жила абсолютная достоверность, которая волновала, потрясала и удивляла. Я верил ей во всем. Слово, звук, внешность – все заговорило богатым, русским языком. Я забыл, что это опера, что это сцена, что это репетиция и через несколько дней будет спектакль, – эта была сама жизнь... «Вот она, матушка-Русь, как поет, как берет за сердце!».

В Свердловске Юрий Гуляев пел всего два сезона (1954–1956 гг.).

В те годы на сцене Свердловского оперного театра блистали такие замечательные баритоны, как народные артисты РСФСР Я. Вутирас, И. Семенов, А. Бондарев. Наблюдая за ними во время репетиций и спектаклей, К). Гуляев «набирал» красок, штрихов, рисунков 15 копилку своего будущего актерского багажа.

Когда индивидуальность молодого солиста выявилась уже ярко и отчетливо, сыграл свою роль его величество случай. В 1956 году Свердловский оперный театр поехал на гастроли в Кисловодск. Там Юрия услышал главный дирижер Донецкого театра оперы и балета, тогда называвшегося Сталинским, и пригласил его в свой коллектив. Когда артиста спросили, чем же привлек его молодой, недавно сформированный театр, он ответил: «Первые мои серьезные шаги в искусство были сделаны в Донецком оперном, где я приготовил почти все ведущие партии баритона.

Украинская земля приняла меня гостеприимно. Мне предоставили полную возможность выявить свои творческие данные, пообещав хорошие роли, и я не жалею, что так поступил. Более того, уверен: молодому певцу не надо сразу начинать в столичном театре, потому как главное – расти, и нет лучшей школы, чем потрогать своими руками. Онегина впервые спел даже без оркестровой репетиции. ...Онегин – моя любимая, но очень трудная партия. Пожалуй, начинал я петь Онегина вполне традиционно, но чем дальше, тем больше хотелось уйти от хрестоматийного его толкования как этакого светского фата. Ведь если исходить из Пушкина, Онегин – умный, передовой человек и как раз очень живой, а не напыщенный «фрачный» герой. Я пытаюсь идти в своем решении не от внешней позы, не от цилиндра и белых перчаток, пытаюсь согреть образ человеческими чувствами и приблизить его этим к современности. Помните объяснение с Татьяной: «Когда бы жизнь домашним кругом я ограничить захотел...» В этой сцене мой Онегин совсем не резонерствует, он искренне предостерегает Татьяну, ведь она очень симпатична Онегину, иначе бы он не утверждал, что любит ее «любовью брата». Я стремлюсь играть его мятежным, неспокойным, и тогда финал – вспыхнувшая любовь к Татьяне, страдания Онегина – не воспринимаются такой уж неожиданностью. Для меня в Онегине есть частица самого Пушкина...»

В заметках зрителей, побывавших на опере Гуно «Фауст» в постановке Донецкого театра оперы и балета с участием молодого оперного певца Юрия Гуляева, читаем, что созданный им образ Валентина является большой удачей. Храбрый и мужественный воин, честный и гордый, исполненный внутреннего благородства, глубоко любящий, преданный брат – таков Валентин в трактовке артиста. Хорошей школы, ровный и мягкий баритон его звучит выразительно и темпераментно. Искренность никогда не покидает артиста.

За четыре года певец овладел партиями Роберта в опере Чайковского «Иоланта», ди-Луна в «Трубадуре» Верди, Эскамильо в опере Бизе «Кармен», Ренато в «Бале-маскараде» Верди. Выступал он и как камерный исполнитель, расширяя и обогащая свой репертуар.

Наступил 1959-й год. В столице нашей Родины Москве были отобраны лучшие молодые вокалисты на VII Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Вене. Попал в эту группу и Юрий Гуляев.

Вспоминая это знаменательное событие, Юрий рассказывал: «Представителем шахтерского края послали меня на Венский фестиваль.

По программе требовалось исполнить и арии, и народные песни, и романсы. Это очень большая ответственность – представлять советское искусство на Всемирном форуме певцов. Кроме того, лично для меня выступление на фестивале было своего рода этапным моментом: впервые пришлось состязаться с молодыми певцами различных стран мира. Поэтому с огромной радостью узнал я о присуждении мне золотой медали фестиваля».

Подробнее об этом событии рассказала в своих воспоминаниях Р. Рогова, доктор педагогических наук, профессор, академик Российской академии педагогических и социальных наук, когда она приезжала на празднование 420-летия города в качестве почетного гостя. Они были опубликованы в газете «Тюменская правда в четверг» 27 октября 2005 года:

«В июле – начале августа 1959 года в Вене (Австрия) состоялся Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Делегация советской молодежи в составе трехсот человек выехала из Москвы в Вену на автобусах. Среди нас был и молодой оперный певец Юрий Гуляев. Как мы узнали позже, он, окончив консерваторию, работал в Донецком театре оперы и балета, где накануне фестиваля прошел строгий конкурс среди претендентов, и безоговорочно был включен в состав артистов – делегатов на Всемирный форум молодежи и студентов.

А пока Юра, как и все, ехал в автопоезде, который в пути часто останавливался в городах Союза, на станции Чоп, затем в Венгрии и т. д. На всех вокзалах делегацию встречала местная молодежь, начинались импровизированные концерты: музыка, песни, танцы... Юра всюду пел безотказно. Художественные руководители пытались его остановить: «Побереги голос!», но он задорно смеялся: «Это же репетиции!» И пел, пел... Аплодисменты вдохновляли.

Жители Вены встретили делегацию на привокзальной площади. Первыми понеслись в зажигательном танце юноши и девушка из Грузинского самодеятельного танцевального ансамбля (позднее на фестивале они получили золотую медаль). Не удержался и спел одну из любимых песен о Москве Юрий Гуляев.

Во время фестиваля я видела земляка-тюменца часто: на репетициях, на коротких собраниях, когда уточнялись программы каждого дня (где и с какими иностранными делегациями будут встречи, концерты). Тогда запомнила его на всю жизнь: русоволосый, с ямочками на щеках при улыбке, доброжелательный, спокойный, собранный. Когда же оставался один, становился задумчивым, казалось, даже печальным.

На фестивальном конкурсе оперных артистов в исполнении Ю. Гуляева звучали арии из произведений II. Чайковского, М. Глинки, Д. Верди. Юрий пел и на русском, и на итальянском. Восхитительно он исполнил романс на стихи А. Пушкина «Я помню чудное мгновенье...» Широкий диапазон звучания, глубокий грудной голос, эмоциональное чувство певца восхищали всех, кто его слушал. Члены конкурсной комиссии, в числе которых была и народная артистка СССР, старейшая певица Большого театра Валерия Барсова, оказались единодушными в оценке таланта певца – он был удостоен золотой медали. Заняв первое место в своей номинации, Юрий Гуляев стал лауреатом Международного конкурса, что во многом определило его дальнейшую творческую карьеру – его пригласили работать в Киевский театр оперы и балета имени Тараса Шевченко, а затем в Большой театр. Пел на конкурсе и бас Борис Штоколов. Он получил серебряную медаль и приглашение петь в Ленинградском (Мариинском) театре оперы и балета. Так вырастали таланты, которых узнал мир и которыми спустя годы гордилась Россия.

В Вене на заключительном концерте советской делегации ярко, вдохновенно пел Юрий о Стеньке Разине – удалом, буйном русском казаке.Только начал выводить слова о гибели юной персиянки «И за борт ее бросает в набежавшую волну...», голос словно серебряными колокольчиками рассыпался по волнам могучей русской реки, взволновал всех. И многотысячный зал в едином порыве взорвался аплодисментами. Овациям не было конца. А Юра, склонив голову, только смущенно улыбался: больше петь «но сценарию концерта» было нельзя – за кулисами ждала своего выхода балерина...

Живя и работая тогда в Тюмени первым секретарем обкома ВЛКСМ, я очень гордилась тем, что земля сибирская взрастила немало героев. Среди них были Герои Советского Союза – фронтовики, Герои Труда – геологи, нефтяники, колхозники. А вот теперь прославился на весь мир и тюменец Юрий Гуляев – русский человек, музыкант».

Среди песен Юрия Гуляева есть светлая мелодичная:



Есть такой удивительный
Город на юге:
Он приветлив и светел
От ясных очей.
И клубятся над ним
Тополиные вьюги,
И на каждом каштане
По тыще свечей...
Бачу я полноцветие
Солнечных красок,
Мову слухаю –
Речи российской сродни –
Вижу город на юге,
И профиль Тараса.
С нескончаемой думой
Склонился над ним.



Таким было поэтическое восприятие Киева сибиряком-тюменцем Юрием Гуляевым. В этот прекрасный город, раскинувшийся по днепровским берегам, артист был приглашен сразу же после VII Всемирного фестиваля молодежи и студентов.

Незнакомый коллектив. Большая сильная группа баритонов, опытные мастера, такие как М. Гришко, Д. Гнатюк, Н. Варвулев, С. Казак и талантливая молодежь – Е. Мирошниченко, Н. Кондратюк. Каким будет новый виток в биографии оперного исполнителя? По свидетельству ветеранов украинской сцены, Юрий Гуляев сразу же стал своим, всеми любимым и обожаемым. Не случайно через какое-то время большая актерская семья единодушно избрала его главой профсоюза, и много лет певец достойно справлялся с этой ответственной нагрузкой.

На долгих пятнадцать лет Киевский театр оперы и балета имени Т. Г. Шевченко стал для Ю. Гуляева смыслом жизни. Об этом периоде творчества Юрия Александровича написал музыковед Ю. Станишевский в журнале «Театральная жизнь» (№ 10, 1966 г.):

«Какая будет походка у Папагено! А какой жест поможет раскрыть характер жизнерадостного и болтливого птицелова из моцартовской «Волшебной флейты»? Эти вопросы беспокоят Юрия Гуляева. Ответы на них он ищет и 15 высказываниях И. Соллертинского и В. Фельзенштейна о драматургии этой оперы, в монографиях о Моцарте, но главное – на сцене, еще пустой и полутемной в утренние часы.

О встрече с Моцартом певец мечтал давно. Правда, думал он о «Дон Жуане», надеясь, что эта опера, появившаяся в плане театра года два назад, будет, наконец, поставлена. Но планы театра изменились. Вместо «Дон Жуана» начали ставить «Волшебную флейту». Что ж, Папагено – тоже очень интересный образ. В нем столько великолепного, сочного народного юмора, светлой и улыбчивой лирики, столько непосредственной искренности и добродушия, что актер всей душой полюбил своего героя. Нужно думать, полюбит его и зритель...

Тихо напевая искристую песенку Папагено, актер упорно, тщательно ищет походку, повороты корпуса, жесты, весь своеобразный пластический образ беспечного птицелова. Иначе Гуляев и не представляет себе работу над оперной партией. Проникновение в интонационную и эмоциональную сферу музыкальных образов у него всегда связано с поисками выразительных, характерных деталей, их сценического воплощения.

Так началась работа над партией Папагено. Впрочем, так же Гуляев работал над всеми образами, созданными им в спектаклях Киевского театра, мастера которого блестяще владеют искусством глубокого и органического синтеза пения, музыки и драмы. Именно здесь, на сцене этого театра, выдающиеся украинские певцы, корифеи национального музыкального искусства М. Литвиненко-Вольгемут, И. Паторжинский, О. Петрусенко, З. Гайдай, Б. Гмыря в неустанных поисках добивались слияния вокального и актерского мастерства.

Нынешнее поколение певцов-актеров развивает эти замечательные традиции. Ю. Гуляев, один из самых молодых киевлян, – заботливый и ревностный их продолжатель. За время работы в Киеве он не просто вошел 15 репертуар театра, переучив все оперные партии на украинском языке, а всем сердцем полюбил музыкально-театральную культуру народа Украины, глубоко постиг ее национальные особенности. Тот, кто слушал в проникновенном исполнении певца украинские народные песни «Дивлюсь я на небо» или «Ой, ти дiвчина», мог в этом убедиться. И уже кажется, что имя Юрия Гуляева всегда было прочно связано с украинским музыкальным искусством.

Светлый, прозрачный и ровный звук, удивительная подвижность голоса, легкость и плавность переходов из регистра в регистр – все эти качества молодого вокалиста сразу же привлекли внимание слушателей. Но Гуляев не только превосходно пел – актер отличался органичностью, непосредственностью и выразительностью сценического поведения.

Словно легкий ветерок пролетал по улицам ночной Севильи, когда на сцене появлялся веселый и стремительный Фигаро-Гуляев. Перепрыгивая через ступеньки, на ходу задорно пританцовывая, небрежно касаясь струн гитары, он беспечно напевал песенку. Ловкий и неистощимый выдумщик, юный и влюбленный в жизнь, он сразу же заявил о себе в блистательной, стремительной каватине «Место! Раздайся шире, народ», звучавшей как удалая и звонкая тарантелла.

Вслед за Фигаро в репертуаре Гуляева появился Алеко – образ сложный, противоречивый. И певец сумел найти точные вокальные и пластические краски, чтобы проникновенно раскрыть драму гордого и одинокого человека. Усталая походка, задумчиво опущенная голова, пристальный взгляд горящих глаз сочетались с мрачными и драматичными вокальными красками, умением прикрыть, насытить, уплотнить звук, изменить тембр голоса. Мятежный, беспокойный дух Алеко певец мастерски раскрывал в каватине «Весь табор спит».

А после Алеко – веселый, обаятельный красавец, тореадор Эскамильо, легко и уверенно идущий по жизни, окруженный ореолом славы и любви. Глубокое проникновение в сущность композиторского замысла, тонкое чувство стиля сочетаются у певца с умением понять сердцем и разумом, пережить чувства своих героев. Поэтому сценические создания Гуляева – это не традиционные оперные персонажи, а живые страстные люди, волнующие и захватывающие силой своих эмоций.

Таковы обрисованные им яркими вокально-сценическими штрихами герои опер Д. Верди Реиато («Бал-маскарад»), Жорж Жермон («Травиата»), граф ди Луна («Трубадур») – всем им свойственны чутко уловленные исполнителем драматичность и порывистость эмоций, быстрая смена настроений, вдохновенная приподнятость и глубокая пластичность вердиевской кантилены.

Искренний и преданный Ренато, готовый отдать жизнь за любимого Ричарда. Его душевное благородство раскрывается в проникновенно спетом ариозо «Облеченный свыше властью». Остро-драматические краски появляются в образе Ренато у Гуляева в последних сценах оперы, когда гнев, возмущение и горечь словно сжимают ему горло, отчаяние и жажда мести пронизывают каждое его движение. Почти трагедийной силой проникнута в исполнении певца ария «Ты разбил сердце мне».

Величествен и внешне спокоен старый Жермон – Гуляев, когда с достоинством и несколько надменно говорит он с Виолеттой. Но как нервно дрожат при этом его руки, как неуверенны движения. Ему искренне жаль Виолетту... И словно глубокой мольбой, обращенной к горячо любимому сыну, звучит его ария «Ты забыл край милый свой».

Грозный и жестокий ди-Луна со всей силой страсти любит Леонору, изливая свое чувство в большой арии «Взор ее приветный, ясный».

Этот отважный, мужественный и непреклонный рыцарь при виде Леоноры робеет, и безответная нежность, печаль застывают в его взгляде, обращенном к отвергнувшей его любимой.

Ю. Гуляев остается на сцене правдивым и убедительным и в моменты молчания, умея наполнить паузы живым и трепетным чувством, выразительной и действенной пластикой».

Киевский период жизни артиста, без преувеличения, можно назвать звездным. В первый же год (1960 г.) ему было присвоено звание заслуженного артиста УССР, в 1965 году – народного артиста Украины, а в 1968 году он стал народным артистом Советского Союза.

Исполнение одной из главных ролей в киноповести «Украинская рапсодия» – Вадима высветило незаурядное актерское дарование певца. Встречи с выдающимся режиссером Сергеем Параджановым оставили в душе молодого оперного исполнителя неизгладимые чувства. Редкий дар режиссера-философа, режиссера-художника видеть, чувствовать жизнь в необыкновенно ярком звучании красок, оттенков был понятен, близок Юрию, глубоко, проникновенно чувствующему мир природы, особенно внутреннюю гармонию переживаний.

В те годы Киевский театр оперы и балета много гастролировал, с успехом выступал на сцене Большого театра в Москве. Все рецензенты, оценивая голос Гуляева, единодушно подчеркивали также его дар перевоплощения, его радостное, легкое пребывание на сцене, его артистичность и обаяние: «Неповторимый гуляевский баритон восхищает и завораживает».



































































































































































































И ОПЕРА, И РОМАНС, И ПЕСНЯ




Как Юрий Гуляев, оперный певец, пришел к камерному творчеству? Об этом его часто спрашивали в интервью.

Вот один из ответов газете «Литературная Россия» (30 сентября, 1977 г.): «Музыка – живое дыхание времени. Поколения уходят, а музыка остается, и мы через нее воспринимаем былые времена так, словно они и не миновали. Разве песня о том, как «в степи глухой замерзал ямщик» не переносит нас в прошлый век, на дороги России, в психологию русского крестьянина, совестливого, душевного, мужественного в последние минуты жизни? Сколько надо потратить сил и таланта писателю, чтобы в прозе или в драматургии рассказать о таком человеке, как этот замерзающий в снежном поле ямщик? А песня охватывает масштаб целой повести или романа! Видишь все: и отца его, и матушку, и жену, и взаимоотношения в этой семье, и нелегкую дружбу с товарищем, которому умирающий «отдавал наказ»... Я люблю русскую песню и русский романс. Не знаю, что тут от чего произошло. Моя любовь к песне и романсу вызвала особую привязанность к творчеству А. П. Чехова или чеховские рассказы повлекли за собой особое отношение к песне и романсу. Так или иначе, но рассказы Чехова – настольное мое чтение. Я учусь быть лаконичным у Чехова. Плотности и ясности художественного образа – у Чехова. Простоте выражения – у Чехова. Чеховское я улавливаю в исполнении Шаляпина и в исполнении Лемешева. Люблю и чту творчество драматического актера Михаила Ульянова за ту же плотную и высоко-эмоциональную художественную ясность. Всегда восхищался даром Иннокентия Смоктуновского в небольшой паузе раскрыть удивительные подробности жизни человеческого духа...».

А вот что написала Л. Родина в статье «Истинно русский талант» 2 I июня 1970 года в газете «Призыв» (уже пожелтевшая хрупкая от десятилетий газетная страница): «Совсем недавно во Владимире, во время выступления Юрия Гуляева мой сосед задумчиво произнес: «Все-таки какая радость слушать настоящего мастера». Я молча согласилась с ним. Действительно, за последние годы слушатель сильно устал от певцов с микрофоном, от грохочущего сопровождения оркестра или инструментальных ансамблей, не признающих никаких полутонов, играющих только «громко», «еще громче», «как можно громче». Он зачастую уже не в силах отличить, что хорошо и что плохо. Он ошеломлен рублеными джазовыми ритмами, металлическим звучанием голосов, доносящихся до него через всю эту сложную радиоэлектронную технику.

И вдруг однажды этот слушатель становится свидетелем, как на эстраду выходит артист, элегантно и просто одетый, выходит спокойно, улыбается публике, как своим близким, добрым друзьям, и начинает петь, петь, петь, как, наверное, в свое время пели народные певцы, восторженно описанные Тургеневым: легко, свободно, как птица. Не удивительно, что навстречу такому певцу сердца слушателей благодарно раскрываются, что его пение вызывает в них самые добрые человеческие чувства и горячий отклик».

По своему внутреннему содержанию процесс работы над камерным репертуаром зрелый мастер считал интереснее, чем в опере.

«Если говорить откровенно, – отвечал на вопросы своих зрителей Юрий Александрович, – в театральном репертуаре насчитывается около двадцати-тридцати опер, которые периодически сменяются на сцене. Если давно работаешь в театре, то волей-неволей возвращаешься к вещам, в которых был занят. К тому же в опере ты всегда в ансамбле и только актер. А в камерной программе сам себе и сценарист, и режиссер, и исполнитель» (газета «Социалистическая индустрия», 24 ноября 1973 года).

В статье «Несколько наблюдений за судьбой певца» (журнал «Советская музыка», 1971, № 2) Е. Добрынина написала о Юрии Гуляеве – камерном исполнителе: «В его программах значительное место уделено лирике. Здесь в первую очередь хочется назвать романсы « Я опять одинок» и «Не может быть» (на смерть Комиссаржевской) Рахманинова. Много внимания отдает артист работе над так называемой чистой лирикой. Здесь есть у Гуляева подлинные откровения. Одно из них «Страшная минута» Чайковского. Весь подтекст сочинения прочитывается певцом как предощущение ликования взаимной любви; реплики насчет «приговора», ожидания «рокового» решения подаются как желание, с некоторым даже лукавством, зашифровать уверенность героя в ответном чувстве. Очень много обаяния вносит певец в романс Бородина «Фальшивая нота», подчеркивая некоторую ироничность бородинского героя и одновременно беспомощность испытываемого этим «гейневским» персонажем чувства любви к той, что фальшивит...

Романс Даргомыжского «Юноша и дева» доказал, что артисту подвластно искусство топкой стилизации. Голос его звучит здесь и наполненно, и совершенно «прозрачно», без той вибрации, которая сделалась в исполнении им более эмоционально «открытого» репертуара уже почти гуляевским «коронным приемом». Певец словно дает нам возможность любоваться из чистого белого мрамора изваянной группой: льющая тихие слезы ревнивая и гордая дева; юноша, дремлющий с загадочной и чуть насмешливой улыбкой... Миниатюра исполняется вся на оттенках piano.

Слышны каждое слово, каждый звук, каждый вздох. Голос понижается почти до шепота, по все неизменно поется, никакого говорка.

Тяготение к кантиленности – одна из характерных черт артистической индивидуальности певца. Обращаясь к советскому камерному репертуару, он также всегда стремится подчеркнуть мелодичность звучащей в его интерпретации музыки. «На земле живут лишь раз» Георгия Свиридова явно импонирует артисту своей сочной характерностью: парень из рабочей слободы и его подружка, перипетии любовного треугольника,

Переборы гармоники... Но получился бы лубок, либо «фотография», воспроизводящая бытовую сценку, не будь у артиста способности вслушиваться и вскрывать глубинные «есенинские зовы» в подобных сочинениях Свиридова. В распеве мелодики, неожиданно широком развороте фразы, ярком динамическом акценте – всюду найдено композитором то, что придает образу характер истинного художественного открытия. И глубоко русскую сущность свиридовской музыки Гуляев мастерски умеет, как говорится, «подать на серебряном блюде».

Свое новое рождение обрела в репертуаре артиста песня Вячеслава Волкова «Девчонки». Написанная на милый широко известный бернсовский текст, песня эта – незамысловатая философия сельского донжуанства, застольная во здравие сразу всех Мэри – звучит у Гуляева с неподдельными леностью и добродушием. Это словно бы юность того персонажа, который, воротясь поздно ночью домой лет тридцать спустя, будет спрашивать у молоденькой жены сам, наконец, попавшись на крючок: «Женка! Что за сапоги?».

«Анакреонтическим» темам, довольно широко представленным в камерных программах артиста, совершенно несвойствен какой бы то ни было налет развязности, пошлости. Так, исполняя романс «Не лукавьте», Гуляев, в отличие от певиц, трактует эту вещь как диалог отчаянно лгущего кавалера и знающей ему цену дамы, выступает поборником мужских интересов. Его герой – донкихотствующий романтик, пылко изъясняющийся в любви, совершенно не замечая жеманства и легкомыслия хихикающей над ним дамочки, – это герой почти чеховского плана. При всем остроумии, в трактовке артиста нет сатирического элемента: это, скорее, тонкая шутка, музыкальный шарж, выполненный рукой насмешливого друга.

Важнейшее место в концертных программах Гуляева принадлежит русским народным песням. И здесь можно выделить ярко контрастные «Не велят Маше за реченьку ходить» и «Стеньку Разина» («Из-за острова на стрежень»). Обе песни певец часто поет, заключая свой сольный концерт. Поет, желая, видимо, закрепить, обобщить то художественное впечатление, которое хотел произвести.

Обе песни известны в интерпретациях замечательных мастеров, и надо иметь большую смелость, чтоб решиться включить их в свой репертуар, надо обладать действительно своим художническим миром, чтоб оказаться в состоянии выдержать соперничество. Воздадим должное Гуляеву: это состязание он выдерживает. Дело, разумеется, не только в отличной «впетости», не в чистоте интонации и стилистической чуткости певца к особенностям русской народной манеры пения, даже не в его таланте мастерски переосмысливать, трансформировать некоторые детали этой манеры в академическом вокальном стиле исполнения. Главное здесь – глубина проникновения в существо русского народно-песенного образа, способность передать национальный характер «неподкрашенным и без сусального».

«Не велят Маше» звучит у артиста как рассказ о загубленной девичьей любви, рассказ, переполненный тихой и какой-то особенно серьезной, значительной, очень русской жалостливостью. Лишь раз – на словах «любитель дорогой» – звучит нескрываемое презрение, но и этот «гнев вполголоса» не ломает главного настроения. И снова глубокая скорбь о поруганной девичьей чести... Обычно после исполнения этой песни в зале какое-то время стоит тишина.

Одна из вершин искусства Юрия Гуляева – песня «Из-за острова на стрежень». Певец исполняет ее с огромным внутренним волнением, и оно неизменно передается зрителям (этот номер программы всегда бисируется, иногда и по два раза). Строгая продуманность общего плана интерпретации сочетается здесь с той долей импровизационности, которую может себе позволить лишь подлинный мастер.

Гуляев делает основным настроением песни яркую солнечность звучания. Русская удаль, ширь натуры, сплавленные в народном сознании воедино с картиной широкого, как море, простора великой русской реки, воплощены в светлом ликующем звуке голоса (вот где «эпикурейское» начало в творчестве артиста раскрывается с исчерпывающей полнотой).

В первых строках песни, в сдержанно пропеваемых первых ее словах будто чудится хитрый прищур атамановых глаз, устремленных на залитые солнцем неоглядные дали. Потом – шепот недовольных Степановой новой «зазнобой» казаков. Потом – коротко, скупо наложенная тень: чуть шаржированная вибрация резко притушенного звука голоса, в котором и нежность, и издевка: «А она, потупя очи, не жива и не мертва...» Что она атаману, как не заморская диковинка? А раз так, то можно ли хоть мгновение сомневаться в том, что выберет он не диковинку, а свою казачью вольницу и вернет своей ватаге уверенность в атамане? И, однако, Гуляев выделяет 15 этот миг («и за борт ее бросает...») не только буйную разбойность характера Стеньки, но и – жалость, горечь, снедающие его сердце. Достигается это мастерски выполняемым diminuendo. Заключительные же слова («в набежавшую волну») произносятся на вибрирующем piano. В нем чудятся и мерцание воды и желание героя вновь погрузиться в мимолетные и сладкие лирические грезы.

Значительная область творческих интересов певца связана с песнями советских композиторов.

Здесь первое место как по количеству произведений, так и по количеству удач, бесспорно, принадлежит творчеству Александры Пахмутовой. У многих на слуху замечательное исполнение Гуляевым таких песен, как «Нежность», «Усталая подлодка», «ЛЭП-500», «Орлята учатся летать», «Если отец – герой», «Обнимая небо». В каждой из них певец находит какой-то особый нюанс, помогающий тонко, полно очертить портрет молодого человека, нашего младшего современника… Летчик улетает в полет, и в небе его с новой силой обступают мысли о любимой, о своей профессии, о своем жизненном предназначении («Мы учим летать самолеты»)... В песне «Обнимая небо» Гуляев по-разному вокально трактует повторяемое в припеве слово «высота». По мере развития сюжета от куплета к куплету меняется звучание этого слова. Если вначале оно раздается кратко, как военная команда, то в дальнейшем звук «а» делается все более распевным, что придает припеву большую лирическую окрашенность.

«Нежность» в репертуаре Гуляева – одна из самых крупных удач. Столько затаенной эмоции в исполнении певца; лаконичны, скупы отобранные им краски голоса, а эффект получается очень сильный. Любимая им вибрация воспринимается здесь как убедительный художественный прием, которым мастерски передано сдерживаемое большим усилием воли чувство.

«ЛЭП-500» и «Усталую подлодку» Гуляев трактует в спокойно-эпической манере, лишь постепенно нагнетая эмоцию. Динамика подходов к кульминациям «выстроена» так эмоционально безупречно, что песни безоговорочно, с первых же звуков, захватывают аудиторию: как близких и дорогих людей воспринимаем мы тех, у кого «седина в волосах от инея», кто на «усталой» подлодке «из глубины идет домой». Ярко, сильно воплощает здесь артист волевые и нежные человеческие характеры».

О своем композиторском творчестве Юрий Александрович Гуляев рассказал в газете «Социалистическая индустрия» 24 ноября 1973 года: «Потребность писать музыку у меня появилась давно. Причина в складе характера: мне все хочется делать самому. Написано пока еще очень немного – всего песен тридцать. Лучшие из них, на мой взгляд, на стихи Роберта Рождественского «Желаю Вам» и Расула Гамзатова «Берегите друзей». Мне кажется, будут интересными и песни, работу над которыми сейчас завершаю вместе с Евгением Евтушенко и киевским поэтом Игорем Барахом. Это новое творческое увлечение захватывает меня. И думаю, что в ближайшее время буду еще больше работать в этой области».

Об истории песни Юрия Гуляева «Опять я тебя не встретил» в газете Киевского военного округа «Ленинское знамя» 12 сентября 1965 года поведал автор ее слов, поэт Анатолий Краснопольский.



Опять я тебя не встретил.
Не встретил даже
взглядом.
А ты ведь живешь на свете
Совсем где-то, может,
рядом.
Брожу я весь вечер
У звезд на виду.
Вдруг снова не встречу?!
Вдруг вновь не найду?!
Я мокнул на перевалах.
Вставал по тревоге часто.
Летал, в океане плавал –
Берег на планете счастье.
Свистела пороша
И жгли холода.
А мы еще строже
Любили тогда.

На нас, на ребят, хороших,
Шагавших лесной
опушкой,
Глядели с тоской таежной
Березоньки,
как подружки.
Березки молчали
И шли налегке
За нами ночами
По дикой тайге.

Гудит расстояний ветер.
Зовут светофоры
взглядом.
А ты ведь живешь на свете
Совсем где-то, может,
рядом.
Брожу я весь вечер
У звезд на виду.
Вдруг снова не встречу?!
Вдруг вновь не найду?!



Трудно назвать имя автора, который бы осмелился свою песню предварять каким-либо вступлением. Такое легко понять: песня должна говорить сама о себе...

Но тут случай особый.

Вы знаете Юрия Гуляева? Как же, воскликните вы, известный оперный певец, солист украинского столичного театра оперы и балета имени Т. Г Шевченко, в этом году получивший звание народного артиста УССР! Значит, вы знаете и его оперные роли, очевидно, слушали его партии Эскамильо в опере Бизе «Кармен», Роберта в «Иоланте» и Елецкого в «Пиковой даме» Чайковского, Яноша в опере Монюшко «Галька».

Свои роли Юрий Гуляев умеет окрашивать теплотой, лиризмом в сочетании с высокой культурой игры.

Но оперный артист не замыкается только в рамках сценического исполнения. За десять лет творческой деятельности он дал буквально сотни концертов перед хлеборобами, шахтерами, представителями интеллигенции, воинами. Ему принадлежит пальма первооткрывателя многих песен, получивших впоследствии широкую популярность. Всем известны в его исполнении такие произведения, как «Песня о Степане Разине», «Бухенвальдский набат», «Киев мiй».

И каждый раз концерту предшествует тщательная подготовка. Совсем недавно Юрий Гуляев пел в окружном Доме офицеров. Часа за два до начала он начал готовиться. И начал, представьте себе, с самой обыкновенной физической зарядки – разминки. Артист, по убеждению Гуляева, должен быть бодрым, жизнерадостным, сильным. Итак, зарядка сделана. Затем – пианино, гаммы, наигрыши, несколько музыкальных фраз. И вот уже он поет. Расчесывается – и звучит песня. Всматривается в зеркало – проверяет, все ли в порядке с голосовыми связками.

Дом офицеров. Юрий Александрович поет «Киеве мiй» Игоря Шамо, несколько оперных арий. Я смотрю на него: лицо спокойное, полное света, доброты, но весь он сосредоточенный, внутренне собранный, ушедший куда-то в царство музыки, которую своим сильным и чистым голосом поднял над замершим залом. Широким шагом он уходит за кулисы и расслабленно садится рядом с рабочими сцены. Признается: «Начисто выложился». От него пышет жаром, в груди сильно колотится сердце – оно, наверное, большое-большое...

А ведь это был самый обычный концерт.

И когда наступает свободная минута, к вам прикасается его удивительно человеческий голос, то монументально сдержанный, то широкий, словно сибирские поля, где прошла юность артиста, то раздумчивый, под стать украинским народным напевам. Певец постоянно черпает силы из глубин народного фольклора.

Таким знаете его вы, миллионы радиослушателей и телезрителей. Таким его знал и я, когда однажды пришел к артисту, чтобы потом написать о нем очерк. И вот, когда мой блокнот был полон фактов и настало время расставаться, жена певца Лариса, необычайно веселая и участливая, спросила меня:

– А вы не слышали Юрину песню? Да, да, он сам написал музыку.

Оказалось, еще до поступления в Свердловскую консерваторию Юрий Гуляев пробовал свои силы в сочинительстве музыки. Это были первые песни о родном городе Тюмени, о молодости и любви. В них, разумеется, не чувствовалось еще композиторского почерка, но своя манера – задушевность, искренность, лиричность – проступала довольно ярко.

Юрий Александрович проиграл мне свою новую мелодию, которая совсем недавно взлетела над клавишами пианино. И... мы начали работать над новой песней. С утра до позднего вечера Юрий проигрывал мелодию, находил все новые и новые краски, решительно отбрасывал лишнее, невыразительное. Менялась ритмика, приходили новые такты. Появлялись десятки вариантов вступления. Естественно, поэтический текст также претерпевал изменения по ходу работы.

Какой получилась песня – судить не нам. Но та радушная встреча, которая состоялась в редакции «Ленинского знамени», убеждает в какой-то несомненной удаче. Встреча военных журналистов и работников типографии с народным артистом Юрием Гуляевым вылилась в настоящий концерт. Певец исполнил свои произведения, а затем по просьбе слушателей песен, авторами которых являются современные композиторы, исполнил несколько народных произведений. Вопросов было много. Самых разных. Как и с чего начал он творческий путь? Над чем работает, какие планы на будущее? Артист отвечал просто, подчеркивал все время мысль о том, что только кропотливый труд приводит к успеху.

Впереди много работы. Новые оперные роли. Новые песни. Новые выступления перед советским зрителем. И, как всегда, Юрий Гуляев будет верен себе – будет петь о величии своей Родины, славить ее молодость, будет нести многомиллионным сердцам жизнеутверждающую силу искусства».

О песне под названием «Под липами, под старыми», которую сочинил еще в школьные годы будущий певец и композитор Юрий Гуляев, рассказала нам тюменка Юлия Тимлер, кандидат медицинских наук.

«Как-то само собой получилось, что уже в восьмом классе несколько девчонок нашей женской 21-й школы и живущие по соседству мальчишки из 25-й, она была мужская, образовали неразлучную компанию. У нас было много общего: спорт, летом пропадали на реке, бегали на танцы в Ленинский сад, где росли липы, стояли скамеечки и рядом – круглая танцплощадка под крышей. Вечерами играл духовой оркестр. Работала билетная касса, но когда не было денег, даже девчонки, не говоря о мальчиках, исхитрялись проникнуть на танцы через забор. А еще в сопровождении ребят мы любили прогуливаться по Республике, между улицами Кирова и Челюскинцев. О чем разговаривали? Да о чем угодно: о только что просмотренном фильме, а часто просто «дурачились», подшучивали друг над другом, хохотали над самым, что ни на есть, пустяком – счастливая безмятежная пора школьных каникул.

Ну, а в зимнее время дирекция нашей школы составляла список девочек, которые должны были идти на вечер в мужскую школу. В список чаще всего попадали хорошо успевающие и активистки, проявившие себя в комсомольской работе или спорте. Я училась хорошо, имела разряд по спортивной гимнастике, поэтому всегда была первой в этом списке. Сложилась традиция: один раз мы на вечере в школе № 25, на следующей неделе ждем к себе в гости мальчиков. Всегда готовились программы, сюрпризы, какие-то, как теперь бы сказали «фишки», ну и, конечно же, танцы, танцы, долгожданные, под музыку. До чего же мы любили наши школьные вечера! А еще на улице Кирова у нас было место свиданий, где мы обменивались записками, узнавали разные тайны, кто кому симпатизирует, назначали встречи, потом их неожиданно отменяли, заставляли наших поклонников страдать и «обливаться слезами». У нас была своя небольшая, не-разлей-вода компания, из мальчишек в нее входили Юра Гуляев, Гена Колмаков, Стасик Сазонов, Вадик Ларьков, Юра Мейгал, Валя Максимов, Юра Рогозинский. Человек двенадцать. Все они теперь, спустя десятилетия, я это хорошо осознала, были неординарными людьми, целеустремленными, добрыми, романтичными. Все без исключения состоялись, кто в медицине, кто в науке, кто в технических профессиях. А какие замечательные вечера проводили в своей школе! Сколько было талантов. И вот на одном из таких вечеров в концерте вышел на сцену восьмиклассник Юра Гуляев и, немножко волнуясь, объявил, что сейчас зал впервые услышит вальс «Под липами, под старыми». Выдержал небольшую паузу и, как самый настоящий конферансье, назвал авторов этой новой песни: стихи Юрия Кононова, музыка Юрия Гуляева.

Вальс всех покорил. Зал долго рукоплескал, на сцену пригласили Юру Кононова, одноклассника Юры Гуляева. Они раскланялись и снова исполнили песню. Этот вальс стал визитной карточкой всех вечеров, как в женской, так и в мужской школах. Я, впервые услышав его, сказала, что мне очень понравилась песня. И что же? Когда через неделю к нам на вечер пожаловали гости из 25-й школы, оба Юрки отозвали меня в сторону и вручили подарок: в конверте из тетрадки в клеточку были текст и ноты «Вальса под липами» с автографами поэта и композитора. Все было написано не по-мальчишески небрежно, а очень аккуратно, с любовью, тщательно. И хотя со слухом я на «вы», стихи выучила сразу же и даже мелодию не врала, все время напевала дома.

Маша большая семья долгое время жила в небольшой комнате: мама, папа, брат, я и младшая сестренка. Потом были переезды и тот листок с песней затерялся. Очень теперь жалею, что не удалось сохранить этот подарок от двух Юрок. Один Юра после окончания школы уехал поступать в военное училище, а Юра Гуляев, Стасик Сазонов, Вадик Ларьков, Юра Мейгал и я отправились в Свердловск, мальчишки – в мединститут, я – на физмат в университет. На вокзале дождались утра и постановили: «Вначале едем сдавать документы в медицинский, так как нас большинство, а затем проводим Юльку в университет». Я, конечно, «возражать не стала. С друзьями не так страшно в чужом большом городе. Появились в комиссии. Документы принимал внушительного вида дяденька, может, и профессор. Когда закончил с ребятами, обращается ко мне: «Ваши документы».

– А я с ними за компанию... Сейчас поедем в университет, я на математический...

– Ну-ка, покажите ваши документы...

Внимательно прочитал, с уважением сказал:

– Спортсменка, разрядница... гимнастка... Зачем вам университет?

И такую оду произнес медицинскому институту, что я не смогла забрать документы. Так все мы стали студентами Свердловского мединститута. Мальчики получили места в общежитии на первом этаже, а я на третьем. Совсем скоро наше общежитие стало известным только из-за Юры Гуляева. Когда он даже вполголоса пел в комнате, все «слетались» и просили открыть дверь «мы в коридоре будем слушать...»

Вальс «Под липами, под старыми» теперь часто звучит на вечерах молодежи. Наш, тюменский, школьно-студенческий, гуляевский вальс. Вот его слова:




Припев:

Под липами, под старыми
Счастьем очи влюбленных горят,
На скамеечках, сидя парами,
О любви говорят, говорят, говорят.


1-й куплет:

Тихо джаз на эстраде играет,
Пары плавно по кругу плывут,
Сердце парня по девушке тает
Губы сами подруге поют.


(Припев)


2-й куплет:

Хорошо, что я девушку встретил,
Хорошо, что влюбился в нее,
Много прелестей я б не заметил,
Проводя вечера без нее.


(Припев)



Конечно, незамысловатые юношеские стихи. Но Юра Гуляев, будущий большой певец и замечательный артист, одухотворил этот текст совершенно искренней, трепетной мелодией и своим сердечным, проникающим в душу исполнением, сделал так, что этот вальс сразу же запомнился навсегда, окрылил, озарил, как луч солнца. Я почему-то очень верю, что обязательно найдутся ноты этой песни».




НОВАЯ ВЫСОТА




Юрию Александровичу много пришлось гастролировать за рубежом. Особое впечатление произвела на него поездка по США и Канаде в 1972 году, о которой он рассказал на первой странице газеты «Советская культура» 22 июня 1973 года в своей статье «Музыка – вестник мира»: «Наша поездка длилась 80 дней. Мы выступали с Людмилой Зыкиной и оркестром народных инструментов имени Осипова, побывав в 55 городах. Выступили в крупнейших залах, и всюду аншлаги. Первый концерт в США запомнился особенно. Он проходил в Вашингтоне, в огромном зале «Кеннеди-центр».

Зрители необыкновенно горячо встретили «Вдоль по Питерской», «Из-за острова на стрежень», «Серенаду Дон-Кихота», Фигаро из «Севильского» на итальянском. Они долго бисировали. Это, разумеется, не может не запомниться. Рецензии в гастролях были хорошие: «Ни с чем не могут сравниться выступления Ю. Гуляева... Мы долго, наверное, еще такого не услышим».

А сколько волнующих моментов доставило артисту участие в гастрольной поездке на остров Свободы, которая длилась полтора месяца. Он пел «Бухенвальдский набат», пел песни на испанском языке, на украинском – «Дивлюсь я на небо», русские народные песни: «Зашумела-разгулялась», «Степь да степь кругом». Самая высокая оценка у кубинцев – когда зал встает. Юрий неоднократно поднимал зал своим исполнением. Каждый концерт, каждая новая встреча превращались в истинный праздник дружбы.

Был он трижды во Франции. Двухтысячный зал «Олимпия» был переполнен. Вдруг широко и раздольно зазвучала песня о русском богатыре Степане Разине. Она покорила парижан. Несколько песен Юрий исполнил на французском языке. Наступил момент, когда сотни людей встали, рванулись к сцене, выражая певцу из страны Советов свою признательность. Это была еще одна победа советского искусства за рубежом. «Мерси боку!» – скандировали французы. А когда артист после выступления вышел из концертного зала и сел в машину, восторженные зрители подняли ее вместе со своим кумиром, пронеся на руках целый квартал. «Париж никогда не забудет этого певца», так писали французские газеты.

В чехословацкой газете «Руде право» написали: «Гуляев завладел публикой. Редко встречающийся певец, у которого драматические и вокальные данные представляют такое чудесное гармоничное сочетание».

Канадская газета «Торонто дейли стар» выразила мнения зрителей: «По мощности и выразительности исполнения Гуляев напоминает Шаляпина».

Для миллионов слушателей Юрий Гуляев стал любимым народным артистом, полпредом мира и дружбы на всех континентах земли.

Правительство высоко оценило большой вклад певца в советскую культуру: он был награжден орденами Трудового Красного Знамени и Дружбы народов.

Критики не только безудержно расхваливали дарование певца, а деликатно, с любовью советовали ему, на что обратить большее внимание, в каких местах усилить акценты, где добиваться более глубокого драматизма. Но водном все без исключения были единодушны: лучше всего артисту удаются роли веселых, озорных, неунывающих, находчивых в любых обстоятельствах героев, таких как Фигаро. В этой партии Юрий Гуляев был неподражаем. Он своей искрометностью заражал партнеров, оркестр, «гипнотизировал» зал, наполняя его неувядаемым светом. «Его улыбка неотразима, фантазия неистощима. Он находит выход из любого, самого невероятного положения. Фигаро Ю. Гуляева очень молод и очень добродушен. Все он делает ловко и поет словно шутя. Просто непонятно, почему Розина влюбилась не в него».

1975 год стал особенно значительным в биографии народного артиста СССР Юрия Александровича Гуляева: он был зачислен в труппу Большого театра и в этом же году удостоился Государственной премии СССР за исполнение концертных программ 1971–1974 годов.























Приглашение в главный театр страны артист воспринял не просто как новый этап своего творчества, а как высокое доверие. Тогдашний министр культуры СССР Екатерина Алексеевна Фурцева, бывая на концертах Гуляева, неоднократно приглашала певца в Москву. Юрий прекрасно осознавал всю меру ответственности, понимая, что Большой театр оперы и балета Союза СССР демонстрирует со дня своего образования лучшие образцы мировой классики. Для меня большая честь выходить в каждом спектакле под этот золотой купол, в этот зрительный зал, на сцену... от одного сознания, что это Большой театр, что здесь пели большие художники и мастера, чувствуешь себя робко на сцене», говорил Юрий Александрович.

Из воспоминаний солистки Большого театра, народной артистки СССР Ирины Константиновны Архиповой: «Итак, он пришел в Большой. Поражало отсутствие у него самоуверенности, свойственной многим певцам, пришедшим в театр. Они считали, что если поют на лучшей оперной сцене страны, значит долой сомнение в своей исключительности. Как же далек был от этого Гуляев!».

Многие партии, созданные Юрием Гуляевым в Свердловске, Донецке, Киеве, перешли в репертуар Большого театра. Однако это вовсе не было повторением пройденного. Время, мастерство, жизненный опыт сделали свое – образы менялись.

Газета «Московские новости» в сентябрьском номере за 1975 год написала об артисте: «Репертуар Юрия Гуляева огромен и разнообразен, включает романсы Грига, Рахманинова, Прокофьева, Свиридова и современных советских композиторов: Пахмутовой, Соловьева-Седова, Френкеля, украинские народные песни и песни, написанные им самим (более 60-ти), многие из которых исполняются другими певцами. Но голос еще не все, чем должен обладать певец. Оперный певец должен быть хорошим актером. Гуляев имеет все: и голос и артистичность. Его оперные герои всегда уверены в себе и всегда добиваются успеха у публики. И даже сейчас, когда он стал известным, его девиз: «Истинный артист рождается вновь каждый раз, когда появляется на сцене».

Десять лет работал Юрий Александрович на сцене Большого театра, исполнив основные партии из оперного репертуара: Евгения Онегина, Роберта, Фигаро, Эскамильо, Жермона, ди-Луна, Валентина.

Музыковед Е. Добрынина в книге «Мастера Большого театра» (издательство «Советский художник», 1976 год) писала о Юрии Гуляеве – солисте Большого театра: «В своем первом сезоне он выступил в партиях графа ди-Луна («Трубадур») и Фигаро («Севильский цирюльник» Россини).

Партия ди-Луна – одна из коронных в репертуаре Гуляева. Много лет исполнявшаяся в Киевском оперном театре, она была там, однако, прочно «впета» на украинском языке. Здесь, в Москве, надо было для начала обрести полную свободу владения русским текстом. Но самая большая трудность была, разумеется, в том, чтобы проникнуться исполнительской традицией Верди, принятой в Большом театре. Его лучшими дирижерами, и, в частности, А. Ш. Мелик-Пашаевым, непревзойденным интерпретатором опер великого итальянца, утверждены основы этой традиции. Ее отличительными чертами являются особенное внимание к тонкости вокальной фразировки, стремление к гибкой и естественной смене динамических нюансов и темпов, к мягкости, плавности переходов из одного эмоционального состояния в другое. Все перечисленное требует прежде всего высочайшей вокальной техники: мастерства звуковедения, вкуса в отборе тембровых красок и т. п.

Гуляев провел партию ди-Луна на очень высоком художественном уровне, доказав, что ему по силам выступать рядом с крупнейшими мастерами Большого театра, занятыми в «Трубадуре».

Сцена с Леонорой могла, в частности, служить примером глубокого понимания артистом той традиции, о которой говорилось выше. Немало тонких красок, воплощающих чувство неразделенной любви, владеющее его героем, находит здесь певец. И затем, как потрясает, а вместе с тем, как естественно возникает в его герое внезапный гнев (ди-Луна узнает, что Леонора лишь только потому согласна стать его супругой, что хочет этой ценой спасти любимого ею Манрико). Здесь, в этой огненной вспышке ненависти ярко проявляется большой драматический темперамент артиста.

Гуляев никогда не повторяет буквально того, что уже, казалось бы, найдено им и доведено до канонической отточенности за долгие годы исполнения. В этом мы могли вновь убедиться, слушая, как пел артист партию Фигаро весной 1975 года на сцене Большого театра... Состав исполнителей в спектакле, на котором мне довелось присутствовать, не был таким сильным, как в «Трубадуре», да и сама постановка выглядела, к сожалению, чуть поблекшей. Появление Гуляева внесло явное оживление не только среди зрителей, но и на сцене. Как только выходил из-за кулис этот Фигаро, вместе с ним на сцену и в зал словно врывался непокорный, веселый ветер...

Юрий Гуляев вступил в пору цветения своих творческих сил. Наделенный великолепным даром природы – голосом необычайно красивого тембра, он владеет высоким исполнительским мастерством. Он прошел долгую и плодотворную школу общения со многими выдающимися оперными артистами и по праву завоевал себе место в ансамбле певцов лучшего оперного театра страны».

Вот как вспоминает народная артистка СССР Бэла Руденко о совместном периоде творчества на сцене Большого (журнал «Огонек», № 32, август, 1987 год, статья «Чтобы сердце звучало во весь голос»): «Он сразу зарекомендовал себя как настоящий артист, прекрасный партнер, певец, владеющий разнообразием тембровых красок, умеющий соединять вокал и драматическое начало, ярко раскрыть характер своего героя. В каждом произведении, в каждой песне и романсе, даже уже широко известных и любимых публикой, Гуляев умел найти что-то свое, иное и неповторимое, и в то же время это было и ваше, доверительно интимное, сказанное, спетое только для вас. Помимо органического слияния певца с музыкой, ему присуще было удивительное ощущение поэтического слова. Нас всегда поражало и восхищало тонкое понимание Юрием Александровичем поэзии Пушкина, Лермонтова в романсах XIX века, Алексея Толстого, Прокофьева, Маяковского, Есенина в современных произведениях Свиридова или Таривердиева. Секрет его притягательности был в трактовке произведения. Именно интимность исполнения открывала ему сердце слушателей. Всегда в его пении жила его широкая, истинно русская, неординарная, мятущаяся и неповторимая натура.

Пел Гуляев много и увлеченно, тщательно и скрупулезно подбирал программы. Вместе со своим талантливым партнером, верным другом и единомышленником Пианисткой Розалией Трохман они создали вдохновенный дуэт голоса и фортепиано.

Как прекрасно и изысканно звучали в его исполнении романсы наших русских классиков! Неповторимые рахманиновские «Вчера мы встретились», «Я опять одинок!», «Как мне больно», «Отрывок из Мюссе» и многие другие... Я думаю, что исполнение Гуляевым многих романсов долгие годы будет считаться эталонным.

С годами Гуляева все чаще стали привлекать романсы-баллады, романсы-раздумья. Он первым стал петь «Письмо К.С. Станиславскому» Рахманинова.

Всегда концерты Гуляева заканчивались третьим отделением на бис, и часто благодарный зал стоя слушал его.

Талант Юрия Гуляева был удивительно демократичен. Наверное, в этом причина того, что песни русские народные и песни советских композиторов занимают в его творчестве особое место.

«Песня – это тоже спектакль, и должен быть отшлифован до тонкости», – говорил он. Работа над песенным репертуаром – большой творческий труд, не меньший, чем над оперным. Ведь широко известно, что русская народная песня – это душа народа, его жизнь».

Юрий Гуляев был истинно народным артистом. Сколько писем, сколько благодарных теплых слов, сколько слов о самом сокровенном поверяли ему люди в своих письмах!

Наверное, чисто русская, удивительно песенная широта звучания его голоса, умение создать зримый образ в концертном исполнении, богатство вокальных красок и глубина проникновения сделали народные песни в его исполнении «Степь да степь», «Эх, Ваня!», «Из-за острова на стрежень», «Не велят Маше» шедеврами исполнительского искусства. Музыка, голос, слова сливаются воедино, и вот ты уже вместе с героем все чувствуешь, плачешь, видишь, радуешься.

Мне вспоминается наш совместный концерт с симфоническим оркестром под управлением Степана Турчака в новосибирском Академгородке. Мы уже спели «на бис» весь наш подготовленный с оркестром репертуар, а публика не расходилась и требовала продолжения концерта. Я растерялась, не зная, что делать. Тогда Юра стал перед оркестром и без аккомпанемента а капелла запел старинную русскую песню. Зал замер. Несколько минут стояла абсолютная тишина. Но что было потом! Долго не отпуская певца, скандировали «спа-си-бо!».




С ОБОЖАНИЕМ И ВОСТОРГОМ




Встречи с певцом остались в памяти многих тюменцев и не только тюменцев.




* * *

«Вы для меня все самое лучшее и заветное, что у меня есть. Я очень тонко воспринимаю Вас как художника, восхищаюсь Вашим духовным богатством и в то же время поражаюсь Вашей земной обыкновенности. Вы – это и поляна с ромашками над неприметной Турой, и солнце в небе, и пение птиц, и стрекотание кузнечиков. Вы – это моя Родина. Даже сама Ваша внешность – открытая, русская, добродушная.

На концерте впервые я увидела Вас близко. Понравилось, как исполняли песню «Голытьба гуляет», прямо сама старая-старая Русь с ее душой нараспашку. Если утром услышу по радио в Вашем исполнении песни – целый день мне улыбается удача. Когда Вы поете, я вижу и «красное солнце над речкою синею», и «лужицы в мелкий горошек». Вы как частичка русской земли, без которой человек не сможет прожить, потому что сильнее чувства любви к своей земле нет чувства. Меня привлекает Ваше мироощущение, какая-то трепетная влюбленность в окружающее.

Даже то, что мы родились в одном городе и мое детство прошло недалеко от Вас (я жила на ул. Загородной), мне дорого. Только судьба немножко перепутала и я родилась позже или Вы раньше. Я тоже бегала в Загородный сад, и на болото, и лягушек ловила, и сквозь щели в заборе на танцплощадку заглядывала, чтоб увидеть, как танцуют взрослые.

Ваши бархатные нотки я узнаю из миллионов голосов, потому, что за голосом и словами песни Гуляев – артист вытесняется Гуляевым – человеком с его влюбленностью 15 жизнь, с его удивленным взглядом на мир, с умом, с душой, по-детски доверчивой и открытой, с верой во все хорошее и доброе. Все это и отличает Ваше исполнение от исполнения других певцов, я знаю, что Вы любите в жизни, и что ненавидите. Потому-то для меня в словах: поет Юрий Гуляев – весь мир с его щедростью и добротой, вся моя жизнь.

Не переставайте никогда влюбляться «в заветное и красивое», не переставайте любить свою «Родину светлую» и «черпать утро горстями прохладными», оставайтесь на всю жизнь юным и прекрасным. Я так счастлива, что есть Ваши песни, спасибо Вам за них. Удач Вам и всего самого-самого лучшего!

С днем рождения Вас, Юрий Александрович!

Р.S. Говорят, кто с детства поет, тот несчастливый будет. А я считаю, что Вы самый счастливый, Вы дарите людям чудо.



    Ваш зритель из Тюмени Тамара Кийченко, 4.09.1977 г.»




* * *

«Я приехала в Тюмень (1950-й год) и жила в районе Загородного сада на улице Таборной. Сад еще как бы жил. По вечерам разносились мелодии духового оркестра, на деревянных скамеечках сидели зрители. Вспоминается подвесной мост в саду, внизу овраг, зеленые холмы. Проходя по мосту, слышали скрип цепей.

Прошел слух, что иногда Юра Гуляев (его так все звали) приходит на танцплощадку «распеваться». Однажды мой младший брат повел меня послушать. Остались в памяти строчки: «Ах, оставьте, ах, оставьте, Ваша песня не нова. Ах, оставьте, ах, оставьте, все слова, слова, слова». Наверное, это «Душечка». Все это произносилось так душевно, с хрипотцой, как бы выпадала буква «л» и слышалось «все свова, свова, свова». Радости нашей не было конца.

Прошло много лет. По туристической путевке я оказалась на Украине. В Киевском оперном театре шла опера «Евгений Онегин». Партию Онегина исполнял Юрий Гуляев, Ленского – Анатолий Соловьяненко. Это надо было видеть: «Она ушла, стоит Евгений, как будто громом поражен». Гуляев так все это выразил, зал просто замер от восторга. Потом был такой шквал аплодисментов, что гул стоял.



    Степанида Лоншакова»




* * *

«Первая моя встреча с этим артистом произошла в Чебоксарах, когда по счастливой случайности удалось присутствовать на концерте, посвященном 50-летию со дня образования Чувашской АССР. Юрий Гуляев принимал участие в большом театрализованном представлении. Он исполнял песни на русском и украинском языках. Меня поразила необыкновенная сила и красота голоса, его улыбка, его обаяние. Эта встреча была незабываема.

Вторая встреча с певцом состоялась в Тюмени, в концертном зале филармонии. Он вышел на сцену стремительной походкой, улыбающийся, с сияющими глазами. В этот день в зале присутствовали его родители. Юрий Александрович пел арии из опер, романсы и хотелось его слушать долго-долго. Казалось, тесно его голосу в стенах этого зала: так мощно и свободно он звучал. Очень тепло приветствовали его зрители.



    Людмила Вериго»




* * *

«Россия во все века славилась певцами – баритонами, тенорами, басами. В XX веке имя Юрия Гуляева встало в один ряд с корифеями вокального исполнительства – русского и зарубежного. Голоса великих мастеров звучали совсем иначе, чем те, что заполонили теле- и радиоэфир, эстрадные подмостки. Настоящим артистам не требовался микрофон, без которого теперь и не расслышать исполнителей. А разве мог себе позволить подлинный мастер взять в свой репертуар песню с низкопробным текстом?

С гордостью произносим мы, тюменцы, имя нашего талантливого земляка. Да, это был голос – когда надо, мощный, как раскаты грома, или, наоборот, нежный и тихий, как наши сибирские рассветы над озером. Мы любим Юрия Гуляева за многогранный талант, человечность и обаяние.

Наш учительский коллектив всегда отличался особым отношением к искусству, быть может, еще и потому, что в нашей школе № 25 учился Юра. Он передал нам свою любовь к музыке. Мы активно посещали концерты и, конечно же, никогда не пропускали ни одно выступление Юрия. Как же мы были счастливы, когда на одном из таких концертов Юрий Александрович обратился в зал и сказал, что свой номер посвящает учителям школы, где учился: «Учителям моей родной школы!»



    Евгения Помятихина, ветеран педагогического труда»




* * *

«Будучи студентом Свердловского горного института в 1949–1954 годах, я неоднократно слушал Юрия Гуляева на наших вечерах. Они проходили в главном учебном корпусе (№ 1) по улице Куйбышева, 30 в актовом зале. Уже тогда он был кумиром молодежи. Пел он тенором.

Каково же было мое удивление, когда где-то в начале 1960-го года (или в конце 1950-го) я услышал концертное выступление Гуляева. Он пел... баритоном.



    Виктор Копылов – профессор Тюменского государственного нефтегазового университета»




* * *

«Всей нашей семье очень нравятся песни в исполнении Юрия Гуляева, особенно мы любим песню о Гагарине «Знаете, каким он парнем был» и «Голубую тайгу». Нам кажется, что нет равных ему. Прекрасно исполняет артист и украинские народные песни.

Не раз мы слышали его в Москве, бывая на оперных спектаклях в Большом театре. Гордость переполняла наши души за талантливого земляка. Хочется, чтобы по тюменскому радио чаще звучали песни в исполнении этого замечательного артиста. Тюмень по праву может гордиться своим сыном!



    Семья Маркиных, г. Тюмень, 6.06.1989 г.»




* * *

«Впервые о Юрии Александровиче Гуляеве я узнала в детстве, когда пришла к маме в поликлинику № 3 г. Тюмени. К нам в регистратуру вбежала медсестра и радостно объявила: «Юрий наш поет по радио в кабинете № 7!» Мама, я и сотрудники, находящиеся с нами в регистратуре, а также пациенты, сидящие в коридоре, подтянулись к седьмому кабинету. Увидев всеобщий интерес, старенькая санитарочка включила радиоприемник громче. Мы все слушали, затаив дыхание, жизнерадостный, густой, бархатный мужской голос, исполняющий неизвестную мне арию.

По окончании концерта радио выключили, но еще долго восторженно ахали медики со своими пациентами. Лица их нежно высветились, легкая улыбка говорила о духовной радости и какой-то внутренней гордости.

– Мама, а кто это пел? – спросила я.

– Это пел Юрочка, наш Юрочка!

– Какой Юрочка?

– У нас в стране два любимых народом Юрочки: Юрий Гагарин – наш космонавт и Юрий Гуляев – наш земляк, известный и талантливый оперный артист, которого мы, тюменцы, особенно любим, – с теплотой в голосе ответила мама, а старенькая санитарочка прошептала: «Спаси и сохрани его, Господи, от всякого зла!»



    Татьяна Чайкина, врач-невропатолог»




* * *

«В 1969 году Юрий Александрович приезжал в Тюмень. Он давал концерт в филармонии. В зале присутствовали почти все учителя школы № 25, которую Ю. Гуляев окончил. Как же прекрасно звучали в его исполнении арии из опер, романсы наших русских классиков, песни военных лет и сегодняшнего дня, народные песни. Русские народные песни в его интерпретации – настоящие шедевры исполнительского искусства. Музыка, голос изумительной красоты, слова сливались воедино, чувствовалось, что каждое произведение было тщательно отшлифовано. Мы были потрясены, восхищены его пением, его манерой держаться, его обаянием. Концерт слушали родители Юрия Александровича: Вера Федоровна и Александр Матвеевич. Сколько же нежности, доброты, необыкновенной любви было у Юрия, когда он представлял их зрителям.

После концерта, уставший, он нашел время встретиться с нами. Держался необыкновенно скромно, даже застенчиво. В то же время было видно, что он испытывал радость от общения с земляками.



    Учителя школы № 25 Александра Пахратова, Надежда Мусько, Мария Каштанова»




* * *

«Я приехала в Тюмень в 1947 году и стала работать в средней школе № 25 учителем иностранного языка. Преподавала немецкий язык в 10-а классе, где учился Юра Гуляев. Учился он хорошо, отличался мягким характером, скромностью, дисциплинированностью. Был активным участником школьной самодеятельности, пел, аккомпанировал себе на баяне. Не забыть его милую обаятельную улыбку!

В 1953 году в зимние каникулы он пришел на вечер встречи выпускников. Недолго пришлось его просить выступить. Мы все получили большое удовольствие от его пения. А потом довелось услышать артиста на концертах, когда он приезжал с Украины. Так трогательно он говорил о родителях, особенно о маме, которой всегда дарил цветы.

Голосу Юры необыкновенный: так бы его и слушали без конца. Очень хочется, чтобы о нем больше узнали школьники, молодежь, да и все жители Тюмени. Надо увековечить его имя – назвать улицу в Тюмени, организовать музей.



    Варвара Шафранская, учитель школы № 25»




* * *

«Я очень люблю голос Юрия Гуляева. Он не похож ни на чей другой. Его узнаешь сразу: удивительный тембр, неповторимый. Небесные выси, бесконечный простор – вот что звучит в его голосе.

Некоторые знаменитые певцы словно берегут свой голос, у Гуляева наоборот, чувствуется потребность отдать всего себя без остатка.

У меня сердце замирает, когда я слушаю арию Тореадора: «...Взрывая землю, бык несется...» Гимн женщине звучит в арии Роберта. А как сливается с есенинскими стихами «Дорогая, сядем рядом» музыка Гуляева и его проникновенное исполнение!

Песня «Из-за острова на стрежень» на международном конкурсе принесла ему славу. Сколько огромно!"] силы в этой песне о Ермаке, исполненной с хором, в звучании которого слышатся и раскаты грома и ветра бушевание. Но вот совсем-совсем другое чувствуется в песне «Среди долины ровныя...» бесконечность и одиночество. Сколько глубины в его исполнении романсов и ямщицких песен! Я очень рада, что мне посчастливилось слышать «живой» голос любимого артиста Юрия Гуляева.



    Лидия Каюкова (Прокофьева), ветеран педагогического труда»




* * *

«В школах ввели раздельное обучение мальчиков и девочек. Из стен школы № 25 всех девушек перевели в школу № 21. Юношам отдали здание по улице Первомайская № 1, оставив школе прежнюю нумерацию – № 25. Все учителя этой школы остались с ними: Надежда Герасимовна Мусько, Мария Дмитриевна Каштанова, Надежда Николаевна Симовских и др. А в школу № 21 направили выпускников педагогического института – молодых, задорных, целеустремленных.

В обеих школах были организованы замечательные хоровые коллективы. Когда приближались смотры художественной самодеятельности, а они проводились ежегодно, начинались совместные репетиции. На смотре каждый хор выступал со своей программой, а в заключение исполнялись произведения сводным хором. В репертуаре всегда были патриотические песни и очень много народных. Их можно много назвать, но особенно помнится мне величественная раздольная «Среди долины ровныя», в которой запевал Юра Гуляев. Его исполнение производило впечатление неизгладимое. Кроме этих совместных подготовок к смотрам, помнятся праздничные вечера, на которые одна школа приглашала другую. Надо сказать, что мальчишки в женской школе вели себя стеснительно – все больше стояли у стенок со своими бывшими одноклассницами. Но когда вечера проходили в мужской школе, парни были на высоте. Музыка из школьного радиоузла гремела на все здание. Танцы из зала вытекали в коридоры, и звонкий заливистый смех звучал повсюду.

Особое место в школе занимали вечера встречи с выпускниками. Это был особый торжественный день, всегда 1 февраля. У всех студентов заканчивалась к этому времени сессия. Из вузов они приезжали в Тюмень и при любых обстоятельствах в первый февральский вечер были в стенах родной школы. Конечно, все готовились к этой встрече, были свои программы. Остались в памяти моменты, когда один за другим поднимались на сцену с баянами в руках Юра Гуляев, Гена Колмаков, Стасик Сазонов. Из них только Станислав Павлович не стал артистом, а посвятил себя медицине, хотя голос имел хороший. Любили ребята в его исполнении замечательные песни военных лет, не забылась в памяти песня: «На солнечной поляночке». Всеобщий восторг вызывало исполнение Геннадием Колмаковым неаполитанской песни «Скажите, девушки, подружке вашей», хотя и другие вещи он пел с душой.

Шквал аплодисментов вызывало появление на сцене Юры Гуляева – всегда с открытой обаятельной улыбкой. Луж когда, развернув баян, он начинал свою «Из-за острова на стрежень», тут взрывалась буря восторга. И дальше не было возможности остановить зал, слышались просьбы спеть то, то и то. Тогда же я впервые услышала в его исполнении замечательный шутливый романс «Не лукавьте».



    Людмила Кузнецова (Кротова), ветеран педагогического труда»




* * *

«Прошло уже столько лет, а вижу Юру Гуляева, как живого. Он выходил на школьную сцену такой застенчивый, но когда запевал и растягивал меха баяна, преображался, для него оставались только музыка и песня. Его голос неповторимый по тембру, необыкновенно мягкий и теплый, завораживал всех. До сих пор природа не нашла ему замены.

Большинство выпускников 1948 года учились в свердловских вузах. Когда мы все возвращались с каникул, праздников, часто приходилось ехать в одном вагоне с Юрой. Это были незабываемые ночи, ибо поезд всегда уходил из Тюмени поздно вечером. В купе, где ехал Юра, набивалось пол-вагона пассажиров, остальные теснились в проходе. Он часами мог играть на баяне и петь, петь, пока кто-нибудь не скажет: «Да пожалейте парня».



    Галина Полозкова, член клуба «Тюменская старина»




* * *

«Юрия Гуляева помню с 1969 года, когда он приезжал в наш город на гастроли. Особенно запомнился мне момент встречи с нашим земляком в аэропорту «Рощино», где я в то время работала. Помню, как с трапа самолета сошел высокий, красивый человек с обаятельной улыбкой. Таким он и запомнился мне.

Как самого большого гостя встречали своего земляка тюменцы – черная «Волга», весьма престижная по тому времени, – подавалась прямо к трапу самолета. ...Как шли на его концерты! Один из них запомнился мне на всю жизнь. Он имел огромный успех. Зрители дарили Юрию Александровичу цветы и аплодисменты. С тех пор я не пропускала ни одной передачи по телевидению с участием Ю. Гуляева.



    Раиса Плеханова»




* * *

«Корни таланта певца заложены в той среде, в которой он воспитывался. Это, прежде всего, трудовая семья Гуляевых. Отец и мать Юрия были чуткими, внимательными, щедрыми душой людьми. Любовь сына к родителям проявлялась ярко. В те дни, когда он приезжал на родную Тюменщину, мы видели его одухотворенным, набирающимся новой энергии для своего последующего артистического взлета.

Послушать талантливого певца Юрия Гуляева шли с большим удовольствием, хорошо зная, что песни в его исполнении всегда освежают душу, поднимают внутренний настрой, дают новые жизненные силы.

В 1968 году с группой туристов нам удалось побывать в Киеве на его сольном концерте. Трудно выразить то удовлетворение, которое мы получили от этой встречи. Юрий тогда был молод, с сияющей улыбкой, искрящимися глазами, обаятельный. Гордость за нашего земляка до краев наполняла каждого из нас. Юрию было преподнесено море цветов и улыбок, аплодисменты не смолкали. После окончания концерта публика долго не расходилась, многократно вызывала певца на сцену. Потом были другие концерты Юрия Гуляева в нашем городе, на которых посчастливилось побывать. Мы любим этого певца, гордимся, что он прославил наш родной город Тюмень.



    Семья Холманских




* * *

«В 1966 году 1$ Тюмень приехал Юрий Гуляев. Наша учительница по труду – Колесникова (тетя артиста) – организовала для нас, девчонок-семиклассниц школы № 2, встречу со знаменитостью. Видеть и слышать человека по телевизору и наяву – разница огромная. И певец, оказавшийся рядом, поразил меня. Высокий, широкоплечий, статный, с удивительно теплым взглядом, слегка утомленными глазами, которые, однако, часто улыбались. Да, он мог «улыбаться» одними глазами. А еще у него были необыкновенные руки: большие, с длинными тонкими пальцами музыканта, очень подвижные.

Но главное – как держал себя этот уже увенчанный славой человек с нами, школьницами! Никакой снисходительности, никакого высокомерия. И вовсе не потому, что он старался этого не допустить, а потому, что в нем не было никакого зазнайства. Никакой звездной болезни! Очень простой, искренний, он с первого взгляда подкупал зрителей своим обаянием. Вероятно, и голос его звучал так чудно, потому что пел он душой. Не зря композитор Пахмутова, написав песню «Знаете, каким он парнем был», посвященную первому космонавту Юрию Гагарину, говорила, что композиция в равной мере относится и к Юрию Гуляеву, ее исполнителю.



    Ирина Киева»




* * *

«С Юрием Гуляевым я близко познакомился и подружился в 1946 году, когда мы оказались в одном 8-м классе 25-й школы. Соединила нас любовь к музыке. Оба увлекались и спортом. Остались навсегда в памяти паши школьные вечера. Проходили они очень весело и интересно. Не помню ни одного случая, чтобы на вечерах был какой-нибудь скандал или шум.

В нашем классе был еще один музыкальный талант – тенор Геннадий Колмаков – первый солист пашей школы. Юрий Гуляев и Геннадий Колмаков после окончания школы поступили в Уральскую консерваторию и, закончив ее, стали оперными певцами.

Я горжусь Геннадием Колмаковым, который стал заслуженным артистом России, долгие годы был солистом Воронежского театра оперы и балета, храню светлую память о своем друге Юрии Гуляеве, восхищаюсь его заслугами перед правительством: в 38 лет он стал народным артистом СССР, в 45 – получил Государственную премию СССР

Я часто встречался с Юрием в Тюмени, когда он приезжал на гастроли. Во время наших встреч Юрий всегда был приветливым, доброжелательным.



    Владимир Дрожащих»




* * *

«На днях в «Комсомольской правде» я увидел фотографию Юрия Гуляева, лауреата VII Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Вене. Неужели это мой школьный товарищ, с кем десять лет сидели за партой, стал артистом, которому аплодировали зрители многих стран мира, собравшиеся в Вене! Ошибки не могло быть. В самом деле, это был друг детства, с которым еще в 1938 году перешагнул порог Тюменской школы № 4.

Бывало, выполнив домашние задания, возьмет Юра баян, и чуть склонив голову, ударит по клавишам. Скажешь ему: «Быть тебе, Юра, артистом», а он покраснеет и, смущаясь, ответит: «Что ты, Саша!».

А ребята нашего класса уже тогда гордились Юрием Гуляевым, который хорошо играл на баяне. И вот выпускной вечер, когда под гром аплодисментов Гуляев спел со сцены Тюменского драматического театра свою любимую «Тройку». Затем Юрий стал студентом Свердловской консерватории, а нынешней зимой вновь я слышал «Тройку», передаваемую из Москвы по радио, которую пел артист одного из театров Сталино – Юрий Гуляев. Недавно он получил звание лауреата Венского фестиваля. Вместе с бывшими одноклассниками мы радуемся твоим успехам, дорогой друг!



    Александр Дмитриев»




* * *

«В концертной студии Останкино шла репетиция передачи «Песня-71 »первой из популярного вот уже двадцать лет цикла. За пультом – Юрий Васильевич Силантьев, а в зале мы – группа слушателей института повышения квалификации. Артисты прибывают, что называется, с корабля на бал. Появились ленинградцы. Мария Пахоменко и Эдуард Хиль. Скромно присела в первом ряду Майя Кристалинская. Тихонько переговариваются Ольга Воронец и диктор Анна Шилова.

И тут мы все услышали громкий возглас дирижера:

– Юра! Наконец-то. А наша милая помощница сказала, что самолет из Киева еще не вылетал.

Юрий Гуляев стоял в дверях зала. Застенчивая мальчишеская улыбка, шапка, неловко зажатая под мышкой, небольшой чемоданчик – все так напоминало картину «Не ждали», что и в оркестре, и в зале дружно рассмеялись.

В нашей группе училась журналистка из Нальчика, человек удивительно контактный. Рядом с Гуляевым она оказалась в ту же минуту, как он появился. Как и подобает профессионалу, взяла у него интервью, заполучила автограф и даже успела сообщить ему, что в зале находится его землячка из Тюмени.

Юрий сразу же подошел к нам, приветливо поздоровался со всеми и шутливо произнес:

– Ну-ка, признавайся, кто из Тюмени?

Так состоялось наше знакомство. А знаете, каким был его первый вопрос?

– Вы незнакомы с моей мамой? Как вернетесь домой, обязательно сходите к нашим. У меня очень добрые и гостеприимные родители.

Пока его не пригласили на сцену, Юрий успел рассказать, что на днях вернулся из гастролей в Америку, что его избрали председателем профкома Киевской оперы («Никогда не думал, как это хлопотно!»), что готовится к сдаче «Травиата», где он исполняет партию Жермона.

Мои коллеги поначалу прислушивались, потом как-то незаметно включились в разговор, и скоро у каждого из нас было такое чувство, что мы давным-давно знакомы с Юрием.

Передачи шли в эфир, как говорят, «живьем». По единодушному мнению нашей группы, в передаче «Песня-71» лучше всех спел Юрий Гуляев.

Вторая встреча произошла в Тюмени, на телевидении. Программа была уже сверстана, когда мы узнали о гастролях Гуляева. Телефоны в редакции не умолкали – всех интересовало, будет ли его выступление.

В студию Юрий Александрович приехал часа за два до начала концерта. И сразу попросил разрешения на репетицию.

– Я сегодня не в форме, – как-то виновато, смущенно признался он диктору. И показал на горло (уже тогда приближающаяся страшная болезнь напоминала о себе).

Диктор Геральда Мегеря тотчас взяла на себя миссию сестры милосердия – заварила чай, нашла лекарство. И еще одно, такое необходимое средство, без которого любому артисту, даже самому талантливому, тяжело и скучно жить на свете – доброе слово. Она говорила, как любят Юрия Гуляева в Тюмени, как гордятся, что в городе родился и жил такой певец.

Юрий Александрович повеселел, на наших глазах из усталого, замотанного переездами человека вдруг преобразился в элегантного, молодого. И уже через час мы, попадая в песенный плен, слушали его голос. И было в этом голосе столько неподдельной искренности, эмоционального накала! Юрий пел для своих земляков...

Погасло микрофонное табло. Теперь можно не спеша пройти в дикторскую, присесть на диван, выпить чашку чая и, наконец, спокойно, с чувством исполненного долга, пообщаться с земляками.

А он подходит к телефону, набирает номер, и мы слышим:

– Мама, ты довольна? А я не очень, мог бы лучше... волновался... спасибо, спасибо, мама...

Мне рассказали такой случай. Однажды Гагарин пригласил артиста в Звездный. Тогда часто и торжественно отмечались всевозможные праздники. Юрий Алексеевич попросил исполнить на вечере несколько романсов для Главного конструктора.

Гуляев со свойственной ему скромностью совершенно серьезно задал другу вопросы:

– А это удобно? Захочет ли Сергей Павлович слушать романсы?..

Только ранимый, тактичный, с чрезвычайно развитым чувством ответственности человек мог задать другу такие вопросы. Деликатность Юрия всегда поражала его друзей и собратьев по искусству.

«Весела твоя радость короткая – с громкой песней весной на лугу...»

Юрий Гуляев любил стихи Есенина, называл их песнями. Он прекрасно знал, что у таких стихов, как «Выткался на озере алый цвет зари», «Черемуха душистая весною расцвела», «Не жалею, не зову, не плачу», «Ты жива еще, моя старушка» есть по десять–пятнадцать песенных вариантов. Но ему хотелось найти свои мелодии и чтобы были в них боль, нежность, грусть поэта.

Когда Большой театр СССР готовился отметить свой двухсотлетний юбилейный сезон, журнал «Музыкальная жизнь» из номера в номер публиковал анкету, на четыре вопроса которой отвечали ведущие артисты театра. Завершилось анкетирование ответами народных артистов Советского Союза. Разными, непохожими одно на другое были эти высказывания.

Вот анкета Юрия Гуляева:

_–_Ваш_первый_день_в_театре?_

– 17 января 1975 года – партия графа ди-Луна в опере Дж. Верди «Трубадур».

_–_Любимая_партия?_

– Фигаро, Онегин.

_–_Кто_из_артистов_старшего_поколения_повлиял_на_Ваше_творческое_формирование?_

– Шаляпин – высшее, что было и есть в оперном музыкальном искусстве. Сергей Яковлевич Лемешев – артист неповторимой искренности, художественной гармонии, глубоко национальный певец... Лемешев оказал на меня огромное влияние.

_–_О_чем_Вы_мечтаете?_

– Моя мечта – спеть арию Грязного в «Царской невесте» Римского-Корсакова. Сейчас я работаю над ней, и чем больше изучаю клавир, тем больше мне видится масштаб этой партии, ее музыкальная драматургия... Судьба Грязного – это трагедия человека незаурядных данных. Очень хочу спеть Риголетто в одноименной опере Верди. А самая большая мечта – работать и быть полезным Большому театру.

Вспоминаю концерт Юрия Гуляева в Большом зале Московской консерватории, он транслировался по Центральному телевидению. Огромная программа: арии из опер Моцарта, Шумана, Грига, Римского-Корсакова, Шостаковича. Сочинения, спетые на бис, стали третьим отделением этого концерта. В нем было все: и мастерство, и вдохновение, и жизнь, и слезы, и любовь. Все то, что во все века составляло нравственную основу нашей жизни.

Сижу в рабочем кабинете московской квартиры Юрия Александровича Гуляева и, как прекрасный, увлекательный роман, читаю все, что о нем написано. Больше всего поражают альбомы, присланные певцу поклонниками его дарования. Беру один из них, тяжелый, массивный, напоминающий старинный семейный альбом. Все фотографии, а их здесь десятки, сняты... с экрана телевизора, во время трансляции концертов. Фотографировать автор научился только для того, чтобы сделать эти снимки.

Вот Юрий Гуляев – романтичный, мечтательный. Чутко слушает оркестр... Грусть, сомнения... Л на другом снимке – удаль, столько лукавства 15 глазах. В этом же альбоме все концертные программы.

Артист получил в дар этот альбом, когда уже был неизлечимо болен.

А сколько писем – отзывов написали тюменцы о Юрии Александровиче Человеке и Артисте: школьные учителя, одноклассники, друзья детства и юности, участники художественной самодеятельности, многочисленные поклонники его удивительного таланта!

Вот строки из писем, интервью, дневника Ю.А. Гуляева: «Ищи, всю жизнь ищи критиков. Внимай друзьям и оппонентам. Последних слушай особенно внимательно. Придирчивые люди – лучшие помощники в творчестве».

«Я пришел на сцену, где рядом пели И.С. Козловский, Артур Эйзен, Иван Пирогов. Для них всегда была важна художественная правда образа. Поиск такой правды – самая трудная для меня задача».

«В романсах Рахманинова, Чайковского, Бородина каждая фраза родная, лучистая, как у моего любимого Чехова».

«Опера. Камерное пение. Эстрада. Три дороги. И каждая – в неизвестность. Труд мучительный. Зато какой счастливый итог: поют твой голос и сердце».

И еще несколько штрихов к портрету артиста. Как-то Юрий купил швейную машинку, и тут 15 семье обнаружили, что он не просто шьет, а филигранно заделывает каждый шов, каждую строчку. Сценические костюмы всегда подправлял сам. Зато как сидел на нем фрак! Или возьмет в свои по-крестьянски умелые руки инструмент и быстро заменит дверной замок.

Однажды Юрию пришлось везти в машине Главного конструктора. Не очень щедрый на комплименты Сергей Павлович сказал, что более собранного и виртуозного водителя в своей жизни не встречал.

Все, за что брался, делал Юра с удовольствием и непременно – основательно.

А по характеру – затворник. Любил свою комнату. Свой инструмент. Клавиры. Книги.

12 апреля 1986 года космонавты по многолетней традиции пригласили Юрия Александровича на праздничную встречу. В те дни он почти не выходил из дома, ночами не спал, кашлял, «светился» от болезни. И все же нашел в себе силы подняться, сесть в машину и приехать на встречу со своими друзьями.

Когда его попросили спеть, он с такой всем знакомой, немножко извиняющейся, виноватой улыбкой подошел к роялю и почти шепотом спел – проговорил всеми любимую песню. Стояла поразительная тишина – Юрий Гуляев прощался со своими слушателями и зрителями.

Вы сейчас подумаете: мало прожил, многого не успел. Может быть. Но как у А. Фета: «Дал жизни вздох, дал сладость тайным звукам, чужое вмиг почувствовал своим!». Юрий Гуляев прожил жизни Онегина и Жермона, Елецкого и Эскамильо, Фигаро и Ренато, Алеко...

А сколько надежд и душевных волнений заронил он в сердца зрителей, исполняя романсы. Он первый исполнил «Музыкальное письмо Станиславскому от Рахманинова», первым спел «Нежность» и «Созвездие Гагарина» А. Пахмутовой. Он очень много успел, наш талантливый земляк, Юрий Гуляев.

А теперь, помните у Александра Сергеевича Пушкина:



Два чувства дивно близки
нам.
В них обретает сердце
пищу –
Любовь к родному
пепелищу –
Любовь к отеческим гробам.



Но, увы, строки эти не о нашем поколении. Нас воспитали беспамятными. Мы не научились любить то, что достойно почтения и уважения.

Такие вечные понятия, как долг и память, забыты нами, иначе, чем объяснить хотя бы тот факт, что в Тюмени, родном городе народного артиста СССР Юрия Гуляева, не сохранен дом, где он родился и провел детство, раннюю юность? А на его могиле на Ваганьковском кладбище (умер Ю. Гуляев в апреле 1986 года) до сей поры нет памятника. Вдова артиста Лариса Михайловна Гуляева создает музей-квартиру, но и здесь у нее нет помощников.

На наших тюменских заводах пластмасс и АТЭ Юрий Гуляев руководил коллективами художественной самодеятельности. Кто сегодня помнит об этом?



    Альвина Добрянская, заслуженный работник культуры РФ»


* * *

«С известным тюменским шахматистом и будущим главным врачом скорой помощи Марком Рошалем в купе поезда Тюмень – Свердловск мы ожидали попутчиков.

– Поедем вдвоем?

– Взгляни на перрон, наших земляков Юрия Гуляева и Геннадия Колмакова провожают друзья и поклонники.

Звонок вокзального колокола и поезд медленно оставляет Тюмень.

Взъерошенные от объятий, раскрасневшиеся ребята ввалились в купе. Приветствия, официоз с проводницей, заправка постелей, дорожный чай и воспоминания о каникулах...

Наши учебные заведения в Свердловске соседствовали – консерватория на улице Ленина, техникум физкультуры на Малышева. Еще в дороге мы договорились, что будем посещать концерты в консерватории, за Юрием и Геннадием осталось обеспечить проход. Я подрабатывал в театре музкомедии, проводил тренировочные занятия по конькам. Артистам не нужны были спортивные результаты, они приходили на каток покататься, подышать свежим воздухом. Помню, режиссер мне говорил: «Смотри, чтобы не простыли или не растянули ноги, им же меть и танцевать». Молодые артисты были моими друзьями, и я как-то сказал им, что Юрий Гуляев – мой земляк, на что они уверенно ответили: «Твой друг – будущая звезда!».

Бывая на концертах в консерватории, филармонии с участием Юрия Гуляева, я видел, как принимают его зрители – аплодисментами, цветами, добрыми пожеланиями. Музыкальные критики были единодушны в оценке молодого исполнителя.

Лет через пятнадцать произошла еще одна встреча с Юрием Гуляевым в столице Казахстана, где он гастролировал, а я был главным судьей соревнования на кубок СССР по конькам. Мы оказались в одной гостинице. Это было в середине марта, тепло, уже распустились листья. Возвратившись с катка, я раскрыл балконную дверь. Смотрю, на Коммунистическом проспекте (в то время главной улицы Алма-Аты) полно народу. Слышу голос Юрия Гуляева. Песня заканчивается, и аплодисменты разносятся окрест. Тотчас же поднимаюсь двумя этажами выше. Стучу в дверь, говорю, что я земляк Юрия Гуляева, из Тюмени, мы знакомы. Юрию все это передали, он вышел с балкона, мы обнялись.

– Ба! Ты же бывший моряк! – И Юра запел: А море останется морем...

Дослушав прекрасный импровизированный концерт, гости стали расходиться, а мы с Юрием вспоминали Тюмень, студенческие годы.



    Борис Мишатин, заслуженный работник физической культуры РФ, заслуженный тренер России»


* * *

«В моей судьбе произошло три случая, связанных с Юрием Гуляевым.

Примерно в 1967 году я учился в Киеве на курсах повышения квалификации (преподавал философию в Тюменском университете, тогда это был педагогический институт). Моя супруга – меломанка, она приехала в Киев на один день. Узнав, что в Киевском театре оперы и балета будет концерт с участием Юрия Гуляева, она решила во что бы то ни стало попасть на него. Часа два отстояли в очереди. Я сказал, что мы из Тюмени, очень хотим услышать Гуляева – он наш земляк. И знаете, счастье улыбнулось – нам дали билеты на стоячие места на галерке под самым потолком. Театр был набит до отказа. Сначала выступила, если не ошибаюсь, народная артистка Украины Петриченко, солистка Киевской оперы – замечательное сопрано. Она блестяще пела романсы, арии из опер, ей аплодировали, пять-семь раз вызывали на бис. Вторым пел Соловьяненко – известный тенор, его тоже много раз вызывали. И, наконец, вышел на сцену Юрий Гуляев. Что тут началось! Минут пять ему не давали петь. Как же народ его любил! Он пел украинские и русские народные песни, романсы, арии из опер, пел улыбаясь – у него была удивительная манера петь, улыбаясь. Начались аплодисменты, цветы, зрители пытались попасть к нему на сцену. Он спел последнюю песню – народ не уходит, все кричат: браво, бис. Он еще спел. Не поверите – занавес открывали двадцать один раз! Вот так впервые я увидел Юрия Гуляева и убедился в его величайшей славе.

Второй раз я увидел его примерно в 1970 году в Свердловском оперном театре. Шла опера Гуно «Фауст». Может, мы и не пошли бы на оперу, хотя музыка Гуно изумительная, но сделали это только ради Юрия Гуляева. Что творилось тогда в театре! Все кричали: Гуляев, браво, Гуляев, бис!

Третий случай. Я уже работал заведующим кафедрой философии в сельхозакадемии. На экзамене прихватило сердце, и меня увезли в госпиталь. Там я увидел высокую красивую женщину в годах. Мне сказали, что это мама Юрия Гуляева, Вера Федоровна. Как-то в сон-час звонит телефон – межгород, дежурная сестра вышла. Я взял трубку и слышу: «Здравствуйте. Это Юрий Гуляев. Убедительная просьба – у меня мама в больнице, я сейчас на гастролях. Очень хочу узнать, как ее здоровье?» Тут до меня дошло, кто это такой. Все забегали – звонил сам Юрий Гуляев!

Для меня большая радость, что Ирина Николаевна Бибеева, наш профессор, заслуженная артистка России, заняла второе место на втором Всероссийском конкурсе вокалистов имени Юрия Гуляева в Тюмени.



    Михаил Капеко, бывший ректор Тюменского института искусств и культуры»




* * *

«Дома у меня есть фотография Юры Гуляева, она стоит на книжной полке среди снимков других дорогих мне людей. Хорошая фотография – добрые глаза, застенчивая улыбка. Смотрю на нее и слышится неповторимый голос:



Как тихо в комнате,
Как пусто в комнате.
И вы лицо мое не сразу вспомните,
Потом забудете, совсем забудете.
Прошу за все простить меня.
Желаю вам!!!



Именно с этой песни мы начали запись передачи, посвященной 60-летию со дня рождения народного артиста СССР, лауреата Государственной премии СССР Юрия Александровича Гуляева. Прошло с тех пор уже более 15 лет, а я помню – звучит песня, на экране летняя Тюмень, куда-то спешат люди. Затем кадр меняется, панорама по лицам гостей, приглашенных на запись в студию, и снова песня.

Готовлюсь начать передачу и вижу глаза тех, кто за столом, грустные, немного растерянные и, безусловно, взволнованные. Для них человек на экране просто Юра. Он брат, дядя, дорогой родственник. А ведь и для меня он навсегда остался Юрой Гуляевым – высоким, красивым парнишкой, одним из друзей моей старшей сестры. У них была своя компания – девочки из 21 -й школы, а ребята из 25-й. Юра Мейгал, Валя Максимов, Юра Кононов – я их всех помню.

Поддаюсь общему настроению, пауза слегка затянулась, но очень хочется в противовес песне громко, громко сказать: «Нет, Юра, не забудем! И лицо твое прекрасно помним и сделаем так, чтобы и дети, и внуки наши знали своего замечательного земляка. Именно для того и собрались мы здесь в студии сегодня накануне твоего дня рождения».

Волнуется Татьяна Георгиевна Гуляева – жена младшего брата Юрия – Бориса Александровича. Она представляет всех гостей. Вот сестра Зоя Александровна, всех больше похожая на Юрия; Виктор – средний брат; племянница и племянник. Мне не приходится что-то выпытывать, каждый вспоминает самое дорогое. Виктор – Юрин племянник, говорит, что больше всего любит в исполнении Юрия Александровича русские народные песни.

Передача продолжается. Звучит песня.

Еще один кадр: на столе кроме телевизора стоит магнитофон. Звучит голос вдовы прославленного артиста Ларисы Михайловны, она вспоминает родителей Юрия Александровича, особенно много теплых слов о маме. Звучит песня «Дорогая, сядем рядом».

Жаль, что не смогла приехать в Тюмень Лариса Михайловна, послушать интервью тюменцев. Они помнят, знают своего земляка. Не побывала в теплой атмосфере воспоминаний родных. Как сказал один известный писатель: «Все еще можно поправить, пока все живы». А уже нет Зои Александровны, ушел из жизни Виктор Александрович. Не вернуть, не повторить... И я рада, что у меня есть эта кассета с записью.



    Генриетта Горбачева, диктор Тюменского телевидения в 60–90 годах XX столетия

Р.S. Передача была записана в августе 1990 года».




* * *

«Неумолимо время. Минуло два десятка лет, как нет известного земляка, народного артиста СССР, певца Юрия Гуляева. И это навеяло воспоминания, которыми хочу поделиться. Мы учились в разное время – он был старше меня – в одних школах: № 4 и № 25. Я был в одном классе с его средним братом Виктором. Не раз заходил в их уютный домике белыми ставнями и обустроенным двориком, где росла кудрявая береза. В доме Гуляевых был старенький баян, на котором играл тогда еще неизвестный широкой публике Юрий.

Как-то Виктор поделился со мной, что собирается поехать в Донецк (в то время назывался Сталино) в гости к старшему брату. В те годы такие поездки считались значительными событиями. Мне о таком путешествии оставалось только мечтать. В это время старший брат однокашника стал известным артистом «из Киева» и популярным эстрадным певцом, которого мы слушали по радио, видели на экранах телевизоров.

В 1969 году в декаду украинского искусства в Сибири уже известный Юрий Гуляев приехал в Тюмень, где его «вживую» могли увидеть земляки. Мне посчастливилось побывать на выступлении. После каждой песни звучали бурные овации, преподносились цветы, которые он, выходя в зал, вручал матери. Это было трогательно. Пожилые зрители шептались: «Какое счастье выпало родителям». После исполнения нескольких песен, несмотря на просьбы продолжить свое выступление, Юрий Гуляев лишь кланялся и очаровательно улыбался. Позднее я понял причину такого поведения.

Летели годы. Я жил в Ростове-на-Дону и где-то в 1980 голу, душным летним вечером, попал на концерт Юрия Гуляева, который проходил в зале филармонии (приезжал с кратковременными гастролями). Он выглядел великолепно: в черном костюме, в белой сорочке с бабочкой. Поясной ремень заменял широкий темно-красный пояс. В антракте в артистической комнате – гримерной, где отдыхал певец, и произошла наша встреча. Разговор шел о Тюмени, о земляках и о неизвестной мне дальнейшей судьбе его брата Виктора (наши пути разошлись: я поступил в местный машиностроительный техникум, а он в свердловский вуз).

Юрий Александрович рассказал, что Виктор живет в Свердловске, назвал его адрес. Время общения протекло незаметно, но при расставании артист заметил: «Земляк, мы с тобой приятно пообщались... А вообще-то в перерывах концертных выступлений я стараюсь меньше говорить, надо беречь силы, голосовые связки. Голос артиста – его хлеб».

Кстати, в Ростове-на-Дону мне приходилось неоднократно встречаться с другим земляком – цирковым артистом (коверным клоуном) Валерием Колобовым, который жил и рос в соседстве с Юрием Гуляевым. Учились в одних и тех же школах и были хорошо знакомы. В ростовских встречах с Колобовым часто вспоминали именитого земляка, недоумевая, почему его все считают украинцем. Многие годы певца были связаны с украинской землей, и, естественно, в репертуаре его были украинские песни. Но это утверждение указывает на всенародный характер творчества известного артиста.

Незаметно летело время. Где-то в начале лета 1986 года я – почитатель таланта В. Высоцкого – оказался на Ваганьковском кладбище. Случайно разговорился с пожилым мужчиной с наградными планками на пиджаке, который наводил порядок в соседней оградке. Он и поведал мне о похоронах Ю. Гуляева, указал его могилу. Она находилась в правой аллее от входа на кладбище. Я долго стоял в одиночестве у его холмика, еще без памятника, но усыпанного цветами.

Вполне вероятно, что молодое поколение не знает ни Юрия Гуляева, ни его творчества. А он был знаковой фигурой своего времени, в числе его друзей были космонавт Юрий Гагарин, композитор Александра Пахмутова, певцы Борис Штоколов, Иосиф Кобзон, Владимир Высоцкий.



    Геннадий Паршуков, конструктор, самодеятельный художник»




* * *

«Часто вспоминаю друзей своего детства и юности: Леню Гавриловского, Борю Миронова, Юру Гуляева. До сих пор бережно храню фотографию, где мы сняты вчетвером 17 января 1948 года. На снимке нам по 18–20 лет. Вглядываюсь в лица товарищей и воскрешаю в памяти наши веселые мальчишеские игры: лапту, теннис, гонки на коньках, велосипедах, спортивные прогулки и танцы в «Загородке».

А еще любили мы собираться в нашем доме, на Осипенко, 24, где я жил с родителями: отцом Александром Петровичем и мамой Ольгой Семеновной. Украшением нашего жилища были огромная библиотека (отец любил книги) и старинный рояль «Беккер», на котором играла моя мама (сейчас этот инструмент находится во Дворце культуры железнодорожников). А мой друг Юра Гуляев отличался особым пристрастием к музыке и ему нравился наш рояль. И вот однажды он сел за инструмент и начал так здорово играть и петь, что собрал толпу зрителей под открытым окном. Они долго не расходились и просили продолжить импровизированный концерт.

...Как-то незаметно мы выросли, разъехались по разным городам, окунувшись в свою взрослую жизнь. Леонид Гавриловский стал инженером-атомщиком, трудился в Снежинске (под Челябинском). Борис Миронов после окончания Ленинградской лесотехнической академии долгие годы работал в Свердловске в фирме «Урал» по производству музыкальных инструментов. Юрий Гуляев закончил Уральскую консерваторию и стал певцом. А о таких, как я, говорят: «Где родился, там и пригодился». Я остался жить в Тюмени, поступил в машиностротельный техникум на строительный факультет, работал мастером, прорабом. В общем, все мы состоялись и как профессионалы, и как люди. Но подлинной звездой в нашем братстве стал Юрий Гуляев – самобытная личность и простой парень.



    Юрий Рогозинский»




ТАКИМ ПОМНЯТ ЮРИЯ ГУЛЯЕВА РОДНЫЕ И КОЛЛЕГИ










АВТОГРАФ ОТ КУМИРА

С младшим братом Юрия Гуляева – Борисом я познакомилась в конце 1964 года. Мы были совсем юные – школьники. Мне было 14 лет, а Боре – 16.

На дворе стоял ноябрь – последний осенний месяц, но было холодно, как зимой, уже лежал снег. И в Тюмени залили все катки. Я взяла фигурные коньки и отправилась кататься на ближайший стадион «Локомотив». Там меня и заприметил Боря Гуляев, подошел, познакомились, разговорились. Оказалось, что он часто приходил сюда на занятия к известному тренеру Борису Алексеевичу Мишатину. В ту пору ребята и девчата поголовно увлекались спортом и заводили дружбу прямо на спортивных площадках. Со стадиона я возвращалась уже не одна. Борис проводил меня до самого дома.

Начались наши частые встречи: после школьных занятий снова на лед.

Как-то незаметно пролетела зима. Приближался первый весенний праздник – 8 Марта. Борис решил пригласить меня к себе домой и познакомить со своими родителями. Я была стеснительной и держалась скромно. И как только я переступила порог уютного домика семьи Гуляевых на Немцова, 12, сразу же попала в плен удивительно гостеприимных и приветливых людей: мамы Веры Федоровны и отца Александра Матвеевича.

Мы стряпали пельмени, варили их на русской печке, потом пили чай с пирогами, испеченными к празднику щедрой хозяйкой. И вправду говорят, что красна изба пирогами, а не углами.

Меня поразила простота убранства дома Гуляевых: комод под белой вязаной скатертью со слониками и статуэтками, над ним семейные фотографии; кровать, застеленная покрывалом и ажурным подзором; старинный буфет с посудой. Настоящим же украшением дома были цветы – гортензии. Они стояли на каждом окне с белыми тюлевыми занавесками и так красиво цвели! Позже я узнала, что это самые любимые цветы Веры Федоровны.

На почетном месте в простенке между окнами висел фотопортрет молодого человека, очень похожего на артиста. Одежда на нем и прическа напоминали мне о театре или кино. Я с детства собирала снимки полюбившихся мне киноактеров, певцов Магомаева, Отса и др. У меня была возможность ходить в кино и довольно часто, так как моя мама – Ольга Ильинична Банщикова – работала директором в кинотеатре «Октябрь».

– Кто это? – потихоньку спросила я у Бори.

– Это мой старший брат, Юра, – последовал Борин ответ.

– А он мне нравится!– воскликнула я.

– А он всем нравится, – улыбнулся Борис.

И тут я прочитала на фото автограф от «Онегина»-Гуляева:

«_Память_о_моем_первом_выступлении_в_партии_Онегина._28_марта,_1956_г._Маме,_папе,_Вите,_Воре_от_любящего_вас_Юрия_».

Потом Борис включил старенький катушечный магнитофон «Дзинтарс». Зазвучала песня:



Не понимаю, что мне нравится,
а может, вовсе не пойму.
Но ветер губ твоих касается,
и я завидую ему.
Ты такая, как все, но другая совсем,
Ты и радость моя и беда.
Ты мне очень нужна навсегда,
навсегда.



Борис сказал: «Это о тебе. Поет мой брат Юрий».

Я влюбилась в его родителей – добрую ласковую маму Веру Федоровну, шутника отца Александра Матвеевича. Стала чаще бывать в их доме. А в следующем году, летом 1966-го, прилетел из Киева на гастроли в Тюмень их «оперный» сын Юрий. На эту встречу собралась вся семья Гуляевых: приехали из Свердловска еще один брат Бориса – Виктор с сестрой Зоей. Сколько любви, почтения, было в детях по отношению к своим родителям! Это надо было видеть.

Вот тогда-то впервые я услышала живой голос певца Юрия Гуляева, полюбив нежные мелодии его песен, его голос, его артистическую внешность, очаровалась его пением. Он стал моим кумиром. На намять о той встрече храню открытку, на которой Юрий Александрович написал дорогие для меня слова:

«_Таня,_мне_нравится_ваша_дружба_с_Борисом_и_пусть_вы_будете_подобны_этим_двум_деревьям_(на_открытке)_и_не_будет_третьей_между_вами»._

_Ваш_Юрий_Гуляев_».

Мне всегда было легко в семье Гуляевых, скорее всего оттого, что они любили петь, любили музыку, к которой и сама не безразлична. Однажды Борис сказал: «Выходи за меня замуж». Я считала дни до нашей свадьбы. Их было даже две – студенческая и с родственниками. 25 марта в 2005 году мы с Борисом отметили полотняную свадьбу – 35 лет супружеской жизни.

Сейчас у нас трое детей и три внучки. Все мы носим красивую фамилию Гуляевых, гордимся нашим родом, из которого вышел талантливый человек, один из лучших голосов страны – Юрий Гуляев!



    Татьяна Гуляева, в девичестве Банщикова




ГУЛЯЕВСКИЙ СОПРОМАТ

«Сдал сопромат – женись» – гласит старинная студенческая поговорка. Какое отношение брак имеет к сопротивлению материалов, остается только гадать. Видимо, следует понимать так: если уж ты освоил эту сложную, объемную дисциплину, значит, для твоего терпения и мужества семейная жизнь не страшна. Толкование номер два: если сдал сопромат, значит, ты уже почти инженер, самостоятельный человек с перспективой не остаться без куска хлеба и для себя и для супруги.

Как бы там ни было, уж если на сопромат молвой возложена высокая «брачная миссия», выходит, что в Тюменском нефтегазовом университете больше всего студентов переженил Борис Александрович Гуляев. И даже самому ректору, можно сказать, семейную жизнь помог наладить.

Профессор Николай Николаевич Карнаухов вспоминал однажды, как дюжину лучших студентов Тюменского индустриального института, и его в том числе, по проекту Министерства образования, для подготовки преподавательских кадров перебросили на учебу в столичные вузы и как поначалу им пришлось на новом месте весьма несладко. Нужно было многое наверстывать, примеряться к иным требованиям. Зато по сопромату тюменцы чувствовали себя, как рыба в воде – не раз добрым словом вспоминали лекции Бориса Александровича Гуляева – ясные, краткие, доходчивые...

Рассказываю об этом Борису Александровичу Гуляеву.

– Не знаю, чего там особенного нашли у меня, – пожимает плечами Борис Александрович. – Формула простая: прочитал, пошел, рассказал. Стараемся «разжевывать», чтоб понятны были хоть какие-то азы. Программу урезают. Надо успевать укладываться, и чтоб в головах что-то осталось. Преподавание, признаюсь, было обузой. «Оттарабанил» свое – и скорее за станок. Наша кафедра заключала с заводами договоры. Не могут, скажем, там сложную деталь изготовить – мы беремся и делаем. Поэтому мне и не хотелось лишней учебной нагрузки. Не хочется идти на занятия, когда стоишь за станком, интересной работой занимаешься. Вот и разработал я свой способ, чтоб было быстро и кратко. С нарушением всех методических рекомендаций. Скажем, требуют от вас, чтобы преподаватели ориентировались на сильного студента. А как же думаю, в таком случае все остальные будут? Да и студенты нынешние подготовкой не блещут. И я пытаюсь объяснить так, чтобы до всех дошло. Увижу пустые глаза – вновь поподробнее и попонятнее излагаю тему. Пусть меньше задач будет, но чтобы они остались в памяти. Практически все время сам стою у доски. Никого не вызываю, потому что выведешь студента, а все равно самому говорить придется. Зачем же человека у доски без толку держать? Пусть на месте усваивает материал. Помните старый анекдот? «Учитель так долго объяснял двоечнику тему урока, что даже сам все понял». Вот так загодя материал выучил. А за 33 года преподавания закрепил. По-моему, лучше немного дать, но дать основательно. Хотя, повторяю, это совсем не прогрессивный метод.

Как я понял, Гуляев принадлежит к тем натурам, что о себе рассказывать не любят. И слышать. Особенно, если говорят о них что-нибудь хорошее. А сказать есть что. В многодетной семье Гуляевых Боря родился последним. Но никаких привилегий у младшенького не было. Воспитание получил правильное рос не белоручкой. Сызмальства пас коров, а когда подрос, колол дрова, убирал снег. Да мало ли обязанностей у парнишки, пока родители на работе.

– По характеру Вы были каким? – спрашиваю у Бориса Александровича.

– Не скажу, что хулиганистым, но задирой был хорошим, – улыбаясь, отвечает уважаемый преподаватель, ученый, отец троих детей, а в глазах по-прежнему играет молодое озорство. – Был заводилой в своем кругу...

В школе Гуляев - младший учился неплохо. И в спорте проявил себя.

Вспоминает, как был капитаном баскетбольной команды. Играл в школьной команде по хоккею. Дважды выигрывал первенство области на конькобежкой площадке. Одаренного юношу включили в сборную России, но внезапная желтуха перечеркнула спортивную карьеру. Врачи категорически запретили заниматься спортом. Может быть, и к лучшему, поскольку и ученый из Бориса Гуляева вышел талантливый. Вместе с коллегами, к примеру, разработали они метод, позволяющий в 20 раз утончать полые металлические детали. Это в то время, когда имеющимися до них способами достигали всего лишь ...двукратного утончения стенок цилиндров. И руки у него растут откуда надо. Ни один миллион рублей принесли вузу гуляевские рацпредложения. Впрочем, этого и следовало ожидать. Не может, по нашему разумению, талант вырасти из ниоткуда. Почва должна быть. И доказательство тому – Борис Александрович Гуляев.

По всему видать, Гуляевская династия сделана из материала, который выдерживает любое сопротивление. И трудовая закалка в детстве тоже дала свои плоды.

– Какие предметы лучше давались?

– Геометрию я любил. Алгебра, тригонометрия вроде получалась. А геометрию я видел и слышал насквозь. А в институте учился я не очень, скорей всего оттого, что стипендию давали и с тройками. На кафедре остался, потому что на втором курсе как-то увидел объявление. Приглашали на кафедру тех, кто умеет на станке строить-пилить. Я пришел, а в 71-м году, после пятого курса, мне предложили остаться преподавать. К тому времени я уже был женат (на четвертом курсе женился). Родители уже пожилые были, их не оставишь. И жене учиться еще три года предстояло. Я подумал и согласился. Честно говоря, с первого дня до сего времени собираюсь уйти из преподавателей. Да видно, судьба такая...

Охотнее всего вспоминает Борис Александрович о старшем брате. Глаза его при этом теплеют – и не мудрено. Дело не в певческой славе Юрия Гуляева. Ведь по возрасту Юрий, можно сказать, годился младшенькому, скорее в отцы, чем в братья. И, конечно же, остался в его памяти как главный защитник и покровитель. Помнит брат счастливое время, когда Юра приезжал в Тюмень и вместе с Борькой в Зареку купаться ездил. На берегу Туры мужик перевоз держал. Юра давал мужику денежку, садил младшего брата в лодку, и они плыли на другой берег. Юра сам садился за весла.

С Юрой у них разница в 18 лет. Когда родился Боря, Юрий в Свердловск уехал учиться. Поступил в медицинский институт. Но ни одной сессии не сдал – увлекся пением. Через два года и сестра Зоя вслед за ним – тоже в медицинский. Она всю жизнь медиком работала в Свердловске. Брат Виктор (он старше Бориса на пять лет – с 1943 года) тоже остался в Свердловске после окончания железнодорожного института. Работал инженером-электронщиком на секретном производстве. Таким образом, все четверо детей в семье Гуляевых получили высшее образование. А это даже в те времена было не просто.

– Самим-то родителям не пришлось выучиться, – поясняет Борис Александрович. – Мама – домохозяйка. Правда, она закончила 10 классов. А с нами-то уж не до учебы стало. Папаня закончил 5 классов, ему дали справку за 5-й класс, чтобы оп дальше больше не учился. Время было такое. Он старший в семье – за ним еще 8 братьев и сестер. А когда своей семьей обзавелся – тут уж вовсе не до университетов. Жили мы в частном доме. Хлопот хватало. Две коровы у нас было. Пасти животину мы с братом ходили. Когда Виктор уехал учиться, я в пятый класс только перешел. Колка дров, уборка снега остались на мне. Да и трудовой стаж начал зарабатывать в восьмом классе. Последнее время отец был начальником отдела кадров в среднеуральском тресте. Меня взяли разнорабочим четвертого разряда – первая запись в моей трудовой книжке. А когда школу заканчивал, мама говорит папане: «Всех выучили – давай и последнего будем учить...» Так я в индустриальном институте оказался и всю жизнь провел здесь, в этих стенах.

– Получается, Борис Александрович, большинство в вашей семье имеют техническую жилку. Старший брат, оперная звезда, стал исключением из правил?

– Юра многое умел, – возражает Гуляев - младший – Купил фотоаппарат «Зоркий-С». На фотоувеличитель денег не хватало, так он сконструировал самодельный, когда домой на каникулы приехал. Привез линзы, а металлический кожух смастерил сам. Электрических паяльников еще не было – Юра громоздкий медный агрегат, напоминающий молоток, нагревал на плитке. Позже в его квартире под мастерскую была отведена отдельная комнатушка. Когда я приезжал к нему в гости, Юра показывал мне свои «сокровища». Какого там только инструмента не было! Даже сварочный аппарат стоял...

Видимо, не суждено Борису Александровичу Гуляеву поменять судьбу. Да и нужно ли? Вот уж и дети идут по стопам. Сын Виктор закончил нефтегазовый университет по специальности «Автомобильное хозяйство». Дочь Наташа стала менеджером. А младшая, Татьяна, учится на геолога.

Супруга Татьяна – сотрудница музея науки и техники Зауралья при ТюмГНГУ. Династия продолжается – такой, видать, он крепкий, «Гуляевский сопромат...»

На вопросы журналиста Л. Ткачука отвечал родной брат Юрия Гуляева – Борис




«НЕ ШУМИТЕ. ЮРИЙ ГУЛЯЕВ ПОЕТ!»

С детства помню эти слова. Мой отец требовал, чтобы мы, дети, притихли, а сам бежал к приемнику или телевизору и с благоговением слушал. Не скажу, чтобы мне, тогда ребенку, нравились арии из опер, по всегда с интересом вглядывалась в экран – все-таки народный артист Советского Союза был двоюродным братом моего отца. Оба стройные, высокие, красивые, к тому же одногодки, они походили друг на друга. Мать Бориса Петровича Соколкова – Таисия Матвеевна была родной сестрой отца Юрия Гуляева.

Довелось встретиться с Юрием Александровичем только один раз. Можно сказать – к сожалению, а можно – к счастью, что все-таки эта встреча состоялась. В самом начале декабря 1981 года он приехал в Тюмень и дал концерт в филармонии. Отец очень хотел, чтобы мы познакомились, а мы с братом просто умирали от страха. Разве это возможно, что мы, обычные смертные, притом провинциалы, встретимся со всемирно известным артистом? Нас провели по служебному входу в гримерную к Юрию Александровичу. Все заготовленные вопросы сразу вылетели из головы. Просто хотелось слушать, смотреть и запомнить его лицо. Конечно, он расспрашивал о нашей семье, но времени на разговор перед концертом было немного, к тому же, в гримерную то и дело заходили люди. Затем отец прошел в зал, а мне разрешили остаться за кулисами на сцене. Юрий Александрович пел русские народные песни, романсы, арии из опер. В ответ аплодисменты, крики браво и бис: Тюмень его обожала. Во время концерта у Юрия Александровича отлетела от пиджака пуговица. В гримерной я пришила ему запасную, а эту до сих пор храню вместе с автографом.






































































Нужны были годы, чтобы я смогла не только оценить его талант и творчество, но и полюбить. Когда слушаю его записи, каждый раз щемит сердце – он слишком рано ушел. Высочайшая техника исполнения и умение петь, вкладывая душу, сегодня большая редкость. Не потому ли у моей двадцатилетней дочери иногда блестят в глазах слезы, когда она, надев наушники, включает плеер с диском, где звучат музыкальные произведения в исполнении Юрия Гуляева.



    Маргарита Шаманенко, в девичестве Соколкова, племянница Юрия Гуляева, 1.06.2006 год




* * *

Одно дело рассказать о том, как пел Юрий Гуляев, и другое – слышать его голос! Даже сейчас, наблюдая за молодежью, я вижу, что они не могут оторваться от экрана, слушая его видеозаписи. Если он пел старинные романсы – он пел их так, как надо петь старинные романсы. Если пел русскую песню, это была именно русская песня, насыщенная русской красотой, русскими красками. Его прабабушка была донской казачкой, и задушевность, красота его пения шла от его корней – теплых, южных. Он шел на сцену, как на исповедь, и перед каждым выступлением волновался. Он считал, что должен быть чист перед искусством и перед зрителем. Не забывайте, восемь лет он болел бронхиальной астмой. И когда я сказала об этом Ирине Архиповой, она не поверила: он всегда улыбался, он не умел стонать!

До консерватории он учился в мединституте. Решение стать певцом далось мучительно. Мать первая написала, чтобы он сам решал свою судьбу: стать певцом или забыть об этом навсегда. Это был суровый, но правильный совет. И он пошел на прослушивание в консерваторию. Многие пришли с папками, в костюмах, шляпах, со стеками – готовые артисты, а он – в лыжном костюме. Помню, когда снимали фильм «Монологи о Юрии Гуляеве», я встречалась с его педагогами. Они очень любили его и называли галчонком: он был высоким, тонким. Его голос отличался необыкновенно красивыми «верхушками». Почему-то считали, что он должен быть тенором и до четвертого курса его так и вели. А на пятом он запел баритоном – тогда ему поставили первую пятерку Будучи студентом, он дружил с Борисом Штоколовым. Чтобы прожить, они давали концерты, собирали аптекарские пузырьки, мыли их ночам и потом сдавали.

Зрелость к нему пришла очень рано. Он был в ответе за мать, отца, братьев, сестру. Всем, чем мог, помогал – он был старший. Особенно нежные и теплые отношения у него сложились с мамой. Они и характерами походили, и душевностью, и может, какой-то скрытностью, в том смысле, что боль свою они прятали. Юрий помогал своим педагогам Иосифу Вигасину и Фриде Образцовской – он считал это своим долгом.

Когда его провожали в последний путь из Большого театра, в Краснодаре цвела сирень. У меня до сих пор стоит перед глазами картина: в автобус вбежал, запыхавшись, парень с большой охапкой краснодарской сирени – с этой сиренью началась и кончилась его жизнь со мной. Никогда не забуду, как приехали ко мне представители донецкого музея. Время было тяжелое – шла перестройка, все было дефицитом. Они хотели прийти с подарком, но ... привезли несколько килограммов сахара. Из Свердловска нам прислали мыло, из Прибалтики приехала поклонница и привезла пододеяльники, простыни, наволочки. Такие вещи, наверное, больше всего запоминаются.

Юрий Гуляев удостоился большой чести – одну из трех малых планет, открытых астрофизиками Крымской обсерватории, назвали его именем (две другие носят имена Солженицына и Святослава Федорова). Несколько лет назад я встретилась в Париже с людьми, которые работали в «Олимпии». Они до сих пор помнят, как он пел. Тогда выступало много артистов из Советского Союза, но главным был Юрий Гуляев из Тюмени.



    Лариса Гуляева, вдова певца, президент Фонда русской классики им. Юрия Гуляева, кандидат философских наук, доцент, член Союза журналистов РФ



_Николай_НЕКРАСОВ,_дирижер,_народный_артист_СССР:_

Звучит баритон – и сразу слышишь, что это Гуляев: голос богатый по тембру, оттенкам, красивый, ласковый ... со своей манерой пения ... многие наши композиторы считали за честь доверять ему первое исполнение своих сочинений. Вспомним хотя бы его исполнение «Русского поля», «На безымянной высоте», «Горячего снега»...



_Александра_ПАХМУТОВА,_композитор,_народная_артистка_СССР:_

...Я никогда не забуду его Папагено в «Волшебной флейте. Это был совершенно моцартовский, солнечный Папагено! Поразителен его Онегин, он был какой-то особенный – не обычный, высокомерный, холодный. В нем царило Ленское начало: этот человек страдал от гибели своих светлых устремлений.

...Вокальный цикл «Созвездие Гагарина» мы написали с Николаем Добронравовым для голоса и личности Гуляева... Вот бывают такие люди, которые олицетворяют обаяние и красоту нации. Мне кажется, такими были Юрий Гагарин и Юрий Гуляев.



_Николай_ДОБРОНРАВОВ,_поэт,_лауреат_Государственной_премии_СССР:_

Нам с Александрой просто посчастливилось с ним работать. Юрий Гуляев был великолепный артист, пел классику, пел русские романсы на прекрасные стихи и я очень прислушивался к его замечаниям, которые он делал, когда мы показывали ему свои песни.

Юрий был мужественным красавцем, русским человеком, он очень любил, чтобы в песне было больше таких звуков, как «Р», просил сделать так, чтобы произведение прозвучало, как хотел сам артист. Одним словом, жить с ним рядом, работать, выступать с ним на сцене было огромной радостью, и самая большая печаль – что он так рано ушел от нас. Это невосполнимая потеря в нашем искусстве.



_Ирина_АРХИПОВА,_народная_артистка_СССР:_

Больно, что нет с нами Юрия Гуляева. Радостно, что он был и будет всегда, потому что его голос неповторим, голос, который нельзя спутать ни с кем. Это было счастье – работать рядом с ним. Потому что он был личностью, а не только певцом.



_Махмуд_ЭСАМБАЕВ,_исполнитель_танцев_народов_мира,_народный_артист_СССР:_

Его не надо было отгадывать ... доброта у него выплескивалась, а улыбка обезоруживала любого. Это был необыкновенной простоты и души человек.



_Оскар_ФЕЛЬЦМАН,_композитор:_

Юрий Гуляев действительно красиво вошел в ХХI век. Песни, романсы, арии из опер в его исполнении, сохранившиеся в многочисленных записях, и сейчас продолжают радовать людей. А вечера памяти и Всероссийские конкурсы молодых оперных певцов, которые по решению областного комитета по культуре принято проводить в Тюмени, будут способствовать сохранению памяти всемирно известного и всемирно признанного – на Родине и за рубежом – народного артиста.



_Валерий_ШЕРСТОВ,_вокалист,_лауреат_международных_конкурсов:_

У Юрия Гуляева было одно качество, которое, как говорил Станиславский, невозможно воспитать, которому нельзя научить. Оно от бога, от матери, дар свыше. Это обаяние. Он вышел на сцену и обаял публику ... навсегда. Помню, прочитал в одной из рецензий на выступление Гуляева в Японии: «Уже по выходу к зрителю стало всем понятно, что это большой настоящий артист, наполненный великой творческой энергией».

Я часто выступал перед ветеранами, в зале 300–500 человек и всегда просят исполнить песню «Как упоительны в России вечера». Думаю, сегодня Юрий обязательно включил бы ее в свой репертуар и спел бы так, как никто не сумел бы спеть. У него пело сердце, каждая клетка, каждый нерв. А еще он чувствовал пульс времени...



_Иосиф_КОБЗОН,_певец,_народный_артист_СССР:_

Настоящий мужик. За неправильное обращение к великой Шульженко Юра ставил на место, не глядя на чины и звания, например, всесильную Фурцеву.



_Виктор_ЕМЕЛЬЯНОВ,_педагог,_певец,_автор_методики_обучения_вокалу:_

Середина 60-х годов XX века. Мы, любители вокального искусства, завсегдатаи Большого и Малого залов Ленинградской филармонии, Мариинского театра, узнаем, что в наш город приезжает какой-то феноменальный баритон из Киева. Конечно же, на концерт попали и восприняли Гуляева как украинца. Ничего удивительного, у них красивые голоса. Ну а тембр у Гуляева просто неповторим! Один старейший педагог Ленинграда сказал тогда нам, студентам, будущим басам и баритонам: «Вот так надо петь. Тогда и вам будут в 30 лет давать высокие звания».

Впечатления наши тогда были потрясающие еще и потому, что Гуляев пел, как говорят, вживую. И еще: есть такие вокальные сочинения, когда произведение и его исполнитель как бы неразделимы, составляют единое целое. Вот как после Шаляпина, я думаю, бесполезно кому-либо петь «Блоху» Мусоргского, так после Гуляева уже никому так не спеть «Знаете, каким он парнем был».



_Александр_ЦИНЬКО,_заслуженный_артист_России,_солист_Тюменской_государственной_филармонии:_

Впервые я услышал Юрия Гуляева в начале 70-х годов. Тогда часто звучала по радио, на телеэкране песня Пахмутовой «Знаете, каким он парнем был!» С профессиональным интересом стал вслушиваться в пение этого артиста, будучи студентом Барнаульского музыкального училища, а в Новосибирской консерватории я стал настоящим фанатом Юрия Александровича. Из публикаций наших «настольных» журналов «Музыкальная жизнь», «Советская музыка» узнал я о таком понятии, как «гуляевский голос». Что это такое? Это – благородный, мягкий тембр, «интеллект» в голосе. Многие поют только мелодию, зачастую не понимая смысла, сути, когда же пел Гуляев, меня всегда «брало за душу», будь то народная песня или оперная ария.



_Людмила_САМСОНОВА,_участница_II_Всероссийского_конкурса_оперных_певцов_им._Ю._Гуляева,_лауреат_«Сибирской_Романсиады»:_

Юрий Александрович мог петь все: и оперные произведения, и романсы, и песни. Он исполнил все лучшие песни XX века. Это была эпоха сложная, трудная, но яркая. Гуляеву удалось выразить в своем творчестве голос эпохи, голос времени. Мы не имеем права его забыть. Он пример всего самого лучшего, что может быть в вокальном искусстве.



_Ольга_ГЛАЗУНОВА,_музыковед,_ведущая_I_и_II_Всероссийских_конкурсов_молодых_оперных_певцов_им._Юрия_Гуляева:_

Юрий Александрович Гуляев... Его уже нет с нами. Но, уверена, люди до сих пор помнят его голос, манеру исполнения, его песни. «Талант истинно народный» – так говорят о Гуляеве. И не только потому, что он прекрасно пел народные песни (многие именно на народном репертуаре «делают» себе имя). По Толстому «талант – это чувство меры». У нашего певца мера была во всем.

Помните «Средь шумного бала» Чайковского в его исполнении? Романс настолько популярный, что трудно не повториться, не «скатиться» к столь частой нарочитости в подаче музыкальной фразы. У Юрия Александровича – строгость, простота и такая задумчивость, словно он о своем вспоминает.

А цикл «Созвездие Гагарина» Пахмутовой? Знаменитый космонавт для Гуляева – «свой» герой, всем знакомое «поехали» – родное для певца настолько, что даже их лица как будто становятся похожими. Русские народные песни «Степь да степь кругом», «Из-за острова на стрежень», старинный романс «Моя душечка» и многое другое в исполнении певца естественно, органично, кажется, именно он, и никто больше, должен был спеть эти произведения.

Недавно я открыла для себя Гуляева – исполнителя романсов Рахманинова. Какая сдержанность, интеллигентность, откуда это в нем? Почему он всегда «убеждает» своим исполнением, в чем секрет его обаяния? Юрий Александрович был популярен необыкновенно, известен всенародно. Сама природа одарила его щедро: сценичный, красивый, голос неповторимого тембра. Все это очень важно для понимания причин известности артиста, но поражает другое – мудрое отношение к своему дару, самоконтроль, строжайшая дисциплина, требовательность к себе и другим и... скромность удивительная (может быть, отсюда оттенок застенчивости в улыбке, он будто стесняется чего-то).

Профессиональные качества Гуляева оценят по достоинству профессионалы, а простой слушатель не будет «выискивать» сильные верхние или крепкие низкие ноты, ему нужно другое – искренность, ведь только тогда по-настоящему «веришь» всегда, в любой роли, будь то Фигаро, Жермон, Алеко, князь Игорь, Граф ди Луна, Онегин. Ему веришь в русском романсе – классическом зрелом и раннем непритязательно «запетом» и популярном, или изысканном, элитарном. Дар, мастерство, труд и мера – неотъемлемые качества этого таланта.



_Александр_ХЛЫНОВ,_гитарист:_

О том, что Юрий Гуляев является тюменцем, я узнал тогда, когда он был уже известен и любим практически всем тогдашним Советским Союзом. Пожалуй, не было на территории нашей бывшей большой страны места, где бы его не слушали. Знаю это не понаслышке, так как в те годы активно занимался спортом и принимал участие в соревнованиях по всей стране от Мурманска до Ташкента.

И сегодня, вспоминая те годы (конец 1960-х– 1970-х), первыми приходят на ум имена Александры Пахмутовой, Николая Добронравова и Юрия Гуляева. В те годы советский зритель не был избалован музыкальными передачами, и я вспоминаю, как мы ждали телевизионный новогодний «Голубой огонек», в котором непременным участником был Юрий Александрович. Его теплый приятный голос был, пожалуй, символом тех лет. До сих пор слушаю с удовольствием записи: «Русское поле», «Пушки молчат дальнобойные», «Знаете, каким он парнем был?» и многие другие песни и по сей день ощущаю магию голоса нашего земляка Гуляева Юрия Александровича.



_Лев_ЛЕЩЕНКО,_народный_артист_России:_

Сегодня Тюменская область – гарант стабильности и дальнейшего развития экономики России. Я горд и счастлив, что причастен к подвигу тех, кто открывал богатство северных недр, а это были в основном молодые ребята из комсомольско-молодежных бригад. Они осваивали просторы Тюменского края. Победили самые сильные и одержимые...

Все это знакомо мне не понаслышке. Приехав сюда однажды с концертом по приглашению Юрия Гуляева, славного уроженца города Тюмени, остаюсь верным другом региона.

Теперь уже не верится, что первые концерты проходили прямо на опушке леса, в поле, на буровой. В день давали по 3–4 концерта, а до благодарного зрителя, живущего в палаточных городках, добирались на вертолетах, а то и по бездорожью на вездеходах. Позже появились Дворцы культуры, спортивные стадионы, не уступающие мировым стандартам.



Завершим эту небольшую главу высказыванием замечательного композитора, народного артиста СССР _Тихона_Николаевича_ХРЕННИКОВА_. «Гуляев – это баритон шаляпинской силы. Он великолепно пел классику и народные песни...»




КОНЦЕРТЫ. КОНКУРСЫ. ФЕСТИВАЛИ. СОБЫТИЯ



ОН ЖДАЛ С ТОБОЙ ВСТРЕЧИ. ТЮМЕНЬ!

В 1986 году Тюмень праздновала 400-летний юбилей. Юрий Александрович был приглашен на это знаменательное событие. Несмотря на то, что певец был болен, он принял приглашение с радостью. Он скучал по родным краям. Встречи с родным городом всегда доставляли ему большое удовольствие. «Хочу в Тюмень», – как-то сказал Юрий своим домашним, а глаза его были полны слез. Но это желание не исполнилось. До 400-летнего юбилея нашего города Юрий Александрович не дожил всего несколько месяцев. Он умер 23 апреля 1986 года. Ушел из жизни замечательный человек и певец. В цветах его могила на Ваганьковском кладбище, а сердце его продолжает звучать в его песнях.

Еще раз услышать неповторимый голос певца посчастливилось нам, мне и моему супругу Борису, на концерте, посвященном памяти знаменитого родственника и земляка, состоявшемся 2 апреля 1989 года в Колонном зале Дома Союзов (прямая трансляция этого концерта состоялась на третьей программе радио). Почтить память Гуляева пришли на этот необычный концерт москвичи и гости столицы, лучшие артисты Москвы и других городов нашей страны: народные артисты СССР Ирина Архипова, Мария Биешу, Артур Эйзен, Леонид Сметанников, Иосиф Кобзон, лауреат Всесоюзного и Международных конкурсов, будущая оперная звезда Дмитрий Хворостовский. Были здесь и киевский поэт, лауреат премии Ленинского комсомола Украины им. Островского Юрий Рыбчинский, с которым долгие годы дружил Юрий Александрович, поэт Николай Добронравов, композитор Александра Пахмутова. Певцы исполнили народные песни и романсы, арии из опер, которые любил петь Юрий. Были исполнены также песни, музыку к которым написал сам Юрий.

Дипломант Всесоюзного радиоконкурса «Новые имена-88 г. Киева» Павел Зибров спел «Киев мiй» на украинском языке, песню, с которой и поныне начинаются передачи Киевского радиовещания. И звучит она в исполнении Ю. Гуляева. Какая это прекрасная память о нашем земляке в Киеве!

Много теплых слов о Юрии Александровиче было сказано в этот вечер артистами. Но вот отгремели аплодисменты, артисты ушли со сцены, наступила тишина. Раздались первые звуки баяна, и зазвучал изумительной красоты бархатный баритон певца, которого уже три года не было с нами. Зал встал. Публика впервые услышала запись песни «Хороша была Танюша» на стихи Есенина, муз. Гуляева. Затем прозвучали записи еще двух песен: «Желаю Вам» на стихи Р. Рождественского, «Дорогая, сядем рядом» на стихи С. Есенина, которую Юрий посвятил своей маме. Сколько струн в этом чарующем голосе, какое величайшее наслаждение его слушать!

Концерт памяти Юрия Гуляева в Москве произвел на нас неизгладимое впечатление.



    Татьяна Гуляева




ВОСПОМИНАНИЙ МАЛЕНЬКИЙ ОРКЕСТРИК


К 60-ЛЕТИЮ ЮРИЯ ГУЛЯЕВА

...Он не дожил до своего шестидесятилетия каких-то три-четыре года, покинув этот мир в расцвете яркого таланта, когда о нем знали все или почти все, любили его прекрасные, задушевные песни, радовались каждой новой встрече с ним. Он ушел от нас, и нам показалось, что судьба, одарив его славой и обожанием поклонников, все-таки поступила с ним несправедливо. Потому что недопел, потому что жизнь его была и частичкой нашей жизни.

Эти строчки – о Юрии Гуляеве, нашем земляке. 9 августа 1990 года ему бы исполнилось 60. И хотя сегодня мы почти отвыкли от торжеств, в Тюмени все же нашлись люди, сумевшие недавним ноябрьским вечером организовать в концертном зале областной филармонии встречу, посвященную памяти выдающегося певца, народного артиста Союза, лауреата Госпремии, встречу – воспоминание о человеке редкой доброты.

В фойе на стенах развешаны афиши разных лет, извещающие публику о времени настоящего триумфа артиста. Здесь же множество восторженных газетных и журнальных публикаций о выступлениях Юрия Александровича, программки спектаклей с автографами Гуляева. А в центре зала на экране телемонитора воспроизводится видеозапись концертов певца. Звучит его голос, живут его песни...






















Одна из них «Знаете, каким он парнем был» – о тезке певца – Юрин Гагарине. Но так получилось, что теперь мы связываем ее и с именем первого исполнителя. А действительно, знаем ли мы, каким был наш земляк? Да, тюменцы любили Юрия Гуляева, устраивали ему теплые встречи, многие до сих пор чтят память о нем. Примером тому – переполненный зал филармонии и в этот вечер. Но все же не покидает грустное чувство, что на родине певца еще не в полной мере воздали должное ему – великому служителю Искусства.

Так случилось, что несколькими днями раньше в Москве в Большом театре, где в последние годы работал Юрий Гуляев, прошла опера «Иоланта» – спектакль, который тоже был посвящен 60-летию певца. Заглавную роль исполняла Заслуженная артистка РСФСР _Лидия_Ковалева_. А неделю спустя уже на встрече с тюменцами она скажет: «Мне выпало большое счастье – я пела в Большом театре и тогда, когда там пел Юрий. И цветы, подаренные сегодня мне, хочу положить сейчас к его ногам».

Над сценой был большой портрет Гуляева. К нему несли цветы и другие участники концерта. Они говорили о своем друге и коллеге сердечные слова.

_Авенир_Проскуряков_, заслуженный работник культуры РСФСР, бывший художественный руководитель Тюменской областной филармонии:

– Еще в студенческие годы Юрий Гуляев поражал своей музыкальностью и страстью к пению. И когда он стал оперным певцом, я подумал: неужели не проявится еще одно его дарование – концертного исполнителя? К счастью, этого не произошло. Певец умело сочетал все годы работу в опере с концертной деятельностью. Умение петь иной раз «процентами» голоса, а не всем «капиталом» являлось большим достоинством вокалиста. Вместе с тем, когда произведение требовало эмоционального накала, певец выдавал все, чем одарила его природа. «Желаю Вам», «Воспоминания о полковом оркестре», «Созвездие Гагарина»... Мы помним это, помним. Помним Юру и в те молодые годы, когда с неразлучным баяном он приезжал и пел для всех нас. И если такие вечера повторятся, мы всегда будем откликаться, будем приезжать на гуляевские встречи.

_Николай_Голышев_, солист Свердловского оперного театра, профессор Уральской консерватории, народный артист РСФСР:

– В эту эпоху, в которую мы служим искусству, прекраснее и проникновеннее, чем Юра, не пел никто. Истинная широта, безмерное обаяние таланта, невозможно не любить его. Юра был человек мягкий по натуре, очень русский такой. И вот сейчас я смотрю на его портрет, невольно нахожу сходство его с Сергеем Есениным. Вы приглядитесь к улыбке Юры, всмотритесь, насколько он был добрым, открытым.

_Анатолий_Бобыкин_, солист Большого театра, лауреат международного конкурса:

– Я очень многому научился у Юрия Гуляева – и мастерству, и вокалу, и даже обаянию. В лице его я никогда не видел ни зла, ни зависти. И это светлое его состояние передавалось другим. Я ему благодарен за эту доброту.

_Татьяна_Гуляева_, родственница певца, один из инициаторов вечера-встречи:

– Слушая сегодняшних исполнителей, я невольно переносилась в те годы, когда на этой же сцене пел Юрий Гуляев. Уверена, вы не забыли его замечательные выступления. Бывая на тех концертах, я всегда сидела рядом с мамой Юрия – Верой Федоровной. Это удивительная женщина, ей сын посвятил песню «Дорогая, сядем рядом».

Заканчивался этот скромный по нынешним масштабам вечер-встреча друзей, тех, кто способен ценить настоящее искусство, естественно, музыкой. На одной сцене с большими мастерами из Москвы и Свердловска выступали солисты Тюменской филармонии Александр Цинько и Николай Думцев, эстрадно-симфонический оркестр училища искусств под управлением Евсея Шапиро. Это было светлое общение людей, близких по духу, почтивших память дорогого всем нам человека и артиста. Собрались вместе те, кто верит в возможность продолжения таких встреч.

– У нас есть мысль в дальнейшем организовать фестиваль имени Юрия Гуляева, – сказал тогда художественный руководитель Тюменской филармонии _Михаил_Бирман_ (ныне он возглавляет филармонию). – Пусть это будет праздник вокалистов, музыкантов из разных городов страны. И надеюсь, у нас найдутся в Тюмени меценаты, которые окажут помощь. Это нужно всем, не только музыкальному обществу, взявшему на себя сегодня главную ношу в проведении вечера.

...Средства от проведения благотворительного вечера будут направлены на создание памятника Юрию Гуляева в Москве. И пусть сегодня такая акция не покажется ненужной, несовременной. Придет день, и Тюмень просто по-человечески отблагодарит Артиста. То прекрасное, что он отдал людям, не забудется.



    Тодор Воинский, «Тюменская правда», 25 ноября 1990 года




«С ЛЮБОВЬЮ, ЗЕМЛЯКАМ»


(ИСПОЛНИЛОСЬ ДЕСЯТЬ ЛЕТ КОНЦЕРТНОМУ ЗАЛУ ИМЕНИ ЮРИЯ ГУЛЯЕВА)

Это произошло в октябре 1993 года. В комитет по культуре администрации области обратились два неравнодушных человека: тогдашние председатель городского комитета по культуре А. А. Шишкин и управляющий делами городской администрации В. Ф. Медведев. Они были одержимы благородной идеей – организовать и провести 1 Всероссийский конкурс оперных певцов имени Юрия Гуляева.

Первым режиссером этого интересного творческого начинания стал заместитель председателя комитета по культуре администрации Тюменской области Владимир Михайлович Волчек. 11 ноября 1993 года принято совместное решение – до открытия конкурса назвать концертный зал Тюменской государственной филармонии именем Юрия Гуляева, нашего земляка.

Но на первом конкурсе (ноябрь 1993 года) тюменские вокалисты не стали победителями. Зато через 4 года, на втором конкурсном состязании, состоявшемся в апреле 1997-го, обладателями призовых мест стали выпускники Тюменского училища искусств.

Первую премию завоевала Людмила Кафтайкина. Победа на втором Всероссийском открыла ей дорогу в большое искусство: студентка 5-го курса Астраханской консерватории получила приглашение в Московский театр «Новая опера». Совсем недавно мы увидели ее на сцене концертного зала имени Юрия Гуляева в главной роли спектакля «Травиата». Пела Людмила потрясающе.

Обаятельная, миловидная Ирина Матаева (2-я премия) начинала свой творческий путь на дирижерско-хоровом отделении Тюменского училища искусств. Параллельно она занималась вокалом в классе преподавателя Т.Н. Дьяковой. Призером второго Всероссийского И. Мотаева стала, будучи студенткой 4-го курса Санкт-Петербургской консерватории. Тюменцы гордятся тем, что Ирина поет на сцене прославленного Мариинского театра, с успехом выступает на престижных сценах Европы и Америки.

Ирина Бибеева с детства производила впечатление на окружающих «взрослым» глубоким голосом необычного тембра (драматическое сопрано). На конкурсе она поделила вторую премию с И. Матаевой. Ныне И. Бибеева профессор кафедры хорового дирижирования Тюменского государственного института искусств и культуры. Ее имя известно и за рубежом. Ирина Николаевна стала лауреатом двух международных конкурсов в Италии, гастролировала в США (1997, 1999 годы).

Нельзя не сказать о баритоне Андрее Вылегжанине, тоже тюменце, обладателе 1-й премии на 2-м Всероссийском конкурсе. Он сейчас поет на сцене Московского государственного театра «Геликон опера».

Имена этих прекрасных певцов вошли в творческий проект Юлии Коваленко «С любовью к землякам... Век XX». Тюменский классический вокал в лицах». Презентация этого проекта состоялась в 2000 году в Тюменском театре драмы и комедии.

Без сомнения, Юрий Александрович Гуляев порадовался бы успехам своих земляков. На обоих конкурсах обязательным было исполнение песен Ю. Гуляева. А песни эти в основном очень лирические, проникновенные, часто с «грустинкой». Самая известная и любимая «Желаю Вам». Звучали и такие вокальные сочинения, как «Трава-Мурава», «Хороша была Танюша», «Над окошком месяц» и многие другие. Конечно же, эти песни будут звучать снова и снова на следующих Всероссийских конкурсах молодых певцов имени Юрия Гуляева. Об этом мечтают родственники Юрия Александровича, многие из которых живут в Тюмени, почитатели его таланта и просто любители музыки.

Исполняется 10 лет концертному залу имени Юрия Гуляева. К этой дате тюменский скульптор Николай Распопов сделал замечательный подарок филармонии и горожанам – мраморный бюст певца.



    Татьяна Гуляева, Наталья Герасименко, преподаватель педагогического колледжа, дипломант конкурса «Сибирская Романсиада», «Тюменская правда», 9 августа 2003 года




СЕРДЦЕ ЗВУЧАЛО ВО ВЕСЬ ГОЛОС

В Тюмени есть много мест, связанных с именем Юрия Александровича Гуляева. Это и школа № 25, где он закончил десять классов, музыкальная школа № 1, и заводы АТЭ и пластмасс, где начиналась его трудовая деятельность.

Живет в нашем городе и брат певца Борис Александрович Гуляев, который бережно хранит память о Юрии. В его семье две девочки: младшая, Таня, и старшая, Наташа. Обе они – ученицы 25-й школы. Наташа учится в физико-математическом десятом классе. Таня к тому же постигает азы музыки в школе № 1, где начинал учиться ее дядя...

На днях Наташа Гуляева приветствовала почетного гостя 1-го Всероссийского конкурса оперных певцов им. Ю. Гуляева народного артиста СССР, лауреата Государственных премий Бориса Штоколова. А проходил этот концерт все в той же школе № 25. В актовом зале, где состоялась встреча, была развернута и выставка о жизни и творчестве нашего именитого земляка. Живые цветы украшали портрет юного Юрия Гуляева...

Директор школы Л. Перминова, приветствуя Бориса Штоколова, подчеркнула, что выступление санкт-петербургских гостей (вместе с певцом были концертмейстер В. Когут и гитарист Г. Коробьев) особенно приятно слушать на самодеятельной сцене, где когда-то начинал петь Юрий Гуляев. Большое искусство вновь возвратилось в стены школы и доставило всем незабываемую встречу с миром прекрасного. После концерта Наташа Гуляева преподнесла Б. Штоколову букет роз и выразила пожелание всех присутствующих продолжать такие встречи и дальше. Певец же на это посвятил племяннице своего друга Ю. Гуляева итальянскую песню «О, мое солнце», которую он исполнил под несмолкающие аплодисменты зала.

Концерт гостей из Санкт-Петербурга стал встречей со старинным русским романсом, народной песней и незабываемыми мелодиями. Борис Тимофеевич подарил нам бесценные минуты общения с подлинным искусством. Доказано временем – русский романс богат высокими чувствами, он предельно искренний, сердечный. Все это испытывали и мы, когда слышали романсы на стихи Пушкина, Лермонтова, Баратынского, Тютчева, Тургенева... В широком диапазоне баса Штоколова каждый находит очень теплый, лирический, исповедальный тон. В нем и благородство, и возвышенность, и душевная открытость.

В многообразном репертуаре нашлось и место романсу «Гори, гори, моя звезда», посвященному Ю. Гуляеву, который когда-то они, бывшие сокурсники, пели вместе сотни раз...

Свободно, с настоящим русским размахом, актерским талантом исполнил певец «Вдоль по Питерской». Слушатели этой песни испытывали минуты наслаждения, чувствуя, что пение и сценическая игра сливались воедино.

Успеху исполнения способствовали концертмейстер В. Когут и гитарист Г. Коробьев. Последний виртуозно исполнил на испанской шестиструнке мелодии композиторов Анидо, Гомеса и Алана.

После концерта мы встретились с певцом... Я попросил Бориса Тимофеевича вспомнить наиболее яркие эпизоды его дружбы с Юрием Александровичем. Вот что он сказал:

Я всегда помню нашу послевоенную молодость, когда мы с Юрой, тогдашние студенты Уральской консерватории, жили вместе в одной комнате общежития на углу улиц Малышева и Вайнера. Даже наши кровати стояли там рядом. Юра тогда ушел из мединститута, чтобы стать певцом, чувствуя, что не может жить без пения. Я же вернулся в родной Свердловск после войны и службы на Балтийском флоте. Надо сказать, что 15-летним мальчишкой я удрал от родителей и поступил в школу юнг на Соловецких островах. Вернувшись домой, поступил в авиашколу и пел в художественной самодеятельности. На одном из концертов присутствовал маршал Жуков, бывший в то время командующим Уральским военным округом. После моего выступления Георгий Константинович подозвал меня и сказал: «Таких летчиков у нас много. А вам надо петь». Так я попал в Уральскую консерваторию.

Жили мы, студенты, очень бедно. Подрабатывали выступлениями в небольших организациях, столовых. Юра брал с собой баян. Зарабатывали по 5–10 рублей, ну и накормят иногда. Помню, как мы с Юрой купили для меня лыжный костюм и лыжные ботинки, в которых я ходил и зимой и летом.

Много лет мы дружили с Юрой, тысячи раз выступали с ним на одной сцене. Я считаю Ю. Гуляева великим певцом России. Он, как Сергей Есенин, – достояние народное. И это надо помнить всегда...

Дал свой сольный концерт Борис Тимофеевич Штоколов и работникам легендарного завода АГЭ.



    Владимир Мефодьев, «Тюменская правда», 17 ноября 1993 года




«ЗНАЕМ, ПОМНИМ, ЛЮБИМ...»


ПОДВОДИМ ИТОГИ ВИКТОРИНЫ «ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО ЮРИЯ ГУЛЯЕВА»

Объявляя викторину «Жизнь и творчество Юрия Гуляева» (четверговый выпуск № 208 от 4 ноября), честно сказать, не надеялись, что получим столько откликов. Ну, думали, отзовутся городские жители старшего поколения, которые, возможно, знали лично нашего великого земляка или застали времена расцвета его творчества.

Писем пришло на удивление много, в том числе и из сельской местности, и от совсем юных наших читателей. Кто-то не смог ответить абсолютно верно на все предложенные десять вопросов, но какие это теплые письма!

Получили мы две основательные, добротно оформленные работы – с вырезками, фотографиями, воспоминаниями о Гуляеве – человеке и актере.

Их бы стоило публиковать отдельно, если бы позволяла газетная площадь. Спасибо огромное людям, приславшие эти работы: тюменцам Вере Николаевне Кубочкиной и Леониду Петровичу Боберу.

«Со дня на день могу оказаться в больнице, потому тороплюсь отправить свои ответы с «оказией», – пишет Вера Николаевна Кубочкина. У нас, сверстников Юрия, столько воспоминаний о нем! Уж извините, ответы мои не получились односложными, не смогла обойтись без комментариев и эмоций». Из комментариев Веры Николаевны мы узнали, что первую учительницу Гуляева в четвертой школе Тюмени звали Антонина Евграфовна. В этой школе познакомился будущий певец с одноклассником, ставшим ему другом на 50 лет – с Александром Николаевичем Дмитриевым. Сохранились и фотографии, запечатлевшие «Шуру и Юру». Потом была школа № 25, где развернулся талант Юрия Александровича.

«Прошло много десятилетий с тех пор, но и сейчас, услышав его голос, восклицаем – Юрка поет!».

Энциклопедические знания в который раз продемонстрировал постоянный участник наших конкурсов и викторин Леонид Петрович Бобер. Не удержался Леонид Петрович, чтоб не упрекнуть в неточности нашего брата-журналиста: «Некоторые СМИ в прошлые годы отмечали день рождения Гуляева 9 сентября, такая дата есть и в ряде энциклопедических изданий. Это, неверно. Гуляев родился 9 августа, о чем свидетельствует отметка № 1319 от 11 августа 1930 года в книге «Записи актов».

Не могу не процитировать строки из коллективного письма, которое мы получили из Сорокинского района: «Пишут вам ребята из клуба «Парус», что работает на протяжении 16 лет при Сорокинской районной библиотеке. В клубе мы занимаемся краеведением, проводим свои викторины, вечера, экскурсии. Вот решили принять участие в вашей викторине о творчестве Юрия Гуляева, чтобы доказать, что нашего великого земляка помнят и любят не только наши бабушки, мамы, но и мы, хотя родились уже после его смерти. Жалко, что в библиотеке есть лишь газетно-журнальный материал о жизни и творчестве Юрия Александровича, который бережно хранится вместе с коллекцией грамзаписей. Нет даже маленькой брошюрки или видеозаписи с выступлением нашего земляка. Очень хотелось бы посмотреть, каким он был. Если у вас есть такая запись, пожалуйста, помогите нам ее получить». Попробуем помочь.

Еще одно коллективное письмо от группы читателей Падунской сельской библиотеки (ничего удивительного, библиотека в селах – чуть ли не единственный очаг культуры!) Цитирую: «Не знаем, существуют ли вообще книги о Юрии Гуляеве, но в нашей библиотеке нет ни одной. Для ответов на вопросы викторины мы пользовались статьями, напечатанными в разное время в областных газетах. На шестой и девятый вопросы ответов не нашли... Надеемся, что на остальные ответили правильно».




ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ВИКТОРИНЫ:

1. Юрий Гуляев родился в Тюмени 9 августа 1930 года.

2. Учился певец в городской школе № 25.

3. Подростком Гуляев работал, аккомпанировал на баяне хору Тюменского завода пластмасс и АТЭ.

4. «Визитной карточкой» Гуляева по праву считается песня на стихи Роберта Рождественского «Желаю Вам».

5. Выступал певец на многих оперных сценах страны и мира, работал же в четырех оперных театрах Советского Союза: Свердловском, Донецком, Киевском и в Большом Академическом.

6. Самой популярной песней, написанной Арно Бабаджаняном, стала «Голубая тайга», которую исполнял Юрий Гуляев.

7. В творческом содружестве Гуляева-композитора и поэта Роберта Рождественского родились такие замечательные песни как «Воспоминания о полковом оркестре», «Желаю Вам», «Посвящение».

8. На снимке, опубликованном в газете, артист изображен в роли Евгения Онегина из одноименной оперы Чайковского.

9. Любимая сценическая роль певца – Фигаро из «Севильского цирюльника».

10. 1959 год принес Гуляеву мировую славу: на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Вене он исполнял каватину Фигаро и русскую народную песню «Из-за острова на стрежень». Награда – золотая медаль фестиваля.




ПОБЕДИТЕЛИ ВИКТОРИНЫ «ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО ЮРИЯ ГУЛЯЕВА»

Правильно, полно и интересно на вопросы викторины ответили:

Е. А. Заложук (с. Новоберезовка, Аромашевский район);

Л. П. Бобер (г. Тюмень);

И. Боброва (г. Тюмень);

Ребята из клуба «Парус» (с. Сорокино, Сорокинский район);

3. В. Солдатова (г. Тюмень);

Н. В. Воронцова (с. Горьковка);

Н. К. Зандина (г. Тюмень);

Н. Тарасов (г. Тюмень);

Н. А. Михеева (с. Успенка, Тюменский район);

Л. Н. Кузнецова (г. Тюмень);

Л. Е. Патрахина (с. Вагай, Омутинский район);

В. Н. Кубочкина (г. Тюмень);

И. Г. Шаршина (г.Тюмень).

Поздравляем от души и благодарим за участие в викторине всех, кто откликнулся.



    Светлана Павлова, «Тюменская область сегодня», 16 декабря 2004 года




В КАДРЕ И ЗА КАДРОМ


(ИЗ АРХИВА МУЗЫКАЛЬНОЙ РЕДАКЦИИ ТЮМЕНСКОЙ СТУДИИ ТЕЛЕВИДЕНИЯ, ТЮМЕНЬ, 1964–1965 ГГ.)

Тюменское телевидение на всех этапах жизни с завидным постоянством обращалось к личности своего знаменитого земляка. Ни один приезд Юрия Александровича в родной город не оставался не замеченным радио и телевидением. На интервью певец откликался всегда с большой доброжелательностью, однажды приехал на «живой» эфир с высокой температурой, простуженный. Диктор Геральда Мегеря за час до передачи заварила чай с сибирскими травками и буквально на глазах дежурившей в тот вечер смены Юрий Александрович, что называется «излечился с прикосновением волшебной палочки»: перед телекамерами предстал светлый, улыбающийся, готовый петь и петь, открытый землякам, охотно отвечающий на все вопросы. Телефон в тот час не умолкал ни на секунду. Все романсы он исполнял в фортепианном сопровождении и всего лишь два произведения позволил себе исполнить под фонограмму и только лишь потому, что было много заявок на эти песни, а они были записаны только в оркестровом аккомпанементе.

Сразу же вспоминается другой случай. Несколько раз в нашей студии и тоже в «живом» эфире выступал другой народный артист СССР. Но он перед началом передачи раскрывал свой солидный по размерам чемодан, извлекал оттуда штук 80– 100 видеокассет и тут же формировал программу. Никакого общения, 45 минут эфира – исключительно «фанерное» пение. Это для него было в порядке вещей, другого стиля общения с телезрителями певец просто не мыслил.

Ну, а одной из первых передач, вышедших в эфир, была передача под названием «Редкие музыкальные записи». Вышла в эфир 26 июня 1964 года (!) Ее автор – удивительный человек, художник, коллекционер старых пластинок, увлеченный музыкой, оперным искусством Николай Александрович Сеченов. Старые тюменцы и сегодня вспоминают его с большой теплотой, восхищением. Действительно, он в полной мере воплотил в себе самые благородные черты и помыслы старого русского интеллигента.

В передаче Николай Александрович рассказал о выдающихся оперных певцах-тюменцах, пластинки которых хранились в его коллекции. Необычайно красивым голосом обладал выступавший на сцене Московской частной оперы Зимина тюменец С. Г. Бахмутов. До нас дошло мало сведений об этом певце, в его исполнении тюменцы услышали в этой передаче русскую народную песню «Не гулял с кистенем» в сопровождении хора Касаткина.

Судьба Бахмутова была трагична, хотя и характерна для многих артистов старой России. Слава и популярность создала вокруг него нездоровую атмосферу богемы. Московские купцы, больше любители баса, постоянно приглашали Бахмутова на вечеринки в рестораны. Певец оказался слабым человеком, пристрастился к выпивке, стал быстро терять голос, умер в полной неизвестности.

А вот судьба солиста Петербургского Мариинского театра Андрея Марковича Лабинского более счастливая. Он пел много и долго. Часто бывал в родном городе, где имел преданных почитателей. В коллекции Николая Александровича Сеченова имелась лишь одна пластинка Бахмутова и более тридцати – Лабинского. Закончил Н. А. Сеченов свою передачу о наших талантливых земляках обращением к творчеству тогда 34-летнего Юрия Гуляева. В ту пору автору удалось приобрести всего лишь одну пластинку, он показал ее в кадре, с трепетом поставил на проигрыватель и зазвучала «Каватина Алеко» из одноименной оперы Рахманинова.

Завершил свою встречу со зрителями старый тюменец такими словами: «Мы от души пожелаем нашему знаменитому земляку больших успехов! Мне хочется передать привет родителям Юры, они живут в Тюмени и, конечно, слушают нас сегодня».

Сценарий Николай Александрович подарил семье Ю. Гуляева.

Через год вышла передача о Юрии Гуляеве, подготовленная замечательным тюменским музыковедом, преподавателем училища искусств Мариной Казяевой. Вот фрагмент ее сценария:



Сценарий: с/к

Титр: «Ваши любимые исполнители»



В эфире звучит голос Ю. Гуляева – один куплет песни М. Блантера «Северо-Западный фронт» /без припевки/



Ведущая: _Вы_слышали_голос?_Знаком_вам_его_тембр?_Вероятно,_знаком._Это_поет_наш_земляк,_народный_артист_Украинской_ССР_Юрий_Гуляев._Поет_задушевно,_тепло._



В кадре обложка журнала «Украина» портретом Ю. Гуляева



_И_оттого_ли,_что_Юрий_сибиряк,_или_оттого,_что_он_необыкновенно_музыкален,_композитор_Арно_Бабаджанян_нашел_в_нем_достойного_исполнителя_своей_песни_«Голубая_тайга»_



«Голубой огонек». Ю. Гуляев исполняет песни «День победы» «Голубая тайга»



Ведущая: _Есть_в_Тюмени_дом,_обыкновенный_дом,_каких_много_в_нашем_городе._В_этом_доме_прошло_детство_Юрия,_отсюда_пошел_он_по_трудной_дороге_в_большое_искусство._



Фото – дом Гуляевых.



_Музыкальность,_любовь_к_песне,_свой_вокальный_дар_Юрий_получил_от_своих_родителей_Веры_Федоровны_и_Александра_Матвеевича._У_Веры_Федоровны_хороший_голос_и_слух,_она_любит_петь_русские_и_украинские_песни,_а_аккомпанирует_ей_на_русской_гармонике_Александр_Матвеевич._



В кадр входят родители Ю. Гуляева



Вера Федоровна и Александр Матвеевич в студии...




ЗНАЕТЕ, КАКИМ ОН ПАРНЕМ БЫЛ!

Так называлась музыкальная передача о творчестве певца и композитора Юрия Гуляева к 70-летию со дня его рождения с участием друзей и одноклассников. Подготовил ее журналист Андрей Леошков. Она прозвучала в эфире радио «Регион-Тюмень» 30 октября 2000 года.

Было получено много добрых отзывов о передаче от радиослушателей.

Вот фрагмент радиопередачи:

«Частым гостем и автором сюжетов в музыкальных программах художественной студии стала вдова Юрия Александровича – Лариса Михайловна. Человек большой энергии и изумительный рассказчик, очаровательная и неутомимая женщина. Она занята сбором и подготовкой публикаций, воспоминаний о своем муже, изданием музыкальной антологии на компакт-дисках. Настоящую книгу о Ю. Гуляеве нам предстоит еще прочитать. А разговор о Юрии Александровиче мы начали с песни « Усталая подлодка».

_–_Лариса_Михайловна,_у_многих,_особенно_у_тех,_кто_служил_на_флоте,_имя_Юрия_Гуляева_часто_ассоциируется_с_этой_песней..._

– Да, я вспоминаю 1975-й год, когда моряки-черноморцы опустили на дно Черного моря капсулу с песней А. Н. Пахмутовой «Усталая подлодка» и с пожеланием, чтобы ее подняли наши потомки. И эта песня стала как бы посланием в XXI век.

Моряки – люди мужественной профессии. Они себя должны уверенно чувствовать всегда. Наверное, песня западает в душу потому, что исполнена в таком прочувственном настроении... Мы включили ее в диск, посвященный Дню Победы. Эту песню любит и молодежь. Я помню, была передача на радио «Эхо Москвы» в 12 часов ночи, в открытом эфире беседовали с аудиторией. И первое, что молодежь запросила, – песню «Усталая подлодка»».

_–_Да._Это_дорого_и_ценно,_когда_песня_доходит_до_сердца..._И,_очевидно,_не_случайно_такое_большое_место_в_творчестве_Юрия_Александровича_занимают_романсы?_

– Почему, собственно говоря, музыкальную антологию, куда вошли все жанры вокального искусства, мы начали с русского романса? Это была история маленького мальчика. Старинные романсы звучали в каждом доме, и в послереволюционные, и в 30-е годы. Было созвездие наших великолепных певцов: Лещенко, Вертинский, Юрьева, Ляля Черная и Церетели. Эти пластинки были в доме Гуляевых. Он слушал, заучивал. Его даже называли «энциклопедией русского романса.

Я вспоминаю, мы были в Минске на фестивале искусств, собрались все звезды. У нас в номере сидели гости – великолепный киноактер Алексей Баталов и его жена Гетана. Юрий Александрович под гитару пел старинные романсы. Мы всю ночь просидели, и не было момента, когда б старинный романс оборвался. Один романс следовал за другим. Но ему, как оперному певцу, ставили в упрек: «Как это, фрачный певец, певец элиты, поет романсы?» Это тогда. А сейчас романс запели все. Романс должен совпадать с душой. Сила искусства в доверительности, сокровенности, чтобы зритель почувствовал, что это адресовано лично ему. Ю. Гуляеву это удавалось, его песни воспринимались как личное обращение: он поет обо мне... Это самое главное в искусстве.

_–_Что_Юрий_Александрович_больше_всего_любил_петь?_

– А вы знаете, все зависело от настроения.

_–_Он_был_человеком_настроения?_

– Нет, он не был человеком настроения. Просто у каждого бывают такие минуты, когда на душе очень больно или еще что-то. Тогда он брал в руки баян... Я могла только чувствовать. Он никогда не раскрывался, никогда не говорил, что ему обидно, или он переживает. Самое ведь тяжелое – в себе все носить. От этого люди раньше уходят из жизни. Не случайно были дуэли – это был как эмоциональный выплеск. А для него спасением был баян. Это была живая душа, его собеседник. Он мог сидеть часами. Сливался с инструментом и играл, играл... Он прекрасно владел и фортепиано. Настоящий мастер. Мне сегодня безумно жалко, что не был записан, да и не мог быть записан концерт, который он устроил однажды в нашем доме. Стоял потрясающий солнечный день в Краснодаре, утопающем в зелени. Были открыты окна. Он пел «Хризантемы», «Когда умирает любовь» – французский романс, русские песни: «Бывали дни веселые», «Степь да степь кругом». А знаете, как он пел «Шумел камыш»!..



    Андрей Леошков, «Тюменский эфир», 18–24 декабря, 2000 года




ФЕСТИВАЛЬ «ОСЕННЯЯ РАПСОДИЯ», ПОСВЯЩЕННЫЙ 75-ЛЕТИЮ Ю. ГУЛЯЕВА

«Человечество все же богато лишь порукой добра круговой» – эти поэтические строки можно взять эпиграфом к празднику с романтическим названием «Осенняя рапсодия».

До его начала горожане смогли увидеть многообещающую афишу с информацией о фестивале, посвященном памяти нашего талантливого земляка, певца, композитора, почетного гражданина Тюмени, лауреата Государственной премии Юрия Гуляева. Примечательный факт: Гуляев – единственный тюменец, обладатель звания народного артиста Советского Союза.

75-летие Юрия Гуляева музыкальная общественность Москвы отметила в Центральном концертном зале имени Чайковского. На этой сцене наш знаменитый земляк не один раз пережил мгновения триумфа, а его слушатели – минуты восторга и преклонения перед истинным талантом. На канале ТВЦ прошел часовой фильм о творчестве певца. Много почитателей Гуляева собрала интересная выставка «Желаю вам...» в областном краеведческом музее.

Афиши, программы, рецензии на оперные спектакли и концерты, голос артиста, звучащий в тишине музейных залов, взволнованные воспоминания всех, кому посчастливилось побывать на его концертах, – все это, органично соединившись, будто вернуло 60 –80-е годы XX века, когда Гуляев был кумиром «большой и нерушимой страны». Его дарование, магия неповторимого тембра, едва уловимый сибирский говор, самобытность сценического поведения, преданность музыке и сегодня остаются тайной творческой личности.

Бесспорно, Юрий Гуляев входит в когорту выдающихся певцов современности, и время не стерло память о нем. В этом еще разубедил фестиваль «Осенняя рапсодия».

Задумал праздник Заслуженный работник культуры России Владимир Волчек. Его поддержал городской комитет по культуре. Фестиваль проходил в Тюменском театре кукол и ОДНК «Строитель». Программа была выстроена как «музыкальная повесть о певце»: детство, юность, творческая высота...

Начался праздник с выступления юных музыкантов. Дети не просто исполняли классические сочинения, а вместе с ведущими и зрителями будто перенеслись в детство Юрия Гуляева, познакомились с его большой дружной семьей, где все любили петь. На первом концерте зрители услышали лучших учащихся музыкальных школ города, детские хоровые коллективы, победителей городских и областных смотров.

Песни в исполнении Юрия Гуляева органично вплетались в букет детских голосов. В выступлении муниципального ансамбля «Озорные наигрыши», руководит которым Сергей Трифонов, гармонично соединились мастерство зрелости и фантазия, темперамент молодости. Он умеет удивить, преподнести сюрприз и создать в зале непередаваемую ауру зажигательной энергии.

Маленькое отступление: в дни фестиваля наш город посетила Ее Величество Примадонна. Да, все, что диктуют законы шоу-бизнеса, присутствовало на сцене: современная аппаратура, вооруженный компьютерной техникой звукорежиссер, подпевка величиной с хор, загипнотизированный зал и много пения-ора, от которого потом долго гудело в голове. И ведь народ рвется, платит большие деньги (ветерану и двух пенсий не хватит на один билет), а наши народные родники, не знающие о существовании «фанеры», поют, радуя немногочисленных слушателей, не требуя званий и почестей. Скажете, сравнение нелепое, да ничего подобного, побывайте, например, на концертах исполнителей романса. Послушайте солистов, участвовавших в фестивале «Осенняя рапсодия», и это сравнение не покажется вам таким уж невероятным.

В наше время, когда роль музыкального искусства в жизни общества, и в особенности его воздействие на подрастающее поколение снижается, такие ансамбли, как «Озорные наигрыши», народные оркестры, академический хор, получив возможность активно гастролировать на севере области, в южных районах, могут поднять престиж классической музыки, пробудить у молодежи интерес к музицированию, пению.

Заслуженный артист России Александр Цинько исполнил на фестивале любимые, знакомые каждому песни Гуляева «Желаю вам», «Воспоминание о полковом оркестре». Здесь же в фойе кукольного театра состоялся незапланированный концерт – участница первого Всероссийского конкурса оперных певцов имени Юрия Гуляева Людмила Самсонова и руководимый ею ансамбль «Сюрприз» спели старинные русские романсы в сопровождении гитаристов Михаила Жлудова и Владимира Ожогина.

Третья фестивальная встреча переместилась в ОДНК «Строитель», где прошел концерт Тюменского муниципального духового оркестра под управлением Станислава Ларина. И вновь на сцене ведущие Ольга Глазунова и Владимир Волчек вели рассказ о жизни и творчестве Юрия Гуляева, звучали поднимающие настроение марши.

Вспоминаю эпизод, произошедший три года назад на фестивале «Приезжайте в гости к нам», где соревновались в мастерстве сельские автоклубы, обслуживающие неперспективные, угасающие деревеньки. В одну из них приехал духовой оркестр из Сорокино. Парод пришел в клуб пораньше, прямо с работы.

В соседнем помещении шла репетиция. И вот за стеной заиграли мелодию гимна России. Все, как один, поднялись с мест и молча стояли, пока играла музыка. Так крестьянский люд признался в любви к своей деревне, к Родине. Вы можете представить подобное в городе?

Духовой оркестр под управлением Станислава Ларина заслужил на фестивале гром аплодисментов. Талантливые исполнители всегда найдут зрителя, вот только была бы должная поддержка, возможность активно выступать, гастролировать.

Это больная проблема наших творческих коллективов, без которых невозможно представить культурную жизнь Тюмени, да и области тоже. К таким коллективам по праву относится академический любительский хор имени В. Гостева. Это не хор в привычном понимании. Это в одном лице школа вокала, творческая лаборатория, ансамбли внутри хора и яркие солисты. Руководит коллективом уже несколько десятилетий Елизавета Гостева, человек самобытный, талантливый. В репертуаре хора сотни произведений. Здесь ставили оперетту, могли бы и оперу поставить при настоящей поддержке и понимании высоких руководителей от культуры.

Итак, в «Осенней рапсодии» хор под управлением Гостевой свой творческий экзамен сдал на «пять с плюсом»: три часа зал благоговейно внимал музыке и голосам. Может, после этого концерта у хора появится шанс быть услышанным и на других площадках, в других городах.

Кульминацией фестиваля стал концерт муниципального оркестра народных инструментов под управлением Александра Андрюшкина. Программа, как всегда, масштабная, яркая, многоплановая, позволяющая проявить себя в полной мере солистам. «Словно вдоль по Питерской» – так назвал оркестр программу в память Юрия Гуляева.

Это был блестящий концерт, достойный самой престижной сцены и самого взыскательного слушателя. «Вы нам Русь несете!» – не высшая ли это оценка, высказанная восторженными зрителями? Завершился фестиваль концертом русского народного хора под управлением Геннадия Цыбульского «Пою тебя, моя Сибирь».

Спасибо, музыка, тебе! Фестиваль «Осенняя рапсодия» в память нашего талантливого земляка стал ярким событием в культурной жизни Тюмени.

Р.S. Горожане, побывавшие на концертах, единодушны в том, чтобы назвать именем Гуляева новый бульвар. А почему бы и нет? Пусть и там звучит такой узнаваемый, трогающий сердце неповторимый голос.



    Альвина Добрянская, заслуженный работник культуры РФ Тюменская область сегодня, 17 января 2006 года




ОН МОГ БЫ БЫТЬ ОДНИМ ИЗ НАС, НО СТАЛ… НАРОДНЫМ АРТИСТОМ

Своими впечатлениями о фестивале «Осенняя рапсодия», посвященном 75-летию со дня рождения Юрия Гуляева, поделилась соратница артиста по музыкальному цеху Галина Замышляева, участница академического любительского хора имени В. Гостева с 25-летним стажем. В ненастное, сумеречное предзимье 2005 года в Тюмени прошел фестиваль с поэтическим названием «Осенняя рапсодия», посвященный памяти замечательного нашего земляка, всенародно известного и любимого певца Юрия Гуляева. С большой концертной программой в музыкальном фестивале принял участие коллектив академического любительского хора им. В. Гостева, руководимый Елизаветой Гостевой.

«Знаете, каким он парнем был... – пел наш артист о первооткрывателе космоса Юрии Гагарине. Теперь же, начиная свое выступление словами этой песни Л. Пахмутовой и Н. Добронравова, хоровики объясняются в любви уже к самому Юре Гуляеву. Как многое роднило этих двух Юриев: простота (не та, что хуже воровства, а та, что антитеза зазнайству, «звездной болезни»), бесконечное человеческое и мужское обаяние, и, конечно же, улыбка. Не голливудский картинный оскал в два ряда зубов, а нормальная, естественная улыбка – признак открытости и широты натуры.

Песней «Кнопочки баянные» (муз. Темнова, стихи Бутенко) женская группа хора напомнила, что музыкальная биография знаменитого певца началась с самостоятельного освоения им гармошки-двухрядки, а затем и баяна.

Помнится, с какой теплотой и мягким юмором пел в своих концертах Юрий Гуляев романс «Не лукавьте». Теперь это произведение в оригинальной аранжировке Е. Гостевой исполнили дуэтом Р. Поспелова и В. Якубович.

Гуляев-композитор, к сожалению, не так знаком широкому кругу слушателей, как он того заслуживает. Эта сфера его творчества еще ждет своего часа. Большой заслугой Е. Гостевой стало то, что в концертной программе прозвучало одиннадцать песен, написанных Юрием Гуляевым. Среди них очень известные и любимые в народе «Воспоминания о полковом оркестре» на стихи Р. Рождественского (под гром аплодисментов исполнила мужская группа хора) и «Над окошком месяц» на стихи С. Есенина (чисто и прозрачно спело женское трио), а также редко исполняемые, но не менее красивые: «Осенний романс» (русский текст Гарина), «Только теперь» (стихи Лисянского), «В ноги стелется трава» (стихи Рыбчинского), «Падают листья» (стихи Летюка), «Поздняя любовь» (стихи Дементьева), «О, как хочется жить» (стихи Регистана), «Дорогая, сядем рядом» (стихи Есенина). Их с большим чувством спели солисты хора.

Удивительно слышит Юрий Гуляев музыку стихов Сергея Есенина. Настоящим песенным шедевром стала «Хороша была Танюша». Если не знать, кто автор музыки, можно подумать, что это народная мелодия, так строго и точно ложится она на стихи. Мотив прост и безыскусен, как печальный женский взгляд из-под по-русски повязанного платочка.

Гуляев-композитор как бы уступает здесь главенство поэту, заставляет внимательно вслушиваться в текст, проникнуться трагедией события, посочувствовать героям песни – жертвам обстоятельств и предрассудков. Все это очень точно и строго донес до слушателей Дмитрий Ильин.

А «точку» в том фестивальном концерте под продолжительные овации и возгласы «браво!» поставил Александр Смекалин песней Юрия Гуляева на стихи Р. Рождественского «Желаю Вам».

И пусть за стенами концертного зала неуютно-сумеречно, в сердцах и душах как слушателей, так и участников звучит прекрасная музыка, царит ощущение праздника.




СОКРОВИЩА ЮРИЯ ГУЛЯЕВА

Выставка «Желаю вам», посвященная 75-летию певца, народного артиста СССР Юрия Александровича Гуляева, открылась 13 июля 2005 года в Тюменском областном краеведческом музее.

В небольшом фойе собрались почитатели творчества артиста, его родственники и друзья. Их взору предстали многочисленные экспонаты из фонда краеведческого музея и семьи певца: простынка, в которую мама, Вера Федоровна, заворачивала своего первенца Юрия, фотографии Тюмени 50-х годов, дома № 12 по улице Немцова, в котором Юрий Александрович вместе с братьями и сестрой провел годы детства и юности.

Представлены также уникальные фотографии Юрия Александровича с товарищам – учащимися средней школы № 25, с однокурсниками – студентами вокального факультета Уральской консерватории имени М. П. Мусоргского, которую он окончил в 1954 году. Перед нами снимок, где Юрий Гуляев на своем выпускном экзамене исполняет роль цыгана в «Сорочинской ярмарке». А вот Юрий Гуляев с друзьями: Муслимом Магомаевым и Иннокентием Смоктуновским в гостинице «Киев».

Певец много гастролировал в США, Канаде, Франции, Японии, Бельгии, на Кубе. Его карьера успешно складывалась в Донецком и Киевском оперных театрах. В экспозиции есть памятные сувениры, подаренные Юрию Александровичу поклонниками в так называемый киевский период его творчества. Очень интересный экспонат музея – баян 50-х годов. На этом инструменте Юрию Александровичу аккомпанировал тюменский музыкант Юрий Ботов, когда певец приезжал в родной город. Воссоздан также интерьерный уголок из предметов, переданных братом певца Борисом Гуляевым.

Вершина творчества Юрия Гуляева – его работа в Большом Академическом театре Москвы. В репертуаре – партии Фигаро, Онегина, Мизгиря и др. Среди экспонатов – костюм, в котором оперный певец выступал в «Севильском цирюльнике».

Экспонаты выставки помогли собрать родственники Юрия Гуляева.

Над оформлением выставки работали заслуженный работник культуры РФ Вера Аксюта и группа художников во главе с Леонидом Кудрявцевым.

Завершилось открытие выставки «музыкальной гостиной» – исполнением ряда произведений Юрия Гуляева.



    Диана Верхошапова, Тюменская правда, 19 июля 2005 года




И ХУДОЖНИК НАПИШЕТ ПОРТРЕТ

Никто Владимиру Волкову не заказывал писать портрет Юрия Гуляева. Подсказало сердце. Целых три года художник работал над картиной. И вот – делу венец. Маэстро закрыл портрет занавесом и пригласил первых зрителей.

Любопытно, что Владимир Владимирович называет свою мастерскую салоном. Так, считает он, красивее звучит, да и гости в салон для задушевных бесед о творчестве частенько захаживают. Мы собрались. Среди нас был родной брат певца Гуляева – Борис Александрович.

Конечно, мы стали расспрашивать о его знаменитом родственнике.

– Дядя Витя у нас красиво пел, он и подарил Юре баян. У нас, впрочем, все в родне, за исключением меня, хорошо поют, – рассказал Борис Александрович. – Простым в общении и добрым был Юра. Свою сестренку младшую никогда в обиду не давал. Любил он гулять в Загородном саду, тогда это был красивый большой парк. А любимая девушка его жила в том самом доме, где сейчас музей (бывший дом Блюхера).

К сожалению, я мало что могу рассказать, – извинялся Борис Гуляев. – Юре было 18 лет, когда я родился, его почти не видел – он уехал учиться, да так и остался в Москве».

Художник Владимир Владимирович время от времени включал видеопленку: «Видите, с каждым выходом на сцену певец создает новый образ. Каким же мне изобразить Юрия Гуляева? С ним я никогда не встречался, а отобразить внешнее сходство – еще полдела. Надо раскрыть человека, показать психологизм...»

Наконец, художник снял занавес с портрета... Певец на нем изображен в полный рост (кстати, рост Юрия Гуляева был 192 см). В салоне повисла торжественная тишина.

«Когда я долго смотрю на Юру, мне кажется он живым, может сойти с портрета», – помолчав сказал Владимир Владимирович. Мы согласились с мастером и, как завороженные, не могли оторвать взгляд от картины. На красивой раме, в которую она обрамлена, – табличка: «Желаю Вам». Портрет народного артиста СССР Юрия Гуляева».

Музыку этой песни сочинил Гуляев. Он поет ее искренне, от души. Он всем нам желает счастья.

И мы в тот замечательный вечер услышали песни из репертуара нашего знаменитого тюменца. Их пел Александр Цинько, солист областной филармонии, зал которой носит имя Юрия Гуляева. Придет время, и все тюменцы или на выставке художника, или в филармонии увидят портрет певца. И напоследок хочется сказать: певец не только живет в своих прекрасных песнях, но и в творчестве художника. Он жил, как пел...



    Елена Дубовская, Тюменская правда сегодня, 23 июня 2000 года




ТЕПЛЫЙ ВЕЧЕР

Эпиграфом к этой встрече могли бы послужить бардовские строки: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!» Во Дворце культуры железнодорожников прошел творческий вечер памяти народного артиста СССР, лауреата Государственной премии СССР Юрия Гуляева.

Здесь собрались друзья, родственники, почитатели таланта замечательного певца. Вечер, начавшийся с открытия фотовыставки, прошел в очень дружеской, по-семейному теплой атмосфере без шумного размаха. Даже фотовернисаж был скромен: всего сорок портретов разных лет и различных авторов. Но все снимки – мастерски исполнены и хорошо оформлены. Потом на экране демонстрировались документальные кадры из жизни и творчества артиста. До 400-летнего юбилея родного города он не дожил несколько месяцев.

В двухчасовом концерте приняли участие ансамбли русских народных инструментов «Ваталинка» и «Сибирская забава». С сольными номерами выступили доцент Тюменского государственного университета В. Емельянов, доцент Уральской государственной консерватории В. Шерстов и известные тюменской публике солисты: Валерий Чиж, Людмила Самсонова, Наталья Кулинич, Нина Астраханцева. Вела концерт замечательный искусствовед Ольга Глазунова.

Артистический спектр на сцене не случаен, он соответствует исполнительскому диапазону Юрия Гуляева. В его репертуаре – оперные партии, народные песни, песни военных лет и комсомольские, романсы. И все они звучали проникновенно, доверительно и очень тепло.

В кулуарах интервью журналистам давали бывший директор Тюменской филармонии Леонид Згерский, музыкант Михаил Яблоков, родной брат Юрия Гуляева – Борис с супругой Татьяной. Все были единодушны в том, что память об этом талантливом артисте нужно закрепить в истории города. Гуляев был гармоничный человек: скромный, несмотря на известность и популярность, обладал не только прекрасным голосом, но и обаятельной улыбкой, доброй душой. Да и просто по-мужски был красив. И все эти качества сочетались в нем в удивительных пропорциях.

Пересказать концерт своими словами – дело безнадежное. Поэтому я остановлюсь только на некоторых итогах творческого вечера, на том, что решено сделать для увековечивания имени певца. Инициативная группа познакомила журналистов с перспективным планом, где первыми пунктами стоят: создание музея, ежегодный Всероссийский песенный фестиваль «Гуляевская весна» для вокалистов всех жанров, Всероссийский конкурс оперных певцов, проводимый раз в пять лет.

В том, что вечер удался, большая заслуга спонсоров, руководства органов культуры. Организаторы просили передать им глубокую благодарность, что мы и делаем.



    Валерий Перевощиков Ямская слобода, 5 ноября 2003 года




КАК БЫЛ СОЗДАН БАРЕЛЬЕФ Ю. ГУЛЯЕВА

Внес свой весомый вклад в дело увековечивания памяти народного артиста СССР Юрия Гуляева заслуженный художник России, скульптор Николай Распопов, создав барельеф певца. Сейчас он украшает здание Тюменской филармонии и оценен тюменцами но достоинству.

Те, кто побывал на выставках Николая Васильевича, убедился в удивительном таланте этого мастера. В свои работы он вкладывает любовь, уважение к сильным, мощным, ярким народным характерам. Таковыми являются скульптурные портреты сказочника П. П. Ершова (керамика); ученого Д. И. Менделеева (дерево, резьба); композитора А. А. Алябьева (дерево, резьба); «Дяди Федора» (дерево, резьба); «Казаха» (чугун) и др. Хорошо известен памятник Н. Распопова «Прощание», посвященный ушедшим и не вернувшимся с войны десятиклассникам. В 1991 году он украсил небольшую историческую площадь в центре города. Тюменцы очень полюбили его.

Большой удачей Николая Васильевича стала и скульптурная работа Юрия Гуляева. О том, как мастер работал над ее созданием, он рассказал следующее:

«Начну с того, как это случилось. Филармонию начали ремонтировать, перестраивать на современный лад. Перво-наперво сняли со стены портрет – барельеф Ю. А. Гуляева (материал – бронза, автор – Лев Кербель), поставили тут же, время – обед: вернемся – найдем ей надежное место.

Вернулись и ахнули – нет барельефа, куда делся, никто до сих пор объяснить не может.

Филармония предъявила счет организации, ведущей реконструкцию. И обратились ко мне за помощью. Я этот факт расценил как божий промысел, дар судьбы. Познакомился с родственниками Юрия Александровича, его друзьями, прочитал все, о нем написанное и, конечно, слушал много записей.

Юрий Александрович – человек общительный, добрый и доступный, как сейчас говорят, без комплексов. Все у него получалось, а достигался успех великим, неустанным трудом. К чему я это говорю... Я не знаток всех тонкостей биографии певца, но по опыту знаю, что такое творчество. Сколько сомнений, опытов, бессонных ночей, всевозможных переделок, проб и ошибок, и только затем что-то начинает получаться! Делал эскизы, даже рисовал, выбрал материал и место для будущего портрета. Не прежнее, а с улицы Челюскинцев.

Фасад здания кардинально изменился после реконструкции, мне он понравился. Очень красив материал стены в гранитной облицовке.

К счастью, все одобрили выбранное мною место будущего скульптурного портрета. И началась работа. Однажды зашел ко мне мой старый друг, журналист Игорь Анатольевич Огнев. Разговорились. Он пообещал принести пластинку с обложкой, где великолепный портрет Юры. Эта фотография меня вдохновила. Пока работал, голос Гуляева звучал постоянно. Работал радостно, с вдохновением, хотя только что перенес операцию, тяжелые физические нагрузки мне строго-настрого запретили. Помогли друзья, все трудоемкое взяли на себя.

Самое ответственное, серьезное дело – добиться в портрете внутренней духовной энергии, жизненной силы. Тут мне очень пригодился бюст Юрия Александровича, созданный мною годом раньше. В 2002 году были добрые отзывы, признаться, такое бывает нечасто в нашем кругу коллег-художников. Собратья по ремеслу похвалили меня за психологизм работы. Кое-что из уже достигнутого я перенес в новую работу.

Использованный для мемориальной доски материал – медь – позволяет наилучшим образом передать во внешнем облике состояние внутреннего содержания человека, добиться таких нюансов, которых в другом материале выразить невозможно. Когда я вместе со скульптором Б. И. Савиным отчеканил портрет, великое спасибо ему за подмогу, осталось затонировать его, покрыть патиной. С Борисом Николаевичем сделали сотни проб и добились желаемого: материал «не кричал», а работал в унисон с полированным гранитом.

Когда доска была готова, пригласил родственников Юрия Александровича. Слава Богу, они дали одобрительную оценку.

Доска простояла более двух лет и случилась беда. Нижняя часть барельефа оборвалась из-за того, что на заводе безответственно отнеслись к крепежным деталям. Эпоксидная смола под воздействием влаги и мороза деформировалась и перестала держать. К счастью, в тот день обошлось без «ЧП». Теперь подобного уже не случится, досадные недоделки устранены.

Меня особенно радует, что барельеф органично вписался в гранитную стену. Возникает ощущение, что задуман завершенный ансамбль, в котором все ненавязчиво, скромно и достойно. Такой и была жизнь нашего славного земляка, Почетного гражданина г. Тюмени Юрия Гуляева».



    Записала Т. Гуляева