Собрание сочинений: в 3 томах. Т. 1: Ордалия
К. Я. Лагунов
НА СТРЕМНИНЕ РЕКИ ВРЕМЕНИ
(К 75-ЛЕТИЮ КОНСТАНТИНА ЯКОВЛЕВИЧА ЛАГУНОВА)
Самая трудная роль в отечественной литературе – не бояться ощутить острие быстротекущего времени, быть со своим веком наравне, переживать его радости и боли как свои, чувствовать пульс народной жизни, мыслить и сострадать, разбираться во всем спектре мнений и настроений, событий и процессов. Таковы главные черты творческих исканий К. Лагунова, которому 16 сентября 1999 г. исполнилось 75 лет.
«Как вода, текут года. Все спешат на этом свете. А зачем спешат? Куда?.. Вряд ли кто-нибудь ответит», – поет старый мудрый Лесовик – герой изданной в Екатеринбурге книги признанного лидера российской и региональной литературы – повести-сказки «Белый пес Синий Хвост» (1998).
Многотрудный и неповторимый путь К. Лагунова начался со стихотворения, напечатанного в пионерской газете «Ленинские внучата» в 1938 г. (Тюменской области тогда не было, громадная территория от ишимских степей до Карского моря и от Урала до Енисея подчинялась Омску). Грянула война, и лишь 20 лет спустя, в 1958 г., в столице тогдашнего советского Таджикистана Душанбе состоялся настоящий профессиональный дебют – вышла повесть «Своей тропой». Так завершился первый период творчества К. Лагунова. С 1963 г. до начала 80-х годов длился второй этап, связанный с социально-этическими проблемами освоения нефтегазовых богатств нашей области. Третий (большая часть 80-х годов до сегодняшнего времени) можно назвать периодом духовно-исторического синтеза, активной публицистической работы с размышлениями о новой смуте в России, или, как сейчас говорят политологи, о системном кризисе Федерации.
Конечно, сказанное не раскрывает всей жанровой и стилевой многослойности творчества К. Лагунова. Стихи и сказки для детей, художественно-документальные произведения, литературно-критические работы, сценарии невозможно вписать в русло обозначенных тем. К примеру, в Таджикистане прозвучали первые ноты мотива защиты естественной природы от слишком ретивых техногенных преобразователей.
На рубеже 60-х годов на волне хрущевской оттепели в художественном мире К. Лагунова стала набирать силу философская мысль, стремление постичь глубинные процессы, происходящие в сознании человека XX века под прессом мировых войн, катастроф, революций, тоталитарных режимов.
В советском обществе казались незыблемыми и востребованными идеалы общественных начал бытия, борьбы за мир и возвеличивания героев труда. Но росла пропасть между верхами и простыми людьми, командно-административная система, обильно поливая СССР лозунгами типа «все для блага человека, все во имя человека», на самом деле душила инициативу, свежие творческие порывы. Страна села на валютную иглу, нещадно эксплуатируя тяжелейший труд тюменских нефтяников и газовиков, оборонки и космоса.
К. Лагунов почувствовал тревогу – не только идеалы, но и высокий смысл человеческой жизни стал утрачиваться на 1/6 части земной суши. Эта тревога отражена в сборнике рассказов «Ветка полыни» (Свердловск, 1967).
Закончив в 1950 г. Тюменский пединститут и в 1958 г. аспирантуру Таджикского госуниверситета, он защитил диссертацию и стал кандидатом исторических наук. Эмоционально-нравственное прозрение художника стал поверять логикой исторического анализа, по-своему ответив на известную поэтическую мысль 60-х гг., высказанную Я. Смеляковым в сборнике «День России»: «Острее стало ощущенье шагов истории самой».
К. Лагунов двадцать лет (1963-1983) успешно руководил Тюменской областной писательской организацией, сделав главный упор в своей творческой работе и работе коллег на создании художественно-документальной летописи освоения богатых недр края. Да, он должен был играть по правилам того времени, учитывать официальные установки. Да, он, как и другие писатели, прежде всего в 60 - 70 е гг. возвеличивал героику рабочего напряжения, знаменитых организаторов небывалых дел и уникального освоения мало подходящей для человека естественно-природной среды – Муравленко, Салманова, Коротчаева и других. Но долю признательности и восхищения отдавал и людям с якобы нижнего этажа – Левину, Урусову и другим мастерам. Да, производственная, деловая, рабочая тема практически вызволила тюменскую литературу из забвения, в котором она пребывала после 1917 г. Напомню, что именно К. Лагунов более других обеспечил ей второе рождение.
В книгах тех лет нашего мастера есть художественная правда о времени и о себе, о нашем крае, где и тогда мог свободно дышать человек, поднимая газгольдеры Уренгоя, вышки Самотлора, просветленно, со слезами (сам видел!) пересекая Иртыш под Тобольском по богатырским пролетам уникального железнодорожного моста на первом поезде. И если сегодня в северных округах говорят, что они – доноры России, не лишне вспомнить, что еще не до конца исчерпан задел, доставшийся со времен первопроходцев. Иные скажут, что было много плохого – кураж нефтегенералов, дутые цифры в отчетах, наспех к очередному партсъезду проложенные трубопроводы, экологическое безобразие, длиннорублевники, рвачи, халтурщики, ведомственное чванство. Но разве они движут жизнь, придают ей смысл?
Про уродливые перекосы в развитии Тюменского нефтегазового комплекса одним из первых стал писать К. Лагунов. В условиях тогдашней эйфории по поводу трудовых побед он показал и оборотную сторону медали (роман «Ордалия»). До того был опубликован очерк «В краю романтиков» (Урал. 1964. № 9), потом очерк «Нефть и люди» (Новый мир. 1966. № 7), где «сквозь романтическую розовую дымку кое-что из увиденного зацепило, и хотя робко, в полтона, но в очерке прозвучало досадное недоумение по поводу бесхозяйственности, небережливости, варварского отношения к природе» (Лагунов К. Портреты без ретуши. Тюмень, 1994. С. 126).
И всех этих людей – героев и антигероев, молчаливых соглашателей; проблемы, освещенные загадочным и зигзагообразным ходом российской истории, в конце 90-х гг. К. Лагунов поднял на духовно-художественную высоту «движущейся панорамы десятилетий» (термин А. В. Луначарского) и веков, напечатав эпопею «Отрицание отрицания» (Тюмень, 1998) и подготовив к печати философско-провиденциальный роман «Абсурд» (закончен в 1999 г.).
Не в прошлое сегодня зовет нас К. Лагунов, зовет к национальным святыням, которые в труднейшие периоды жизни Руси спасали народ, показывали путь выхода из тупиков. Надо было видеть, как светлели лица у ребятишек из обедневших сегодня семей, когда они прочитали повесть-сказку «Белый Пес Синий Хвост». В ней отважный Пес, Кот Мурзила и Мышка Шуршу путешествуют по лунной дороге, полной опасных приключений и неожиданных встреч. И лишь верная дружба и отвага, содружество таежных обитателей помогают героям выжить и победить, отпраздновать Рождество, Волю и Свободу. Новые политики называют это социальным партнерством. Может быть, юные читатели, вдохновленные книгой, вырастая, из красивых проектов сделают это партнерство нашей общей явью.
К. Лагунов постоянно работает на ниве детской литературы. Он первым рассказал малышам «Как искали тюменскую нефть» (1974), подросткам подарил повесть о настоящих героях-первопроходцах «тюменского чуда века» под названием «Звезда Семена Урусова». (1985). На его повестях-сказках выросло не одно поколение юных тюменцев. В 1994 г. эти произведения – «Ромка, Фомка и Артос», «Городок на бугре», «Мишель» – вошли в однотомник, изданный к семидесятилетию автора.
Родился К. Лагунов в 1924 г. в селе Старая Майна Ульяновской области на берегу великой Волги. Вскоре большая семья в поисках лучшей доли перебралась в Сибирь. Его отец стал учительствовать в селе Малое Зоркальцева (необычное название!) под Тобольском. Село было своеобразным микроцентром округи, стояло на старинном почтовом тракте на Север. Домашняя атмосфера была полна общения с родной историей (ее преподавал отец), классической русской литературой и искусством. Особенно поразили юношу идеи и образы Достоевского.
Перед войной, когда К. Лагунов после семилетки уже учился в Тобольском педтехникуме, семья переехала в Голышманово. Последовав за родителями, он на новом месте заканчивает среднюю школу. Война помешала поступить в Ленинградский университет, призывная комиссия оставляет его в тылу из-за прогрессирующей близорукости. Он начинает работать воспитателем, потом (в 17 лет!) директором Голышмановского детдома. Сразу же раскрывается его талант общения с юношеством. И всю последующую жизнь К. Лагунов не расстается с ролью умного и доброго наставника молодежи – будь то комсомольская работа сначала в Голышманово, после войны – в освобожденной от фашистов Литве, до конца 50 х гг. – в республиканском ЦК комсомола в Таджикистане.
В 1959 г. еще в Таджикистане он вступает в Союз писателей (СП) СССР, редактирует республиканский журнал «Гулистон», выпускает свой первый роман «Утро Золотой долины» (1961), хорошо встреченный читателем.
Вернувшись в Тюмень (1961), писатель в кратчайший срок создал областную писательскую организацию, способствовал появлению публицистических жанров. В начале 70-х годов он пробил выход областной литературной газеты – вещь немыслимая по тем временам. К. Лагунову не раз приходилось разматывать тугие узлы, обеспечивая издание книг тюменских авторов. В 1975 г. писатель опять идет на риск, организует выпуск в Тюмени альманаха «Самотлор», напечатав все ценное в тюменской литературе того времени. Он напутствует в нем дебютантку – ныне широко известную А. Неркаги. Большой резонанс получили задуманные им Дни советской литературы в Тюмени, как и две всесоюзные творческие конференции литераторов, связанных с темой освоения нашего края...
К. Лагунов пишет лирико-героический роман «Зажги свою звезду» (М., 1964). Особенно удался ему социально-бытовой роман «Так было» (Свердловск, 1966), правдиво воссоздавший суровую прозу народной жизни 40-х гг. военной поры.
И настало время «Ордалии» – первого проблемного романа о противоречиях тюменского освоения, в котором позитивное начало не затушевывается автором, но остро поставлен вопрос: нефть для людей или люди для нефти? В партийных кругах области заговорили о писателе-очернителе. Всесильный геологический босс решил, что К. Лагунов в одном из главных героев – карьеристе и самовлюбленном авантюристе, начальнике геологоразведочной экспедиции (папа Юлий) – изобразил именно его. К тому же писатель нашел в архивах документы о геологах, которые открыли нефть Среднего Приобья в экспедициях 1932 – 34 гг. На картах тех лет покойного геолога Виктора Васильева уже были отмечены перспективные зоны задолго до тех, кому позднее достались лавры первооткрывателей. Лагунову сильно мешали восстановить справедливость, но ему удалось опубликовать свои находки в периодике, рассказ о Васильеве он включил в документальную повесть «Свадебный марш» (Свердловск, 1984).
Ордалия переводится на русский язык как «Божий суд». К нему в средневековье прибегали судьи, не уверенные в чьей-нибудь вине. Тяжущимся завязывали глаза, вручали по пистолету и колокольчику, опускали в котлован и те попеременно стреляли на звон. Такова символика романа, впервые показавшего причудливую борьбу добра и зла на фоне нелегких будней геологов.
Московская пресса дружно откликнулась положительными рецензиями.
Еще в середине 70-х годов писатель начинает осмыслять уроки страшных народных бед в советскую эпоху. Выходит его исторический роман «Красные петухи» (Урал. 1975. № 7-8,1976. № 8). Его тема – крестьянское восстание в Западной Сибири в 1921 г. Заниматься антисоветским кулацко-эсеровским мятежом... Это был сильный поступок. Писатель и историк понял, что случился «слепой и жуткий мужичий бунт – вовсе не кулацко-эсеровский мятеж, а нарочито спрятанная от мира сибирская пугачевщина, народное крестьянское восстание – закономерная, справедливая реакция сибирских крестьян на беззаконие, самоуправство, дикое насилие и издевательство над ними новой власти» (Портреты без ретуши. С. 132).
Роману предшествовал очерк 1968 г. о крестьянской Вандее. При подготовке его к публикации автору пришлось сгладить острые углы, но и в таком «смягченном» виде «Урал» напечатал «Двадцать первый» лишь в 1989 г. А все материалы о восстании К. Лагунов опубликовал лишь в 1994 г. в книге «И сильно падает снег...». Первый вариант очерка одобрил А. Твардовский, собирался «пробить» цензуру и напечатать в своем «Новом мире», но охранители вскоре лишили его журнала. Федор Абрамов прислал К. Лагунову прекрасное письмо, он тоже высоко оценил очерк и удивлялся, как наш писатель один своротил «такую глыбищу».
Мешать К. Лагунову становилось все трудней. И писатель продолжал по-своему раскрывать местные коллизии нравственного разложения людей, потребительский цинизм правителей, отчуждение народа от потускневших идеалов. К. Лагунов показал наступление бездуховности, ожесточение разных слоев общества, черную нищету духа.
Последовали два романа – «Больно берег крут» (Урал. 1978. № 7-8,1979. № 7-8) и «Бронзовый дог» (Урал. 1982. № 8-9). Автору одинаково дороги оба произведения, их главные герои – Гурий Бакутин и Максим Бурлак. Писатель называет их подлинными героями того прекрасного, яростного и сумасшедшего времени. Оба вписаны в стихию эпохи, которой жил и живет не только Тюменский Север. Блистательные организаторы, преданные делу и идее, они тяжелыми обстоятельствами загонялись «в такие тупики, откуда, не ловча, не хитря, не перенапрягаясь, не рискуя, не выбраться». Их замотали проблемы, водоворот нескончаемых прорывов. Но они же – люди, чистые и неистовые. «Пить – так до дна... Рубить – так с плеча... Любить – так головой в омут... Вот их... жизненное кредо». Внешне Бурлак и Бакутин несхожи, но они близки по сути характеров.
Оба романа – оптимистические трагедии. У разбитого корыта жизни оказался недавно неукротимый гендиректор «Гудымпроводстроя» Максим Бурлак, за колючую проволоку попадает поперечный и двужильный Гурий Бакутин, начальник Турмаганского нефтепроизводственного управления. «Убежден, – продолжает К. Лагунов, – всем добрым, светлым, достойным уважения и подражания, всем этим народ обязан прежде всего бакутиным и бурлакам. И в новую Россию без них не пробиться» (Портреты без ретуши. С. 130-131).
Сегодня К. Лагунов в угоду новым модам не меняет своего отношения к движущим силам событий тех лет, к их героям. У каждой из сторон была своя правда и кривда, герои сами сделали свой выбор.
Новый этап творчества писателя связан с обострением нравственных проблем советского общества. Кризис идеологии обернулся страшным распадом этических связей, делячество и циничный прагматизм опутали все бытие. Такие мотивы уже видны в «Бронзовом доге», полная картина – в романе «Завтрак на траве» (Урал. 1987. № 1-3). В центре романа – жизнь интеллигенции областного города (легко угадывалась Тюмень). Фигуры, затянутые в болото бездуховного провинциализма, воображающие себя местными гениями, раздуваясь от мелочного тщеславия, стали кастовым кружком для самовосхваления якобы больших творческих взлетов. Попавший в такую среду честный и талантливый журналист Мещерский буквально захлебывается в тине интриг и сплетен, пытается бунтовать, предать гласности преступления власть имущих. Его выбрасывают на улицу, но у романа счастливый финал. Мещерскому помогли подняться, только хватит ли сил снова противостоять злу?
В творчестве К. Лагунова с середины 80-х гг. усиливается нравственно-проповедническое направление, веяние великой традиции русского классического реализма. Писатель возвращает в региональную литературу духовное начало, пишет интересную историко-документальную и художественную повесть «Иринарх» (Сургут, 1993). Особенно впечатляет образ настоятеля Обдорской миссии Ивана Шемановского, священника, бывшего на пороге XX в. одновременно историком и этнографом, строителем и врачом, писателем и богомазом, рыбозаводчиком и учителем ненецких детей. Духовно-нравственный пример его трагической судьбы проецируется на нашу современность, показывая, каким сильным может быть добро в обезбоженном мире.
В 90-е годы К. Лагунов, помимо автобиографического эссе, очерка современной истории тюменской литературы (Портреты без ретуши, 1994), работая профессором кафедры журналистики Тюменского госуниверситета, выпускает учебное пособие для начинающих журналистов. Его книга «Через Голгофу на Олимп» (Тюмень, 1995) – публицистический анализ текущего смутного времени. Он верит в молодых, в их способность воскресить поникшую Россию, тормошит юношество, редактирует сборники творческих работ студентов, пишет к ним предисловия, способствует выходу альманаха «Солнышко» (1998), авторы которого – ученики его мастер-класса в тюменской гимназии № 16.
К. Лагунов постоянно общается с читателем, ведет дискуссии в Центральной городской библиотеке Тюмени. Здесь его единомышленники во главе с директором П. Шиловой, здесь горячая трибуна обновленной областной организации СП России.
Особенно бурно в 1996 г. обсуждался очерк К. Лагунова «Подранки» (Тюменская правда. 1996. 20 ноября) – о судьбах молодого поколения. Многие разделили боль писателя: «Без корней, без традиций, без высоких идеалов и целей, без духовных опор и окрыленности входит в жизнь молодое поколение новой рыночной России «под зловещую игру» трех струн – жестокости, наживы, вседозволенности».
Автор в 1995 г. в книге «Через Голгофу на Олимп» не боится сказать свою правду о текущем дне: «Мы живем в жестокое, беспощадное, вздыбленное, перекошенное время. История сдернула нас с накатанного, перспективного, разумного пути и швырнула в чудовищное зазеркалье, где все не так, как надо бы, все не по-людски, все вопреки законам и правилам цивилизованного общества. Но... не воротить нашу несчастную страну на рубеж семнадцатого (года. – В. Р.). О прошлом можно сожалеть, мечтать, скорбеть, но переделать его никому не дано... Что сильней всего угнетает и тревожит меня ныне? Катастрофически стремительное падение нравов. Духовное обнищание народа. Торжество звериных начал в человеке, в обществе, в стране. Заслонить, заступить откат к человекообразным может только воскресшая душа россиянина». Этим и продолжает заниматься тюменский писатель, не давая покоя собственной душе.
Не все равноценно в творчестве К. Лагунова, были и промахи, и незавершенные дела. Но все перевесит его верность традициям русской классики, внимание к возвращению в нашу духовно-художественную жизнь произведений местных писателей-областников, содействие народному благу, активности тюменской интеллигенции в деле возрождения и обновления родины.
К. Лагунов награжден тремя орденами и многими медалями. Он лауреат престижных литературных премий. В 1994 г. ему вручили диплом Почетного гражданина Тюмени. Произведения писателя переведены на многие языки мира.
Трехтомник К. Лагунова, в который вошли романы «Ордалия», «Красные петухи», «Бронзовый дог», печатается по решению Ученого совета ТГУ.
Вл. Рогачев, кандидат филологических наук, доцент ТГУ
К. Я. Лагунов
НА СТРЕМНИНЕ РЕКИ ВРЕМЕНИ
(К 75-ЛЕТИЮ КОНСТАНТИНА ЯКОВЛЕВИЧА ЛАГУНОВА)
Самая трудная роль в отечественной литературе – не бояться ощутить острие быстротекущего времени, быть со своим веком наравне, переживать его радости и боли как свои, чувствовать пульс народной жизни, мыслить и сострадать, разбираться во всем спектре мнений и настроений, событий и процессов. Таковы главные черты творческих исканий К. Лагунова, которому 16 сентября 1999 г. исполнилось 75 лет.
«Как вода, текут года. Все спешат на этом свете. А зачем спешат? Куда?.. Вряд ли кто-нибудь ответит», – поет старый мудрый Лесовик – герой изданной в Екатеринбурге книги признанного лидера российской и региональной литературы – повести-сказки «Белый пес Синий Хвост» (1998).
Многотрудный и неповторимый путь К. Лагунова начался со стихотворения, напечатанного в пионерской газете «Ленинские внучата» в 1938 г. (Тюменской области тогда не было, громадная территория от ишимских степей до Карского моря и от Урала до Енисея подчинялась Омску). Грянула война, и лишь 20 лет спустя, в 1958 г., в столице тогдашнего советского Таджикистана Душанбе состоялся настоящий профессиональный дебют – вышла повесть «Своей тропой». Так завершился первый период творчества К. Лагунова. С 1963 г. до начала 80-х годов длился второй этап, связанный с социально-этическими проблемами освоения нефтегазовых богатств нашей области. Третий (большая часть 80-х годов до сегодняшнего времени) можно назвать периодом духовно-исторического синтеза, активной публицистической работы с размышлениями о новой смуте в России, или, как сейчас говорят политологи, о системном кризисе Федерации.
Конечно, сказанное не раскрывает всей жанровой и стилевой многослойности творчества К. Лагунова. Стихи и сказки для детей, художественно-документальные произведения, литературно-критические работы, сценарии невозможно вписать в русло обозначенных тем. К примеру, в Таджикистане прозвучали первые ноты мотива защиты естественной природы от слишком ретивых техногенных преобразователей.
На рубеже 60-х годов на волне хрущевской оттепели в художественном мире К. Лагунова стала набирать силу философская мысль, стремление постичь глубинные процессы, происходящие в сознании человека XX века под прессом мировых войн, катастроф, революций, тоталитарных режимов.
В советском обществе казались незыблемыми и востребованными идеалы общественных начал бытия, борьбы за мир и возвеличивания героев труда. Но росла пропасть между верхами и простыми людьми, командно-административная система, обильно поливая СССР лозунгами типа «все для блага человека, все во имя человека», на самом деле душила инициативу, свежие творческие порывы. Страна села на валютную иглу, нещадно эксплуатируя тяжелейший труд тюменских нефтяников и газовиков, оборонки и космоса.
К. Лагунов почувствовал тревогу – не только идеалы, но и высокий смысл человеческой жизни стал утрачиваться на 1/6 части земной суши. Эта тревога отражена в сборнике рассказов «Ветка полыни» (Свердловск, 1967).
Закончив в 1950 г. Тюменский пединститут и в 1958 г. аспирантуру Таджикского госуниверситета, он защитил диссертацию и стал кандидатом исторических наук. Эмоционально-нравственное прозрение художника стал поверять логикой исторического анализа, по-своему ответив на известную поэтическую мысль 60-х гг., высказанную Я. Смеляковым в сборнике «День России»: «Острее стало ощущенье шагов истории самой».
К. Лагунов двадцать лет (1963-1983) успешно руководил Тюменской областной писательской организацией, сделав главный упор в своей творческой работе и работе коллег на создании художественно-документальной летописи освоения богатых недр края. Да, он должен был играть по правилам того времени, учитывать официальные установки. Да, он, как и другие писатели, прежде всего в 60 - 70 е гг. возвеличивал героику рабочего напряжения, знаменитых организаторов небывалых дел и уникального освоения мало подходящей для человека естественно-природной среды – Муравленко, Салманова, Коротчаева и других. Но долю признательности и восхищения отдавал и людям с якобы нижнего этажа – Левину, Урусову и другим мастерам. Да, производственная, деловая, рабочая тема практически вызволила тюменскую литературу из забвения, в котором она пребывала после 1917 г. Напомню, что именно К. Лагунов более других обеспечил ей второе рождение.
В книгах тех лет нашего мастера есть художественная правда о времени и о себе, о нашем крае, где и тогда мог свободно дышать человек, поднимая газгольдеры Уренгоя, вышки Самотлора, просветленно, со слезами (сам видел!) пересекая Иртыш под Тобольском по богатырским пролетам уникального железнодорожного моста на первом поезде. И если сегодня в северных округах говорят, что они – доноры России, не лишне вспомнить, что еще не до конца исчерпан задел, доставшийся со времен первопроходцев. Иные скажут, что было много плохого – кураж нефтегенералов, дутые цифры в отчетах, наспех к очередному партсъезду проложенные трубопроводы, экологическое безобразие, длиннорублевники, рвачи, халтурщики, ведомственное чванство. Но разве они движут жизнь, придают ей смысл?
Про уродливые перекосы в развитии Тюменского нефтегазового комплекса одним из первых стал писать К. Лагунов. В условиях тогдашней эйфории по поводу трудовых побед он показал и оборотную сторону медали (роман «Ордалия»). До того был опубликован очерк «В краю романтиков» (Урал. 1964. № 9), потом очерк «Нефть и люди» (Новый мир. 1966. № 7), где «сквозь романтическую розовую дымку кое-что из увиденного зацепило, и хотя робко, в полтона, но в очерке прозвучало досадное недоумение по поводу бесхозяйственности, небережливости, варварского отношения к природе» (Лагунов К. Портреты без ретуши. Тюмень, 1994. С. 126).
И всех этих людей – героев и антигероев, молчаливых соглашателей; проблемы, освещенные загадочным и зигзагообразным ходом российской истории, в конце 90-х гг. К. Лагунов поднял на духовно-художественную высоту «движущейся панорамы десятилетий» (термин А. В. Луначарского) и веков, напечатав эпопею «Отрицание отрицания» (Тюмень, 1998) и подготовив к печати философско-провиденциальный роман «Абсурд» (закончен в 1999 г.).
Не в прошлое сегодня зовет нас К. Лагунов, зовет к национальным святыням, которые в труднейшие периоды жизни Руси спасали народ, показывали путь выхода из тупиков. Надо было видеть, как светлели лица у ребятишек из обедневших сегодня семей, когда они прочитали повесть-сказку «Белый Пес Синий Хвост». В ней отважный Пес, Кот Мурзила и Мышка Шуршу путешествуют по лунной дороге, полной опасных приключений и неожиданных встреч. И лишь верная дружба и отвага, содружество таежных обитателей помогают героям выжить и победить, отпраздновать Рождество, Волю и Свободу. Новые политики называют это социальным партнерством. Может быть, юные читатели, вдохновленные книгой, вырастая, из красивых проектов сделают это партнерство нашей общей явью.
К. Лагунов постоянно работает на ниве детской литературы. Он первым рассказал малышам «Как искали тюменскую нефть» (1974), подросткам подарил повесть о настоящих героях-первопроходцах «тюменского чуда века» под названием «Звезда Семена Урусова». (1985). На его повестях-сказках выросло не одно поколение юных тюменцев. В 1994 г. эти произведения – «Ромка, Фомка и Артос», «Городок на бугре», «Мишель» – вошли в однотомник, изданный к семидесятилетию автора.
Родился К. Лагунов в 1924 г. в селе Старая Майна Ульяновской области на берегу великой Волги. Вскоре большая семья в поисках лучшей доли перебралась в Сибирь. Его отец стал учительствовать в селе Малое Зоркальцева (необычное название!) под Тобольском. Село было своеобразным микроцентром округи, стояло на старинном почтовом тракте на Север. Домашняя атмосфера была полна общения с родной историей (ее преподавал отец), классической русской литературой и искусством. Особенно поразили юношу идеи и образы Достоевского.
Перед войной, когда К. Лагунов после семилетки уже учился в Тобольском педтехникуме, семья переехала в Голышманово. Последовав за родителями, он на новом месте заканчивает среднюю школу. Война помешала поступить в Ленинградский университет, призывная комиссия оставляет его в тылу из-за прогрессирующей близорукости. Он начинает работать воспитателем, потом (в 17 лет!) директором Голышмановского детдома. Сразу же раскрывается его талант общения с юношеством. И всю последующую жизнь К. Лагунов не расстается с ролью умного и доброго наставника молодежи – будь то комсомольская работа сначала в Голышманово, после войны – в освобожденной от фашистов Литве, до конца 50 х гг. – в республиканском ЦК комсомола в Таджикистане.
В 1959 г. еще в Таджикистане он вступает в Союз писателей (СП) СССР, редактирует республиканский журнал «Гулистон», выпускает свой первый роман «Утро Золотой долины» (1961), хорошо встреченный читателем.
Вернувшись в Тюмень (1961), писатель в кратчайший срок создал областную писательскую организацию, способствовал появлению публицистических жанров. В начале 70-х годов он пробил выход областной литературной газеты – вещь немыслимая по тем временам. К. Лагунову не раз приходилось разматывать тугие узлы, обеспечивая издание книг тюменских авторов. В 1975 г. писатель опять идет на риск, организует выпуск в Тюмени альманаха «Самотлор», напечатав все ценное в тюменской литературе того времени. Он напутствует в нем дебютантку – ныне широко известную А. Неркаги. Большой резонанс получили задуманные им Дни советской литературы в Тюмени, как и две всесоюзные творческие конференции литераторов, связанных с темой освоения нашего края...
К. Лагунов пишет лирико-героический роман «Зажги свою звезду» (М., 1964). Особенно удался ему социально-бытовой роман «Так было» (Свердловск, 1966), правдиво воссоздавший суровую прозу народной жизни 40-х гг. военной поры.
И настало время «Ордалии» – первого проблемного романа о противоречиях тюменского освоения, в котором позитивное начало не затушевывается автором, но остро поставлен вопрос: нефть для людей или люди для нефти? В партийных кругах области заговорили о писателе-очернителе. Всесильный геологический босс решил, что К. Лагунов в одном из главных героев – карьеристе и самовлюбленном авантюристе, начальнике геологоразведочной экспедиции (папа Юлий) – изобразил именно его. К тому же писатель нашел в архивах документы о геологах, которые открыли нефть Среднего Приобья в экспедициях 1932 – 34 гг. На картах тех лет покойного геолога Виктора Васильева уже были отмечены перспективные зоны задолго до тех, кому позднее достались лавры первооткрывателей. Лагунову сильно мешали восстановить справедливость, но ему удалось опубликовать свои находки в периодике, рассказ о Васильеве он включил в документальную повесть «Свадебный марш» (Свердловск, 1984).
Ордалия переводится на русский язык как «Божий суд». К нему в средневековье прибегали судьи, не уверенные в чьей-нибудь вине. Тяжущимся завязывали глаза, вручали по пистолету и колокольчику, опускали в котлован и те попеременно стреляли на звон. Такова символика романа, впервые показавшего причудливую борьбу добра и зла на фоне нелегких будней геологов.
Московская пресса дружно откликнулась положительными рецензиями.
Еще в середине 70-х годов писатель начинает осмыслять уроки страшных народных бед в советскую эпоху. Выходит его исторический роман «Красные петухи» (Урал. 1975. № 7-8,1976. № 8). Его тема – крестьянское восстание в Западной Сибири в 1921 г. Заниматься антисоветским кулацко-эсеровским мятежом... Это был сильный поступок. Писатель и историк понял, что случился «слепой и жуткий мужичий бунт – вовсе не кулацко-эсеровский мятеж, а нарочито спрятанная от мира сибирская пугачевщина, народное крестьянское восстание – закономерная, справедливая реакция сибирских крестьян на беззаконие, самоуправство, дикое насилие и издевательство над ними новой власти» (Портреты без ретуши. С. 132).
Роману предшествовал очерк 1968 г. о крестьянской Вандее. При подготовке его к публикации автору пришлось сгладить острые углы, но и в таком «смягченном» виде «Урал» напечатал «Двадцать первый» лишь в 1989 г. А все материалы о восстании К. Лагунов опубликовал лишь в 1994 г. в книге «И сильно падает снег...». Первый вариант очерка одобрил А. Твардовский, собирался «пробить» цензуру и напечатать в своем «Новом мире», но охранители вскоре лишили его журнала. Федор Абрамов прислал К. Лагунову прекрасное письмо, он тоже высоко оценил очерк и удивлялся, как наш писатель один своротил «такую глыбищу».
Мешать К. Лагунову становилось все трудней. И писатель продолжал по-своему раскрывать местные коллизии нравственного разложения людей, потребительский цинизм правителей, отчуждение народа от потускневших идеалов. К. Лагунов показал наступление бездуховности, ожесточение разных слоев общества, черную нищету духа.
Последовали два романа – «Больно берег крут» (Урал. 1978. № 7-8,1979. № 7-8) и «Бронзовый дог» (Урал. 1982. № 8-9). Автору одинаково дороги оба произведения, их главные герои – Гурий Бакутин и Максим Бурлак. Писатель называет их подлинными героями того прекрасного, яростного и сумасшедшего времени. Оба вписаны в стихию эпохи, которой жил и живет не только Тюменский Север. Блистательные организаторы, преданные делу и идее, они тяжелыми обстоятельствами загонялись «в такие тупики, откуда, не ловча, не хитря, не перенапрягаясь, не рискуя, не выбраться». Их замотали проблемы, водоворот нескончаемых прорывов. Но они же – люди, чистые и неистовые. «Пить – так до дна... Рубить – так с плеча... Любить – так головой в омут... Вот их... жизненное кредо». Внешне Бурлак и Бакутин несхожи, но они близки по сути характеров.
Оба романа – оптимистические трагедии. У разбитого корыта жизни оказался недавно неукротимый гендиректор «Гудымпроводстроя» Максим Бурлак, за колючую проволоку попадает поперечный и двужильный Гурий Бакутин, начальник Турмаганского нефтепроизводственного управления. «Убежден, – продолжает К. Лагунов, – всем добрым, светлым, достойным уважения и подражания, всем этим народ обязан прежде всего бакутиным и бурлакам. И в новую Россию без них не пробиться» (Портреты без ретуши. С. 130-131).
Сегодня К. Лагунов в угоду новым модам не меняет своего отношения к движущим силам событий тех лет, к их героям. У каждой из сторон была своя правда и кривда, герои сами сделали свой выбор.
Новый этап творчества писателя связан с обострением нравственных проблем советского общества. Кризис идеологии обернулся страшным распадом этических связей, делячество и циничный прагматизм опутали все бытие. Такие мотивы уже видны в «Бронзовом доге», полная картина – в романе «Завтрак на траве» (Урал. 1987. № 1-3). В центре романа – жизнь интеллигенции областного города (легко угадывалась Тюмень). Фигуры, затянутые в болото бездуховного провинциализма, воображающие себя местными гениями, раздуваясь от мелочного тщеславия, стали кастовым кружком для самовосхваления якобы больших творческих взлетов. Попавший в такую среду честный и талантливый журналист Мещерский буквально захлебывается в тине интриг и сплетен, пытается бунтовать, предать гласности преступления власть имущих. Его выбрасывают на улицу, но у романа счастливый финал. Мещерскому помогли подняться, только хватит ли сил снова противостоять злу?
В творчестве К. Лагунова с середины 80-х гг. усиливается нравственно-проповедническое направление, веяние великой традиции русского классического реализма. Писатель возвращает в региональную литературу духовное начало, пишет интересную историко-документальную и художественную повесть «Иринарх» (Сургут, 1993). Особенно впечатляет образ настоятеля Обдорской миссии Ивана Шемановского, священника, бывшего на пороге XX в. одновременно историком и этнографом, строителем и врачом, писателем и богомазом, рыбозаводчиком и учителем ненецких детей. Духовно-нравственный пример его трагической судьбы проецируется на нашу современность, показывая, каким сильным может быть добро в обезбоженном мире.
В 90-е годы К. Лагунов, помимо автобиографического эссе, очерка современной истории тюменской литературы (Портреты без ретуши, 1994), работая профессором кафедры журналистики Тюменского госуниверситета, выпускает учебное пособие для начинающих журналистов. Его книга «Через Голгофу на Олимп» (Тюмень, 1995) – публицистический анализ текущего смутного времени. Он верит в молодых, в их способность воскресить поникшую Россию, тормошит юношество, редактирует сборники творческих работ студентов, пишет к ним предисловия, способствует выходу альманаха «Солнышко» (1998), авторы которого – ученики его мастер-класса в тюменской гимназии № 16.
К. Лагунов постоянно общается с читателем, ведет дискуссии в Центральной городской библиотеке Тюмени. Здесь его единомышленники во главе с директором П. Шиловой, здесь горячая трибуна обновленной областной организации СП России.
Особенно бурно в 1996 г. обсуждался очерк К. Лагунова «Подранки» (Тюменская правда. 1996. 20 ноября) – о судьбах молодого поколения. Многие разделили боль писателя: «Без корней, без традиций, без высоких идеалов и целей, без духовных опор и окрыленности входит в жизнь молодое поколение новой рыночной России «под зловещую игру» трех струн – жестокости, наживы, вседозволенности».
Автор в 1995 г. в книге «Через Голгофу на Олимп» не боится сказать свою правду о текущем дне: «Мы живем в жестокое, беспощадное, вздыбленное, перекошенное время. История сдернула нас с накатанного, перспективного, разумного пути и швырнула в чудовищное зазеркалье, где все не так, как надо бы, все не по-людски, все вопреки законам и правилам цивилизованного общества. Но... не воротить нашу несчастную страну на рубеж семнадцатого (года. – В. Р.). О прошлом можно сожалеть, мечтать, скорбеть, но переделать его никому не дано... Что сильней всего угнетает и тревожит меня ныне? Катастрофически стремительное падение нравов. Духовное обнищание народа. Торжество звериных начал в человеке, в обществе, в стране. Заслонить, заступить откат к человекообразным может только воскресшая душа россиянина». Этим и продолжает заниматься тюменский писатель, не давая покоя собственной душе.
Не все равноценно в творчестве К. Лагунова, были и промахи, и незавершенные дела. Но все перевесит его верность традициям русской классики, внимание к возвращению в нашу духовно-художественную жизнь произведений местных писателей-областников, содействие народному благу, активности тюменской интеллигенции в деле возрождения и обновления родины.
К. Лагунов награжден тремя орденами и многими медалями. Он лауреат престижных литературных премий. В 1994 г. ему вручили диплом Почетного гражданина Тюмени. Произведения писателя переведены на многие языки мира.
Трехтомник К. Лагунова, в который вошли романы «Ордалия», «Красные петухи», «Бронзовый дог», печатается по решению Ученого совета ТГУ.
Вл. Рогачев, кандидат филологических наук, доцент ТГУ