Тычковка, Сараи, Потаскуй… Из истории тюменских окраин XIX – начала XX вв.
С. Н. Кубочкин
ХОЖДЕНИЕ ЗА ТРИ МОРЯ. ИЗ БИОГРАФИИ М.Е. ДЕМЕНТЬЕВА
Бывает, что в жизни людей происходят события, которые оставляют яркую память об этом на долгие годы, а иногда накладывают отпечаток на всю дальнейшую судьбу человека. И их значение сразу оценить трудно, а порой и невозможно. Как говорится, большое видится на расстоянии. А если человек является непосредственным участником событий, которые становятся историческими, то это оценивается уже потомками. Так случилось и в жизни Михаила Ефимовича Дементьева. Он, сын крестьян-переселенцев, юношей попав на корабль, отправляющийся в Англию, участвовал в плавании, вошедшем в историю освоения Северного морского пути.
Значение Северного морского пути для России трудно переоценить, так как Сибирь, производившая в колоссальных количествах хлеб, масло, лен, мед, рыбу, шерсть, меха, кожи, не располагала ни внутренними рынками сбыта, ни транспортными коммуникациями, позволявшими вывозить все эти товары за пределы территории для выгодной торговли. Использование сибирских рек в качестве транзитных магистралей на пути в Европу через северные моря давало бы прямой выход на европейские рынки сбыта. Это в несколько раз снижало бы транспортные расходы и позволяло сибирским товарам быть конкурентоспособными на рынках Германии, Англии, Америки и Турции. В свою очередь и европейские товары, потребность в которых была немалой, могли быть доставлены в Сибирь кратчайшим путем. Экономические и научные интересы подталкивали наших соотечественников к освоению Северного морского пути.
Такие морские державы, как Англия и Голландия, с середины XVI века искали торговый путь в Китай и Индию вдоль северных берегов Азии. Все попытки были неудачны: «суда их или погибали, затертые льдами океана, или возвращались восвояси, не достигнув желаемого». Нашел свою кончину на Новой Земле в 1597 году и отважный голландский мореплаватель Баренц, руководивший тремя экспедициями по Северному Ледовитому океану. Проникнуть дальше Карского залива не удавалось никому.
В XVIII–XIX вв. русским правительством снаряжались экспедиции, как сухопутные, так и морские на небольших судах, для исследования берегов Северного Ледовитого океана от Белого моря до устья Оби.
В 1734 г. офицерами флота лейтенантами Павловым и Муравьевым была предпринята попытка на двух судах из Архангельска пройти к устью Оби, но безуспешно. В этом же году под начальством лейтенанта Овцына к устью Оби была отправлена из Тобольска дубель-шлюпка «Тобол». Но, выйдя в Обскую губу, она из-за морозов вынуждена была вернуться в Обдорск.
В следующем году Овцын опять попытался выйти в Обскую губу, но был там остановлен льдами и вернулся на зимовку в Тобольск.
С 1736-го по 1738 гг. лейтенантами Овцыным, Малыгиным и Скуратовым были предприняты безуспешные попытки пройти Карское море.
В 1768 г. поручик Розмыслов отправился на судне, снаряженном архангельским купцом Барминым, для описания берегов Новой Земли. Выйдя из Архангельска, он 16 августа вошел в Маточкин Шар, где простоял на якоре до 6 сентября. Но затем наступление зимы заставило его зазимовать. Только 2 августа следующего 1769 г. Розмыслов оставил зимовье, в котором его судно было заковано льдами в течение 316 дней. Выйдя затем в море, он встретил льды, повредившие судно так, что исправить его было уже невозможно.
В 1821-1824 гг. лейтенант Литке совершил четырехкратное путешествие на Новую Землю для обозрения и описания ее берегов. Мнение Литке, вынесенное им из путешествий: Карское море неудобно для плавания по причине сплошного льда.
Впоследствии, когда Литке был вице-президентом Русского Географического общества и почетным членом Вольного Экономического общества, это мнение останавливало стремление русских к плаванию из Европы через Карское море в устья сибирских рек.
Когда в 1862 г. М.К. Сидоров, сибирский промышленник, предлагал Русскому Географическому обществу принять от него 14000 рублей для премии тем из русских людей, которые вызовутся проплыть морем в устье Енисея, то общество это отказалось от принятия денег, ибо адмирал Литке доказывал, что «морской путь к устьям сибирских рек за льдами положительно невозможен».
Адмирал Литке, безусловно, имел на то основания. Ведь буквально за год до предложения Сидорова – в 1861 г. лейтенант Крузенштерн прошел в Карское море через Югорский Шар. Его целью было проплыть в Енисейский залив, но, затертый льдами в Карской губе, он бросил свое судно и, пробираясь по льду, едва спасся со своей командой на полуострове Ямал.
Благодаря тому, что в 1869 г. не было плавающего льда, в Карском море побывало три экспедиции: английского капитана Пализера и норвежских рыбопромышленников Карльсена и Иоганнсена. Все три экспедиции совершили плавание благополучно.
Через два года Карльсен опять прошел в Карское море, ему удалось отыскать место зимовки Баренца в зиму 1596-97 гг.
Норденшельд и Виггинс, первый в 1875 г. и оба в следующем году, прошли из Европы через Карское море в устье Енисея и вернулись обратно.
Особый интерес представляют экспедиции, снаряженные в 1877-м, 1878-м и 1879 гг. коммерции советником А.К. Трапезниковым. Желая собственным опытом убедиться в возможности доставки грузов Северным морским путем из Западной Европы в Сибирь и обратно и тем способствовать экономическому развитию Сибири, А.К. Трапезников отправил в 1877 г. из Лондона собственный пароход «Луиза» (капитан Даль), который с грузом европейских товаров прошел Карское море и прибыл благополучно в Тобольск.
В 1878 г. перезимовавший в Тобольске «пароход «Луиза» и построенная в Тюмени трехмачтовая шхуна «Сибирь» (капитан Курсин), принадлежавшие г. Трапезникову, отправились в море нагруженные. «Луиза» в Обской губе погибла, а «Сибирь» села на мель, но, сошедши с нее, благополучно прошла через Карские ворота и пришла в Лондон».
В «Записках Западно-Сибирского отдела Императорского Русского Географического общества» сказано, что «Северный рукав Оби открыт для плавания г. Далем, который в 1878 г., провел здесь «Луизу» и «Сибирь». Открытие этого русла считается выдающимся событием в навигации 1878 г.».
Одним из участников торговой экспедиции на шхуне «Сибирь» был наш земляк тюменец Михаил Ефимович Дементьев (1860-1929).
У его дочери Калерии Михайловны сохранилась автобиография, в которой Михаил Ефимович описывает подробности этой экспедиции.
«Корабль, парусная шхуна «Сибирь» под командой шкипера, весь экипаж были латыши и пруссаки, русский я был один. Вся экспедиция была под управлением директора Гайнашского штурманского училища Даля, грузились мы в Самарово салом и 22 августа вышли под буксиром парохода «Союз». С нами же шел пароход «Луиза», пришедший из Англии в предшествовавшем году. Осадка судов была – наша «Сибирь» – 9, а «Луиза» – 8. «Союз» нас оставил 2 сентября 1878 г. Нас буксировал «Луиза», на другой день мы попали на мель, и судно как килевое – легло на бок. С нами был взят порожний рыбный повозок, и «Луиза», оставив нас на мели, ушел с повозками ближе к устью Оби, рассчитывая облегчиться в повозок и вернуться за нами, но нет и нет «Луизы». Поднялся сильный ветер, подняло воды, и «Сибирь» снялась с мели; тотчас же подняли паруса и отправились по назначению.
Все время шли день и ночь при боковом ветре, часто шлепались об мель, «Луизы» не видели, видели брошенный повозок и таким образом 23 сентября подошли к Белому острову, где и ошвартовались. Утром подняли якорь и при неблагоприятном ветре стали пробиваться к Маточкину Шару, но, встретя все более густые льды, держали курс на Карские ворота, которые и прошли в ночь с 30 сентября на 1 октября и вышли в Северный Ледовитый океан, где нас более недели чертовски трепало, выломило фальшборты, а там наступил штиль, болтались, вышла пресная вода. Старались добиться как-нибудь до «Народного» и зайти куда-нибудь в порт и достать воды, но вот 18 октября стало тепло, пошел дождь, мы набрали воды в парус, слили в бачки и при благоприятном ветре благополучно пришли к Темзе.
23 октября бросили якорь в Гревздене и 24-го вошли в Лондон в док Мильвок, где, отгрузившись, перешли в драйдок.
Отпраздновали новое Рождество, вышли с балластом в Россию 17 декабря 1878 г. Благодаря русско-турецкой войне, русских там принимали худо, только и слышно «русская свинья». Ходишь по городу в больших сапогах, по-русски нельзя, мальчишки закидают. По выходе из Англии опять попали под бурю, судно не загружено, руль плохо слушало, особенно в проливах, и мы ввиду Либавы больше суток держались в море и зашли в порт только к вечеру 24 декабря, бросили якорь в Либавском порту.
Опять русское Рождество. Несколько человек уехали домой. Корабль кому-то сдали, и я уехал в Ригу, затем в Москву».
Как оказался Дементьев на шхуне «Сибирь», кто он и откуда родом?
Родился будущий мореплаватель 7 ноября 1860 г. в деревне Исток Екатеринбургского уезда Пермской губернии в семье крестьян – переселенцев из Калужской губернии.
«Вскоре после моего рождения мы переселились в Тюмень, где я рос и начал учиться в уездном училище. Отец служил на суконной фабрике Ядрышникова, а мать работала на богатые дома белошвейкой.
В зиму 1869-1870 гг. родители мои поссорились и разошлись, отец взял меня и мы уехали с ним в Екатеринбург. Мать с двумя сестрами моими остались в Тюмени. Отец мой как ткач уже начал стареть и потому по зимам служил сторожем на ткацкой фабрике Севастьянова, потом перешедшей к бр. Макаровым, около Уктуса. А летом уходил на «страду» в Челябинский уезд. Но в одну из зим на масленице директор фабрики Вилькенсон – англичанин приехал из города пьяный и жестоко избил отца. Последний захворал, подал в суд, дело тянулось, есть нечего, и кончили на мировой. Отец сделался инвалидом, кое-как перебивались; я в эти годы (1871, 72, 73) то учился в уездном училище, то служил где-нибудь, часто исполнял какие-либо комнатные работы у богатых или чиновников из-за хлеба и в то же время мало-мало посещал школу, на салотопенном и мыловаренном заводе работал ночью, а днем пас свиней около Уктуса, стряпал себе и стирал белье, и даже гладил.
Наконец попал на службу к чиновнику Колобову мальчиком, но я был крупный и порядочный «дылда», у них были две взрослые дочери, кончившие школы (какие не знаю), вот и стали меня учить, насели на чтение (я был большой любитель чтения). Дали мне «Антон Горемыка», потом постепенно всех писателей, русских классиков, но тут вышло неожиданное событие.
Мать узнала про мое житье, послала с попутчиком письмо и звала к себе; человек этот пришел при всей семье Колобовых и все рассказал. Старуха расплакалась и давай посылать меня к матери, и вот с попутными товарищами, простившись с отцом, через 7-8 дней явился в Тюмень в июне 1875 г.
В промежутках я еще работал на суконной фабрике в «Аппаратной», еще падал там под каретку и вывернул ногу, лежал, чем-то лечили, и поправился.
Теперь с августа 1875 г. началась моя самостоятельная работа, хотелось на пароход, спал и видел, как бы попасть к реке, но поступил к бр. Колмаковым, и меня увезли на Уковскую ст. Набирали сало, масло, ездили на ярмарку. Осенью перевели в Ялуторовское отделение, где увидел пароход «Ялуторовск», и вот началась тяга к реке, начали хлопотать и вот я прямо удрал (меня не отпускали) в конце марта и с 7 апреля 1877 г. поступил младшим счетоводом в контору Курбатова-Игнатова».
С апреля 1878 г. Дементьев начал работать в Тюмени на Жабынском судостроительном заводе. Здесь строились заказанные А.К. Трапезниковым корабли для вывоза товаров на экспорт в Европу через Северный Ледовитый океан. И семнадцатилетний юноша, мечтавший о море, узнав, что набирают команду на вновь построенную шхуну «Сибирь», в июне 1878 г. устраивается туда матросом.
Это оказалось первым и последним его морским плаванием. С января 1879 г. он опять в Тюмени и работает на кораблестроительной верфи.
Экспедиции 1879 г., снаряженные Трапезниковым, были неудачны. Погибли «Тюмень» с салом, «Обь» с пшеницей, «Надежду» со спиртом затерло льдами в Байдарацкой губе, и «по распоряжению Лорис-Меликова груз и судно сожгли, иначе инородцы спились бы, учинив охоту за спиртом». Таков был печальный результат опытов А.К. Трапезникова, предпринятых им с целью исследования Северного морского пути.
В 1882 г. Дементьев получил назначение в Томск на должность заведующего пристанью в пароходствах Трапезникова и Гадалова. Через три года, в 1885 г., он принимает приглашение работать заведующим пристанью в пароходстве торгового дома «Корнилова наследники». Молодой, энергичный, честный, он через самое непродолжительное время становится управляющим торгового дома «Корнилова наследники».
И если карьера его складывалась удачно, то в семейной жизни судьба послала ему испытание – в 1895 г. умерла жена. На руках у Михаила Ефимовича остались три дочери: Анна – 1889 г.р., Клавдия – 1892 г.р., Александра – 1894 г.р.
Девочкам, особенно младшим, нужна была мать, семья, и в 1896 г. Дементьев женился вторично. Его избранница Глафира Григорьевна, недавняя выпускница Тобольской женской гимназии, была на 15 лет моложе. Но молодость не помешала ей создать тепло и уют в семье. От второго брака было 7 детей: 5 сыновей и две дочери. По воспоминаниям Калерии Михайловны, дети были очень дружны между собой, старшие помогали младшим. В праздники проводились вечера, Глафира Григорьевна играла на фортепьяно.
Такой большой семье, в которой росли 10 детей, нужен был и большой дом, который вскоре и был куплен – просторный и красивый, на углу улиц Садовой и Серебряковской. В формулярном списке гласного Тюменской городской Думы Дементьева в графе «благоприобретенное имущество» значится «один деревянный 2-х этажный дом с такими же службами».
С навигации 1912 г. три крупнейших пароходства Западной Сибири – Товарищество Западно-Сибирского пароходства и торговли, пароходство торгового дома «Корнилова наследники» и Русско-китайское общество пароходства и торговли объединились в одно – Товарищество Западно-Сибирского пароходства и торговли. Управляющим объединенным пароходством единогласно был избран Михаил Ефимович Дементьев.
К 1913 году Товарищество Западно-Сибирского пароходства и торговли, возглавляемое Дементьевым, имело основной капитал 4.250.000 рублей. Располагало 23 пассажирскими пароходами, агентствами в городах Тюмени, Тобольске, Таре, Омске, Павлодаре, Семипалатинске, Томске, Новониколаевске, Барнауле, Бийске и др. Только груза в навигацию 1913 г. пароходами и баржами пароходства было перевезено около 3300 тысяч пудов.
По роду службы приходилось много ездить, но, несмотря на это, Дементьев успевал заниматься общественной работой, жалованья за которую не получал.
По постановлению избирательных собраний избирался гласным Тюменской городской Думы двух четырехлетий: 1911-1915 гг. и 1915-1919 гг., состоял членом учетного комитета временного отделения Тюменского Общественного банка в Ирбитской ярмарке в 1908-1912 гг., состоял членом строительного комитета по переустройству Градо-Тюменской Знаменской церкви. В формулярном списке есть благодарственное письмо от 27 октября 1901 г. за подписью священника Знаменской церкви Петра Ребрина за полезную деятельность по ее переустройству.
По постановлению городской Думы 8 января 1915 г. Дементьев был избран директором Общественного банка на 4-летие 1915-1919 гг. Михаил Ефимович являлся совладельцем чугунолитейного завода Машарова и дрожжевого завода Тартаковского.
И сейчас в Тюмени на углу улиц Дзержинского (бывшая Садовая) и Советской (Серебряковская) стоит старый дом с мезонином. В адрес-календаре Калугина по г. Тюмени за 1913 г. он значится как собственный дом управляющего и главного агента Товарищества Западно-Сибирского пароходства Михаила Ефимовича Дементьева.
Бывший когда-то 2-этажный красавец дом за 80 лет «потерял» один этаж, из-за интенсивного движения транспорта просел фундамент, рушится балкон мезонина и дом буквально доживает свой век. Но даже несмотря на такие утраты во внешнем виде, он, по словам архитектора А.И. Клименко, «представляет архитектурно-художественную ценность как уникальный образец ампирного особняка в деревянной архитектуре Тюмени». Время постройки здания точно не определено, но, вероятнее всего, это вторая половина XIX в.
С приходом советской власти дом был национализирован. Семья Дементьевых переселилась во флигель во дворе. Потом попросили и оттуда, и Дементьевы вынуждены были уехать из Тюмени в Омск, затем в Тобольск.
По словам Калерии Михайловны, вернулись в Тюмень они уже в 1925 году. Михаил Ефимович, добившийся честным и упорным трудом уважения и положения в обществе сам, без каких-либо протекций, в старости вынужден был снимать углы по частным квартирам. Умер М.Е. Дементьев 8 января 1929 г. в Тюмени и был похоронен на Затюменском кладбище.
С. Н. Кубочкин
ХОЖДЕНИЕ ЗА ТРИ МОРЯ. ИЗ БИОГРАФИИ М.Е. ДЕМЕНТЬЕВА
Бывает, что в жизни людей происходят события, которые оставляют яркую память об этом на долгие годы, а иногда накладывают отпечаток на всю дальнейшую судьбу человека. И их значение сразу оценить трудно, а порой и невозможно. Как говорится, большое видится на расстоянии. А если человек является непосредственным участником событий, которые становятся историческими, то это оценивается уже потомками. Так случилось и в жизни Михаила Ефимовича Дементьева. Он, сын крестьян-переселенцев, юношей попав на корабль, отправляющийся в Англию, участвовал в плавании, вошедшем в историю освоения Северного морского пути.
Значение Северного морского пути для России трудно переоценить, так как Сибирь, производившая в колоссальных количествах хлеб, масло, лен, мед, рыбу, шерсть, меха, кожи, не располагала ни внутренними рынками сбыта, ни транспортными коммуникациями, позволявшими вывозить все эти товары за пределы территории для выгодной торговли. Использование сибирских рек в качестве транзитных магистралей на пути в Европу через северные моря давало бы прямой выход на европейские рынки сбыта. Это в несколько раз снижало бы транспортные расходы и позволяло сибирским товарам быть конкурентоспособными на рынках Германии, Англии, Америки и Турции. В свою очередь и европейские товары, потребность в которых была немалой, могли быть доставлены в Сибирь кратчайшим путем. Экономические и научные интересы подталкивали наших соотечественников к освоению Северного морского пути.
Такие морские державы, как Англия и Голландия, с середины XVI века искали торговый путь в Китай и Индию вдоль северных берегов Азии. Все попытки были неудачны: «суда их или погибали, затертые льдами океана, или возвращались восвояси, не достигнув желаемого». Нашел свою кончину на Новой Земле в 1597 году и отважный голландский мореплаватель Баренц, руководивший тремя экспедициями по Северному Ледовитому океану. Проникнуть дальше Карского залива не удавалось никому.
В XVIII–XIX вв. русским правительством снаряжались экспедиции, как сухопутные, так и морские на небольших судах, для исследования берегов Северного Ледовитого океана от Белого моря до устья Оби.
В 1734 г. офицерами флота лейтенантами Павловым и Муравьевым была предпринята попытка на двух судах из Архангельска пройти к устью Оби, но безуспешно. В этом же году под начальством лейтенанта Овцына к устью Оби была отправлена из Тобольска дубель-шлюпка «Тобол». Но, выйдя в Обскую губу, она из-за морозов вынуждена была вернуться в Обдорск.
В следующем году Овцын опять попытался выйти в Обскую губу, но был там остановлен льдами и вернулся на зимовку в Тобольск.
С 1736-го по 1738 гг. лейтенантами Овцыным, Малыгиным и Скуратовым были предприняты безуспешные попытки пройти Карское море.
В 1768 г. поручик Розмыслов отправился на судне, снаряженном архангельским купцом Барминым, для описания берегов Новой Земли. Выйдя из Архангельска, он 16 августа вошел в Маточкин Шар, где простоял на якоре до 6 сентября. Но затем наступление зимы заставило его зазимовать. Только 2 августа следующего 1769 г. Розмыслов оставил зимовье, в котором его судно было заковано льдами в течение 316 дней. Выйдя затем в море, он встретил льды, повредившие судно так, что исправить его было уже невозможно.
В 1821-1824 гг. лейтенант Литке совершил четырехкратное путешествие на Новую Землю для обозрения и описания ее берегов. Мнение Литке, вынесенное им из путешествий: Карское море неудобно для плавания по причине сплошного льда.
Впоследствии, когда Литке был вице-президентом Русского Географического общества и почетным членом Вольного Экономического общества, это мнение останавливало стремление русских к плаванию из Европы через Карское море в устья сибирских рек.
Когда в 1862 г. М.К. Сидоров, сибирский промышленник, предлагал Русскому Географическому обществу принять от него 14000 рублей для премии тем из русских людей, которые вызовутся проплыть морем в устье Енисея, то общество это отказалось от принятия денег, ибо адмирал Литке доказывал, что «морской путь к устьям сибирских рек за льдами положительно невозможен».
Адмирал Литке, безусловно, имел на то основания. Ведь буквально за год до предложения Сидорова – в 1861 г. лейтенант Крузенштерн прошел в Карское море через Югорский Шар. Его целью было проплыть в Енисейский залив, но, затертый льдами в Карской губе, он бросил свое судно и, пробираясь по льду, едва спасся со своей командой на полуострове Ямал.
Благодаря тому, что в 1869 г. не было плавающего льда, в Карском море побывало три экспедиции: английского капитана Пализера и норвежских рыбопромышленников Карльсена и Иоганнсена. Все три экспедиции совершили плавание благополучно.
Через два года Карльсен опять прошел в Карское море, ему удалось отыскать место зимовки Баренца в зиму 1596-97 гг.
Норденшельд и Виггинс, первый в 1875 г. и оба в следующем году, прошли из Европы через Карское море в устье Енисея и вернулись обратно.
Особый интерес представляют экспедиции, снаряженные в 1877-м, 1878-м и 1879 гг. коммерции советником А.К. Трапезниковым. Желая собственным опытом убедиться в возможности доставки грузов Северным морским путем из Западной Европы в Сибирь и обратно и тем способствовать экономическому развитию Сибири, А.К. Трапезников отправил в 1877 г. из Лондона собственный пароход «Луиза» (капитан Даль), который с грузом европейских товаров прошел Карское море и прибыл благополучно в Тобольск.
В 1878 г. перезимовавший в Тобольске «пароход «Луиза» и построенная в Тюмени трехмачтовая шхуна «Сибирь» (капитан Курсин), принадлежавшие г. Трапезникову, отправились в море нагруженные. «Луиза» в Обской губе погибла, а «Сибирь» села на мель, но, сошедши с нее, благополучно прошла через Карские ворота и пришла в Лондон».
В «Записках Западно-Сибирского отдела Императорского Русского Географического общества» сказано, что «Северный рукав Оби открыт для плавания г. Далем, который в 1878 г., провел здесь «Луизу» и «Сибирь». Открытие этого русла считается выдающимся событием в навигации 1878 г.».
Одним из участников торговой экспедиции на шхуне «Сибирь» был наш земляк тюменец Михаил Ефимович Дементьев (1860-1929).
У его дочери Калерии Михайловны сохранилась автобиография, в которой Михаил Ефимович описывает подробности этой экспедиции.
«Корабль, парусная шхуна «Сибирь» под командой шкипера, весь экипаж были латыши и пруссаки, русский я был один. Вся экспедиция была под управлением директора Гайнашского штурманского училища Даля, грузились мы в Самарово салом и 22 августа вышли под буксиром парохода «Союз». С нами же шел пароход «Луиза», пришедший из Англии в предшествовавшем году. Осадка судов была – наша «Сибирь» – 9, а «Луиза» – 8. «Союз» нас оставил 2 сентября 1878 г. Нас буксировал «Луиза», на другой день мы попали на мель, и судно как килевое – легло на бок. С нами был взят порожний рыбный повозок, и «Луиза», оставив нас на мели, ушел с повозками ближе к устью Оби, рассчитывая облегчиться в повозок и вернуться за нами, но нет и нет «Луизы». Поднялся сильный ветер, подняло воды, и «Сибирь» снялась с мели; тотчас же подняли паруса и отправились по назначению.
Все время шли день и ночь при боковом ветре, часто шлепались об мель, «Луизы» не видели, видели брошенный повозок и таким образом 23 сентября подошли к Белому острову, где и ошвартовались. Утром подняли якорь и при неблагоприятном ветре стали пробиваться к Маточкину Шару, но, встретя все более густые льды, держали курс на Карские ворота, которые и прошли в ночь с 30 сентября на 1 октября и вышли в Северный Ледовитый океан, где нас более недели чертовски трепало, выломило фальшборты, а там наступил штиль, болтались, вышла пресная вода. Старались добиться как-нибудь до «Народного» и зайти куда-нибудь в порт и достать воды, но вот 18 октября стало тепло, пошел дождь, мы набрали воды в парус, слили в бачки и при благоприятном ветре благополучно пришли к Темзе.
23 октября бросили якорь в Гревздене и 24-го вошли в Лондон в док Мильвок, где, отгрузившись, перешли в драйдок.
Отпраздновали новое Рождество, вышли с балластом в Россию 17 декабря 1878 г. Благодаря русско-турецкой войне, русских там принимали худо, только и слышно «русская свинья». Ходишь по городу в больших сапогах, по-русски нельзя, мальчишки закидают. По выходе из Англии опять попали под бурю, судно не загружено, руль плохо слушало, особенно в проливах, и мы ввиду Либавы больше суток держались в море и зашли в порт только к вечеру 24 декабря, бросили якорь в Либавском порту.
Опять русское Рождество. Несколько человек уехали домой. Корабль кому-то сдали, и я уехал в Ригу, затем в Москву».
Как оказался Дементьев на шхуне «Сибирь», кто он и откуда родом?
Родился будущий мореплаватель 7 ноября 1860 г. в деревне Исток Екатеринбургского уезда Пермской губернии в семье крестьян – переселенцев из Калужской губернии.
«Вскоре после моего рождения мы переселились в Тюмень, где я рос и начал учиться в уездном училище. Отец служил на суконной фабрике Ядрышникова, а мать работала на богатые дома белошвейкой.
В зиму 1869-1870 гг. родители мои поссорились и разошлись, отец взял меня и мы уехали с ним в Екатеринбург. Мать с двумя сестрами моими остались в Тюмени. Отец мой как ткач уже начал стареть и потому по зимам служил сторожем на ткацкой фабрике Севастьянова, потом перешедшей к бр. Макаровым, около Уктуса. А летом уходил на «страду» в Челябинский уезд. Но в одну из зим на масленице директор фабрики Вилькенсон – англичанин приехал из города пьяный и жестоко избил отца. Последний захворал, подал в суд, дело тянулось, есть нечего, и кончили на мировой. Отец сделался инвалидом, кое-как перебивались; я в эти годы (1871, 72, 73) то учился в уездном училище, то служил где-нибудь, часто исполнял какие-либо комнатные работы у богатых или чиновников из-за хлеба и в то же время мало-мало посещал школу, на салотопенном и мыловаренном заводе работал ночью, а днем пас свиней около Уктуса, стряпал себе и стирал белье, и даже гладил.
Наконец попал на службу к чиновнику Колобову мальчиком, но я был крупный и порядочный «дылда», у них были две взрослые дочери, кончившие школы (какие не знаю), вот и стали меня учить, насели на чтение (я был большой любитель чтения). Дали мне «Антон Горемыка», потом постепенно всех писателей, русских классиков, но тут вышло неожиданное событие.
Мать узнала про мое житье, послала с попутчиком письмо и звала к себе; человек этот пришел при всей семье Колобовых и все рассказал. Старуха расплакалась и давай посылать меня к матери, и вот с попутными товарищами, простившись с отцом, через 7-8 дней явился в Тюмень в июне 1875 г.
В промежутках я еще работал на суконной фабрике в «Аппаратной», еще падал там под каретку и вывернул ногу, лежал, чем-то лечили, и поправился.
Теперь с августа 1875 г. началась моя самостоятельная работа, хотелось на пароход, спал и видел, как бы попасть к реке, но поступил к бр. Колмаковым, и меня увезли на Уковскую ст. Набирали сало, масло, ездили на ярмарку. Осенью перевели в Ялуторовское отделение, где увидел пароход «Ялуторовск», и вот началась тяга к реке, начали хлопотать и вот я прямо удрал (меня не отпускали) в конце марта и с 7 апреля 1877 г. поступил младшим счетоводом в контору Курбатова-Игнатова».
С апреля 1878 г. Дементьев начал работать в Тюмени на Жабынском судостроительном заводе. Здесь строились заказанные А.К. Трапезниковым корабли для вывоза товаров на экспорт в Европу через Северный Ледовитый океан. И семнадцатилетний юноша, мечтавший о море, узнав, что набирают команду на вновь построенную шхуну «Сибирь», в июне 1878 г. устраивается туда матросом.
Это оказалось первым и последним его морским плаванием. С января 1879 г. он опять в Тюмени и работает на кораблестроительной верфи.
Экспедиции 1879 г., снаряженные Трапезниковым, были неудачны. Погибли «Тюмень» с салом, «Обь» с пшеницей, «Надежду» со спиртом затерло льдами в Байдарацкой губе, и «по распоряжению Лорис-Меликова груз и судно сожгли, иначе инородцы спились бы, учинив охоту за спиртом». Таков был печальный результат опытов А.К. Трапезникова, предпринятых им с целью исследования Северного морского пути.
В 1882 г. Дементьев получил назначение в Томск на должность заведующего пристанью в пароходствах Трапезникова и Гадалова. Через три года, в 1885 г., он принимает приглашение работать заведующим пристанью в пароходстве торгового дома «Корнилова наследники». Молодой, энергичный, честный, он через самое непродолжительное время становится управляющим торгового дома «Корнилова наследники».
И если карьера его складывалась удачно, то в семейной жизни судьба послала ему испытание – в 1895 г. умерла жена. На руках у Михаила Ефимовича остались три дочери: Анна – 1889 г.р., Клавдия – 1892 г.р., Александра – 1894 г.р.
Девочкам, особенно младшим, нужна была мать, семья, и в 1896 г. Дементьев женился вторично. Его избранница Глафира Григорьевна, недавняя выпускница Тобольской женской гимназии, была на 15 лет моложе. Но молодость не помешала ей создать тепло и уют в семье. От второго брака было 7 детей: 5 сыновей и две дочери. По воспоминаниям Калерии Михайловны, дети были очень дружны между собой, старшие помогали младшим. В праздники проводились вечера, Глафира Григорьевна играла на фортепьяно.
Такой большой семье, в которой росли 10 детей, нужен был и большой дом, который вскоре и был куплен – просторный и красивый, на углу улиц Садовой и Серебряковской. В формулярном списке гласного Тюменской городской Думы Дементьева в графе «благоприобретенное имущество» значится «один деревянный 2-х этажный дом с такими же службами».
С навигации 1912 г. три крупнейших пароходства Западной Сибири – Товарищество Западно-Сибирского пароходства и торговли, пароходство торгового дома «Корнилова наследники» и Русско-китайское общество пароходства и торговли объединились в одно – Товарищество Западно-Сибирского пароходства и торговли. Управляющим объединенным пароходством единогласно был избран Михаил Ефимович Дементьев.
К 1913 году Товарищество Западно-Сибирского пароходства и торговли, возглавляемое Дементьевым, имело основной капитал 4.250.000 рублей. Располагало 23 пассажирскими пароходами, агентствами в городах Тюмени, Тобольске, Таре, Омске, Павлодаре, Семипалатинске, Томске, Новониколаевске, Барнауле, Бийске и др. Только груза в навигацию 1913 г. пароходами и баржами пароходства было перевезено около 3300 тысяч пудов.
По роду службы приходилось много ездить, но, несмотря на это, Дементьев успевал заниматься общественной работой, жалованья за которую не получал.
По постановлению избирательных собраний избирался гласным Тюменской городской Думы двух четырехлетий: 1911-1915 гг. и 1915-1919 гг., состоял членом учетного комитета временного отделения Тюменского Общественного банка в Ирбитской ярмарке в 1908-1912 гг., состоял членом строительного комитета по переустройству Градо-Тюменской Знаменской церкви. В формулярном списке есть благодарственное письмо от 27 октября 1901 г. за подписью священника Знаменской церкви Петра Ребрина за полезную деятельность по ее переустройству.
По постановлению городской Думы 8 января 1915 г. Дементьев был избран директором Общественного банка на 4-летие 1915-1919 гг. Михаил Ефимович являлся совладельцем чугунолитейного завода Машарова и дрожжевого завода Тартаковского.
И сейчас в Тюмени на углу улиц Дзержинского (бывшая Садовая) и Советской (Серебряковская) стоит старый дом с мезонином. В адрес-календаре Калугина по г. Тюмени за 1913 г. он значится как собственный дом управляющего и главного агента Товарищества Западно-Сибирского пароходства Михаила Ефимовича Дементьева.
Бывший когда-то 2-этажный красавец дом за 80 лет «потерял» один этаж, из-за интенсивного движения транспорта просел фундамент, рушится балкон мезонина и дом буквально доживает свой век. Но даже несмотря на такие утраты во внешнем виде, он, по словам архитектора А.И. Клименко, «представляет архитектурно-художественную ценность как уникальный образец ампирного особняка в деревянной архитектуре Тюмени». Время постройки здания точно не определено, но, вероятнее всего, это вторая половина XIX в.
С приходом советской власти дом был национализирован. Семья Дементьевых переселилась во флигель во дворе. Потом попросили и оттуда, и Дементьевы вынуждены были уехать из Тюмени в Омск, затем в Тобольск.
По словам Калерии Михайловны, вернулись в Тюмень они уже в 1925 году. Михаил Ефимович, добившийся честным и упорным трудом уважения и положения в обществе сам, без каких-либо протекций, в старости вынужден был снимать углы по частным квартирам. Умер М.Е. Дементьев 8 января 1929 г. в Тюмени и был похоронен на Затюменском кладбище.