418 Пионт Е Много неба
Екатерина Лаврентьевна Пионт
Екатерина ПИОНТ
Много неба
Рассказы
СИЛЬВА
Я хочу рассказать вам случай, который произошёл однажды со мной.
Сильва появилась у нас случайно. Эта кошка была куплена сыном в Москве. Он был студентом. Однажды они с подружкой зашли на птичий рынок и увидели в руках женщины маленького серого котёночка, худого, с гнойными щелями вместо глаз, стоил он совсем дёшево. Молодые люди сжалились над дрожащим попискивающим комочком и, расплатившись, понесли его в общежитие, где горемычного отмыли, накормили...
Через несколько месяцев когда-то блохастый котёнок превратился в зеленоглазую Сильву.
Каждый раз, уезжая домой на каникулы, сын, оформив, как положено, справку на кошку-москвичку, садил её в специальную корзину и летел с ней на Крайний Север.
Сильва была особенная кошка. У неё на ушах были кисточки, как у рыси. Что-то дикое проглядывало в ней.
В остальном внешность её казалась вроде обычной: серая, с белой шеей и грудкой, переходящей в белоснежный живот, белый бант между ушами, спускающийся на лоб, и белые сапожки на стройных лапках. Года два сын возил её на каникулы, туда и обратно.
Однажды, уезжая из дома, он уже поставил чемодан ближе к выходу и пошёл за корзиной в кладовую. В это время Сильва, внимательно наблюдавшая за ним, соскользнула с дивана и шмыгнула в пятнадцатисантиметровый промежуток между полом и шкафом мебельной стенки. Стенка стояла на ножках. Сын долго звал Сильву, затем палкой пытался достать её, но всё было тщетно. Она рычала, прижавшись к стене...
Мы все переполошились. Время поджимало, можно было опоздать на самолёт. Вот так она и осталась у нас.
В скором будущем у нас родилась внучка, дочка старшего сына. Когда в первый раз молодые родители принесли её к нам, Сильва вдруг окрысилась, зашипела и удалилась в своё убежище. Мы не поняли её, она не разделяла с нами радости...
С тех пор в каждый приход внучки кошка шипела и забиралась под шкаф. Когда они уже одевались в прихожей, она осторожно, не спуская с них глаз, выходила из укрытия.
Внучка подрастала, пыталась с ней найти общий язык, но Сильва не шла на контакт с ней.
Что это было, до сих пор загадка. Ревность?.. Внучка первая, вся любовь, нежность предназначались ей...
Так прошло года три. За всё это время вопрос о переезде Сильвы обратно в Москву даже и не возникал. Мы привыкли к ней, она к нам.
Несмотря на то, что мужу приходилось за ней ухаживать больше, чем мне: приходя на обед, он кормил её, так как я работала без обеда до трёх часов, у Сильвы к нему были постоянные претензии. Она часто конфликтовала с ним, изогнув спину, выставляла зубы, смотрела недобро.
Как-то раз подкараулила его, сидя на спинке кресла, когда он стал проходить мимо, она ударила его лапой по руке и, рыча, разодрала ему предплечье. Долго лечили.
Когда же я возвращалась домой, Сильва, уже сытая, встречала меня у двери, тёрлась о ноги, мурлыкала громко, с удовольствием, щурила свои русалочьи глаза. Мне казалось, ещё одно её усилие, и она мне что-то скажет. Тем более, что её «мяу», обращённое ко мне, звучало уже как «мама».
Мы шли с ней на кухню. Сильва, подкрепившись, садилась на стул напротив меня и ждала, когда я освобожусь. Как только я заканчивала трапезу, она спрыгивала на пол и прилипала к моим ногам. И мы шли с ней в зал, где я включала телевизор, музыку или просто отдыхала в тишине после телеграфного шума.
Я садилась на диван, Сильва тут же заскакивала на него и останавливалась в нерешительности, забавно наклоняя голову сначала в одну сторону, потом в другую, словно пыталась меня лучше разглядеть, понять, в каком духе я сегодня. Затем она принимала выжидательную позу — протягивала для шага лапу и застывала, внимательно глядя мне в лицо, произнеся только один раз какой-то звук, похожий на вопрос: «А?..»
Если я говорила: «Не надо...», она убирала лапу и ложилась сбоку.
Если же я молчала, она, не сводя глаз с меня, медленно опускала приготовленную лапу мне на ногу, останавливалась и, не получив запрета, ложилась ко мне на колени. И мы с ней начинали мурлыкать...
Однажды, на дворе стоял конец марта, я шла в прекрасном настроении с работы. Солнце ещё было высоко, допевали свою песню последние ручьи, им весело подпевали синицы, я даже не шла, а летела домой.
Повторяя какую-то мелодию, я открыла входную дверь, Сильва меня не встречала.
В квартире стояла тишина. Мне показалось это подозрительным.
Войдя в зал, я сразу бросила взгляд в передний угол, на зелёный диван, и мне стало дурно.
Сильва лежала на своём излюбленном месте и спокойно, если не вызывающе, глядела мне прямо в глаза. В глаза, с которыми вдруг что-то произошло. Я видела все цвета наоборот: всё туловище кошки было белым, кроме серой шеи, грудки и такого же цвета банта, между ушами спускавшегося на лоб, и серых сапожек... Минуты две я стояла в оцепенении. А Сильва продолжала лежать, не дрогнув, чуть щуря глаза, и даже не мяукнула. Словно хотела мне показать, что и без меня может прекрасно обойтись.
Передать своё состояние в то мгновение... Короче, у меня был шок!
Я захлопнула дверь в комнату и бросилась к телефону. Позвонила мужу, чтобы он срочно приезжал:
— Со мной что-то не то... — только и сказала я ему, он работал невдалеке, сама закрылась на кухне.
Минуты через три муж был дома. За этот промежуток времени в голове моей пронеслись все слышанные когда- то страшилки и необъяснимые ничем истории...
Я проверяла глаза на чайнике, картине, висевшей над столом, нет, все цвета были на месте. Может, я устала на работе, нервы никуда негодные...
Но почему она не встретила меня? На худой конец, не соскочила с дивана?.. Но это же Сильва!.. Может, обиделась за что-то? От неё всё ждать можно, успокаивала я себя.
И всё-таки как объяснить её новый цвет?!
Второй раз заглянуть в комнату я панически боялась, вдруг увижу то же самое...
Вошёл взволнованный муж, увидев меня, он совсем перепугался.
Я только указала рукой на комнату и, замерев, стала ждать его реакции...
Но вместо этого услышала кошачий рёв. Муж со словами: «Ты чего здесь делаешь?!.» за шкирку тащил «перекрашенную» Сильву и, распахнув дверь, выкинул её на лестничную площадку, я даже не успела слово вставить.
— Вот котяра, обнаглел! Когда он успел прошмыгнуть! Я, уходя с обеда, дверь приоткрывал, наверное, в это время... Это у соседей кот появился... днём видел его...
Я давай хохотать.
— А где Сильва?! — спохватились мы, наконец.
Открыли дверь в спальню, и оттуда спокойно, не спеша, гордо вышла наша красавица. Молча прошествовала мимо нас, будто узнала себе цену. Когда она туда зашла? И ведь даже звука не издала. Словно, играя на чувствах жениха, заперлась там. А этот Негатив! Так точно найти свою половину!.. И чихать он хотел на её родственников.
Весна, ничего удивительного.
Так вот, оказывается, какие они настоящие-то мартовские коты!..
Екатерина Лаврентьевна Пионт
Екатерина ПИОНТ
Много неба
Рассказы
СИЛЬВА
Я хочу рассказать вам случай, который произошёл однажды со мной.
Сильва появилась у нас случайно. Эта кошка была куплена сыном в Москве. Он был студентом. Однажды они с подружкой зашли на птичий рынок и увидели в руках женщины маленького серого котёночка, худого, с гнойными щелями вместо глаз, стоил он совсем дёшево. Молодые люди сжалились над дрожащим попискивающим комочком и, расплатившись, понесли его в общежитие, где горемычного отмыли, накормили...
Через несколько месяцев когда-то блохастый котёнок превратился в зеленоглазую Сильву.
Каждый раз, уезжая домой на каникулы, сын, оформив, как положено, справку на кошку-москвичку, садил её в специальную корзину и летел с ней на Крайний Север.
Сильва была особенная кошка. У неё на ушах были кисточки, как у рыси. Что-то дикое проглядывало в ней.
В остальном внешность её казалась вроде обычной: серая, с белой шеей и грудкой, переходящей в белоснежный живот, белый бант между ушами, спускающийся на лоб, и белые сапожки на стройных лапках. Года два сын возил её на каникулы, туда и обратно.
Однажды, уезжая из дома, он уже поставил чемодан ближе к выходу и пошёл за корзиной в кладовую. В это время Сильва, внимательно наблюдавшая за ним, соскользнула с дивана и шмыгнула в пятнадцатисантиметровый промежуток между полом и шкафом мебельной стенки. Стенка стояла на ножках. Сын долго звал Сильву, затем палкой пытался достать её, но всё было тщетно. Она рычала, прижавшись к стене...
Мы все переполошились. Время поджимало, можно было опоздать на самолёт. Вот так она и осталась у нас.
В скором будущем у нас родилась внучка, дочка старшего сына. Когда в первый раз молодые родители принесли её к нам, Сильва вдруг окрысилась, зашипела и удалилась в своё убежище. Мы не поняли её, она не разделяла с нами радости...
С тех пор в каждый приход внучки кошка шипела и забиралась под шкаф. Когда они уже одевались в прихожей, она осторожно, не спуская с них глаз, выходила из укрытия.
Внучка подрастала, пыталась с ней найти общий язык, но Сильва не шла на контакт с ней.
Что это было, до сих пор загадка. Ревность?.. Внучка первая, вся любовь, нежность предназначались ей...
Так прошло года три. За всё это время вопрос о переезде Сильвы обратно в Москву даже и не возникал. Мы привыкли к ней, она к нам.
Несмотря на то, что мужу приходилось за ней ухаживать больше, чем мне: приходя на обед, он кормил её, так как я работала без обеда до трёх часов, у Сильвы к нему были постоянные претензии. Она часто конфликтовала с ним, изогнув спину, выставляла зубы, смотрела недобро.
Как-то раз подкараулила его, сидя на спинке кресла, когда он стал проходить мимо, она ударила его лапой по руке и, рыча, разодрала ему предплечье. Долго лечили.
Когда же я возвращалась домой, Сильва, уже сытая, встречала меня у двери, тёрлась о ноги, мурлыкала громко, с удовольствием, щурила свои русалочьи глаза. Мне казалось, ещё одно её усилие, и она мне что-то скажет. Тем более, что её «мяу», обращённое ко мне, звучало уже как «мама».
Мы шли с ней на кухню. Сильва, подкрепившись, садилась на стул напротив меня и ждала, когда я освобожусь. Как только я заканчивала трапезу, она спрыгивала на пол и прилипала к моим ногам. И мы шли с ней в зал, где я включала телевизор, музыку или просто отдыхала в тишине после телеграфного шума.
Я садилась на диван, Сильва тут же заскакивала на него и останавливалась в нерешительности, забавно наклоняя голову сначала в одну сторону, потом в другую, словно пыталась меня лучше разглядеть, понять, в каком духе я сегодня. Затем она принимала выжидательную позу — протягивала для шага лапу и застывала, внимательно глядя мне в лицо, произнеся только один раз какой-то звук, похожий на вопрос: «А?..»
Если я говорила: «Не надо...», она убирала лапу и ложилась сбоку.
Если же я молчала, она, не сводя глаз с меня, медленно опускала приготовленную лапу мне на ногу, останавливалась и, не получив запрета, ложилась ко мне на колени. И мы с ней начинали мурлыкать...
Однажды, на дворе стоял конец марта, я шла в прекрасном настроении с работы. Солнце ещё было высоко, допевали свою песню последние ручьи, им весело подпевали синицы, я даже не шла, а летела домой.
Повторяя какую-то мелодию, я открыла входную дверь, Сильва меня не встречала.
В квартире стояла тишина. Мне показалось это подозрительным.
Войдя в зал, я сразу бросила взгляд в передний угол, на зелёный диван, и мне стало дурно.
Сильва лежала на своём излюбленном месте и спокойно, если не вызывающе, глядела мне прямо в глаза. В глаза, с которыми вдруг что-то произошло. Я видела все цвета наоборот: всё туловище кошки было белым, кроме серой шеи, грудки и такого же цвета банта, между ушами спускавшегося на лоб, и серых сапожек... Минуты две я стояла в оцепенении. А Сильва продолжала лежать, не дрогнув, чуть щуря глаза, и даже не мяукнула. Словно хотела мне показать, что и без меня может прекрасно обойтись.
Передать своё состояние в то мгновение... Короче, у меня был шок!
Я захлопнула дверь в комнату и бросилась к телефону. Позвонила мужу, чтобы он срочно приезжал:
— Со мной что-то не то... — только и сказала я ему, он работал невдалеке, сама закрылась на кухне.
Минуты через три муж был дома. За этот промежуток времени в голове моей пронеслись все слышанные когда- то страшилки и необъяснимые ничем истории...
Я проверяла глаза на чайнике, картине, висевшей над столом, нет, все цвета были на месте. Может, я устала на работе, нервы никуда негодные...
Но почему она не встретила меня? На худой конец, не соскочила с дивана?.. Но это же Сильва!.. Может, обиделась за что-то? От неё всё ждать можно, успокаивала я себя.
И всё-таки как объяснить её новый цвет?!
Второй раз заглянуть в комнату я панически боялась, вдруг увижу то же самое...
Вошёл взволнованный муж, увидев меня, он совсем перепугался.
Я только указала рукой на комнату и, замерев, стала ждать его реакции...
Но вместо этого услышала кошачий рёв. Муж со словами: «Ты чего здесь делаешь?!.» за шкирку тащил «перекрашенную» Сильву и, распахнув дверь, выкинул её на лестничную площадку, я даже не успела слово вставить.
— Вот котяра, обнаглел! Когда он успел прошмыгнуть! Я, уходя с обеда, дверь приоткрывал, наверное, в это время... Это у соседей кот появился... днём видел его...
Я давай хохотать.
— А где Сильва?! — спохватились мы, наконец.
Открыли дверь в спальню, и оттуда спокойно, не спеша, гордо вышла наша красавица. Молча прошествовала мимо нас, будто узнала себе цену. Когда она туда зашла? И ведь даже звука не издала. Словно, играя на чувствах жениха, заперлась там. А этот Негатив! Так точно найти свою половину!.. И чихать он хотел на её родственников.
Весна, ничего удивительного.
Так вот, оказывается, какие они настоящие-то мартовские коты!..