От речки до печки
Ирина Андреевна Андреева
Ирина АНДРЕЕВА
От речки до печки
_ПОВЕСТИ,_РАССКАЗЫ_
ВОРОБЕЙ-ТРУБОЧИСТ
Усиливающийся ветер срывал последние листья с влажных от утреннего тумана веток деревьев. Крупные капли падали с отягощенных проводов. Солнце мутным пятном висело на одном месте, отнюдь не предвещая погожий день. Зябко. Алевтина ёжилась у окна, куталась в большой шерстяной платок. В такой день не хочется выходить из дома. Истопить бы печь и затеять какую-нибудь работу в квартире: снять и выстирать шторы, вымыть до синеватого блеска стёкла окон и утеплить рамы. По комнатам разливается сухое тепло, а ты глядишь в сад на алые гроздья рябин, на лениво проплывающие серые осенние облака и каждой клеточкой организма чувствуешь приближение зимы. На душе покойно. Крестьянину зима не страшна: после трудового лета дрова и сено заготовлены. Закрома засыпаны овощами, убраны огороды. Невольно приходят на ум строки классика: «Нивы сжаты, рощи голы, от воды туман и сырость».
Но в печи давно не чищены дымоходы, тяга плохая, а в такой хмурый сырой день обязательно задымит. Алевтина вздыхает, уж сегодня она не отстанет от мужа, пускай хотя бы трубу прочистит, все ему недосуг. Накинула ветровку, решила сходить по воду. Вернулась с полными ведрами, поставила их на пол у топки печи. Вдруг послышалась непонятное шебаршение. Алевтина внимательно огляделась вокруг, заглянула за печь, открыла тумбу умывальника. Непонятная возня повторилась. «Неужели крыса в дом проникла?» – подумалось. Между тем все затихло. Женщина подхватила ведра, слила воду в питьевой бачок. И тут отчетливо различила возню в печи, затем характерный писк – свирик-свирик. Алевтина открыла кружок на плите, заглянула в топку, не видно ничего, но шебаршение усилилось. Неужели через трубу птаха влетела? Плотно затворила двери в комнату, а входную распахнула настежь и только после этого открыла дверцу топки. Снова послышалась возня, затем пулей выпорхнула черная птица, подняла облако золы и сажи. Алевтина тут же выскочила на крыльцо, на траве около забора отчаянно хлопал крыльями, прочищал перья черный от сажи воробей. В следующую минуту он вспорхнул на низкий электрический провод – ввод в дом, победно известил:
– Жив, жив! – вытягивал головку, старательно прочищал перья под крыльями.
– Чист-чист трубочист, телом грязен душой – чист, – поддразнивает женщина незадачливого героя.
Алевтина решила затопить печь, авось воробей, свалившийся в трубу, уронил налет сажи. На растопку занесла тонких осиновых полешек, древесина этих деревьев тоже хорошо прочищает засоры в трубах и дымоходах.
Хозяин дома еще издали увидел дым из трубы, вспомнил о просьбе жены, почистить печь. Алевтина мыла окна, напевала песенки. Иван окликнул жену:
– А ты говорила, тяги нет.
– Её и не было, воробей помог! – Алевтина смеется, рассказывает мужу о запорхнувшем в печь воробье. – Там из топки чуть не ведро сажи вытащила, видно, провалилась вместе с ним.
– Хорошее дело, Аль, трубочиста не придется нанимать.
– Ага, он сам прилетел.
Небо, наконец, разродилось дождем. Зябнут осенние ветки на холодном ветру, скребутся в промытые стекла окон. Но в доме тепло и уютно. Кот свернулся клубком в кресле, мерно тикают ходики на столе. Стукнула калитка – это поднялся ветер. Предзимье на дворе.
– Жив, жив! – радуется малая птаха, сообщает сородичам о своем приключении.
– Будем жить, – вторят ему остальные.
Ирина Андреевна Андреева
Ирина АНДРЕЕВА
От речки до печки
_ПОВЕСТИ,_РАССКАЗЫ_
ВОРОБЕЙ-ТРУБОЧИСТ
Усиливающийся ветер срывал последние листья с влажных от утреннего тумана веток деревьев. Крупные капли падали с отягощенных проводов. Солнце мутным пятном висело на одном месте, отнюдь не предвещая погожий день. Зябко. Алевтина ёжилась у окна, куталась в большой шерстяной платок. В такой день не хочется выходить из дома. Истопить бы печь и затеять какую-нибудь работу в квартире: снять и выстирать шторы, вымыть до синеватого блеска стёкла окон и утеплить рамы. По комнатам разливается сухое тепло, а ты глядишь в сад на алые гроздья рябин, на лениво проплывающие серые осенние облака и каждой клеточкой организма чувствуешь приближение зимы. На душе покойно. Крестьянину зима не страшна: после трудового лета дрова и сено заготовлены. Закрома засыпаны овощами, убраны огороды. Невольно приходят на ум строки классика: «Нивы сжаты, рощи голы, от воды туман и сырость».
Но в печи давно не чищены дымоходы, тяга плохая, а в такой хмурый сырой день обязательно задымит. Алевтина вздыхает, уж сегодня она не отстанет от мужа, пускай хотя бы трубу прочистит, все ему недосуг. Накинула ветровку, решила сходить по воду. Вернулась с полными ведрами, поставила их на пол у топки печи. Вдруг послышалась непонятное шебаршение. Алевтина внимательно огляделась вокруг, заглянула за печь, открыла тумбу умывальника. Непонятная возня повторилась. «Неужели крыса в дом проникла?» – подумалось. Между тем все затихло. Женщина подхватила ведра, слила воду в питьевой бачок. И тут отчетливо различила возню в печи, затем характерный писк – свирик-свирик. Алевтина открыла кружок на плите, заглянула в топку, не видно ничего, но шебаршение усилилось. Неужели через трубу птаха влетела? Плотно затворила двери в комнату, а входную распахнула настежь и только после этого открыла дверцу топки. Снова послышалась возня, затем пулей выпорхнула черная птица, подняла облако золы и сажи. Алевтина тут же выскочила на крыльцо, на траве около забора отчаянно хлопал крыльями, прочищал перья черный от сажи воробей. В следующую минуту он вспорхнул на низкий электрический провод – ввод в дом, победно известил:
– Жив, жив! – вытягивал головку, старательно прочищал перья под крыльями.
– Чист-чист трубочист, телом грязен душой – чист, – поддразнивает женщина незадачливого героя.
Алевтина решила затопить печь, авось воробей, свалившийся в трубу, уронил налет сажи. На растопку занесла тонких осиновых полешек, древесина этих деревьев тоже хорошо прочищает засоры в трубах и дымоходах.
Хозяин дома еще издали увидел дым из трубы, вспомнил о просьбе жены, почистить печь. Алевтина мыла окна, напевала песенки. Иван окликнул жену:
– А ты говорила, тяги нет.
– Её и не было, воробей помог! – Алевтина смеется, рассказывает мужу о запорхнувшем в печь воробье. – Там из топки чуть не ведро сажи вытащила, видно, провалилась вместе с ним.
– Хорошее дело, Аль, трубочиста не придется нанимать.
– Ага, он сам прилетел.
Небо, наконец, разродилось дождем. Зябнут осенние ветки на холодном ветру, скребутся в промытые стекла окон. Но в доме тепло и уютно. Кот свернулся клубком в кресле, мерно тикают ходики на столе. Стукнула калитка – это поднялся ветер. Предзимье на дворе.
– Жив, жив! – радуется малая птаха, сообщает сородичам о своем приключении.
– Будем жить, – вторят ему остальные.