Ночь перед вечностью
Сергей Сергеевич Козлов
СЕРГЕЙ КОЗЛОВ
ОГНЕННЫЙ ТРАКТОРИСТ
Утром Ленька понуро бредет на работу, едва кивает здоровающимся соседям, с надеждой смотрит на мужиков — дадут опохмелиться? Если только появляется намек на выпивку, дожмет любого:
— Выручай, брат, трубы горят, сердце ноет.., — и т. д. и т. п. За это пристрастие и прозвали его огненным трактористом. Увольнял его директор по тридцать третьей три раза и снова брал на работу. Куда без Леньки? Кто за такую зарплату, а то и вообще без нее в поле выйдет? А Ленька не гордый — сто грамм и вперед! Нет работы в бывшем совхозе «Рассвет» (ныне ТОО «Фермер»), пойдет по хозяевам. Кому огород вспахать, кому взрыхлить, кому песок привезти. Для Леньки нет разницы — колесный или гусеничный, на любом ас. Да их всего два на ходу осталось: «Беларусь» и ДТ-64.
К обеду Ленька в средней дозе. Кипит в нем удаль, задор играет. Пронесется по улице Коллонтай, кур распугает. Тормознет возле какого-нибудь двора и кричит:
— Наливай, Коллонтай! Что нужно сделать, хозяева?!
В социалистические времена Леньку за эту Коллонтай не раз прорабатывали. Мол, главная улица названа в честь героической женщины-революционерки, первой женщины-посла и проч. Ленька реагировал однозначно:
— Баба — революционер?! Ну и дура, и фамилия у нее дурацкая.
Пугать Леньку общественными взысканиями бесполезно, махнули рукой, нехай коллонтаит, лишь бы работал. И то, правду сказать, у Александры Михайловны у самой не все в порядке с нравственностью было, да и с головой, пожалуй, тоже. А Ленька как-никак современный герой, в Афганистане воевал.
Если с утра у Леньки лицо помятое, в красных пятнах, то к обеду он красавец. Изуродованы с войны у него только руки: некоторые пальцы до конца не разгибаются, кожа до локтей где гармошкой, а где как полиэтилен на теплице натянута. Когда горел Ленька в своей шестьдесят двойке, он лицо руками закрывал. Волосы не сгорели — шлемофон спас. А вот душевную рану лечит традиционно — водкой. Все мужики не прочь поддать, но только один Ленька к вечеру возвращается домой на автопилоте и падает без ужина на диван, не умыв лица и рук, чтобы утром просыпаться в надежде на случайную опохмелку. И каждое утро для Леньки хмурое. До первой рюмки.
Никогда Ленька не кичился своим орденом. Увольняли — молчал, квартиру не давали — молчал, вывел Горбачев войска из Афгана — молчал.
Жена и мать возили Леньку в город: лечили, кодировали, вшивали. Пока был совхоз, сам директор ему клиники и наркодиспансеры подбирал, служебную машину для таких «командировок» не жалел. Не умеет Ленька пить, зато работать умеет. За те часы, пока трезвый, он в два раза больше любого трезвенника сделает и не спросит, сколько за это заплатят. Городского лечения хватало Леньке на два, максимум на три месяца. Понадеется на русское «авось», шибанет рюмку-другую и ждет, что будет. Один раз после вшивания до реанимации доэкспериментировался. Когда очнулся, стал требовать у врачей больничный.
— У меня острый неопохмелит!
— Не острый, а хронический, — поправляют.
Мать у Леньки умерла в прошлом году. Хоронили всем селом. Горько плакал Ленька, потому что знал: пьянкой своей загнал мать в могилу раньше срока. На поминках перед всем народом поклялся навсегда бросить. И бросил. Не пил полгода.
А потом стали наезжать в село городские бизнесмены на иномарках.
В Атрошкино места красивые, вот и решили понастроить здесь себе дворцов и коттеджей. Новая власть позволяет, а на угрюмых сельчан есть еще более угрюмые охранники. Вот и поперла Леньке работа, валом повалила. Денег платили в два раза больше, чем в деревне, но в пять раз меньше, чем в городе за ту же работу, да об этом Ленька не знал и знать не хотел. А вот поили на халяву. Ленька, помня клятву, сначала отказывался, но уж если предлагают глоток виски или джина попробовать или жене бутыль «Амаретто» унести... Так и понесло. А на опохмелку пиво баночное или «Мартини». Ленька и сам пил и мужикам задарма отдавал. Тем более что и для мужиков у бизнесменов работа нашлась. За лето такие терема им отгрохали, что и удельным князьям не снились. Благодарные бизнесмены даже сникерсовый магазин в бывшем сельмаге открыли: импортный шоколад, водка десяти сортов, кока-кола, фрукты заморские, видеомагнитофоны и даже мотоцикл «Судзуки». И по всей Коллонтай этикетки, нашлепки и пустые емкости от цивилизации!..
А бизнесмены погулять тоже не дураки. Хоть и новые, а все равно русские. Тем более природа так и шепчет. Сначала они по теремам своим оттягивались, потом на участках в обнимку с девками в одном нижнем белье, а потом и по всему селу стали разъезжать. Кому не нравится, могут в лоб засветить или из газового пистолета пшикнуть. Участкового не иначе как клоуном звать стали. Вот и погуляли однажды с фейерверками...
И ведь кричал Рыбаков, которому только-только отгрохали трехэтажный коттедж с бассейном и сауной (от русской бани напрочь отказался), кричал-успокаивал:
— Да хрен с ним, с вашим клубом! Мы здесь мюзик-холл построим, стриптиз-шоу будет. У вас там, кроме ленинской комнаты, одни балалайки! К прошлому возврата нет! Это вам последний пионерский костер во славу демократии! — то ли ерничал, то ли серьезно надрывался.
И только бывший директор совхоза, который строил этот клуб, пытался перекричать Рыбакова и его развеселых гостей:
— Да это ж, мать вашу, фашизм какой-то! Варварство! Что ж вы стоите?! Завтра они из ваших домов фейерверки устроят! Насрать им на ваше житье-бытье! Неужто от рюмки импортного самогона память совсем теряют?!
Из криминальной хроники: «...Возгорание сельского клуба произошло от неосторожного обращения с огнем. С разрешения Главы Администрации местные предприниматели производили салют в честь Дня независимости России. По нелепой случайности один из фейерверков взорвался...
...Пламя перекинулось на соседние жилые дома. Ближайшая пожарная часть находится в райцентре, так как сельской Администрации содержать пожарную дружину не под силу. Бюджет не позволяет...
...Тракторист Леонид Ермаков попытался отсечь наступающее пламя. Он валил промежуточные хозяйственные постройки между домами. Загорелся трактор, но Ермаков продолжал отсекать огонь, и это ему удалось. Казалось бы, человек совершает благородный, почти героический поступок, но, находясь в нетрезвом состоянии, Ермаков развернул горящий трактор и направил его в сторону коттеджа директора АО «Сибконтракт» М. Л. Рыбакова. Защищая свой дом, Рыбаков после предупредительных выстрелов в воздух открыл огонь на поражение из охотничьего карабина «Сайга», на который имеет разрешение. Раненый Ермаков покинул горящую машину, но трактор на полном ходу врезался в коттедж. Произошел взрыв. Действия Рыбакова оправданы, а Л. Ермакову будет предъявлен счет за нанесение морального и материального ущерба. Возбуждено уголовное дело».
Ленька очнулся через три дня в больничной палате, увидев дремавшего рядом на стуле бывшего директора совхоза, попытался улыбнуться. Под бинтами улыбки не было видно. Тогда он прохрипел:
— Ну наливай, а то у меня от демократии похмелье сильно тяжелое.
_1996_
Сергей Сергеевич Козлов
СЕРГЕЙ КОЗЛОВ
ОГНЕННЫЙ ТРАКТОРИСТ
Утром Ленька понуро бредет на работу, едва кивает здоровающимся соседям, с надеждой смотрит на мужиков — дадут опохмелиться? Если только появляется намек на выпивку, дожмет любого:
— Выручай, брат, трубы горят, сердце ноет.., — и т. д. и т. п. За это пристрастие и прозвали его огненным трактористом. Увольнял его директор по тридцать третьей три раза и снова брал на работу. Куда без Леньки? Кто за такую зарплату, а то и вообще без нее в поле выйдет? А Ленька не гордый — сто грамм и вперед! Нет работы в бывшем совхозе «Рассвет» (ныне ТОО «Фермер»), пойдет по хозяевам. Кому огород вспахать, кому взрыхлить, кому песок привезти. Для Леньки нет разницы — колесный или гусеничный, на любом ас. Да их всего два на ходу осталось: «Беларусь» и ДТ-64.
К обеду Ленька в средней дозе. Кипит в нем удаль, задор играет. Пронесется по улице Коллонтай, кур распугает. Тормознет возле какого-нибудь двора и кричит:
— Наливай, Коллонтай! Что нужно сделать, хозяева?!
В социалистические времена Леньку за эту Коллонтай не раз прорабатывали. Мол, главная улица названа в честь героической женщины-революционерки, первой женщины-посла и проч. Ленька реагировал однозначно:
— Баба — революционер?! Ну и дура, и фамилия у нее дурацкая.
Пугать Леньку общественными взысканиями бесполезно, махнули рукой, нехай коллонтаит, лишь бы работал. И то, правду сказать, у Александры Михайловны у самой не все в порядке с нравственностью было, да и с головой, пожалуй, тоже. А Ленька как-никак современный герой, в Афганистане воевал.
Если с утра у Леньки лицо помятое, в красных пятнах, то к обеду он красавец. Изуродованы с войны у него только руки: некоторые пальцы до конца не разгибаются, кожа до локтей где гармошкой, а где как полиэтилен на теплице натянута. Когда горел Ленька в своей шестьдесят двойке, он лицо руками закрывал. Волосы не сгорели — шлемофон спас. А вот душевную рану лечит традиционно — водкой. Все мужики не прочь поддать, но только один Ленька к вечеру возвращается домой на автопилоте и падает без ужина на диван, не умыв лица и рук, чтобы утром просыпаться в надежде на случайную опохмелку. И каждое утро для Леньки хмурое. До первой рюмки.
Никогда Ленька не кичился своим орденом. Увольняли — молчал, квартиру не давали — молчал, вывел Горбачев войска из Афгана — молчал.
Жена и мать возили Леньку в город: лечили, кодировали, вшивали. Пока был совхоз, сам директор ему клиники и наркодиспансеры подбирал, служебную машину для таких «командировок» не жалел. Не умеет Ленька пить, зато работать умеет. За те часы, пока трезвый, он в два раза больше любого трезвенника сделает и не спросит, сколько за это заплатят. Городского лечения хватало Леньке на два, максимум на три месяца. Понадеется на русское «авось», шибанет рюмку-другую и ждет, что будет. Один раз после вшивания до реанимации доэкспериментировался. Когда очнулся, стал требовать у врачей больничный.
— У меня острый неопохмелит!
— Не острый, а хронический, — поправляют.
Мать у Леньки умерла в прошлом году. Хоронили всем селом. Горько плакал Ленька, потому что знал: пьянкой своей загнал мать в могилу раньше срока. На поминках перед всем народом поклялся навсегда бросить. И бросил. Не пил полгода.
А потом стали наезжать в село городские бизнесмены на иномарках.
В Атрошкино места красивые, вот и решили понастроить здесь себе дворцов и коттеджей. Новая власть позволяет, а на угрюмых сельчан есть еще более угрюмые охранники. Вот и поперла Леньке работа, валом повалила. Денег платили в два раза больше, чем в деревне, но в пять раз меньше, чем в городе за ту же работу, да об этом Ленька не знал и знать не хотел. А вот поили на халяву. Ленька, помня клятву, сначала отказывался, но уж если предлагают глоток виски или джина попробовать или жене бутыль «Амаретто» унести... Так и понесло. А на опохмелку пиво баночное или «Мартини». Ленька и сам пил и мужикам задарма отдавал. Тем более что и для мужиков у бизнесменов работа нашлась. За лето такие терема им отгрохали, что и удельным князьям не снились. Благодарные бизнесмены даже сникерсовый магазин в бывшем сельмаге открыли: импортный шоколад, водка десяти сортов, кока-кола, фрукты заморские, видеомагнитофоны и даже мотоцикл «Судзуки». И по всей Коллонтай этикетки, нашлепки и пустые емкости от цивилизации!..
А бизнесмены погулять тоже не дураки. Хоть и новые, а все равно русские. Тем более природа так и шепчет. Сначала они по теремам своим оттягивались, потом на участках в обнимку с девками в одном нижнем белье, а потом и по всему селу стали разъезжать. Кому не нравится, могут в лоб засветить или из газового пистолета пшикнуть. Участкового не иначе как клоуном звать стали. Вот и погуляли однажды с фейерверками...
И ведь кричал Рыбаков, которому только-только отгрохали трехэтажный коттедж с бассейном и сауной (от русской бани напрочь отказался), кричал-успокаивал:
— Да хрен с ним, с вашим клубом! Мы здесь мюзик-холл построим, стриптиз-шоу будет. У вас там, кроме ленинской комнаты, одни балалайки! К прошлому возврата нет! Это вам последний пионерский костер во славу демократии! — то ли ерничал, то ли серьезно надрывался.
И только бывший директор совхоза, который строил этот клуб, пытался перекричать Рыбакова и его развеселых гостей:
— Да это ж, мать вашу, фашизм какой-то! Варварство! Что ж вы стоите?! Завтра они из ваших домов фейерверки устроят! Насрать им на ваше житье-бытье! Неужто от рюмки импортного самогона память совсем теряют?!
Из криминальной хроники: «...Возгорание сельского клуба произошло от неосторожного обращения с огнем. С разрешения Главы Администрации местные предприниматели производили салют в честь Дня независимости России. По нелепой случайности один из фейерверков взорвался...
...Пламя перекинулось на соседние жилые дома. Ближайшая пожарная часть находится в райцентре, так как сельской Администрации содержать пожарную дружину не под силу. Бюджет не позволяет...
...Тракторист Леонид Ермаков попытался отсечь наступающее пламя. Он валил промежуточные хозяйственные постройки между домами. Загорелся трактор, но Ермаков продолжал отсекать огонь, и это ему удалось. Казалось бы, человек совершает благородный, почти героический поступок, но, находясь в нетрезвом состоянии, Ермаков развернул горящий трактор и направил его в сторону коттеджа директора АО «Сибконтракт» М. Л. Рыбакова. Защищая свой дом, Рыбаков после предупредительных выстрелов в воздух открыл огонь на поражение из охотничьего карабина «Сайга», на который имеет разрешение. Раненый Ермаков покинул горящую машину, но трактор на полном ходу врезался в коттедж. Произошел взрыв. Действия Рыбакова оправданы, а Л. Ермакову будет предъявлен счет за нанесение морального и материального ущерба. Возбуждено уголовное дело».
Ленька очнулся через три дня в больничной палате, увидев дремавшего рядом на стуле бывшего директора совхоза, попытался улыбнуться. Под бинтами улыбки не было видно. Тогда он прохрипел:
— Ну наливай, а то у меня от демократии похмелье сильно тяжелое.
_1996_