МИМО




Наутро пришли мы в Израиль,
Как боцман сказал, в Израиль.
Встречал нас на пристани Авель
С чернявою дочкой Рахиль.
Они предложили товары.
И хоть я торги не терплю,
Пощупал «колеса» и «шкары»^{15}^,
И буркнул:
-  В Стамбуле куплю!
Зачем мне исламские чётки
И этот синайский инжир?
Пойди загони свои шмотки
Угрюмым арабам - в Каир!
-Ты шибко-то, паря, не лайся, -
Ответил мне Авель, любя, -
Ты лучше у нас оставайся,
Я дочку отдам за тебя...
Ах, дочка! Картина в Манеже!
Тут неча на Яхве грешить...
-  Скажи, и меня здесь...обрежут?
А как с ней, обрезанным, жить?
-Живут же... Подумаешь, барин!-
Торгаш усмехнулся едва, -
Вон Молотов жил и Бухарин,
И Киров - генсек номер два...
И тут я припомнил, как в споре,
Желая уесть помудрей,
Мне бросил Галязимов Боря^{16}^,
Что я «окуневский еврей».
Ах, Боря, я видывал дива,
Что мне ярлыки и хула!
Сюда бы, под сень Тель-Авива,
Твои золотые слова.
Девчонка-то вправду - картина,
С такой бы по яблочки в сад!..
Да нас не поймет Палестина
И лучший наш друг Арафат...
И грустно, и мысли все те же
В мозгу воспаленном толку:
«Вот так согласись и обрежут,
А я еще в самом соку!»
- Бывайте...
И за полдень вскоре,
От избранной Богом земли,
Ушли мы в Эгейское море,
Винтами свой путь замели.
Как всюду, за милею миля,
За дымкою скрылся причал.
Ну, ладно, водички попили,
Побаяли по мелочам.

                                  1989





comments


Комментарии





15


Колеса, шкары - ботинки, брюки (жарг.).




16


Галязимов Боря - местный журналист.