Петр Алексеевич Городцов
Были и небылицы Тавдинского края в трех томах:
Том I
Сказки
Еруслан Лазаревич
Сказка фонетически записана.
Сказка полная и славная о славном витязе
и сильномогучем богатыре Еруслане Лазаревиче[53]
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь Картаус; у царя был дядя — князь Лазарь Лазаревич с женой княжиной Лепестиньей.
До 70 лет дожил князь Лазарь Лазаревич и не имел детей, а на 71-м году у него родился сын, которому дали имя Еруслан. Мальчик рос не по дням, а по часам и с малых лет проявлял силы непомерные, богатырские; мальчику сравнялось 15 лет, и он все жил в отцовском доме. Каждый день мальчик Еруслан бегал на царский двор и там бегал, играл и забавлялся с своими товарищами, детьми княжецкими и боярскими; разыграется Еруслан и начинает с детьми шутить шутки недобрые: кого схватит за руку — рука прочь, кого схватит за ногу — нога прочь, кого схватит за голову — и голова прочь.
Стали изувеченные дети являться домой и жаловаться своим родителям на Еруслана, стали родители обиженных детей — князья и бояре — гневаться и питать злобу на Еруслана. Вот однажды князья и бояре пришли в царский дворец и стали жаловаться царю Картаусу на Еруслана:
— Государь, сын князя Лазаря Лазаревича шутит худые шутки с нашими детьми: кого схватит за руку — рука прочь, кого схватит за ногу — нога прочь, а кого схватит за голову — голова прочь. Всех наших детей он изувечил. Шутки эти нам не гораздо надобны. Выдай нам Еруслана головой или прогони его вон из пределов нашего царства!
Выслушал царь Картаус жалобу своих князей и бояр и опалился гневом великим на Еруслана, послал он скорых гонцов к князю Лазарю Лазаревичу с требованием наскоро явиться к царю Картаусу. Князь Лазарь не мешкал, явился к царю Картаусу и спросил его:
— Зачем, государь, наскоро зовешь меня?
Царь Картаус стал говорить князю Лазарю:
— Какой у тебя сын и куда он годится? Худыми шутками своими он изувечил всех княжецких и боярских детей. От такого сына толку не будет: смолоду он тебе не на потеху, под старость не на перемену, а по смерти не на помин души. Не надобен мне твой сын Еруслан, пускай он убирается из моего царства, куда знает. Не высылать же мне из-за него своих людей!
Вышел князь Лазарь из царских палат печальный и кручинный, повесил свою буйную голову ниже могучих плеч. Увидел сын Еруслан и спрашивает:
— Чего ты, батюшка, запечалился, чего закручинился?
— Как же мне не запечалиться, как же не закручиниться? — ответил князь Лазарь сыну Еруслану. — Царь Картаус велел выгнать тебя из пределов своего царства.
Выслушал это Еруслан, усмехнулся и говорит:
— Это кручина не в кручину, а то кручина, что мне минуло уже 15 лет, а я еще никакого богатырского подвига не совершил.
Задумал князь Лазарь для своего сына Еруслана поставить близ моря белокаменную палатку; выбрал он 30 человек мудрых мастеров и заставил их строить палатку. Через три дня мудрые мастера поставили на морском берегу белокаменную палатку и послали к князю Лазарю скорого гонца с вестью о том, что палатка готова.
Тогда Еруслан Лазаревич стал проситься у отца:
— Отпусти меня, батюшка, в поле казаковать и в палатке погулять.
И отец его отпустил.
Не брал Еруслан с собою серебра, не брал золота, а взял только уздечку тесмяную, войлочек косящатый и седельце черкасское и пошел к синему морю в палатку белокаменную, пришел и стал жить. На ночь постелет войлочек, в голове положит седло, да так и спит. Каждый день по утрам выходил он на охоту, стрелял серых гусей и белых лебедей, да тем и питался. Долго так жил Еруслан Лазаревич. Но вот однажды для охоты Еруслан Лазаревич зашел дальше, чем обыкновенно, и вышел на широкую дорогу; дорога эта была так широка, что и доброму стрельцу ее поперек не прострелить.
Идет Еруслан по этой дороге и думает: «Кто ходит по этой дороге — то ли рать-сила какая, али какой богатырь?»
Идет Еруслан и видит: ему навстречу едет старый человек, а под ним богатырский конь Латегей. Поравнялся Еруслан со старым человеком и поклонился ему:
— Здравствуй, дядюшка!
— Здравствуй, Еруслан Лазаревич!
— Как ты меня знаешь, да и по имени величаешь?
— Как мне тебя не знать? Я уже 30 лет пасу коней у твоего тятеньки и однажды в году езжу к нему за жалованьем.
— Как тебя звать? — спросил Еруслан.
И пастух ответил:
— Зовут меня Ивашко-белая рубашка, сорочинская шапка.
— Скажи мне, добрый Ивашко, нет ли у тебя в табунах доброго коня, который мог бы мне вовеки служить?
И Ивашко ответил:
— Есть у меня в табуне богатырский конь-жеребец. По этой торной и широкой дороге я каждое утро гоняю свой табун к морю на водопой. Этот жеребец дальше других коней заходит в море и когда начинает пить, то на море волны ходят, в горах лвы[54] свищут, на дубах орлы скрыжут, и на том месте человек не может на ногах устоять. Приходи завтра утром на морской берег. Поймаешь коня и сумеешь им овладеть — ладно, конь будет тебе вовеки служить, а не поймаешь — вовеки тебе его не видать.
Поблагодарил Еруслан Ивашка и сказал, что придет за конем. Простился Еруслан с пастухом, Ивашко поехал в свое место, а Еруслан Лазаревич вернулся в свою палатку, постелил потничек, положил седло себе в изголовье и лег спать, и проспал до утра. Утром он встал, взял уздечку тесмяную и седельцо черкасское, и войлочек косящатый и пошел на морской берег и там стал в скрытное место под дубом, и стал ждать Ивашку-белую рубашку с его табуном.
Недолго ждал он — гонит Ивашко свой табун к морю на водопой, прибежал и жеребец. Все кони вошли в море, а жеребец зашел дальше всех, и как зачал жеребец воду пить, на море заходили волны, на горах лвы засвистали, а на дубах орлы заскрыжали, на том месте человек устоять на ногах не может. Напился конь, поворотил от воды и вышел на берег. Тут Еруслан Лазаревич вышел из своего скрытного места, подбежал к коню и ударил его рукой наотмашь, и конь упал на колена, схватил богатырь коня за гриву и говорит:
— Ах, несытая кляча! Кому на тебе ездить, только не нам, богатырям!
Надел богатырь на коня уздечку тесмяную, положил войлочек косящатый и седельце черкасское, сел на коня и поехал; едет Еруслан ступой бродучей[55], а Ивашко на своем Латегее за ним поспешает во всю лошадиную пору[56]. И был Еруслан несказанно рад, что нашел богатырского коня, и говорит он пастуху:
— Брат Ивашко! Какое сему коню имя дадим?
— Ты хозяин, а я холоп, как знаешь, так и назови.
— Дадим ему имя Орош-вещий конь, — сказал Еруслан.
Так было дано имя коню. После того Еруслан говорит
пастуху:
— Брат Ивашко, съезди к моему отцу-батюшке, скажи ему мое челобитье и передай, что достал Еруслан себе доброго коня, который может ему вовеки служить.
Выслушал Ивашко приказ, поклонился Еруслану и поехал к князю Лазарю с челобитьем от его сына. А Еруслан Лазаревич уже не заезжал больше в свою палатку белокаменную, а прямо пустился в чистое поле, в широкое раздолье погулять-показачить.
Ехал-ехал богатырь и наехал в поле на рать-силу — убитая лежит. Удивился богатырь всему этому. Объехал он кругом все поле и ни одного живого человека не встретил, и закричал он своим громким богатырским голосом:
— Есть ли кто в этом ратном поле жив человек?
Один воин встал среди поля и ответил:
— Есть! — и в свою очередь спросил: — Ты откуль идешь и которого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
И богатырь ответил:
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича, матери княжины Лепестиньи, зовут меня Еруслан.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич, и кто тебе надобен?
— Еду я в поле погулять-показачить. Чья это рать-сила была и кто ее победил?
— Эта рать-сила была царя Феодула-змея поганого, а победил ее Иван Русский богатырь.
— Далеко ли отсюда живет Иван Русский богатырь?
— Скоро поедешь, скоро доедешь, а тихо поедешь, так и долго не доедешь.
Опять Еруслан объехал все поле и внимательно его осмотрел, и увидел скок богатырского коня с одной горы на другую, и понял, что Иван Русский богатырь направился в эту сторону; разгорячил он своего коня и также сделал скок с горы на гору и поехал дальше.
Ехал-ехал и наехал на другое поле, еще больше первого, а на нем увидел убитую силу-рать, еще больше, чем на первом поле. Еще больше удивился богатырь, объехал он все поле и не увидел нигде живого человека, и крикнул он громким богатырским голосом:
— Есть ли кто в этом ратном поле жив человек?
И вот среди поля встал один воин и сказал:
— Есть! — и в свою очередь воин спросил богатыря: — Ты откуль идешь, которого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича, матери княжины Лепестиньи, зовут меня Еруслан.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич, и кто тебе надобен?
— Еду я в чистое поле погулять-показачить. А чья это была сила-рать и кто ее победил?
— Эта сила-рать была царя Феодула-змея поганого, а победил ее Иван Русский богатырь.
— Далеко ли отсюда живет Иван Русский богатырь?
— Скоро поедешь, скоро доедешь, а тихо поедешь, так и долго не доедешь.
Опять Еруслан поехал по полю и стал его внимательно осматривать, и увидел конный скок с одной горы на другую, и понял, что это проехал Иван Русский богатырь, и сам перескочил на своем коне с горы на гору и поехал путем-дорогой.
Ехал-ехал и наехал в поле на белый шатер, а около шатра стоит богатырский конь и белоярову пшену стригает[57].
И думает богатырь: «Чей это шатер и чей стоит добрый конь?». Подумал Еруслан и решил: «Подпущу я своего коня к корму, если он отобьет от корма хозяйскую лошадь и одолеет ее, то и я одолею этого богатыря».
Подъехал Еруслан Лазаревич к шатру, слез со своего коня и пустил его к корму. И Ерусланов конь отогнал хозяйского коня и сам стал стригать пшену белояровую, а хозяйский конь стал ходить в стороне и щипать травку. Вошел Еруслан Лазаревич в шатер и видит: там спит Иван Русский богатырь, занес Еруслан свою саблю и хотел отрубить богатырю голову, да раздумал: «Не честь, не хвала мне, доброму молодцу, убить сонного богатыря, сонного убить все равно, что мертвого. Подожду, когда он проснется, тогда с ним и побратуемся».
Сел Еруслан в другом углу палатки и заснул. Прошло так сколько там времени, и проснулся Иван Русский богатырь и, не замечая Еруслана, вышел из шатра и увидел, что чужой конь стригает пшену белоярову, а его конь ходит поодаль и щиплет травку. И рассердился богатырь: «Что за невежа приехал, свою лошадь к моему корму запустил, а мою лошадь прочь отогнал!».
Вернулся Иван Русский богатырь в шатер, увидел спящего Еруслана и еще больше разгневался: «Какой это невежа вошел в шатер, не спросясь хозяина, да и спит себе». Схватил он меч и занес его, чтобы отсечь Еруслану голову, да раздумал: «Не честь, не хвала мне, доброму молодцу, убить сонного богатыря, сонного убить все равно, что мертвого. Разбужу его и убью его в поле». И стал Иван Русский богатырь будить Еруслана:
— Встань ты не для моего бужденья, а для души своей спасенья. Ты сам знаешь, что не по себе товарища задеваешь. За это ты напрасною смертью помрешь.
Еруслан уже пробудился и отвечал Ивану Русскому богатырю:
— Неправдою ты живешь, богатырь, не по старине дело ведешь. Старые люди всякого человека к себе принимали, никакими грубыми речами не обносили, поили и кормили.
— Чем я тебя напою, накормлю, — ответил Иван Русский богатырь, — живу я в поле в шатре, у меня ничего нет.
— Чем ты себе черпаешь воду! Хоть бы холодной водой напоил.
Рассердился Иван Русский богатырь и говорит:
— Я в князьях князь, в богатырях богатырь, а ты только в поле казак, тебе воду черпать да мне подавать.
Вскипел и Еруслан великим гневом и ответил Ивану Русскому богатырю:
— Я в князьях князь, в царях царь, а в богатырях богатырь, а ты как в шатре, так ты князь, а в поле ты пес. Тебе воду черпать да мне подавать!
Видит Иван Русский богатырь беду неминучую, берет златую чару, черпает холодной воды и подносит Еруслану Лазаревичу. Напился Еруслан Лазаревич холодной воды и говорит Ивану Русскому богатырю:
— Теперь мы бы с тобою и побратовались.
Вышли богатыри из шатра, оседлали своих коней, сели и приготовились к бою; бьет Еруслан Лазаревич своего коня по крутым бедрам один раз, бьет его и другой раз, сердит и горячит коня, а сам думает: «Не дай мне убить всякого человека острым концом копья, а дай убить тупым концом». Разъехались богатыри и съехались, ударил Еруслан Ивана Русского богатыря тупым концом против ретивого сердца и вышиб его из седла на землю; повернул Еруслан копье острым концом и хочет предать Ивана Русского богатыря злой смерти.
И взмолился Иван Русский богатырь:
— Славный витязь Еруслан Лазаревич, не дай мне смерти, а дай живота, ведь у нас с тобой до этого никакого супор слова не бывало, да и впредь не будет. Будь ты мне большой брат, а я тебе буду меньшой брат.
Поднял Еруслан Лазаревич Ивана Русского богатыря, и назвались они братьями и помирились, пошли они опять в шатер и стали есть, пить и веселиться. Своих коней они поставили к корму, и кони примирились и мирно вместе стригали пшену белоярову. Когда богатыри напились-наелись и хорошо подкрепились, Иван Русский богатырь говорит Еруслану:
— Завтра будет у меня третья битва с войсками царя Феодула-змея поганого. Я просил у этого царя себе в замужество его дочь царевну Кандаулу Феодуловну, а он отказал мне, и вот я с ним уже много годов воюю. Две силы-рати я у него уже истребил. Завтра нападет на меня третья сила-рать, больше прежних, я убью и сокрушу и эту последнюю рать, самого царя Феодула полоню и дочь его, царевну Кандаулу, за себя нечестно замуж возьму. Завтра, Еруслан, посмотри на нашу битву и полюбуйся на мою храбрость.
На следующее утро богатыри проснулись и видят, что наступило несметное войско царя Феодула и приготовилось к бою. Иван Русский богатырь быстро оседлал своего коня, сел на него и поскакал на неприятельские полки, а Еруслан пошел пеш, стал в скрытное место под дубом и оттуда наблюдал за ходом битвы.
Иван Русский богатырь как только подъехал вплотную к врагам, так закричал громким богатырским голосом:
— Не ясён сокол налетает на гусей и лебедей, а Иван Русский богатырь на рать-силу великую.
Бросился Иван Русский богатырь на врага и начал неприятеля мечом секчи и конем топтать.
Недолго длилась битва. Иван Русский богатырь всю вражескую силу-рать прибил и конем потоптал, царя Феодула в полон взял и овладел царевной Кандаулой Феодуловной. Окончивши битву, Иван Русский богатырь взял царевну Кандаулу и повел ее в свой шатер, а Еруслан Лазаревич пешком тихо вернулся из своей засады и расположился около шатра, и слышит он, что Иван Русский богатырь начал целовать и миловать царевну Кандаулу и говорит ей:
— Милая ты моя любезная, всему свету прекраснущая! Есть ли тебя в свете краше, а моего большого брата Еруслана сильнее и храбрее?
Кандаула отвечала Ивану Русскому богатырю:
— Твоего брата Еруслана храбрости я не видала, но от своего тятеньки я слыхала, что в Индийском царстве у царя Далмата есть сильномогучий богатырь, славный витязь Ивашко-белая епанча, сорочинская шапка. 33 года Ивашко-богатырь окарауливает Индийское царство, день и ночь он стоит на границе, мимо него никакой человек не прохаживал, никакой богатырь не проезживал и никакой зверь не прорыскивал. Неизвестно, кто из них будет посильнее — Еруслан или Ивашко. А я что за красивая, есть у царя Бугругора три прекрасные дочери, они живут в поле в шатре, эти три царевны будут вдесятеро лучше меня.
Выслушал Еруслан этот разговор и решил на следующий же день ехать к Бугругору посмотреть его красавиц дочек.
Наутро Еруслан встал, простился со своим названым братом Иваном Русским богатырем, сел на коня и пустился в богатырский путь. Ехал-ехал Еруслан и наехал в поле на шатер трех сестер-царевен, дочерей царя Бугругора. И как увидел богатырь молодых царевен-красавиц, так сердце его разгорелось, вьюность его разыгралась. Взял он старшую царевну Продору за руку и привлек к себе, а другим двум царевнам велел выйти из шатра. И стал Еруслан царевну Продору целовать и миловать, и говорить ей:
— Милая ты моя любезная, да всему свету прекраснущая. Есть ли тебя в свете краше, а меня, молодца, сильнее-храбрее?
И царевна Продора ему на это отвечает:
— Я что за красная! Есть в Дебрее-граде, в Вахромеевом царстве царевна Настасея Вахромеевна, она будет меня вдесятеро краше. А ты что за храбрый и сильный витязь! Вот под Индейским царством у царя Далмата есть богатырь, так доподлинно сильный и храбрый — это Ивашко-белая епанча, сорочинская шапка; 33 года он стоит на границе и окарауливает Индейское царство. А твоя обычанная храбрость только над девками!
Осердился Еруслан на царевну за эти ее смелые речи, схватил свой меч и отсек Продоре голову, а труп ее бросил под кровать. Брал богатырь другую сестру, царевну Чубубрику, завел ее в шатер и стал целовать и миловать, и спрашивать, есть ли кто в свете ее краше, а его сильнее и храбрее. Царевна Чубубрика отвечала на это так же, как и ее старшая сестра Продора.
Рассердился Еруслан и на эту царевну за ее смелый ответ и этой отсек голову, и труп спрятал под кровать.
Взял Еруслан к себе младшую царевну Легею, привел ее в шатер и стал миловать и целовать, и спрашивать ее:
— Милая ты моя любезная, да всему свету прекраснущая. Есть ли тебя в свете краше, а меня, молодца, сильнее и храбрее?
Эта девушка была умнее и осторожнее своих сестер, она вежливо богатырю отвечала:
— Не знаю я, молодец, твоей силы и храбрости, но слыхала, что под Индейским царством у царя Далмата есть сильный-могучий богатырь Ивашко, и Бог вас знает, кто из вас будет посильнее и храбрее. А я что за красная! Царевна Настасея Вахромеевна из города Дебрея вдесятеро будет меня краше.
Переночевал Еруслан ночь вместе с Легеей в шатре, а на следующее утро оседлал коня и собрался в путь. А царевна Легея ему и говорит:
— Что же ты, Еруслан, так неласково от меня уезжаешь, моему девьему образу ты не помолился, да и со мною не простился. Али я тебе в чем нагрубила?
Воротился Еруслан Лазаревич в шатер царевны, помолился ее девьему образу, с нею простился и сказал:
— Живи в поле в шатре, никого не бойся и меня к себе поджидай.
И отправился в неведомый путь; он направился к пределам Индейского царства, чтобы померяться силами с Ивашкой-богатырем, о котором он уже слишком много слышал. Едет Еруслан и думает: «Еду я на дело ратное, на побоище смертное, кто знает, буду ли нет я живой. А у своего отца благословения я не принял. Надо вернуться домой и взять у отца благословения».
Повернул Еруслан своего коня и поехал в родительский дом к отцу и скоро доехал к столичному городу Картаусова царства, подъехал и видит: столичный город со всех сторон окружен несметными полчищами царя Данилы Белого. Пробрался Еруслан чрез вражеские полчища прямо в столицу и явился к дому своего отца. Князь Лазарь Лазаревич как увидел своего сына, так несказанно ему обрадовался и сказал:
— Ах, солнышко взошло да и меня обогрело. Откуль ты взялся, Еруслан, сын мой возлюбленный?
А Еруслан Лазаревич говорит на это своему отцу:
— Молчи пока, не время теперь разговорами заниматься, все тебе после расскажу, а теперь дай мне крепкий щит да копье долгомерное, я пойду не с приятелем биться.
Не мешкая, Еруслан Лазаревич оседлал своего коня, сам снарядился в доспехи ратные и выехал за город, чтобы сразиться с врагом. Наехал он вплотную на неприятеля и крикнул своим богатырским голосом:
— Не ясён сокол налетает на гусей и лебедей, а Еруслан Лазаревич на рать-силу великую!
Начал он мечом секчи да конем топтать. Всю вражескую силу-рать мечом прибил и конем притоптал, а царя Данилу Белого к себе в полон брал.
Но Еруслан Лазаревич пожалел царя Данилу Белого, освободил его от плена и позволил ему вернуться в свое царство, только он взял с Данилы Белого клятву великую и писал с ним грамоты крепкие, в которых Данила Белый клялся и обещался так: «Ни мне, ни детям моим, ни внучатам никогда не подходить под царство Картауса и никакого зла не только не чинить, но и в мыслях не держать на царя Картауса». И была по случаю этой победы великая радость во дворце и в столице царя Картауса, и во всем его царстве, и сделал царь Картаус великий пир, подозвал он к себе Еруслана Лазаревича и при всем народе низко поклонился ему и поблагодарил за помощь и за победу над страшным и сильным врагом, и сказал Еруслану:
— Вот тебе, Еруслан Лазаревич, одно место подле меня, а другое место — напротив меня, а третье место — где тебе будет угодно. Казна моя тебе не затворенная, бери сколько угодно серебра и золота. Бери ты у меня города и пригородки с красными селами. Виноват я пред тобой, что велел тебя из царства выгнать, живи теперь в моем царстве, где хочешь.
Поклонился Еруслан Лазаревич царю Картаусу, поблагодарил за честь и за ласковое слово и сказал:
— Нет, государь, я не повадился у тебя в царстве жить, а повадился я в чистом поле гулять да и казаковать.
Пир в царском дворце удался на славу, гости много пили, много ели и веселились. Погостил Еруслан Лазаревич в родительском доме, попил, поел хлеба-соли, отдохнул как следует после богатырских подвигов, да и собрался опять в путь-дорогу. Простился он с царем Картаусом, взял от родителей благословение и пустился в богатырский путь; он направился прямо под Индейское царство, чтобы помериться силами с Ивашкой-богатырем, охраняющим царство царя Далмата.
Долго ехал Еруслан Лазаревич и наконец доехал до границ Индейского царства и видит: стоит на границе Ивашко-белая епанча, сорочинская шапка, навалился Ивашко на костыль и стоя спит, недалеко от него стоит его богатырский конь. Подъехал Еруслан Лазаревич к Ивашке-богатырю и ударил его плетью по шапке. Ивашко пробудился и спросил:
— Кто мимо моих плеч идет?
— Это я, славный витязь и сильномогучий богатырь Еруслан Лазаревич.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич?
— Иду тебя посмотреть и себя показать, хочу я с тобою побратоваться.
Сел Ивашко на богатырского коня и приготовился к бою. Еруслан Лазаревич один раз бьет доброго коня по крутым бедрам и другой раз бьет коня по крутым бедрам, сердит и горячит своего коня, а сам думает в себе: «Не дай мне убить всякого человека вострым концом копья, а дай убить тупым концом».
Богатыри разъезжаются и съезжаются, и ударил Еруслан Лазаревич Ивашку-богатыря тупым концом копья прямо в грудь против ретивого сердца и вышиб Ивашку из седла прямо на землю, а Орош-вещий конь наступил Ивашке на горло и придавил его к земле. Тем временем Еруслан не мешкал, оборачивает он свое копье вострым концом и хочет Ивашку злой смерти предать. Взмолился Ивашко и говорит:
— Славный витязь Еруслан Лазаревич, не дай мне смерти, а дай мне живота.
А Еруслан ему на это ответил:
— Брат Ивашко! Не дал бы я тебе смерти, да тебя многие девки знают, да по имени называют и тобою шибко похваляются, за это я тебя и убью.
И заколол Еруслан Ивашку. Поехал Еруслан дальше и приехал в столичный город царя Далмата, и прямо прошел в царские палаты. Царь Далмат встретил богатыря с честью и стал его спрашивать:
— Откуль ты идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, я сын князя Лазаря Лазаревича и матери княжины Лепестиньи, зовут меня Ерусланом.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич?
— Я в чистом поле гулял и казаковал, а теперь ищу, где бы мне на месте пожить да послужить.
— Заезжай ко мне, мне люди надобны. Да ты покуль шел, Еруслан Лазаревич: сухим путем али водой?
— Шел я сухим путем.
— Там у меня стоит на дороге человек, ты как мимо него прошел?
— Я не знал, что это был ваш человек, да и убил его.
Услышал это царь Далмат и стал весьма печален, и сказал:
— Не для того ты, богатырь, приехал к нам, чтобы жить у нас и служить, а чтобы завладеть нашим царством.
И не стал больше царь Далмат говорить с Ерусланом и отвернулся от него. Увидел Еруслан Лазаревич, что нельзя ждать доброго приема во дворце царя Далмата, вышел из царских палат, сел на своего коня и поехал в обратный путь, вон из пределов Индейского царства. Едет Еруслан Лазаревич и думает: «Я пришел в совершенный возраст, когда можно жениться, а жениться мне охота. Если же я найду себе невесту по сердцу и бог мне велит жениться, так как же мне быть: я на это у отца с матерью благословения не имею. Надо мне вернуться домой и взять на это у родителей благословение».
Решил так Еруслан Лазаревич и поворотил своего коня в царство царя Картауса. Приехал Еруслан Лазаревич к своему отцу, а там все пусто, весь город был сожжен и разрушен до основания, и на развалинах стояла лишь одна убогая фижина[58]. Подъехал Еруслан Лазаревич к фижине, а в ней жил одинокий отшельник, старый солдат из войска царя Картауса; спросил Еруслан Лазаревич старого воина:
— Где же это Картаусово царство делось?
— Да ты откуль?
— Я этого царства житель, — отвечает Еруслан.
— Что ты? Из всего царства только я один в живых остался.
— Правильно тебе говорю я, добрый человек, я — Еруслан Лазаревич, житель этого царства.
— Если бы Еруслан Лазаревич жив был, то и царство бы наше цело было!
— Истинно я — Еруслан Лазаревич.
— Если ты истинно Еруслан Лазаревич, то после твоего отъезду много время минуло. Напал на наше царство нечестивый царь Данило Белый с тремястами тысяч своего войска, нас, ратных людей, прибил, пять тысяч чернецов на огне сжег, младенцов и малых детей до миллиона об углы разбил, весь город сжег и разрушил, твою мать злой смерти предал, твоего отца и царя Картауса в полон взял, у живых у них глаза выкопал, посадил обоих в темницу под крепкие запоры и приставил к ним стражу крепкую. А я сам пролежал среди трупов убитых солдат девять дней и девять ночей и чрез то только спасся от смерти.
Выслушал Еруслан Лазаревич сообщение отшельника-солдата, поблагодарил его, простился с ним и поехал в столичный город нечестивого царя Данилы Белого, и прибыл туда в полдень; приехал в город, видит: ребята на улке бегают, спросил их: «Где та темница, ребята, в которой царь Картаус сидит?». И ребята указали ему: «Вон там и есть темница».
Еруслан Лазаревич подъехал к темнице, всю стражу темничную перебил, разбил на дверях запоры крепкие и вошел в темницу, и видит: там сидят ослепленные царь Картаус и его отец князь Лазарь Лазаревич, и сказал им Еруслан Лазаревич:
— Здравствуй, царь Картаус да и тятенька мой Лазарь Лазаревич!
Слепые думали, что это вошли к ним враги и глумятся над ними, и ответили:
— Не смейтесь вы, проклятые татары!
— Я не татарин, я Еруслан Лазаревич.
А слепые ему отвечали:
— Кабы был жив наш Еруслан Лазаревич, так мы бы здесь не сидели и горькие беды не терпели, да и царство наше было бы цело.
— Царь Картаус и тятенька Лазарь Лазаревич, истинно я Еруслан Лазаревич
Но не верят Еруслану слепой царь и слепой отец и говорят ему:
— Как ты называешь себя Ерусланом Лазаревичем, так съезди ты за теплые моря в Читин-град к Читу Пламенному, убей его да возьми из него желчь, привези сюда и помажь у нас глаза, тогда мы свет узрим и тебя увидим, в ту пору и поверим, что ты Еруслан Лазаревич.
Выслушал слепцов Еруслан Лазаревич, вышел из темницы, сел на своего коня и поехал за теплые моря к Читу Пламенному, чтобы убить его и достать из него желчь. Отъехал Еруслан от города не слишком далеко, слез с коня и лег спать. Тем временем в городе малые ребята побежали к своим отцами и рассказали им, что к тюрьме подъезжал такой-то молодец, сам полный, глаза у него полные, а конь под ним, как лев, что молодец этот подъехал к тюрьме, всю стражу перебил, крепкие запоры на дверях разбил, вошел в темницу, где сидят ослепленные царь Картаус и князь Лазарь, но недолго у них пробыл, скоро вышел и скрылся на коне за городом. Отцы передали о случившемся царю Даниле Белому, и понял царь Данила Белый из рассказа этого, что это был Еруслан Лазаревич, не мешкая, собрал он войско в пятнадцать тысяч отборных воинов и послал это войско в погоню за богатырем.
Спит себе богатырь, беды не ведает, а Орош-вещий конь заслышал погоню и зачал ржать громко и необычно, и от этого ржанья проснулся Еруслан Лазаревич, сел он на коня и поехал навстречу войску Данилы Белого, подъезжает к войску и спрашивает:
— Вы куда едете, ребята?
— Мы едем по тебя.
— Не угнать ветра в поле и не видать вам меня, доброго молодца!
Сказал и скрылся из глаз. Солдаты только и видели, как богатырь коня поворотил, и не знают, где он девался. Задумались солдаты: «Как быть и что делать? Сказать правду, царь не поверит и смеяться будет. Скажем царю Даниле, что-де ездили, искали везде, да не могли найти богатыря».
С тем и вернулись солдаты.
Еруслан же продолжал свой путь; долог был путь его, уже целых полгода он был в пути, а все не мог доехать до Читин-града. Вот однажды едет Еруслан Лазаревич местами глухими и выехал на широкое поле, и видит: все поле покрыто мертвыми телами, здесь лежала убитая сила-рать великая. Стал Еруслан объезжать поле ратное и видит: лежит большая голова, как сильный бугор. Подивился Еруслан и поехал дальше, все поле он объехал, а нигде живой души не встретил, и он крикнул громким голосом:
— Есть ли во всей рати жив человек?
Голова та отвечает:
— Есть.
Удивился Еруслан, что отрубленная голова говорит. А голова ему продолжает:
— Ты не удивляйся, богатырь, а говори со мной. Откуль ты идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича и матери княжины Лепестиньи, а зовут меня Ерусланом.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич?
— Иду к Читу Пламенному, хочу его видеть мертвого пред собой.
И отвечает голова Еруслану:
— Разве ты, Еруслан Лазаревич, умереть хочешь раньше времени? Ты видишь мой рост, да и то Чит Пламенный меня убил. Чита Пламенного меч не сечет, да и сабля не рубит, на огне он не горит и в воде не тонет, так ты чего с ним сделаешь?
Услышал это Еруслан Лазаревич и глубоко задумался, и не знал он, что сказать голове и что делать. А голова продолжала:
— Слушай, богатырь! Я тебе добра хочу, да и разуму научу. Чит Пламенный всякого человека встречает за городом, на три версты никого до себя не допускает, всякого жжет и палит огнем-пламенем и насмерть убивает. Ты иди теперь к Читу, и когда он тебя встретит и станет огнем жечь, то ты близко к нему не наезжай, а сними шапку и начинай ею махать. Чит увидит это, перестанет палить и допустит тебя до себя; ты попросись к нему в услужение и, когда он тебя примет к себе в услужение, служи ему верно и хорошо. Когда ты обживешься, то похвались Читу достать из-под большой головы меч, и Чит Пламенный тебя пошлет за мечом, ты и приходи сюда, я выдам тебе этот меч. Меч этот лежит подо мною, под головой, и никакая сила его из-под меня не может взять без моего соизволения. Только этого меча и боится Чит Пламенный, только этим мечом и можно убить его, а своим мечом ты, Еруслан, Чита и не шевель, никакого вреда ему от твоего меча не будет.
Сказала это голова, да и смолкла. Еруслан Лазаревич поехал к Читину-граду, до города этого уже недалеко было, и скоро он туда прибыл. Чит Пламенный как только увидел приближающегося богатыря, так вышел за город и, не допуская до себя Еруслана на три версты, стал его жечь огнем и пламенем. Как ни старался Еруслан Лазаревич поближе подойти к Читу, не мог — огнем жжет. Тогда Еруслан взял шапку и ею стал махать. Завидел это Чит Пламенный и перестал жечь огнем и допустил к себе богатыря, и стал его спрашивать:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича и матери княжины Лепестиньи.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич?
— В чистом поле я гулял да казаковал, а теперь ищу ласкового царя, где бы мне на месте пожить, да и послужить, да тух бы мне красные порты износить, доброго коня изъездить.
— Живи у меня, в царстве люди надобны.
И остался Еруслан во дворце Чита Пламенного, и жаловал его Чит Пламенный ниже всех своих богатырей. Жил Еруслан и служил. Однажды Чит Пламенный задумал погулять и охотой себя потешить; собрал он своих богатырей, а с ними и Еруслана Лазаревича, и поехал с ними за охотой в леса и луга; охотники зашли далеко и очутились неподалеку от того поля, на котором лежала большая голова, и Еруслан Лазаревич помянул об этой голове:
— Государь, когда я ехал в ваше царство, то на дороге встретил большое ратное поле, покрытое трупами убитых воинов, и на поле том лежит большая голова.
При этом напоминании Чит Пламенный стал весьма печален. Заметил это Еруслан и спросил:
— Государь, почто ты стал так печален?
— Ах, Еруслан Лазаревич, та голова лежит у меня на печенях; есть под ней меч, и того меча я боюсь. Никакой другой меч меня взять не может. Много сильномогучих богатырей пытались достать тот меч, да не могли и пошевелить этой головы — сила не берет.
— Царь Чит Пламенный! Я тебе тот меч достану.
— Ну, Еруслан Лазаревич, как ты мне тот меч достанешь, так я тебя стану любить и жаловать. Я дам тебе города и пригородки и с красными селами. И казна моя будет тебе незатворенная — бери сколько хочешь! Только знай, Еруслан Лазаревич, похвалился ты на словах, так сделай и на деле. А как ты того меча не достанешь, то ты от меня нигде не уйдешь: ни в воде, ни в земле, ни под камнем, и хоть ты во семидесятое царство уйдешь, то я тебя и там достану.
Еруслан Лазаревич опять обещал Читу Пламенному, что достанет тот меч из-под головы. После этого Чит Пламенный со своими богатырями вернулся домой, а Еруслан Лазаревич поехал прямо на ратное поле к большой голове за мечом. Подъехал Еруслан Лазаревич к голове и, не слезая с коня, сказал:
— Ну, голова, отдай же мне меч, как ты обещала.
Голова молчала и меча не выдавала. Тогда Еруслан слез с
коня, низко поклонился голове и опять стал просить голову выдать ему меч. Голова все молчала. Прослезился богатырь, еще ниже поклонился он голове и со слезами стал просить и молить голову выдать ему меч. Тогда голова сама собою сдвинулась с места, меч обнаружился, и Еруслан взял меч, сел на коня и повернул в обратный путь; отъезжает он от головы и говорит: «Прежде я никаким богатырям не кланялся, а теперь дошло — и голове кланяюсь».
Грозно заговорила голова:
— Воротись, Еруслан!
Воротился Еруслан Лазаревич и того пуще завыл, так горючими слезами и обливается, сошел Еруслан с коня, подошел к голове, низко ей поклонился и сказал:
— Виноват я пред тобою, голова!
Голова ему на это отвечала:
— Неразумный ты, Еруслан Лазаревич, ты завладел мечом и думаешь, что этим все дело сделал. И с мечом можешь голову потерять. Я тебе добра хочу и разуму научу. Поезжай теперь в Читин-град. Чит Пламенный как увидит тебя с мечом, так на своем царском месте не усидит и встретит тебя середь двора, а ты его бей мечом, да ударь один раз, если ты два раза ударишь, Чит Пламенный оживет и тебя же убьет. Вынь из Чита Пламенного желчь, приезжай сюда и меня оживи.
Выслушал Еруслан Лазаревич речь головы, поклонился ей и поехал в обратный путь, и скоро прибыл в Читин-град. Чит Пламенный как только увидел Еруслана с мечом, так не мог усидеть на своем царском месте, бросился он встречать богатыря, встретил его середь двора и сказал:
— Спасибо тебе, Еруслан Лазаревич, что достал ты меч из-под головы. Жалую я тебя городами с пригородками и с красными селами и еще жалую я тебя несчетной золотой казной. Давай же скорее мне меч!
И протянул Чит Пламенный руку взять меч, тогда Еруслан Лазаревич ударил один раз мечом Чита Пламенного и убил его на месте. Богатыри Чита Пламенного говорят Еруслану: «Бей во второй раз!». А Еруслан им на это отвечает: «Нет, вы не гораздо говорите, богатырская рука однажды ударит, а добро сделает».
Тогда все богатыри схватились за мечи и кинулись на Еруслана Лазаревича. А Еруслан Лазаревич не плошал: схватил он в одну руку свой меч, а в другую руку меч из-под головы и начал сечь богатырей и много из них убил, оставшиеся же в живых взмолились Еруслану: «Оставь нас в живых и будь воля твоя над нами. Оставайся в нашем царстве и будь нашим царем на место Чита Пламенного».
Смиловался Еруслан над богатырями и оставил их в живых, но отказался быть их царем и сказал им:
— Нет, богатыри, я вам не царь, ищите себе другого царя.
После того Еруслан вспарывал Читу Пламенному груди
белые, доставал из них желчь, положил ее в сумку и того же разу уехал из Читин-града. Доехал Еруслан Лазаревич до поля ратного, где лежала большая голова, подтащил голову к ее туловищу и смазал желчью, и того же разу голова приросла к туловищу, и богатырь ожил и поднялся на ноги. И сказал оживший великан богатырю Еруслану Лазаревичу:
— Спасибо тебе, богатырь, что оживил меня. Я — Росланей Проходович, царство мое тоже за теплыми морями в Подольской Орде, неподалеку от царства Чита Пламенного. Ты видишь, какой я великан; я от матери родился величиною в сажень, а когда мне было десять лет, то не только ни один богатырь не мог меня одолеть, а даже взора моего выдержать не мог, и не уходил от меня никакой зверь. Будь ты мне, Еруслан Лазаревич, меньшой брат, а я тебе большой.
После того богатыри распростились и поехали в разные стороны. Опять Еруслан Лазаревич был в пути целых полгода и наконец добрался до столичного города Данилы Белого, подъехал Еруслан к темнице, всю стражу прибил и замки на дверях разбил, вошел в темницу и сказал:
— Здравствуйте, царь Картаус и тятенька Лазарь Лазаревич! Сослужил я вам ту службу, которую вы мне велели, и достал желчи из Чита Пламенного.
— Ну, мажь у нас глаза, мы свет узрим и тебя увидим.
Еруслан Лазаревич вынул желчь, смазал слепцам глаза, и
они увидели свет. Обрадовались царь Картаус и Лазарь Лазаревич Еруслану и стали его спрашивать:
— Где ты по ся время был и что ты делал?
А Еруслан им говорит:
— Теперь не время разговорами заниматься, после все скажу.
Вышел Еруслан, сел на коня и закричал своим громким богатырским голосом. Данил Белый услышал богатырский голос и признал Еруслана Лазаревича, приказал Данило Белый в рог трубить и в тимпаны бить, и собралось войска видимо-невидимо и приготовилось к войне с Ерусланом. Как увидел это Еруслан Лазаревич, так и крикнул своим богатырским голосом:
— Не ясен сокол налетает на гусей и лебедей и на серых утиц, а Еруслан Лазаревич на силу-рать великую!
Кинулся богатырь на врагов и зачал их мечом сечь и конем топтать и все вражеское войско прибил и конем перетоптал, а Данилу Белого в полон взял. Выкопал он у Данилы Белого глаза и посадил его в ту самую темницу, где сидели до того царь Картаус и князь Лазарь; жену Данилы Белого он злой смерти предал. Царя же Картауса поставил на царство Данилы Белого.
После того Еруслан погостил в царском дворце, отдохнул после богатырских подвигов, попил-поел хлеба-соли и опять собрался в путь искать себе невесту; простился он с царем Картаусом, взял благословение у своего отца и поехал. Царь и отец уговаривали Еруслана не ездить и остаться дома, но он их не послушал и сказал:
— Хочу жениться, поеду искать себе жену.
И поехал Еруслан прямо в Дебрей-град в Вахромеево царство, чтобы жениться на царевне, на прекрасной Настасее Вахромеевне.
Едет богатырь и не знает, что Дебрей-град посетило великое несчастье: около города пролегало большое и глубокое озеро, и в глубине этого озера завелося чудо — трехглавый змей. Каждый год это чудо-змей выходило из озера в город и пожирало многих людей. И царь Вахромей и все его люди были в великом горе и не знали, как избыть беду: ни один богатырь не смог справиться и одолеть змея.
Путь Еруслану лежал как раз мимо этого озера; едет он берегом озера и беды не чает. Вдруг из озера выскочил на берег чудо-трехглавый змей, конь испугался и прянул в сторону, и Еруслан упал с коня на землю. Чудо-змей схватил Еруслана и потащил к озеру. Еруслан кое-как оправился, извернулся, изловчился и сел змею на спину, схватил меч, отсек змею одну голову, отсек другую, занес меч, чтобы отсечь и третью голову. Тут-то чудо-змей и взмолился, и сказал богатырю:
— Славный витязь Еруслан Лазаревич, отпусти ты меня живым хоть с одной головой. Я не буду больше есть людей, буду я жить в глубине озера и буду есть рыбу да болотину. За это дам я тебе великий дар — камень самоцветный, который лежит у меня в глубине озера.
— Хорошо, дам тебе жизнь, — сказал богатырь, — вези меня в свое подводное царство и дай мне камень самоцветный.
Того же разу чудо-змей на себе повез Еруслана на дно озера и там передал ему камень самоцветный. Взял Еруслан камень и говорит змею:
— Вези меня обратно на сухой берег, как же я отсюда выйду?
Змей подхватил богатыря и вынес его на берег, и Еруслан взял меч и отсек змею третью голову, и убил его.
Идет Еруслан в Дебрей-град, а там уже и царь, и весь народ высыпали на городские стены и смотрят на дивного богатыря, как он расправляется и убивает чудо-змея. Подходит Еруслан Лазаревич к Дебрею-граду, пред ним широко отворили ворота, и сам царь Вахромей и весь его народ встречают богатыря с честью и с радостью, и с великим весельем; все кланяются богатырю и благодарят за свое спасение. Царь Вахромей пригласил Еруслана к себе во дворец в палаты белокаменные, поклонился ему и сказал:
— Спасибо тебе, сильномогучий богатырь Еруслан Лазаревич, что ты избавил меня и весь мой народ от страшного чудо-змея. Вот тебе, богатырь, одно место подле меня, а другое место напротив меня, а третье — где тебе будет угодно. Бери из моей казны злата-серебра, сколько хочешь. А если пожелаешь, то я отдам за тебя и свою единственную дочь Настасею.
А ему Еруслан на это сказал:
— Царь Вахромей, вашу дочь я бы посмотрел.
Того же разу царь Вахромей пошел в покои своей дочери, велел ей одеться в свое драгоценное платье, взял ее за руку и вывел к Еруслану. И как увидел Еруслан царевну, так сердце его весьма разгорелось, и вьюность его разыгралась. Поклонился Еруслан царю и говорит:
— Царь Вахромей, ваша дочь мне нравится.
Было уложено назавтра же сыграть свадьбу. Наступила ночь, и Еруслан лег на постель, но во всю ночь он и заснуть не мог, все про свою невесту-красавицу думает, не чает, когда и ночь пройдет.
Наутро все встали и отправились к венцу, после венца вернулись в брачный покой и стали пить, есть и веселиться. Настало время, и молодых повели на подклет, а гости в царских палатах все еще продолжали пировать и веселиться. Лежит Еруслан со своей молодой женой на подклети, целует и милует ее, и говорит ей:
— Милая ты моя, любезная, да всему свету прекраснущая! Есть ли в свете тебя баще, а меня, молодца, сильнее и храбрее?
Настасея Вахромеевна ему отвечает:
— Супруг мой возлюбленный, в свете нет тебя сильнее и храбрее, а меня краше есть: в Солнечном граде, в Девическом царстве живет девица, сама царствует, сама царством владеет, она вдесятеро будет меня краше.
Наутро Еруслан встал и собрался в путь, забыл он красавицу жену и захотел увидеть царь-девицу в Солнечном граде. Настасея Вахромеевна говорит Еруслану:
— Милый ты мой друг, законный мой супруг, уедешь ты от меня в Солнечный град, в Девическое царство и забудешь меня.
И Еруслан слукавил пред своей женой и сказал ей:
— Что ты, моя супруга, куда я от тебя поеду? Я только съезжу и спроведаю своего отца и скоро вернусь к тебе.
После этого Еруслан передал жене тот самоцветный камень, который дал ему чудо-змей и сказал ей:
— Ты теперь очеревастела, если родишь сына, отдай ему этот камень, пусть он вделает в золотой перстень и носит на руке, а если родишь дочь, то отдай камень ей в приданое.
И уехал Еруслан и направился прямо в Солнечный град. Девять месяцов Еруслан был в пути и дороге и наконец прибыл в Солнечный град в Девическом царстве и прямо пошел в царский дворец в палаты царь-девицы. Как вошел Еруслан в палаты белокаменные, да как увидел он красавицу царицу, так из ума вон. И забыл он все на свете, забыл, что он женатый. Понравился и Еруслан царь-девице. Она встречала богатыря с честью и радостью и спросила его:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича и матери княжины Лепестиньи, зовут меня Еруслан.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич? — спросила царица.
— Иду тебя посмотреть и себя показать.
— Заезжай, богатырь, и будь воля твоя надо мной.
Остался Еруслан у солнечной царицы и стал с ней жить
как с женой. Тем временем у Настасеи Вахромеевны родился сын, похожий на своего отца Еруслана, и дали ребенку имя тоже Еруслан. Ребенок рос и с малых лет проявил силу непомерную, ребенку сравнялось шесть лет, бегал он к своему деду царю Вахромею во двор и там играл и забавлялся с княжескими и боярскими детьми. Дети смеялись и дразнили мальчика Еруслана за то, что он не отеческий сын; мальчик Еруслан сердился и по-своему расправлялся с товарищами: кого ухватит за руку — рука прочь, кого ухватит за ногу — нога прочь, а кого ухватит за голову — голова прочь. Однажды дети особенно сильно рассердили мальчика Еруслана, и он прибежал к своей матери и спросил ее:
— Мамонька, есть ли у меня тятенька?
— Есть, — отвечает мать.
— А где он живет?
— В Солнечном граде, в Девическом царстве. Давно уже он туда уехал, да там и живет до сих пор.
— Мамонька, я поеду искать тятеньку.
— Поезжай с Богом!
Выбрал мальчик себе богатырского коня, который ему может вовеки служить, благословился у деда и матери и пустился в путь. Ехал молодой богатырь девять месяцев и доехал до Солнечного града, и как подъехал к городу, так и вскричал богатырским голосом. Услышал Еруслан Лазаревич богатырский голос и говорит:
— Это явился богатырь, да млад, пойду и убью его.
Приказал Еруслан Лазаревич оседлать своего коня, вышел, сел на коня и поехал за город, и как увидел юного богатыря, так и крикнул:
— Не два ясных сокола слетаются, а богатырь с богатырем съезжаются!
И кинулся на юного Еруслана. Горячат и сердят богатыри своих коней, юный Еруслан Ерусланович думает в себе: «Не дай мне убить всякого острым концом копья, а дай убить тупым». Разъехались богатыри и съехались, и ударил юный богатырь тупым концом копья Еруслана Лазаревича прямо в грудь против ретивого сердца и мало не вышиб его из седла, насилу Еруслан Лазаревич удержался в седле. Почувствовал Еруслан Лазаревич богатырский удар и говорит:
— Ах, вьюнош, млад ты, а не гораздо шутишь.
Разъехались богатыри и съехались второй раз. Еруслан
Лазаревич ударил тупым концом копья юного богатыря в грудь против ретивого сердца и вышиб его из седла на землю. А Орош-вещий конь наступил юному богатырю ногою на доспешное ожерелье. Повернул Еруслан Лазаревич копье острым концом и хочет юношу злой смерти предать. Ухватился юный богатырь правой рукой за копье, и увидел Еруслан Лазаревич на руке юного богатыря золотое кольцо с тем камнем самоцветным, который он у чуда-змея достал, и стал спрашивать юношу:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Дёбрея-града из Вахромеева царства, сын я прекрасной Настасеи Вахромеевны, зовут меня Ерусланом.
Слез Еруслан Лазаревич с коня, берет юного богатыря за руки и называет его милым сыном. Тут только и вспомнил Еруслан Лазаревич, что он был женатый, ранее же он совсем об этом забыл. Сели богатыри на коней и поехали прямо в Дебрей-град, а в Солнечный град даже и не заехали, и не простились с царицей. Дорогой Еруслан Лазаревич говорит своему сыну:
— Кабы ты не сказал мне, что ты мой сын, так я убил бы тебя.
А сын ему на это отвечает:
— Кабы у меня сила взяла, так я и знал бы, что ты отец, да убил бы тебя за то, что ты бросил свою жену и уехал к чужой.
Девять месяцев ехали богатыри и наконец приехали в Дебрей-град. Увидели в городе, что возвращаются два Еруслана, и встречали их с радостью и весельем. Приехали богатыри домой и стали пить, есть и веселиться. Время шло, престарелый царь Вахромей умер, его похоронили с честью, а его престол занял Еруслан Лазаревич и сделался царем Вахромеева царства.
Прошло так сколько там времени. Однажды Еруслан Лазаревич подозвал к себе сына Еруслана Еруслановича и сказал ему:
— Сын мой, съезди ты к моему меньшому названому брату Ивану Русскому богатырю, он живет и царствует в царстве Феодула-змея, скажи ему от меня челобитье и от него привези. Да поезжай ты за теплые моря в Подольскую Орду к моему большому названому брату Росланею Проходовичу, скажи ему от меня челобитье и от него привези. Да съезди ты напоследок того к моему тятеньке, а твоему дедушке, ко князю Лазарю и к царю Картаусу, они живут в царстве Данилы Белого, скажи им мое челобитье и от них привези.
Выслушал Еруслан Ерусланович приказ своего отца, собрался в путь и поехал. Поехал богатырь к Ивану Русскому богатырю и приехал в его царство, а Иван Русский богатырь в это время был в поле, гулял и тешил себя охотой; завидел царь юного богатыря и не знал, что он в гости к нему едет, а подумал, что богатырь этот явился затем, чтобы овладеть его царством. Кинулся Иван Русский богатырь на богатыря с мечом, а Еруслан Ерусланович ударил Ивана Русского богатыря копьем в грудь и нанес ему глубокую рану. Иван Русский богатырь стал спрашивать богатыря:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Вахромеева царства, я сын прекрасной Настасеи и отца Еруслана Лазаревича, а зовут меня Ерусланом же.
Понял Иван Русский богатырь свою ошибку, взял он юного богатыря за руку и повел в свой дворец в палаты белокаменные. Затем Иван Русский богатырь написал такое письмо: «Названому моему большому брату Еруслану Лазаревичу с супругой вашей с прекрасной Настасеей Вахромеевной. Был твой сын у меня в гостях, а я не чаял, что он пришел ко мне в гости, кинулся на него с мечом, а он ударил меня копьем в грудь против сердца ретивого и нанес мне глубокую рану, которую и по ся время залечить не могу».
Отдохнул богатырь Еруслан Ерусланович после дороги, взял это письмо и поехал дальше.
Молодой Еруслан теперь направился за теплые моря в Подольскую Орду. Приехал молодой богатырь в Подольскую Орду и пошел прямо к Росланею Проходовичу, да как увидал огромного великана с большой головой, так выхватил меч и ударил по голове, и нанес рану. А великан Росланей Проходович на то не осердился и спросил его:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Вахромеева царства, я сын прекрасной Настасеи и отца Еруслана Лазаревича; зовут меня Ерусланом.
— Ах ты, вьюнош млад! Кабы ты мне не сказался, так я бы тебя до смерти убил.
А Еруслан Ерусланович ему на это в ответ говорит:
— По своей силе-храбрости я бы тебя до смерти убил.
Но и на это великан не осердился, напоил он и накормил молодого богатыря, и написал такое письмо: «Названому моему меньшому брату Еруслану Лазаревичу с супругой вашей Настасеей Вахромеевной. Был твой сын у меня в гостях, задал он мне мечом рану на голове и по ся время не могу залечить ее».
Взял это письмо богатырь и поехал к своему деду и к царю Картаусу. Приехал и погостил у деда князя Лазаря и у царя Картауса. Князь Лазарь тоже написал письмо такого содержания: «Любезному моему сыну Еруслану Лазаревичу и с супругой вашей Настасеей Вахромеевной. Был твой сын у нас и погостил, а мы все живем здравы и благополучны».
Взял Еруслан Ерусланович это письмо и поехал в обратный путь. Едет молодой богатырь путем-дорогой и видит: стоит на дороге человек старый, ростом малый и не дает проходу; думает богатырь: «Убью я старика». А старик ему и говорит:
— Бедный богатырь! Ты меня хочешь убить, а с меня, со старого человека, взять нечего.
Осердился Еруслан Ерусланович и кинулся на старика с мечом, а старик на него дунул и духом вышиб богатыря из седла, и тот полетел на землю и пал замертво. Подхватил старик богатыря на руки и стал его спрашивать:
— Не того ли ты богатыря сын, который царствует в Дебрее-граде в Вахромеевом царстве?
— Того самого.
— Ну, поезжай ты, да не хвались мною.
Пошел старик своей дорогой, а богатырь продолжал свой путь и скоро вернулся домой. Целых пять лет был в отъезде Еруслан Ерусланович. Встретил Еруслан Лазаревич своего сына и стал его спрашивать, где он был и что видел, и сын рассказал ему, что был везде, куда посылал его отец, и передал отцу все письма. Еруслан Лазаревич внимательно прочитал письма и остался доволен исполнительностью сына.
После того Еруслан Ерусланович рассказал своему отцу про свою встречу со стариком на дороге и о том, как его старик одним духом вышиб из седла и как потом отпустил его с наказом никогда им не хвалиться.
Выслушал Еруслан Лазаревич рассказ своего сына про старика и сказал сыну:
— Сын мой, никогда ты не хвались этим стариком!
Но того, почему не следовало хвалиться им и кто был этот старик, Еруслан Лазаревич не объяснил.
Еруслан Лазаревич прожил на свете 49 лет и умер, супруга его Настасея Вахромеевна плакала по нем неутешно день и ночь и недолго прожила, скоро умерла. Остался Еруслан Ерусланович один и наследовал после своего отца его царство, и сделался царем. Поехал Еруслан Ерусланович в Солнечный град в Девическом царстве и женился на царь-девице, с которою его отец, Еруслан Лазаревич, жил невенчанный. Привез Еруслан Ерусланович к себе красавицу жену и стал с ней жить да поживать, да добра наживать.
Петр Егорович Уткин,
деревня Дуброва Тюменского уезда
Гилеволиповской волости.
12 февраля 1907 года.
Примечания
53
54
Не львы.
55
Куриным шагом.
56
Во весь опор.
57
Ест.
58
Хижина.
Петр Алексеевич Городцов
Были и небылицы Тавдинского края в трех томах:
Том I
Сказки
Еруслан Лазаревич
Сказка фонетически записана.
Сказка полная и славная о славном витязе
и сильномогучем богатыре Еруслане Лазаревиче[53]
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь Картаус; у царя был дядя — князь Лазарь Лазаревич с женой княжиной Лепестиньей.
До 70 лет дожил князь Лазарь Лазаревич и не имел детей, а на 71-м году у него родился сын, которому дали имя Еруслан. Мальчик рос не по дням, а по часам и с малых лет проявлял силы непомерные, богатырские; мальчику сравнялось 15 лет, и он все жил в отцовском доме. Каждый день мальчик Еруслан бегал на царский двор и там бегал, играл и забавлялся с своими товарищами, детьми княжецкими и боярскими; разыграется Еруслан и начинает с детьми шутить шутки недобрые: кого схватит за руку — рука прочь, кого схватит за ногу — нога прочь, кого схватит за голову — и голова прочь.
Стали изувеченные дети являться домой и жаловаться своим родителям на Еруслана, стали родители обиженных детей — князья и бояре — гневаться и питать злобу на Еруслана. Вот однажды князья и бояре пришли в царский дворец и стали жаловаться царю Картаусу на Еруслана:
— Государь, сын князя Лазаря Лазаревича шутит худые шутки с нашими детьми: кого схватит за руку — рука прочь, кого схватит за ногу — нога прочь, а кого схватит за голову — голова прочь. Всех наших детей он изувечил. Шутки эти нам не гораздо надобны. Выдай нам Еруслана головой или прогони его вон из пределов нашего царства!
Выслушал царь Картаус жалобу своих князей и бояр и опалился гневом великим на Еруслана, послал он скорых гонцов к князю Лазарю Лазаревичу с требованием наскоро явиться к царю Картаусу. Князь Лазарь не мешкал, явился к царю Картаусу и спросил его:
— Зачем, государь, наскоро зовешь меня?
Царь Картаус стал говорить князю Лазарю:
— Какой у тебя сын и куда он годится? Худыми шутками своими он изувечил всех княжецких и боярских детей. От такого сына толку не будет: смолоду он тебе не на потеху, под старость не на перемену, а по смерти не на помин души. Не надобен мне твой сын Еруслан, пускай он убирается из моего царства, куда знает. Не высылать же мне из-за него своих людей!
Вышел князь Лазарь из царских палат печальный и кручинный, повесил свою буйную голову ниже могучих плеч. Увидел сын Еруслан и спрашивает:
— Чего ты, батюшка, запечалился, чего закручинился?
— Как же мне не запечалиться, как же не закручиниться? — ответил князь Лазарь сыну Еруслану. — Царь Картаус велел выгнать тебя из пределов своего царства.
Выслушал это Еруслан, усмехнулся и говорит:
— Это кручина не в кручину, а то кручина, что мне минуло уже 15 лет, а я еще никакого богатырского подвига не совершил.
Задумал князь Лазарь для своего сына Еруслана поставить близ моря белокаменную палатку; выбрал он 30 человек мудрых мастеров и заставил их строить палатку. Через три дня мудрые мастера поставили на морском берегу белокаменную палатку и послали к князю Лазарю скорого гонца с вестью о том, что палатка готова.
Тогда Еруслан Лазаревич стал проситься у отца:
— Отпусти меня, батюшка, в поле казаковать и в палатке погулять.
И отец его отпустил.
Не брал Еруслан с собою серебра, не брал золота, а взял только уздечку тесмяную, войлочек косящатый и седельце черкасское и пошел к синему морю в палатку белокаменную, пришел и стал жить. На ночь постелет войлочек, в голове положит седло, да так и спит. Каждый день по утрам выходил он на охоту, стрелял серых гусей и белых лебедей, да тем и питался. Долго так жил Еруслан Лазаревич. Но вот однажды для охоты Еруслан Лазаревич зашел дальше, чем обыкновенно, и вышел на широкую дорогу; дорога эта была так широка, что и доброму стрельцу ее поперек не прострелить.
Идет Еруслан по этой дороге и думает: «Кто ходит по этой дороге — то ли рать-сила какая, али какой богатырь?»
Идет Еруслан и видит: ему навстречу едет старый человек, а под ним богатырский конь Латегей. Поравнялся Еруслан со старым человеком и поклонился ему:
— Здравствуй, дядюшка!
— Здравствуй, Еруслан Лазаревич!
— Как ты меня знаешь, да и по имени величаешь?
— Как мне тебя не знать? Я уже 30 лет пасу коней у твоего тятеньки и однажды в году езжу к нему за жалованьем.
— Как тебя звать? — спросил Еруслан.
И пастух ответил:
— Зовут меня Ивашко-белая рубашка, сорочинская шапка.
— Скажи мне, добрый Ивашко, нет ли у тебя в табунах доброго коня, который мог бы мне вовеки служить?
И Ивашко ответил:
— Есть у меня в табуне богатырский конь-жеребец. По этой торной и широкой дороге я каждое утро гоняю свой табун к морю на водопой. Этот жеребец дальше других коней заходит в море и когда начинает пить, то на море волны ходят, в горах лвы[54] свищут, на дубах орлы скрыжут, и на том месте человек не может на ногах устоять. Приходи завтра утром на морской берег. Поймаешь коня и сумеешь им овладеть — ладно, конь будет тебе вовеки служить, а не поймаешь — вовеки тебе его не видать.
Поблагодарил Еруслан Ивашка и сказал, что придет за конем. Простился Еруслан с пастухом, Ивашко поехал в свое место, а Еруслан Лазаревич вернулся в свою палатку, постелил потничек, положил седло себе в изголовье и лег спать, и проспал до утра. Утром он встал, взял уздечку тесмяную и седельцо черкасское, и войлочек косящатый и пошел на морской берег и там стал в скрытное место под дубом, и стал ждать Ивашку-белую рубашку с его табуном.
Недолго ждал он — гонит Ивашко свой табун к морю на водопой, прибежал и жеребец. Все кони вошли в море, а жеребец зашел дальше всех, и как зачал жеребец воду пить, на море заходили волны, на горах лвы засвистали, а на дубах орлы заскрыжали, на том месте человек устоять на ногах не может. Напился конь, поворотил от воды и вышел на берег. Тут Еруслан Лазаревич вышел из своего скрытного места, подбежал к коню и ударил его рукой наотмашь, и конь упал на колена, схватил богатырь коня за гриву и говорит:
— Ах, несытая кляча! Кому на тебе ездить, только не нам, богатырям!
Надел богатырь на коня уздечку тесмяную, положил войлочек косящатый и седельце черкасское, сел на коня и поехал; едет Еруслан ступой бродучей[55], а Ивашко на своем Латегее за ним поспешает во всю лошадиную пору[56]. И был Еруслан несказанно рад, что нашел богатырского коня, и говорит он пастуху:
— Брат Ивашко! Какое сему коню имя дадим?
— Ты хозяин, а я холоп, как знаешь, так и назови.
— Дадим ему имя Орош-вещий конь, — сказал Еруслан.
Так было дано имя коню. После того Еруслан говорит
пастуху:
— Брат Ивашко, съезди к моему отцу-батюшке, скажи ему мое челобитье и передай, что достал Еруслан себе доброго коня, который может ему вовеки служить.
Выслушал Ивашко приказ, поклонился Еруслану и поехал к князю Лазарю с челобитьем от его сына. А Еруслан Лазаревич уже не заезжал больше в свою палатку белокаменную, а прямо пустился в чистое поле, в широкое раздолье погулять-показачить.
Ехал-ехал богатырь и наехал в поле на рать-силу — убитая лежит. Удивился богатырь всему этому. Объехал он кругом все поле и ни одного живого человека не встретил, и закричал он своим громким богатырским голосом:
— Есть ли кто в этом ратном поле жив человек?
Один воин встал среди поля и ответил:
— Есть! — и в свою очередь спросил: — Ты откуль идешь и которого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
И богатырь ответил:
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича, матери княжины Лепестиньи, зовут меня Еруслан.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич, и кто тебе надобен?
— Еду я в поле погулять-показачить. Чья это рать-сила была и кто ее победил?
— Эта рать-сила была царя Феодула-змея поганого, а победил ее Иван Русский богатырь.
— Далеко ли отсюда живет Иван Русский богатырь?
— Скоро поедешь, скоро доедешь, а тихо поедешь, так и долго не доедешь.
Опять Еруслан объехал все поле и внимательно его осмотрел, и увидел скок богатырского коня с одной горы на другую, и понял, что Иван Русский богатырь направился в эту сторону; разгорячил он своего коня и также сделал скок с горы на гору и поехал дальше.
Ехал-ехал и наехал на другое поле, еще больше первого, а на нем увидел убитую силу-рать, еще больше, чем на первом поле. Еще больше удивился богатырь, объехал он все поле и не увидел нигде живого человека, и крикнул он громким богатырским голосом:
— Есть ли кто в этом ратном поле жив человек?
И вот среди поля встал один воин и сказал:
— Есть! — и в свою очередь воин спросил богатыря: — Ты откуль идешь, которого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича, матери княжины Лепестиньи, зовут меня Еруслан.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич, и кто тебе надобен?
— Еду я в чистое поле погулять-показачить. А чья это была сила-рать и кто ее победил?
— Эта сила-рать была царя Феодула-змея поганого, а победил ее Иван Русский богатырь.
— Далеко ли отсюда живет Иван Русский богатырь?
— Скоро поедешь, скоро доедешь, а тихо поедешь, так и долго не доедешь.
Опять Еруслан поехал по полю и стал его внимательно осматривать, и увидел конный скок с одной горы на другую, и понял, что это проехал Иван Русский богатырь, и сам перескочил на своем коне с горы на гору и поехал путем-дорогой.
Ехал-ехал и наехал в поле на белый шатер, а около шатра стоит богатырский конь и белоярову пшену стригает[57].
И думает богатырь: «Чей это шатер и чей стоит добрый конь?». Подумал Еруслан и решил: «Подпущу я своего коня к корму, если он отобьет от корма хозяйскую лошадь и одолеет ее, то и я одолею этого богатыря».
Подъехал Еруслан Лазаревич к шатру, слез со своего коня и пустил его к корму. И Ерусланов конь отогнал хозяйского коня и сам стал стригать пшену белояровую, а хозяйский конь стал ходить в стороне и щипать травку. Вошел Еруслан Лазаревич в шатер и видит: там спит Иван Русский богатырь, занес Еруслан свою саблю и хотел отрубить богатырю голову, да раздумал: «Не честь, не хвала мне, доброму молодцу, убить сонного богатыря, сонного убить все равно, что мертвого. Подожду, когда он проснется, тогда с ним и побратуемся».
Сел Еруслан в другом углу палатки и заснул. Прошло так сколько там времени, и проснулся Иван Русский богатырь и, не замечая Еруслана, вышел из шатра и увидел, что чужой конь стригает пшену белоярову, а его конь ходит поодаль и щиплет травку. И рассердился богатырь: «Что за невежа приехал, свою лошадь к моему корму запустил, а мою лошадь прочь отогнал!».
Вернулся Иван Русский богатырь в шатер, увидел спящего Еруслана и еще больше разгневался: «Какой это невежа вошел в шатер, не спросясь хозяина, да и спит себе». Схватил он меч и занес его, чтобы отсечь Еруслану голову, да раздумал: «Не честь, не хвала мне, доброму молодцу, убить сонного богатыря, сонного убить все равно, что мертвого. Разбужу его и убью его в поле». И стал Иван Русский богатырь будить Еруслана:
— Встань ты не для моего бужденья, а для души своей спасенья. Ты сам знаешь, что не по себе товарища задеваешь. За это ты напрасною смертью помрешь.
Еруслан уже пробудился и отвечал Ивану Русскому богатырю:
— Неправдою ты живешь, богатырь, не по старине дело ведешь. Старые люди всякого человека к себе принимали, никакими грубыми речами не обносили, поили и кормили.
— Чем я тебя напою, накормлю, — ответил Иван Русский богатырь, — живу я в поле в шатре, у меня ничего нет.
— Чем ты себе черпаешь воду! Хоть бы холодной водой напоил.
Рассердился Иван Русский богатырь и говорит:
— Я в князьях князь, в богатырях богатырь, а ты только в поле казак, тебе воду черпать да мне подавать.
Вскипел и Еруслан великим гневом и ответил Ивану Русскому богатырю:
— Я в князьях князь, в царях царь, а в богатырях богатырь, а ты как в шатре, так ты князь, а в поле ты пес. Тебе воду черпать да мне подавать!
Видит Иван Русский богатырь беду неминучую, берет златую чару, черпает холодной воды и подносит Еруслану Лазаревичу. Напился Еруслан Лазаревич холодной воды и говорит Ивану Русскому богатырю:
— Теперь мы бы с тобою и побратовались.
Вышли богатыри из шатра, оседлали своих коней, сели и приготовились к бою; бьет Еруслан Лазаревич своего коня по крутым бедрам один раз, бьет его и другой раз, сердит и горячит коня, а сам думает: «Не дай мне убить всякого человека острым концом копья, а дай убить тупым концом». Разъехались богатыри и съехались, ударил Еруслан Ивана Русского богатыря тупым концом против ретивого сердца и вышиб его из седла на землю; повернул Еруслан копье острым концом и хочет предать Ивана Русского богатыря злой смерти.
И взмолился Иван Русский богатырь:
— Славный витязь Еруслан Лазаревич, не дай мне смерти, а дай живота, ведь у нас с тобой до этого никакого супор слова не бывало, да и впредь не будет. Будь ты мне большой брат, а я тебе буду меньшой брат.
Поднял Еруслан Лазаревич Ивана Русского богатыря, и назвались они братьями и помирились, пошли они опять в шатер и стали есть, пить и веселиться. Своих коней они поставили к корму, и кони примирились и мирно вместе стригали пшену белоярову. Когда богатыри напились-наелись и хорошо подкрепились, Иван Русский богатырь говорит Еруслану:
— Завтра будет у меня третья битва с войсками царя Феодула-змея поганого. Я просил у этого царя себе в замужество его дочь царевну Кандаулу Феодуловну, а он отказал мне, и вот я с ним уже много годов воюю. Две силы-рати я у него уже истребил. Завтра нападет на меня третья сила-рать, больше прежних, я убью и сокрушу и эту последнюю рать, самого царя Феодула полоню и дочь его, царевну Кандаулу, за себя нечестно замуж возьму. Завтра, Еруслан, посмотри на нашу битву и полюбуйся на мою храбрость.
На следующее утро богатыри проснулись и видят, что наступило несметное войско царя Феодула и приготовилось к бою. Иван Русский богатырь быстро оседлал своего коня, сел на него и поскакал на неприятельские полки, а Еруслан пошел пеш, стал в скрытное место под дубом и оттуда наблюдал за ходом битвы.
Иван Русский богатырь как только подъехал вплотную к врагам, так закричал громким богатырским голосом:
— Не ясён сокол налетает на гусей и лебедей, а Иван Русский богатырь на рать-силу великую.
Бросился Иван Русский богатырь на врага и начал неприятеля мечом секчи и конем топтать.
Недолго длилась битва. Иван Русский богатырь всю вражескую силу-рать прибил и конем потоптал, царя Феодула в полон взял и овладел царевной Кандаулой Феодуловной. Окончивши битву, Иван Русский богатырь взял царевну Кандаулу и повел ее в свой шатер, а Еруслан Лазаревич пешком тихо вернулся из своей засады и расположился около шатра, и слышит он, что Иван Русский богатырь начал целовать и миловать царевну Кандаулу и говорит ей:
— Милая ты моя любезная, всему свету прекраснущая! Есть ли тебя в свете краше, а моего большого брата Еруслана сильнее и храбрее?
Кандаула отвечала Ивану Русскому богатырю:
— Твоего брата Еруслана храбрости я не видала, но от своего тятеньки я слыхала, что в Индийском царстве у царя Далмата есть сильномогучий богатырь, славный витязь Ивашко-белая епанча, сорочинская шапка. 33 года Ивашко-богатырь окарауливает Индийское царство, день и ночь он стоит на границе, мимо него никакой человек не прохаживал, никакой богатырь не проезживал и никакой зверь не прорыскивал. Неизвестно, кто из них будет посильнее — Еруслан или Ивашко. А я что за красивая, есть у царя Бугругора три прекрасные дочери, они живут в поле в шатре, эти три царевны будут вдесятеро лучше меня.
Выслушал Еруслан этот разговор и решил на следующий же день ехать к Бугругору посмотреть его красавиц дочек.
Наутро Еруслан встал, простился со своим названым братом Иваном Русским богатырем, сел на коня и пустился в богатырский путь. Ехал-ехал Еруслан и наехал в поле на шатер трех сестер-царевен, дочерей царя Бугругора. И как увидел богатырь молодых царевен-красавиц, так сердце его разгорелось, вьюность его разыгралась. Взял он старшую царевну Продору за руку и привлек к себе, а другим двум царевнам велел выйти из шатра. И стал Еруслан царевну Продору целовать и миловать, и говорить ей:
— Милая ты моя любезная, да всему свету прекраснущая. Есть ли тебя в свете краше, а меня, молодца, сильнее-храбрее?
И царевна Продора ему на это отвечает:
— Я что за красная! Есть в Дебрее-граде, в Вахромеевом царстве царевна Настасея Вахромеевна, она будет меня вдесятеро краше. А ты что за храбрый и сильный витязь! Вот под Индейским царством у царя Далмата есть богатырь, так доподлинно сильный и храбрый — это Ивашко-белая епанча, сорочинская шапка; 33 года он стоит на границе и окарауливает Индейское царство. А твоя обычанная храбрость только над девками!
Осердился Еруслан на царевну за эти ее смелые речи, схватил свой меч и отсек Продоре голову, а труп ее бросил под кровать. Брал богатырь другую сестру, царевну Чубубрику, завел ее в шатер и стал целовать и миловать, и спрашивать, есть ли кто в свете ее краше, а его сильнее и храбрее. Царевна Чубубрика отвечала на это так же, как и ее старшая сестра Продора.
Рассердился Еруслан и на эту царевну за ее смелый ответ и этой отсек голову, и труп спрятал под кровать.
Взял Еруслан к себе младшую царевну Легею, привел ее в шатер и стал миловать и целовать, и спрашивать ее:
— Милая ты моя любезная, да всему свету прекраснущая. Есть ли тебя в свете краше, а меня, молодца, сильнее и храбрее?
Эта девушка была умнее и осторожнее своих сестер, она вежливо богатырю отвечала:
— Не знаю я, молодец, твоей силы и храбрости, но слыхала, что под Индейским царством у царя Далмата есть сильный-могучий богатырь Ивашко, и Бог вас знает, кто из вас будет посильнее и храбрее. А я что за красная! Царевна Настасея Вахромеевна из города Дебрея вдесятеро будет меня краше.
Переночевал Еруслан ночь вместе с Легеей в шатре, а на следующее утро оседлал коня и собрался в путь. А царевна Легея ему и говорит:
— Что же ты, Еруслан, так неласково от меня уезжаешь, моему девьему образу ты не помолился, да и со мною не простился. Али я тебе в чем нагрубила?
Воротился Еруслан Лазаревич в шатер царевны, помолился ее девьему образу, с нею простился и сказал:
— Живи в поле в шатре, никого не бойся и меня к себе поджидай.
И отправился в неведомый путь; он направился к пределам Индейского царства, чтобы померяться силами с Ивашкой-богатырем, о котором он уже слишком много слышал. Едет Еруслан и думает: «Еду я на дело ратное, на побоище смертное, кто знает, буду ли нет я живой. А у своего отца благословения я не принял. Надо вернуться домой и взять у отца благословения».
Повернул Еруслан своего коня и поехал в родительский дом к отцу и скоро доехал к столичному городу Картаусова царства, подъехал и видит: столичный город со всех сторон окружен несметными полчищами царя Данилы Белого. Пробрался Еруслан чрез вражеские полчища прямо в столицу и явился к дому своего отца. Князь Лазарь Лазаревич как увидел своего сына, так несказанно ему обрадовался и сказал:
— Ах, солнышко взошло да и меня обогрело. Откуль ты взялся, Еруслан, сын мой возлюбленный?
А Еруслан Лазаревич говорит на это своему отцу:
— Молчи пока, не время теперь разговорами заниматься, все тебе после расскажу, а теперь дай мне крепкий щит да копье долгомерное, я пойду не с приятелем биться.
Не мешкая, Еруслан Лазаревич оседлал своего коня, сам снарядился в доспехи ратные и выехал за город, чтобы сразиться с врагом. Наехал он вплотную на неприятеля и крикнул своим богатырским голосом:
— Не ясён сокол налетает на гусей и лебедей, а Еруслан Лазаревич на рать-силу великую!
Начал он мечом секчи да конем топтать. Всю вражескую силу-рать мечом прибил и конем притоптал, а царя Данилу Белого к себе в полон брал.
Но Еруслан Лазаревич пожалел царя Данилу Белого, освободил его от плена и позволил ему вернуться в свое царство, только он взял с Данилы Белого клятву великую и писал с ним грамоты крепкие, в которых Данила Белый клялся и обещался так: «Ни мне, ни детям моим, ни внучатам никогда не подходить под царство Картауса и никакого зла не только не чинить, но и в мыслях не держать на царя Картауса». И была по случаю этой победы великая радость во дворце и в столице царя Картауса, и во всем его царстве, и сделал царь Картаус великий пир, подозвал он к себе Еруслана Лазаревича и при всем народе низко поклонился ему и поблагодарил за помощь и за победу над страшным и сильным врагом, и сказал Еруслану:
— Вот тебе, Еруслан Лазаревич, одно место подле меня, а другое место — напротив меня, а третье место — где тебе будет угодно. Казна моя тебе не затворенная, бери сколько угодно серебра и золота. Бери ты у меня города и пригородки с красными селами. Виноват я пред тобой, что велел тебя из царства выгнать, живи теперь в моем царстве, где хочешь.
Поклонился Еруслан Лазаревич царю Картаусу, поблагодарил за честь и за ласковое слово и сказал:
— Нет, государь, я не повадился у тебя в царстве жить, а повадился я в чистом поле гулять да и казаковать.
Пир в царском дворце удался на славу, гости много пили, много ели и веселились. Погостил Еруслан Лазаревич в родительском доме, попил, поел хлеба-соли, отдохнул как следует после богатырских подвигов, да и собрался опять в путь-дорогу. Простился он с царем Картаусом, взял от родителей благословение и пустился в богатырский путь; он направился прямо под Индейское царство, чтобы помериться силами с Ивашкой-богатырем, охраняющим царство царя Далмата.
Долго ехал Еруслан Лазаревич и наконец доехал до границ Индейского царства и видит: стоит на границе Ивашко-белая епанча, сорочинская шапка, навалился Ивашко на костыль и стоя спит, недалеко от него стоит его богатырский конь. Подъехал Еруслан Лазаревич к Ивашке-богатырю и ударил его плетью по шапке. Ивашко пробудился и спросил:
— Кто мимо моих плеч идет?
— Это я, славный витязь и сильномогучий богатырь Еруслан Лазаревич.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич?
— Иду тебя посмотреть и себя показать, хочу я с тобою побратоваться.
Сел Ивашко на богатырского коня и приготовился к бою. Еруслан Лазаревич один раз бьет доброго коня по крутым бедрам и другой раз бьет коня по крутым бедрам, сердит и горячит своего коня, а сам думает в себе: «Не дай мне убить всякого человека вострым концом копья, а дай убить тупым концом».
Богатыри разъезжаются и съезжаются, и ударил Еруслан Лазаревич Ивашку-богатыря тупым концом копья прямо в грудь против ретивого сердца и вышиб Ивашку из седла прямо на землю, а Орош-вещий конь наступил Ивашке на горло и придавил его к земле. Тем временем Еруслан не мешкал, оборачивает он свое копье вострым концом и хочет Ивашку злой смерти предать. Взмолился Ивашко и говорит:
— Славный витязь Еруслан Лазаревич, не дай мне смерти, а дай мне живота.
А Еруслан ему на это ответил:
— Брат Ивашко! Не дал бы я тебе смерти, да тебя многие девки знают, да по имени называют и тобою шибко похваляются, за это я тебя и убью.
И заколол Еруслан Ивашку. Поехал Еруслан дальше и приехал в столичный город царя Далмата, и прямо прошел в царские палаты. Царь Далмат встретил богатыря с честью и стал его спрашивать:
— Откуль ты идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, я сын князя Лазаря Лазаревича и матери княжины Лепестиньи, зовут меня Ерусланом.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич?
— Я в чистом поле гулял и казаковал, а теперь ищу, где бы мне на месте пожить да послужить.
— Заезжай ко мне, мне люди надобны. Да ты покуль шел, Еруслан Лазаревич: сухим путем али водой?
— Шел я сухим путем.
— Там у меня стоит на дороге человек, ты как мимо него прошел?
— Я не знал, что это был ваш человек, да и убил его.
Услышал это царь Далмат и стал весьма печален, и сказал:
— Не для того ты, богатырь, приехал к нам, чтобы жить у нас и служить, а чтобы завладеть нашим царством.
И не стал больше царь Далмат говорить с Ерусланом и отвернулся от него. Увидел Еруслан Лазаревич, что нельзя ждать доброго приема во дворце царя Далмата, вышел из царских палат, сел на своего коня и поехал в обратный путь, вон из пределов Индейского царства. Едет Еруслан Лазаревич и думает: «Я пришел в совершенный возраст, когда можно жениться, а жениться мне охота. Если же я найду себе невесту по сердцу и бог мне велит жениться, так как же мне быть: я на это у отца с матерью благословения не имею. Надо мне вернуться домой и взять на это у родителей благословение».
Решил так Еруслан Лазаревич и поворотил своего коня в царство царя Картауса. Приехал Еруслан Лазаревич к своему отцу, а там все пусто, весь город был сожжен и разрушен до основания, и на развалинах стояла лишь одна убогая фижина[58]. Подъехал Еруслан Лазаревич к фижине, а в ней жил одинокий отшельник, старый солдат из войска царя Картауса; спросил Еруслан Лазаревич старого воина:
— Где же это Картаусово царство делось?
— Да ты откуль?
— Я этого царства житель, — отвечает Еруслан.
— Что ты? Из всего царства только я один в живых остался.
— Правильно тебе говорю я, добрый человек, я — Еруслан Лазаревич, житель этого царства.
— Если бы Еруслан Лазаревич жив был, то и царство бы наше цело было!
— Истинно я — Еруслан Лазаревич.
— Если ты истинно Еруслан Лазаревич, то после твоего отъезду много время минуло. Напал на наше царство нечестивый царь Данило Белый с тремястами тысяч своего войска, нас, ратных людей, прибил, пять тысяч чернецов на огне сжег, младенцов и малых детей до миллиона об углы разбил, весь город сжег и разрушил, твою мать злой смерти предал, твоего отца и царя Картауса в полон взял, у живых у них глаза выкопал, посадил обоих в темницу под крепкие запоры и приставил к ним стражу крепкую. А я сам пролежал среди трупов убитых солдат девять дней и девять ночей и чрез то только спасся от смерти.
Выслушал Еруслан Лазаревич сообщение отшельника-солдата, поблагодарил его, простился с ним и поехал в столичный город нечестивого царя Данилы Белого, и прибыл туда в полдень; приехал в город, видит: ребята на улке бегают, спросил их: «Где та темница, ребята, в которой царь Картаус сидит?». И ребята указали ему: «Вон там и есть темница».
Еруслан Лазаревич подъехал к темнице, всю стражу темничную перебил, разбил на дверях запоры крепкие и вошел в темницу, и видит: там сидят ослепленные царь Картаус и его отец князь Лазарь Лазаревич, и сказал им Еруслан Лазаревич:
— Здравствуй, царь Картаус да и тятенька мой Лазарь Лазаревич!
Слепые думали, что это вошли к ним враги и глумятся над ними, и ответили:
— Не смейтесь вы, проклятые татары!
— Я не татарин, я Еруслан Лазаревич.
А слепые ему отвечали:
— Кабы был жив наш Еруслан Лазаревич, так мы бы здесь не сидели и горькие беды не терпели, да и царство наше было бы цело.
— Царь Картаус и тятенька Лазарь Лазаревич, истинно я Еруслан Лазаревич
Но не верят Еруслану слепой царь и слепой отец и говорят ему:
— Как ты называешь себя Ерусланом Лазаревичем, так съезди ты за теплые моря в Читин-град к Читу Пламенному, убей его да возьми из него желчь, привези сюда и помажь у нас глаза, тогда мы свет узрим и тебя увидим, в ту пору и поверим, что ты Еруслан Лазаревич.
Выслушал слепцов Еруслан Лазаревич, вышел из темницы, сел на своего коня и поехал за теплые моря к Читу Пламенному, чтобы убить его и достать из него желчь. Отъехал Еруслан от города не слишком далеко, слез с коня и лег спать. Тем временем в городе малые ребята побежали к своим отцами и рассказали им, что к тюрьме подъезжал такой-то молодец, сам полный, глаза у него полные, а конь под ним, как лев, что молодец этот подъехал к тюрьме, всю стражу перебил, крепкие запоры на дверях разбил, вошел в темницу, где сидят ослепленные царь Картаус и князь Лазарь, но недолго у них пробыл, скоро вышел и скрылся на коне за городом. Отцы передали о случившемся царю Даниле Белому, и понял царь Данила Белый из рассказа этого, что это был Еруслан Лазаревич, не мешкая, собрал он войско в пятнадцать тысяч отборных воинов и послал это войско в погоню за богатырем.
Спит себе богатырь, беды не ведает, а Орош-вещий конь заслышал погоню и зачал ржать громко и необычно, и от этого ржанья проснулся Еруслан Лазаревич, сел он на коня и поехал навстречу войску Данилы Белого, подъезжает к войску и спрашивает:
— Вы куда едете, ребята?
— Мы едем по тебя.
— Не угнать ветра в поле и не видать вам меня, доброго молодца!
Сказал и скрылся из глаз. Солдаты только и видели, как богатырь коня поворотил, и не знают, где он девался. Задумались солдаты: «Как быть и что делать? Сказать правду, царь не поверит и смеяться будет. Скажем царю Даниле, что-де ездили, искали везде, да не могли найти богатыря».
С тем и вернулись солдаты.
Еруслан же продолжал свой путь; долог был путь его, уже целых полгода он был в пути, а все не мог доехать до Читин-града. Вот однажды едет Еруслан Лазаревич местами глухими и выехал на широкое поле, и видит: все поле покрыто мертвыми телами, здесь лежала убитая сила-рать великая. Стал Еруслан объезжать поле ратное и видит: лежит большая голова, как сильный бугор. Подивился Еруслан и поехал дальше, все поле он объехал, а нигде живой души не встретил, и он крикнул громким голосом:
— Есть ли во всей рати жив человек?
Голова та отвечает:
— Есть.
Удивился Еруслан, что отрубленная голова говорит. А голова ему продолжает:
— Ты не удивляйся, богатырь, а говори со мной. Откуль ты идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича и матери княжины Лепестиньи, а зовут меня Ерусланом.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич?
— Иду к Читу Пламенному, хочу его видеть мертвого пред собой.
И отвечает голова Еруслану:
— Разве ты, Еруслан Лазаревич, умереть хочешь раньше времени? Ты видишь мой рост, да и то Чит Пламенный меня убил. Чита Пламенного меч не сечет, да и сабля не рубит, на огне он не горит и в воде не тонет, так ты чего с ним сделаешь?
Услышал это Еруслан Лазаревич и глубоко задумался, и не знал он, что сказать голове и что делать. А голова продолжала:
— Слушай, богатырь! Я тебе добра хочу, да и разуму научу. Чит Пламенный всякого человека встречает за городом, на три версты никого до себя не допускает, всякого жжет и палит огнем-пламенем и насмерть убивает. Ты иди теперь к Читу, и когда он тебя встретит и станет огнем жечь, то ты близко к нему не наезжай, а сними шапку и начинай ею махать. Чит увидит это, перестанет палить и допустит тебя до себя; ты попросись к нему в услужение и, когда он тебя примет к себе в услужение, служи ему верно и хорошо. Когда ты обживешься, то похвались Читу достать из-под большой головы меч, и Чит Пламенный тебя пошлет за мечом, ты и приходи сюда, я выдам тебе этот меч. Меч этот лежит подо мною, под головой, и никакая сила его из-под меня не может взять без моего соизволения. Только этого меча и боится Чит Пламенный, только этим мечом и можно убить его, а своим мечом ты, Еруслан, Чита и не шевель, никакого вреда ему от твоего меча не будет.
Сказала это голова, да и смолкла. Еруслан Лазаревич поехал к Читину-граду, до города этого уже недалеко было, и скоро он туда прибыл. Чит Пламенный как только увидел приближающегося богатыря, так вышел за город и, не допуская до себя Еруслана на три версты, стал его жечь огнем и пламенем. Как ни старался Еруслан Лазаревич поближе подойти к Читу, не мог — огнем жжет. Тогда Еруслан взял шапку и ею стал махать. Завидел это Чит Пламенный и перестал жечь огнем и допустил к себе богатыря, и стал его спрашивать:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича и матери княжины Лепестиньи.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич?
— В чистом поле я гулял да казаковал, а теперь ищу ласкового царя, где бы мне на месте пожить, да и послужить, да тух бы мне красные порты износить, доброго коня изъездить.
— Живи у меня, в царстве люди надобны.
И остался Еруслан во дворце Чита Пламенного, и жаловал его Чит Пламенный ниже всех своих богатырей. Жил Еруслан и служил. Однажды Чит Пламенный задумал погулять и охотой себя потешить; собрал он своих богатырей, а с ними и Еруслана Лазаревича, и поехал с ними за охотой в леса и луга; охотники зашли далеко и очутились неподалеку от того поля, на котором лежала большая голова, и Еруслан Лазаревич помянул об этой голове:
— Государь, когда я ехал в ваше царство, то на дороге встретил большое ратное поле, покрытое трупами убитых воинов, и на поле том лежит большая голова.
При этом напоминании Чит Пламенный стал весьма печален. Заметил это Еруслан и спросил:
— Государь, почто ты стал так печален?
— Ах, Еруслан Лазаревич, та голова лежит у меня на печенях; есть под ней меч, и того меча я боюсь. Никакой другой меч меня взять не может. Много сильномогучих богатырей пытались достать тот меч, да не могли и пошевелить этой головы — сила не берет.
— Царь Чит Пламенный! Я тебе тот меч достану.
— Ну, Еруслан Лазаревич, как ты мне тот меч достанешь, так я тебя стану любить и жаловать. Я дам тебе города и пригородки и с красными селами. И казна моя будет тебе незатворенная — бери сколько хочешь! Только знай, Еруслан Лазаревич, похвалился ты на словах, так сделай и на деле. А как ты того меча не достанешь, то ты от меня нигде не уйдешь: ни в воде, ни в земле, ни под камнем, и хоть ты во семидесятое царство уйдешь, то я тебя и там достану.
Еруслан Лазаревич опять обещал Читу Пламенному, что достанет тот меч из-под головы. После этого Чит Пламенный со своими богатырями вернулся домой, а Еруслан Лазаревич поехал прямо на ратное поле к большой голове за мечом. Подъехал Еруслан Лазаревич к голове и, не слезая с коня, сказал:
— Ну, голова, отдай же мне меч, как ты обещала.
Голова молчала и меча не выдавала. Тогда Еруслан слез с
коня, низко поклонился голове и опять стал просить голову выдать ему меч. Голова все молчала. Прослезился богатырь, еще ниже поклонился он голове и со слезами стал просить и молить голову выдать ему меч. Тогда голова сама собою сдвинулась с места, меч обнаружился, и Еруслан взял меч, сел на коня и повернул в обратный путь; отъезжает он от головы и говорит: «Прежде я никаким богатырям не кланялся, а теперь дошло — и голове кланяюсь».
Грозно заговорила голова:
— Воротись, Еруслан!
Воротился Еруслан Лазаревич и того пуще завыл, так горючими слезами и обливается, сошел Еруслан с коня, подошел к голове, низко ей поклонился и сказал:
— Виноват я пред тобою, голова!
Голова ему на это отвечала:
— Неразумный ты, Еруслан Лазаревич, ты завладел мечом и думаешь, что этим все дело сделал. И с мечом можешь голову потерять. Я тебе добра хочу и разуму научу. Поезжай теперь в Читин-град. Чит Пламенный как увидит тебя с мечом, так на своем царском месте не усидит и встретит тебя середь двора, а ты его бей мечом, да ударь один раз, если ты два раза ударишь, Чит Пламенный оживет и тебя же убьет. Вынь из Чита Пламенного желчь, приезжай сюда и меня оживи.
Выслушал Еруслан Лазаревич речь головы, поклонился ей и поехал в обратный путь, и скоро прибыл в Читин-град. Чит Пламенный как только увидел Еруслана с мечом, так не мог усидеть на своем царском месте, бросился он встречать богатыря, встретил его середь двора и сказал:
— Спасибо тебе, Еруслан Лазаревич, что достал ты меч из-под головы. Жалую я тебя городами с пригородками и с красными селами и еще жалую я тебя несчетной золотой казной. Давай же скорее мне меч!
И протянул Чит Пламенный руку взять меч, тогда Еруслан Лазаревич ударил один раз мечом Чита Пламенного и убил его на месте. Богатыри Чита Пламенного говорят Еруслану: «Бей во второй раз!». А Еруслан им на это отвечает: «Нет, вы не гораздо говорите, богатырская рука однажды ударит, а добро сделает».
Тогда все богатыри схватились за мечи и кинулись на Еруслана Лазаревича. А Еруслан Лазаревич не плошал: схватил он в одну руку свой меч, а в другую руку меч из-под головы и начал сечь богатырей и много из них убил, оставшиеся же в живых взмолились Еруслану: «Оставь нас в живых и будь воля твоя над нами. Оставайся в нашем царстве и будь нашим царем на место Чита Пламенного».
Смиловался Еруслан над богатырями и оставил их в живых, но отказался быть их царем и сказал им:
— Нет, богатыри, я вам не царь, ищите себе другого царя.
После того Еруслан вспарывал Читу Пламенному груди
белые, доставал из них желчь, положил ее в сумку и того же разу уехал из Читин-града. Доехал Еруслан Лазаревич до поля ратного, где лежала большая голова, подтащил голову к ее туловищу и смазал желчью, и того же разу голова приросла к туловищу, и богатырь ожил и поднялся на ноги. И сказал оживший великан богатырю Еруслану Лазаревичу:
— Спасибо тебе, богатырь, что оживил меня. Я — Росланей Проходович, царство мое тоже за теплыми морями в Подольской Орде, неподалеку от царства Чита Пламенного. Ты видишь, какой я великан; я от матери родился величиною в сажень, а когда мне было десять лет, то не только ни один богатырь не мог меня одолеть, а даже взора моего выдержать не мог, и не уходил от меня никакой зверь. Будь ты мне, Еруслан Лазаревич, меньшой брат, а я тебе большой.
После того богатыри распростились и поехали в разные стороны. Опять Еруслан Лазаревич был в пути целых полгода и наконец добрался до столичного города Данилы Белого, подъехал Еруслан к темнице, всю стражу прибил и замки на дверях разбил, вошел в темницу и сказал:
— Здравствуйте, царь Картаус и тятенька Лазарь Лазаревич! Сослужил я вам ту службу, которую вы мне велели, и достал желчи из Чита Пламенного.
— Ну, мажь у нас глаза, мы свет узрим и тебя увидим.
Еруслан Лазаревич вынул желчь, смазал слепцам глаза, и
они увидели свет. Обрадовались царь Картаус и Лазарь Лазаревич Еруслану и стали его спрашивать:
— Где ты по ся время был и что ты делал?
А Еруслан им говорит:
— Теперь не время разговорами заниматься, после все скажу.
Вышел Еруслан, сел на коня и закричал своим громким богатырским голосом. Данил Белый услышал богатырский голос и признал Еруслана Лазаревича, приказал Данило Белый в рог трубить и в тимпаны бить, и собралось войска видимо-невидимо и приготовилось к войне с Ерусланом. Как увидел это Еруслан Лазаревич, так и крикнул своим богатырским голосом:
— Не ясен сокол налетает на гусей и лебедей и на серых утиц, а Еруслан Лазаревич на силу-рать великую!
Кинулся богатырь на врагов и зачал их мечом сечь и конем топтать и все вражеское войско прибил и конем перетоптал, а Данилу Белого в полон взял. Выкопал он у Данилы Белого глаза и посадил его в ту самую темницу, где сидели до того царь Картаус и князь Лазарь; жену Данилы Белого он злой смерти предал. Царя же Картауса поставил на царство Данилы Белого.
После того Еруслан погостил в царском дворце, отдохнул после богатырских подвигов, попил-поел хлеба-соли и опять собрался в путь искать себе невесту; простился он с царем Картаусом, взял благословение у своего отца и поехал. Царь и отец уговаривали Еруслана не ездить и остаться дома, но он их не послушал и сказал:
— Хочу жениться, поеду искать себе жену.
И поехал Еруслан прямо в Дебрей-град в Вахромеево царство, чтобы жениться на царевне, на прекрасной Настасее Вахромеевне.
Едет богатырь и не знает, что Дебрей-град посетило великое несчастье: около города пролегало большое и глубокое озеро, и в глубине этого озера завелося чудо — трехглавый змей. Каждый год это чудо-змей выходило из озера в город и пожирало многих людей. И царь Вахромей и все его люди были в великом горе и не знали, как избыть беду: ни один богатырь не смог справиться и одолеть змея.
Путь Еруслану лежал как раз мимо этого озера; едет он берегом озера и беды не чает. Вдруг из озера выскочил на берег чудо-трехглавый змей, конь испугался и прянул в сторону, и Еруслан упал с коня на землю. Чудо-змей схватил Еруслана и потащил к озеру. Еруслан кое-как оправился, извернулся, изловчился и сел змею на спину, схватил меч, отсек змею одну голову, отсек другую, занес меч, чтобы отсечь и третью голову. Тут-то чудо-змей и взмолился, и сказал богатырю:
— Славный витязь Еруслан Лазаревич, отпусти ты меня живым хоть с одной головой. Я не буду больше есть людей, буду я жить в глубине озера и буду есть рыбу да болотину. За это дам я тебе великий дар — камень самоцветный, который лежит у меня в глубине озера.
— Хорошо, дам тебе жизнь, — сказал богатырь, — вези меня в свое подводное царство и дай мне камень самоцветный.
Того же разу чудо-змей на себе повез Еруслана на дно озера и там передал ему камень самоцветный. Взял Еруслан камень и говорит змею:
— Вези меня обратно на сухой берег, как же я отсюда выйду?
Змей подхватил богатыря и вынес его на берег, и Еруслан взял меч и отсек змею третью голову, и убил его.
Идет Еруслан в Дебрей-град, а там уже и царь, и весь народ высыпали на городские стены и смотрят на дивного богатыря, как он расправляется и убивает чудо-змея. Подходит Еруслан Лазаревич к Дебрею-граду, пред ним широко отворили ворота, и сам царь Вахромей и весь его народ встречают богатыря с честью и с радостью, и с великим весельем; все кланяются богатырю и благодарят за свое спасение. Царь Вахромей пригласил Еруслана к себе во дворец в палаты белокаменные, поклонился ему и сказал:
— Спасибо тебе, сильномогучий богатырь Еруслан Лазаревич, что ты избавил меня и весь мой народ от страшного чудо-змея. Вот тебе, богатырь, одно место подле меня, а другое место напротив меня, а третье — где тебе будет угодно. Бери из моей казны злата-серебра, сколько хочешь. А если пожелаешь, то я отдам за тебя и свою единственную дочь Настасею.
А ему Еруслан на это сказал:
— Царь Вахромей, вашу дочь я бы посмотрел.
Того же разу царь Вахромей пошел в покои своей дочери, велел ей одеться в свое драгоценное платье, взял ее за руку и вывел к Еруслану. И как увидел Еруслан царевну, так сердце его весьма разгорелось, и вьюность его разыгралась. Поклонился Еруслан царю и говорит:
— Царь Вахромей, ваша дочь мне нравится.
Было уложено назавтра же сыграть свадьбу. Наступила ночь, и Еруслан лег на постель, но во всю ночь он и заснуть не мог, все про свою невесту-красавицу думает, не чает, когда и ночь пройдет.
Наутро все встали и отправились к венцу, после венца вернулись в брачный покой и стали пить, есть и веселиться. Настало время, и молодых повели на подклет, а гости в царских палатах все еще продолжали пировать и веселиться. Лежит Еруслан со своей молодой женой на подклети, целует и милует ее, и говорит ей:
— Милая ты моя, любезная, да всему свету прекраснущая! Есть ли в свете тебя баще, а меня, молодца, сильнее и храбрее?
Настасея Вахромеевна ему отвечает:
— Супруг мой возлюбленный, в свете нет тебя сильнее и храбрее, а меня краше есть: в Солнечном граде, в Девическом царстве живет девица, сама царствует, сама царством владеет, она вдесятеро будет меня краше.
Наутро Еруслан встал и собрался в путь, забыл он красавицу жену и захотел увидеть царь-девицу в Солнечном граде. Настасея Вахромеевна говорит Еруслану:
— Милый ты мой друг, законный мой супруг, уедешь ты от меня в Солнечный град, в Девическое царство и забудешь меня.
И Еруслан слукавил пред своей женой и сказал ей:
— Что ты, моя супруга, куда я от тебя поеду? Я только съезжу и спроведаю своего отца и скоро вернусь к тебе.
После этого Еруслан передал жене тот самоцветный камень, который дал ему чудо-змей и сказал ей:
— Ты теперь очеревастела, если родишь сына, отдай ему этот камень, пусть он вделает в золотой перстень и носит на руке, а если родишь дочь, то отдай камень ей в приданое.
И уехал Еруслан и направился прямо в Солнечный град. Девять месяцов Еруслан был в пути и дороге и наконец прибыл в Солнечный град в Девическом царстве и прямо пошел в царский дворец в палаты царь-девицы. Как вошел Еруслан в палаты белокаменные, да как увидел он красавицу царицу, так из ума вон. И забыл он все на свете, забыл, что он женатый. Понравился и Еруслан царь-девице. Она встречала богатыря с честью и радостью и спросила его:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Картаусова царства, а сын я князя Лазаря Лазаревича и матери княжины Лепестиньи, зовут меня Еруслан.
— Куда твой путь лежит, Еруслан Лазаревич? — спросила царица.
— Иду тебя посмотреть и себя показать.
— Заезжай, богатырь, и будь воля твоя надо мной.
Остался Еруслан у солнечной царицы и стал с ней жить
как с женой. Тем временем у Настасеи Вахромеевны родился сын, похожий на своего отца Еруслана, и дали ребенку имя тоже Еруслан. Ребенок рос и с малых лет проявил силу непомерную, ребенку сравнялось шесть лет, бегал он к своему деду царю Вахромею во двор и там играл и забавлялся с княжескими и боярскими детьми. Дети смеялись и дразнили мальчика Еруслана за то, что он не отеческий сын; мальчик Еруслан сердился и по-своему расправлялся с товарищами: кого ухватит за руку — рука прочь, кого ухватит за ногу — нога прочь, а кого ухватит за голову — голова прочь. Однажды дети особенно сильно рассердили мальчика Еруслана, и он прибежал к своей матери и спросил ее:
— Мамонька, есть ли у меня тятенька?
— Есть, — отвечает мать.
— А где он живет?
— В Солнечном граде, в Девическом царстве. Давно уже он туда уехал, да там и живет до сих пор.
— Мамонька, я поеду искать тятеньку.
— Поезжай с Богом!
Выбрал мальчик себе богатырского коня, который ему может вовеки служить, благословился у деда и матери и пустился в путь. Ехал молодой богатырь девять месяцев и доехал до Солнечного града, и как подъехал к городу, так и вскричал богатырским голосом. Услышал Еруслан Лазаревич богатырский голос и говорит:
— Это явился богатырь, да млад, пойду и убью его.
Приказал Еруслан Лазаревич оседлать своего коня, вышел, сел на коня и поехал за город, и как увидел юного богатыря, так и крикнул:
— Не два ясных сокола слетаются, а богатырь с богатырем съезжаются!
И кинулся на юного Еруслана. Горячат и сердят богатыри своих коней, юный Еруслан Ерусланович думает в себе: «Не дай мне убить всякого острым концом копья, а дай убить тупым». Разъехались богатыри и съехались, и ударил юный богатырь тупым концом копья Еруслана Лазаревича прямо в грудь против ретивого сердца и мало не вышиб его из седла, насилу Еруслан Лазаревич удержался в седле. Почувствовал Еруслан Лазаревич богатырский удар и говорит:
— Ах, вьюнош, млад ты, а не гораздо шутишь.
Разъехались богатыри и съехались второй раз. Еруслан
Лазаревич ударил тупым концом копья юного богатыря в грудь против ретивого сердца и вышиб его из седла на землю. А Орош-вещий конь наступил юному богатырю ногою на доспешное ожерелье. Повернул Еруслан Лазаревич копье острым концом и хочет юношу злой смерти предать. Ухватился юный богатырь правой рукой за копье, и увидел Еруслан Лазаревич на руке юного богатыря золотое кольцо с тем камнем самоцветным, который он у чуда-змея достал, и стал спрашивать юношу:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Дёбрея-града из Вахромеева царства, сын я прекрасной Настасеи Вахромеевны, зовут меня Ерусланом.
Слез Еруслан Лазаревич с коня, берет юного богатыря за руки и называет его милым сыном. Тут только и вспомнил Еруслан Лазаревич, что он был женатый, ранее же он совсем об этом забыл. Сели богатыри на коней и поехали прямо в Дебрей-град, а в Солнечный град даже и не заехали, и не простились с царицей. Дорогой Еруслан Лазаревич говорит своему сыну:
— Кабы ты не сказал мне, что ты мой сын, так я убил бы тебя.
А сын ему на это отвечает:
— Кабы у меня сила взяла, так я и знал бы, что ты отец, да убил бы тебя за то, что ты бросил свою жену и уехал к чужой.
Девять месяцев ехали богатыри и наконец приехали в Дебрей-град. Увидели в городе, что возвращаются два Еруслана, и встречали их с радостью и весельем. Приехали богатыри домой и стали пить, есть и веселиться. Время шло, престарелый царь Вахромей умер, его похоронили с честью, а его престол занял Еруслан Лазаревич и сделался царем Вахромеева царства.
Прошло так сколько там времени. Однажды Еруслан Лазаревич подозвал к себе сына Еруслана Еруслановича и сказал ему:
— Сын мой, съезди ты к моему меньшому названому брату Ивану Русскому богатырю, он живет и царствует в царстве Феодула-змея, скажи ему от меня челобитье и от него привези. Да поезжай ты за теплые моря в Подольскую Орду к моему большому названому брату Росланею Проходовичу, скажи ему от меня челобитье и от него привези. Да съезди ты напоследок того к моему тятеньке, а твоему дедушке, ко князю Лазарю и к царю Картаусу, они живут в царстве Данилы Белого, скажи им мое челобитье и от них привези.
Выслушал Еруслан Ерусланович приказ своего отца, собрался в путь и поехал. Поехал богатырь к Ивану Русскому богатырю и приехал в его царство, а Иван Русский богатырь в это время был в поле, гулял и тешил себя охотой; завидел царь юного богатыря и не знал, что он в гости к нему едет, а подумал, что богатырь этот явился затем, чтобы овладеть его царством. Кинулся Иван Русский богатырь на богатыря с мечом, а Еруслан Ерусланович ударил Ивана Русского богатыря копьем в грудь и нанес ему глубокую рану. Иван Русский богатырь стал спрашивать богатыря:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Вахромеева царства, я сын прекрасной Настасеи и отца Еруслана Лазаревича, а зовут меня Ерусланом же.
Понял Иван Русский богатырь свою ошибку, взял он юного богатыря за руку и повел в свой дворец в палаты белокаменные. Затем Иван Русский богатырь написал такое письмо: «Названому моему большому брату Еруслану Лазаревичу с супругой вашей с прекрасной Настасеей Вахромеевной. Был твой сын у меня в гостях, а я не чаял, что он пришел ко мне в гости, кинулся на него с мечом, а он ударил меня копьем в грудь против сердца ретивого и нанес мне глубокую рану, которую и по ся время залечить не могу».
Отдохнул богатырь Еруслан Ерусланович после дороги, взял это письмо и поехал дальше.
Молодой Еруслан теперь направился за теплые моря в Подольскую Орду. Приехал молодой богатырь в Подольскую Орду и пошел прямо к Росланею Проходовичу, да как увидал огромного великана с большой головой, так выхватил меч и ударил по голове, и нанес рану. А великан Росланей Проходович на то не осердился и спросил его:
— Ты откуль идешь, да какого ты отца-матери сын и как тебя зовут?
— Я иду из Вахромеева царства, я сын прекрасной Настасеи и отца Еруслана Лазаревича; зовут меня Ерусланом.
— Ах ты, вьюнош млад! Кабы ты мне не сказался, так я бы тебя до смерти убил.
А Еруслан Ерусланович ему на это в ответ говорит:
— По своей силе-храбрости я бы тебя до смерти убил.
Но и на это великан не осердился, напоил он и накормил молодого богатыря, и написал такое письмо: «Названому моему меньшому брату Еруслану Лазаревичу с супругой вашей Настасеей Вахромеевной. Был твой сын у меня в гостях, задал он мне мечом рану на голове и по ся время не могу залечить ее».
Взял это письмо богатырь и поехал к своему деду и к царю Картаусу. Приехал и погостил у деда князя Лазаря и у царя Картауса. Князь Лазарь тоже написал письмо такого содержания: «Любезному моему сыну Еруслану Лазаревичу и с супругой вашей Настасеей Вахромеевной. Был твой сын у нас и погостил, а мы все живем здравы и благополучны».
Взял Еруслан Ерусланович это письмо и поехал в обратный путь. Едет молодой богатырь путем-дорогой и видит: стоит на дороге человек старый, ростом малый и не дает проходу; думает богатырь: «Убью я старика». А старик ему и говорит:
— Бедный богатырь! Ты меня хочешь убить, а с меня, со старого человека, взять нечего.
Осердился Еруслан Ерусланович и кинулся на старика с мечом, а старик на него дунул и духом вышиб богатыря из седла, и тот полетел на землю и пал замертво. Подхватил старик богатыря на руки и стал его спрашивать:
— Не того ли ты богатыря сын, который царствует в Дебрее-граде в Вахромеевом царстве?
— Того самого.
— Ну, поезжай ты, да не хвались мною.
Пошел старик своей дорогой, а богатырь продолжал свой путь и скоро вернулся домой. Целых пять лет был в отъезде Еруслан Ерусланович. Встретил Еруслан Лазаревич своего сына и стал его спрашивать, где он был и что видел, и сын рассказал ему, что был везде, куда посылал его отец, и передал отцу все письма. Еруслан Лазаревич внимательно прочитал письма и остался доволен исполнительностью сына.
После того Еруслан Ерусланович рассказал своему отцу про свою встречу со стариком на дороге и о том, как его старик одним духом вышиб из седла и как потом отпустил его с наказом никогда им не хвалиться.
Выслушал Еруслан Лазаревич рассказ своего сына про старика и сказал сыну:
— Сын мой, никогда ты не хвались этим стариком!
Но того, почему не следовало хвалиться им и кто был этот старик, Еруслан Лазаревич не объяснил.
Еруслан Лазаревич прожил на свете 49 лет и умер, супруга его Настасея Вахромеевна плакала по нем неутешно день и ночь и недолго прожила, скоро умерла. Остался Еруслан Ерусланович один и наследовал после своего отца его царство, и сделался царем. Поехал Еруслан Ерусланович в Солнечный град в Девическом царстве и женился на царь-девице, с которою его отец, Еруслан Лазаревич, жил невенчанный. Привез Еруслан Ерусланович к себе красавицу жену и стал с ней жить да поживать, да добра наживать.
Петр Егорович Уткин,
деревня Дуброва Тюменского уезда
Гилеволиповской волости.
12 февраля 1907 года.
Примечания
53
54
Не львы.
55
Куриным шагом.
56
Во весь опор.
57
Ест.
58
Хижина.