Петр Алексеевич Городцов
Были и небылицы Тавдинского края в трех томах:
Том I
Сказки
Царь Солома
Сказка
I
В одном селе жили-были старик-нищий да старуха-нищая, жили они каждый в своем домишке и терпели великую нужду, и питались Христовым именем. У старика-нищего была худенькая пегая кобыленка, а у старухи-нищей была телега. И сговорились нищие старик со старухой запречь кобылу старика в телегу старухи, чтобы ехать вместе покусочки, да тем и питаться.
Поехали. Кобыла-то была бережая, и вот во время одного переезда на дороге кобыла стала в оглоблях жеребиться и принесла жеребеночка. Старухе захотелось овладеть жеребеночком, дескать, вырастет и возить ее станет, и сказала она:
— Вот и хорошо, моя телега принесла жеребеночка.
— Что ты, старуха, — возразил старик-нищий, — статочное ли дело, чтобы телега приносила жеребенка: это моя кобыла принесла его. Жеребенок мой.
— Нет, мой жеребенок, — настаивает старуха, — моя телега принесла.
И завязался горячий спор у старика со старухой; спорят, и никто не хочет уступить: и тому надо жеребенка, и другому надо. Долго спорили и решили идти по суду. Сначала нищие обратились к своему выборному[29], выборный выслушал старика со старухой, посмеялся над ними и отослал их от себя прочь, и сказал: «Где мне разобрать такое дело. Убирайтесь прочь. Ищите суда повыше».
Тогда старик со старухой пошли к губернатору, но и губернатор не мог рассудить их и прогнал от себя. Пошли нищие на суд к самому царю; пришли в столичный город и явились в царские палаты. Самого царя в это время дома не было, он был в дальней отлучке, дома оставалась одна царица, и была тогда она беременна — на сносях. Доложили царице, что пришли судиться какие-то нищие старик со старухой, и царица решила сама принять жалобу нищих и учинить суд по их делу.
Призвала царица нищих старика и старуху и предложила им изложить свою жалобу, и нищие подробно и обстоятельно изложили свое дело и просили царицу рассудить их спорное дело по Божьей правде. Выслушала царица дело и думает: «Конечно, старик прав, но жаль мне старуху, кобыла принесет старику еще жеребенка, а старушка где возьмет себе лошадку, надо ей отдать жеребенка».
И вот царица постановила по делу решение: жеребенка принесла телега, и потому жеребенок должен принадлежать старухе. И только что царица изрекла это решение, как из утробы ее послышался детский голос, который слышали все окружающие: «Распутница по распутнице клобук кроет. Разве телеги приносят жеребенка?». Услыхала царица этот голос своего детища и страшно разгневалась, и говорит: «Если ребенок в утробе моей так бранит меня, то что же будет, когда он родится. Нельзя ждать добра от такого ребенка». И решила царица убить свое детище прямо по его рождении.
Пришло время, и родила царица сына, призвала она к себе повара, отдала ему новорожденного сына и приказала: «Возьми этого ребенка и заколи его, а сердце и печень его зажарь и подай мне к завтраку». Взял повар царевича, понес во двор, взял нож и принялся точить его, чтобы заколоть ребенка; точит повар нож, а сам горючими слезами обливается: жаль ему губить царское дитя. Вдруг ребенок заговорил:
— Повар, зачем ты ножик точишь, меня хочешь колоть?
— Да, царевич, царица-мать приказала мне тебя заколоть и зажарить тебя к завтраку.
— Ты лучше заколи щенка, сука на царской псарне недавно принесла много щенят, зажарь одного щенка и подай к столу, а меня отведи за город и спрячь в зарод соломы. Только мясом щенка вы не кормите царицу и не скверните ее непотребной пищей, а для этого вы, когда будете подавать жареное мясо к столу, то уроните кушанье на пол как бы случайно, царица с полу есть не станет.
Повар рад был исполнить просьбу царевича, взял он ребенка, отвез его за город и спрятал в зарод соломы, а затем, вернувшись, заколол щенка, зажарил его сердце и печень, и, когда настало время завтрака, повар приказал лакею как бы случайно уронить жаркое на пол. Села царица за стол, лакей поднес жаркое, споткнулся и уронил мясо на пол; царица уже не пожелала кушать мясо с пола, взяла она это мясо, понюхала-понюхала, да и говорит: «Собака, так собачий и дух несет». И бросила мясо. Так и не узнала она, что мясо-то ей было приготовлено собачье.
Лежит ребенок в соломе; днем приехал к зароду мужик, чтобы наложить воз соломы и отвезти домой. И только что мужик принялся накладывать воз и запустил вилы в солому, как услышал из соломы детский голос:
— Стой, мужик, ты меня заколешь.
«Что такое?» — думает мужик и принялся руками разгребать солому, и нашел ребенка; обрадовался мужик этой находке несказанно: своих-то детей у него не было; взял он ребенка и повез домой. И жена была рада найденышу. И назвали мальчика Соломой, Соломкой. Живет и растет Соломка в доме мужика, и удался он такой славный мальчик: красивый, умный и смышленый.
Между тем вернулся домой сам царь и увидел жену уже простою, удивился царь этому и спросил жену:
— Царица, я оставил тебя беременною, где же ты девала ребенка?
А царица ему ответила:
— Нет, государь, я не была беременна, это во мне был занос[30].
— Какой там занос, когда я сам чувствовал биение младенца в чреве твоем, да и ты сама не скрывала свой беременности.
Но царица упрямо настаивала на своем, что в ней не было беременности, а было лишь заносище. Видит царь, что дело нечисто и что царица где-нибудь скрывает своего ребенка или даже его извела, но зачем она так поступила — этого царь никак не мог понять.
Стал царь совет держать и думу думать, как быть и что надо предпринять, чтобы найти ребенка, и решил поступить так. Призвал царь к себе своего старого и мудрого министра и сказал ему:
— Возьми ты мою богатую карету и поезжай по селам и деревням, и вступай в разговоры с крестьянскими детьми и по разумным ответам ты опознаешь царского ребенка.
Сел министр в царскую карету и поехал. Много сел и деревень он объехал, но нигде не мог найти царского сына; наконец министр заехал и в ту деревню, где жил и воспитывался Соломка. Министр въехал в деревенскую улицу и направился прямо к толпе ребятишек; был тут же в толпе ребятишек и Соломка, он сидел на бревнах и ел кусочек хлеба.
Остановил министр свою карету и спрашивает ребятишек:
— Ребята, хороша ли моя карета?
Ребятишки молчали и лишь пялили глаза на министра и на его карету.
— Кто из вас, ребята, оценит мою карету, — опять спросил министр.
Но ребятишки продолжали молчать, и лишь Соломка ответил министру:
— Дорога ли твоя карета — она и вот этого кусочка не стоит.
Сколько ни старался министр, а никакого толку от ребятишек больше он не добился и уехал из этой деревни. Объехал министр все царство и вернулся к царю с пустыми руками, и сказал ему:
— Государь, ничего путного не нашел я и ни одного умного ребенка не встретил. Лишь в одной деревне я встретил мальчишку пошустрее и поумнее других; на мой вопрос, сколько стоит моя карета, он ответил, что она не стоит и кусочка хлеба, только я даже забыл, в какой деревне это было.
Царь выслушал доклад своего министра и с упреком сказал ему: «Наверное, этот мальчик и есть царский сын». Так царского сына отыскать и не могли.
Между тем мальчик Соломка жил и рос в деревне и с каждым годом становился красивее и умнее; его названые родители радовались и нарадоваться не могли на чудного и смышленого ребенка. По целым дням Соломка бегал и резвился на деревенской улице вместе с крестьянскими детьми.
В один день дети по обыкновению на деревенской улице забавлялись детскими играми и шалостями, сначала играли конями — надоело, стали играть иначе — опять надоело. И стали ребятишки рассуждать, в какую бы им игру играть, и решили играть в царя. Но кого же избрать царем и как его избрать? Думали так и эдак — ничего не выходит: и тому хочется быть царем, и другому. Соломка и говорит:
— Давайте поставим перед иконой свечку и будем к иконе подходить поочередно, перед кем загорится свечка, тот и будет царем.
Ребятам понравилось это предложение. Достали восковую свечу, прилепили ее к иконе, и стали ребятишки подходить к иконе, но ни перед кем свечка не загорелась; наконец дошла очередь до Соломки, подошел он к иконе, и свечка загорелась, и Соломку назначили царем.
Царь Солома объявил своему ребячьему царству, что он будет царствовать строго и никому потачки давать не будет. Ребятишки стали бояться царя Соломы и стали с покорностью исполнять его волю, так как царь за всякий проступок наказывал строго.
Однажды один мальчик украл у другого три «коня», т. е. три прутика, на которых мальчик ездил верхом, как на конях. Обиженный мальчик схватил вора и повел к царю Соломе на суд. Царь Солома разобрал дело и решил: за первую кражу лошади полагается наказание плетьми, за вторую кражу лошади полагается ссылка на поселение и за третью кражу лошади полагается смертная казнь через повешение. И приказал царь Солома повесить вора-мальчика. И его повесили.
Родители казненного мальчика пошли к царю с жалобой на Солому, и царь приказал привести Солому к себе. Явился Солома, и царь спросил его:
— За что ты повесил мальчика?
И Солома ответил царю:
— Государь, наши деревенские ребятишки избрали меня царем над ними, и избрали они меня не по своему желанию, а по Божьему изволению — передо мной зажглась свечка, прикрепленная к иконе, а перед другими мальчиками свеча не воспламенялась. И стал я царствовать в своем царстве, и царствовал справедливо, но строго и потачки никому не давал. Однажды ко мне на суд явились два мальчика, и один обвинял другого в краже трех коней, и я рассудил так: за первую кражу коня полагаются плети, за вторую — ссылка, а за третью кражу коня — смертная казнь через повешение. И я приказал повесить вора.
Выслушал царь Соломку и дивился мудрому ответу ребенка, и больше того удивился его необычайной красоте. И решил царь оставить Соломку при себе и воспитать его как сына. Оставил царь в своем дворце мальчика, а имя его Соломка переменил в Соломона. Так мальчик Соломка превратился в царевича Соломона.
Подрос царевич Соломон, и царь женил его на юной принцессе, красивой собой. Не знал царь, что принцесса была волхитка и состояла до замужества в связи с одним заморским принцем. Не знал этого и сам царевич Соломон.
II
Скоро престарелый царь умер, и Соломон сделался царем. Прошло так сколько-нибудь времени, царица и говорит Соломону:
— Супруг мой, я чувствую, что приближается конец моей жизни и к такому-то дню я умру.
Удивился Соломон этому заявлению своей жены и спрашивает ее:
— Да откуда же тебе знать день твоей смерти?
— Да так, уж знаю. В такой-то день я умру.
Так царь Соломон и не добился у жены никакого толку. Царица между тем продолжала:
— Государь, исполни мою последнюю волю. Когда я умру, то ты не зарывай моего гроба в землю, ты прикажи положить мое тело в богатую гробницу и повесить ее на дуб, который растет в таком-то месте на берегу моря.
Царь Соломон обещал исполнить завещание царицы. В урочный день царица умерла. Когда доложили об этом царю Соломону, то он подумал: «Не притворяется ли моя жена?». Взял он железное жигало, раскалил его докрасна и раскаленным жигалом прожег насквозь ладонь правой руки царицы, но царица осталась неподвижною.
Тут только царь убедился в смерти своей жены, приказал он положить тело царицы в роскошную гробницу, отвез ее на указанное место на взморье и повесил гробницу на дуб; около же дуба царь поставил стражу в пятьдесят человек охранять гроб царицы.
Недолго прошло, и вот к морскому берегу пристал на многих кораблях заморский принц — любовник царицы; принц со своими солдатами высадился на морской берег, посек всю стражу в пятьдесят человек, приставленную царем Соломоном, снял с дуба гроб, перенес на свой корабль и вынул из гроба царицу. И вот царица того же раза ожила и была здорова и невредима, будто с ней ничего особенного и не было.
Увез принц жену царя Соломона в свою столицу и стал с ней жить, как с женой. Доложили о случившемся царю Соломону, и царь крепко задумался над тем, кто и с какой целью похитил гроб царицы и кто посек стражу. Никто этого не знал и никто ему этого объяснить не мог.
У царя Соломона был родной брат-царевич, царевич в эту пору по делам государственным проживал в столице заморского принца и видел, как принц привез к себе жену царя Соломона, которую он хорошо знал. Покончивши с делом, царевич вернулся домой, и ему царь Соломон стал жаловаться на свою судьбу, на смерть жены и на похищение ее гроба. Выслушав царя Соломона, царевич сказал ему:
— Государь, твоя жена жива и здорова и вполне благополучна, и живет она весело и счастливо; ее увез к себе заморский принц и сделал ее своею женою. Я сам видел царицу.
Разгневался царь Соломон великим гневом и решил во что бы то ни стало достать жену от заморского принца, и решил царь идти на заморского принца войною, и стал готовиться в поход.
Царь сделал три рекрутских набора в год и собрал большое войско, во главе этого войска он поставил своего брата и дал ему подробные и обстоятельные инструкции, как повести дело. И повел царевич войско кружным путем, чтобы врасплох напасть на столицу заморского принца.
Сам же царь Соломон сел на корабль и прямым путем направился во вражескую страну, скоро он прибыл в столицу заморского принца и прямо пошел в его дворец; самого принца дома не случилось, и царь Соломон в царских палатах застал только одну царицу — жену свою. Коварная царица притворилась ласковою и приветливою. Встречает она царя Соломона с радостью и весельем, и с полным удовольствием:
— А, царь Соломон, какие ветры тебя сюда занесли?
— Тебя-то, царица, какие ветры завеяли и зачем сюда занесли? — отвечает царь Соломон.
Царица будто не замечает этого намека и говорит:
— Ах, царь Соломон, сейчас вернется принц и убьет тебя, надо тебя куда-нибудь спрятать.
— Да куда же ты меня спрячешь?
— Да вот в моей спальной комнате сундук стоит, в него я тебя и спрячу.
Взял царь Соломон свой золотой жезл и влез в сундук, а царица закрыла его крышкой и заперла замком. Вернулся домой принц, царица спрашивает его:
— Если бы царь Соломон теперь явился сюда, то что бы ты с ним сделал?
— Что же мне с ним сделать, — сказал принц, — отсек бы ему голову.
— Ну вот и отлично. Пожалуй-ка сюда, царь Соломон сидит у меня в сундуке под замком.
Отперла царица замок и открыла крышку сундука. Увидел принц царя Соломона, обрадовался и сказал:
— Ну, теперь ты, царь Соломон, из моих рук не уйдешь, сегодня же велю отсечь тебе голову. Да у тебя и твой золотой жезл, вот это хорошо: вместе с ним, твоим жезлом, перейдет ко мне и твое царство.
Позвал принц слуг своих и приказал им взять царя Соломона и сейчас же отсечь ему голову. Царь Соломон сказал принцу:
— Государь, какая тебе польза убить меня как обыкновенного преступника, никто о моей смерти знать не будет, если ты кому скажешь об этом, то никто тебе не поверит, что ты убил самого царя Соломона. Ты лучше прикажи казнить меня на городской площади на эшафоте при торжественной обстановке, и тогда весь мир узнает, что ты казнил царя Соломона, и будет тебе честь и великая слава.
Принцу понравилось это предложение царя Соломона, и он приказал на городской площади построить эшафот и на нем поставить рель-виселицу, и объявить по всему своему царству, что в такой-то день будет совершена казнь царя Соломона.
В назначенный день на городскую площадь около эшафота собралось народу видимо-невидимо, привели и поставили все полки солдат. Наконец и сам принц с царицей поехал на площадь, а царя Соломона приказал везти за собой на особой телеге. Дорогой царь Соломон говорит принцу:
— Государь, разъясни мне одно мое недоумение. Смотрю я на твою карету и дивлюсь: передние-то колеса лошадь везет, а задние-то колеса какою силою катятся, не черт ли их подпиливает?
— Эх ты, царь Соломон, — сказал принц, — а тебя еще почитают мудрым человеком, а ты таких простых вещей не понимаешь. Задние колеса прикреплены к передним дрожинами и жердочками, оттого они и катятся за передними.
— Вишь, какие премудрости, — сказал царь Соломон.
Прибыли на место казни. Вошел царь Соломон на эшафот и говорит:
— Государь, позвольте мне перед смертью в турий рог поиграть.
И принц сказал:
— Ну что ж, поиграй, а мы тебя послушаем.
Взял царь Соломон турий рог и заиграл таково нежно и приятно, да таково жалостно. Весь народ и все войско, и сам принц с царицей заслушались игры царя Соломона. Долго играл царь Соломон. И не знал принц, что этой игрой царь Соломон давал сигнал своему брату-царевичу с войском.
Царевич, брат царя Соломона, в это время уже подступил к самой столице принца и укрывался в окрестных лесах и кустах. Заслышав турий рог, царевич бросился в столицу со всеми своими войсками и врезался на самую площадь, где стоял эшафот. Царь Соломон утомился и прекратил игру, отдохнул недолго и говорит принцу:
— Позволь, государь, еще и уже в последний раз поиграть в турий рог.
Принц охотно согласился: ему понравилась игра и забавно было слушать царя Соломона. Опять заиграл царь Соломон, и заиграл еще лучше и нежнее, и жалобней. Играет царь Соломон, заслушались его игры принц и весь народ. Но царевич в это время и все его войско принялись сечь и губить всех, кто попадется под руку: и народ, и вражеских солдат.
Кончил игру царь Соломон, а его солдаты покончили со всей неприятельской армией и со всем вражеским народом — всех посекли наголову. Увидел это царь Соломон, и наполнилось сердце его великою радостью, и сказал он принцу:
— Государь, я видел сон, будто бы прилетели мои голуби и поклевали всю твою белояровую пшеницу.
Оглянулся принц и видит, что вся его армия и весь его народ посечен, в живых остался только он да царица.
Тогда царь Соломон сошел с эшафота и приказал своим солдатам повесить принца и царицу, жену свою, на той самой рели, которая была приготовлена для него самого.
Д. Н. Плеханов, крестьянин
с. Плехановского Тюменского уезда.
14 июня 1907 г.
Примечания
29
Сельский староста.
30
Ложная беременность.
Петр Алексеевич Городцов
Были и небылицы Тавдинского края в трех томах:
Том I
Сказки
Царь Солома
Сказка
I
В одном селе жили-были старик-нищий да старуха-нищая, жили они каждый в своем домишке и терпели великую нужду, и питались Христовым именем. У старика-нищего была худенькая пегая кобыленка, а у старухи-нищей была телега. И сговорились нищие старик со старухой запречь кобылу старика в телегу старухи, чтобы ехать вместе покусочки, да тем и питаться.
Поехали. Кобыла-то была бережая, и вот во время одного переезда на дороге кобыла стала в оглоблях жеребиться и принесла жеребеночка. Старухе захотелось овладеть жеребеночком, дескать, вырастет и возить ее станет, и сказала она:
— Вот и хорошо, моя телега принесла жеребеночка.
— Что ты, старуха, — возразил старик-нищий, — статочное ли дело, чтобы телега приносила жеребенка: это моя кобыла принесла его. Жеребенок мой.
— Нет, мой жеребенок, — настаивает старуха, — моя телега принесла.
И завязался горячий спор у старика со старухой; спорят, и никто не хочет уступить: и тому надо жеребенка, и другому надо. Долго спорили и решили идти по суду. Сначала нищие обратились к своему выборному[29], выборный выслушал старика со старухой, посмеялся над ними и отослал их от себя прочь, и сказал: «Где мне разобрать такое дело. Убирайтесь прочь. Ищите суда повыше».
Тогда старик со старухой пошли к губернатору, но и губернатор не мог рассудить их и прогнал от себя. Пошли нищие на суд к самому царю; пришли в столичный город и явились в царские палаты. Самого царя в это время дома не было, он был в дальней отлучке, дома оставалась одна царица, и была тогда она беременна — на сносях. Доложили царице, что пришли судиться какие-то нищие старик со старухой, и царица решила сама принять жалобу нищих и учинить суд по их делу.
Призвала царица нищих старика и старуху и предложила им изложить свою жалобу, и нищие подробно и обстоятельно изложили свое дело и просили царицу рассудить их спорное дело по Божьей правде. Выслушала царица дело и думает: «Конечно, старик прав, но жаль мне старуху, кобыла принесет старику еще жеребенка, а старушка где возьмет себе лошадку, надо ей отдать жеребенка».
И вот царица постановила по делу решение: жеребенка принесла телега, и потому жеребенок должен принадлежать старухе. И только что царица изрекла это решение, как из утробы ее послышался детский голос, который слышали все окружающие: «Распутница по распутнице клобук кроет. Разве телеги приносят жеребенка?». Услыхала царица этот голос своего детища и страшно разгневалась, и говорит: «Если ребенок в утробе моей так бранит меня, то что же будет, когда он родится. Нельзя ждать добра от такого ребенка». И решила царица убить свое детище прямо по его рождении.
Пришло время, и родила царица сына, призвала она к себе повара, отдала ему новорожденного сына и приказала: «Возьми этого ребенка и заколи его, а сердце и печень его зажарь и подай мне к завтраку». Взял повар царевича, понес во двор, взял нож и принялся точить его, чтобы заколоть ребенка; точит повар нож, а сам горючими слезами обливается: жаль ему губить царское дитя. Вдруг ребенок заговорил:
— Повар, зачем ты ножик точишь, меня хочешь колоть?
— Да, царевич, царица-мать приказала мне тебя заколоть и зажарить тебя к завтраку.
— Ты лучше заколи щенка, сука на царской псарне недавно принесла много щенят, зажарь одного щенка и подай к столу, а меня отведи за город и спрячь в зарод соломы. Только мясом щенка вы не кормите царицу и не скверните ее непотребной пищей, а для этого вы, когда будете подавать жареное мясо к столу, то уроните кушанье на пол как бы случайно, царица с полу есть не станет.
Повар рад был исполнить просьбу царевича, взял он ребенка, отвез его за город и спрятал в зарод соломы, а затем, вернувшись, заколол щенка, зажарил его сердце и печень, и, когда настало время завтрака, повар приказал лакею как бы случайно уронить жаркое на пол. Села царица за стол, лакей поднес жаркое, споткнулся и уронил мясо на пол; царица уже не пожелала кушать мясо с пола, взяла она это мясо, понюхала-понюхала, да и говорит: «Собака, так собачий и дух несет». И бросила мясо. Так и не узнала она, что мясо-то ей было приготовлено собачье.
Лежит ребенок в соломе; днем приехал к зароду мужик, чтобы наложить воз соломы и отвезти домой. И только что мужик принялся накладывать воз и запустил вилы в солому, как услышал из соломы детский голос:
— Стой, мужик, ты меня заколешь.
«Что такое?» — думает мужик и принялся руками разгребать солому, и нашел ребенка; обрадовался мужик этой находке несказанно: своих-то детей у него не было; взял он ребенка и повез домой. И жена была рада найденышу. И назвали мальчика Соломой, Соломкой. Живет и растет Соломка в доме мужика, и удался он такой славный мальчик: красивый, умный и смышленый.
Между тем вернулся домой сам царь и увидел жену уже простою, удивился царь этому и спросил жену:
— Царица, я оставил тебя беременною, где же ты девала ребенка?
А царица ему ответила:
— Нет, государь, я не была беременна, это во мне был занос[30].
— Какой там занос, когда я сам чувствовал биение младенца в чреве твоем, да и ты сама не скрывала свой беременности.
Но царица упрямо настаивала на своем, что в ней не было беременности, а было лишь заносище. Видит царь, что дело нечисто и что царица где-нибудь скрывает своего ребенка или даже его извела, но зачем она так поступила — этого царь никак не мог понять.
Стал царь совет держать и думу думать, как быть и что надо предпринять, чтобы найти ребенка, и решил поступить так. Призвал царь к себе своего старого и мудрого министра и сказал ему:
— Возьми ты мою богатую карету и поезжай по селам и деревням, и вступай в разговоры с крестьянскими детьми и по разумным ответам ты опознаешь царского ребенка.
Сел министр в царскую карету и поехал. Много сел и деревень он объехал, но нигде не мог найти царского сына; наконец министр заехал и в ту деревню, где жил и воспитывался Соломка. Министр въехал в деревенскую улицу и направился прямо к толпе ребятишек; был тут же в толпе ребятишек и Соломка, он сидел на бревнах и ел кусочек хлеба.
Остановил министр свою карету и спрашивает ребятишек:
— Ребята, хороша ли моя карета?
Ребятишки молчали и лишь пялили глаза на министра и на его карету.
— Кто из вас, ребята, оценит мою карету, — опять спросил министр.
Но ребятишки продолжали молчать, и лишь Соломка ответил министру:
— Дорога ли твоя карета — она и вот этого кусочка не стоит.
Сколько ни старался министр, а никакого толку от ребятишек больше он не добился и уехал из этой деревни. Объехал министр все царство и вернулся к царю с пустыми руками, и сказал ему:
— Государь, ничего путного не нашел я и ни одного умного ребенка не встретил. Лишь в одной деревне я встретил мальчишку пошустрее и поумнее других; на мой вопрос, сколько стоит моя карета, он ответил, что она не стоит и кусочка хлеба, только я даже забыл, в какой деревне это было.
Царь выслушал доклад своего министра и с упреком сказал ему: «Наверное, этот мальчик и есть царский сын». Так царского сына отыскать и не могли.
Между тем мальчик Соломка жил и рос в деревне и с каждым годом становился красивее и умнее; его названые родители радовались и нарадоваться не могли на чудного и смышленого ребенка. По целым дням Соломка бегал и резвился на деревенской улице вместе с крестьянскими детьми.
В один день дети по обыкновению на деревенской улице забавлялись детскими играми и шалостями, сначала играли конями — надоело, стали играть иначе — опять надоело. И стали ребятишки рассуждать, в какую бы им игру играть, и решили играть в царя. Но кого же избрать царем и как его избрать? Думали так и эдак — ничего не выходит: и тому хочется быть царем, и другому. Соломка и говорит:
— Давайте поставим перед иконой свечку и будем к иконе подходить поочередно, перед кем загорится свечка, тот и будет царем.
Ребятам понравилось это предложение. Достали восковую свечу, прилепили ее к иконе, и стали ребятишки подходить к иконе, но ни перед кем свечка не загорелась; наконец дошла очередь до Соломки, подошел он к иконе, и свечка загорелась, и Соломку назначили царем.
Царь Солома объявил своему ребячьему царству, что он будет царствовать строго и никому потачки давать не будет. Ребятишки стали бояться царя Соломы и стали с покорностью исполнять его волю, так как царь за всякий проступок наказывал строго.
Однажды один мальчик украл у другого три «коня», т. е. три прутика, на которых мальчик ездил верхом, как на конях. Обиженный мальчик схватил вора и повел к царю Соломе на суд. Царь Солома разобрал дело и решил: за первую кражу лошади полагается наказание плетьми, за вторую кражу лошади полагается ссылка на поселение и за третью кражу лошади полагается смертная казнь через повешение. И приказал царь Солома повесить вора-мальчика. И его повесили.
Родители казненного мальчика пошли к царю с жалобой на Солому, и царь приказал привести Солому к себе. Явился Солома, и царь спросил его:
— За что ты повесил мальчика?
И Солома ответил царю:
— Государь, наши деревенские ребятишки избрали меня царем над ними, и избрали они меня не по своему желанию, а по Божьему изволению — передо мной зажглась свечка, прикрепленная к иконе, а перед другими мальчиками свеча не воспламенялась. И стал я царствовать в своем царстве, и царствовал справедливо, но строго и потачки никому не давал. Однажды ко мне на суд явились два мальчика, и один обвинял другого в краже трех коней, и я рассудил так: за первую кражу коня полагаются плети, за вторую — ссылка, а за третью кражу коня — смертная казнь через повешение. И я приказал повесить вора.
Выслушал царь Соломку и дивился мудрому ответу ребенка, и больше того удивился его необычайной красоте. И решил царь оставить Соломку при себе и воспитать его как сына. Оставил царь в своем дворце мальчика, а имя его Соломка переменил в Соломона. Так мальчик Соломка превратился в царевича Соломона.
Подрос царевич Соломон, и царь женил его на юной принцессе, красивой собой. Не знал царь, что принцесса была волхитка и состояла до замужества в связи с одним заморским принцем. Не знал этого и сам царевич Соломон.
II
Скоро престарелый царь умер, и Соломон сделался царем. Прошло так сколько-нибудь времени, царица и говорит Соломону:
— Супруг мой, я чувствую, что приближается конец моей жизни и к такому-то дню я умру.
Удивился Соломон этому заявлению своей жены и спрашивает ее:
— Да откуда же тебе знать день твоей смерти?
— Да так, уж знаю. В такой-то день я умру.
Так царь Соломон и не добился у жены никакого толку. Царица между тем продолжала:
— Государь, исполни мою последнюю волю. Когда я умру, то ты не зарывай моего гроба в землю, ты прикажи положить мое тело в богатую гробницу и повесить ее на дуб, который растет в таком-то месте на берегу моря.
Царь Соломон обещал исполнить завещание царицы. В урочный день царица умерла. Когда доложили об этом царю Соломону, то он подумал: «Не притворяется ли моя жена?». Взял он железное жигало, раскалил его докрасна и раскаленным жигалом прожег насквозь ладонь правой руки царицы, но царица осталась неподвижною.
Тут только царь убедился в смерти своей жены, приказал он положить тело царицы в роскошную гробницу, отвез ее на указанное место на взморье и повесил гробницу на дуб; около же дуба царь поставил стражу в пятьдесят человек охранять гроб царицы.
Недолго прошло, и вот к морскому берегу пристал на многих кораблях заморский принц — любовник царицы; принц со своими солдатами высадился на морской берег, посек всю стражу в пятьдесят человек, приставленную царем Соломоном, снял с дуба гроб, перенес на свой корабль и вынул из гроба царицу. И вот царица того же раза ожила и была здорова и невредима, будто с ней ничего особенного и не было.
Увез принц жену царя Соломона в свою столицу и стал с ней жить, как с женой. Доложили о случившемся царю Соломону, и царь крепко задумался над тем, кто и с какой целью похитил гроб царицы и кто посек стражу. Никто этого не знал и никто ему этого объяснить не мог.
У царя Соломона был родной брат-царевич, царевич в эту пору по делам государственным проживал в столице заморского принца и видел, как принц привез к себе жену царя Соломона, которую он хорошо знал. Покончивши с делом, царевич вернулся домой, и ему царь Соломон стал жаловаться на свою судьбу, на смерть жены и на похищение ее гроба. Выслушав царя Соломона, царевич сказал ему:
— Государь, твоя жена жива и здорова и вполне благополучна, и живет она весело и счастливо; ее увез к себе заморский принц и сделал ее своею женою. Я сам видел царицу.
Разгневался царь Соломон великим гневом и решил во что бы то ни стало достать жену от заморского принца, и решил царь идти на заморского принца войною, и стал готовиться в поход.
Царь сделал три рекрутских набора в год и собрал большое войско, во главе этого войска он поставил своего брата и дал ему подробные и обстоятельные инструкции, как повести дело. И повел царевич войско кружным путем, чтобы врасплох напасть на столицу заморского принца.
Сам же царь Соломон сел на корабль и прямым путем направился во вражескую страну, скоро он прибыл в столицу заморского принца и прямо пошел в его дворец; самого принца дома не случилось, и царь Соломон в царских палатах застал только одну царицу — жену свою. Коварная царица притворилась ласковою и приветливою. Встречает она царя Соломона с радостью и весельем, и с полным удовольствием:
— А, царь Соломон, какие ветры тебя сюда занесли?
— Тебя-то, царица, какие ветры завеяли и зачем сюда занесли? — отвечает царь Соломон.
Царица будто не замечает этого намека и говорит:
— Ах, царь Соломон, сейчас вернется принц и убьет тебя, надо тебя куда-нибудь спрятать.
— Да куда же ты меня спрячешь?
— Да вот в моей спальной комнате сундук стоит, в него я тебя и спрячу.
Взял царь Соломон свой золотой жезл и влез в сундук, а царица закрыла его крышкой и заперла замком. Вернулся домой принц, царица спрашивает его:
— Если бы царь Соломон теперь явился сюда, то что бы ты с ним сделал?
— Что же мне с ним сделать, — сказал принц, — отсек бы ему голову.
— Ну вот и отлично. Пожалуй-ка сюда, царь Соломон сидит у меня в сундуке под замком.
Отперла царица замок и открыла крышку сундука. Увидел принц царя Соломона, обрадовался и сказал:
— Ну, теперь ты, царь Соломон, из моих рук не уйдешь, сегодня же велю отсечь тебе голову. Да у тебя и твой золотой жезл, вот это хорошо: вместе с ним, твоим жезлом, перейдет ко мне и твое царство.
Позвал принц слуг своих и приказал им взять царя Соломона и сейчас же отсечь ему голову. Царь Соломон сказал принцу:
— Государь, какая тебе польза убить меня как обыкновенного преступника, никто о моей смерти знать не будет, если ты кому скажешь об этом, то никто тебе не поверит, что ты убил самого царя Соломона. Ты лучше прикажи казнить меня на городской площади на эшафоте при торжественной обстановке, и тогда весь мир узнает, что ты казнил царя Соломона, и будет тебе честь и великая слава.
Принцу понравилось это предложение царя Соломона, и он приказал на городской площади построить эшафот и на нем поставить рель-виселицу, и объявить по всему своему царству, что в такой-то день будет совершена казнь царя Соломона.
В назначенный день на городскую площадь около эшафота собралось народу видимо-невидимо, привели и поставили все полки солдат. Наконец и сам принц с царицей поехал на площадь, а царя Соломона приказал везти за собой на особой телеге. Дорогой царь Соломон говорит принцу:
— Государь, разъясни мне одно мое недоумение. Смотрю я на твою карету и дивлюсь: передние-то колеса лошадь везет, а задние-то колеса какою силою катятся, не черт ли их подпиливает?
— Эх ты, царь Соломон, — сказал принц, — а тебя еще почитают мудрым человеком, а ты таких простых вещей не понимаешь. Задние колеса прикреплены к передним дрожинами и жердочками, оттого они и катятся за передними.
— Вишь, какие премудрости, — сказал царь Соломон.
Прибыли на место казни. Вошел царь Соломон на эшафот и говорит:
— Государь, позвольте мне перед смертью в турий рог поиграть.
И принц сказал:
— Ну что ж, поиграй, а мы тебя послушаем.
Взял царь Соломон турий рог и заиграл таково нежно и приятно, да таково жалостно. Весь народ и все войско, и сам принц с царицей заслушались игры царя Соломона. Долго играл царь Соломон. И не знал принц, что этой игрой царь Соломон давал сигнал своему брату-царевичу с войском.
Царевич, брат царя Соломона, в это время уже подступил к самой столице принца и укрывался в окрестных лесах и кустах. Заслышав турий рог, царевич бросился в столицу со всеми своими войсками и врезался на самую площадь, где стоял эшафот. Царь Соломон утомился и прекратил игру, отдохнул недолго и говорит принцу:
— Позволь, государь, еще и уже в последний раз поиграть в турий рог.
Принц охотно согласился: ему понравилась игра и забавно было слушать царя Соломона. Опять заиграл царь Соломон, и заиграл еще лучше и нежнее, и жалобней. Играет царь Соломон, заслушались его игры принц и весь народ. Но царевич в это время и все его войско принялись сечь и губить всех, кто попадется под руку: и народ, и вражеских солдат.
Кончил игру царь Соломон, а его солдаты покончили со всей неприятельской армией и со всем вражеским народом — всех посекли наголову. Увидел это царь Соломон, и наполнилось сердце его великою радостью, и сказал он принцу:
— Государь, я видел сон, будто бы прилетели мои голуби и поклевали всю твою белояровую пшеницу.
Оглянулся принц и видит, что вся его армия и весь его народ посечен, в живых остался только он да царица.
Тогда царь Соломон сошел с эшафота и приказал своим солдатам повесить принца и царицу, жену свою, на той самой рели, которая была приготовлена для него самого.
Д. Н. Плеханов, крестьянин
с. Плехановского Тюменского уезда.
14 июня 1907 г.
Примечания
29
Сельский староста.
30
Ложная беременность.