Петр Алексеевич Городцов
Были и небылицы Тавдинского края в трех томах:
Том I
Былины старины
Илья Муромец
Былина-сказка
В славном городе Муроме, в славном селе Чебакчарове проявился там детинушка старый казак Илья Муромец. Илья 32 года сиднем сидел в отцовском доме; ноги-то у Ильи были, да сил не было, и не мог он ногами владеть.
Отец Ильи Муромца был старый и богатый мужик села Чебакчарова по имени Иван Тимофеевич. Был у Ивана Тимофеевича большой и крепкий дом, пахал и засевал он много земли и держал много батраков и работников.
Жены у Ивана Тимофеевича не было, был он вдов и имел одного-единственного сына Илью, да и тот сиднем сидел и к делу был непригоден.
Задумал Иван залог поднимать на берегу небольшой речки, залог был водяной, залитый водою этой речки; надо было запрудить речку, обсушить землю, вырубить лес, выкорчевать пни и только тогда распахать и засеять. Дело было большое и трудное, не под силу одному Ивану с его работниками, и задумал он собрать помочь. Наварил Иван Тимофеевич пива, накурил вина и собрал помочан со всего села. С раннего утра собрались помочаны, и повел Иван своих работников и помочан на речку залог поднимать.
В доме остался один только Илья Муромец, и сидел он сиднем на полу среди большой отцовской избы. В полдень отворилась дверь, и в избу вошел старый старичок, странник божий; подходит старик к Илье и говорит:
— Илюша, принеси-ко из погреба корчагу пива да подай-ко мне напиться; я с великой пустыни пить хочу, жарко на воле, жажда меня долит.
Илюша на это старику отвечает:
— Рад бы я напоить тебя, странник божий, а не могу я ни встать, ни ходить, ног у меня нет, 32 года я сиднем сижу.
А странник ему на это опять говорит:
— А ты все-таки встань, Илюша, и иди принеси мне напиться.
И почувствовал Илья, что в ногах у него появилась сила и мог он ими владеть, протянул он свои ноги и мог их туда-сюда пошевелить, но встать на ноги все-таки не мог, и говорит старику:
— Ах, дедушка, хоть и появилась сила и владение в моих ногах, но встать на ноги я все-таки не могу.
Тогда странник в третий раз сказал голосом повелительным и настоятельным:
— Встань, Илья, и иди принеси мне напиться.
И вот встал Илья и пошел на своих ногах, словно он никогда и сиднем не бывал. А странник ему сказал:
— В подвалах твоего отца стоит непочата корчага пива крепкого, из нее ты и почерпни, и принеси мне напиться.
Пошел Илья, спустился в глубокие подвалы, взял всю непочатую корчагу с пивом и принес ее в избу, налил он чару пива крепкого, поднес ее страннику, а странник чару отворачивает и говорит: «Пей-ко, Илюша, сам!». Илюша выпил чару пива единым духом, налил чару опять и опять подносит старику, а старик опять чару отворачивает и заставляет Илью выпить: «Выпей-ко сам!». Опять Илья выпил чару единым духом и налил в третий раз и опять подносит ее старику. Старик и в третий раз чару отворачивает и говорит Илье: «Пей-ко, Илюша, сам!». Выпил Илья и третью чару пива крепкого единым духом. И почувствовал Илья Муромец в себе силы богатырские, непомерныя. А божий странник ему и говорит:
— Ну, теперь с тебя, Илья, довольно! Иди на помочь, помогай своему отцу залог поднимать.
И скрылся божий странник — был и нет его. Пошел Илья в поле помогать своему отцу залог поднимать. Увидел весь народ-помочаны Илью, и крепко этому все дивились и сказали его отцу Ивану: «Смотри-ко, Иван, ведь это идет сынок твой Илюша!». Крепко обрадовался Иван, что бог послал исцеление сыну и крепость в ногах его, и что сын его Илюша не будет больше сиднем сидеть.
Между тем Илья подошел, поклонился народу и «бог-помочь» подал, а затем принялся за дело и стал помогать отцу залог поднимать. И закипела богатырская работа: возьмет Илья столетний дуб, вырвет его с корнем и бросит в реку, к вечеру работа была окончена. Все дубы и деревья были с корнями вырваны, речка была запружена и залог был расчищен.
Вернулся Иван домой и угостил весь народ и всех помочан веселым пиром. На следующий день Илья Муромец пошел к отцу, поклонился ему в ноги и сказал:
— Отпусти меня, родимый батюшко, из дома родительского, хочу я ехать в чистое поле-широкое раздолье разгуляться, хочу людей посмотреть и себя показать, хочу померяться своею силою богатырскою.
Старик Иван сыну своему не препятствовал и сказал ему:
— Ступай с богом, воли с тебя я не снимаю.
И стал Илья Муромец собираться в богатырский путь. Взял Илья богатырского коня своего дедушки-богатыря и стал обряжать его: накладывал он потнички на потнички, сверху накладывал черкасское седло, подтягивал двенадцать подпруг разношелковых не для красы, а для крепости богатырской. Обрядивши коня, стал Илья надевать на себя сбрую богатырскую и богатырские доспехи: брал он палицу боевую и меч-самосеч, надевал на плечи тугой лук и полон колчан стрелами. Садился Илья на своего доброго коня, подъезжал к отеческому крыльцу и просил у отца благословения:
— Благослови-ко, родимый батюшко, богатырский путь держать.
Отец давал Илье благословение и сказал ему:
— Бог тебя благословит, Илья, ступай в добрый час на дело ратное, на поприще богатырское. Только слушай, Илья, и крепко помни мое родительское наставление. На доброе дело даю я тебе мое родительское благословение, а на худое дело нет тебе моего благословения. Не проливай ты напрасно крови христианской, не обидь в поле хрестианина, не обидь напрасно и татарина, не обидь и красной девицы и не охлопывай ее белых грудей.
Благословился Илья Муромец у отца и выехал из родного села. Подъехал Илья к Оке-реке, бросил в реку корочку хлебца и сказал: «Вот тебе, матушка река Ока, поилица-кормилица наша, прими и благослови!». Благословился Илья Муромец у Оки-реки и пустился в богатырский путь.
Богатырский конь Ильи Муромца глубоко выдергивал копытом землю, и из глубокой ископыти богатырского коня забили колодцы, и вода в них никогда не высыхала. Путь держал Илья Муромец через леса брынские, через поля куликовские, через бора разбойниковские, через матушку Сафат-реку.
Едет Илья Муромец лесами темными, дремучими, и повстречалась ему шайка разбойников. Напали разбойники на богатыря и хотели его ограбить. Илья Муромец не мешкал, снял он с плеча тугой лук и из колчана калену стрелу и пустил Илья стрелу с богатырской силой — по сенной копне стрела землю рыла. Всю разбойничью шайку богатырь разбил и очистил путь от разбойников.
Разделавшись с разбойниками, Илья Муромец пустился в богатырский путь дорогою прямоезжею, через Соловья-Разбойника заставу. Эта дорога тридцать лет уже, как запустела: ни конный по ней не проезживал, ни пеший не прохаживал; Соловей-Разбойник никого не пропускал, всех своим свистом оглушал. На этой дороге Соловей-Разбойник свил себе гнездо на двенадцати дубах и никого не пропускал. А как завидит за двенадцать верст какого конного или пешего, так засвистит своим богатырским соловьиным свистом, и всякого насмерть оглушал. И так много людей он ограбил и загубил.
Завидел Соловей-Разбойник со своих дубов витязя Илью Муромца за двенадцать верст и засвистал громким свистом, и богатырский конь Ильи Муромца пал на колени. Илья Муромец сказал коню:
— Что ты, конь мой, травяной мешок, рано подтыкаешься и не терпишь соловьиного свиста?
Завязал Илья Муромец своему коню уши крепко, чтобы он не слыхал соловьиного свиста, и поскакал прямо к двенадцати дубам, где сидел Соловей-Разбойник. Снял богатырь с плеча тугой лук, наложил каленую стрелу и как стрелил — прямо попал Соловью-Разбойнику в правый глаз. И полетел Соловей-Разбойник со своего гнезда и пал на землю, как овсяный сноп.
Илья Муромец связал Соловья-Разбойника крепко и привязал его в торока за своим седлом и поехал своим путем. У Соловья-Разбойника был в том лесу большой дворец с высокими и светлыми хоромами. В этом дворце жили три дочери Соловья-Разбойника с зятьями. Вышли дочери разбойника на высокий балкон и увидели на дороге конного витязя. Старшая дочь взглянула в ту сторону и сказала: «Вон наш тятенька едет и какого-то витязя в тороках везет». Взглянула и младшая дочь, да и говорит: «Нет, это какой-то витязь едет и нашего тятеньку в тороках везет».
Заплакали и заголосили сестры и стали думать, как быть и как горю пособить, и задумали они устроить для Ильи Муромца ловушку и сгубить его. Подняли сестры чугунную тяжелую подворотню на железных цепях. Как Илья Муромец въехал бы в ворота, так его эта подворотня и прихлопнула бы. А сами сестры вышли Илье Муромцу навстречу и стали просить и молить его:
— Заезжай к нам, добрый молодец, в наши светлые хоромы, откушай нашего хлеба-соли, испей чару зелена вина.
Илья Муромец согласился и поехал в палаты Соловья-Разбойника, подъехал он к воротам, увидел поднятую чугунную подворотню на цепях и понял хитрость дочерей разбойника и сказал: «У вас тут устроена ловушка». Повернул Илья Муромец своего коня и поехал своим путем-дорогой, а Соловья-Разбойника с собой повез.
Поехал Илья Муромец прямо в славный город Киев к князю Владимиру Киевскому[26]. Заезжает богатырь к князю на широкий двор, привязывает коня к дубовому столбу, к золоченому кольцу.
У князя Владимира был великий пир, собрались к нему князья и вельможи и сильномогучие богатыри Алеша Попович и Никита Добрынич. Между богатырями были поставлены железные сваи, чтобы они не подвинулись друг к другу и не подрались бы. Князь и гости весело пьют и гуляют. Заходит Илья Муромец в палаты княжеские, поклон бьет, честь воздает и низко кланяется князю Владимиру и всем гостям. Князь Владимир спросил Илью Муромца:
— Скажи нам, добрый молодец, кто ты и какого ты роду-племени, куда ты путь держишь и какою дорогою ты сюда приехал?
Поклонился Илья князю и сказал:
— Из славного я города Мурома, из села Чебакчарова, крестьянский сын Илья, сын Иванович, по прозванью Муромец. Ехал я дорогою прямоезжею, чрез Соловья-Разбойника заставу.
Услыхав эти речи, богатыри Алеша Попович и Никита Добрынич сказали с насмешкой Илье:
— Чего ты врешь, Илья Муромец, и зачем ты хвастаешься небывалыми подвигами? Тебе ли, такому юноше, ехать дорогою прямоезжею? Мы, богатыри получше тебя и посильнее, не тебе чета, да и то 30 лет не смеем этим путем проехать. На этой дороге свил себе гнездо Соловей-Разбойник и никого не пропускает, всех оглушает своим свистом.
Илья Муромец им на это сказал:
— Не верите словам моим, подите на широкий двор и сами посмотрите: я связал Соловья-Разбойника и привез его с собою.
Богатыри и все гости бросились из-за княжеских столов и побежали во двор посмотреть и полюбоваться на страшного разбойника. Вышел во двор и князь с княгиней. Все дивились и хвалили силу Ильи Муромца и славили его победу над страшным разбойником. Князь и княгиня стали просить Илью Муромца:
— Прикажи, Илья, Соловью посвистать, а мы послушаем, никогда мы не слыхали его богатырского посвиста.
Илья Муромец развязал Соловья-Разбойника, ввел его в палаты княжеские, а затем взял князя под одну свою пазуху, а княгиню под другую, закрыл своим кафтаном и приказал Соловью-Разбойнику:
— Пусти, Соловей, свой свист, только в полсвиста.
Соловей-Разбойник приказа Ильи Муромца не исполнил
и пустил свист полным свистом. И от этого свиста богатыри и весь народ на землю пали, и многих Соловей своим свистом насмерть оглушил. Илья Муромец рассердился и сказал:
— Не люблю я неверных слуг!
И разбил Соловья в трепет, а труп его выбросил во двор. Крепко обрадовался князь, что отделался от страшного разбойника, и стал он всячески чествовать и угощать Илью Муромца. И пошли в княжеских палатах пир и гулянья.
Долго богатыри пировали и гуляли у киевского князя, наконец надоели им и пиры, и гулянья. Илья Муромец сказал:
— Долго ли мы будем гостить и пировать у князя, и долго ли мы будем опивать и объедать его? Пора нам отправляться в богатырский путь на дело ратное!
Алеша Попович на это сказал: «Я поеду искать себе супругу; слышал я, что у бабы Горынки есть дочь Яга Ягинична, красавица собой, ее добывать я и поеду теперь».
А Никита Добрынич сказал: «Я 12 лет уже дома не бывал, а оставил дома жену молодую и старуху мать, поеду с ними повидаться, иначе они меня почтут за умершего».
Илья Муромец сказал: «А я поеду на Святые Горы повидать Егора Святогора, много я слышал о его великой богатырской силе, а видать его никогда не приходилось».
И разъехались богатыри всяк своею дорогою. Поехал Алеша Попович к бабе Горынке и стал сватать у ней дочь, красавицу Ягу Ягиничну, а баба Горынка не захотела отдать за Алешу свою дочь. И задумал Алеша силою взять дочь бабы Горынки и вступил с бабой в бой; бьется Алеша с бабой Горынкой день с утра и до вечера и не может одолеть ее, бьется другой день и третий, бьется неделю, месяц и целый год, и все бой ничем кончается: ни Алеша Попович не может одолеть бабы Горынки, ни она его.
Богатырь Никита Добрынич поехал к себе домой. Мать родная уже давно ждет Никиту, услыхала она топот его богатырского коня и говорит:
— Не сыра ли земля колышется, не леса ли зеленые к земле клонятся, не Никитушка ли ко мне домой возвращается?
Крепко обрадовалась старуха мать возвращению сына Никиты Добрынича и повела его в свои хоромы светлые. Входит Никита и видит, что его законная жена за посадом сидит и готовится ехать в церковь венчаться с соседним Королем.
Долго ждала молодая жена Никиту Добрынича, но он словно в воду канул: как уехал, так целых двенадцать лет о нем не было ни слуху ни духу, ни вестей ни павестей, и решила молодая жена, что мужа ее в живых нет. Тем временем Король соседнего царства, молодой и красивый собою, посватался за нее, и жена богатыря согласилась выйти за Короля.
Узнал обо всем этом Никита Добрынич и шибко закручинился, и хотел отсечь голову и Королю, и своей жене, да раздумался: «Зачем я буду проливать кровь неповинную, сам я во всем виноват, за целых 12 лет я ни разу не дал о себе весточки. Верно, судьба такая. Пускай же моя жена идет за Короля».
Выдал Никита Добрынич свою жену за Короля Королевича и сыграл веселую свадьбу, а после свадьбы поехал провожать новобрачных в столичный город Короля Королевича и там долго жил и гостил, и много пировал. Долго богатырь гостил и отдыхал и у своей старухи-матери в родительском доме. Наконец простился он с матерью и поехал опять в Киев ко князю Владимиру.
Богатырь Илья Муромец поехал во Святые Горы посмотреть богатыря Егора Святогора. Долго Илья Муромец ехал лесами темными, дремучими и степями широкими и наконец приехал в Святые Горы; стоят горы высокие, до самого неба, крутые и обрывистые. Едет Илья день, едет другой и третий и наконец увидел Егора Святогора.
Егор Святогор был богатырь силы непомерной и был он великан огромного росту, словно малая гора; долго жил на свете богатырь Егор Святогор, много сотен лет, и был он от старости слаб зрением и туговат на ухо. Богатыря Святогора по его богатырской силе и по его великому росту не могла держать на себе русская земля, и мог он ходить только по Святым Горам.
Конь под богатырем Святогором был под стать седоку: велик ростом и был он силы великой. Идет конь шагом, а копыта коня по щетку врезаются в каменную гору.
Завидел Илья Муромец богатыря Святогора и задумал помериться с ним своею силою богатырскою; взял он палицу боевую, рассердил своего коня, налетел на Святогора сзади и со всей богатырской силой ударил Святогора палицей в спину. Почувствовал Святогор удар и говорит: «Ах, паут укусил!». Илья наехал второй раз и ударил Святогора, а затем и третий раз. Тогда только повернулся Святогор и увидел Илью Муромца, и сказал:
— Ах, ты, молокосос, смеешь нападать на старого богатыря!
Схватил Святогор Илью Муромца вместе с его богатырским конем, связал их и привязал в торока за свое седло и поехал дальше своим путем, да скоро и забыл про Илью. Едет, конь Святогора подоткнулся, и Святогор сказал ему:
— Что ты, конь мой, подтыкаешься? Я никого на свете не боюсь!
А конь ему ответил человеческим голосом:
— Как мне не подтыкаться, ведь я несу на себе двух могучих богатырей и богатырского коня, тяжело мне!
Тут только Святогор вспомнил об Илье, развязал его и спросил:
— Кто ты, добрый молодец, и куда ты путь держишь, и что ты за невежа — нападаешь на меня, на старого богатыря?
И Илья Муромец сказал ему:
— Я славного города Мурома села Чебакчарова крестьянский сын, Илья сын Иванович по прозванию Муромец. Ехал я лесами темными, дремучими и убил Соловья-Разбойника, а теперь приехал сюда, в Святые Горы, чтобы тебя посмотреть.
Выслушал Святогор Илью Муромца и говорит ему:
— Ах ты, глупый Илюша! Нападаешь ты на меня, на старого богатыря: ведь мы с твоим дедушкой — славным богатырем — хлеб-соль водили.
Поехали богатыри дальше вместе. Святогор и говорит:
— Илюша, я светом недоволен, худо вижу и худо слышу, посматривай ты, не увидишь ли чего на дороге, не увидим ли мы какого Царя Царевича или Короля Королевича, или сильномогучего богатыря, тогда бы мы с ним стычку дали.
Хоть и стар Святогор, а богатырской повадки не бросает и всегда готов к богатырскому бою.
Едут дальше, и вот увидел Илья Муромец в стороне гроб и сказал:
— Вижу, Святогор, стоит на горе в стороне от дороги великая гробница, красиво сделанная.
Подъехали богатыри к гробнице. Святогор сказал:
— Ну-ко, Илюша, ляг в гробницу и примеряй ее, не для тебя ли она приготовлена.
Илья Муромец соскочил с коня, влез в гробницу и говорит оттуда:
— Нет, Сятогор, гробница не для меня сделана: она мне слишком велика.
Тогда Святогор сошел с коня и говорит:
— Ну-ко, я померю, не для меня ли гробница приготовлена.
Лег Святогор в гробницу, и она ему пришлась как раз. Святогор сказал:
— Гробница-то как раз по мне, для меня, должно быть, она и сделана. Ну-ко, Илюша, закрой меня крышкой гробовою.
Илья Муромец закрыл Святогора крышкой. Попробовал Святогор открыть крышку гробовую, да не мог: крышка словно прикипела к гробу. И говорит Святогор Илье Муромцу:
— Ну-ко, Илюша, открой крышку, я-то сам не могу поднять ее.
Стал Илья Муромец открывать крышку с гроба и, сколько ни старался, не мог ее открыть и даже пошевелить ее не мог, и говорит Святогору:
— Не могу я открыть крышку.
Тогда Святогор сказал:
— Возьми-ко, Илюшечко, свой богатырский меч и руби гробовую крышку.
Взял Илья Муромец меч, ударил гробовую крышку с одного конца, и под ударом меча появился сиклита железа обруч, который прочно сковал гробовую крышку вместе с гробом; ударил Илья мечом по другому концу гроба — появился другой сиклита железа обруч, ударил в третий раз, по средине гроба, появился третий сиклита железа обруч. И говорит Илья Муромец Святогору:
— Не могу я разрубить гробовой крышки и всякий раз под ударом моего меча появляется сиклита железа обруч, который плотно обхватывает гробовую крышку вместе с гробом.
Тогда Святогор сказал:
— Ну, Илюшечко, знать, смерть моя пришла ко мне, кончилась жизнь моя. Побудь около моего гроба, Илюша, и охраняй мою кончину. Когда я умру, то из меня пойдет пена; сначала пойдет белая пена, а потом желтая. Когда пойдет белая пена, ты не трогай ее, а когда пойдет желтая пена, ты лизни этой пены концом языка три раза, и тогда моя сила перейдет в тебя.
Сказал это Святогор и смолк. Илья Муромец остался у гроба и стал охранять кончину Святогора. Около гробницы лежали богатырские доспехи и сбруя Святогора; попробовал поднять их Илья и не мог не только отвести их от земли, а даже пошевелить их не мог. Ждет Илья день, ждет другой и третий, и вот забила из гроба Святогора пена; сначала шла белая пена, и ее Илья Муромец не трогал; после того пошла желтая пена, и Илья Муромец лизнул желтую пену концом языка три раза, и перешла в него богатырская сила Святогора. Попробовал Илья Муромец доспехи Святогора и на этот раз он мог свободно ими владеть и управлять. Так скончался великий и сильномогучий богатырь Егор Святогор.
Оросил Илья Муромец могилу Святогора горючими слезами, поклонился гробу его земным поклоном, распростился с могилой и собрался в обратный путь. Надел Илья Муромец на себя доспехи и всю сбрую богатыря Святогора и поехал своим путем.
Едет Илья Муромец горами и говорит: «Как много силы во мне прибавилось; если б теперь поставить столб и утвердить его одним концом в землю, а другим в небо, то я перевернул бы и небо, и землю: небо повернул бы вниз, а землю поставил бы вверху». Размышляет так Илья Муромец и вдруг видит: лежат на земле две малых сумочки, красивые такие; слез богатырь с коня и хотел поднять сумочки. Но как Илья Муромец ни старался, как ни напрягал свои богатырские силы, он не мог не только поднять сумочки, а даже пошевелить их.
Понял тогда Илья Муромец, что в сумочках этих содержится тяга земли и неба и что Бог оказал ему это испытание в наказание за его гордость. И крепко Илья Муромец покаялся в грехе своем и горячо помолился Богу: «Ах, Господи! — сказал Илья. — Согрешил я пред тобою гордынею своею и своим хвастливым словом». С этого времени сила у Ильи Муромца много поубавилась.
Проехал Илья Муромец Святые Горы и спустился на землю русскую; едет богатырь степью широкою, местностью открытою и ровною и видит: идет калечище прохожее, старый старичок 92 лет. Калечище на свой костыль обопрется и на пять верст вперед подается. Взял Илья Муромец свое копье долгомерное, разгорячил своего коня и помчался прямо на калечище и хотел его ударить. Калечище остановился и говорит богатырю:
— Ах, Илья Муромец, тебе ли, сильному богатырю, преследовать меня, старое калечище! Вы вот все богатыри ездите по разным путям и дорогам, а князя киевского Владимира оставили без охраны и без помощи, а к нему давно уже приехал страшный богатырь и великан Объедан. Он за обедом съедает по целому быку и выпивает по целой бочке пива; скоро Объедан сожрет все Киевское царство. Поезжай-ко, Илья, в Киев да избавь князя Владимира от этого страшного чудовища Объедана.
Илья Муромец взял у калечища костыль и шелом в 25 пудов, оделся в платье калечища и пошел пешком в Киев.
Пришел Илья Муромец в Киев, вошел в палаты княжеские и воздал честь князю Владимиру. И видит Илья: сидит за столом великан Объедан, а перед ним князь Владимир чуть не на коленях ползает и всячески чествует и угощает великана.
Подали Объедану целого жареного быка, и Объедан сожрал его всего, со всеми костями; принесли бочку пива в 12 ведер, и Объедан эту бочку единой рукой принимает и единым духом выпивает. Смотрит Илья Муромец и говорит:
— У моего дедушки была обжористая корова, по стогу сена съедала да по 12 ведер барды выпивала, да брюшина-то у коровы и лопнула, и корова сдохнула.
Рассердился Объедан на эти слова, схватил со стола всю золотую и серебряную посуду, сжамкал в один ком и бросил в Илью, но Илья отмахнулся, и ком пролетел мимо. Тогда Илья Муромец снял с головы своей шелом в 25 пудов, отданный ему калечищем, и ударил он шеломом Объедана и вышиб великана вместе со стеною.
Глубоко обрадовался князь Владимир своему избавлению от Объедана и горячо за это благодарил Илью Муромца. Взял князь Илью Муромца за руки белые, посадил его за столы дубовые и за скатерти браные и принялся его чествовать и угощать ествами сахарными и питьями пьяными. Крепко погулял и попировал Илья Муромец в палатах князя Владимира и хорошо отдохнул от подвигов ратных, а затем и в путь собрался. Князь Владимир с честью проводил Илью Муромца и щедро наградил его несчетной золотой казной.
Едет Илья Муромец лесами дремучими и вдруг выехал на чистую поляну и видит: Алеша Попович дерется с бабой Горынкой, и баба Горынка стала уже одолевать богатыря и вот-вот совсем загубит его. Подъехал Илья Муромец сзади Алеши Поповича и сказал ему:
— Бог помочь тебе, Алеша, ратное дело вести!
Алеше же было не до того — туго ему приходилось, он даже головы не повернул, не оглянулся и лишь сердито ответил:
— Какой еще там невежа явился! Не видишь разве, что я ратное дело веду!
Смотрит Илья Муромец на бой и видит, что неладно Алеша бой ведет, и говорит ему:
— Неладно ты, Алеша, бой ведешь, бей бабу Горынку по титькам-по белькам, пинай ее под гузно пинком, тут у бабы Горынки вся сила. Стал Алеша бить и пинать бабу Горынку, и скоро она окарачь поползла. И убил Алеша бабу Горынку своею палицей боёвою.
После того Алеша Попович взял нечестно дочь бабы Горынки Ягу Ягиничну, и все трое поехали в город Киев к князю Владимиру затем, чтобы у него справить свадебный пир. Приехали богатыри к князю киевскому Владимиру, а у него уже гостит и пирует богатырь Никита Добрынич. Обвенчали Алешу Поповича с дочерью бабы Горынки и на славу справили брачный пир. Дочь же бабы Горынки была, как и ее мать, сильная богатырша и великая волшебница; шибко она невзлюбила своего мужа Алешу Поповича и уже на подклети сказала ему: «Немного мы с тобою, Алешенька, наживем!».
Долго богатыри гуляли и пировали в высоких палатах князя Владимира и наконец решили все трое ехать вместе в чистое поле, в широкое раздолье разгуляться. Князь Владимир с честью проводил могучих богатырей, и поехали они путем-дорогой. Долго ехали богатыри и стали они промеж себя хвастаться своею могучею силой и сказали: «Нет на Земле силы, равной нашей, нет богатырей, которые могли бы померяться силами с нами своею силою; мы втроем могли побратоваться и с силами небесными».
Это гордое и хвастливое слово и погубило богатырей. Выехали богатыри на чистую поляну и решили остановиться на ночлег; раскинули они шатры белополотняные и легли спать. Наутро проснулись богатыри и увидели: неподалеку от их стоянки раскинулась белая палатка, и от этой палатки к ним стали подъезжать три витязя на белых конях; одеты витязи были во всем белом, белая одежда на них и белые доспехи блестели, как снег, и отливали серебром. Завидев этих витязей, Илья Муромец сказал:
— Ну-ко, Алеша Попович и Никита Добрынич, примите-ко этих добрых молодцев в мечи!
Сели богатыри на своих коней, обнажили свои мечи и полетели навстречу витязям и разрубили их пополам. И чудо сталося: вместо трех витязей оказалось шесть, и все шестеро на богатырей в бой идут. Секут и рубят богатыри, а сила вражеская все растет и все на богатырей напирает. Утомились богатыри, на помощь им выступил сам Илья Муромец.
Целый день с утра до вечера бились богатыри без отдыха, и чем больше секут они и рубят, тем больше появляется врагов, и все вражеские витязи в бой идут. Поняли тогда богатыри, что не с простыми воинами они бьются, а с самим небесным воинством. Страх овладел душами богатырей, испугались они и бросились бежать. Долго бежали богатыри и прибежали на Куликово поле и там окаменели. Говорят, что на Куликовом поле и до сих пор можно видеть окаменестые трупы богатырей. Так перевелись богатыри на Руси: должно быть, время их вышло.
Говорят, что пред концом света все богатыри опять оживут.
Лука Леонтьевич Заякин, крестьянин
деревни Артамоновой Тюменского уезда.
22 октября 1907 года.
Примечания
26
Петр Алексеевич Городцов
Были и небылицы Тавдинского края в трех томах:
Том I
Былины старины
Илья Муромец
Былина-сказка
В славном городе Муроме, в славном селе Чебакчарове проявился там детинушка старый казак Илья Муромец. Илья 32 года сиднем сидел в отцовском доме; ноги-то у Ильи были, да сил не было, и не мог он ногами владеть.
Отец Ильи Муромца был старый и богатый мужик села Чебакчарова по имени Иван Тимофеевич. Был у Ивана Тимофеевича большой и крепкий дом, пахал и засевал он много земли и держал много батраков и работников.
Жены у Ивана Тимофеевича не было, был он вдов и имел одного-единственного сына Илью, да и тот сиднем сидел и к делу был непригоден.
Задумал Иван залог поднимать на берегу небольшой речки, залог был водяной, залитый водою этой речки; надо было запрудить речку, обсушить землю, вырубить лес, выкорчевать пни и только тогда распахать и засеять. Дело было большое и трудное, не под силу одному Ивану с его работниками, и задумал он собрать помочь. Наварил Иван Тимофеевич пива, накурил вина и собрал помочан со всего села. С раннего утра собрались помочаны, и повел Иван своих работников и помочан на речку залог поднимать.
В доме остался один только Илья Муромец, и сидел он сиднем на полу среди большой отцовской избы. В полдень отворилась дверь, и в избу вошел старый старичок, странник божий; подходит старик к Илье и говорит:
— Илюша, принеси-ко из погреба корчагу пива да подай-ко мне напиться; я с великой пустыни пить хочу, жарко на воле, жажда меня долит.
Илюша на это старику отвечает:
— Рад бы я напоить тебя, странник божий, а не могу я ни встать, ни ходить, ног у меня нет, 32 года я сиднем сижу.
А странник ему на это опять говорит:
— А ты все-таки встань, Илюша, и иди принеси мне напиться.
И почувствовал Илья, что в ногах у него появилась сила и мог он ими владеть, протянул он свои ноги и мог их туда-сюда пошевелить, но встать на ноги все-таки не мог, и говорит старику:
— Ах, дедушка, хоть и появилась сила и владение в моих ногах, но встать на ноги я все-таки не могу.
Тогда странник в третий раз сказал голосом повелительным и настоятельным:
— Встань, Илья, и иди принеси мне напиться.
И вот встал Илья и пошел на своих ногах, словно он никогда и сиднем не бывал. А странник ему сказал:
— В подвалах твоего отца стоит непочата корчага пива крепкого, из нее ты и почерпни, и принеси мне напиться.
Пошел Илья, спустился в глубокие подвалы, взял всю непочатую корчагу с пивом и принес ее в избу, налил он чару пива крепкого, поднес ее страннику, а странник чару отворачивает и говорит: «Пей-ко, Илюша, сам!». Илюша выпил чару пива единым духом, налил чару опять и опять подносит старику, а старик опять чару отворачивает и заставляет Илью выпить: «Выпей-ко сам!». Опять Илья выпил чару единым духом и налил в третий раз и опять подносит ее старику. Старик и в третий раз чару отворачивает и говорит Илье: «Пей-ко, Илюша, сам!». Выпил Илья и третью чару пива крепкого единым духом. И почувствовал Илья Муромец в себе силы богатырские, непомерныя. А божий странник ему и говорит:
— Ну, теперь с тебя, Илья, довольно! Иди на помочь, помогай своему отцу залог поднимать.
И скрылся божий странник — был и нет его. Пошел Илья в поле помогать своему отцу залог поднимать. Увидел весь народ-помочаны Илью, и крепко этому все дивились и сказали его отцу Ивану: «Смотри-ко, Иван, ведь это идет сынок твой Илюша!». Крепко обрадовался Иван, что бог послал исцеление сыну и крепость в ногах его, и что сын его Илюша не будет больше сиднем сидеть.
Между тем Илья подошел, поклонился народу и «бог-помочь» подал, а затем принялся за дело и стал помогать отцу залог поднимать. И закипела богатырская работа: возьмет Илья столетний дуб, вырвет его с корнем и бросит в реку, к вечеру работа была окончена. Все дубы и деревья были с корнями вырваны, речка была запружена и залог был расчищен.
Вернулся Иван домой и угостил весь народ и всех помочан веселым пиром. На следующий день Илья Муромец пошел к отцу, поклонился ему в ноги и сказал:
— Отпусти меня, родимый батюшко, из дома родительского, хочу я ехать в чистое поле-широкое раздолье разгуляться, хочу людей посмотреть и себя показать, хочу померяться своею силою богатырскою.
Старик Иван сыну своему не препятствовал и сказал ему:
— Ступай с богом, воли с тебя я не снимаю.
И стал Илья Муромец собираться в богатырский путь. Взял Илья богатырского коня своего дедушки-богатыря и стал обряжать его: накладывал он потнички на потнички, сверху накладывал черкасское седло, подтягивал двенадцать подпруг разношелковых не для красы, а для крепости богатырской. Обрядивши коня, стал Илья надевать на себя сбрую богатырскую и богатырские доспехи: брал он палицу боевую и меч-самосеч, надевал на плечи тугой лук и полон колчан стрелами. Садился Илья на своего доброго коня, подъезжал к отеческому крыльцу и просил у отца благословения:
— Благослови-ко, родимый батюшко, богатырский путь держать.
Отец давал Илье благословение и сказал ему:
— Бог тебя благословит, Илья, ступай в добрый час на дело ратное, на поприще богатырское. Только слушай, Илья, и крепко помни мое родительское наставление. На доброе дело даю я тебе мое родительское благословение, а на худое дело нет тебе моего благословения. Не проливай ты напрасно крови христианской, не обидь в поле хрестианина, не обидь напрасно и татарина, не обидь и красной девицы и не охлопывай ее белых грудей.
Благословился Илья Муромец у отца и выехал из родного села. Подъехал Илья к Оке-реке, бросил в реку корочку хлебца и сказал: «Вот тебе, матушка река Ока, поилица-кормилица наша, прими и благослови!». Благословился Илья Муромец у Оки-реки и пустился в богатырский путь.
Богатырский конь Ильи Муромца глубоко выдергивал копытом землю, и из глубокой ископыти богатырского коня забили колодцы, и вода в них никогда не высыхала. Путь держал Илья Муромец через леса брынские, через поля куликовские, через бора разбойниковские, через матушку Сафат-реку.
Едет Илья Муромец лесами темными, дремучими, и повстречалась ему шайка разбойников. Напали разбойники на богатыря и хотели его ограбить. Илья Муромец не мешкал, снял он с плеча тугой лук и из колчана калену стрелу и пустил Илья стрелу с богатырской силой — по сенной копне стрела землю рыла. Всю разбойничью шайку богатырь разбил и очистил путь от разбойников.
Разделавшись с разбойниками, Илья Муромец пустился в богатырский путь дорогою прямоезжею, через Соловья-Разбойника заставу. Эта дорога тридцать лет уже, как запустела: ни конный по ней не проезживал, ни пеший не прохаживал; Соловей-Разбойник никого не пропускал, всех своим свистом оглушал. На этой дороге Соловей-Разбойник свил себе гнездо на двенадцати дубах и никого не пропускал. А как завидит за двенадцать верст какого конного или пешего, так засвистит своим богатырским соловьиным свистом, и всякого насмерть оглушал. И так много людей он ограбил и загубил.
Завидел Соловей-Разбойник со своих дубов витязя Илью Муромца за двенадцать верст и засвистал громким свистом, и богатырский конь Ильи Муромца пал на колени. Илья Муромец сказал коню:
— Что ты, конь мой, травяной мешок, рано подтыкаешься и не терпишь соловьиного свиста?
Завязал Илья Муромец своему коню уши крепко, чтобы он не слыхал соловьиного свиста, и поскакал прямо к двенадцати дубам, где сидел Соловей-Разбойник. Снял богатырь с плеча тугой лук, наложил каленую стрелу и как стрелил — прямо попал Соловью-Разбойнику в правый глаз. И полетел Соловей-Разбойник со своего гнезда и пал на землю, как овсяный сноп.
Илья Муромец связал Соловья-Разбойника крепко и привязал его в торока за своим седлом и поехал своим путем. У Соловья-Разбойника был в том лесу большой дворец с высокими и светлыми хоромами. В этом дворце жили три дочери Соловья-Разбойника с зятьями. Вышли дочери разбойника на высокий балкон и увидели на дороге конного витязя. Старшая дочь взглянула в ту сторону и сказала: «Вон наш тятенька едет и какого-то витязя в тороках везет». Взглянула и младшая дочь, да и говорит: «Нет, это какой-то витязь едет и нашего тятеньку в тороках везет».
Заплакали и заголосили сестры и стали думать, как быть и как горю пособить, и задумали они устроить для Ильи Муромца ловушку и сгубить его. Подняли сестры чугунную тяжелую подворотню на железных цепях. Как Илья Муромец въехал бы в ворота, так его эта подворотня и прихлопнула бы. А сами сестры вышли Илье Муромцу навстречу и стали просить и молить его:
— Заезжай к нам, добрый молодец, в наши светлые хоромы, откушай нашего хлеба-соли, испей чару зелена вина.
Илья Муромец согласился и поехал в палаты Соловья-Разбойника, подъехал он к воротам, увидел поднятую чугунную подворотню на цепях и понял хитрость дочерей разбойника и сказал: «У вас тут устроена ловушка». Повернул Илья Муромец своего коня и поехал своим путем-дорогой, а Соловья-Разбойника с собой повез.
Поехал Илья Муромец прямо в славный город Киев к князю Владимиру Киевскому[26]. Заезжает богатырь к князю на широкий двор, привязывает коня к дубовому столбу, к золоченому кольцу.
У князя Владимира был великий пир, собрались к нему князья и вельможи и сильномогучие богатыри Алеша Попович и Никита Добрынич. Между богатырями были поставлены железные сваи, чтобы они не подвинулись друг к другу и не подрались бы. Князь и гости весело пьют и гуляют. Заходит Илья Муромец в палаты княжеские, поклон бьет, честь воздает и низко кланяется князю Владимиру и всем гостям. Князь Владимир спросил Илью Муромца:
— Скажи нам, добрый молодец, кто ты и какого ты роду-племени, куда ты путь держишь и какою дорогою ты сюда приехал?
Поклонился Илья князю и сказал:
— Из славного я города Мурома, из села Чебакчарова, крестьянский сын Илья, сын Иванович, по прозванью Муромец. Ехал я дорогою прямоезжею, чрез Соловья-Разбойника заставу.
Услыхав эти речи, богатыри Алеша Попович и Никита Добрынич сказали с насмешкой Илье:
— Чего ты врешь, Илья Муромец, и зачем ты хвастаешься небывалыми подвигами? Тебе ли, такому юноше, ехать дорогою прямоезжею? Мы, богатыри получше тебя и посильнее, не тебе чета, да и то 30 лет не смеем этим путем проехать. На этой дороге свил себе гнездо Соловей-Разбойник и никого не пропускает, всех оглушает своим свистом.
Илья Муромец им на это сказал:
— Не верите словам моим, подите на широкий двор и сами посмотрите: я связал Соловья-Разбойника и привез его с собою.
Богатыри и все гости бросились из-за княжеских столов и побежали во двор посмотреть и полюбоваться на страшного разбойника. Вышел во двор и князь с княгиней. Все дивились и хвалили силу Ильи Муромца и славили его победу над страшным разбойником. Князь и княгиня стали просить Илью Муромца:
— Прикажи, Илья, Соловью посвистать, а мы послушаем, никогда мы не слыхали его богатырского посвиста.
Илья Муромец развязал Соловья-Разбойника, ввел его в палаты княжеские, а затем взял князя под одну свою пазуху, а княгиню под другую, закрыл своим кафтаном и приказал Соловью-Разбойнику:
— Пусти, Соловей, свой свист, только в полсвиста.
Соловей-Разбойник приказа Ильи Муромца не исполнил
и пустил свист полным свистом. И от этого свиста богатыри и весь народ на землю пали, и многих Соловей своим свистом насмерть оглушил. Илья Муромец рассердился и сказал:
— Не люблю я неверных слуг!
И разбил Соловья в трепет, а труп его выбросил во двор. Крепко обрадовался князь, что отделался от страшного разбойника, и стал он всячески чествовать и угощать Илью Муромца. И пошли в княжеских палатах пир и гулянья.
Долго богатыри пировали и гуляли у киевского князя, наконец надоели им и пиры, и гулянья. Илья Муромец сказал:
— Долго ли мы будем гостить и пировать у князя, и долго ли мы будем опивать и объедать его? Пора нам отправляться в богатырский путь на дело ратное!
Алеша Попович на это сказал: «Я поеду искать себе супругу; слышал я, что у бабы Горынки есть дочь Яга Ягинична, красавица собой, ее добывать я и поеду теперь».
А Никита Добрынич сказал: «Я 12 лет уже дома не бывал, а оставил дома жену молодую и старуху мать, поеду с ними повидаться, иначе они меня почтут за умершего».
Илья Муромец сказал: «А я поеду на Святые Горы повидать Егора Святогора, много я слышал о его великой богатырской силе, а видать его никогда не приходилось».
И разъехались богатыри всяк своею дорогою. Поехал Алеша Попович к бабе Горынке и стал сватать у ней дочь, красавицу Ягу Ягиничну, а баба Горынка не захотела отдать за Алешу свою дочь. И задумал Алеша силою взять дочь бабы Горынки и вступил с бабой в бой; бьется Алеша с бабой Горынкой день с утра и до вечера и не может одолеть ее, бьется другой день и третий, бьется неделю, месяц и целый год, и все бой ничем кончается: ни Алеша Попович не может одолеть бабы Горынки, ни она его.
Богатырь Никита Добрынич поехал к себе домой. Мать родная уже давно ждет Никиту, услыхала она топот его богатырского коня и говорит:
— Не сыра ли земля колышется, не леса ли зеленые к земле клонятся, не Никитушка ли ко мне домой возвращается?
Крепко обрадовалась старуха мать возвращению сына Никиты Добрынича и повела его в свои хоромы светлые. Входит Никита и видит, что его законная жена за посадом сидит и готовится ехать в церковь венчаться с соседним Королем.
Долго ждала молодая жена Никиту Добрынича, но он словно в воду канул: как уехал, так целых двенадцать лет о нем не было ни слуху ни духу, ни вестей ни павестей, и решила молодая жена, что мужа ее в живых нет. Тем временем Король соседнего царства, молодой и красивый собою, посватался за нее, и жена богатыря согласилась выйти за Короля.
Узнал обо всем этом Никита Добрынич и шибко закручинился, и хотел отсечь голову и Королю, и своей жене, да раздумался: «Зачем я буду проливать кровь неповинную, сам я во всем виноват, за целых 12 лет я ни разу не дал о себе весточки. Верно, судьба такая. Пускай же моя жена идет за Короля».
Выдал Никита Добрынич свою жену за Короля Королевича и сыграл веселую свадьбу, а после свадьбы поехал провожать новобрачных в столичный город Короля Королевича и там долго жил и гостил, и много пировал. Долго богатырь гостил и отдыхал и у своей старухи-матери в родительском доме. Наконец простился он с матерью и поехал опять в Киев ко князю Владимиру.
Богатырь Илья Муромец поехал во Святые Горы посмотреть богатыря Егора Святогора. Долго Илья Муромец ехал лесами темными, дремучими и степями широкими и наконец приехал в Святые Горы; стоят горы высокие, до самого неба, крутые и обрывистые. Едет Илья день, едет другой и третий и наконец увидел Егора Святогора.
Егор Святогор был богатырь силы непомерной и был он великан огромного росту, словно малая гора; долго жил на свете богатырь Егор Святогор, много сотен лет, и был он от старости слаб зрением и туговат на ухо. Богатыря Святогора по его богатырской силе и по его великому росту не могла держать на себе русская земля, и мог он ходить только по Святым Горам.
Конь под богатырем Святогором был под стать седоку: велик ростом и был он силы великой. Идет конь шагом, а копыта коня по щетку врезаются в каменную гору.
Завидел Илья Муромец богатыря Святогора и задумал помериться с ним своею силою богатырскою; взял он палицу боевую, рассердил своего коня, налетел на Святогора сзади и со всей богатырской силой ударил Святогора палицей в спину. Почувствовал Святогор удар и говорит: «Ах, паут укусил!». Илья наехал второй раз и ударил Святогора, а затем и третий раз. Тогда только повернулся Святогор и увидел Илью Муромца, и сказал:
— Ах, ты, молокосос, смеешь нападать на старого богатыря!
Схватил Святогор Илью Муромца вместе с его богатырским конем, связал их и привязал в торока за свое седло и поехал дальше своим путем, да скоро и забыл про Илью. Едет, конь Святогора подоткнулся, и Святогор сказал ему:
— Что ты, конь мой, подтыкаешься? Я никого на свете не боюсь!
А конь ему ответил человеческим голосом:
— Как мне не подтыкаться, ведь я несу на себе двух могучих богатырей и богатырского коня, тяжело мне!
Тут только Святогор вспомнил об Илье, развязал его и спросил:
— Кто ты, добрый молодец, и куда ты путь держишь, и что ты за невежа — нападаешь на меня, на старого богатыря?
И Илья Муромец сказал ему:
— Я славного города Мурома села Чебакчарова крестьянский сын, Илья сын Иванович по прозванию Муромец. Ехал я лесами темными, дремучими и убил Соловья-Разбойника, а теперь приехал сюда, в Святые Горы, чтобы тебя посмотреть.
Выслушал Святогор Илью Муромца и говорит ему:
— Ах ты, глупый Илюша! Нападаешь ты на меня, на старого богатыря: ведь мы с твоим дедушкой — славным богатырем — хлеб-соль водили.
Поехали богатыри дальше вместе. Святогор и говорит:
— Илюша, я светом недоволен, худо вижу и худо слышу, посматривай ты, не увидишь ли чего на дороге, не увидим ли мы какого Царя Царевича или Короля Королевича, или сильномогучего богатыря, тогда бы мы с ним стычку дали.
Хоть и стар Святогор, а богатырской повадки не бросает и всегда готов к богатырскому бою.
Едут дальше, и вот увидел Илья Муромец в стороне гроб и сказал:
— Вижу, Святогор, стоит на горе в стороне от дороги великая гробница, красиво сделанная.
Подъехали богатыри к гробнице. Святогор сказал:
— Ну-ко, Илюша, ляг в гробницу и примеряй ее, не для тебя ли она приготовлена.
Илья Муромец соскочил с коня, влез в гробницу и говорит оттуда:
— Нет, Сятогор, гробница не для меня сделана: она мне слишком велика.
Тогда Святогор сошел с коня и говорит:
— Ну-ко, я померю, не для меня ли гробница приготовлена.
Лег Святогор в гробницу, и она ему пришлась как раз. Святогор сказал:
— Гробница-то как раз по мне, для меня, должно быть, она и сделана. Ну-ко, Илюша, закрой меня крышкой гробовою.
Илья Муромец закрыл Святогора крышкой. Попробовал Святогор открыть крышку гробовую, да не мог: крышка словно прикипела к гробу. И говорит Святогор Илье Муромцу:
— Ну-ко, Илюша, открой крышку, я-то сам не могу поднять ее.
Стал Илья Муромец открывать крышку с гроба и, сколько ни старался, не мог ее открыть и даже пошевелить ее не мог, и говорит Святогору:
— Не могу я открыть крышку.
Тогда Святогор сказал:
— Возьми-ко, Илюшечко, свой богатырский меч и руби гробовую крышку.
Взял Илья Муромец меч, ударил гробовую крышку с одного конца, и под ударом меча появился сиклита железа обруч, который прочно сковал гробовую крышку вместе с гробом; ударил Илья мечом по другому концу гроба — появился другой сиклита железа обруч, ударил в третий раз, по средине гроба, появился третий сиклита железа обруч. И говорит Илья Муромец Святогору:
— Не могу я разрубить гробовой крышки и всякий раз под ударом моего меча появляется сиклита железа обруч, который плотно обхватывает гробовую крышку вместе с гробом.
Тогда Святогор сказал:
— Ну, Илюшечко, знать, смерть моя пришла ко мне, кончилась жизнь моя. Побудь около моего гроба, Илюша, и охраняй мою кончину. Когда я умру, то из меня пойдет пена; сначала пойдет белая пена, а потом желтая. Когда пойдет белая пена, ты не трогай ее, а когда пойдет желтая пена, ты лизни этой пены концом языка три раза, и тогда моя сила перейдет в тебя.
Сказал это Святогор и смолк. Илья Муромец остался у гроба и стал охранять кончину Святогора. Около гробницы лежали богатырские доспехи и сбруя Святогора; попробовал поднять их Илья и не мог не только отвести их от земли, а даже пошевелить их не мог. Ждет Илья день, ждет другой и третий, и вот забила из гроба Святогора пена; сначала шла белая пена, и ее Илья Муромец не трогал; после того пошла желтая пена, и Илья Муромец лизнул желтую пену концом языка три раза, и перешла в него богатырская сила Святогора. Попробовал Илья Муромец доспехи Святогора и на этот раз он мог свободно ими владеть и управлять. Так скончался великий и сильномогучий богатырь Егор Святогор.
Оросил Илья Муромец могилу Святогора горючими слезами, поклонился гробу его земным поклоном, распростился с могилой и собрался в обратный путь. Надел Илья Муромец на себя доспехи и всю сбрую богатыря Святогора и поехал своим путем.
Едет Илья Муромец горами и говорит: «Как много силы во мне прибавилось; если б теперь поставить столб и утвердить его одним концом в землю, а другим в небо, то я перевернул бы и небо, и землю: небо повернул бы вниз, а землю поставил бы вверху». Размышляет так Илья Муромец и вдруг видит: лежат на земле две малых сумочки, красивые такие; слез богатырь с коня и хотел поднять сумочки. Но как Илья Муромец ни старался, как ни напрягал свои богатырские силы, он не мог не только поднять сумочки, а даже пошевелить их.
Понял тогда Илья Муромец, что в сумочках этих содержится тяга земли и неба и что Бог оказал ему это испытание в наказание за его гордость. И крепко Илья Муромец покаялся в грехе своем и горячо помолился Богу: «Ах, Господи! — сказал Илья. — Согрешил я пред тобою гордынею своею и своим хвастливым словом». С этого времени сила у Ильи Муромца много поубавилась.
Проехал Илья Муромец Святые Горы и спустился на землю русскую; едет богатырь степью широкою, местностью открытою и ровною и видит: идет калечище прохожее, старый старичок 92 лет. Калечище на свой костыль обопрется и на пять верст вперед подается. Взял Илья Муромец свое копье долгомерное, разгорячил своего коня и помчался прямо на калечище и хотел его ударить. Калечище остановился и говорит богатырю:
— Ах, Илья Муромец, тебе ли, сильному богатырю, преследовать меня, старое калечище! Вы вот все богатыри ездите по разным путям и дорогам, а князя киевского Владимира оставили без охраны и без помощи, а к нему давно уже приехал страшный богатырь и великан Объедан. Он за обедом съедает по целому быку и выпивает по целой бочке пива; скоро Объедан сожрет все Киевское царство. Поезжай-ко, Илья, в Киев да избавь князя Владимира от этого страшного чудовища Объедана.
Илья Муромец взял у калечища костыль и шелом в 25 пудов, оделся в платье калечища и пошел пешком в Киев.
Пришел Илья Муромец в Киев, вошел в палаты княжеские и воздал честь князю Владимиру. И видит Илья: сидит за столом великан Объедан, а перед ним князь Владимир чуть не на коленях ползает и всячески чествует и угощает великана.
Подали Объедану целого жареного быка, и Объедан сожрал его всего, со всеми костями; принесли бочку пива в 12 ведер, и Объедан эту бочку единой рукой принимает и единым духом выпивает. Смотрит Илья Муромец и говорит:
— У моего дедушки была обжористая корова, по стогу сена съедала да по 12 ведер барды выпивала, да брюшина-то у коровы и лопнула, и корова сдохнула.
Рассердился Объедан на эти слова, схватил со стола всю золотую и серебряную посуду, сжамкал в один ком и бросил в Илью, но Илья отмахнулся, и ком пролетел мимо. Тогда Илья Муромец снял с головы своей шелом в 25 пудов, отданный ему калечищем, и ударил он шеломом Объедана и вышиб великана вместе со стеною.
Глубоко обрадовался князь Владимир своему избавлению от Объедана и горячо за это благодарил Илью Муромца. Взял князь Илью Муромца за руки белые, посадил его за столы дубовые и за скатерти браные и принялся его чествовать и угощать ествами сахарными и питьями пьяными. Крепко погулял и попировал Илья Муромец в палатах князя Владимира и хорошо отдохнул от подвигов ратных, а затем и в путь собрался. Князь Владимир с честью проводил Илью Муромца и щедро наградил его несчетной золотой казной.
Едет Илья Муромец лесами дремучими и вдруг выехал на чистую поляну и видит: Алеша Попович дерется с бабой Горынкой, и баба Горынка стала уже одолевать богатыря и вот-вот совсем загубит его. Подъехал Илья Муромец сзади Алеши Поповича и сказал ему:
— Бог помочь тебе, Алеша, ратное дело вести!
Алеше же было не до того — туго ему приходилось, он даже головы не повернул, не оглянулся и лишь сердито ответил:
— Какой еще там невежа явился! Не видишь разве, что я ратное дело веду!
Смотрит Илья Муромец на бой и видит, что неладно Алеша бой ведет, и говорит ему:
— Неладно ты, Алеша, бой ведешь, бей бабу Горынку по титькам-по белькам, пинай ее под гузно пинком, тут у бабы Горынки вся сила. Стал Алеша бить и пинать бабу Горынку, и скоро она окарачь поползла. И убил Алеша бабу Горынку своею палицей боёвою.
После того Алеша Попович взял нечестно дочь бабы Горынки Ягу Ягиничну, и все трое поехали в город Киев к князю Владимиру затем, чтобы у него справить свадебный пир. Приехали богатыри к князю киевскому Владимиру, а у него уже гостит и пирует богатырь Никита Добрынич. Обвенчали Алешу Поповича с дочерью бабы Горынки и на славу справили брачный пир. Дочь же бабы Горынки была, как и ее мать, сильная богатырша и великая волшебница; шибко она невзлюбила своего мужа Алешу Поповича и уже на подклети сказала ему: «Немного мы с тобою, Алешенька, наживем!».
Долго богатыри гуляли и пировали в высоких палатах князя Владимира и наконец решили все трое ехать вместе в чистое поле, в широкое раздолье разгуляться. Князь Владимир с честью проводил могучих богатырей, и поехали они путем-дорогой. Долго ехали богатыри и стали они промеж себя хвастаться своею могучею силой и сказали: «Нет на Земле силы, равной нашей, нет богатырей, которые могли бы померяться силами с нами своею силою; мы втроем могли побратоваться и с силами небесными».
Это гордое и хвастливое слово и погубило богатырей. Выехали богатыри на чистую поляну и решили остановиться на ночлег; раскинули они шатры белополотняные и легли спать. Наутро проснулись богатыри и увидели: неподалеку от их стоянки раскинулась белая палатка, и от этой палатки к ним стали подъезжать три витязя на белых конях; одеты витязи были во всем белом, белая одежда на них и белые доспехи блестели, как снег, и отливали серебром. Завидев этих витязей, Илья Муромец сказал:
— Ну-ко, Алеша Попович и Никита Добрынич, примите-ко этих добрых молодцев в мечи!
Сели богатыри на своих коней, обнажили свои мечи и полетели навстречу витязям и разрубили их пополам. И чудо сталося: вместо трех витязей оказалось шесть, и все шестеро на богатырей в бой идут. Секут и рубят богатыри, а сила вражеская все растет и все на богатырей напирает. Утомились богатыри, на помощь им выступил сам Илья Муромец.
Целый день с утра до вечера бились богатыри без отдыха, и чем больше секут они и рубят, тем больше появляется врагов, и все вражеские витязи в бой идут. Поняли тогда богатыри, что не с простыми воинами они бьются, а с самим небесным воинством. Страх овладел душами богатырей, испугались они и бросились бежать. Долго бежали богатыри и прибежали на Куликово поле и там окаменели. Говорят, что на Куликовом поле и до сих пор можно видеть окаменестые трупы богатырей. Так перевелись богатыри на Руси: должно быть, время их вышло.
Говорят, что пред концом света все богатыри опять оживут.
Лука Леонтьевич Заякин, крестьянин
деревни Артамоновой Тюменского уезда.
22 октября 1907 года.
Примечания
26