Такая культурная жизнь... 2004-1994
В. А. Рогачев
Такая культурная жизнь...
2004–1994 гг.
ВЛАДИМИР РОГАЧЁВ: ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ВО МНОГИХ ДЕЙСТВИЯХ (БЕЗ АНТРАКТА)
Заслуженную награду Владимира РОГАЧЕВА «Золотое перо», врученную в 2004 году на фестивале тюменской прессы, следовало бы дополнить «Золотым микрофоном», «Золотой кафедрой» и «Золотой маской». Талантлив и трудолюбив Владимир Саныч, всеведущ и вездесущ. Когда ж он спит? Ночью, по сведениям из надежных источников, он пишет. Днем преподает. Все остальное успевает как бы между прочим.
РОГАЧЕВ РЕЧИСТЫЙ
Инициалы культурнейшего из культурных обозревателей читаются «вар». Кому вспомнится смола, а мне язык варваров, слишком грубый для нежного уха греков и римлян. Вар-вар-вар, легко представляю, как морщились благородные носы. Сама, бывало, морщилась, слушая и читая Владимира Александровича Рогачева. Громко! Сумбурно! Ни черта не понятно.
По крайней мере, с первого раза непонятно. Иногда и со второго. Но если захочется понять, о чем ВАР говорит, преодолев соблазн причислить его к шарлатанам, невеждам, сумасшедшим, короче, если не уподобляться древним и нынешним снобам, тогда постепенно туман рассеется, заросли расступятся, и все станет ясно, логично, понятно.
Речь Рогачева -лабиринт, куда попадаешь, минуя вход, и беспомощно мечешься в бесчисленных коридорах. Рогачев так много знает, и так быстро несется его мысль, что только успевай постигать. Ну, многие и не успевают. Особенно туго приходится тем, кто привык обуздывать и направлять свою мысль, плюс не имеет опыта общения с Рогачевым.
Интересно, как он изъясняется в ЖЭКе? Однажды Рогачев зашел вместе со мной в некий отдел кадров и в два слова (ладно, в три) решил дело, с которым я без его помощи мучилась бы еще долго и многословно. В первый и, возможно, в последний раз довелось услышать, как просто и доходчиво, при том вежливо, умеет говорить Рогачев. То есть, он прекрасно понимает, в каких случаях требуется одно, а в каких другое. Так что пусть первокурсники трепещут перед лавиной рогачевской речи, и в панике бегут от бурного потока пугливые эстетки.
РОГАЧЕВ В СТУДЕНЧЕСКОМ ФОЛЬКЛОРЕ
Слухов и анекдотов о нем хватит на толстый том. Самый экстравагантный слух будто Рогачев имеет привычку кидаться стульями он публично опроверг. Говорит, не было такого. Ладно, допустим, не было... Но как-то очень верится.
Первая лекция Рогачева на первом курсе. Вчерашние школяры в шоке! Громкоголосый дядька в очках мало того, что опоздал на 15 минут, так еще и курит прямо в аудитории. Он не похож на учителя, не похож и на коллег-преподавателей, которые, впрочем, тоже копируют учителей. Даже самые свободомыслящие и прогрессивные не сядут на подоконник со свернутым из бумажки фунтиком, куда стряхивается пепел, и не крикнут посреди лекции в открытое окно: «Эй, Немиров! Ты за пивом? Возьми и мне!». Мне нравится эта история, рассказанная выпускницей тысяча девятьсот лохматого года. Не знаю, повторяется ни подобное сейчас? Жаль, если не повторяется. Дело ведь не в том, кто где курит и курит ни вообще. Дело в свободе мысли, которая диктует свободу поведения. Иногда эпатаж Владим Саныча принимают за хамство, но уверяю вас, хамы как раз стараются тщательно соблюдать правила поведения в вузе.
Любимый вопрос Рогачева первокурсникам: «Что вы читаете?». Раньше ему отвечали, допустим, «Тени исчезают в полдень» Анатолия Иванова. Теперь, наверное, говорят: газету «Гостиный двор». Он не скрывал и не скрывает презрения к убогим вкусам. Недвусмысленно дает понять, что существуют более достойные покорения вершины, те, где сам он давно пребывает и пьет амброзию.
Абитуриентка-отличница на вступительном экзамене старательно нудила про поэта Некрасова. Рогачев: «Слушай, тебе не надоело?».
Почти все знакомые мне выпускники филфака говорят, что за Рогачевым невозможно конспектировать. Но они помнят его высказывания по самым разным литературным поводам. И через десять нет помнят. И через двадцать. «Рогачева трудно конспектировать, его слушать интересно».
РОГАЧЕВ ЮНЫЙ И ВЕЧНО ЮНЫЙ
Три с половиной года назад у Рогачева был юбилей – единственный на моей памяти случай, когда Владим Санычу воздали должное, и он молча это принял. Обычно он сам себе воздает должное на пиру чужого тщеславия, напоминая окружающим, кто такой Рогачев, чем знаменит, какие у него заслуги.
Апология включает несколько фактов биографии, которыми Владимир Александрович гордится. И повод для гордости есть, если сказать без зависти.
Высшее образование получил в Петрозаводском университете, элитном вузе, где был одним из двадцати пяти поступивших на курс и из семнадцати закончивших его филологов. Там же учился в аспирантуре и защитил диссертацию по детской литературе. Место аспиранта «выбила» для него научный руководитель Ирина Петровна Лупанова, позвонив главному детскому писателю Сергею Михалкову.
В университете и вообще в Петрозаводске, рассказывает Владим Саныч, царила свобода, которая другим тогда и не снилась. Студенты с финно-угорского отделения ездили в Финляндию, на факультете разворачивались дискуссии на тему «нужны ли нам перевороты», в киосках продавались журналы «Америка» и «Англия». Друзья читали переведенный Рогачевым из «Леттр Франсез» (газета Луи Арагона «Французская литература») протест Европейской ассоциации юристов-демократов против ареста Синявского и Даниэля. Правда, этот текст, спрятанный среди правильных воззваний, пропал, и Рогачев подозревает, что не случайно: кто-то изъял крамолу.
Наряду с дипломом филолога он получил дипломы режиссера театрального самодеятельного коллектива и лектора на факультете общественных профессий. Увлечение театром привело его сначала в университетский КВН, а следом на Петрозаводскую студию телевидения, где в 1967 году, еще учась на пятом курсе, он возглавил молодежную редакцию. К несчастью для Рогачева и его соратника Валеры Ананьева, их вечерний эфир однажды посмотрел первый секретарь обкома Ванька Сенькин, и веселая жизнь на петрозаводском ТВ вскоре закончилась.
Режиссерский опыт пригодился, когда в Тюменском госунивсрситете Владим Саныч организовал театрально-поэтическую студию, прославившуюся под аббревиатурой СЭН, которая существовала больше десяти лет. Мудрый и осторожный, когда надо, Рогачев спрятал СЭН за названием «студенческой научно-исследовательской проблемной группы коммунарско-макаренковского педагогического отряда по эстетическому воспитанию при кафедре русской и советской литературы ТГУ». Звучало вполне вар-вар-вар, поэтому, думаю, коллеги и начальство так долго терпели вольницу СЭН. (Меня осенило: рогачевская речь со всеми этими изысками, нагроможденьями смысла служит ему как колючки дикобразу. Чтоб не трогали).
КАК НАЧИНАЛСЯ РОГАЧЕВ
Происхождение у Рогачева не поэтическое (хотя «громокипящий кубок с неба» это его портрет!) и не вулканическое, а вполне обыкновенное. Родился перед войной в Бресте в семье военного. Мама работала мамой, растила сыновей и дочку. Подумать только, когда-то Рогачев был Вовочкой...
Нет, наверное, Вовиком. Он так представляется по телефону: «Алё, это старый Вовик, нищий дОцент».
Детство прошло в путешествиях, но, сдается мне, Рогачев странник поневоле, ему не близка романтика кочевой жизни. Наоборот, тепло вспоминает уютные маленькие города с древней историей. Мышкин, где жил дедушка. Тобольск конца сороковых – начала пятидесятых: «Милый город. Как картинка! А когда я появился здесь в апреле 1973 года, все уже расхреначили».
До армии он работал в «почтовом ящике» под Серпуховым, занимался «калибровкой радиоволн». (Удивляюсь Рогачеву, как Шиве многорукому: и в точных науках бог, и в гуманитарных, и чего-то там подпилить-вкрутить...). В инженерию его занесло случайно, после школы планировал поступить в Московский историко-архивный институт, но в том году приемные комиссии атаковала демобилизованная молодежь. Поступил в Краснозаводский химико-технологический техникум.
В «ящике» давали отсрочку от армии, но осенью 1960 он все-таки пошел служить. Лежа в госпитале (простудился), написал репортаж с учений и отослал его в газету «Патриот Родины» при штабе армии. Там репортаж опубликовали и даже вывесили на «красную доску» как один из лучших материалов, предложили сотрудничество. Рогачев стал внештатником. Ездил в командировки, прошел творческую стажировку в редакции. Офицерьё смотрело на все это косо и отыгрывалось на внештатниках, однако Рогачеву повезло встретить в армии и благородных людей. Один из них, капитан гвардии, помог демобилизоваться раньше срока, когда временно исполнял обязанности командира гарнизона. Еще более важную роль в судьбе начинающего журналиста сыграл заведующий отделом «Патриота...» Анатолий Мясников, дядя Толя. Он и в прямом и переносном смысле ставил голос, опекал, просвещал. Именно Мясников посоветовал поступать в Петрозаводский университет. За 10 лет до Рогачева он так же выпестовал Роберта Рождественского.
РОГАЧЕВ ПОД МИКРОСКОПОМ
Частная жизнь Рогачева протекает на виду. Жена Наталья Александровна работает на той же кафедре, их фамилии соседствуют в научных сборниках и программах конференций; дочь Елена учится в том же университете на факультете романо-германской филологии, ее видят в обществе папы в театрах, музеях, филармонии, и их публикации порой встречаются на газетной полосе. Неужели хоть что-то про Рогачева мы еще не знаем? Да он же сам все про себя рассказывает!
И про «нищего доцента», и сколько стоит его новая куртка, и чем хороша старая бейсболка, и почему он доверяет вьетнамскому бальзаму «Золотая звезда», но не доверяет либералам и кока-коле...
Бывшие студенты помнят, что Рогачев играл в футбол, много матчей прошло в саду Дворца пионеров. Не играет с тех пор, как попал в аварию: его сбил мотоциклист. Бывшие сокурсники, должно быть, помнят, что Рогачев любил преферанс, особенно под легкое вино и закусь.
Его сестра Галина живет между Баку и Тель-Авивом, они давно не виделись. Брат Юрий умер пять лет назад.
Была собака, Шарунья. Первую половину жизни она провела у соседки этажом выше и звалась Шариком. После смерти хозяйки Шарик остался круглым сиротой, и Рогачевы его пригрели. «Татьяна Алексеевна, царствие ей небесное, была большой ученый, вся в науке, поэтому кое-чего у собачки не увидела»», объяснил мне Рогачев. Скорее, она увидела что-то, чего не было, поправила бы я большого ученого Владимира Александровича, однако не в словах суть.
Сколько бранных слов он обрушил на близких и любимых, сколько похвал излил на головы недостойных... Но представьте, что Рогачев замолчал и молчит уже в течение дня. Ни слова из сомкнутых уст. Страшная картина? То-то.
Елизавета ГАНОПОЛЬСКАЯ
В. А. Рогачев
Такая культурная жизнь...
2004–1994 гг.
ВЛАДИМИР РОГАЧЁВ: ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ВО МНОГИХ ДЕЙСТВИЯХ (БЕЗ АНТРАКТА)
Заслуженную награду Владимира РОГАЧЕВА «Золотое перо», врученную в 2004 году на фестивале тюменской прессы, следовало бы дополнить «Золотым микрофоном», «Золотой кафедрой» и «Золотой маской». Талантлив и трудолюбив Владимир Саныч, всеведущ и вездесущ. Когда ж он спит? Ночью, по сведениям из надежных источников, он пишет. Днем преподает. Все остальное успевает как бы между прочим.
РОГАЧЕВ РЕЧИСТЫЙ
Инициалы культурнейшего из культурных обозревателей читаются «вар». Кому вспомнится смола, а мне язык варваров, слишком грубый для нежного уха греков и римлян. Вар-вар-вар, легко представляю, как морщились благородные носы. Сама, бывало, морщилась, слушая и читая Владимира Александровича Рогачева. Громко! Сумбурно! Ни черта не понятно.
По крайней мере, с первого раза непонятно. Иногда и со второго. Но если захочется понять, о чем ВАР говорит, преодолев соблазн причислить его к шарлатанам, невеждам, сумасшедшим, короче, если не уподобляться древним и нынешним снобам, тогда постепенно туман рассеется, заросли расступятся, и все станет ясно, логично, понятно.
Речь Рогачева -лабиринт, куда попадаешь, минуя вход, и беспомощно мечешься в бесчисленных коридорах. Рогачев так много знает, и так быстро несется его мысль, что только успевай постигать. Ну, многие и не успевают. Особенно туго приходится тем, кто привык обуздывать и направлять свою мысль, плюс не имеет опыта общения с Рогачевым.
Интересно, как он изъясняется в ЖЭКе? Однажды Рогачев зашел вместе со мной в некий отдел кадров и в два слова (ладно, в три) решил дело, с которым я без его помощи мучилась бы еще долго и многословно. В первый и, возможно, в последний раз довелось услышать, как просто и доходчиво, при том вежливо, умеет говорить Рогачев. То есть, он прекрасно понимает, в каких случаях требуется одно, а в каких другое. Так что пусть первокурсники трепещут перед лавиной рогачевской речи, и в панике бегут от бурного потока пугливые эстетки.
РОГАЧЕВ В СТУДЕНЧЕСКОМ ФОЛЬКЛОРЕ
Слухов и анекдотов о нем хватит на толстый том. Самый экстравагантный слух будто Рогачев имеет привычку кидаться стульями он публично опроверг. Говорит, не было такого. Ладно, допустим, не было... Но как-то очень верится.
Первая лекция Рогачева на первом курсе. Вчерашние школяры в шоке! Громкоголосый дядька в очках мало того, что опоздал на 15 минут, так еще и курит прямо в аудитории. Он не похож на учителя, не похож и на коллег-преподавателей, которые, впрочем, тоже копируют учителей. Даже самые свободомыслящие и прогрессивные не сядут на подоконник со свернутым из бумажки фунтиком, куда стряхивается пепел, и не крикнут посреди лекции в открытое окно: «Эй, Немиров! Ты за пивом? Возьми и мне!». Мне нравится эта история, рассказанная выпускницей тысяча девятьсот лохматого года. Не знаю, повторяется ни подобное сейчас? Жаль, если не повторяется. Дело ведь не в том, кто где курит и курит ни вообще. Дело в свободе мысли, которая диктует свободу поведения. Иногда эпатаж Владим Саныча принимают за хамство, но уверяю вас, хамы как раз стараются тщательно соблюдать правила поведения в вузе.
Любимый вопрос Рогачева первокурсникам: «Что вы читаете?». Раньше ему отвечали, допустим, «Тени исчезают в полдень» Анатолия Иванова. Теперь, наверное, говорят: газету «Гостиный двор». Он не скрывал и не скрывает презрения к убогим вкусам. Недвусмысленно дает понять, что существуют более достойные покорения вершины, те, где сам он давно пребывает и пьет амброзию.
Абитуриентка-отличница на вступительном экзамене старательно нудила про поэта Некрасова. Рогачев: «Слушай, тебе не надоело?».
Почти все знакомые мне выпускники филфака говорят, что за Рогачевым невозможно конспектировать. Но они помнят его высказывания по самым разным литературным поводам. И через десять нет помнят. И через двадцать. «Рогачева трудно конспектировать, его слушать интересно».
РОГАЧЕВ ЮНЫЙ И ВЕЧНО ЮНЫЙ
Три с половиной года назад у Рогачева был юбилей – единственный на моей памяти случай, когда Владим Санычу воздали должное, и он молча это принял. Обычно он сам себе воздает должное на пиру чужого тщеславия, напоминая окружающим, кто такой Рогачев, чем знаменит, какие у него заслуги.
Апология включает несколько фактов биографии, которыми Владимир Александрович гордится. И повод для гордости есть, если сказать без зависти.
Высшее образование получил в Петрозаводском университете, элитном вузе, где был одним из двадцати пяти поступивших на курс и из семнадцати закончивших его филологов. Там же учился в аспирантуре и защитил диссертацию по детской литературе. Место аспиранта «выбила» для него научный руководитель Ирина Петровна Лупанова, позвонив главному детскому писателю Сергею Михалкову.
В университете и вообще в Петрозаводске, рассказывает Владим Саныч, царила свобода, которая другим тогда и не снилась. Студенты с финно-угорского отделения ездили в Финляндию, на факультете разворачивались дискуссии на тему «нужны ли нам перевороты», в киосках продавались журналы «Америка» и «Англия». Друзья читали переведенный Рогачевым из «Леттр Франсез» (газета Луи Арагона «Французская литература») протест Европейской ассоциации юристов-демократов против ареста Синявского и Даниэля. Правда, этот текст, спрятанный среди правильных воззваний, пропал, и Рогачев подозревает, что не случайно: кто-то изъял крамолу.
Наряду с дипломом филолога он получил дипломы режиссера театрального самодеятельного коллектива и лектора на факультете общественных профессий. Увлечение театром привело его сначала в университетский КВН, а следом на Петрозаводскую студию телевидения, где в 1967 году, еще учась на пятом курсе, он возглавил молодежную редакцию. К несчастью для Рогачева и его соратника Валеры Ананьева, их вечерний эфир однажды посмотрел первый секретарь обкома Ванька Сенькин, и веселая жизнь на петрозаводском ТВ вскоре закончилась.
Режиссерский опыт пригодился, когда в Тюменском госунивсрситете Владим Саныч организовал театрально-поэтическую студию, прославившуюся под аббревиатурой СЭН, которая существовала больше десяти лет. Мудрый и осторожный, когда надо, Рогачев спрятал СЭН за названием «студенческой научно-исследовательской проблемной группы коммунарско-макаренковского педагогического отряда по эстетическому воспитанию при кафедре русской и советской литературы ТГУ». Звучало вполне вар-вар-вар, поэтому, думаю, коллеги и начальство так долго терпели вольницу СЭН. (Меня осенило: рогачевская речь со всеми этими изысками, нагроможденьями смысла служит ему как колючки дикобразу. Чтоб не трогали).
КАК НАЧИНАЛСЯ РОГАЧЕВ
Происхождение у Рогачева не поэтическое (хотя «громокипящий кубок с неба» это его портрет!) и не вулканическое, а вполне обыкновенное. Родился перед войной в Бресте в семье военного. Мама работала мамой, растила сыновей и дочку. Подумать только, когда-то Рогачев был Вовочкой...
Нет, наверное, Вовиком. Он так представляется по телефону: «Алё, это старый Вовик, нищий дОцент».
Детство прошло в путешествиях, но, сдается мне, Рогачев странник поневоле, ему не близка романтика кочевой жизни. Наоборот, тепло вспоминает уютные маленькие города с древней историей. Мышкин, где жил дедушка. Тобольск конца сороковых – начала пятидесятых: «Милый город. Как картинка! А когда я появился здесь в апреле 1973 года, все уже расхреначили».
До армии он работал в «почтовом ящике» под Серпуховым, занимался «калибровкой радиоволн». (Удивляюсь Рогачеву, как Шиве многорукому: и в точных науках бог, и в гуманитарных, и чего-то там подпилить-вкрутить...). В инженерию его занесло случайно, после школы планировал поступить в Московский историко-архивный институт, но в том году приемные комиссии атаковала демобилизованная молодежь. Поступил в Краснозаводский химико-технологический техникум.
В «ящике» давали отсрочку от армии, но осенью 1960 он все-таки пошел служить. Лежа в госпитале (простудился), написал репортаж с учений и отослал его в газету «Патриот Родины» при штабе армии. Там репортаж опубликовали и даже вывесили на «красную доску» как один из лучших материалов, предложили сотрудничество. Рогачев стал внештатником. Ездил в командировки, прошел творческую стажировку в редакции. Офицерьё смотрело на все это косо и отыгрывалось на внештатниках, однако Рогачеву повезло встретить в армии и благородных людей. Один из них, капитан гвардии, помог демобилизоваться раньше срока, когда временно исполнял обязанности командира гарнизона. Еще более важную роль в судьбе начинающего журналиста сыграл заведующий отделом «Патриота...» Анатолий Мясников, дядя Толя. Он и в прямом и переносном смысле ставил голос, опекал, просвещал. Именно Мясников посоветовал поступать в Петрозаводский университет. За 10 лет до Рогачева он так же выпестовал Роберта Рождественского.
РОГАЧЕВ ПОД МИКРОСКОПОМ
Частная жизнь Рогачева протекает на виду. Жена Наталья Александровна работает на той же кафедре, их фамилии соседствуют в научных сборниках и программах конференций; дочь Елена учится в том же университете на факультете романо-германской филологии, ее видят в обществе папы в театрах, музеях, филармонии, и их публикации порой встречаются на газетной полосе. Неужели хоть что-то про Рогачева мы еще не знаем? Да он же сам все про себя рассказывает!
И про «нищего доцента», и сколько стоит его новая куртка, и чем хороша старая бейсболка, и почему он доверяет вьетнамскому бальзаму «Золотая звезда», но не доверяет либералам и кока-коле...
Бывшие студенты помнят, что Рогачев играл в футбол, много матчей прошло в саду Дворца пионеров. Не играет с тех пор, как попал в аварию: его сбил мотоциклист. Бывшие сокурсники, должно быть, помнят, что Рогачев любил преферанс, особенно под легкое вино и закусь.
Его сестра Галина живет между Баку и Тель-Авивом, они давно не виделись. Брат Юрий умер пять лет назад.
Была собака, Шарунья. Первую половину жизни она провела у соседки этажом выше и звалась Шариком. После смерти хозяйки Шарик остался круглым сиротой, и Рогачевы его пригрели. «Татьяна Алексеевна, царствие ей небесное, была большой ученый, вся в науке, поэтому кое-чего у собачки не увидела»», объяснил мне Рогачев. Скорее, она увидела что-то, чего не было, поправила бы я большого ученого Владимира Александровича, однако не в словах суть.
Сколько бранных слов он обрушил на близких и любимых, сколько похвал излил на головы недостойных... Но представьте, что Рогачев замолчал и молчит уже в течение дня. Ни слова из сомкнутых уст. Страшная картина? То-то.
Елизавета ГАНОПОЛЬСКАЯ