499 Шамсутдинов Избранное Т. 3
Николай Меркамалович Шамсутдинов
Николай Шамсутдинов
ИЗБРАННОЕ
Том 3
Слово есть образ дела
* * *
Позеленевший, первородно гол —
Словно глагол забвения,
тяжел
На вес и вкус, как и во время оно,
Заледеневший бронзовый обол,
Ознобно хрустнув на зубах Харона…
Вчера — незримый ангел за плечом,
Сегодня, промелькнувшая, — на слом,
Какой там дым отечества ни сладок,
Всё прахом,
полновесная в былом,
Жизнь выпадает, горькая, в осадок,
И — жалкий мир за нею. Невесом,
Борей с пустым, безрадостным лицом,
В миазмах задыхаясь, точно рыба,
Несет ладью с промозглым мертвецом
Над ледяной окалиной Транссиба.
Внезапной тишиной оглушена,
Во непорочной жесткости нежна,
Не Веста, достоверная невеста,
Но, в мужестве замужества, — жена
Не выдаст миру плачущего жеста,
Истошней углубленная в своё —
Дом, дети, кропотливое шитьё…
Из-под платка понурый, серый волос,
Поверенные верности её —
Взор долу, повседневный траур, голос
Отшельницы. Харон минувшим хвор,
О чем вещает, по Эсхилу, хор.
И ей, с палящей кровью по аортам,
Уж тем невыносимее измор
Трех измерений, что ладью — в четвертом
Несет по облакам. Из зева — сушь,
Горячим ртом к ней припадает глушь,
Зашмыганная галками ненастья…
Хватаясь,
сонмы отлетевших душ
Нас метят синяками на запястьях.
Блаженные, куда их ни направь,
Пространство преодолевают вплавь
И, в прошлое — незрячими очами,
Мистически осваивают явь,
Надсадными сминаемую снами…
_2008_
Николай Меркамалович Шамсутдинов
Николай Шамсутдинов
ИЗБРАННОЕ
Том 3
Слово есть образ дела
* * *
Позеленевший, первородно гол —
Словно глагол забвения,
тяжел
На вес и вкус, как и во время оно,
Заледеневший бронзовый обол,
Ознобно хрустнув на зубах Харона…
Вчера — незримый ангел за плечом,
Сегодня, промелькнувшая, — на слом,
Какой там дым отечества ни сладок,
Всё прахом,
полновесная в былом,
Жизнь выпадает, горькая, в осадок,
И — жалкий мир за нею. Невесом,
Борей с пустым, безрадостным лицом,
В миазмах задыхаясь, точно рыба,
Несет ладью с промозглым мертвецом
Над ледяной окалиной Транссиба.
Внезапной тишиной оглушена,
Во непорочной жесткости нежна,
Не Веста, достоверная невеста,
Но, в мужестве замужества, — жена
Не выдаст миру плачущего жеста,
Истошней углубленная в своё —
Дом, дети, кропотливое шитьё…
Из-под платка понурый, серый волос,
Поверенные верности её —
Взор долу, повседневный траур, голос
Отшельницы. Харон минувшим хвор,
О чем вещает, по Эсхилу, хор.
И ей, с палящей кровью по аортам,
Уж тем невыносимее измор
Трех измерений, что ладью — в четвертом
Несет по облакам. Из зева — сушь,
Горячим ртом к ней припадает глушь,
Зашмыганная галками ненастья…
Хватаясь,
сонмы отлетевших душ
Нас метят синяками на запястьях.
Блаженные, куда их ни направь,
Пространство преодолевают вплавь
И, в прошлое — незрячими очами,
Мистически осваивают явь,
Надсадными сминаемую снами…
_2008_