Осколков Купальская ночь
Максим Леонтьевич Осколков
Максим Осколков.
Рассказы
РАССКАЗЫ ТЕТУШКИ ДОМНЫ
Тетушка Домна — ровесница Октября. Она дочь своего времени, его продукт и жертва. Безмятежная и счастливая жизнь ее завершилась в шесть лет. Во время крестьянского восстания в 1921 году чоновцы зверски убили и до неузнаваемости обезобразили ее отца, а через год, как снег под весенними лучами, скоротечно истаяла ее мать. В 1923 году, потеряв опору в жизни — трех работящих сыновей, — ушел из жизни ее дедушка. На руках у бабушки остались восьмилетняя Домна и две ее младших сестры-погодки…
В коллективизацию бабушку, как нетрудовой элемент и эксплуататора, вместе с внучками выбросили на улицу, а дом местные активисты-голодранцы забрали под контору. Бабушка тут же, в одночасье, скончалась от разрыва сердца, а младших сестер взяли на воспитание и увезли в разные стороны родственники отца и матери. Домна же ехать куда-либо из родного села отказалась наотрез…
Так на пятнадцатом году жизни она стала колхозницей, вкусив всех прелестей коллективного труда в самой извращенной его форме. Не скоро, но поняла: чтобы выжить — надо приспосабливаться к обстоятельствам. Постигнув, подлаживалась к ним как умела, но в критических ситуациях ее истинная кержакская натура проявлялась во всем блеске…
Формула ее жизни проста: “Мне много не надо”. Получая двадцать рублей колхозной пенсии, говорила: “На сахар да хлеб хватает, а остальное с огорода соберу да из леса натаскаю…”
Тетушка словоохотлива, всегда готова поддержать разговор, любит подсмеяться над собой и другими. Голос у нее звонкий и бархатистый. Когда она говорит, то кажется, что где-то там внутри ее гортани встроено постоянно звучащее музыкальное устройство. Каждое слово долетает до слуха неким мохнатым благозвучным шмелем. Наверное, она могла бы стать неплохим диктором или актером, но это уже из области предположений…
Приезжая по разным случаям на малую родину, всегда останавливаюсь у тетушки. В вечернее время, в минуту отдыха, когда никто не мешает, мы часто ведем разговор о прошлом, пережитом… Некоторые из рассказов тетушки я попробовал записать.
Максим Леонтьевич Осколков
Максим Осколков.
Рассказы
РАССКАЗЫ ТЕТУШКИ ДОМНЫ
Тетушка Домна — ровесница Октября. Она дочь своего времени, его продукт и жертва. Безмятежная и счастливая жизнь ее завершилась в шесть лет. Во время крестьянского восстания в 1921 году чоновцы зверски убили и до неузнаваемости обезобразили ее отца, а через год, как снег под весенними лучами, скоротечно истаяла ее мать. В 1923 году, потеряв опору в жизни — трех работящих сыновей, — ушел из жизни ее дедушка. На руках у бабушки остались восьмилетняя Домна и две ее младших сестры-погодки…
В коллективизацию бабушку, как нетрудовой элемент и эксплуататора, вместе с внучками выбросили на улицу, а дом местные активисты-голодранцы забрали под контору. Бабушка тут же, в одночасье, скончалась от разрыва сердца, а младших сестер взяли на воспитание и увезли в разные стороны родственники отца и матери. Домна же ехать куда-либо из родного села отказалась наотрез…
Так на пятнадцатом году жизни она стала колхозницей, вкусив всех прелестей коллективного труда в самой извращенной его форме. Не скоро, но поняла: чтобы выжить — надо приспосабливаться к обстоятельствам. Постигнув, подлаживалась к ним как умела, но в критических ситуациях ее истинная кержакская натура проявлялась во всем блеске…
Формула ее жизни проста: “Мне много не надо”. Получая двадцать рублей колхозной пенсии, говорила: “На сахар да хлеб хватает, а остальное с огорода соберу да из леса натаскаю…”
Тетушка словоохотлива, всегда готова поддержать разговор, любит подсмеяться над собой и другими. Голос у нее звонкий и бархатистый. Когда она говорит, то кажется, что где-то там внутри ее гортани встроено постоянно звучащее музыкальное устройство. Каждое слово долетает до слуха неким мохнатым благозвучным шмелем. Наверное, она могла бы стать неплохим диктором или актером, но это уже из области предположений…
Приезжая по разным случаям на малую родину, всегда останавливаюсь у тетушки. В вечернее время, в минуту отдыха, когда никто не мешает, мы часто ведем разговор о прошлом, пережитом… Некоторые из рассказов тетушки я попробовал записать.