Кравцов Под сенью Полярного круга
Александр Борисович Кравцов
АЛЕКСАНДР КРАВЦОВ
ПОД СЕНЬЮ
ПОЛЯРНОГО КРУГА
Топографу Гринину Владимиру Тимофеевичу и охотоведу Боронкину Олегу Анатольевичу посвящаю.
Повесть, рассказы
НА КАБАНА
К этой охоте готовились мы давно. Бывая вместе на рыбалке, случайно встречаясь в жарком, пыльном городе за кружкой пива, мы неизменно возвращались к теме охоты на кабана. Вернее, на вепря. Как сказал кто-то из классиков: вепрь - звучит страшно. Одно название чего стоит - секач!
Поскольку я знаком с этим видом животных только по домашней свинье, а если говорить еще точнее, то по тому, что из нее получается - по салу и шашлыкам на ребрышках, не говоря уж о поджарке и отбивных, мне необходимо было получить достоверную информацию о них, о их жизни и деятельности. То, что говорили приятели, я, мягко говоря, воспринимал очень критически. Эпизоды из жизни диких кабанов, показанные когда-то в телепрограмме «В мире животных», отложились в моем сознании блеклым пятном. Поковырявшись в своей библиотеке, я обнаружил несколько книг о дикой природе. Раскрыв учебник «Биология промыслово-охотничьих зверей СССР», читаю: «Кабан, или дикая свинья. От домашних свиней отличается более стройным и мощным телом на сравнительно длинных ногах, более длинной мордой, большими клыками и лучше развитым волосяным покровом, состоящим из подпуши и редкой, грубой щетины, образующей на хребте род гривы.
Масса взрослого зверя 80-150 кг».
Ничего себе, думаю: это же маленький танк. У него на дороге не стой. Представил себе картину охоты: стою я у кусточка на болоте один (а говорят, что один в поле не воин!), и на меня мчится эта живая машина. Я взглянул на фотографию в книжке и ужаснулся. Этими вот беленькими штучками, что клыками называется, он начнет меня разделывать на части, да так, что потом ни один хирург по чертежам не соберет. Нет, думаю, дудки! Я лучше поближе к охотоведу держаться буду. Он же все-таки специалист, а меня и любителем-то трудно назвать. Я ведь ружье два раза в год беру. Весной и осенью. На открытие охоты. И то только по бутылкам стреляю. Так что стрелок из меня, я извиняюсь, никудышный.
Читаю дальше: «Кабаны держатся то группами, то в одиночку. Размер гуртов сильно варьируется. В настоящее время чаще наблюдаются гурты в 5-10 зверей, лишь иногда число их доходит до 30 и более.
Питаются кабаны самой разнообразной пищей, как растительной, так и животной. Особенно любят они различные коренья, плоды, орехи, желуди, охотно едят насекомых и их личинок, червей, мелких грызунов, не брезгают и падалью».
Мне стало немного веселее. Так эти кабаны - вегетарианцы. Может, если встретимся, живым отпустят. И еще, дал себе я установку: перед охотой надо будет срочно бросить водку пьянствовать, чтобы уменьшить дрожь в руках. В ногах-то она точно появится, так сказать, автоматически, непроизвольно. А если руки и ноги войдут в резонанс?
Даже представить страшно.
И вот мы на месте. Запарковав свои машины во дворе егеря, мы пересаживаемся на «Бураны» и - вперед!
Луч фары снегохода выхватывает из темноты причудливые фигуры зимнего леса, созданные морозом из снега и валежника. Дорога, конечно, не асфальт. Порой мне кажется, что мой позвоночник проломит днище нарты и станет тормозом. Через полчаса по такой тряской дороге мы прибыли к месту охоты.
Было еще очень рано. Редкие облака были подсвечены слегка розоватым размытым цветом, но утренний свет все увереннее прорисовывал их формы. Я огляделся. Березовый лес был довольно-таки чистым, подроста было очень мало. Вполне возможно, сказывалась близость деревни, и в этом лесу летом пасли скот. Слева, по краю болота, темнели раскидистые кусты тальника. Там, на границе леса и болота, егерем была устроена одна из подкормочных площадок. По его словам, сюда завез он тонны полторы зерноотходов.
Пока мои спутники перекуривали и вполголоса обсуждали детали предстоящей охоты, а Олег, егерь, ушел проверить подкормочную площадку, я достал из рюкзака термос и выпил кружку душистого жасминового чая.
- Есть зверь - доложил нам по возвращении егерь. - Сегодня ночью были. Семья голов в восемь. Есть и крупняк, и мелочевка. И если Бог пошлет нам удачу, то будем с мясом. Через полчаса я развезу вас по номерам, а пока, может быть, грамм по пятьдесят жахнем, а? Так сказать, для востроты глаза.
Тимофеевич достал бутылку «Русской». Виктор быстро нарезал крупными кругляшами палку колбасы. Олег выложил на импровизированный стол пакет с ломтиками сала и вареными яйцами.
- Покажи инструмент - попросил у Виктора Тимофеевич. - Как металл? Держит ли лезвие? О, да тут у тебя целая картинная галерея... какой-то орнамент. - Он, прищурившись, стал рассматривать лезвие. - Так. Тут кошка драная...
- Рысь, - обиженным голосом поправил Виктор.
- Ладно, - легко согласился Тимофеевич, - пускай будет рысь. А тут что? - Он внимательно стал рассматривать другую сторону лезвия ножа. - Похоже на филина. В зоне нож заказывал?
- Ты же видишь. Их работа.
- Да. Мне вот тоже новый нож надобно. Этот, - он достал из ножен свой нож, - поминутно править надо, да и форма лезвия мне не нравится. По мне, дак обушок должон прямой быть, без выкрутасов. Не знаете ли, мужики, где металл добрый достать на ножик?
- Из подшипника хороший ножик получается, - высказал свое мнение Петрович.
- Не из каждого, - не согласился с ним Азат, второй егерь. - У меня был такой, так лезвие сразу же потемнело. И вообще-то добрый нож редко попадает в руки и очень быстро уходит. Душа у меня добрая. Тот просит - подари, другой просит - подари. Ну что? Вздрогнем?!
- Толик. А ты что же? - обратился ко мне Тимофеевич. - Брезгуешь нашей компанией или как? Где твоя кружка?
- Нет уж, мужики. Я пока в завязке. У меня ливер болит. Так что давайте без меня, хотя я мысленно с вами. Я лучше еще одну чашку чаю выпью.
- Ну, смотри, дело твое.
Когда с бутылкой было покончено, утро уже вступило в свои права.
- Значит так. - Олег начал ставить вводную задачу. - Развозим вас по номерам. Показываю каждому сектор обстрела. В другие стороны не стрелять. На треск, шорох - не стрелять. Стрелять только по хорошо видимой цели. С номера не уходить. Потом мы вас всех соберем. На все про все уйдет минут сорок или час. Я же пойду в загон.
И вот я на номере. Олег определил мне место у двух небольших берез, на выходе кабаньей тропы с болота на гривку
И вот я наедине с природой. Так сказать, один на один. Очки у меня мгновенно запотели. Сердце гулко забилось в груди, готовое в любой момент или остановиться, или оборваться. Слух мой обострился, чутко реагируя даже на тихий далекий шорох. Я старался унять волнение, потихоньку натаптывая в снегу площадку, чтобы иметь под ногами твердую поверхность. Не дай Бог, в нужный момент нога провалится или поскользнется. Протер тщательно очки. Перевел предохранитель в положение «огонь» и замер, стараясь реже переступать с ноги на ногу, чтобы не скрипел снег. Прошло минут десять, и я полностью успокоился. Протер еще раз очки, и вдруг в загоне раздался выстрел. Я встрепенулся и взял ружье на изготовку. Тишина. Прошла минута, другая... пять минут. Я расслабился, опустил ружье, и тут мой слух уловил треск сучьев. Кто-то продирался сквозь кусты. Я замер. Треск на время прекратился, затем начал перемещаться от меня в левую сторону. Я внимательно отслеживал его маршрут, но ничего не произошло, а спустя минут двадцать ко мне подъехал Азат.
- Ушел зверь. Садись. Поехали.
И опять я стою на номере. И опять все повторилось. Вот и обед на скорую руку прошел. Вот уж и день перевалил на вторую половину и на востоке потемнело небо, а у нас все пусто. Слабый ветерок кружит в воздухе мелкие снежинки. Вот и очередной загон окончился неудачей. Мне все уже надоело: и лес, и болото, и мороз, и охота.
Мы собрались вместе и стали дожидаться Олега, который находился в загоне и с помощью голоса пытался спугнуть зверя. Вдруг раздалось пять выстрелов подряд. «Неужели по зверю?» - мелькнула у меня мысль. Но мое внимание переключилось на Тимофеевича, который решил прокатиться на «Буране», застрял при развороте в кустах и теперь выкорчевывал оттуда снегоход. Ребята с интересом наблюдали за его действиями. Я поставил ружье возле другого «Бурана», и отошел в сторонку по своим делам. В метрах тридцати от нас просеку в два прыжка мощно перемахнул красивый зверь в темно-коричневой шубе.
- Там, там! - закричал я и замахал руками как ветряная мельница. - Там! - орал я.
- Что там? - обратились ко мне ребята.
- Кабан. Перескочил оттуда и туда - показал я рукой.
- Тебе, поди, померещилось. Перемерз ты, однако.
- Точно кабан, - настаивал я на своем. - Вот след. Смотрите.
- Он же кровянит! - воскликнул Азат, и пошел по следу.
Петрович быстро вернулся назад и, отобрав «Буран» у Тимофеевича, умчался в лес. Виктор побежал следом.
- Что случилось? - спросил меня Тимофеевич, подойдя к стоянке. Я объяснил. Он засуетился, завел другой снегоход и поехал по просеке в другую сторону.
- Я попробую отсечь его с другой стороны! - крикнул он мне.
Я остался один и, не зная, что делать, на всякий случай взял в руки ружье. Если этот наглец проскочил мимо орущей толпы охотников, то почему бы в кустах не найтись еще такому? Или вдруг ему захочется вернуться своим следом.
Неподалеку негромко хлопнул выстрел, и минут через пять подкатил Петрович, волоча на веревке мертвого кабана.
- А ведь он там выскочил, где ты, Толян, на номере стоял. Только он не тропой шел, а рядышком. Только он из- за куста высунулся, тут я его и шлепнул. - Он осмотрел тушу. - Вот это, - показал он мне рану на звериной заднице, - скорей всего, Олегова работа. Я-то в голову целил.
Я остался доволен таким завершением охоты. И хотя я сам ни разу не выстрелил, сознание того, что я присутствовал на охоте, прикосновение к ее тайнам воодушевили меня до такой степени, что я даже забыл о своей больной спине.
Александр Борисович Кравцов
АЛЕКСАНДР КРАВЦОВ
ПОД СЕНЬЮ
ПОЛЯРНОГО КРУГА
Топографу Гринину Владимиру Тимофеевичу и охотоведу Боронкину Олегу Анатольевичу посвящаю.
Повесть, рассказы
НА КАБАНА
К этой охоте готовились мы давно. Бывая вместе на рыбалке, случайно встречаясь в жарком, пыльном городе за кружкой пива, мы неизменно возвращались к теме охоты на кабана. Вернее, на вепря. Как сказал кто-то из классиков: вепрь - звучит страшно. Одно название чего стоит - секач!
Поскольку я знаком с этим видом животных только по домашней свинье, а если говорить еще точнее, то по тому, что из нее получается - по салу и шашлыкам на ребрышках, не говоря уж о поджарке и отбивных, мне необходимо было получить достоверную информацию о них, о их жизни и деятельности. То, что говорили приятели, я, мягко говоря, воспринимал очень критически. Эпизоды из жизни диких кабанов, показанные когда-то в телепрограмме «В мире животных», отложились в моем сознании блеклым пятном. Поковырявшись в своей библиотеке, я обнаружил несколько книг о дикой природе. Раскрыв учебник «Биология промыслово-охотничьих зверей СССР», читаю: «Кабан, или дикая свинья. От домашних свиней отличается более стройным и мощным телом на сравнительно длинных ногах, более длинной мордой, большими клыками и лучше развитым волосяным покровом, состоящим из подпуши и редкой, грубой щетины, образующей на хребте род гривы.
Масса взрослого зверя 80-150 кг».
Ничего себе, думаю: это же маленький танк. У него на дороге не стой. Представил себе картину охоты: стою я у кусточка на болоте один (а говорят, что один в поле не воин!), и на меня мчится эта живая машина. Я взглянул на фотографию в книжке и ужаснулся. Этими вот беленькими штучками, что клыками называется, он начнет меня разделывать на части, да так, что потом ни один хирург по чертежам не соберет. Нет, думаю, дудки! Я лучше поближе к охотоведу держаться буду. Он же все-таки специалист, а меня и любителем-то трудно назвать. Я ведь ружье два раза в год беру. Весной и осенью. На открытие охоты. И то только по бутылкам стреляю. Так что стрелок из меня, я извиняюсь, никудышный.
Читаю дальше: «Кабаны держатся то группами, то в одиночку. Размер гуртов сильно варьируется. В настоящее время чаще наблюдаются гурты в 5-10 зверей, лишь иногда число их доходит до 30 и более.
Питаются кабаны самой разнообразной пищей, как растительной, так и животной. Особенно любят они различные коренья, плоды, орехи, желуди, охотно едят насекомых и их личинок, червей, мелких грызунов, не брезгают и падалью».
Мне стало немного веселее. Так эти кабаны - вегетарианцы. Может, если встретимся, живым отпустят. И еще, дал себе я установку: перед охотой надо будет срочно бросить водку пьянствовать, чтобы уменьшить дрожь в руках. В ногах-то она точно появится, так сказать, автоматически, непроизвольно. А если руки и ноги войдут в резонанс?
Даже представить страшно.
И вот мы на месте. Запарковав свои машины во дворе егеря, мы пересаживаемся на «Бураны» и - вперед!
Луч фары снегохода выхватывает из темноты причудливые фигуры зимнего леса, созданные морозом из снега и валежника. Дорога, конечно, не асфальт. Порой мне кажется, что мой позвоночник проломит днище нарты и станет тормозом. Через полчаса по такой тряской дороге мы прибыли к месту охоты.
Было еще очень рано. Редкие облака были подсвечены слегка розоватым размытым цветом, но утренний свет все увереннее прорисовывал их формы. Я огляделся. Березовый лес был довольно-таки чистым, подроста было очень мало. Вполне возможно, сказывалась близость деревни, и в этом лесу летом пасли скот. Слева, по краю болота, темнели раскидистые кусты тальника. Там, на границе леса и болота, егерем была устроена одна из подкормочных площадок. По его словам, сюда завез он тонны полторы зерноотходов.
Пока мои спутники перекуривали и вполголоса обсуждали детали предстоящей охоты, а Олег, егерь, ушел проверить подкормочную площадку, я достал из рюкзака термос и выпил кружку душистого жасминового чая.
- Есть зверь - доложил нам по возвращении егерь. - Сегодня ночью были. Семья голов в восемь. Есть и крупняк, и мелочевка. И если Бог пошлет нам удачу, то будем с мясом. Через полчаса я развезу вас по номерам, а пока, может быть, грамм по пятьдесят жахнем, а? Так сказать, для востроты глаза.
Тимофеевич достал бутылку «Русской». Виктор быстро нарезал крупными кругляшами палку колбасы. Олег выложил на импровизированный стол пакет с ломтиками сала и вареными яйцами.
- Покажи инструмент - попросил у Виктора Тимофеевич. - Как металл? Держит ли лезвие? О, да тут у тебя целая картинная галерея... какой-то орнамент. - Он, прищурившись, стал рассматривать лезвие. - Так. Тут кошка драная...
- Рысь, - обиженным голосом поправил Виктор.
- Ладно, - легко согласился Тимофеевич, - пускай будет рысь. А тут что? - Он внимательно стал рассматривать другую сторону лезвия ножа. - Похоже на филина. В зоне нож заказывал?
- Ты же видишь. Их работа.
- Да. Мне вот тоже новый нож надобно. Этот, - он достал из ножен свой нож, - поминутно править надо, да и форма лезвия мне не нравится. По мне, дак обушок должон прямой быть, без выкрутасов. Не знаете ли, мужики, где металл добрый достать на ножик?
- Из подшипника хороший ножик получается, - высказал свое мнение Петрович.
- Не из каждого, - не согласился с ним Азат, второй егерь. - У меня был такой, так лезвие сразу же потемнело. И вообще-то добрый нож редко попадает в руки и очень быстро уходит. Душа у меня добрая. Тот просит - подари, другой просит - подари. Ну что? Вздрогнем?!
- Толик. А ты что же? - обратился ко мне Тимофеевич. - Брезгуешь нашей компанией или как? Где твоя кружка?
- Нет уж, мужики. Я пока в завязке. У меня ливер болит. Так что давайте без меня, хотя я мысленно с вами. Я лучше еще одну чашку чаю выпью.
- Ну, смотри, дело твое.
Когда с бутылкой было покончено, утро уже вступило в свои права.
- Значит так. - Олег начал ставить вводную задачу. - Развозим вас по номерам. Показываю каждому сектор обстрела. В другие стороны не стрелять. На треск, шорох - не стрелять. Стрелять только по хорошо видимой цели. С номера не уходить. Потом мы вас всех соберем. На все про все уйдет минут сорок или час. Я же пойду в загон.
И вот я на номере. Олег определил мне место у двух небольших берез, на выходе кабаньей тропы с болота на гривку
И вот я наедине с природой. Так сказать, один на один. Очки у меня мгновенно запотели. Сердце гулко забилось в груди, готовое в любой момент или остановиться, или оборваться. Слух мой обострился, чутко реагируя даже на тихий далекий шорох. Я старался унять волнение, потихоньку натаптывая в снегу площадку, чтобы иметь под ногами твердую поверхность. Не дай Бог, в нужный момент нога провалится или поскользнется. Протер тщательно очки. Перевел предохранитель в положение «огонь» и замер, стараясь реже переступать с ноги на ногу, чтобы не скрипел снег. Прошло минут десять, и я полностью успокоился. Протер еще раз очки, и вдруг в загоне раздался выстрел. Я встрепенулся и взял ружье на изготовку. Тишина. Прошла минута, другая... пять минут. Я расслабился, опустил ружье, и тут мой слух уловил треск сучьев. Кто-то продирался сквозь кусты. Я замер. Треск на время прекратился, затем начал перемещаться от меня в левую сторону. Я внимательно отслеживал его маршрут, но ничего не произошло, а спустя минут двадцать ко мне подъехал Азат.
- Ушел зверь. Садись. Поехали.
И опять я стою на номере. И опять все повторилось. Вот и обед на скорую руку прошел. Вот уж и день перевалил на вторую половину и на востоке потемнело небо, а у нас все пусто. Слабый ветерок кружит в воздухе мелкие снежинки. Вот и очередной загон окончился неудачей. Мне все уже надоело: и лес, и болото, и мороз, и охота.
Мы собрались вместе и стали дожидаться Олега, который находился в загоне и с помощью голоса пытался спугнуть зверя. Вдруг раздалось пять выстрелов подряд. «Неужели по зверю?» - мелькнула у меня мысль. Но мое внимание переключилось на Тимофеевича, который решил прокатиться на «Буране», застрял при развороте в кустах и теперь выкорчевывал оттуда снегоход. Ребята с интересом наблюдали за его действиями. Я поставил ружье возле другого «Бурана», и отошел в сторонку по своим делам. В метрах тридцати от нас просеку в два прыжка мощно перемахнул красивый зверь в темно-коричневой шубе.
- Там, там! - закричал я и замахал руками как ветряная мельница. - Там! - орал я.
- Что там? - обратились ко мне ребята.
- Кабан. Перескочил оттуда и туда - показал я рукой.
- Тебе, поди, померещилось. Перемерз ты, однако.
- Точно кабан, - настаивал я на своем. - Вот след. Смотрите.
- Он же кровянит! - воскликнул Азат, и пошел по следу.
Петрович быстро вернулся назад и, отобрав «Буран» у Тимофеевича, умчался в лес. Виктор побежал следом.
- Что случилось? - спросил меня Тимофеевич, подойдя к стоянке. Я объяснил. Он засуетился, завел другой снегоход и поехал по просеке в другую сторону.
- Я попробую отсечь его с другой стороны! - крикнул он мне.
Я остался один и, не зная, что делать, на всякий случай взял в руки ружье. Если этот наглец проскочил мимо орущей толпы охотников, то почему бы в кустах не найтись еще такому? Или вдруг ему захочется вернуться своим следом.
Неподалеку негромко хлопнул выстрел, и минут через пять подкатил Петрович, волоча на веревке мертвого кабана.
- А ведь он там выскочил, где ты, Толян, на номере стоял. Только он не тропой шел, а рядышком. Только он из- за куста высунулся, тут я его и шлепнул. - Он осмотрел тушу. - Вот это, - показал он мне рану на звериной заднице, - скорей всего, Олегова работа. Я-то в голову целил.
Я остался доволен таким завершением охоты. И хотя я сам ни разу не выстрелил, сознание того, что я присутствовал на охоте, прикосновение к ее тайнам воодушевили меня до такой степени, что я даже забыл о своей больной спине.