РЯБИНОВЫЕ-БУСЫ-Повести-и-рассказы-Часть-II
Андреева
Ирина АНДРЕЕВА
РЯБИНОВЫЕ БУСЫ
Повести и рассказы
Часть II
_Ворон–курилка_
Старая береза росла на отшибе. Ветер со свистом перебирал ее красноватые, еще обнаженные ветки. Две черные вороны кружились над большим гнездом, устроенным в развилке ветвей. Тревожно каркая, они опускались на гнездо по очереди, затем вновь поднимались на крыло, кружа над лесом, улетали, и вновь возвращались.
Люди на отведенной для заготовки дров деляне громко перекликались, надсадно гудела бензопила, врезаясь в комель очередного дерева. Стук топоров, треск костра – все это беспокоило лесных жителей, внося хаос в их привычную жизнь.
Ту березу с вороньим гнездом мы с сестрой заметили сразу и упросили папу и брата пока не трогать ее: ведь там наверняка кладка или птенцы.
Но вот настал день, когда пришла очередь спилить и ее. Папа уверил нас, что никаких птенцов там уже нет, ведь взрослые птицы летать перестали. Мы стали глядеть, как спиливают березу. Сначала ее крона задрожала от монотонной вибрации, затем стала медленно опускаться на бок под напором направляющего шеста. Наклонившись под углом 45° , зашумела, мощно и стремительно пошла вниз. Ухнув, будто на последнем вздохе, ударилась оземь, ветви кроны спружинили, коснувшись земли, черное большое гнездо вырвало и выбросило из ветвей силой инерции. Мы с сестрой, не сговариваясь, побежали смотреть – что там в гнезде? Заинтригованные нашим беспокойством и заботой, подошли и остальные члены семьи. Гнездо лежало вверх донцем. Мы перевернули его, надеясь увидеть там разбитые яйца, но из него выпала только пустая пачка из–под папирос «Беломорканал». Вот смеху–то, было – оказывается, птенцы уже вылетели, а вороний папа–курилка! Наш папа даже назвал его коллегой, поскольку сам курил эти же папиросы.
Андреева
Ирина АНДРЕЕВА
РЯБИНОВЫЕ БУСЫ
Повести и рассказы
Часть II
_Ворон–курилка_
Старая береза росла на отшибе. Ветер со свистом перебирал ее красноватые, еще обнаженные ветки. Две черные вороны кружились над большим гнездом, устроенным в развилке ветвей. Тревожно каркая, они опускались на гнездо по очереди, затем вновь поднимались на крыло, кружа над лесом, улетали, и вновь возвращались.
Люди на отведенной для заготовки дров деляне громко перекликались, надсадно гудела бензопила, врезаясь в комель очередного дерева. Стук топоров, треск костра – все это беспокоило лесных жителей, внося хаос в их привычную жизнь.
Ту березу с вороньим гнездом мы с сестрой заметили сразу и упросили папу и брата пока не трогать ее: ведь там наверняка кладка или птенцы.
Но вот настал день, когда пришла очередь спилить и ее. Папа уверил нас, что никаких птенцов там уже нет, ведь взрослые птицы летать перестали. Мы стали глядеть, как спиливают березу. Сначала ее крона задрожала от монотонной вибрации, затем стала медленно опускаться на бок под напором направляющего шеста. Наклонившись под углом 45° , зашумела, мощно и стремительно пошла вниз. Ухнув, будто на последнем вздохе, ударилась оземь, ветви кроны спружинили, коснувшись земли, черное большое гнездо вырвало и выбросило из ветвей силой инерции. Мы с сестрой, не сговариваясь, побежали смотреть – что там в гнезде? Заинтригованные нашим беспокойством и заботой, подошли и остальные члены семьи. Гнездо лежало вверх донцем. Мы перевернули его, надеясь увидеть там разбитые яйца, но из него выпала только пустая пачка из–под папирос «Беломорканал». Вот смеху–то, было – оказывается, птенцы уже вылетели, а вороний папа–курилка! Наш папа даже назвал его коллегой, поскольку сам курил эти же папиросы.